Добраться обратно до Олуха было не очень-то и просто. Ладно мы могли вернуться на драконах, а вот остальные так двигаться уже не могли. Пришлось потратить несколько дней, чтобы хулиганы могли вернуться на свой родной остров на немногих более-менее целых ладьях, которые ещё и подверглись какому-никакому ремонту.
Все эти дни Иккинг метался в бреду. Тут, знаете ли, не хухры-мухры и даже не хуё-моё, ему же ногу до костей сожгло. Конечно, у него с этого началась горячка.
Всего в отключке он провёл неделю, за которую Стоик смог перевезти всех своих единоплеменников обратно на остров, да и ребята-молодняк успели кое-как освоиться в сёдлах на драконах, научившись кое-как летать по прямой. Пока до высшего пилотажа им далеко, но уже всё довольно неплохо.
Я же при помощи деревенских смог отстроить неплохой «загон» для своей находки. Дракон, которого, вернее, которую я назвал Глафира, потому что коротко это будет Фира, ну, или Глаша, там уж кому как нравится, обживалась на новом месте, но не очень-то любила спать именно в своём загоне-стойле. Она моментально прогрызла дыру в одном из углов и завалилась спать ко мне, умостив свою хвостатую жопу мне на грудь. Да ещё попутно разгромив мою мастерскую, разлив бутылёк геля ужасного чудовища, извалявшись в нём, судя по следам, а потом пробравшись в кухню пожрала все запасы копчёной и вяленной рыбы и обглодав тушку курицы, которую я хотел приготовить утром, но явно отдавая предпочтение именно рыбе.
Короче, рыбы эта чешуйчатая жопа жрала, как не в себя. И либо мне кажется, либо эта наглая шипастая морда активно так растёт, причём не по дням, а, блядь, по часам, как твой Алёша Попович!
В перерывах стройки я помогал Плеваке восстановить хвост Беззубика и сделать протез для Иккинга. Помня проблему пацана из-за слишком мягкой пружины, я предложил вставить туда регулятор длинны пружины, а ещё предложил заменить пружину на сжатие пружиной на растяжение — они для таких нагрузок больше приспособлены, особенно с местной зачаточной металлургией.
И вот, Иккинг очнулся, узнал, что он теперь калека, ну и принялся летать с ребятами вокруг острова. Особенно отличились близнецы. Я как-то забыл забрать у нах гранаты, вот они и отрывались на полную катушку, заныкав себе запас и периодически устраивая «бомбардировку», хорошо хоть не в деревне, хоть на это ума хватило, вот только это не помешало им закидать взрывчаткой огород Гнильца посреди ночи, разбудив того вместе с его «любовницей». Тот, разумеется, узнал, что произошло, и пошёл предъявлять Стоику, требуя у него, чтобы я ему всё возместил. Ну, а что я? Я выдал близнецам оружие для боя, а то, что они им против старого овцеёба воспользовались — так это уже не моя вина. Это их вина. Особенно в том, что закидали они ему огород, а не его самого.
Увы, как вышло, так и вышло. Но Гнилец всё больше и больше искушает меня на то, чтобы пустить ему пулю в башку, но нельзя, ска! Он пусть и хуёвый, но, блядь, старейшина. Его никто не слушает, конечно, потому что… а кто в здравом уме будет слушать старого овцеёба, а? Но факт есть факт — он числится старейшиной. И то понятно, он ведь самый старый человек на Олухе, после Готи, понятное дело.
Так что вот, приходится его терпеть. А очень не хочется. Он как прыщ — выдавить хочется, да вот только выдавишь — и хуже стать может.
Но терпеть долго его выходки я не собираюсь. Будет борзеть — мигом помрёт со спущенными штанами прямо на овце. Уж я-то постараюсь, чтобы всё выглядело именно так, что у старика не выдержало сердце во время интересного процесса с рогатой скотиной.
Как бы то ни было, жизнь на Олухе продолжалась. Не то, чтобы всё было так спокойно, в конце концов, куча молодых балбесов оседлали огнедышащих многотонных рептилий. Куда уж там до нормального, спокойного времени?
Разумеется, пошли проблемы, в основном, из-за непривычности к миру с драконами. Но это так, трения, возникающие от перехода на новую эпоху.
— Стоик? — Зашёл я в дом вождя, когда тот меня позвал.
— Заходи, Новгородец. — Вздохнул вождь, приложив к голове кусок льда. — У нас тут проблемы с драконами. Да ты и сам, поди, видел.
— Видел, сложно не заметить. — Согласился я. — Но это скорее трудности, а не проблемы. Дело в том, что пока что никто не привык к новому миропорядку, а некоторые овцеёбы и не хотят привыкать, да и не нужно это — выбросить в море — и дело с концом.
— Юрген! Гнилец — старейший муж на Олухе, и не нам его хаять! — Насупился Стоик.
— Ну, стоит признать, что ты согласен с ним, Стоик, как и большая часть племени. — Подал голос Плевака.
— С чего ты решил, что я с ним согласен?! — Возмутился Стоик.
— Ну ты же понял, что овцеёб, которого стоит сбросить в море — это Гнилец? — С усмешкой выгнул бровь, вернее, один из краёв моноброви Плевака.
На это вождь только красноречиво промолчал.
— В любом случае, способ решить эту проблему мы найдём после, а пока стоит подумать над тем, что нам делать с драконами. — Всё же сказал Стоик, убирая кусок льда от головы. — Собственно, для этого я вас двоих и позвал. Сейчас подойдёт ещё и Иккинг, а уже там мы определимся окончательно с тем, что нам делать.
— Кто меня ждал? — Уточнил Иккинг, войдя в дом.
— Мы. — Указал на нас троих Стоик. — Мы должны что-то сделать с драконами, а потому я собрал самых башковитых своих людей, а именно Плеваку и Новгородца, а там видно будет, что нам делать.
— А я? — Подтолкнул отца Иккинг.
— А ты у нас за советчика. — Кивнул Стоик, беря кружку с каким-то взваром, который вождь каждый вечер пьёт от головной боли. — Как самый большой специалист по части драконов. Ну, по той части, в которой их не надо убивать. — Уточнил вождь.
— Слушайте, а давайте я сам займусь вопросом проблемы с драконами? — Предложил пацан, воодушевившись.
— Ты? — Удивился Стоик.
— Да, а что тут такого? — Не понял пацан.
— Ты подрасти сначала! — Усмехнулся вождь в усы.
— Не могу, ты мне не даёшь! — Возмутился Иккинг.
— Справедливо. — Согласился Стоик, переглянувшись с Плевакой. — Тогда действуй.
— Но учти, Иккинг, я буду стоять рядом и тебя одёргивать от глупостей. — Погрозил я, положив руку ему на плечо. — Не хочу, чтобы ты решил устроить глупость, из-за которой Гнилец будет прыгать от счастья.
— Правильно. Юрген присмотрит, чтобы всё было сделано хорошо. — Покивал Стоик довольно.
— Эй! А как же дать мне повзрослеть? — Возмутился Иккинг.
— Вот ты и будешь взрослеть под присмотром Новгородца, а у нас с Плевакой и без того забот хватает! Эх, все бы дела решались так быстро!
— Согласен, Стоик. — Кивнул кузнец, вставая и подтягивая штаны на жопе крюком.
— Ну и что мы будем делать с этой проблемой? — Спросил Иккинг, когда мы с ним вышли на улицу.
— Ну, тут есть несколько вариантов. — Почесал я бороду. — Самый простой — выгнать драконов нахер, но… лучше не надо. Другой вариант — ужесточить контроль над этими рептилиями. Оставлять их под замком, пока они не востребованы, заставить всех наездников сдать экзамен на право летать на драконах, да и прочего по мелочи. Ну и третий вариант — как-то приспособить проблемные аспекты жизни с драконами под положительные нужды.
— И как? — Не понял Иккинг.
— Ну вот посмотри, чем в основном мешают драконы? — Уточнил я.
— Ну, они очень активные, а потому постоянно устраивают что-то в деревне, от чего тут вечная суматоха. Ещё они без спросу берут еду, от чего некоторые викинги уже остались голодными, а значит злыми. Ну и… три часа…
— Три часа? — Сперва не понял я, а потом вспомнил. — Ах, да, драконий навоз, а я и запамятовал. Ну, смотри, какое тут дело: всё это легко решить и на пользу пустить. сперва вопрос с едой. Драконы много едят и объедают людей? Поправимо! Пусть сами и помогают в добыче рыбы. Два дракона хватают сеть, летят в море, проносятся с сетью сквозь рыбный косяк и возвращаются с полной сетью рыбы. Пара таких залётов в день — и рыбой можно будет завалить все сараи, всё не съедим. Если брать в расчёт ещё и желание пожрать чего-то не рыбного, то и тут есть решение — несколько драконов летят в лес и с воздуха атакуют кабанов, например. Побили, сами драконы по кабанчику умяли, а потом оставшиеся туши наездники грузят на спины своих летунов и несут в деревню, где их разделывают, коптят и засаливают на зиму. Активное использование драконов в добыче провианта решит сразу две проблемы — и жратвы всем хватит, и драконы будут иметь меньше времени и сил на то, чтобы хулиганить в деревне.
— А навоз? — Спросил Иккинг.
— А что навоз? — Усмехнулся я. — Он каждый день падает в одно и то же время. Просто переждать его по домам — неплохой вариант. В это время можно, например, пожрать, отдохнуть немного, выпить холодного пива или горячего сидра, тут уж от времени года зависит, или от того, что сами викинги предпочтут, а потом определённый викинг всё это дерьмо, буквально дерьмо, соберёт в ведро и сможет продавать.
— Продавать? — Не понял Иккинг.
— Если ты не знал, навоз — отличное удобрение, а на него спрос всегда большой. Да вон, хоть тот же золотарь Анкер. Так-то у него работа редко идёт, от того он и живёт не прям, чтобы богато. Раз-два в неделю вычистит нужники, а так навоз собрал, водой залил, дал отстояться, потом воду слил, осадок высушил, в порошок растёр и вот тебе натуральное, ценное удобрение. Можно и прочее дерьмо с этим смешать.
— А вымачивать зачем? — Услышал я голос, а повернувшись увидел самого Анкера.
— Да понимаешь, есть тут такой момент, что дерьмо на две части в воде разделяется. — Почесал я голову под шапкой. — Одна в воду уходит, а другая остаётся в твёрдом. Твёрдое в порошок растёр, и можно перед посевами землю таким порошочком посыпать, а если взять раствор, то им поливать очень полезно. И вода, и подкормка. Вот и выходит, что в таком случае выгода двойная. А если раствор ещё и выпаривать, то и из него тоже порошок выйдет, который легко в воде размешать и этим поливать.
— Да ну, вонища пойдёт, лучше просто навоз сушить и так продавать. — Почесал под шлемом Анкер.
— Ну вот, смотри! И вопрос с навозом тоже решился! — Сказал я, довольно потерев руки. — А на счёт говна, я с тобой об одном дельце поговорю, есть у меня один рецептик полезный, как из говна один порошок получить, из которого можно бомбы делать, но это уже на будущее.
— Заходи, как время будет. — Согласился Анкер и пошёл дальше по своим делам.
— Хорошо ты придумал, Юрген. — Задумчиво проводил деревенского золотаря Иккинг. — Но я думал просто научить драконов жить нормально.
— Пацан, нормально для них они и без того живут — едят, что доступно, гадят там, где приспичит, да ещё и решают свои конфликты прямо там, где они у них происходят. Пытаться их переучить — дело гиблое. Инстинкты зарешают в этом вопросе. Ну а вообще, лучше использовать их повадки так, как это будет выгодно. Вот, например, собаки. Они лают, если кто чужой придёт, дом стерегут. Для них это нормально — пытаться шумом отогнать противника, который лезет на их территорию. Люди этот инстинкт увидели и используют себе на пользу. Или, к примеру, кошки. Они ловят грызунов, которые портят запасы. Мы же не пытаемся научить кошек лаять или собак — ловить мышей? И те, и другие имеют свои инстинкты, полезные для человека. Драконы — прирождённые охотники, вот в этом-то их и надо использовать. А ещё в войне. Это же летающие машины смерти, вот и надо их под это использовать.
— Эх, прав ты, Юрген, да только как-то это звучит… — Поморщился пацан.
— А ты как думал? Вот тебе урок взрослости: мир вообще весь похож на выгребную яму, и всё там, если посмотреть с определённой стороны, выглядит не очень хорошо. А так — польза есть, драконов не неволят, племени прибыток. Короче, всё будет хорошо, только поработать придётся, но ничего, не боги горшки обжигали! Сдюжим!
— Спасибо, Юрген.
— Обращайся, пацан, а пока извини, у меня дела в мастерской. — Махнул я на прощание рукой, двинувшись к дому.
Вернувшись в мастерскую, я взял трубы, которые мне сделал Плевака, и начал творить.
Делать я собирался мушкет. Двуствольный, разумеется. Одноствольный как-то не катит, всего один выстрел — это несерьёзно. Вот два — это да, это уже лучше. Было бы тридцать — вообще бы был доволен, как слон, нашедший бочку яблок.
Но я не слон, да и яблок рядом не наблюдается, как и автомата под тридцать патронов, так что буду довольствоваться имеющимися ресурсами.
Итак… казённую часть Плевака по моей просьбе запаял, отверстия запальные сам просверлю, делать буду, разумеется, горизонталку, потому что это банально проще, чем мастерить вертикалку, как моё ружьё. Точность немного меньше, но выбирать не приходится. Тем более, что и о точности не особо приходится говорить в случае с моими производственными возможностями. Тут ведь далеко не высокоточная мастерская и даже не приличная слесарка, так, кустарщина, так что точности там и так не должно было бы обнаружиться, а значит более простое изготовление, которое, к тому же, приведёт к более надёжной конструкции (чем проще, тем надёжнее), становится в моей ситуации решающим аргументом.
Вот как-то так и выходит. Но стволы — это одно дело, а вот остальное — отдельная песня. Например, курки. Это вам не просто железяки, это… железяки сложной формы, которой мне надо добиться без наличия фрезера, ЧПУ и прочих удобных станков и инструментов. Всё ручками, всё напильником. Но это ещё пол беды. Остальное впереди. Как мне, например, сделать ствольную коробку? Это в современном казнозарядном оружии, что интересно, я понимаю хоть что-то в вопросе его устройства. Ствольная коробка является базой, к которой крепится всё остальное. Во всяком случае, в русском оружии по типу калаша. К ней уже крепятся и приклад, и цевьё, и рукоять, и ствол, короче, более-менее понятно. Тут же… всё сложнее. В дульнозарядном оружии основой этого самого оружия является ложе. К нему уже крепятся и ствол, и ударно-спусковой механизм, и… и, в принципе, это все детали. Ну, конечно, есть ещё шомпол, штык, да ещё и УСМ состоит из кучи деталей, но это не отменяет главного: как мне, блядь, сделать ствольную коробку?!
Хотя… а нахуя мне ствольная коробка, а? Ну серьёзно? Нет, я, конечно, идиот! Тут же всё на поверхности лежит! Вот я кретин! Всего-то и надо, что закрепить стволы к железной пластине, которая будет служить ещё и основой для УСМ, а потом эту железную базу запихнуть в деревянное ложе! Ещё и для образца можно взять мою горизонталку. Хотя, там механизм больно мудрёный для моей технической базы. Лучше попробую изобразить что-то прям совсем простое, по типу спуска в арбалете. С пружинами замучаюсь, но не делать их, а искать материал. Это в двадцать первом вере пружину можно было вытащить хоть из дешёвой игрушки, попавшейся на глаза, а вот в местном девятом веке… короче, намаюсь я, как пить дать! Но я прорвусь! Особенно если одна чешуйчатая жопа перестанет мне мешаться! Тьфу! Она что, опять жрать хочет?! Вот ведь, утроба ненасытная!