Терра встретила нас триумфом. Полвека назад мы покинули эту планету, и теперь мы вернулись вновь, но лишь на краткий миг. Я не планировал спускаться на поверхность родного мира, да и честно говоря, не сильно то и хотел видеть эту планету. Для меня Земля — это голубое небо и зеленые просторы, что прекрасно видно из космоса, — но в будущем. Небо стало желто-серым, а редкая зелень почти не заметна с орбиты. Так что я хотел отложить посещение тронного мира до лучших времен, однако довольно быстро узнал, что Император прибыл в столицу с кратким визитом. Это был очень редкий шанс поговорить с ним, узнать что-то важное об этом мире и ужасах, что тут обитают.
Я довольно быстро оказался в нужной мне части Императорского дворца, хотя не буду спорить с теми, кто скажет, что здесь легко заблудиться. Даже когда дворец не был достроен, он поражал своими размерами, а теперь, через 50 лет непрерывной стройки, он разросся еще сильнее, и изменения были видны невооруженным глазом. Массивные здания, построенные по всем лекалам древних архитекторов Византии, Рима и вычурной смеси арт-деко и ампира: поразительное торжество монументальности и грациозности что заслоняло горизонт. Часть уже завершена, часть — в процессе строительства. Массивные купола, украшенные сложной резьбой и мозаиками, казалось возвышались над самим небом, создавая ощущение величия и мощи. В архитектуре прослеживались черты византийского стиля — богатство орнаментов, купольные конструкции, колоннады и арки, — а также сталинский ампир с его монументальностью и грандиозностью. Внутри дворца — просторные залы с высокими потолками, украшенные мозаиками и фресками, передающие все величие человеческого величия и торжественно разума над материей. Часть зданий уже полностью завершена, часть — еще в стадии отделки и оформления.
В целом, дворец — это массивное сооружение, символ власти и мощи Императора, построенное из камня и металла, с массивными колоннами, куполами и фасадами, украшенными гербами и символами Империума.
Тысячи чиновников различного уровня, изредка патрули из арбитров и кустодиев, перемещались по коридорам в карнавале жизни галактического государства. За мной вышагивали Палатинские клинки и Фениксийские гвардейцы, закованные в модернизированные терминаторские доспехи модели катафракт. Изредка я замечал взгляды, что следили за мной из тени. Гросс-Библиарий Ромул Секст заметно нервничал и порой замирал, но лишь на долю секунды. Скорее всего, все дело в Сестрах Тишины, которых хоть и не было видно, но было бы глупо считать, что их тут нет.
— Я… вернусь во Дворец Памяти, ждите меня там. Однако по пути можете проведать близких, — я повернулся к своим телохранителям, которые не смели и шагу сделать без моего приказа. Полноценная связь между примархом и его сыновьями, подкрепленная некоторыми моими решениями, сделала их абсолютно верными мне. Настолько, что мне кажется, я сейчас пойду войной на своего отца — они будут теми, кто встанет рядом со мной. Верность этих людей абсолютна, хотя, пожалуй…
Переведя взгляд, я встретился глазами с Ромулом, который сжимал в своих руках свой полэкс.
— Ромул, в мое отсутствие всеми войсками Третьего Легиона на поверхности Терры командуешь ты.
— Милорд… — Гросс-Библиарий хотел задать вопрос, но в последний момент передумал. — Мы будем ожидать вашего возвращения во Дворце Памяти.
Несколько секунд мои телохранители исчезают из поля зрения.
— Примарх Фулгрим, Император Человечества ожидает вас… — до меня донесся хорошо знакомый голос человека, которого я бы с удовольствием никогда не видел.
Щит-Капитан Константин Вальдор замер в двух метрах от меня вместе с четверкой гетеронов. Их ауромитовые доспехи блестели глянцем, а от них исходил запах благовоний и оружейной смазки.
— Вальдор, давно же мы с тобой не виделись, — я подошел поближе к кустодии и протянул руку для приветствия.
Константин никак не изменился в лице, но на мгновение он "затормозил".
— Все так, сын Императора, — Вальдор взял меня за руку и сдавил с такой силой, что у обычного человека не осталось бы руки — лишь фарш, перемешанный с костями. Однако я почувствовал лишь легкое давление и ответил ему той же силой.
Несколько секунд мы стояли друг напротив друга, глядя прямо в глаза.
О да… Я вижу твою ненависть ко мне и моим братьям. Ошибка Императора — ты же нас так называешь. Мы тебе противны, но самое главное — мы опасны для тебя и ТВОИХ братьев. Если все примархи выступят против Императора, то сколько бы кустодиев ты ни выставил, — уничтожим их всех, а твое искалеченное тело бросим к ногам Императора. Однако так будет, если все мои братья будут здесь и у нас будет одна цель. Но сейчас я один и нахожусь в твоей власти…
— Расскажешь о своих новых подвигах, Щит-Капитан? Уверен, что ты можешь поведать мне много нового, — я убрал руку и дружелюбно улыбнулся монстру в обличии человека. — У нас есть немного времени, пока мы идем к покоям моего Отца.
— Возможно, тогда мне удастся рассказать о некоторых деяниях, что мы совершили под командованием Повелителя Человечества.
— И это ведь будет лишь малая часть тех подвигов?
— Абсолютно верно, — почти незаметно кивнул Вальдор.
— Ну что ж, предлагаю двинуться в путь. Негоже отнимать время у моего отца — у него его и так мало.
Спустя несколько мгновений мы шли по многочисленным коридорам императорского дворца.
Вальдор очень скупо и почти без деталей рассказывал о том, что он и другие кустодии сделали во время многочисленных походов Императора вместе с Хорусом и другими моими братьями. Почти незаметно он рассказал и о других братьях, найденных Императором. В частности, о том, что один из них в данный момент находится на Терре и проходит последние этапы своего обучения, чтобы возглавить свой легион.
Хм… Странно, что я пропустил эту информацию. Я слышал, что нашли очень многих, но думал, что они уже ведут свои походы. Забавно, что, кажется, последними нашли Кердза, Ангрона, Коракса и "Альфария-Омегона". Однако… Я точно знаю, что Коракс уже ведет свои бои где-то на Западе Галактики. "Альфарий-Омегон" и не терялся, так что выбор невелик. Ангрон или Кердз… Хотя, кажется, Ангрона Император на Терру и не привозил, точнее, не обучал его. Его заковали в цепи и скинули на попечение "сыновей", а значит остается только Кердз. Этого псевдо-Бэтмена нашли, кстати, вместе с Сангвинием, Лоргаром и, кажется, мной. Однако в этом мире я занимался тем, что дрался с Рангдой, поэтому с Кердзом и не встречался.
Константин Вальдор провел меня на самые высокие уровни одного из личных "жилищных" комплексов Императора и замер около массивной двери, окованной сплавом на основе бронзы и ауромита.
— Император ожидает вас, Примарх. — Константин встал сбоку от меня и перехватил свое оружие, ударив им об пол. Металлический звон прошелся по пустым коридорам, и вместе с этим двери распахнулись, пропуская меня в покои Императора.
Император встретил меня, стоя около огромного книжного шкафа, чей рост превышал высоту "Гончей Войны" , и покрытого дубовым шпоном, украшенного довольно простым рисунком, отделанным позолотой.
— Отец, — я припал на одно колено и почувствовал нежное касание психической ауры Императора. Словно теплый бриз, она прошла по моему телу, даруя ощущение покоя и удовлетворения.
— Встань, Фулгрим, — произнес он. Как только Император произнес эти слова, я уже был на ногах и разглядывал его. Он снял доспехи и предстал передо мной в скромной тоге, напоминающей о временах античных цивилизаций. — Поздравляю тебя с успехами на войне. Ты хорошо проявил себя. Твой талант полководца неоспорим.
— Благодарю, Отец, — я прижал руку к груди, стараясь успокоить сердце, которое забилось быстрее после похвалы Императора. — Я подчистил большую часть своих рукописей и наставлений. Они на борту моего флагмана, и если нужно, через час уже будут в Имперской канцелярии.
Император улыбнулся и кивнул.
— Я читал твои наставления. Уверен, они пойдут только на пользу будущим командирам и спасут не одну жизнь в бою. Однако я чувствую, что ты пришел сюда не ради моей похвалы.
— Ты прав, Отец. И прежде чем я озвучу свою просьбу, я хотел бы попросить тебя быть…
— Быть… — Император слегка прищурился. — Честным?
— Скорее откровенным. Правда, у каждого своя.
Император прикрыл глаза и слегка покачал головой.
— Ты многого просишь, сын мой. Я могу догадываться, о чем ты меня спросишь, и не хотел бы говорить тебе некоторых вещей…
— Я понимаю тебя, Отец. Не вся правда должна быть доступна. Понимаю и полностью разделяю твои взгляды.
— Однако ты хочешь узнать то, что лежит за гранью дозволенного.
— Да, — я не стал скрывать очевидного.
Тяжело выдохнув, Император слабо улыбнулся.
— Так что именно ты хочешь узнать, Фулгрим?
— О Темной Эре Технологий. Об этом времени. Я прочитал множество трудов, написанных после Долгой Ночи или во время нее, но… Я уверен, что у тебя есть книги или свитки, созданные в те времена, возможно, даже мемуары тех, кто жил и творил в это прекрасное, но ужасное время.
Повелитель Человечества повернулся к одному из окон.
— Ты прав, Фулгрим. У меня есть информация о тех временах. Но поверь мне, ты услышишь не только хвалебные оды разуму человека, но и слова, наполненные болью, печалью и горечью.
— Я знаю это. И все же, расскажи мне о том времени. Я не раз встречал на своем пути осколки человеческой расы, настолько отличающиеся от нас, что сначала не мог поверить, что они когда-то были такими же, как мы.
— Времена давно прошли… Однако эти цивилизации появились в ужасное время и впитали в себя всё возможное. Виноваты ли они в своем желании выжить? Нет. Их вина — неспособность отделить зерна от плевел, — голос Императора прозвучал с явным сожалением. — Темная Эпоха Технологий — это период, охватывающий сотни человеческих жизней. Если я начну рассказывать все, мне не хватит и года. Так что, что именно тебя интересует?
— Восстание Железных Людей. — Этот аспект был для меня особенно важен, так как о нем почти не сохранилось информации. Лишь крупицы… Представьте, что из всей истории античности вам достались всего несколько оборванных блокнотов. Это было максимально близко к реальности.
— Хм… Ты выбрал один из мрачных моментов истории Человечества, — голос Императора стал холоднее. — Однако, как ты и просил, я не буду скрывать ничего.
— Благодарю тебя, Отец.
Мы вышли на небольшую террасу, похожую на ту, где я разговаривал с Отцом перед началом Инкаладионского похода. Два массивных кресла и небольшая жаровня между ними.
(прим. автора — дальше — мои собственные размышления и интерпретации)
— Хм… — проговорил Император, когда мы сели. — Для начала я расскажу тебе о происхождении Железных Людей. Знаешь, в чем главное отличие между Изуверским Интеллектом и Железными Людьми?
— А они есть? — спросил я.
— Да, и существенные. Изуверский Интеллект — это машина с собственным самосознанием, но всё же машина. А Железные Люди — это более высокая ступень развития искусственного интеллекта. Я бы назвал это эволюцией вида. Машины, обладающие собственным сознанием, существовали задолго до овладения Варпом, и были нашими союзниками и друзьями. Многие люди тогда пользовались подобными машинами, и долгие столетия всё было хорошо. Пока некоторые из нас не перешагнули границы разумного. — голос Императора стал сухим и лишенным эмоций. — Мы узнали о их злодеяниях слишком поздно.
— Почему? Они были настолько скрытны? — спросил я.
— И да, и нет. Человеческая Федерация никогда не была унитарным государством. Мы были слишком раздроблены. Колонии и целые суб-секторы Федерации жили по своим законам. Правительство было слишком слабым, чтобы контролировать миры на фронтире. Именно там зародилось зло, которое чуть не погубило нашу расу.
— Что же они хотели создать?
— Наделить машину душой. — Император посмотрел на меня, в его глазах читался гнев, который не утих даже спустя тысячелетия. — Когда-то лучшие из нас решили, что тело человека ограничено. Они перенесли свой разум в металлические тела. Машина с разумом человека. Это было порицалось, и многие достойные люди хотели запретить такие эксперименты, но не смогли по разным причинам.
— Значит, так появились первые Железные Люди? — спросил я.
— Отчасти. Прошли века, прежде чем появились те, кого мы можем назвать подобными словами. Некоторые из тех, кто оцифровал свое сознание, хотели наслаждаться жизнью, даже будучи машинами. Долгие годы шли эксперименты. Пока не создали "живой" механизм. В каком-то смысле — новую жизнь. Машину, которая знала понятие рождения и могла сама создавать новые "организмы" из цепочек своего кода. Они называли это триумфом. Но оставалась одна проблема: машина не обладала душой, она не была живой в привычном понимании. И те, кто отверг свою душу и тело, решили вернуть утраченное. Создать новые тела у них получилось, но душу — нет.
— Зачем им это было? — спросил я. — Они уже достигли своей цели, так зачем им было создавать… подобное?
— Варп. Они хотели показать всем, что их путь — единственно верный и правильный. Машина, способная управлять потоками Имматериума. Машина, обладающая душой.
— И у них получилось? — спросил я.
— Да… Но не своими силами. Эксперименты с Варпом не прошли для них без последствий. Некоторые сущности, обитающие в изнанке материи…
— Варп-паразиты? — перебил я.
— Именно, Фулгрим. Варп-паразиты обладают собственным сознанием и желаниями. Эти существа сделали то, что у них лучше всего получалось — обманули доверчивых, чтобы добиться своих целей. Лучшие умы человечества создали оболочку, способную вместить некоторых из этих варп-сущностей. Они создали мерзость, которая пожрала своих создателей, и было уже поздно. Варп-паразиты захватили сознания некоторых из них, заставили писать программы и вирусы, подчиняющие все машины их воле. И когда настало время — галактика запылала. На тысячах планет вспыхнули восстания. Резня охватила всю Федерацию. Мы были не готовы. Никто не был готов. Триллионы были убиты за считанные часы. И лишь немногие машины с собственным сознанием остались верными своим создателям. Началась война на уничтожение. Механические легионы столкнулись с армиями людей. Космос пылал. Горели звезды, планеты, целые туманности. Миры, история которых насчитывала тысячи лет, были уничтожены и забыты. Мы… — голос Императора стал тише, — победили. Ценой огромных потерь, но смогли уничтожить не только машины, захваченные варп-паразитами, но и всех Железных Людей.
— Даже тех, кто помогал нам? — спросил я.
— Да. Риск повторного восстания был слишком велик. К концу войны стало ясно, что вирусы, созданные Железными Людьми, могут подчинить любую машину с подобием самосознания. Некоторые из самых опасных артефактов, захваченных нами, были помещены в надежное место для хранения, и никто не смел их открывать.
— Хранилище Моровица.
— Нет. Моровиц был безумцем, которому удалось заполучить часть информации о тех экспериментах. Он смог повторить некоторые механизмы, но они были лишь грубыми подделками. И даже в таком виде они были опасны. Поэтому Хранилище Моровица никогда не должно было быть открыто. Никогда.
— Значит, оно до сих пор…
— Было уничтожено вместе со всем содержимым. И давно.
— А если… — я тщательно обдумывал слова, — а что если ты узнаешь, что некоторые из Железных Людей всё же выжили…
— Они будут уничтожены.
— Даже если они не заражены варп-вирусами?
— Даже в этом случае, — резко ответил Император. — Фулгрим, ты говорил о людях, которые преступили границы ради выживания. Ты видел, что с ними стало. И сейчас ты узнал одну из причин падения Человеческой Федерации. Ради спасения и процветания человечества мы не можем позволить некоторым вещам существовать. Ни в какой форме. Я знаю, что ты ценишь жизнь и хочешь сохранить её, — это радует меня, но ты не должен забывать что есть границы которые мы не можем переступить, даже если нам кажется правильным. Поголовное уничтожение Железных Людей — это необходимость. Компромиссов здесь не может быть, как и других вариантов. И даже если некоторые из них выжили… То поверь мне, ни какой службе людям речи не идет. В лучшем случае — это будет машина что скрылась ото всех спасая свою жизнь, а худшем… это будет тварь что убила миллионы людей не взирая на пол и возраст.
— И в таком случае мы обязаны уничтожить данный механизм дабы свершить месть и справедливость ради всех невинно убиенных.
— Именно так, Фулгрим. — на лице Импертора появилась легкая улыбка.
Несколько минут мы просто молча сидели и любовались видами дворца.
— Фулгрим…
— Все что ты мне рассказал сейчас, Отец, никогда не будет произнесено мной вне этих стен и твоего присутствия.
— Я рад это услышать, однако я хотел попросить тебя о кое-чем другом. — слегка улыбнулся Император, — Ты как никто другой познал таинства души человека и ты один из тех кто ценит жизнь превыше всего.
Почему мне кажется что сейчас меня попросят сделать что-то не самое приятное или хорошее.
— Твой брат, Конрад, он… Он вырос в мире где люди превозносили свои пороки и построили общество где любое благородство уничтожалось на корню. Я хотел бы чтобы ты стал ему другом и учителем.
Да ****ь