Веди-нас_-предводитель_-Глава-71.epub
Веди-нас_-предводитель_-Глава-71.docx
Веди-нас_-предводитель_-Глава-71.fb2
Скачать все главы одним файлом можно тут
Глава 71. Прóклятая земля
Имперский город, столица провинции Сиродил и всего Тамриэля, взгляд со стороны
Кэтрин Тесс спустилась по наружной стене дома. Лоренц стоял на краю крыши, наблюдая за ней. Когда она добралась до переулка, он позволил себе закатить глаза. Затем повернулся и направился к постели.
И тут же услышал голоса внизу. Финч говорил удивлённым, но не испуганным тоном. И говорил достаточно громко — чтобы предупредить Вэстрена, если вдруг Кэтрин засиделась.
Лоренц вздохнул. Насколько лучше — проще — жилось всего несколько недель назад! Когда не было никаких планов, схем, задач. А теперь — чуть шевельнулся, и все сразу захотели тебя увидеть.
Скрипнула лестница, и появилась тёмная фигура.
Лоренц не сразу узнал его и на мгновение поднял брови, прежде чем шагнуть навстречу.
— Вот так неожиданность! — воскликнул он.
— Твой прислужник, похоже, точно знал, что ты не спишь. Каким образом? — скрестил новоприбывший руки на груди.
— Дорогой брат, таланты Финча поистине сверхъестественны.
Валдрик подошёл к постели и осмотрел её.
— А если пойдёт дождь? — скептично спросил он.
— Увы, придётся спускаться в комнату. И страдать от непрерывного храпа Финча.
— Так вот из-за чего ты спишь на крыше?
Лоренц улыбнулся, потом сообразил, что в темноте улыбка Валдрику не видна. Впрочем, оно и к лучшему.
— Императорский поборник… Я ведь тебя не поздравил. Поздравляю, — насмешливо сказал он.
Валдрик не шелохнулся.
— Ты часто посещаешь склеп? И вообще — посещаешь? — поинтересовался телохранитель императора.
Сложив руки на груди, Лоренц обратил взор на канал. Расплывчатое сияние отражённых звёзд ползло через город.
— Прошли годы, Валдрик, — протянул он.
— С того дня, как ты приходил последний раз? — младший брат наклонил голову.
— Со дня их смерти. Мы по-разному чтим их память. Семейный склеп? — Лоренц пожал плечами. — Подземная комната с каменными стенами, в которой нет ничего важного.
— Понятно, — не слишком довольно сказал Валдрик. — Хотелось бы знать, Лоренц, как именно ты чтишь их память?
— Ты и не представляешь.
— Не представляю.
Лоренц потёр глаза, только сейчас ощутив усталость. Процесс мышления отнимал уйму энергии — приходилось признать, что он давно не практиковался. Разумеется, мозг занимался и другими вещами, даже более утомительными. Вспоминал братьев, давних знакомых, проверял вновь начищенные доспехи, припрятанное оружие, старые приёмы — казалось, забытые, но в действительности просто спящие.
— У нас праздник, Валдрик? Я что-то пропустил? Были бы у нас кузены-кузины, дяди-тёти, племянники-племянницы, мы могли бы собраться. Посидеть на пустых стульях, где когда-то сидели отец и мать. Осознать правду — что мёртвые говорят в тишине и поэтому никогда не оставляют нас в покое…
— Мне нужна твоя помощь, Лоренц.
Лоренц поднял глаза. В темноте было трудно разобрать выражение лица брата.
— Дело в Ранцере, — продолжил Валдрик. — Он нарвётся, и его убьют…
— Скажи мне, — прервал его Лоренц, — ты когда-нибудь задумывался, почему ни один из нас не нашёл жену?
— Я говорю тебе…
— Всё просто — из-за нашей матери, Валдрик. Она была слишком умна. О, великий бог мудрости Джулианос, что за недомолвки! Вовсе не отец занимался нашими финансами.
— А ты её сын, Лоренц. Куда больше, чем я или Ранцер. Когда я смотрю на тебя, когда слушаю, мне трудно следить за твоими мыслями. Но при чём тут…
— Наши фантастические надежды, Валдрик. Мы пытаемся. Все мы пытались, правда?
— Проклятье, Лоренц, к чему ты клонишь?! — младший брат раздражённо взмахнул руками.
— К Ранцеру, конечно. Ты ведь о нём пришёл поговорить? Хорошо. Ты знал, что у него был роман с легатом Рикке? Да-да, он встретил женщину. В каком-то смысле умную, как наша мать, хоть и весьма жёсткую. Или, вернее, это она его нашла. Величайший дар для Ранцера. А он даже не понял этого, хотя держал буквально в руках.
Валдрик подошёл ближе, злой и готовый вцепиться брату в горло.
— Принц Алессио захочет его смерти, — сказал поборник. — А не принц, так верховный наместник — если Ранцер даст хотя бы один намёк о том, что его не устраивает мир на условиях императора. А мы все знаем, что его коробит от политики Империи! И что когда Скайрим будет усмирён, он всеми силами попытается смягчить условия капитуляции. Зная брата, я уверен, он сумеет придумать, как это осуществить. Ах да, погоди-ка! — Валдрик невесело рассмеялся. — Есть ведь ещё Фаустин Медирий! И… кого я забыл? Не помню. Да и неважно. Ранцер будет на мирных переговорах, и дворец волнуется лишь за одно — что только его намерения им неизвестны. Никому неизвестны. Так как вести игру, если в ней участвует неизвестный фактор? Как, скажи мне?!
— Остынь, брат, — сказал Лоренц. — Я подхожу к сути.
— Давай уже! — дёрнулся Валдрик.
— Пожалуйста, тише. Ранцер нашёл свою любовь, а потом потерял. Но она всё ещё там. Легат Рикке, Валдрик. Она не позволит ему совершить глупость и защитит…
Валдрик зарычал и отвернулся.
— Защитит… Как мать — отца? — миг спустя зло поинтересовался он.
Лоренц вздохнул.
— Смягчающие обстоятельства…
— А Ранцер — сын нашего отца!
— Ты только что спрашивал, как я чту память родителей. Могу сказать, Валдрик. Вот я смотрю на тебя. Твоя смертельная грация — мастерство, привитое им, — мне и вспоминать не нужно. Он и сейчас просто стоит передо мной. Его в тебе больше, чем в Ранцере. Гораздо больше. А я, боюсь, действительно похож на неё. Вот. — Лоренц беспомощно развёл руки. — Ты просишь о помощи, но не слушаешь, что я говорю. Нужно ли вспоминать судьбу родителей?
— Значит, ты описывал нашу судьбу, — хрипло ответил брат.
— Она могла бы его спасти, Валдрик. Если бы не мы. Если бы не её страх за нас. Всю затею с долгами, ловко подстроенную, чтобы поймать отца в ловушку, она бы легко разбила, но только, как и я, она не видела ничего в мире, что восстало бы из пепла. И, не видя ничего, испугалась.
— Значит, не будь нас, мать спасла бы его — удержала в момент наивысшей трусости?
Валдрик блестящими глазами смотрел на Лоренца.
— Думаю, да, — ответил он. — И от них мы получили урок жизни. Ты выбрал императорскую гвардию, а теперь роль поборника. Тут долг тебя не достанет. Что касается Ранцера, он ушёл — от золота, от его смертельных ловушек — и искал славы в армии, спасая людей. И даже когда не получилось… Ты можешь представить себе, что Ранцер пойдёт на самоубийство? Трусость отца была предательством, Валдрик.
— А ты, Лоренц? Какой урок извлёк ты?
— Разница между мной и матерью в том, что у меня нет ноши. Нет детей. Так что, брат, думаю, я достигну того, чего не смогла достичь она, несмотря на любовь к отцу.
— Тем, что носишь лохмотья и спишь под открытым небом?
— Восприятие укрепляет ожидания, Валдрик. — На лице брата мелькнула сухая улыбка.
— Допустим. Но Фаустин Медирий не так обманут, как ты полагаешь. Как был, признаюсь, обманут я.
— До сегодняшней ночи? — Лоренц приподнял бровь.
— Да, — коротко согласился Валдрик.
— Ступай домой, брат, — вздохнул Лоренц. — Легат Рикке прикрывает Ранцера и будет прикрывать, как бы она ни относилась к тому, что он намерен сделать. Она не сможет удержаться. Даже у таких сильных женщин есть слабости.
Снова улыбка.
— У всех есть слабости, — сказал Валдрик. — Какая же у тебя?
— В каждом правиле есть исключения, — хитро улыбнулся Лоренц.
— И как тебе удаётся?..
— Может потому, что я сам устанавливаю правила? Это моя частная игра, брат.
— Во имя Восьмерых, иногда я начинаю тебя ненавидеть, Лоренц! Послушай, нельзя недооценивать Фаустина Медирия…
— Медирием займусь я. Теперь вот что… За тобой следили?
На миг Валдрик замолчал.
— Я не подумал… Видимо, да. Думаешь, наши голоса были слышны?
— Нет. Не через завесу, которую Финч устанавливает перед сном.
— Финч? — не понял Валдрик.
Лоренц похлопал брата по плечу и повёл к люку.
— Он не всегда совершенно бесполезен. Мы находим скрытые таланты — это неиссякаемый источник удовольствия. По крайней мере, для меня.
— А не он ли бальзамировал родителей? Его имя…
— Да, Финч. Там я впервые встретил его и сразу заметил отсутствие у него перспектив. Вход в мой дом можно разглядеть только с одного места, и ни с какого другого, Валдрик. И обычно нельзя подойти, чтобы тебя не заметили. А тогда — погоня, а это неприятно, и, скорее всего, не убежишь. Тогда придётся убивать. И не на дуэли. Просто казнь. Готов?
Мгновение ушло у Валдрика, чтобы переварить слова брата.
— Конечно, — кивнул он. — Но ты сказал, нельзя подойти, чтобы…
— А, да. Я забыл упомянуть наш секретный тоннель.
Валдрик замер.
— У тебя есть тоннель?!
— Надо же загружать Финча работой.
В пяти шагах от затенённого участка стены склада, где только и можно было спрятаться, наблюдая за дверью дома Лоренца, Валдрик Вэстрен остановился. Глаза привыкли к темноте, и он убедился, что там никто не прячется.
Но ощущался запах крови — металлический и густой.
Достав меч, он приблизился.
Ни один человек не остался бы в живых. Чёрная лужа протянулась на мостовой, лениво растекаясь по трещинкам между булыжниками. Горло грубо распороли, только так можно объяснить такое число крови. А потом забрали труп. Вот только полосы от тела были лишь две — от пяток, проходя мимо склада и за угол — с глаз долой.
Но где на этой полосе следы крови? Не могла же она вся вытечь в момент смерти?
Не могла. Если только от неё не избавились.
Поборник задумался — не пойти ли ему по следу кровососа?
А потом увидел отпечаток ноги, оставшийся в пыли, и передумал.
След ребёнка. Босого. Утащившего мертвеца прочь.
В каждом городе есть мир ночных обитателей, играющих ночью в собственную игру хищника и жертвы. Валдрик знал, что это не его мир, и не желал погружаться в его тайны. Эти часы принадлежали Ноктюрнал и её сторонникам, в полной мере открываясь лишь им.
Валдрик повернулся и зашагал во дворец.
«Похоже, грозный мозг брата не бездельничал, — прикинул он. — Его безразличие — всего лишь уловка. А значит, Лоренц очень опасен. Слава Восьмерым, он на моей стороне…»
Вэстрен замер.
«Он ведь на моей стороне?»
* * *
Имперский город, столица провинции Сиродил и всего Тамриэля, взгляд со стороны
Старая императорская усадьба, разграбленная ещё во время вторжения Талмора, так и не была отстроена заново. Она стояла на осевшем холме, в ста шагах от берега реки. Оставшиеся участки высокой стены показывали, где когда-то размещалась ограда — прямо возле воды. Именно рекой величественное имение — целый дворцовый комплекс в миниатюре — было отделено от остального города.
Говорят, постройки эти появились ещё при основании династии и заложены первым императором. Возможно сами строители почитали эти земли почти священными, хотя, конечно, для их потомков тут уже не было ничего святого. А уж талморцам и вовсе было плевать на изысканные людские особняки и многочисленные роскошные домики, чей размер, иной раз, превышал крыло дворца.
Всё было разграблено и подожжено. Крепкий камень выстоял, но восстановление требовало денег. Огромного числа денег. К тому же, приоритет был отдан совершенно иным участкам столицы. Позднее же и вовсе исчез всякий смысл. С тех пор обожжённые, обвалившиеся, разграбленные и успевшие ощутить напор времени строения стояли мрачными памятниками самим себе.
Место, хотя уже и не огороженное, никто не посещал — по привычке. Ранее контролем занималась императорская стража. После разграбления здесь было просто нечего делать. И так до сих пор никто ничего и не предпринял. Даже редкие бездомные предпочитали более привычные им трущобы, поскольку там было куда больше возможностей и по добыче пропитания, и по поиску крыши над головой.
Нет, изредка попадались люди, рискнувшие и поселившиеся здесь. Отчаянные или глупые, они бежали после первых же дней. А те кто оставался просто пропадали.
Призраки? Опасная нежить? Старинное проклятие? Никто не знал.
Точнее — почти никто. Кэтрин Тесс была прекрасно осведомлена о сути этого «проклятия», так что спокойно гуляла по заброшенной безлюдной местности. Местами тут даже пробивалась редкая трава и согнутые, будто больные, деревья.
Обожжённая магией почва до сих пор не пришла в себя, хоть с момента изгнания талморцев прошло более двадцати лет.
Здесь у воровки была родня, пусть и не по крови, хотя даже без всяких слов-предупреждений женщина ощущала многочисленные трупы, погребённые в земле. Кто это был? Слуги, когда-то проживающие на территории усадьбы? А может, талморцы свозили сюда мертвецов со всей столицы? Некая попытка глумления над уникальным местом?
Кэтрин пришла на «прóклятые» земли позади центрального особняка — в бывший императорский сад, подожжённый и уничтоженный, но частично выросший снова. Она видела величественную башню отдыха — три покосившихся и оплавленных магией каменных этажа, криво стоящих посреди сада.
Впрочем, прямых зданий здесь не осталось. Всё, что не было разрушено, жутко кренилось, выдавленное громадным весом глины или вымытого подземными потоками песка. Вьющиеся растения опутывали стены паутиной, хотя те, что добирались до пятен сохранявших магию кусков почвы, засыхали у камней фундамента посреди желтеющей травы.
Тесс не обязательно было смотреть на бороздки в земле, чтобы найти дорогу. Запах крови стоял в душном ночном воздухе, разносился лёгким ветерком, отчего клыки Кэтрин будто почёсывались, готовые вонзиться в податливую плоть.
За поворотом стены, окружающей башню отдыха, под кривым деревом сидела девочка Звёздочка. Лет девяти-десяти… навеки. Голая бледная кожа покрыта старыми пятнами грязи, в волосах комками запёкшаяся кровь. Перед ней — обескровленный труп, кожа которого по большей части стёсана силой трения о землю.
Зачем она его сюда принесла? Кэтрин не знала и не хотела знать. Главное — что почва сада благосклонно принимает органику, буквально поглощая тела, словно болото. Иной раз даже не нужно рыть яму.
Чудесное место.
Звёздочка подняла чёрные глаза, в которых отразились луна. Если её отмыть и одеть, то она была бы прелестным ребёнком, обещающим вырасти в ослепительно-красивую девушку. Но этого не случится уже никогда. Разве что кто-то снял бы с неё проклятие вампиризма?.. Подобное было возможно, хоть и очень трудно, однако история знала такие случаи.
Девочка медленно поднялась и пошла навстречу Тесс.
— Почему тебе не стать мне мамой? — привычно заканючила она.
— Я уже объясняла, Звёздочка. Я ничья не мама, — столь же привычно отрезала воровка.
— Я шла за тобой сегодня ночью.
— Ты всегда ходишь за мной, — хмыкнула Кэтрин.
— Как только ты ушла с крыши, в дом пришёл другой человек. Военный. И за ним следили.
— И кого из них ты убила?
— Того, который следил, конечно. Я хорошая девочка. Я забочусь о тебе. А ты обо мне…
— Я ни о ком не забочусь, Звёздочка, лишь изредка приношу тебе тела, что, кстати, странно, поскольку ты обратилась гораздо раньше меня. На десятилетия раньше. А может и на века, кто знает? — с притворной строгостью воровка посмотрела на девочку. — Истинные властители столицы не трогают тебя, думая, что ты безобидна. Немногие горожане не считают тебя угрозой из-за внешности. Иные опасаются приходить сюда — на прóклятые земли. Ты в безопасности, так какую ещё заботу хочешь?
— Того, что ты приносишь, мне мало, — пожаловалась она.
— Я не люблю убивать и делаю это только в крайнем случае. Даже голод стараюсь утолять без убийств. И потом, я ведь не одна тебе помогаю.
— Нет, одна.
Тесс уставилась на девочку.
— Одна? — переспросила воровка.
— Да. Остальные бегали от меня, как теперь бегают от тебя. Кроме того человека на крыше. Он что, тоже не такой, как все?
— Не знаю, Звёздочка. Но теперь я на него работаю.
— Я рада. Взрослые должны работать. Тогда у них мысли заняты. Пустые мысли — это плохо. Опасно. Они начинают заполняться плохими вещами. И всем плохо.
Кэтрин наклонила голову.
— И кому плохо?
Звёздочка махнула грязной рукой в сторону запущенного сада.
— Ду́хи. Беспокоятся. И я не знаю почему. А земля начала пожирать мертвецов ещё быстрее, чем раньше. Я уже давно никого не закапываю, почва тянет трупы с такой силой, что я боюсь долго на ней сидеть — как бы и меня не утащила.
— Я принесу тебе воды, — задумчиво сказала Тесс. — Тебе нужно помыться. Выглядишь хуже уличных попрошаек.
— Так я и живу на улице, — девочка пожала плечами. — В таком виде мне легче бродить по городу. Никто не обращает внимания. А если я стану чистой, то будут видеть бледную кожу. И тогда нужна будет одежда, потому что голыми не бегают даже дети. А мне не хочется одежду. Её носят, чтобы согреться, а мне не холодно. Даже ночью. А днём я сама не хожу. Разве что в туман, когда солнце не жжёт.
Если бы Кэтрин могла, она бы вздохнула. Но для этого нужно было прилагать усилия, специально втягивая воздух. Ей этого не хотелось. Тогда воровка просто сменила тему.
— Что там с ду́хами?
Звёздочка убрала окровавленные пряди от сердцевидного лица.
— Пятеро странных сущностей где-то глубоко под землёй. Ду́хи давно мёртвых. Почему-то они… ну… оживают? Не знаю, как объяснить. Они как будто бы прорываются из другого мира. Может того, которого все поминают? Бливи… Блава…
— Обливиона?
— Да! Я этих пятерых не люблю — я почти всех не люблю, но этих особенно. Они шепчут, как порвут меня на куски. Скоро. Я не хочу, чтобы меня рвали. Что мне делать?
Тесс некоторое время молчала, потом спросила:
— Ты чувствуешь всех ду́хов людей, которых здесь убили, Звёздочка?
— И не только людей, — улыбнулась маленькая вампирша. — Большинство со мной не разговаривают, они потеряли разум. Другие меня ненавидят за то, что я не помогаю. А я не знаю, как им помочь. Да и не хочу. Хотя некоторые просят и умоляют об этом.
— А есть те, кто ничего не просит? — нахмурилась Кэтрин.
— Некоторые всё время молчат.
— Поговори с ними. Найди с кем поговорить. С кем-то, кто может тебе помочь.
«Кто сможет стать тебе матерью… или отцом», — подумала Тесс, скрестив руки на груди.
— Спрашивай, что они думают о том, о сём, — продолжила воровка. — Если кто-то не захочет отвечать, не станет пытаться торговаться за твою помощь, не будет сочувствовать другим, расскажи мне о нём. Всё, что знаешь. И я постараюсь дать совет — не как мать, но как товарищ.
— Ладно, — спокойно сказала девочка и улыбнулась, демонстрируя острые клычки.
— Что же, с этим разобрались, — кивнула Кэтрин. Она не знала, как относиться к словам Звёздочки. Может, это просто детские выдумки? А может, девочка сама сходит с ума от одиночества и выдумывает себе собеседников? — Но я пришла не за этим. Хочу знать, как ты убила шпиона?
— Перегрызла горло. Так быстрее всего, к тому же, можно сразу пить кровь.
— Он тебя не ранил? У тебя кровь в волосах.
Вампирская регенерация позволяла восстанавливать травмы тела, но только у сытого вампира, при этом затрачивая поглощённую кровь.
— А? Нет! Я всегда оставляю немного крови, которой мажу волосы, чтобы они не лезли в лицо. И от неё пахнет жизнью, правда ведь? Мне нравится этот запах.
Тесс моргнула. Бессмысленный жест, привычка, оставшаяся со времён, когда она ещё была жива.
«А вот Звёздочка давно от неё избавилась», — прикинула воровка.
— Многих ты убила? — спросила Кэтрин.
— Много. Мне нужно питаться. И земле тоже.
— Ты можешь навлечь Орден Добродетельной Крови.
— Охотников на вампиров? — девочка едва заметно улыбнулась. — Они приходили ко мне во время прошлой чистки в городе. Мы говорили. Потом они ушли, — Звёздочка пожала плечами.
— О чём вы говорили?
— Обо мне, — она поправила волосы. — О жертвах. Об охоте. О земле. О том, что она поглощает тела. Они сказали, что земля… кормится? А я — её хранитель! Вот.
Тесс молчала долгую дюжину секунд.
«Надо было сразу расспросить её обо всём, но нет, тянула, отмахивалась!» — раздражённо подумала воровка.
— Зачем земле трупы?
— Потому что она умирает! Талмор проклял её. По-настоящему проклял. Чем-то некромантским. Поэтому живые здесь не задерживаются, а мёртвые и такие как мы — спокойно ходим.
— Я думала, это место восстанавливается, — Кэтрин огляделась, подмечая растительность.
— Лишь внешне, — грустно протянула Звёздочка. — В духовном отношении всё становится только хуже и хуже. И никому до этого нет дела. Скоро здесь… э-э… полыхнёт?
— Что будет, когда земля окончательно умрёт?
— Все духи выйдут. А мне тут хорошо.
— Знаешь, Звёздочка, — протянула Тесс, — отныне я буду говорить тебе, кого убивать. Не беспокойся, их будет вдоволь.
— Хорошо! Ты очень добрая.
* * *
Примечание автора: понравилась глава? Не забудь поставить лайк вот здесь и конечно же буду ждать твой комментарий :))