Волшебный Кэп. Глава 22.
Пока Стив беседовал с профессором Макгонагалл, прошло достаточно времени для того, чтобы Большой зал начал заполняться учениками. Впрочем, это в основном были представители младших курсов, а те немногие старшекурсники, что разбавили младших, выглядели… да как с похмелья они выглядели, уж Стив-то видел! Впрочем, гриффиндорцев и вовсе было мало: последователи славного Годрика в массе своей любили поспать. Стив этому порадовался: чем меньше за столом людей, тем меньше вероятность пакости в его адрес. Так что он набрал на тарелку еды и принялся неторопливо завтракать.
— Доброе утро, Гарри, — пропел девичий голос, и Стива обдало ароматами жасмина и сандала.
— Доброе утро, Парвати, — ответил он севшей рядом с ним девушке. Она неожиданно буквально просияла от его приветствия, и Стив с некоторой оторопью осознал, что Гарри попросту не общался со своими однокурсницами, не считая Грейнджер, конечно. Нет, он и сам не сказать чтобы был душой компании, но так! Неудивительно, что в прошлом году Гарри Поттер, заподозренный в том, что именно он является наследником Слизерина, оказался буквально в изоляции. Даже если кто-то и считал по-другому, зачем ему было спорить с общим мнением? Ради кого? Буки Поттера?
А ведь Парвати Патил, как и её сестра Падма, объективно была одной из самых красивых девушек Хогвартса. И Стив не мог этого не видеть. К тому же гриффиндорка Парвати если и уступала сестре в академических успехах, то вряд ли сильно, скорее, она не была настолько заинтересована в учёбе, как сестра, и слишком общительна и любопытна — в житейском плане — для Рейвенкло.
— Ты сегодня без Лаванды? — чуть улыбнувшись, уточнил он. Нет, дружить он тут ни с кем не собирался, но вот наладить социальное взаимодействие как раз стоило. Если что Стив и понял из своего бытия Капитаном Америка, так это то, что связи чрезвычайно важны, а общественное мнение тот ещё флюгер, но можно поддержать свой положительный имидж, общаясь с определёнными людьми. И сестры Патил вполне могли такими людьми стать: да, они не англичанки, но при этом чистокровные и, видимо, не из рядовых: во всяком случае, с теми же слизеринцами они раскланивались вполне дружелюбно. И да, Стив летом вспоминал всё, что видел Гарри, пытаясь составить “портреты” не только преподавателей, но и соучеников. Это было сложно: оказалось, Гарри многое видел, но как-то странно. Словно глаза видели, а мозг не осознавал, что именно. — Мне казалось, вы неразлучны.
— Только не по утрам, — весело улыбнулась Парвати, — Лав-Лав любит поспать. А ты изменился, — она окинула его однозначно одобрительным взглядом, — особенно внешне.
— Мои опекуны-маглы отправили меня в военизированный лагерь для подростков, — ответил Стив, неуклонно придерживаясь легенды, — думаю, так даже будущих авроров в части физподготовки не гоняют.
Парвати едва заметно нахмурилась, услышав про опекунов-маглов, и Стив удивился: это что, был такой секрет? Ну ладно Грейнджер — она уж точно знала, что информация правит миром, но Уизли, совершенно не способные держать язык за зубами? Или их молчание относительно данного факта было щедро простимулировано? Скорее да, чем нет, и в этом случае относительно того, кто выступил спонсором молчания, у Стива не было ни малейшего сомнения: замалчивать обстоятельства его взросления было выгодно только одному человеку.
— Тебе это явно на пользу пошло, — кивнула Парвати и хмыкнула, взглянув на входящих в Большой Зал третьекурсников Слизерина. — А вот Драко Малфою летом пришлось туго, — вкрадчиво заметила она, принимаясь за еду.
Стив мысленно усмехнулся: младший Малфой сам по себе не был ему интересен от слова совсем, но он вполне мог доставить некоторые неудобства, неприятностями он это считать отказывался. Так что он лишь заметил:
— Вот как?
Парвати взглянула на него с одобрением и пояснила:
— Во-первых, Нарцисса Малфой — ближайшая родственница Сириуса Блэка из тех, что не в Азкабане, так что Малфоям было… некомфортно. Во-вторых, то, как Драко повёл себя тогда, в конце учебного года, стало известно его отцу и… — по её губам скользнула ехидная усмешка.
Стив усмехнулся в ответ. Он и не сомневался, что до старшего Малфоя донесут, как Драко потерял лицо: слишком уж тот раздражал своим высокомерием тех, кто входил в тот же круг, что и Малфои. И в том, что Люциус будет винить в недостатках воспитания не себя, а сына — тоже.
— Не могу сказать, что мне жаль его, — светски заметил он, на что Парвати поднесла к губам чашку, скрывая злорадство. Всё же младший Малфой обладал редкостным талантом находить себе врагов и отталкивать от себя людей.
— У меня, кстати, на фоне Малфоя возникла одна теория… — небрежно бросил Стив, и глаза Парвати блеснули нешуточным азартом. В их тандеме с Браун Парвати была тем, кто всё вынюхивал и расследовал, так что Стив знал, кому забрасывает наживку. А учитывая, что он совершенно не желал оставлять своё предположение в тайне, скорее наоборот…
— Поделишься? — Парвати подалась к нему.
Стив кивнул и, понизив голос, пояснил:
— Я думаю, что Метка, поставленная родителям ребёнка до его зачатия, очень сильно влияет на то, каким этот ребёнок станет. Вот смотри, про кого ты точно знаешь, что он ребёнок бывших Пожирателей?
— Малфой, Крэбб, Гойл, Флинт, Нотт… — перечислила Парвати. — Последний вроде довольно адекватен, но по сравнению со своим отцом слаб. А знаешь, это вполне возможно. Во время беременности отец поддерживает ребёнка магически, а если магические потоки искажены Меткой… ты не против, если я поделюсь этой мыслью с сестрой? Падма интересуется колдомедициной и теорией магии, так что она точно захочет в этом покопаться.
— Совершенно не против, — покачал головой Стив, — хотя я думаю, что колдомедики должны были давно подметить эту закономерность.
— Не факт, — серьёзно возразила Парвати, лишний раз подтверждая мысли Стива о том, что та весьма и весьма умна, — у богатых чистокровных, как правило, есть семейный колдомедик, находящийся под такими клятвами, что проговориться чревато печальными последствиями. Это мы можем свободно наблюдать и делать выводы. Ох!
Парвати осеклась и покосилась в ту сторону, где села Грейнджер, принявшаяся сверлить их обоих откровенно недобрым, полным негодования взглядом.
— Грейнджер так смотрит, как будто никто не имеет права с тобой говорить, — передёрнув плечами, сказала она.
— Извини, но за её поступки я не отвечаю. И скажу откровенно: с тобой мне беседовать гораздо приятнее. Ты не ведёшь себя так, словно я несмышлёныш, а ты — моя то ли мать, то ли учительница. К тому же, — он улыбнулся, — мне просто приятно беседовать с умной и красивой девушкой.
— Ты считаешь меня красивой? — кокетливо улыбнулась ему Парвати, сразу оживившись.
— Ты и твоя сестра — самые красивые девушки Хогвартса, — чуть польстил ей Стив.
Парвати тепло ему улыбнулась, а потом чуть погрустнела, признавшись:
— Всегда немного завидовала свободе маглорождённых. Да и такие чистокровные, как Лаванда, куда свободнее нас, — она коснулась пальцем вязи магической татуировки на своём запястье. Стив знал, что она означает, поэтому и не боялся последствий, делая Парвати комплименты. — Мы с сестрой этим летом прошли ритуал магической помолвки. Хорошо хоть, отец смог убедить прадеда — он глава нашего рода, — что нам следует доучиться в Хогвартсе, или хотя бы закончить пятый курс!
— Сочувствую, — покачал головой Стив. — Но это не отменяет того, что ты красива, а общение вот так, прилюдно, никак не повредит твоей репутации.
— Спасибо, Гарри, — Парвати буквально просияла, — мне тоже очень приятно с тобой разговаривать.
— Доброе утро, Парвати, доброе утро, Гарри, — прощебетала Лаванда Браун, садясь рядом с подругой, — хотя если утро, то какое оно доброе? Ой, а вы знаете, что нас всех будут обследовать на предмет последствий от дементоров? Я слышала, как декан отдавала указания старостам.
— Доброе утро, Лаванда. Очень правильное решение, хотя это однозначно стоило бы сделать вчера вечером. Первокурсники ну очень несчастными выглядели. Ну хоть сейчас это сделают, может, кому зелья споят, — одобрительно кивнул Стив, внутренне насторожившись: такая забота от преподавательского состава была непривычной. — А кто нас будет обследовать? Мадам Помфри?
— Ага, — кивнула Лаванда, наматывая на палец кончик белокурой пряди, — хотя на остальных факультетах это скорее всего деканы будут. Змейки вон вообще в Больничное Крыло попадают крайне редко, только после травм.
— Неудивительно, всё равно Снейп сам зелья варит, так что для того, чтобы споить их слизеринцам, нет смысла отправлять змеёнышей к мадам Помфри. Что? — он удивлённо вскинул брови, заметив, как уставились на него девушки.
— Просто удивительно, что ты отдал должное Снейпу, — пояснила Лаванда.
— Я его терпеть не могу и считаю, что его к преподаванию и на пушечный выстрел подпускать нельзя, но того, что он искусный зельевар, это не отменяет, — пожал плечами Стив.
— А вы обратили внимание, как он на нашего нового профессора ЗОТИ смотрит? — подхватила Парвати, косясь на стол преподавателей.
— Не удивлюсь, если окажется, что Люпин был гриффиндорцем и учился в одно время со Снейпом, как мои родители и Сириус Блэк, — пожал плечами Стив. — Жаль, что невозможно выяснить, что на самом деле тогда происходило. Никто ничего не говорит, даже декан! — он подпустил обиды в голос. — Только Снейп отца помоями поливает, а если всех остальных послушать, то мои родители не иначе как ангелами были!
— О мертвых либо хорошо, либо ничего, — пожала плечами Лаванда.
— … кроме правды, — отрезал Стив. — Что? Я и такую версию слышал, и она мне нравится больше. Иначе как вы себе представляете изучение истории?
— Есть один человек, который может сказать правду, хотя с него станется вести себя даже хуже Снейпа, — задумчиво ответила Парвати, — я о Филче.
Стив скривился, ярко демонстрируя своё отношение к этой идее, и отвлёкся на первокурсников, входивших в Большой Зал в сопровождении старост.
— Они кажутся такими маленькими и напуганными, — вздохнула Лаванда, — а знаете, что меня удивило? То, что обследование начнут не с них, а с старшекурсников.
— Действительно странно, — протянул Стив, сразу сводя воедино свои предчувствия, — если только…
Он прервался, и его собеседницы, переглянувшись, уставились на него с одинаковым жадным любопытством. Стив понизил голос — накладывать заглушающие чары в Большом Зале было не принято, и тихо, на грани слышимости продолжил:
— Если начнут не просто со старших курсов, а с семикурсников, это будет означать поиски чего-то необычного. Какого-то мощного колдовства, на которое вряд ли способны дети и подростки и которого скорее стоит ждать от достигших магического совершеннолетия.
— Вчера что-то произошло в вагоне Рейвенкло, — почти шёпотом сообщила ему Парвати, — мне Падма сказала. Надо будет всё разузнать. Мне это не нравится, и я хочу знать, что именно ищут профессора. Не хотелось бы повторения прошлого года, как будто нам дементоров мало!
— Не сомневаюсь, что если кому это и удастся, то только вам, — ответил Стив, крайне довольный тем, что его вброс возымел именно те последствия, на которые он рассчитывал. — Прошу прощения, прекрасные леди, я вынужден ненадолго покинуть ваше общество, — произнёс он, вставая.
Девушки улыбнулись ему и склонили головы друг к другу, о чём-то переговариваясь. Выходя из Большого Зала, Стив внутренне улыбался: эта парочка вполне способна заменить собой и службу разведки, и пиар-отдел. Новый Гарри Поттер не будет изгоем, о нет! И слепой марионеткой — тоже!