Пройдя через портал, Алгалон обернулся, чтобы еще раз взглянуть на гладь, отделявшую один мир от другого. Странное ощущение посетило его во время перехода, будто кто-то смотрел.
«Нашли нас?» — настроение его вмиг переключилось, вынуждено перейдя на более собранный лад. — «Надо поторопиться, скорее покончить со всеми делами и закрывать портал, пока не поздно. Защита у нас стоит отменная, но и демоны не лыком шиты. Все-таки опыт невероятный имеют, а лазутчики нам не нужны. Итак задержался в Цитадели порядком. Надо уложиться за сегодняшний день. Да и ждут меня уже, судя по расположению огней»
…
Рейнхарт, стоя перед тронным пьедесталом, осматривал зал. Как и было велено, он собрал лучшие сотни со всего ордена, на сей раз пригласив и магов, которые обычно оставались вне подобных собраний. Более тысячи братьев и сестер заняли свои места, согласно строгому списку.
Расстаравшись, сенешаль попытался разместить всех так, чтобы как можно равномернее перемешать. Не хотел, чтобы внутренняя иерархия играла какую-то роль в столь важный день. Потому присутствовали и служанки, как наиболее приближенные, помимо воинов, много знающие и слышащие, а так же хранящие все эти тайны. Они знали Цитадель лучше большинства мастеров клинка, потому не пригласить их было бы по меньшей мере грубо.
Тронный зал мог вместить и больше народа, все-таки занимал весь верхний этаж крепости. Но старый рыцарь сам настоял на ограничении. Цитадель притягивала мысли всех членов ордена, старых и новых, но попасть в нее, не во время осады, могли совсем немногие. Свободно ее посещали лишь мастера клинка, дракониды гвардейцы, да сами младшие стражи. Отбор лучших сотен мог подстегнуть остальных, хотя им и так было не занимать мотивации на тренировках. И все же, старый рыцарь предпочел сохранить закрытый статус крепости. Тем более, весь орден в любом случае не мог участвовать в собрании, так как половина находилась в другом мире и вела боевые действия.
«Жаль, что нельзя призвать наших братьев с Азерота. Они тоже заслуживают права присутствовать сейчас в тронном зале. Жизнь, как всегда, не справедлива. Но ничего, для них будет организован отдельный небольшой праздник и отдых. А потом рокировка войск. Опыт нужен всем»
— Никогда не думал, что нам будет дарована такая честь. — тихо, чтобы его слышали только другие младшие стражи, промолвил Тауриссан.
Все они стояли перед тронным пьедесталом, выстроившись в линию и ожидая. Присутствовала и Тиамат, хотя во многом находилась на особом положении: была супругой Первого Стража, еще недавно сильнейшей из них, но не пившей Золотой Крови. По уровню силы она уже не дотягивала, однако, статуса младшего стража у нее никто отнять не мог.
— Никто не мыслил о подобном. — слово взял Изурегас. — Теперь нам предстоит по-настоящему встать плечом к плечу с владыкой, чтобы вместе вершить судьбу многих миров. Это даже ощущается иначе.
— Не знаю, справимся ли мы. Мы, в отличии от первых Обугленных Стражей, допускаем слишком много ошибок. — не свойственно самому себе, Грамдар единственный смотрел на трон задумчиво и с сомнениями. — Вся наша история, после переноса, построена на ошибках. Где-то поступали слишком резко, где-то недостаточно жестко. У нас и сейчас проскальзывает подобное. Мне кажется, Обугленные Стражи могли бы организовать все гораздо лучше. Да и, не могу представить себя равным Первому Стражу. Я привык получать от него приказы и исполнять их, а не подвергать его слова сомнению, право на которое вот-вот получу.
— Не сравнивая себя с сущностями, которые прожили неизвестное число тысячелетий, проведя их в бесконечных сражениях, приключениях и строительстве. — Тиамат сложила руки на груди, держа спину исключительно прямо и искоса глядя на здоровенного драконида. — Они могли прожить сотни разных жизней, прежде чем создали Цитадель. Если будешь пытаться ориентироваться на них, похоронишь себя под грузом сомнений. Мы не они и ими никогда не будем. Ты уже сделал многое для нынешней Цитадели и ордена в частности. Продолжай учиться, как делал последние три десятилетия, и обязательно станешь не хуже их. У тебя впереди столько времени, сколько сам пожелаешь прожить. К тому же, Алгалон принял твой план реформирования войска, значит, ты все делаешь правильно.
— Тиамат права. Чье слово и воля, если не его, весомее всего остального? — получив возможность, Рейнхарт тоже посчитал нужным присоединиться к разговору. — Однажды мы сможем полноценно оправдать ту ответственность, что сегодня ляжет на наши плечи. А до тех пор нам следует трудиться, делать все возможное, чтобы не ударить лицом в грязь.
— Я скажу так — надо слушать свое сердце, оно не солжет. — заключил владыка Огненных Недр. — Не думаю, что в наши дела претерпят какие-то изменения. Рейнхарт все так же будет заведовать администрацией верхнего города, считать прибыли и убытки, да заниматься дипломатией. Я останусь главой клана и никуда не денусь от своих обязанностей. Ты, Грамдар, по-прежнему будешь командовать войском, а Изурегас обеспечивать всех нас нормальными магами и прочими специалистами. Все останется как прежде, изменится наше звание.
— И все-таки трудно осознать, что собираюсь встать вровень с теми, кто в свое время освободил меня из рабства. — воевода опустил голову, накрыв ее когтистой рукой. — Не чувствую за собой такого права. Обугленные Стражи ведь настоящие герои, о них впору легенды слагать. Сколько хорошего они сделали, сколько зла изничтожили… Только под их рукой дракониды смогли вздохнуть спокойно, начать жить нормальной жизнью. А что сделал я? Чем заслуживаю подобное?
— Безусловно, мы еще не успели повергнуть такого же числа достойных того драконов, демонов и нежити. Не бились с воплощениями греха, не разбивали союзы, способные повергнуть Цитадель. — глава клана, как наиболее близкий друг драконида, не унимался. — Ну и что? На нашу жизнь еще хватит гадости. Одни Древние Боги и Пылающий Легион чего стоят. Уверен, с таким не сталкивались даже Обугленные Стражи. Да и мало ли мы сделали для Цитадели? Она дом для всех нас и мы трудимся на его благо. Первый Страж посчитал нас достойными, значит так и есть. Об остальных я думать не хочу. Они трусы, предатели. Покинули орден, сбежали. Хотя сами заложили основу и непреложное правило — из ордена нельзя выйти. Каждый принесший клятву, остается с нами до конца, до самой последней смерти. Его жизнь ему уже не принадлежит.
— Да, двуличный поступок с их стороны. — поддержала драконица. — Один он запятнал прочих Обугленных Стражей достаточно, чтобы не оглядываться на них. Безусловно, за ними числятся многие заслуги и достижения, которые мы должны помнить и чтить, но на них нельзя оглядываться в вопросах верности и чести.
— Раз не чувствуешь, что готов принять роль Обугленного Стража сейчас, то сделай то, что поможет тебе принять ее. — придворный маг огладил свои щупальца. — Разве мало у нас стоящих проблем? Придумай, как наилучшим образом сокрушить Древних Богов. Блестяще проведи компанию против Пылающего Легиона. Создай из ордена армию, которая сокрушит любую угрозу, любое зло. Все в твоих собственных руках.
Появление знакомого источника силы заставило Рейнхарта поднять взгляд, устремив его к трону. Прямо перед ним возник Первый Страж. Осмотрев зал, он на краткий миг окутался огнем, чтобы выйти из него уже в Чешуе. Обычная одежда совсем не подходила для такого торжества и, пока еще младший страж, внутренне кивнул. Он и сам приоделся по случаю, заказав у портного расшитый серебром черный костюм. Остальные явились в доспехах.
— Друзья, братья и сестры. — голос Стража пронесся по всему тронному залу, пробирая от силы, что сквозила в нем. — В Цитадели никогда не любили пустых речей, а я еще и не умею их произносить, потому не буду говорить лишнего. Все просто. Вы все собрались, чтобы засвидетельствовать то, что должно было свершиться уже давно. Сегодня я возвожу всех младших стражей в ранг Обугленных Стражей. Такова моя воля.
Заветные слова, слетевшие с губ господина, вопреки ожиданиям, надломили нечто внутри старого рыцаря. Он никогда не ожидал, что сможет взойти так высоко, что выше уже будет некуда идти. Не стремился к тому. Им всегда двигали простые желания — помогать, заботиться о других, защищать от чудовищ и злобных тварей слабых. Теперь же, став одним из тех, кто некогда являлся для него примером, ощутил неожиданно тяжелый, почти неподъемный, груз ответственности.
«Теперь и на меня будут ориентироваться, как я когда-то» — внезапно осознал он. — «Какой пример я хочу подать братьям? Каким меня запомнят и будут воспринимать?»
Члены ордена дружно рявкнули, воздевая оружие к потолку, даже маги, обычно остававшиеся себе на уме и в стороне от подобного. Горничные просто и скромно похлопали в ладони, почти не слышимо.
— В будущем у Цитадели появятся новые младшие стражи, как и те, кто своей доблестью заслужит право называться Обугленными Стражами. Возможно пройдут десятки и сотни лет, но так будет. — владыка Цитадели спустился вниз и голос его стал тише, но недостаточно, чтобы не могли расслышать другие. — Отныне никаких господинов, владык и прочей чуши. Вы мои друзья. Зовите меня Алгалон и никак иначе.
— Так же просто, как выпить бочку пива. — дварф усмехнулся в бороду.
…
Некоторое время спустя
Малый Зал Совета
Стулья, окружавшие овальный стол, никак не изменились, за исключением одного — того, что принадлежало Алгалону. Ранее он походил на трон, но теперь стал совершенно обычным, как у остальных. Небольшое исправление, доставившее ему массу удовольствия.
Владыка Цитадели никогда не стремился к роскоши, не хотел ее никак демонстрировать, и после “перерождения” ничего не поменялось. Ему все так же претило как-то возносить себя над теми, кого он искренне уважал и любил, считал своими близкими друзьями, соратниками.
В необходимых атрибутах власти он не видел ничего зазорного. Они требовались хотя бы для того, чтобы короли и прочие монархи знали свое место. Однако, как-то возвышать себя на закрытом собрании, где нет никаких посторонних, а все собравшиеся — равные, не видел смысла. Это казалось бессмысленным и даже неправильным, противоестественным.
— Сейчас речь пойдет о неприятном. — Страж постучал пальцем по столу, а затем со вздохом откинулся на спинку стула. — Так уж вышло, что в свое время мне от Галакронда, помимо проблем и драконьей мощи, досталась одна… особенность. Его божественная суть.
— Драконы умудряются насрать и после смерти! — выругавшись, Тауриссан заслужил колкий взгляд Тиамат. — Кхм… мы же теперь тоже, того. Каждый раз забываю…
— Неожиданно. — губы Рейнхарта сжались в тонкую полосу, а на сердце у него стало неспокойно. — Не с тем ли связана поспешность вручения нам звания Обугленных Стражей, что вы… ты, собрался вознестись в небесные чертоги?
— Нет. Это действительно следовало сделать давно, просто я думал не головой, а жопой.
Глава подземного народа натурально выпучил глаза и открыл рот, впервые услышав нечто подобное в исполнении Первого Стража. Обычно роль сквернослова принадлежала ему, в то время как остальные очень уж держались за благочестивый слог.
— Я не собираюсь никуда от вас деваться. — продолжил говорить владыка Цитадели. — Раз уж у меня есть свойство божественного толка, из него надо извлекать пользу. Например, я могу слышать, когда ко мне обращаются с молитвой или просьбой. Соответственно, способен отвечать на такие воззвания. Пусть твори чудеса еще не научился, могу оказывать определенное влияние. Исцелить, наделись силой, сжечь все вокруг и так далее.
— Братьев в жрецов или паладинов превращать? — Грамдар в неудовольствии зарычал. — Они на такое не пойдут, да и я против. Нельзя надеяться на кого-то, если это не твой товарищ по оружию, с которым делишь казарму, палатку и стоишь плечом к плечу. Ешь из одного котла.
— Безусловно ты прав. — Первый Страж кивнул. — Я сам не хочу начинать строить храмы, и чтобы члены ордена начинали посвящать часть своего времени религии, а не боевой подготовке. Мне вполне по плечу наделить частичкой своей силы любого, кто принес клятву на Погибели, без прямого обращения. Но я ведь не могу знать, кто из братьев и сестер чем занимается в конкретный момент времени. Однако, если они мысленно ко мне обратятся, я услышу и смогу оказать поддержку. Либо телепортируюсь сам.
— Это звучит разумнее. — согласился воевода.
— Алатор хороший тому пример. Сам того не понимая, угодил в сети одного из Древних Богов и был убит. Более того, заразился какой-то гадостью, которая, почему-то, смогла выжить после моего огня.
— Погиб мастер клинка?! — струи пламени вырвались из ноздрей Вестника Войны, а после из них повалил серый дым. — Разве твари не заперты в темницах?
— Здесь мы возвращаемся к вопросу религии. На Кул-Тирасе поклоняются Матери Приливов, я допускаю, что за ней скрывается какой-то Древний Бог. Так как главное место поклонения, Святилище Штормов, оказалось наиболее подвержено порче. Более того, он смог вторгнуться в мой разум, послав видение, а после призвать одно из своих подлинных щупалец. Почти вся прибрежная часть острова была усеяна обелисками, маленькими храмами и прочими следами поклонения, от которых несло мерзостью. На Азероте нам надо обращать пристальное внимание на разного рода культы и прочее, за любым из них может скрываться очередная тварь. Древние Боги ищут лазейки, через которые могут распространять свое влияние на мир, минуя темницы.
— В таких условиях возможность наделить кого-то силой или иной помощью, действительно будет не лишним. — владыка Огненных Недр принялся гладить свою бороду. — А на нас это распространяется?
— Конечно.
— Хорошо. Я ведь как раз собирался исследовать Азерот. Приятно знать, что в любом уголке мира могу рассчитывать на твою поддержку. Все-таки и от чего-то божественного есть прок.
— Где сейчас Алатор? Он еще мертв?
— Я его воскресил, отдыхает в Крепости Перехода. Как закончим собрание, можешь сам его обо всем расспросить, тебе такой надо знать. После заката портал будет закрыт.
— Успею.
— А как вы… ты, узнал, что тебе могут молиться? — положив руки на стол, сенешаль сцепил ладони в замок.
— Метишь в корень. Когда обнаружил эту способность и попробовал в ней разобраться, мое сознание перенеслось к одной из башен. Там, в какой-то потайной комнате без окон, мне молился мужчина, прося о здоровье и удаче, чтобы вступить в орден. Я ему их дал. Подобное происходит по всей нашей земле. Люди, эльфы, полурослики мне поклоняются, приписывая самые разные, а порой и противоречивые, качества. Это происходит в основном в башнях. Реже в городе. Не замешаны в подобном лишь дракониды.
— То есть и у моего клана рыльце в пушку? — брови дварфа взлетели вверх.
— Да. Рудокопы хотят богатых жил, да побольше, хотят выносливость и удачу, просят проводить их к залежам редких металлов. Мастера просят послать им побольше работы, да вдохновения, для создания великолепных артефактов, о которых будут петь песни. Пивовары хотят больше уникальных рецептов. Женщины просят, чтобы их дети были здоровы, а беды обходили семьи стороной. У каждого есть, что у меня попросить. — Алгалон пожал плечами. — Впрочем, все это делают по-своему, не организованно.
— Так и знал. — старый рыцарь на секунду сжал руки до дрожи, а затем опустил голову вниз, будто признавая поражение. — Воины крови замечали нечто подобное в башнях, подозрительное. Прямых доказательств у них не было. Порой, сами дварфы доносили мне, что слышали странные бормотания со стороны знакомых, похожие на молитвы или обращения к каким-то сущностям.
— И ты ничего не сделал?! — Тауриссан грохнул кулаком по столу. — Сам бездельничал, так мне почему не сказал?! Я бы быстро нашел смутьянов! Почему они вообще шли к тебе, а не ком мне?!
— Вот потому и не шли. Каким бы непростым не был уклад вашей жизни, все боялись за друзей и знакомых. Тем более, прямые доказательства отсутствовали. Мои помощники тоже ничего найти не смогли. А с тебя станется дров наломать. Конечно, твой клан надо держать в ежовых рукавицах, но до запугивания и жестокости доводить не следует.
— В чем-то ты прав, да не во всем. Это мой клан, я его возглавляю. Ты как минимум должен был поделиться со мной. Вместе бы что-то решили.
— Прошу прощения. — сенешаль искренне склонил голову.
— В следующий раз не темни.
— Так и будет.
— Надо централизовать веру, раз уж она есть на нашей земле. — вставил слово владыка Цитадели. — С твердым каноном и прочим, что там полагается. Я не знаю. Боюсь, иначе, за таких “верующих” может зацепиться какая-то дрянь. Дух, сущность, демон или реальное божество — не важно. Нам ничего из этого не нужно. Если хотят молиться, пусть делают это правильно. А как правильно, мы выберем сами.
— В таком случае, я могу заняться этим делом. — Изурегас растянул губы в улыбке, обнажая острые клыки. — В Храме Огня как раз есть множество жрецов, опыт которых, признаюсь, начал частично перенимать. Так почему не воспользоваться им? Мне по плечу сделать все необходимое.
— Пусть так и будет, хотя изначально планировал поручить все Рейнхарту.
— Не думаю, что мог бы справиться, как полагается. Нет достаточно опыта, только смутные представления.
— А я, пожалуй, постараюсь ускорить формирование тайной службы, а то наши хваленые блюстители закона не смогли найти у себя под носом беззаконье. — Тиамат ухмыльнулась, довольная собой.
— Не мог же приказать воинам вламываться в дома подозреваемых, хватать их и проверять память? Это… неправильно. Несоразмерно нарушению. Тем более, у нас не существует прямого запрета религии или поклонения. Существует стойкое отрицание, не более того.
— Ну… да, ты прав. Устрой подобное, вопросы появились бы уже к тебе. — вынужденно согласилась эльфийка.
— Продолжим, надо еще о многом успеть поговорить…