**Дата:** Та же.
**Локация:** Башня Старк, Центральная Лаборатория и Медблок
— *Александр!*
Крик Стив Роджерс был последним, что я услышал перед тем, как мир окончательно погас. Он был не просто звуком, а спасательным кругом, брошенным в ледяной, безмолвный океан небытия, в который я погружался. Но моих сил не хватило даже на то, чтобы за него ухватиться. Сознание, истерзанное титаническим усилием воли и разъедающее душу прикосновением Тьмы, просто отключилось, как перегоревший предохранитель. Мое тело, ставшее на несколько мучительных минут каналом для силы, способной стирать реальности, рухнуло на холодный пол лаборатории безвольной куклой.
Внешний мир, однако, не замер. Наоборот, он взорвался суетливой, отчаянной деятельностью.
— Он без сознания! — первой к моему телу подскочила Стив. Она опустилась на одно колено, ее рука в тактической перчатке нащупала пульс на моей шее. — Пульс есть! Слабый, нитевидный, но есть! Брюс!
Доктор Бэннер, все еще бледная и дрожащая после пережитого, тут же оказалась рядом, ее профессионализм ученого и врача взял верх над страхом. Ее пальцы быстро пробежались по моей сонной артерии, проверили реакцию зрачков на свет фонарика от ее телефона.
— Гипотермия, тяжелейшее нервное и энергетическое истощение, — быстро поставила она диагноз. — Его тело горит холодом. Я никогда такого не видела. Нам нужно немедленно его в медблок! Нужна полная диагностика и поддерживающая терапия!
— Джарвис, экстренная медицинская платформа на мой уровень! Живо! — скомандовала Старк, не отрывая взгляда от главного экрана, где фиолетовая клякса Пожирателя, увлекая за собой нашу приманку, медленно превращалась в крошечную точку на краю сенсоров. Угроза миновала, но цена этой победы безвольно лежала на полу ее лаборатории.
— Он… он в порядке? — голос Тории, стоявшей поодаль, был непривычно тихим. Она смотрела на меня, и в ее глазах больше не было божественного гнева или силы бури. Только беспокойство и что-то похожее на благоговейный ужас перед той силой, свидетелем которой она стала.
— Пока жив, — коротко бросила Старк. — И моя задача — сделать так, чтобы он таким и остался. Я не позволю ему умереть после того, как он спас нам всем задницы.
Через полминуты в лабораторию бесшумно влетела антигравитационная медицинская платформа. Наташа и Клинтия, действуя с отточенной слаженностью, помогли Стив и Брюс осторожно переложить мое тело на нее. Я был ледяным на ощупь. Моя кожа приобрела нездоровый, сероватый оттенок, а из носа и ушей тонкими струйками сочилась темная кровь — результат колоссального внутреннего давления. Моя красная гавайская рубашка выглядела на этом фоне издевательски весело.
— Везите его, — приказала Старк. — Брюс, ты главная. Делай все, что нужно. Все ресурсы башни в твоем распоряжении. Я сейчас подойду. Мне нужно убедиться, что эта тварь действительно ушла насовсем.
Платформа взмыла в воздух и устремилась в сторону медицинского крыла. Стив, Наташа и Клинтия последовали за ней, оставив Старк и Торию одних в разгромленной, пахнущей озоном и страхом лаборатории.
— Он действительно это сделал, — прошептала Тория, глядя на дыру в потолке, через которую ушла наша приманка. — Он удержал Бездну голыми руками.
— Да, — ответила Старк, глядя на удаляющуюся точку на экране. — Сделал. А теперь нам предстоит выяснить, не осталась ли частичка этой Бездны внутри него.
* * *
Мое сознание не вернулось. Оно провалилось. Из одной тьмы в другую. Но эта новая тьма была иной. Не ледяной и голодной, а… тихой. Спокойной. Безмолвной.
Я стоял посреди серой, бескрайней равнины. Под ногами был не песок и не пыль, а мелкий, как мука, пепел. Небо было такого же серого, безликого цвета. Не было ни солнца, ни звезд, ни облаков. Просто ровный, тусклый, ниоткуда не идущий свет. Не было ветра. Не было звуков. Абсолютная, совершенная тишина.
Я огляделся. Вокруг меня, насколько хватало глаз, стояли они. Статуи. Миллиарды статуй из того же серого пепла. Они стояли в тех позах, в которых их застала смерть: женщина, прижимающая к себе ребенка; воин, занесший меч для удара; старик, смотрящий в небо. Это были они. Призраки уничтоженной мной вселенной. Но они не кричали. Они не обвиняли. Они просто стояли, застывшие во времени, немые памятники моему величайшему греху.
Я пошел между ними. Мои шаги не производили ни звука. Я касался их. Пепел был холодным и плотным, как камень. Я шел час, день, вечность. Время здесь не имело значения. Я искал выход, но равнина была бесконечной. Я кричал, но мой крик вяз в этой ватной тишине, не рождая даже эха.
Это был мой персональный ад. Не котел с кипящей смолой, а нечто гораздо хуже — вечное, безмолвное созерцание последствий моего выбора. Я понял, что это не просто сон. Это было место, куда провалилась моя душа после того, как Тьма почти поглотила ее. Лимб. Чистилище, которое я сам для себя создал.
И я начал чувствовать, как оно затягивает меня. Усталость, которую я испытывал, была не физической. Это была усталость души. Желание просто лечь на этот мягкий пепел, закрыть глаза и стать еще одной статуей. Перестать чувствовать. Перестать помнить. Это было так соблазнительно. Просто сдаться.
— *Ты можешь остаться,* — раздался в моей голове голос.
Он не был громким. Он был тихим, вкрадчивым шепотом, который, казалось, исходил отовсюду и ниоткуда.
Я резко обернулся. Передо мной стояла фигура. Она была соткана из теней, из более темного оттенка серого, чем все вокруг. Она была моей точной копией, но искаженной, словно отражение в кривом зеркале. Ее глаза были двумя провалами в бездну. Это был он. Эхо Тьмы. Та ее часть, что успела пустить корни в моей душе.
— Кто ты? — спросил я, хотя уже знал ответ.
— *Я — это ты,* — прошептал теневой двойник. — *Я — твоя свобода. Твой покой. Я — логичное завершение твоего пути.*
— Я не ищу покоя. Я ищу выход.
— *Зачем?* — в его голосе прозвучало искреннее недоумение. — *Чтобы вернуться туда? В мир шума, боли, страданий? В мир, где тебя боятся и не понимают? Посмотри вокруг, Александр. Здесь тихо. Здесь нет ответственности. Нет вины. Ты сделал свой выбор, ты заплатил свою цену. Теперь ты заслужил отдых.*
Он протянул ко мне свою теневую руку.
— *Останься. Стань одним из них. Стань частью этой великой тишины. Это так просто.*
Я посмотрел на свою руку. Она тоже начала становиться серой, пепельной. Я чувствовал, как моя воля к жизни тает. Он был прав. Зачем возвращаться? Зачем снова бороться? Здесь было… спокойно.
* * *
— Пульс падает! У него брадикардия! — голос Брюс Бэннер был напряженным.
Они находились в главном медблоке башни. Это помещение было похоже на декорации к научно-фантастическому фильму. Я лежал на био-кровати, окруженный десятками датчиков. Мое тело было накрыто специальным термо-одеялом, которое пыталось бороться с аномальной гипотермией. На голографических экранах вокруг кровати отображались мои жизненные показатели. И все они были в красной зоне.
— Его мозговая активность затухает, — сказала Старк, которая уже несколько часов не отходила от главного монитора. — Это не кома. Это… это похоже на процесс системного отключения. Словно его сознание добровольно уходит в оффлайн.
— Мы можем его как-то стимулировать? Вернуть? — спросила Стив, стоявшая у кровати и не сводившая с моего бледного лица взгляда.
— Мы не знаем, что стимулировать! — взорвалась Брюс. — Его физиология не поддается анализу! Его кровь — это не кровь, его клетки не имеют ДНК! Мы пытаемся починить компьютер, не имея понятия о его операционной системе! Все, что мы можем — это поддерживать базовые функции и надеяться, что он выкарабкается сам.
— Надежда — это не стратегия, — пробормотала Наташа из угла комнаты. Она методично разбирала и собирала свой пистолет. — Должно быть что-то, что его держит в том мире, куда он провалился. Какой-то якорь.
— На вечеринке это был голос Стив, — задумчиво сказала Старк. — Она пробилась к нему. Может, попробовать снова?
— Я пробовала, — ответила Стив, не отводя взгляда. — Я говорила с ним два часа. Никакой реакции. Он меня не слышит.
— Может, ему нужно нечто большее, чем один голос, — предположила Клинтия, до этого молча наблюдавшая за всем со своего поста у окна. — Может, ему нужно услышать нас всех.
Наступила тишина. Идея была простой, почти наивной. Но в их отчаянном положении любая соломинка казалась бревном.
— А что, если попробовать? — сказала Старк. — Джарвис, настрой микрофон и подключи его к нейро-интерфейсу кровати. Усиль сигнал. Мы попробуем докричаться до этого упрямого ублюдка.
* * *
— *Видишь? Они пытаются тебя вернуть,* — прошептал мой теневой двойник. — *Они не дают тебе обрести покой. Они эгоисты. Им нужна твоя сила, а не ты сам.*
В серой тишине моего лимба начали пробиваться звуки. Искаженные, далекие, как голоса под водой.
— *…Александр, это Брюс… Твои показатели критические, но твой организм уникален. Я никогда не видела такой способности к саморегуляции на клеточном уровне. Это… это прекрасно. Не сдавайся. Я хочу это изучить. Мы можем вместе совершить прорыв…*
— *Наука,* — усмехнулся мой двойник. — *Она видит в тебе лишь интересный подопытный образец. Разве этого ты хочешь?*
— *…Эй, Рогачев, это Старк. Слушай сюда. Если ты сейчас умрешь, я клянусь, я разберу твое тело на атомы, чтобы понять, как ты устроен. И соберу из тебя самый навороченный в мире тостер. Ты меня понял? Так что давай, открывай глаза. У нас еще куча дел. Мне нужен партнер для научных споров, а не героический труп…*
— *Высокомерие,* — прокомментировала Тень. — *Она видит в тебе лишь равного по интеллекту спарринг-партнера. Игрушку.*
— *…Парень. Это Клинтия. Я не мастер говорить речи. Но ты… ты дерешься. Я видела это. Ты не из тех, кто сдается. Так что хватит валять дурака. Вставай. У нас еще есть незавершенные дела.*
— *…Это Наташа. Я все еще тебе не доверяю. Но ты спас меня. А я не люблю оставаться в долгу. Так что если ты умрешь, я не смогу вернуть долг. А это непрофессионально. Возвращайся. И мы будем квиты.*
— *Прагматизм и долг,* — шептала Тень, ее голос становился все слаще. — *Они видят в тебе лишь функцию. Инструмент. Разве это дружба? Разве это то, ради чего стоит возвращаться?*
Я почти согласился с ним. Их голоса были далекими. А он был здесь, рядом. Он предлагал покой.
Моя рука почти полностью стала пепельной. Еще немного, и я растворюсь в этой серой вечности.
И тут раздался ее голос. Голос Стив.
— *Александр. Это снова я. Они все правы. Мы все видим в тебе что-то свое. Ученого, соперника, солдата, должника. Потому что мы пока не знаем тебя настоящего. Мы видим лишь маски, которые ты носишь. Но я видела и другое. Там, в лаборатории, когда ты потерял контроль. Я видела твой страх. И я видела, как ты боролся. Ты боролся не за нас. Ты боролся за себя. За свое право оставаться человеком, а не превращаться в монстра.*
Теневой двойник зашипел. Этот голос ему не нравился.
— *Ты не обязан быть героем. Ты не обязан спасать мир. Все, о чем я прошу — дай нам шанс узнать тебя. Дай себе шанс узнать нас. Мы не просим тебя доверять нам. Мы просим тебя довериться себе. Той части тебя, которая боролась. Той части, которая создавала, а не разрушала. Той части, которая выбрала жизнь, а не покой в пустоте. Возвращайся, солдат. Твой бой еще не окончен.*
Ее слова были не якорем. Они были ключом. Они отперли что-то глубоко во мне. Воспоминание не о прошлом, а о настоящем. О том, кем я стал здесь.
Я посмотрел на свою пепельную руку. А затем на теневого двойника.
— Ты врешь, — сказал я. Мой голос прозвучал в этой тишине, как раскат грома. — Ты не покой. Ты — забвение. Ты — отказ. А я не отказываюсь.
— *Глупец!* — зашипела Тень. — *Ты выбираешь боль!*
— Я выбираю жизнь, — ответил я. И сжал свою пепельную руку в кулак.
Пепел начал осыпаться. Под ним проступала нормальная, живая кожа.
— Я — не только Тьма. Я — не только мой грех. Я — это мои выборы. И сейчас я выбираю вернуться.
— *Ты не можешь! Это место — твое! Ты создал его!* — Тень начала таять, терять форму.
— Значит, я его и уничтожу.
Я закрыл глаза и сосредоточился. Я перестал бороться с этим миром. Я принял его. Принял свой грех, свою вину, свои воспоминания. Я впустил их в себя. И вместо того, чтобы раствориться в них, я наполнил их своим светом. Своей волей. Своими новыми воспоминаниями.
Серая равнина задрожала. Пепельные статуи начали рассыпаться, превращаясь в пыль. Безликое серое небо треснуло, и сквозь трещины пробился яркий, теплый свет.
Теневой двойник закричал, его крик был полон ярости и отчаяния, и растворился в потоке света.
Последнее, что я увидел, прежде чем мир вокруг меня исчез, были триллионы пылинок, уносимых ветром, которого раньше не было. Они не исчезли. Они просто отправились дальше.
* * *
Я резко открыл глаза.
Первое, что я увидел — белый потолок. Второе — почувствовал — клубок проводов и датчиков на моей груди. Третье — услышал — ровный, монотонный писк медицинского оборудования.
Я был в медблоке. Я вернулся.
— Он очнулся! — голос Брюс был полон удивления и облегчения.
Вокруг моей кровати тут же столпились они. Все. Старк, Стив, Брюс, Наташа, Клинтия, даже Тория, которая, очевидно, не улетела. Их лица были измученными, но на них читалась надежда.
— С возвращением, Спящая Красавица, — усмехнулась Старк. — Мы уж думали, придется тебя целовать. Хотя я бы поручила это Тории. У нее губы, наверное, с эффектом электрошока.
— Сколько… — мой голос был хриплым, горло пересохло.
— Три дня, — ответила Стив, протягивая мне стакан воды с трубочкой. — Ты был в отключке три дня. Мы уже начали волноваться.
Я сделал несколько жадных глотков. Вода никогда не казалась мне такой вкусной.
— Пожиратель?
— Ушел, — подтвердила Старк. — Сенсоры дальнего космоса потеряли его след. Он проглотил твою приманку и свалил в другую галактику. План сработал.
— Хорошо, — выдохнул я.
Я попытался сесть, но тело было слабым, как у новорожденного. Стив и Тория осторожно помогли мне принять полусидячее положение.
— Итак, — начала Старк, когда я немного пришел в себя. Она явно ждала этого момента. — Раз уж ты решил почтить нас своим присутствием в мире живых, не хочешь ли ты кое-что объяснить? Например, что это за хрень была и как нам сделать так, чтобы она больше не повторялась?
Я посмотрел на их лица. На выжидающие, настороженные, но полные надежды взгляды. Они заслуживали правды. Хотя бы ее части.
— Это была моя тюрьма, — сказал я тихо. — Ментальный конструкт, созданный моей собственной виной. Лимб. Тьма, которую я использую, — это не просто сила. Это эхо. Эхо триллионов погибших душ. И после того, как я использовал ее в таком объеме, она почти поглотила меня, утащив в это место.
— Но ты вернулся, — сказала Стив. — Что изменилось?
— Вы, — просто ответил я. — Ваши голоса стали моим якорем. Вы напомнили мне, что у меня есть, ради чего возвращаться.
В комнате повисла тишина. Немного неловкая, но теплая.
— Мило, конечно, — нарушила ее Старк. — Групповые обнимашки и все такое. Но это не решает главной проблемы. Эта Тьма все еще внутри тебя. И она нестабильна.
— Я знаю, — кивнул я. — Я стал сильнее. Я лучше ее понимаю. Но я не могу гарантировать, что подобного не повторится, если мне снова придется ее использовать.
— Значит, мы должны найти другой способ, — заявила Старк. — Мы не можем полагаться на то, что ты каждый раз будешь выигрывать в перетягивании каната со своей внутренней бездной. Нам нужен… план Б. Предохранитель.
Она подошла к моей кровати.
— Я хочу изучить тебя, Александр, — сказала она. — Не как подопытного кролика. А как партнера. Я хочу понять природу этой энергии. Разобрать ее на составляющие. Создать для тебя интерфейс, который позволит тебе управлять ею так же легко, как я управляю своим костюмом. Создать систему сдерживания, которая не будет зависеть только от твоей силы воли.
— Ты хочешь залезть мне в душу с помощью науки? — усмехнулся я.
— Именно! — ее глаза загорелись знакомым азартом. — Я хочу оцифровать твоего демона! Это же величайший научный вызов в истории человечества!
Я посмотрел на остальных. Они ждали моего решения.
Я устал. Я устал бороться в одиночку. Я устал прятаться.
— Хорошо, — сказал я. — Я согласен.
На лице Старк расцвела победная улыбка.
— Отлично! — она хлопнула в ладоши. — Джарвис, готовь лабораторию! Проект «Прометей» официально запущен!
Мир был спасен. Я вернулся из небытия. Но настоящая работа только начиналась. Работа не по спасению мира, а по спасению самого себя. И впервые за очень долгое время у меня появилось чувство, что я с этим справлюсь. Потому что я больше не был один.