«И все же, как они меня злят, эти друиды» — стало первой мыслью Алгалона, когда он оказался в крепости. — «Собственных женщин хватает, а они за зверями по лесам шляются. Проклятые извращенцы. На моей земле за одну попытку сотворить акт подобной мерзости карают, а за содеянный — убивают. Одно их спасло — не в моей власти устраивать казни. Пока. Пока есть терпение и надежда договориться. Не получится, пусть готовятся сгинуть в Изумрудном Сне на услужении Изеры, либо голова с плеч. Сволочи» — образы эльфиек предстали перед его внутренним взором. — «Как можно обменять их на животных? Как… а… чего я распаляюсь еще больше? Лучше поспрашиваю у Алекстразы, может ли она еще раз благословить дерево, распространив через него острое желание делать детей. Вот будет радости у калдорай»
Заметив возникновение на телепортационной площадке отряда врайкулов, владыка Цитадели сразу направился к ним. Хотя ожидал совсем не их, однако не смог продолжать стоять в стороне, когда заметил погибших. Помимо того, они же демонстрировали лучшие результаты в борьбе с безликими, так что их в любом случае стоило одарить вниманием. Тем более, к ним имелось еще два вопроса.
— Имирон! — увеличившись в размере, чтобы сравняться с великаном, Первый Страж хлопнул его по плечу, да так, что он аж пошатнулся. При этом находясь в металлической форме. — Рад видеть великих воинов.
— Владыка Алгалон. — сдерживая внутренний огонь неистовой веры и преклонения, король сорвал с головы шлем и мощно ударил в грудь кулаком. Глаза его горели неподдельным восторгом и почти щенячьей преданностью. — Зря наш отряд отозвали обратно. Мы еще могли биться! Без нас твари прорвутся из своих тоннелей.
— Пусть. — драконоборец пожал плечами. — С подготовленных рубежей их будет проще рубить. А чем их больше, тем больше вам почестей достанется после победы. Впрочем, клан Потрошителей Драконов уже доказал свою силу. Твои воины могли бы сойти за героев из легенд. — он осмотрел вытянувшихся великанов. Те, будто невзначай, демонстрировали посеченное оружие и броню, как самые явные знаки своей доблести. — Я наблюдал за вами.
— Это огромная честь! — рявкнул глава клана.
— Раз уж ты здесь, то пора Потрошителям оставить Утгард и перебраться в один с Цитаделью мир. Новое место уже подготовлено. Просторная долина среди непреступных гор. Небольшая река. Лес под боком. Прямая связь через портал. Так что врайкулы всегда смогут попасть в город, для тренировок или обмена, посещения пиров и праздников.
— В таком богатом месте мы отстроим новую крепость, еще величественнее прежней. Благодарю! — Имирон склонил голову. — Тогда мне надо вернуться и отдать клану приказ выступать. Ангербода проследит за остальным, пока я на вашей службе.
— Без надобности, стабильный портал будет открыт столько, сколько понадобится. А волшебные сундуки и коробы для вас уже создали, так что много времени сборы не займут. Ничего оставлять не придется, сможете забрать все, оставив голые стены.
— Мы бы и стены с собой унесли, будь наша воля, ха-ха! Все-таки Утгард долго служила нам домом.
— Есть и такая возможность. — взглянув на висевшую вдали Эруэнтю, Алгалон крепко задумался.
— Не стоит, владыка. В новом мире мы отстроим новый дом. Он станет символом нашего союза и изменения уклада.
— Хорошо. Тогда увидимся завтра на пиру. Все, кто сражался на Азероте, получат два дня гуляний. Будете пить, есть, петь песни и спать столько, сколько пожелаете.
— Кто займет наше место? — в образе великана проступила собранность.
— Те, кто тренировался в Цитадели, пока вы бились под землей. Свежие и рвущиеся в бой братья.
— Тогда нам надо успеть им многое рассказать. Нерубы и чудища коварны. Неподготовленные могут попасться в их ловушки, стяжая бесславную смерть.
— Ступай к Гарету, не медли. Он организует для тебя портал, все остальное уже хранится на складах крепости.
— Понял. — врайкул развернулся и направился к башне.
— А вы забирайте своих братьев и идите в Цитадель, вас встретят.
Золотые столпы опустились на мертвых воинов, возвращая их к жизни. Помогая соклановцам встать, великаны не проронили ни слова. А их братья, поднимаясь, только проявляли легкое удивление и возбуждение. Собравшись полным десятком, они прошли мимо мастеров клинка, охранявших межмировой переход.
Проследив за ними взглядом до самого конца, владыка Цитадели бросил взгляд на маячившего поблизости синего дракона. Он предпочел облик мелкого гнома с ярко-льдистой бородой и торчащими во все стороны волосами. Что, не смотря на немалый возраст, вполне достоверно отражал его характер.
Его в крепости драконы оставили в качестве связного, пока все остальные были задействованы в поддержании масштабного ритуала.
— Знаешь, где твой Аспект? — обратившись к нему, Первый Страж уменьшился до нормального размера.
— У Нексуса. — голос гнома был под стать размеру — звонкий, писклявый.
— Спасибо. — вполне мягко и дружелюбно произнес драконоборец. Его даже забавляло то, с какой непосредственностью могучий дракон относился к своему облику.
«Самому что ли освоить какие-то перевоплощения? Было бы забавно походить в облике такого же коротышки»
Миг и обстановка сменилась. Оказавшись у стен Ульдуара, Алгалон закрыл глаза. Искомую цель он обнаружил сразу, благо внутренний огонь Аспекта ярко выделялся на фоне всех прочих драконов. Нет. Он сосредоточился на ином, раз уж оказался так близко к темнице.
Владыка Цитадели всем естеством потянулся к своей части, запертой на глубине многих километров под землей. К своему огню. К тем ощущениям, что передавала тюрьма Древнего Бога, частично прошедшая с ним слияние. Картины того, как извиваются сотни щупалец чудовища, как горит, шипит и лопается его плоть, а кровь испаряется без всякого следа, принесли ему огромное удовольствие.
«Корчись, мерзость. Твои последние дни будут наполнены бесконечной агонией. И даже это не сможет искупить вину за то, что ты посмел к ней прикоснуться и строить какие-то планы. Тебя я сгною так, а остальных постараюсь растерзать собственными когтями» — с наслаждением вдохнув и выдохнув наполненный морозной свежестью воздух, Страж открыл глаза. — «Жалко, что не могу направить туда еще больше мощи. Почти бесконечный источник маны есть, а пристроить его пока некуда. Ну хоть использовать Свет могу в больших масштабах благодаря ему»
Открыв наконец глаза, он превратился в поток золотого света и устремился к вершине видневшейся вдали башни. Чем-то она походила на Храм Драконьего Покоя. Тот же купол на вершине, накрывающий площадку. Те же колонны и украшения. Архитектура титанов не отличалась разнообразием.
Воплотившись возле отца лазурного рода, драконоборец молча стал смотреть в ту же сторону. На парящие в небе Нексусы, притягивающиеся к себе ману со всего Нортренда. И на танцующих в небе драконов.
Вот только, имелась меж ними заметная разница. Взгляд Алгалона был осмысленным и внимательным. Он осознавал особую красоту видимой картины и впитывал ее, поглощал. В то же время Малигос стоял с отсутствующим видом. Как призрак самого себя. Был рядом и одновременно далеко.
— Мои драконы нашли портал прислужников демонов. Калесгос уже должен лететь к твоей крепости, чтобы сообщить новость.
— Долго планируешь вот так стоять? Стае нужен ее Аспект, а не то, кем ты сейчас являешься.
— Как бы отреагировал ты, лишившись в одночасье любви всей своей жизни?
— Зависит от обстоятельств. Прежде самого себя, я ставлю цели и тех, кого должен спасти или защищать. Я бы наверняка был разбит, но продолжал делать свое дело.
— Долг. — отец лазурного рода медленно кивнул.
— Зря ты впадаешь в уныние, когда надо проявить настойчивость и бороться. Будто не одно из древнейших существ своего мира, а юный паренек, столкнувшийся с первой влюбленностью и отказом.
— Многое ли ты понимаешь? — нотки рычания, злости, прокрались в голос дракона.
— Достаточно, чтобы не опускать руки по поводу и без него.
— Ты еще молод, Алгалон. Пронеси любовь сквозь тысячелетия и останься без нее. Тогда сможешь понять, что я испытываю.
— Так ли сильна твоя любовь, раз стоишь тут? Больше похоже, что она была не крепче глиняного горшка. Иначе, почему ее удалось разбить несколькими неосторожными словами?
— Неосторожными?! — лазурный левиафан взъярился, резко поворачиваясь. — Ты забыл слова Синдрагосы?!
— Да нет, помню. Ну и что с того? — в противовес собеседнику, владыка Цитадели демонстрировал полную безмятежность. Старался демонстрировать, прикладывая все свои умения на этом непростом поприще. В действительности же ему хотелось еще раз крепко заехать по морде, уже драконьей.
«Странная тяга к рукоприкладству. Сначала друидов хотел переломать, теперь Малигоса. Но им же именно этого будто и не хватает… Так и просятся на зуботычину. Я им нянька всем, чтобы объяснять простые истины?»
— Она отвергла наши узы! Пути назад нет!
— Прежде всего твоей супругой владели самые темные эмоции. Ты любишь, когда тебя сковывают?
— Что? — Аспект Магии растерял часть напора из-за странного вопроса. — Нет.
— А Синдрагоса провела десять тысяч лет в заточении, будучи пленницей собственных костей. Полагаю, она испытывала настоящую агонию до того момента, пока я не воскресил ее. Попытайся встать на ее место. Подумай, как бы отреагировал.
— Продолжай. — потребовал отец синего рода, сильно нахмурившись.
— Пока она жива, есть надежда все вернуть. Пусть почувствует свободу, полетает, многое обдумает. А потом начни ухаживать за ней. — Страж пожал плечами и улыбнулся. — Но помни, мое копье всегда готово пронзить твою плоть…
— Так просто? — последнее заявление Малигос благополучно пропустил мимо ушей. Полученная в прошлый раз рана все еще ныла и не хотела полностью заживать.
— Ухаживать за женщиной никогда не просто, особенно за рассерженной. — драконоборец заложил руки за спину и задумался. Вспоминал опыт прошлой, человеческой жизни. — Впрочем, ты лучше должен понимать, чего бы хотела Синдрагоса. Твоя она супруга или моя? Главное не унывать.
— Дать свободу… — казалось, сам смысл слов вызывал неприятие у дракона. — Она сейчас так уязвима. Ничего не знает о мире. Не ведает, где лучше не появляться синему дракону. Черные обязательно попытаются уцепиться за нее.
— С ней кусочек моей чешуи. Случись чего, не пропадет.
— Трудно сдерживаться, чтобы не отправиться на ее поиски. — Малигос до хруста сжал кулаки. — Я хочу защищать ее. Оберегать. У меня всего три супруги, включая Синдрагосу. Понимаешь, сколько каждая из них значит для меня и стаи?
— Представляю. — Алгалон кивнул. — Тиамат хоть и сильна, я тоже не стану рисковать ей еще раз. Будь моя воля, я бы вообще сражался один, вместо ордена и своих детей. Однако, должен сдерживать свои порывы, давать им возможность биться и набираться сил.
— Я замечал за собой те же желанию после того, как потерял почти всю стаю. Смерть каждого ложилась на мое сердце кровоточащим порезом. Одновременно с тем я был бессилен остановить кровопролитие. Беспомощен перед Нелтарионом. Твоя же стая бессмертна.
— Бессмертие не означает, что братья и сестры не чувствую страх и боль. А после того, как в них поселилась частица моего пламени, трудно воспринимать их как-то иначе, нежели как своих детей.
— Другие стаи относятся к дракончикам иначе. Но я уже не смогу смотреть на них с тем же пренебрежением. Я даже расширил для них Нексус и создал внутри него пространство для яиц. Безопасное.
— Погоди, а как было раньше?
— Кладка во многом оставалась на произвол судьбы. Многие дракончики, еще в яйцах, как и они сами, становились добычей тщедушных тварей. Большая часть вылупившихся погибала из-за мнимого чувства превосходства, становясь едой хищников. Не больше трех доживало до приемлемого возраста.
— Как можно так относиться к собственным детям? — глаза владыки Цитадели почти выпучились от услышанного.
— Раньше это казалось нормальным. Такое практикуется во всех стаях.
— Потому-то вас столь мало. — эльф покачал головой. — Ладно, я, пожалуй, пойду. Надо проследить за подготовкой к рейду на гостей из портала и по другим местам. Полетав над континентом, я нашел немало мест, которые стоит посетить и придать их огню.
«Удивительно, что самих орков я так и не встретил. Или хорошо маскируются, или я оказался поразительно невнимательным»
— Прошу тебя, останься. — в голубой вспышке в руках Аспекта Магии возникли бокалы и бутылка вина. — Редко выпадает возможность поговорить с кем-то. Вроде бы смертные называют это разговорами по душам. Составишь компанию?
— Почему нет? В последнее время мне тоже не часто выпадает такая возможность. — открыв фиолетовый провал, Первый Страж достал из него поднос с закусками. Но столкнулся с проблемой — ставить его было некуда.
Усмехнувшись, дракон в человеческом обличии театрально поднял руку и щелкнул пальцами. Вершину башни тут же окружил щит, защитивший ее от ветра. А сам поднос начал левитировать.
— Удобно. С чего начнем?
— Почему у тебя всего одна супруга? Для стаи полезно, когда у ее главы есть несколько наложниц. Больше кладок, больше сильных потомков, которые передадут свою кровь следующим поколениям.
— Так сразу ответить будет трудно…
…
Ревущий Фьорд
Как и было обещано, портал доставил Имирона к родной крепости. Не обратив внимания на восклицания соклановцев, заметивших его появление, он закинул меч на плечо, оставшись стоять на месте. Глаза его принялись блуждать по каменной кладке, по выдолбленным в скале огромным черепам, должных устрашать врагов. После увиденных в Цитадели трофеев, они уже не казались столь впечатляющими, как раньше. В некоторой мере ему даже стало стыдно за украшение, теперь видящееся неподобающим. Недостойным.
Следом взгляд главы клана переместился направо, к дамбе. А после нее к пустующим насестам. Огромные залы, за века прохудившиеся и частично обрушившиеся, не смотря на все усилия руноплетов, так и остались стоять пустыми. В них еще не успели привести отловленных протодраконов. Да и не было такого приказа. Пока. Все же, клан изначально собирался к переезду.
Однако, это наследие великан забывать не собирался. На новой земле, в новом доме, он хотел построить новые же гнезда, где будут тренировать лучших наездников и протодраконов в Цитадели. В конце концов, именно крылатые спутники в свое время позволили им победить фурболгов, изгнав тех со своих земель. Они же отличали врайкулов из Ревущего Фьорда от всех прочих. Да и было то частью клана уже давно. Одним из его столпов.
— Муж мой, ты вернулся!
— Да. — опустив голову, король Потрошителей Драконов улыбнулся под шлемом, глядя на свою королеву. Она спешила к нему из раскрытых настежь ворот, сверкая глазами. Ей явно нравилось видеть его в покрытых боевыми следами доспехах.
Следом за Ангербодой шли старейшины, обделенные большим долголетием старики, сохранившие опыт и живой ум. Они отвечали за многие дела. Учили молодых. Давали советы старшим. Следили за делами. Делали все, чтобы клан сохранял правильные традиции, не забывал нужного и процветал.
Не привыкли Имирон видеть крошечных союзников Цитадели, то мог не заметить их. Но лишь немного удивился, заметив среди соклановцев несколько дварфов. Те нисколько не отставали, хотя им и приходилось делать заметнее больше шагов. Да и вид они сохраняли важный, нисколько не придавая значения тому, что оказались в компании врайкулов, для общения с которыми приходилось максимально высоко задирать голову. Или стоять на определенном расстоянии. И все равно смотреть вверх.
— Получил несколько новых шрамов? — разомкнув объятья, в которые сразу же заключила мужа, поинтересовалась великанша.
— С такой-то силой и броней?! Ха-ха-ха! Ни один враг не смог пролить мою кровь, а я убил их сотни!