Пришлось уехать на несколько дней, хотя я ожидал только на полдня. Сорян преогромный.
Продолжаем-с работать и выкладывать) Никуда я не пропал )))
Приятного чтения.
Ничто не может сравниться с прогулкой по Сиднею в компании родителей и сестры. И нет, я не сошёл с ума. Порою, события являются прекрасными не из–за того, где они происходят — столь чудесными их делают люди вокруг тебя. Либо их отсутствие.
Однако, как бы я ни пытался заинтересовать самого себя в прогулке по Сиднею и в осмотре достопримечательностей, что находились бы не слишком далеко от порта и Сиднейского Оперного Театра, моё внимание всё равно соскальзывало к происходящему в магическом квартале этого города. Ведь сам город не такой уж и отличный от многих других европейских, в особенности английских, по понятным причинам.
И да, кажется, я уверен, что здесь очень и очень многое можно посмотреть, но всё оно разбросано по городу, как мелкая дробь из ружья, попавшая в мишень. А если не уходить слишком далеко от оперного театра, порта и реки в целом, то… Музеи, выставки, опять музеи, выставки, галереи, муниципальщина, рестораны, большие офисные здания, отели, в конце–то концов. А вот различные незаметные и не очевидные ни с первого, ни со второго взгляда, зачастую известные только лишь местным, ещё найти надо, но есть они.
— А как ваши дела? — решил я перевести тему с довольно быстро изжившего себя рассказа о моих свершениях и приключениях Гермионы.
Мы как раз уже нагулялись за три часа и рассказали всё, что только можно. Разумеется, остался ещё открытым и не обсуждённым вопрос об ограблении банка, да и я не каждом своём поступке рассказывал — уничтожение Малфой–Мэнора или небольшая войнушка с вампирами явно не являются хорошей темой для разговора с родителями.
— А что не так с нашими делами? — усмехнулся отец. — Клиника есть, работа есть, деньги может быть рекой и не сыпятся, но недостатка в них нет от слова совсем.
— Да я не об этом, — пришлось даже отмахнуться, проявляя чуть больше различных жестов и прочих эмоциональных действий. — Вы, как бы, совсем в другую страну на другом конце Земли переехали. И вот так, раз, и организовали такой же бизнес, который ещё и успешный вполне.
— Так знакомые же помогли.
— Вас послушать, так у вас знакомые в каждой стране и на каждом континенте.
— Сын, у тебя, вообще–то тоже, а тебе ещё и семнадцати нет.
— Справедливо, — не мог я не согласиться с такой постановкой вопроса, хотя и поспорить было о чём, ведь всё–таки не на каждом континенте, отнюдь.
— К слову, — мама привлекла всеобщее внимания, глядя на один из крупных торговых центров, стоявших через дорогу от очередной галереи современного искусства. — Вот здесь может оказаться много интересного.
— Хм? Допустим, — Гермиона как–то неуловима включилась в диалог, который, к сожалению, почти тут же закончился.
Как ни крути. но не смотря на весь мой фантомный опыт, я совсем не знал или не понимал, о чём сейчас можно говорить с родителями. Для меня очевидно было то, что дела у них идут вполне не плохо, возвращаться в Англию ради самого возвращения они не планируют, бизнес идёт, в доме появилась новая техника буквально пару дней назад, а ещё недели полторы назад тоже новая техника, и ещё… И да, мне это было видно по следам использования. Техника имеет поразительное свойство приобретать первичные следы эксплуатации буквально мгновенно, и вот уже с ними может просуществовать вечность, более не изменяясь никак.
— Кстати, у меня назрел логичный вопрос, — решил я поднять одну из важных тем, раз никто больше не додумался или не захотел её поднимать.
— Да?
Мы зашли в торговый центр, многоэтажный, с огромным холлом и всеми положенными в таких местах украшательствами и сервисами, а уж о количестве бутиков малых и средних, и даже больших торговых площадей и говорить–то не стоит.
— Дом–то, того, — я руками показал, какая ждала судьба этот дом, — Пу–у–ух. Нет его.
— Мы знаем, — улыбнулась мама несколько печально. — Хотя, причины, указанные в документах, как минимум странные. Утечка газа… Пф. Откуда бы там взяться газу?
— Дело не совсем в этом, — мы шли через не особо большие толпы людей, медленно прогуливаясь по торговому центру и поглядывая на витрины бутиков, ища что–нибудь, что приглянется интереса ради. — Тут дело в другом — где жить Гермионе?
— Гектор, — Гермиона тут же решила вставить пару слов, — ещё целый год Хогвартса. А там уже выпуск. Можно и работу найти, и жилья снимать, и вообще, множество вариантов.
Роидетил, похоже, не особо были рады самой идее того, что Гермиона так рано пойдёт работать ради жилья хоть какого–нибудь.
— Это–то понятно. К слову, полагаю, свой дом я строить закончу если и не началу учебного года, — я заприметил магазин музыкальных инструментов, площадь которого была довольно велика для торгового центра, и кивнул всем на него, так что продолжал я мысль уже по дороге к этому магазину. — Так что пожить можно будет и у меня. Но всё же.
— Я и сама смогу обеспечить себя жильём. Нечего мне проживать у младшего брата. Тем более, — усмехнулась она и даже какую–то коварную улыбку выдала, — жить ты будешь явно не один.
— Твоя самостоятельность и стремление к ней заслуживают уважения, моя дражайшая сестрёнка, — такую же ухмылку я выдал в ответ. — Но оставаясь в моём доме ты ничуть не уронишь ни свою репутацию, ни мою. Ты наверняка заметила, что среди волшебников является нормой жить с родителями и вообще семьями в одном доме, если размеры позволяют.
— Я была в гостях только в доме Блэка и Уизли. Не совсем уверена, что мне есть с чем сравнить.
— Я тоже немного у кого был, но замечал подобное. Волшебники стремятся создать свой Род или не разрушить остатки того, что было до них. Так что для одних большой дом для всей семьи — цель. Для других — наследство. Разезжаться никто не запрещает, а порой это просто необходимо, но всё же.
— Я разберусь сама, — отрезала Гермиона, и направилась к ряду с пианино и роялями.
Переглянувшись с родителями я лишь пожал плечами, как и они.
— Честно говоря, — отец выглядел задумчиво и сосредоточенно, — меня не радует мысль, что как родители мы не обеспечим ребёнка домом.
— Как вы слышали, она самостоятельная. Но я поработаю над тем, чтобы она имела достойную крышу над головой. А то мало ли куда там заведёт её праведная мысль о самостоятельности, независимости и своём жилье.
— Мы можем…
— Не стоит, отец. Вы же её знаете. Заупрямится и выдаст какой–нибудь фортель.
Посетителей было не много, в магазине довольно тихо, так что простенькая мелодия в исполнении Гермионы была слышна всем. Я же чётко ощущал по игре сестрёнки, что она не практиковалась слишком уж давно — немного неуверенно, еле уловимо рваный ритм, но за пару минут, как говорится, пальцы вспомнили, а голова её и так не забывала — у неё с забыванием, как и у меня, некоторые проблемы.
— Но если что — спроважу её к вам.
— Вот как? — ухмыльнулась мама, поглядывая на то, как Гермиона самозабвенно пытается реанимировать свои навыки игры на фортепиано, пускай какими–то невероятными они и не были — Хогвартс начался раньше реальных успехов на этом поприще.
После этого магазина мы ещё некоторое время гуляли по торговому центру. Мама с Гермионой увлеклись одеждой и всякими мелочами, да так, что Гермиона явно нехотя согласилась, что покупка хотя бы пары платьев "на всякий случай" будет неплохой, пускай и очень неприятной для неё идеей.
— Это будет как минимум необычно, — говорил я отцу, пока мы сидели на диванчике в каком–то стереотипном ожидании неизвестно чего от женской части нашей семьи. — Гермиона и платье — таких перемен Хогвартс не выдержит.
— Но ведь у вас, кажется, на четвёртом курсе был Святочный Бал.
— Был.
— И Гермиона там была в платье.
— Была.
— У нас даже это ваше колдофото есть, в рамочке, — улыбнулся отец. — Правда, для нас оно неподвижно. Если твои амулеты защитные не касаются кожи.
— Хм? — а вот это уже было немного интереснее. — Как, говоришь?
— Я сказал что–то не то? — отец с удивлением повернулся ко мне, при этом пропустив тихо спорящих маму и Гермиону, что продефилировали из одного угла магазина одежды в другой.
— Да нет, то. Просто обычно в руках неволшебников артефакты и амулета остаются безжизненными вещами, если не запрограммированы чарами на совершение какого–то действия. А тут… — на миг задумавшись, я решил провести эксперимент, но только после возвращения домой.
— Разве это не нормально?
— Я бы не сказал. Иначе любой человек, в руки которого попал бы магический предмет, оказался бы способен временно видеть магию, а это катастрофический прокол в Статуте о Секретности. Хотя, возможно, никто не проводил исследования с подобными активными артефактами? — вопрос я задал уже сам себе. — Проведём эксперимент. Но дома.
— Разумеется дома, — отец кивнул, сказав это так, словно я уж совсем головой тронулся и начинаю озвучивать очевидные для всех вещи. — Не хватало ещё этот ваш Статут нарушать.
Мама с Гермионой окончательно закончили с выбором одежды и даже умудрились сходить на кассу, всё оформив и купив, и только после этого, видать, вспомнили, что кое–кого забыли. Нас.
— О чём разговариваете? — тут же поинтересовалась Гермиона, видя что мы не просто так штаны просиживаем.
— О, об экспериментах, разумеется, — с улыбкой ответил я, надеясь, что где–то там, в Шотландских горах, не подавился утренним чаем один мрачный директор–зельевар.
— Надеюсь, — Гермиона сложила руки под грудью, — ты не задумал ничего опасного.
И это даже был не вопрос, а настоятельное требование от её лица.
— Конечно же нет, что ты. Как я могу планировать опасные эксперименты?
Покончив с покупками и походами по магазинам, мы отправились в небольшое кафе ради лёгкого перекуса, а уже после — на поиск припаркованного Опеля… То есть, Холдена, конечно же. Хотя, что ты с опелем не делай, опелем он и останется. Дженерал Моторс в принципе обожает делать из брендов, что слились с ними всякое и в разных позах. Как и Форд. А вот исконно своё делают хорошо.
Штатная поездка домой, и вот, я уже вновь пересекая порог нового для меня жилища, непривычного и, скорее всего, задержусь я здесь не на долго, так что привыкать особо не стоит.
Привычным образом достав палочку и наколдовав Темпус без единых всплесков излишней магии, я понял одну прекрасную вещь — в Лондоне уже девять утра, а значит можно отправляться терроризировать министерство, проходясь по нужным отделам и оформляя бумаги на землю. Точнее, мне нужно попасть лишь в один отдел, к одному конкретному человеку, который и является коллегой либо же контактом Делакур в этом мире бюрократии, непосредственно в отделе, занимающемся кадастровыми вопросами.
— Господа, — я обратился к родителям и Гермионе, пока все находились в столовой и занимались непонятно чем — то ли к чаю готовились, то ли к ужину, то ли просто проводили время вместе простым и понятным способом — присутствую в одном помещении. — Мне бы в Англию по делам. Надеюсь, никто не против?
— А ты там не спаришься так? — мама с беспокойством и родительской заботой взглянула на меня и мою одежду, подходящую как раз к прохладной сиднейской погоде.
Жестом фокусника я скинул с себя пальто и шарфик, тут же разместив их в рюкзаке, а оттуда, а пока делал это, заставил чудо–ткань сменить тонкую водолазку на обычную белую рубашку и тонкую жилетку с брюками в тон, а тёмно–синюю лёгкую летнюю мантию, разумеется, с рунической вышивкой на подкладе, попросту трансфигурировал из воздуха, закрепил результат и пустил по ней магию для первичной активации встроенных волшебных функций.
— Вот и всё, к выходу готов. Кстати, я всё время забываю, — и взглянул на сестрёнку. — Вернусь — напомнишь мне научить тебя работать с одной тканью. Названия нет, но в мыслях я называю её "чудо–ткань".
— Чудо–ткань? — Гермиона была готова как следует посмеяться, но сдерживала себя, как и родители.
— И ничего смешного. Знали бы её функционал, то даже намёка на улыбку не позволили бы себе показать, — хотя сам я тоже готов был посмеяться над своей фантазией, а точнее — полным её отсутствием.
— Хорошо, напомню, — кивнула Гермиона.
— Тогда… Постараюсь вернуться поскорее.
Хотя я не уверен, стоит ли мне спешить. Отлучиться для разведки целей массового сборища представителей разных стран в магическом районе Сиднея я не смог, судя по видимым эффектам защиты на зданиях, паучка туда посылать было бы бессмысленно — не прошёл бы, я уверен. А какого–то прям невозможного резона, чтобы оставлять семью и мчаться приключаться я не видел — ну не узнаю я о целях, ничего страшного. Но вот если это собрание проходит до сих пор, или если они ожидают других гостей, а сами разместились в каком–нибудь отеле или даже на своих транспортных средствах, а я успею вернуться к началу… Вот это уже будет совсем другой разговор, тут, конечно, без сомнений.
Провалившись на довольно глубокие слои грани Смерти, я резко направился прямо из дома родителей в сторону Англии, поглощённый безумным водоворотом образов из градиента серого, что сливались в абсолютно головокружительную картину, а уж эффекты магические, что влияли на меня, чьё присутствие вообще было не предусмотрено гранью смерти, были и того сногсшибательнее.
Всё было тяжело настолько, что я выпал в проулке между Дырявым котлом и соседним зданием, чуть не разбив собой стены, ощутимо стукнувшись локтем и коленом, запнувшись о какой–то мусор и чуть не опустошив желудок. Тяжелая одышка создавала облака пара, что падал вниз похлеще конденсата вокруг жидкого азота. Да от меня самого валил такой вот туман вниз, стекая по асфальту, или что это за дичь у меня под ногами.
Придя в себя буквально за десяток секунд, я вышел из проулка, оказавшись на привычных Лондонских улочках под серым свинцовым небом в очередное пасмурное летнее утро. Пешеходная дорожка из асфальта резко контрастировала с каменной кладкой проезжей части, и пускай участок такой дороги был небольшой, было это всё равно немного непривычно, а камень и кладка — старинная.
Людей вокруг было немного, но это и не удивительно — место, где я оказался, было небольшой узкой улочкой буквально для одной машины, а ходить тут особо–то и негде. А вот там, на перекрёстке с основной дорогой, люди сновали только так, уже спешили куда–то, по делам или ещё что, но ни одного зеваки.
Пройдя ко входу в Дырявый Котёл, я открыл дверь. В лицо мне сразу же ударил концентрированный запах утренних напитков, жареных яиц, бекона, колбасок и прочей снеди, полагающейся приличному английской леди или же джентльмену на завтрак. И ради этого завтрака сейчас было занято практически половина всех мыслимых мест, а сами волшебники были на любой, что говорится, вкус, цвет и возраст, но самое главное — ни у одного из них не наблюдалось мною кружки с алкоголем, рюмочки, бутылки или иной тары, подобающей для распития напитков горячительных и не очень .
Моё появление не вызвало ровным счётом никакой реакции у окружающих, не считая компании за столиком, расположенным так, чтобы видеть и вход с улицы, и проход на Косую Аллею, и камин — они явно кого–то ждали, ведь на меня посмотрели с весёлым ожиданием, а поняв, что я не являюсь объектом и ожидания, досадливо мотнули головами.
— Здравствуйте, Том, — проходя мимо барной стойки, я сугубо из вежливости улыбнулся бармену.
— Здравствуйте, здравствуйте, молодой человек. Только кончилась учёба, а вы вновь на Косую Аллею?
И как он всех запоминает? Хотя, с другой стороны, а много ли нас, тех кто ходит в мир обычных людей, кто учится в Хогвартсе? Разумеется, нет. Да и остальные постояльцы и любители забежать сюда ради перекуса, выпивки или полноценного приёма пищи, так или иначе когда–то учились в Хогвартсе по большей своей части, так что бармен неизбежно был с ними знаком.
Взглянув мельком на меню и на те завтраки, что уже были поданы к столу своим заказчикам, я в который раз отметил, что Дырявый Котёл может сколько угодно выглядеть непрезентабельно временами, неухоженно и без должного ремонта интерьера, но вопрос еды тут решается прекрасно, а главное — правильным образом. И вкусно, и много, и разнообразно, а что немаловажно — найдётся блюдо на любую цену. И пускай здесь нет изысков высокой кухни, зато порции что нужно, а за изысками, коли галлеоны лишние в кошеле болтаются, можно и в совсем иного рода заведения идти. Здесь о еде и выпивке, а не о блюдах и апперолях.
— Разве может быть иначе? — ответил я бармену, присаживаясь за стойку. — Всё–таки Хогвартс Хогвартсом, а жизнь–то продолжается, дела сами себя не сделают. Чего–нибудь тонизирующего, будьте любезны.
— О, вы абсолютно правы, молодой человек, — покивал Том и довольно оперативно приготовил небольшую чашечку ароматного отвара на травах. — Вот, пожалуйста.
— Благодарю, — расплатился я сразу, передав нужную незначительную сумму за этот фирменный напиток, сделав глоток. — М–м, как всегда великолепно, Том.
— Рад стараться, — вновь покивал он и видя, что разговор на этом закончился, вернулся к своему излюбленному занятию — протиранию стакана далеко не новой тряпкой.
Интересно, как много волшебников замечали, что ни стакан, ни тряпка не менялись в руках Тома никогда, а вот лично у меня вызывает любопытство иной вопрос — когда–нибудь он сотрёт этот стакан в труху, еле всё же нет? Возможно даже, что десяток лет назад этот прозрачный стакан имел слегка иную форму и толщину, пускай и отличаются эти параметры от текущих на какие–нибудь сотые миллиметра. Но, как известно, вода камень точит.
Вдоволь насладившись напитком, взбодрившись, я поспешил покинуть это гостеприимное заведение и отправился на Косую Аллею, хотя смысла в этом не видел ровным счётом никакого.
Оказавшись на волшебной улочке Лондона, нельзя было не обратить внимание на всё ещё витавший вокруг флёр праздника по случаю безвременной кончины Тёмного Лорда. Люди счастливые, домики яркие, пусть и по–прежнему кривые–косые, как и полагается ради соответствия названию. Даже проход в Лютный Переулок не казался порталом в мрачную наурную атмосферу гангстеров от мира магии, нищеты, разрухи, преступлений и тайных тёмных махинаций, о которых, разумеется, никто и никогда не должен узнать.
Двигаясь вдоль домов и магазинов, разглядывая товары на витринах или же высматривая что–то интересное через большие окна, я не мог не улыбаться, но не радостно, а с каким–то лёгким пренебрежением что ли — тут я сам пока не разобрался.
Дойдя до магазина близнецов, сияющего, как нелепое яркое пятно из не менее абсурдных, но в чём–то даже занятных магических приколов, я поспешил пройти мимо — слишком уж много народу толпилось как внутри, так и снаружи — самое то для продажи мест в очереди на вход, честное слово. А вот лавка Зонко, что расположена чуть дальше по петляющей широкой дорожке, мощёной камнем, посетителей было ощутимо, я бы даже сказал, намного меньше. Всё–таки близнецы не только составили конкуренцию извечному монополисту на рынке всевозможных приколов и шуточных вещичек, но и лихо обогнали сеть Зонко. Правда, я не уверен, что два магазина на всю страну можно назвать сетью, однако если учесть размеры этой самой страны, а точнее, исконно магических улочек и территорий, предназначенных для публичного посещения — это вообще глобальнейшая сесть, которая только может существовать.
Пройдя мимо толп людей у магазина близнецов, как и мимо самого магазина, я с чистой совестью направился ко входу в госпиталь святого Мунго, вход в который располагался в конце улочки, что разделялась банком Гринготтс надвое, а точнее — в левой её части.
Зайдя в холл, увидел вполне привычную, я бы даже сказал, типичную картину для этого места — примерно треть мест для ожиданий были заняты пациентами с самыми разными травмами, столь же вариативными как по природе, так и по внешнему эффекту. Парочку уже повели в смотровые, одного повезли на специальных носилках в одно из отделений на этаже — в общем, ничего необычного.
Мой путь лежал к стойке регистрации, где как раз стоял Сметвик с коллегами, общался, перебирал папки с личными делами, а медиведьмы в этом подобии ресепшена и регистратуры даже не подслушивали разговоры — им явно кто–то отсыпал работы от души.
— Наставник, коллеги, — кивнул я всем, и улыбнулся много искренней, чем Тому в Дырявом Котле. — Доброго всем утра.
— Вам, молодой человек, — улыбнулся один из пожилых волшебников в лаймовой мантии, — стоило бы знать к вашему–то возрасту, что утро добрым не бывает. Но в самом деле, здравствуйте.
— Здравствуй, ученик, — на пародийным каким–то пафосом кивнул Сметвик. — Неужели соскучился по подтиранию фиолетовых соплей?
— Не начинайте. Просто, раз уж я здесь, решил узнать, как конкретно будет проходить моё обучение в период летних каникул.
— И совсем не хочется праздновать погибель Тёмного Лорда? — а это уже другой коллега дал о себе знать, довольно нахально улыбаясь, словно желая подтвердить свои мысли о том, сколь молодёжь не готова к труду и обороне, при этом забыв о праздниках и выходных, как о явлениях — суровая жизнь медицинского работника что в обычном мире, что в магическом.
— Праздник? А кто–то что–то празднует? — наигранно удивился я. — Мне хватило того, что я видел со стен Хогвартса.
— В самом деле, коллеги, — Сметвик перевёл на них взгляд. — Гектор у нас волшебник уникальный, пытливый до знаний и опыта. Однако…
Теперь уже я вновь попал под прицел его взгляда.
— …первые две недели каникул, так уж и быть, отдыхай. Как раз через это время кое–кто обещал забрать тебя и Дафну на обучение в гильдию. Вот тогда и продожим наше обучение.
— Хм… Хорошо. Но примерный план есть?
— Не только примерный, но и вполне конкретный. Согласованный более чем полностью и с другими мастерами.
— О, это прекрасная новость. А могу я ознакомиться? Чтобы заранее решить возможные вопросы на лето, оставив только время для обучения.
— Разумеется, — Сметвик с помощью палочки создал пару листов пергамента, полностью исписанных мелким почерком — график всех обучающих мероприятий на неделю, в которых был лишь один выходной — воскресение.
— Благодарю, — принял я эти листы и тут же спрятал их в рюкзак, что висел через плечо. — В таком случае, не буду вас больше отвлекать от работы. Наставник, коллеги.
Кивнув всем на прощание, я поспешил покинуть госпиталь, пока не случился какой–нибудь аврал, из–за которого меня обязательно призвали бы к работе в штат, ведь в подобных случаях сотрудников резко не хватает. Вообще, штат Мунго укомплектован лишь частично, так что даже при частичной, будничной загрузке пациентами, каждый сотрудник выкладывается по полной, а уж об экстренных ситуациях и речи не идёт. Но опять же, как выкладывается — к каждому пациенту максимально качественный подход. А если же лечить по военному времени и быстро, как в полевых условиях, тогда штата вполне хватит. Наверное. Никогда об этом не задумывался — организационные вопросы нашего здравоохранения находятся вне моей компетенции, отчего я ими не интересовался от слова совсем.
Выйдя обратно на Косую Аллею я не мог не покачать головою, явив на лице лёгкую ухмылку. Посещение госпиталя и наставника даже не числилось в моих планах на сегодня, но вот же, ноги привели именно сюда, а сам я теперь точно знаю план обучения, как и то, что мне предстоит немало путешествовать между странами туда–сюда с завидным постоянством, в разных часовых поясах находясь практически постоянно, и теперь меня терзают смутные сомнения — а по какому времени мне вообще жить?
Под такие мысли я покинул улочку через всё тот же Дырявый Котёл, количество посетителей в котором резко упало, да и те, кто присутствовал, явно сменили собой других, кто уже успел уйти по своим делам.
Бармен заметил, что я уже вернулся и направился к выходу в сторону Лондона, так что вежливо кивнул мне, получив такой же кивок в ответ.
Оказавшись на улице, полнившейся большим количество людей, порою заходивших в соседние магазины и лавочки, но тщательно и неосознанно обходившие по дуге область у порога Дырявого Котла, я накинул на себя магглоотталкивающие чары и аппарировал вполне стандартным образом на улочку напротив Адмиралтейства, оказавшись в десятке метров от красной телефонной будки, что стоит в наглую под камерами видеонаблюдения.
— Уайт Холл Стрит, ага, конечно… — бурчал я, заходя в будку. — Грит Скотлэнд Ярд не желаете?
Набрав правильный телефонный номер и надиктовав магическому автоответчику бред из несусветных названий отделов министерства, которые мне нужно посетить, я получил свой значок, на котором в итоге весь текст прекратился в аббревиатуры, абсолютно целиком и полностью нерасшифровываемые никоим образом. И наконец–то лифт тронулся, а я, воспользовавшись паузой, удостоверился в приемлемости своего внешнего вида, прицепил значок на положенное место на отвороте мантии, куда ещё и значок зельевара и целителя присобачил.
Я ждал, а лифт всё двигался вниз, и двигался, пока я наконец–то не оказался под сводами высоченного и практически абсолютно чёрного потолка Атриума министерства, а точнее той его части, где располагался зал с каминами, а под потолком летали бесчисленные самолётики, являя собой местный аналог внутриведомственной почты.
Что первым делом видит волшебник, когда спускается в атриум на лифте для гостей? Огромные пространства и вид на далёкий зал с фонтанами и монументом, отражающим… А каждый раз разное — меняется с той же скоростью, что и политика партии, правящая верхушка, министр, очередной курс министра на светлое будущее, видение этого светлого будущего и так далее по списку. Всё–таки для волшебников переделать монумент — дело пяти минут в умелых руках, или полдня для неучей.
Опустившись в кабине до уровня пола, я сделал шаг на тёмную плитку атриума, тут же оказавшись втянутым в бесконечный поток людей, идущих либо вместе со мной, либо против. Камины полыхали зелёным постоянно, кто–то приходил, кто–то уходил, и суета, тем более утренняя, не заканчивалась ни на мгновение, а уж о количестве самых разных тем для повсеместных разговоров можно и вовсе не упоминать — не сосчитать. От банального "А Уотсон споткнулся перед закрывающимся лифтом и ему прижало его длинный нос", до "Слушай, я вчера зашортил весь этот хайп на мемных акциях через Парижский CFD, пока наши алгосы не просели на ликвидах, еле успел".
На входе в зал с фонтанами и лифтами пришлось пройти контроль. С удостоверением оказалось сделать это предельно просто — прикладываешь его к панели, и всё, запись сделана, вали дальше, куда там тебе надо. И никакой возни с палочкой, бесконечных сверок, долгих записей, лишних вопросов — на документе есть абсолютно все данные, а если его предъявляет не владелец, то должна сработать сигналка или другая система оповещения. Какая именно? Понятия не имею, магия документа зашифрована капитально, изменить что–то без специального оборудования решительно невозможно, да и я уверен, что базовые вещи и не меняются вовсе.
— Вы выглядите очень довольным, — какой–то скучающий волшебник в форме аврора, что дежурил рядом с постом помимо тех из ДМП, кто проводил непосредственно сверку документов, обратился ко мне.
— А? Да, сэр, — я с вежливой улыбкой вложил свою карточку в рюкзак, подходя к нему ближе для обмена парой фраз — Просто вспоминаю, сколько слухов и нагнетания обстановки было вокруг этой регистрации. И как по итогу упростилась эта довольно нудная процедура.
— Это точно. К слову, спасибо. От всего аврората и ДМП.
— Хм? — я даже удивился.
— Не удивляйтесь, мистер Грейнджер, — улыбнулся аврор. — Вы личность известная в наших кругах. Благодаря вашей деятельности в Хогвартсе, были спасены многие жизни наших ребят.
— Делал то, что было в моих силах, сэр.
Даже руки пожали, а я, ненароком, проверил этот момент рукопожатия на возможные проклятия и прочие магические манипуляции, что явно заметил сам аврор, но не обиделся, а просто моргнул, одобрив действие одним лишь взглядом. Но с этой проверкой я поделать ничего не мог — проводить её и логично, и прагматично, да и есть печальный опыт с Кэроу.
Добравшись до лифтов, успел зайти в один, почти полный, нажав кнопку нужного мне этажа и схватившись за свисающий с потолка поручень. Честное слово, пыточное устройство этот лифт — резкий, шумный, дёрганый, маршрут угловатый, то вниз, то назад, то вперёд, то вправо или влево, то снова наверх. Такое чувство, что архитекторы путей перемещения лифта очень любили лабиринты, а министерство не хотело им платить за работу, вот и отыгрались, как могли.
На четвёртой остановке лифта, когда уже почти половина волшебников покинули кабину по своим делам, пришла и моя пора выходить на этаже, что я и поспешил сделать.
Коридоры, повороты, кабинеты с табличками, номерами и именами, неизвестные мне сотрудники спешили по своим делам, а если приглядеться к залам с открытыми дверьми, можно увидеть картину типичных офисов со своими отдельными закутками рабочих пространств, где уже во всю трудятся волшебники.
Нужный мне кабинет нашёлся не сразу. Очередей вокруг него не было, так что я просто постучался и, открыв дверь, зашёл внутрь. Обычный рабочий кабинет, расчитанный на самого хозяина кабинета и на одного посетителя. Никаких личных украшений я не видел на первый взгляд, рабочее пространство довольно обезличенно. Вместо рабочего стола была этакая стойка, за которой и сидел нужный мне волшебник, а за его спиной располагались несколько рядов деревянных картотек с выдвижными ящиками. Казалось даже, что там работают чары расширения пространства, потому что снаружи зрение никак не могло правильно понять расстояние до конца этой картотеки, а углы и перспектива искажались.
— Здравствуйте, сэр, — я тут же поздоровался с волшебником средних лет, ни худым, ни толстым, обычным настолько, что ещё более обычным быть просто невозможно.
— Здравствуйте, — он поднял на меня взгляд, оторвавшись от заполнения документов.
— Меня к вам отправила Флёр Делакур для оформления участка, — я передал папку со всеми нужными документами, которые и предстояло заверить именно здесь.
— А, мистер Грейнджер, я полагаю? — чуть просветлел своим ликом волшебник, хотя всё таки и оставалось в пределах формальной вежливости. — Одну минутку.
Взяв документы, он быстро пробежался взглядом по всем вложенным листам тончайшего пергамента, мало чем отличавшегося от обычного листа белой бумаги, попросил мои документы, и начал свою бюрократическое колдовство, в результате которого я, уже через пять минут, стал владельцем средней по местным меркам пространственной лакуны, по самую маковку утопшую в тёмных проклятиях до такой степени, что там начала искажаться сама структура пространства. Ещё бы немного, годик–другой, и эту лакуну пришлось бы сносить адским пламенем, иначе бы она пошла в разнос, что является довольно большой потерей для земельного фонда магической Англии.
Хотя, справедливости ради стоит отметить, что практически любой официальный кусок магической земли, сколь бы незначительным он ни был, является ценностью для нашей дражайшей волшебной страны.
Вручив волшебнику десять галлеонов сугубо символически, по доброте душевной, я покинул это место и хотел уже отправиться на поиски приключений, а точнее — в образе Чумного Доктора исцелять землю, что теперь моя. Но пришёл сигнал от ожерелья Дафны. Ничего экстренного или критичного, или даже важного. Больше похожу на вежливый стук в дверь и вопрос с той стороны: "Ты там как, живой щё, не спишь?".
Похоже, нужно заглянуть к ней, тем более вместе с сигналом пришли и координаты для перемещения, и это явно не дом Гринграссов. И даже не Англия. Интересно.