Чарли нахмурился, провожая Энди взглядом.
Разговор по существу так нормально и не состоялся: Энди мялась, что-то мямлила, то страдальчески пялилась изподтишка, то проходила мимо, надменно задрав нос… Не помогало и то, что рядом постоянно вертелся Брэтт, насмешливо кривящий губы. Энди восторга от его присутствия рядом совершенно не испытывала, уж это Чарли смог подметить, когда успокоился и решил последовать совету своего дяди.
Фрэнк ему нравился: сразу видно, крутой мужик.
Даже тот факт, что он не стесняясь выставлял на свет связь с другим мужчиной, Чарли теперь не смущал. Не после того, как Джеймс хмыкнул и подарил ему завязанную узлом столовую ложку.
— Пусть те, кто за языком не следит, повторят. А потом глянем.
Ложка была стальная, а Джеймс её пальцами завязал узлом и в стороны растянул, после чего скрутил винтом и согнул браслетом. У Чарли челюсть едва не отвалилась от такого зрелища, а всякие глупые мысли вылетели из головы, тем более, отца с матерью личная жизнь неожиданного родственника не напрягала.
Фрэнк был весёлым, умным и не лез с нотациями. Советы давал дельные, да и саморго Чарли считал башковитым и относился к нему, как в взрослому, что льстило. Кроме того, ну как можно не любить родственника, который внятно и понятно поясняет, как зарабатывать деньги, причём законно: Фрэнк был принципиально против криминала, поясняя, что аферами и прочим балуются только идиоты. Да, в фильмах это выглядит круто, а вот в жизни совсем не так: обязательно вылезет что-то, полиция поймает, а то и недовольные клиенты придут с оружием в гости. И считать, что ты самый умный и не найдут — глупо. Тем более, что законно заработать проще и гораздо выгодней для репутации.
Фрэнк знал, что говорил. Благодаря его помощи они переехали в дорогой добротный дом, купили в складчину с ним еще один, рассчитывая продать, мать порхала, намереваясь исполнить давние мечты и стать ювелиром, а сам Чарли, ну и Дана, уже положили начало своим будущим состояниям. Счета им уже открыли, и Чарли с замиранием сердца положил туда свои первые честно заработанные две сотни.
А еще будет трастовый фонд на учёбу: Фрэнк хвастался степенью по бизнесу, и Чарли твёрдо намеревался последовать его примеру.
Но пока что он пытался разобраться в своих отношениях, но Энди совсем не помогала.
Дана, которая к Энди резко стала относиться с подозрением после того происшествия, уже успела разнюхать всё и наябедничать, что девушка постоянно получает у мисс Мюллер, работающей штатным медиком в школе, какие-то таблетки. И мисс Мюллер следит за их приёмом. Вот только что за диагноз у Энди, непонятно. Та даже своей подружке, Мие, не говорила.
Да и вообще непонятно: если Энди такая заразная и насквозь больная, то почему порвала с Чарли, а Брэтту вновь дала зелёный свет?
В том, что дядя дал отличный совет, Чарли убедился, когда увидел, как вновь воссоединившаяся парочка ссорится. Что-то не было заметно, что Энди от компании своего бывшего парня в восторге. Чарли подумал, и продолжил пытаться вызвать её на разговор. Попытки он осуществлял только тогда, когда Энди находилась на виду у других учеников, а то Брэтт один раз подловил его, и чуть не намял бока. Хорошо, кто-то из учителей заглянул в коридор, и Брэтт тут же сделал шаг назад и вид, что просто проходил мимо.
Чарли свою ошибку учёл и теперь вёл себя как вменяемый парень, желающий разобраться в проблеме. Энди ему нравилась. Даже очень. Красивая, умная, не строит из себя невесть что. И тут вдруг!
Конечно, то, что он попал в больницу, Чарли не нравилось, но обвинять Энди он не спешил. Они же не в комиксах живут, а Энди не мутант, высасывающий через прикосновение жизнь. Но внятное пояснение хотелось услышать. Да, доктор сказал, что есть подозрение на мононуклеоз, но плохо верилось, если честно. Да и отец тоже не верил.
Так что Чарли учился и действовал Энди на нервы: чем дальше, тем больше его разбирал злой азарт. Слова дяди крутились в голове, насчёт того, что люди не телепаты, а значит ответить на вопрос язык не отвалится.
Время шло. Энди то дёргалась в его сторону, то от него. Таблетки свои она чем дальше, тем больше не хотела принимать: Дана уже пару раз становилась свидетельницей скандалов, которые Энди закатывала мисс Мюллер. Брэтт наглел всё больше и больше. Дядя с Джеймсом и Стивом укатили куда-то в Европу. Чарли впал в унылое недоумение: неужели так сложно рот открыть и хоть что-то внятно сказать?!
И тут произошло то, что перевернуло всю его жизнь.
Отец с утра умчался на работу, и плевать, что выходной: Чарли знал, что они расследуют какое-то жуткое убийство, о котором местная газета уже успела нагородить кучу теорий. Дана ушла к подруге, мать болтала по телефону, Чарли, вздыхая, решил пойти в местный торгово-развлекательный центр, сам не зная, чем займётся, срезав путь через тихий и безлюдный переулок.
Энди стояла под деревом, нервничая, и он решил не упускать возможность поговорить.
— Опять? — недовольно буркнула девушка. — Чарли. Я сказала. Между нами всё кончено.
— Сказала, — кивнул парень. — Но я хочу знать причину.
— Я решила, — завела привычную шарманку Энди, и Чарли покачал головой.
— Нет уж, — процедил он, чувствуя, что терпение лопнуло, — Хватит. Говори как есть. Надоело слушать эту пургу. До того, как ты меня поцеловала, у нас всё шло замечательно!
Энди уставилась на него немигающим взглядом и неожиданно облизнулась.
— И не надо врать, пожалуйста. Скажи, как есть, — продолжил заведшийся Чарли, не замечая, как у собеседницы участилось дыхание. Девушка вновь облизнулась… и тут же тряхнула головой, словно пытаясь прийти в себя. — Ты говорила, что влюбилась, что у нас…
Чарли шагнул вперёд, и Энди, широко улыбаясь, тоже сделала шаг, беря его за руку.
— Что? — по инерции продолжил он.
— Прости меня, Чарли, — неожиданно грудным, мягким голосом, от которого у Чарли всё встало дыбом, произнесла Энди. — Я так виновата перед тобой…
Чарли замер, зачарованно уставившись в наливающиеся мягким сиянием глаза девушки. Звуки затихли, сердце колотилось, Энди казалась самой прекрасной на свете, самой желанной, самой лучшей. Он чуть наклонил голову, касаясь её губ своими, мир вспыхнул…
Он тяжело ударился всем телом о что-то неимоверно твёрдое, в плече хрустнуло, зрение поплыло, а голова казалась пустой и гулкой, как колокол. Чарли свалился на землю, неудачно упав на плечо, вскрикнул от боли, звуки навалились, раздирая уши.
— Ты что творишь, идиотка! — рык разъяённого Брэтта ударил по сознанию. Чарли заморгал, пытаясь хоть как-то собраться. — Ты его сожрать хочешь, дура?!
Чарли вскинул голову, открыл рот… и так и замер: в нелепой позе, опираясь на ободранную руку, вторая повисла плетью, ноги скребут по газону. Брэтт держал разъярённо оскалившуюся Энди, глаза которой казались слепыми от затянувшей их молочно-опаловой плёнки за шею, и его рука…
Господи боже мой!
Чарли как-то резко пришёл в себя, выхватывая то одну мелочь, то другую — отец их с Даной учил, как и что надо запоминать — и картина складывалась жуткая своей странностью. Рука Брэтта заканчивалась не обычной человеческой кистью, а какой-то когтистой лапой, во рту мелькнули клыки, а Энди пыталась вырваться, протягивая к Чарли руки, но вид у неё был совершенно сумасшедший.
Взвизгнули тормоза, хлопнула дверь, и Чарли рухнул на газон с неимоверным облегчением.
— Папа…
— Всем замереть! — рявкнул Ник, расстёгивая кобуру, неимоверно радуясь, что вся эта чертовщина случилась в тихом переулке, а не на людной улице. — Я кому сказал!
Брэтт отпустил хрипящую Энди, та тяжело покачнулась и шагнула к Чарли, явно не соображая, что происходит. Ник подскочил, с диким удовольствием вломив ей левой рукой в скулу. Энди отлетела на пару ярдов, свалилась на газон и замерла. Брэтт, стоящий с поднятыми руками, принявшими нормальный вид, уважительно хмыкнул.
Ник быстро огляделся, отметил поднявшегося на подламывающиеся ноги сына, лежащую без сознания Энди, чья скула стремительно опухала, спокойного Брэтта. Подумал и вернул пистолет в кобуру.
— Она опять?
Если Брэтт и хотел что-то соврать, то после этих слов явно передумал.
— Мистер Грецки, можете опустить руки, — скомандовал Ник. — А теперь я хочу услышать ответ на мой вопрос. Мисс Бейтс опять пыталась съесть моего сына?
— Что? — просипел ошарашенный Чарли, морщась: плечо явно было сломано, но странное помрачение прошло, и он начал соображать и адекватно воспринимать реальность. — Нет. Мы просто говорили, а потом она меня…
— Да, шериф, — неожиданно заговорил Брэтт под тяжёлым взглядом Ника. — Она… Сорвалась.
Врать или молчать Брэтт не рискнул. Не после короткого, но очень информативного разговора, после которого члены стаи резко стали законопослушными.
Нового шерифа поначалу никто не воспринимал всерьёз: все знали, что его кандидатуру протолкнул мэр, а значит, точно его креатура. То, что он оказался близким родственником приехавших и купивших дом трёх не человек, тоже поначалу не впечатлило.
Но потом внезапно зашевелились вампиры, неровно дыша к главе одиозного семейства, а потом…
Кто первым сказал, что эти трое — сиды, неизвестно.
Новость разнеслась молниеносно, заставив общины, ковены и стаи замереть в тревожном ожидании. Приезд и исчезновение высокопоставленного кровососа тоже не прошёл мимо. А потом шериф, которого не слишком воспринимала сверхъестественная часть общества, заявил, что перед законом все равны.
Он узнал, что в городе живут не только люди, и поставил в известность своих подчинённых: слова про серебряные пули мимо ушей пропустить не удалось. Брэтт не хотел проверять, из какого металла сделаны пули в пистолете шерифа. Тем более, улики налицо: дура Энди сорвалась и показалась во всей своей красе.
А ведь он следил! Заставлял принимать чёртовы таблетки, которые эта ведьма Мюллер неизвестно из чего бодяжила. Отвлекал. Старался переключить на себя. Но эта дурища решила, что самая умная, и вот результат: поймали на горячем. И что теперь будет, неизвестно.
—— Мистер Грецки, — отвлек его от размышлений голос шерифа, — к вам претензий нет. Наоборот, благодарю за своевременную помощь.
Брэтт кивнул.
Подъехала еще одна машина, в которую его усадили, готовясь везти в офис шерифа снимать показания. Подъехала скорая. Медики живо погрузили бессознательную девушку на каталку, погрузили и увезли в компании Чарли, которому вкололи обезболивающее. Ник вздохнул, еще раз поблагодарил Брэтта и поехал в больницу.
Мало ему убийства, так и сына чуть не сожрали!
К моменту приезда Энди очнулась, но хорошего настроения это ей не прибавило. Лицо опухло, челюсть болит зверски, а Чарли морщится и рассматривает как экспонат цирка уродов. Медики суетились, проводя спешно рентген, вкалывая лекарства… Примчавшийся отец сходу попытался было полезть в бутылку, но шериф живо заткнул ему рот.
— Мистер Бейтс, — тихо, но внушительно произнёс Ник, и мужчина, брызжущий слюной и обвинениями, затих. — Ваша дочь совершила преступление. Покушение на убийство.
— Но…
— Она пыталась убить моего сына, и только быстрая и своевременная помощь постороннего не дала этому свершиться. Парой минут позже, и всё могло закончится гораздо более плачевно. Так что пусть радуется, что не пристрелили на месте, как бешеное животное.
— Но!
— Мне плевать на её происхождение, — продолжил цедить слова Ник, глядя в лицо опешившего мужчины. Энди молча забилась в угол, трясясь и держась за лицо: перелома, на её огромное счастье, не было, но пара зубов держалась на честном слове, придётся соблюдать диету, ожидая, пока они вновь укоренятся, пока срастутся микротрещины в кости, пока спадёт опухоль… — Законы для всех равны. Жрать людей нельзя, как бы ни хотелось. Или ваша дочь принимает свои таблетки, или закончится всё кладбищем. Мы поняли друг друга?
Мистер Бейтс кивнул. Энди, на которую перевёл взгляд взбешённый Ник, мелко закивала.
— Вот и отлично, — удовлетворённо произнёс он. — А чтобы вы сделали правильные выводы, мисс Бейтс, вас ждут общественные работы. Сугубо добровольно, ведь так?
Энди вновь закивала, и не думая показывать норов.
— Хорошо. Через неделю жду вас в офисе.
Ник коротко кивнул и вышел, даже не хлопнув дверью. Сын встретил его задумчивым выражением лица: гипс уже наложили, обезбол подействовал… Ник помог Чарли сесть в машину и повёз домой.
— Отец, — неожиданно заговорил молчащий почти всю дорогу парень. — Это ведь было на самом деле?
— Да, — подтвердил Ник.
— И Энди… Она действительно?
— Да.
— А Брэтт?
— Оборотень, — коротко сказал Ник. Чарли кивнул задумчиво.
Они подъехали к дому, Ник открыл дверцу, помогая сыну выйти из машины.
— Ты мне расскажешь? — с надеждой посмотрел на него Чарли.
— Разумеется.