• Boosty Shared
• Гидра Доминатус

• T

• князь тьмы

Горе тому, кто причинит вред лесу или его защитнице — когда Анвэн отправляется на войну, на её стороне сражается сама Силанна, и её гнев бурей обрушивается на тех, кто обидит дорогие её сердцу создания. И пока мои силы карают предателей и их союзников на полуострове Эгин, она отправится принести моё слово в Игг-Шайл, рассадника тьмы в сердцах и проблем на границах цивилизованных государств.

— Ваниэль в своём письме к правителю Тор-Мидала, столицы Гримхейна, страны гномов.

* * *

Эти проклятые пещеры Игг-Шайла были действительно были полны проблем. Особенно для армий наземных обитателей. Сама местность была враждебной. То странная плесень сожрёт тетиву для лука, то ночью в лагерь забредут дикие троглодиты. Но самые большие проблемы начинались при заходе на территорию тёмных эльфов.

Подрывы туннелей, множество ловушек, диверсии и вылазки. Анвэн привела с собой армию в три тысячи луков, четыре тысячи копий и две тысячи мечей, не считая ещё друидов, магических существ и вспомогательных сил обеспечения. Грозная сила, даже очень грозная.

Конечно, собрана она была при содействии самого Ваниэля, ведь мало кто мог позволить себе собирать подобные силы. Однако и Анвэн уже успела отличиться как ярая мстительница, которая сначала в одиночку охотилась за тёмными эльфами, а затем обросла отрядом, научилась вести охоту в группе и в какой-то момент её опыт стал выделяться на фоне всего Иллорана.

Потому именно её Ваниэль назначил главой армии. Армии, которой требовалось не вести осады и не сражаться, а истреблять и уничтожать тёмных эльфов. Доставать их из нор и добивать жалкие остатки этих мразей, виновных в сожжении Матери Древ и смерти их короля.

Однако какого же было удивление Анвэн, когда сначала пропала целая тысяча эльфов, после чего придя уже лично она обнаружила, что тёмные эльфы не очень-то и бегут. Действуя малыми группами, они давали отпор, медленно высасывая силы из её армии, пользуясь неповоротливостью войска и… и в целом даже не планируя бежать.

— Несомненно их города где-то рядом, — вытащив из затылка убитого ассасина кинжал, произнесла Анвэн, после чего стряхнула кровь с лезвия и вернула его в ножны.

Она не боялась возглавлять даже малые отряды, нанося сокрушительные удары по отрядам партизан. Используя в том числе магию Природы. И не банальных волков и оленей, а ещё и насекомых, многочисленных, жалящих и кусающих, способных пробраться даже в самую глубокую нору или… в глотку или уши врага. Не очень гуманно, но природа не знает такого слова как "гуманность".

И волк сожрёт столько зайчат, сколько ему нужно для пропитания. Никаких прикрас, просто естественный отбор.

Как вдруг раздался взрыв и развернувшись Анвэн сразу побежала обратно вместе со своим отрядом. Набегу она достала из-за спины лук, натянула тетиву и вернувшись в просторную пещеру размером от горизонта до горизонта, перед ней предстало очередное неприятное зрелище. Пока одни отряды заставляли её бегать по пещерам, другие снова напали на лагерь.

Зубы Анвэн сжались, взгляд уже увидел гигантскую гидру. Ещё вчера она обрадовалась, что им удалось доставить провиант и отбить атаки на караван, как теперь гидра мчалась прямо сквозь лагерь, ломая всё на своём пути и плюясь кислотой из пасти. Тёмные эльфы не пытались уничтожить армию, они уничтожали то что позволяет этой армии существовать — снабжение.

Скрипнул лук, натянулась до груди тетива, медленно рука поднималась и блеснул в сиянии пещерных кристаллов наконечник, напоминающий шило. После чего Анвэн задержала дыхание. Она смотрела обеими глазами, не прищуривала один, ведь в стрельбе для лука это не нужно. Как и смотреть надо не через прицел, а на цель, представлять траекторию и знать как полетит твоя стрела.

Но после первых десяти тысяч часов практики даже стрельба на два километра становится лёгкой. Особенно в безветренных пещерах и с магическим луком.

Хлопок, словно взрыв, тетива сорвалась и преодолела звуковой барьер благодаря магии воздуха. На дикой скорости она пронзила одну из голов гидры насквозь, после чего поразила в сердце одного из тёмных эльфов, после чего и его прошла насквозь, вонзившись прямо в камень. Затем Анвэн начала заряжать новую стрелу.

— Это точно почерк Менана, — произнесла она, делая ещё один выстрел, который пронзил вторую голову. — Он никогда не любил прямых противостояний, скорее даже презирал их. Это ещё по его войне с людьми было понятно.

Войне, когда Туидхана обратилась за помощью к Малассе. То было тёмное время, королевство Туидханы отделилось, а через три года на них напала Империя. Арниэль не стала помогать сразу, подождал пока королевство ослабнет и потеряет большую часть территорий.

А затем вмешался, чтобы вернуть обратно отделившихся сепаратистов, посягнувших на его корону и единство Иллорана. Именно тогда в отчаянии Туидхана и обратилась к Малассе, когда мало того что война с Империей проигрывалась, так ещё и Арниэль нож в спину вонзил. После чего начались проблемы и для людей, и для лесных эльфов.

Туидхана и её полководцы, в том числе уже тогда отличившийся бесценной в бою импульсивностью Раилаг, смогли отбить все земли. Но свою роль сыграли и все другие известные личности, вроде той же Эрин, Менана, многих других, которых перечислять не стоит.

В то время Анвэн охотилась на других врагах леса, на всяких браконьерах, глупых имперских феодалов, решивших поохотиться на редких зверей, иногда на колдунов и некромантов, что приходили с полуострова Эгин. Но в войне она тоже участвовала, после чего перешла уже на охоту за тёмными эльфами.

Так или иначе она многое знала о семьи Туидханы, с некоторыми была знакома личными, а с некоторыми даже сражалась. В том числе с Менаном, который уже тогда прославился своей любовью к стратегии выжженной земли и партизанам. Правда тогда он использовал наёмников, что готовы были резать даже своих братьев по расе, лишь бы им платили.

— Готовьте доклад о масштабах повреждений, — морщась и потирая лоб, на ходу бросила Анвэн, уходя в свой шатёр.

Она уже создала несколько десятков мобильных групп, что наблюдали за всеми туннелями вокруг этой пещеры, однако в очередной раз тёмные эльфы нашли какую-то щель. При чём довольно большую, раз туда пролезла гидра и вылезла в самом неудобном месте. Вне сомнений для сокрытия таких проходов они использовали магию Тьмы. Да уж, сражаться на чужой территории всегда неудобно.

— Тем не менее они дохнут, — получив отчёт, и начав чертить на карте новый проход, вслух говорила Анвэн. — И это уже хорошо.

— Но не так, как могло быть, — заметил неслышно вошедший Файдаэн.

Анвэн подняла свой взгляд от карты пещер на своего двоюродного брата. Как и все в их семье, он обладал золотистыми волосами. И как большинство эльфов использовал лук. При чём именно лук, что ни раз сама Анвэн критиковала.

Нельзя было ограничиваться одним оружием. Потому сама Авнэн практиковала и ближний бой, и дальний. И в охоте это её ни раз спасало, потому что охотиться приходилось не на зверей, а на тварей похуже — разумных смертных. Да, Файдаэн тоже был хорош, в сражении с людьми его тактика и стратегия ясно дала понять Империи, что соваться в лес не надо, ведь быстро ёжиком из стрел станешь.

Однако тёмные эльфы не сражались также как Империя. Никаких строевых боёв, никаких малоподвижных и полуслепых закованных в броню рыцарей, которые через свою щель ничего не видят и не слышат. Они были слишком похожи на лесных эльфов и… и в то же время стали уже слишком другими. А вроде и времени не так много прошло, но правду говорят, что меняется нас не время, а события.

— С такими темпами мы не призовём к ответу ни Менана, ни Раилага, ни кого-то из семейства предательницы, сошедшей с ума из-за жажды мести, — спокойно произнёс Файдаэн, проходя вдоль стола и проводя рукой по краю, без особого интереса глядя на скучные карты.

В Ироллане в сожжении Матери Древ, великой святыне всех лесных эльфов, винили народ Туидханы и саму королеву. Никто другой не мог проникнуть в столь защищённое место незамеченным, как и настолько озлобленной, кроме Туидханы никто не был. Фактически единственной у кого был и серьёзный мотив, и реальная возможность реализовать подобное была как раз королева Туидхана, что затаила злобу на Арниэля, который вместо помощи пришёл завоевать её земли в самый неудобный момент.

Всё логично, всё просто, разве что…

— Как думаешь, а на что вообще Туидхана рассчитывала? — вдруг спросил Файдаэн.

— Что? — раздражённо отвлеклась Анвэн на разговоры своего брата, который хоть и был талантлив, но никогда не мог усидеть на месте и вечно прогуливал собрания лидеров их армий.

— Я имею ввиду, что у Туидханы был мотив убить Арниэля. Возможно она видела виновником всех бед и тех, кто шёл за ним, то есть весь наш народ. Поэтому она даже Мать Древ сожгла, да и… она же приняла веру в Малассу, отринув Силанну, так что можно как угодно это оправдать, если угодно притянуть.

— Притянуть? — это слово Анвэн очень не понравилось. — Ты опять не следишь за своим языком, Файдаэн. Забыл, что тебе сказал сам Ваниэль?

— Я запомнил, что он так и не ответил на мой прямой вопрос. На что вообще рассчитывала Туидхана, зная что за это последует неминуемая кара?

— Видно надеялась, что её простят. Или что не тронут её народ, а только её заберут.

— Нет-нет, случайно Мать Древ уничтожить невозможно. Тот кто это сделал, точно знал что это ударит по всем лесным эльфам и что мы этого никогда не простим.

— Тот? — сквозь зубы прошипела Анвэн. — У меня и так скверной настроение после всех этих вылазок. Если ты продолжишь испытывать моё терпение, то ты точно своего добьёшься, Файдаэн. Выведешь меня из себя и…

— И стану виновен из-за сказанных слов? Или вообще из-за неверных по твоему мнению мыслей? Ладно, не буду тебя тревожить, да и вена на твоём лбу явно говорит о том, что запас твоего терпения я уже истратил. Извини, если чем-то задел. Такой цели не было просто… неправильным мне кажется всё происходящее, как и ни тёмные эльфы, ни мы от этого совершенно не выигрываем.

После этих слов Файдаэн покинул шатёр. Дела до стратегии и войны с тёмными эльфами ему не было почти никакого. Скорее его присутствие было обязано его скуке, ведь в лесах ему зачастую не было чем заняться. А тут война, адреналин и кровь, подвиги и даже слава, хотя ему больше был интересен сам процесс, эмоции и чувства, что пробуждали в нём древние инстинкты, такие сильные и такие прекрасные.

В эти моменты он чувствовал себя ещё более единым с природой и Силанной, со своим животным началом. Но в то же время он не получал никакого удовольствия от убийства собственных сородичей. И да, он считал тёмных эльфов сородичами до сих пор, а всё случившееся невероятной ошибкой. Пусть даже Туидхана была виновна во всех этих грехах, но почему вместе с ней отвечал каждый ребёнок и каждая женщина? Неужели коллективное наказание было единственным решением?

Нет, не было и виной всему нрав Ваниэля, который тяжело пережил смерть отца. Нрав Ваниэля и боль всех тех, кто лишился помимо своего великого короля ещё и Матери Древ. Надо было кого-то обвинить, надо было выплеснуть куда-то всё боль и образом всеобщего зла стали тёмные эльфы. Вокруг их уничтожения сплотился народ лесных эльфов, спасая свои умирающие из-за случившейся трагедии леса.

И устало села на стул Анвэн, прикрыв лицо рукой. Она тоже устала от всего этого. И охота идёт не то чтобы хорошо, и на границах Иллорана множество проблем, и ещё Файдаэн не единственный с таким мнением. Но нельзя было оставлять в покое тёмных эльфов. Игг-Шайл и раньше был проблемой для них, как и Маласса хоть объективным злом не являлась, но являлась одним из полюсов силы.

Интересы Силанны часто пересекались с интересами Малассы. И хоть последняя лишилась множества безликих, но всё равно продолжала вести свою игру. А если ей станет нужно, то она может и в фундамент возрождения своей силы положить всех других. Что уж там, также наверное поступила бы и Силанна, если бы под угрозой были бы их леса.

Да, когда-то Асха создала их, наделив силой стихий и дав начало новой жизни. И они же сражались с Ургашем, что создал демонов. Но времена войны Асхи и Урагаша прошли, а ныне… ныне остались лишь шесть аспектных драконов, чьи последователи не смогли ужиться в мире и покое из-за того, что Асхана слишком тесна для них.

— Анвэн, точный подсчёт потерь ещё продолжается, но… кислотная гидра уничтожила слишком много палаток, как и выплёвываемая кислота попала на склады. Туша её тоже свалился прямо в лагере и начинает источать опасные газы. И к слову о газах… — пришёл один их охотников, который был в группе Анвэн ещё до войны с Туидханой.

— Что в этот раз?

— Они используют газовое оружие. В основе то ли странные грибы, то ли ещё какой-то токсин. В трёх ведущих к нам туннелях уже по полу стелется толстый слой зелёного тумана, которым лучше не дышать. Он не смертелен в краткосрочной перспективе, но вызывает зуд и раздражение. При длительном контакте… пока что мы не можем знать о всех последствиях.

— Значит будем использовать магию воздуха. Других вариантов нет.

И это больше всего не нравилось Анвэн, которая прекрасно понимала что именно делает Менан. Одним за другим она израсходовала свои козыри, а теперь ещё и друиды будут вынуждены тратить силы на борьбу с подобными происшествиями. Да, Ваниэль изначально не рассчитывал, что армия Анвэн возьмёт в осаду город Менана или в целом покорит весь Игг-Шайл. Её целью было своего рода разведка боем, создание плацдарма и изоляция разобщённых сил тёмных эльфов друг от друга.

Однако с каждым днём всё больше было доказательств того, что тёмные эльфы уже не так уж и разобщены. А тот факт, что Раилаг себя никак не показывает… говорит о том, что он скорее всего был Менаном убит. Потому что Раилаг бы никогда не признал чужой власти и скорее всего пал в борьбе интриг за право возглавить народ Туидханы.

И это довольно плохо, потому что с Менаном воевать будет куда сложнее. Как и именно из-за него до сих пор в войну не вступили Северные Кланы. Потому что Менан умудрился наладить с ними контакт и сделать всё, чтобы те не совались слишком глубоко в Игг-Шайл и сохраняли нейтралитет. Хотя Ваниэль и продолжает переговоры, надеясь заполучить себе столь сильного союзника, но… на чудо Анвэн не надеялась, как и до сгоревшего в пожарище короля Арниэля, его сыну Ваниэлю, было как до луны.

Поэтому разбираться с тёмными эльфами придётся только Иллорану.

— Но даже если так, то мы справимся, ведь ничего другого нам судьба не оставила, — произнесла Анвэн, седлая своего оленя и устремляясь к одному из туннелей.

Возглавив другой ударный отряд, более свежий и подготовленный, она не собиралась отдыхать после недавней битвы и тут же начала создавать вокруг себя воздушный щит. И когда копыта её оленя коснулись тумана, то резко туман начал двигаться в противоположную сторону, набирая скорость вместе с идущими клином всадниками. А затем впереди них полетели уже стрелы, подгоняемые ветром и магией.

Одним за другими ассасины, что прятались в тенях, начали падать, только слыша, но ещё не видя цель. Одни стали превосходными мастерами скрытности, а другие всё ещё оставались самыми зоркими охотниками Асханы. И эта гонка скрытности и обнаружения продолжиться ценой братской крови уже более не единого народа.

Народа, который в упор не хотел видеть главного интересанта этой войны.

* * *

Оригинальную иконку помните?