Двадцать девятый день Похода
Раннее утро
До самого конца контролируя перемещение клана, Ангербода последней прошла сквозь череду порталов, прежде чем оказаться на новом месте. К ее приходу уже многое было готово: горели костры, на которых в котлах готовилась еда, ставились примитивные укрытия от ветра и дождя, копались нужники и размещались пожитки. Соклановцы со знанием дела расходились по долине, каждый понимал, что от него требуется.
Врайкулы из Утгарда жили битвами, войной. Упивались яростью. От того и образ жизни у них сложился соответствующий: члены общины знали свое место, свои задачи, имели опыт походной жизни, умели организовать лагерь. Им не требовался лишний пригляд, указ или понукание. Первые шаги они могли сделать сами. Потому, королева нисколько не волновалась, отпуская свой народ вперед себя. Хотя бы потому, что с ними отправлялись воины, способные их защитить. Не собиралась она и указы раздавать, пока обустройство не зашло слишком далеко. Прежде всего требовалось вместе со старейшинами решить, каким будет новый дом. Где его возводить. Какие укрепления будут наиболее подходящими для местности.
Помимо того, великанша планировала посетить Цитадель, чтобы договориться о получении обещанной помощи. Она прекрасно понимала возможности своего клана, здраво оценивала сроки, в которые будет построена новая крепость. При всем усердии, на возведение чего-то подобного Утгарду, могло уйти до двадцати лет. А перед тем требовалось построить мастерские, крепкие дома и склады, полностью устроить быт, что отодвигало срок еще дальше.
«Были бы с нами родственники…» — обходя растущий лагерь, устроенный по-военному строго и четко, Ангербода все больше хмурилась. — «Но все убежища превратились в могилы. Теперь нас слишком мало. Нет шахт. Нет каменоломен. Нет достаточного количества кузнецов. Строителей мало» — остановившись, она опустила взгляд вниз, глядя на белобородого мудреца из народа дварфов. Он был крошечным рядом с ней. Даже меньше вырожденцев людей, но не вызывал той же неприязни.
— Владыка Алгалон даровал клану Потрошителей Драконов богатый край. — начала королева, на что коротышка важно кивнул. — Тут просторно, безопасно, есть хорошее дерево и наверняка достаточно дичи. — лагерь действительно строился близь леса, полного огромных деревьев. Чего врайкулы не знали, так это то, что вся природа долины и гор была восстановлена Аспектом Снов. А до того полностью уничтожена падающей с неба раскаленной кровью и чешуей. — Но как быть с камнем и рудой? Для строительства крепости их понадобится в обилии.
— Есть, все есть. — старец медленно, протяжно, огладил длинную белую бороду. — Глава клана посылал экспедиции в эти края. Разведчики оставили по себе метки. Высокие столбы, со светящимися кристаллами. Ночью они будут ярко сиять, не упустите. На каждом столбе надпись. — достав из поясной сумки аляповато огромный монокль, он протянул его собеседнице. — Эта вещица поможет прочесть, надо только к глазу приложить.
— Тогда я отправлю разведчиков ночью. — великанша кивнула. — Есть ли какие-то опасности поблизости?
— Волшебных зверей сюда еще не заселяли, чтобы они не мешали вам расселяться. Опасных соседей тоже. Мирное местечко. Есть, разве что, крупное племя ящеролюдов. Высокие, но не как вы, сильные, выносливые. Из них могли бы получиться хорошие воины, да диковаты они пока. Впрочем, уже присягнули на верность Первому Стражу.
— Значит, прогнать их не получится?
— А зачем вам оно надо? — деланно удивился дварф. — Живут ящеры в лесу, у подножья гор. На вашу землю не претендуют. Из них наоборот, могут получиться хорошие соседи. Вот бы еще все-таки в воины их набрать. Чтобы для ордена польза была в предстоящей войне, а нашим кузнецам работа. Тогда бы и Обугленные Стражи смотрели сюда более располагающим взором.
— Если они уже наполовину часть Цитадели, то Потрошители Драконов найдут с ними общий язык. Ведь действительно, обмен нам точно не повредит. Как и работники.
— Только без принуждения. — серьезно нахмурившись, белобородый коротышка вытащил из сумки еще один предмет. — Вот, поможет свободно говорить, как нам.
— Мой король рассказал о законах, которые узнал. Все просто и нехитро. Честному нечего бояться. — Ангербода, приняв подвеску и покрутив ее перед глазами, убрала вещицу в карман. Помимо пользы, она понравилась ей еще и внешним видом. Врайкулы не умели огранять камни так искусно.
— Имирон на слуху в моем клане. — старик вернул себе прежнее расположение духа, снова мягко улыбаясь и всем видом демонстрируя искренность. — По его оружию и доспехам сразу видно, что он бьется яростно, а творениям кузнецов полностью доверяет. Будто каждый удар принимает на грудь, ничуть не страшась. Нагрудник посечен, меч в сколах и царапинах. Не то рубит им скалы, не то опасные удары парирует.
— Разве не все воины так делают? — королева и сама начала улыбаться.
— Воины крови все больше на щит и ловкость уповают. Наши рубаки более близки по духу к воинам вашего клана, но тоже скорее расстреляют из арбалетов, чем в ближний бой вступят. Пепельная гвардия вовсе маги скорее. Ружейники искусные стрелки. Разве что мастера клинка и огнебороды, порой, ведут себя похоже и сдают в ремонт изношенную экипировку. Но это редкость. По первым хрен попадешь, верткие, ловкие, быстрые, не смотри, что носят самые тяжелых доспехи. А если попал, то скорее всего он удар на меч принял. А дальше голова с плеч. Вторые, наши, воплощение ярости огня. Броню не носят, сражаются молотами. А то что может их колотушки повредить, свалит и самого огнеборода легко. Так и получается, что о старых временах нам теперь напоминают только врайкулы.
— Над кем-то другим я бы посмеялась, не в чести среди нас уклоняться от прямого боя. Но вы тоже служите в войске Владыки Алгалона, значит, достойные.
— Всякой армии нужны стрелки и маги, это адамантиевое правило. Летописи говорят, что в прошлом и мы рвались в ближний бой, на самой заре становления клана. Когда бились с великанами и легендарными чудовищами. — старец закряхтел, покачивая головой. — Сколько умерших… Но потом проснулись драконы и стало совсем худо. Их так просто было не взять. Пришлось строить укрепление на укреплении. Искать ухищрения. Да так и выживали. А потом и пословица родилась — кто с мечом к нам придет, того проще застрелить. Да и научились мы камень с металлом оживлять, чтобы они за нас шли вперед, сдерживали неприятелей. Ведь зачем будут умирать молодые, будущие ремесленники и прочие мастера, когда это совершенно не требуется.
— Но ведь войско Владыки бессмертно.
— Да. А мы не всегда были его частью. Сейчас то оно так, да вот только традиция закрепилась. И менять ее ни к чему. Армии нужны именно стрелки. Рубак хватает. Каждый же хочет как? Топор или меч в руки, броньку потяжелее, понадежнее, и чтобы кровь в лицо хлестала. А стрелять научиться тяжелее. Особенно так, чтобы между чешуек летящему дракону попадать. Это целое искусство.
— Не у каждого хватит храбрости, чтобы к дракону подойти и попытаться его зарубить в ближнем бою.
— Это да, согласен. Такое надо долго в себе взращивать. Либо иметь редкий врожденный дар. Поэтому то орден столь малочислен, а каждый достойный рекрут ценится, как драконий мифрил по его весу. — дварф важно покивал. — Ну, не будет спорить. Каждый прав по-своему. Напоследок хочу сказать, что клан Драконьей Пасти всегда окажет помощь новым собратьям. Камень, металл, строители или ремесленники. Может изделия какие. За всем обращайтесь. Мы теперь все братья и сестры, значит, должны помогать друг другу. Все-таки одно дело делаем. Погани всякой хватает, а нас маловато.
— Нам бы время, чтобы освоиться, на ящеров посмотреть. Потом я обязательно обращусь к главе твоего клана. Пока еще не решено, как будем крепость строить. Может, получится обойтись без строительства целого поселения, сразу заложим основу будущего дома.
— У нас полно отличного камня. Огненные Недра все время растут, приходится выдалбливать все новые и новые залы. От того запас имеем огромный. Так что…
— Благодарю. — Ангербода почти оскалилась от переизбытка чувств.
В прошлом, когда Потрошители Драконов становились, им пришлось пройти сквозь горнило войн. Тогда существовало множество кланов и все они постоянно воевали между собой. Потому что только в войне и смерти врайкулы видели свой смысл жизни. Союзы заключались редко, да и то — военные, чтобы вместе напасть на соседа. А потом сцепиться вместе на его трупе. Ни о какой взаимопомощи, выручке и поддержке речи не шло. Рассчитывать можно было только на себя и свой клан.
Помощь, которую стремилась оказать Цитадель, снабдив клан всем необходимым для обустройства на новом месте, была в новинку. Однако то, что предлагали подземные коротышки, разрывало всякие представления о пролом укладе. Они были готовы помочь в возведении огромной крепости, будущего дома.
— Нам сейчас столько камня ни к чему, только место занимает на складах. –дварф отмахнулся, будто речь шла о чем-то незначительном. — А вам на пользу пойдем. На благое дело. Да и мастера-кузнецы будут рады, когда узнают, кому клан помогает. Всякий воин ими очень ценим.
…
Цитадель
Пиршественный Зал
— Я схватил эту тварь прямо за ее щупальца на морде, а под ними оказался рот! Мерзкий такой, на дыру с зубами похож. Туда угодил один мой палец, но перчатка выдержала, хвала кузнецам! А потом, я дернул ее, сам подавшись вперед! Весь шлем заляпало зеленой жижей — такую же ногами месили — попало и в рот, и в глаза! Но как его голова лопнула! С одного удара уложил! — с упоением рассказывал Имирон. На нем была только простая одежда, как и на всех, вернувшихся из-под земли. Их доспехи и оружие в массовом порядке пошли в ремонт.
Пир только начался, однако шум в гигантском зале успел подняться изрядный. Еще никто из братьев не захмелел даже в малейшей степени, а рассказы начали перетекать из уст в уста. Некоторые даже успели перебраться на соседние столы, если оказывались особенно увлекательными или красочными.
Братья не столько ели и пили, сколько общались, сбрасывая напряжение и моральную усталость. В этот день не нужного было возвращаться обратно на свой рубеж, чтобы плутать по бесконечным тоннелям нерубов, попадать в их ловушки или бороться с безликими. И хотя организм, прошедший трансформацию, мог выдерживать огромные нагрузки, в том числе у воинов крови. Усталость копилась. И от этого было никуда не деться.
Единственными, кто почти все время молчал, не считая редких советов, были мастера клинка. Но когда кто-то из них брал слово, остальные затихали и начинали прислушиваться. Очень уж ценились их наставления. А молчали они потому, что не испытывали нужды выговориться. Для них вся служба на Азероте свелась к охране портала и, как ни странно, общению с драконами. Те тоже повадились защищать крепость, от того выпадало много возможностей познакомиться с ними поближе. А сами боевые действия, в которых мастерам доводилось принимать участие, не требовали от них больших усилий. В основном их помощь пригождалась, когда случался крупный налет утопленников или с ними приходило чудовище, а справиться малым отрядом не получалось.
В основном служба мастеров клинка проходила тихо, что несло по-своему положительный отпечаток. Потому им особо не о чем было поговорить с остальными. Разве что могли делиться мнением по поводу того или иного решения, или ситуации.
Совсем иначе пир протекал для воинов крови. Самые многочисленные, оказались самыми шумными и словоохотливыми. Именно они рассказывали большинство историй, делились проблемами, с которыми столкнулись на подземной войне, и много шутили. Особенно частой темой оказалась смерть. Потеряв самые негативные, пугающие краски, она превратилась в тему обсуждения. Запоминалось все, от того, кто в какой ситуации погиб, до того, с каким лицом он испустил дух. В основном таким образом братья сглаживали для себя углы. Все-таки смерть оставалась смертью. В ней не было ничего красивого. И уж тем более, возможность возродиться не лишала ее болезненности. А многих так или иначе постигла агония.
На Азерот уходили подающие надежды новобранцы. Талантливые, либо быстро схватывающие. Те, кто смог быстро и высоко забраться в соревнованиях десятков и сотен. С ними же шли настоящие ветераны, просидевшие в воинах крови не один десяток лет, для пригляда. Но в основной своей массе, то были зеленые, не нюхавшие настоящей крови и битв, “юнцы”. Потому им требовалось выговориться, выпустить напряжение и впечатления. Ведь еще совсем недавно они не грезили ни о каких иных мирах или о встречах с гигантскими мыслящими паукообразными.
Дварфы с готовностью поддерживали любую шумиху, тем более, если им наливали пива. Не смотря на возраст и положение в ордене, они балагурили наравне с самыми молодыми. Хотя большинству из них пришлось просидеть в гарнизонах, под конец нашлось и им развлечение. Подземные рубежи удерживали все вместе.
Маги, включая пепельную гвардию, держались особняком, но отчуждения не создавали, с готовностью включаясь в разговоры, если их вовлекали. В основном же они обсуждали понятные только им темы, и главной среди них была — чары поиска. Лишь столкнувшись с врагом на его территории, стало понятно, что толковых способов найти нерубов под землей то и не было. Что-то на этом поприще мог представить Круг Земли, однако недостаточно. И тема создания подходящего заклинания поднималась уже неоднократно.
Еще несколько часов, под чутким приглядом старшей служанки, Марии, ее подчиненные разносили все новые и новые подносы, доверху наполненные разным мясом, на столы. Все остальное расходилось плохо, помимо вина и пива. После принятия крови Первого Стража, их желудки и сердца стали еще более расположены именно к мясу, почти забыв про все остальное. Хотя сам Владыка Цитадели никогда не отказывался от фруктов и овощей. Особенно от первого.
— Братья! — встав с места, Алгалон привлек к себе внимание. Его голос пронесся по всему залу, как прилив воды, туша огни разговоров. — Сегодня день вашей доблести и потому, я не могу не украсить праздник наградой. — как по волшебству, пара хрупких на вид девушек, поставила перед ним на освобожденный стол массивный сундук, сделанный из желтого мрамора. — Каждый брат, осенившей себя подвигом, героическим поступком или отличительным деянием, отныне, может получить дар из моих рук. Но это не просто награда, это бремя ожиданий. Каждый отмеченный с тех пор не имеет права запятнать себя неудачей.
По пиршественному залу прокатился одобрительный ропот, братья не шумели сверх меры, но молчаливыми остаться не смогли. В основном, как ни странно, отозвались мастера клинка и огнебороды.
— На сегодня награда всего одна. Она причитается Имирону. — означенный великан резко встал, немного замялся на месте, но быстро пошел к нужному месту. — Он единственный, кто не только удержал рубеж, столкнувшись с разливом крови Древнего Бога, но прошел далеко вперед, нашел чудовище, убил его и направил своих воинов дальше. Я своими глазами видел, с каким упорством он наступал на несметные орды. И считаю его достойным награды. — служанки открыли крышку сундука, а владыка Цитадели извлек из нее бордово-золотую перчатку. — Длань Огненной Ярости покорится не каждому. Она станет еще одним испытанием, которое покажет, достоин Имирон оказанной ему чести, или я ошибся в выборе.