Драконье Пламя: За Порталом. Глава 137
Гигантская огненная глыба соприкоснулась с Эгидой, руны на ее поверхности вспыхнули, и она с вдвое большей скоростью полетела обратно. Врезавшись в щит отправившего ее магистра, каменюка взорвалась, расплескав пламя и осколки. В месте детонации образовался кратер, а все пламя потекло к новому владельцу, оседая на доспехе.
Магистра же снесло в сторону, оглушив. Его бездыханное, но живое, тело врезалось в бордюр, там и оставшись. Множество амулетов и колец, которыми он был увешан с ног до головы, спасли его жизнь. Не в последнюю очередь роль сыграла отменно зачарованная мантия.
Ради интереса, крутясь на одном месте и отражая все направленные в него заклинания, владыка Цитадели испытывал чувство, схожее с радостью. Не от процесса, а от созерцания. Скопление сильных магов, самый слабый из которых дотягивал до средних по старшинству учеников Изурегаса, ему нравилось. Помимо того, у них имелась нормальная экипировка. Жезлы, посохи, одежда и прочие аксессуары, вместе с украшениями, буквально пестрели в его глазах от заложенной в них магии. Эффекты были самыми разными и складывалось впечатление, что магистры подбирали их на свой вкус.
И это все приносило Первому Стражу сплошное удовольствие, напоминая о временах старых, еще игровых. С тех пор ему не доводилось видеть столь развитых цивилизаций и магических традиций. Только Цитадель могла похвастать таким, но ее в расчет он не брал. Ее прогресс был насквозь искусственным, не естественным. Возникшим буквально из воздуха, воплощенный непонятной магической аномалией.
Скорость реакции позволяла драконоборцу играючи отражать нападки сразу более двух сотен магов. Из тех, что остались на ногах. Другие, бившие более сильными заклинаниями, уже лежали на земле, кто контуженный, кто раненный, а кто просто без сознания. На ногах остались только более расчетливые, соизмерявшие силу заклинаний и защиты, которую могут выставить в ответ.
Всего десять минут заняла своеобразная дуэль, когда Алгалон заметил первого сдавшегося. Как он успел мельком увидеть, у магистра так или иначе были повреждены все побрякушки, позволявшие ему часть заклинаний принимать на грудь, не боясь понести урона. От того он и бил активнее остальных.
Вслед за ним начали медленно выходить из боя и остальные, собираясь в стороне, одной кучкой. Чтобы непринужденно вести беседу, будто прямо перед ними не происходил бой. Уйти дальше им мешал непроницаемый огненный купол, выставленный в самом начале, еще когда действовал Вызывающий Рев. Телепортация сквозь него заканчивалась немедленной смертью.
«Теперь это полнейший фарс» — тем не менее, владыка Цитадели под шлемом улыбался. Кель’дорай показали ему достаточно, чтобы он мог считать их неплохим пополнение для союза, а не обременением.
Припав на одно колено, он ударил щитом в землю, плашмя, заставив ту расколоться и задрожать. Кто-то сразу потерял равновесие, валясь с ног, другие смогли устоять. Но поток заклинаний оборвался моментально. А в следующий миг непреодолимая сила потянула всех эльфов к эпицентру, вместе с пылью и каменной крошкой. Еще в воздухе их окутал золотой Свет, оставляя метки печати, запрещающей использовать магию.
Убить разом было бы проще и менее затратно, чем обезвреживать.
— На этом достаточно. — встав в полный рост, Страж осмотрел подвешенных магистров, ища нужного.
— Проклятое чудовище… — впрочем, он сам обратил на себя внимание.
— А, вот ты где, король Анастериан. — повернувшись, драконоборец отправил щит обратно в пространственный карман и сделал манящее движение пальцами, заставив эльфа подлететь к нему. — Твое сопротивление было столь же фееричным, как и побег. — остальные маги опустились на ноги, получив свободу. За исключением возможности творить магию.
— Ты не сможешь поработить кель’дорай, тварь. Тебе не сломить наш дух.
— Да и не надо. — Алгалон пожал плечами. — Я приходил поговорить, о чем прямо заявил. А ты, жалкий трус, сбежал, бросив город и его жителей. Что бы с ними сталось, окажись я иным? Конечно, на победу ты в любом случае рассчитывать не мог, но попытаться защитить своих подданных, свой народ? Побег заставил меня пересмотреть некоторые планы.
— Поговорить? — просипел седой, стареющий, высший эльф. — Явившись в том облике?! Разрушив все щиты?! Так поступают захватчики, узурпаторы! О чем мне было думать в тот час?
— О своем народе. — владыка Цитадели склонил голову набок. — Как полагается благородному королю. Впрочем, я должен сказать тебе спасибо. Ты избавил меня от иллюзий и возможного предательства в будущем. За сим, я снимаю с тебя и твоего рода королевские права. Подобные тебе не достойны занимать свое положение в такие неспокойные для Азерота времена.
— Ха-ха-ха!! — Анастериан громко рассмеялся. — Ты, дракон, не имеешь никакого отношения к Кель’Таласу. У тебя самого нет права так со мной поступать! Потому отпусти меня, пока я не обрушил на нас всю мощь Солнечного Колодца!
— Слышал о праве сильного? — Страж поднял руку и крепко, но осторожно, чтобы не убить, взял эльфа за шею. — Пока ты сидел тут, вопрос с избранием нового королевского рода уже был решен. В противовес тебе, они явились в столицу первыми и даже попытались на меня напасть, убить. Им хватило храбрости бросить мне вызов и прямо заявить о желании отдать жизни в борьбе за Кель’Талас. Чувствуешь разницу?
— Все это заговор Ветрокрылых… — лицо короля исказила гримаса злости. — Я знал… знал. Верат слишком близко подобрался ко мне. Зря избрал его первым советником.
— Паранойя завладела тобой. — драконоборец покачал головой, выражая жалость.
— Паскудный червяк, какую иллюзию ты использовал? Как я ее не раскусил?! Ты обычный заговорщик, узурпатор! — магия, не смотря на печать, начала собираться вокруг Анастериана, воплощаясь в виде огня. — Нечего бояться, вместе со своими сторонниками, я тебя убью! — мощный порыв Тайной Магии смел печать на короле и всех магах, снова открыв им доступ к чародейству. — Умри! Династия королей-фениксов не будет прервана!
Широкий огненный столп вырвался из-под ног Алгалона, взвившись на десятки метров вверх. И столь же быстро погас, будучи поглощенным Чешуей.
— Наверное, мне следует сделать еще одно заявление. — произнес он, стоя неподвижно. Только усилил немного хватку, заставив эльфа захрипеть. — Я и есть воплощение огня! — в голосе его, громом растекшимся на весь двор, проревело пламя. Тело изменилось, став полностью сотканным из золотой стихии, трепещущим, но стойким, неизменным. — Огонь может дарить тепло, а может сжигать, убивать, разрушать. Я пытался быть мягким, пытался не замечать оскорблений… Моему терпению пришел конец.
Фигура владыка Цитадели начала расти и вскоре Анастериан оказался у него на ладони. Однако, на этом ничего не закончилось. Он продолжил увеличиваться, пока не смог непринужденно, будто мелкий заборчик, перешагнуть стены крепости. Оказавшись за ее пределами, он вытянулся до пяти с половиной сотен метров высотой. Облик его обрел большую целостность, взамен трепещущих языков огня пришла твердая структура. Пламя осталось только на поверхности, покрывая доспех и крылья плащом.
— Ты ничтожная пылинка, не способная понять, с чем столкнулась. Ты жалкий глупец. Ты ничтожество. Ты предатель и трус. Ты — пепел! — Одежда на Анастериане вспыхнула и развеялась, вместе с его плотью, невесомым прахом. Его тут же подхватил ветер и унес прочь.
Кончик копья коснулся земли во дворе крепости и огненный колосс пропал. В месте прикосновения остался стоять владыка Цитадели, в своем прежнем виде.
— Возражения? — коротко осведомился он, внимательно осматривая ряды магов. Многие из них выглядели задумчиво, потрясенно и в откровенном ужасе. Но никто не выступил вперед.
— Сверхъестественно мощная магия. — магистр, облаченный в черную мантию, глубоко склонил голову.
— Твое имя?
— Дар’Кхан Дратир. — он выпрямился. На лице его читался чистый восторг.
— Тщательнее следи за своими помыслами. Я чувствую в тебе первые ростки черной зависти. В следующую встречу, если ничего не исправится, я тебя убью. Такие, как ты, первыми встают на сторону врага. Демоны легко воспользуются твоей слабостью.
— Повелитель, я…
— Будь мудрым, Дар’Кхан, и тебе воздастся. Мой орден нуждается в сильных магах, лишенных черного налета на своей души.
— Я поселюсь в ближайшем храме Света, повелитель! — эльф едва ли не пал ниц, кланяясь и отходя назад. Остальные смотрели на него с плохо скрываемым презрением.
— Еще кто-то хочет воспротивиться смене власти?
— Бело’вир Салонар мое имя. Создатель трех камней-защитников — еще один магистр вышел вперед. — Лишь хочу сказать, что вы поступили излишне резко и жестоко. Впрочем, противиться принятыми вами решениям я не стану. Это ни к чему не приведет. Я постараюсь оказать роду Ветрокрылых всю возможную помощь.
— Так будет лучше всего. Сейчас королевству будет нужна стабильность. — Алгалон махнул рукой, подзывая к себе означенных. Все это время они были рядом, под тем же куполом. И их никто не трогал. — Сегодня династия Солнечных Скитальцев прервется. Анастериан оказался слабым, никудышным правителем. При нем королевство погрузилось в изоляцию и утратило свою армию. По его вине тролли продолжают досаждать границе и убивать кель’дорай. Из-за принятых им решений, вы забыли многое, за три тысячи лет его правления, утратили драгоценные знания. В конце концов он оказался трусом, сбежавшим от своего народа. Своей волей, я воздвигаю на трон Луносвета род Ветрокрылых. Вашей новой королевой станет Лириса Ветрокрылая, прославленный генерал следопытов. Я буду покровительствовать ей и Кель’Таласу. Надеюсь, вы окажете королеве всю возможную поддержку. Я не обещаю расправ в противном случае. Хватит и пролитой крови Анастериана. Но те, кто проявят себя ярче всего в деле восстановления былого величия королевства, могут рассчитывать на мою благосклонность.
Потянувшись ладонью к висевшему в воздухе копью, владыка Цитадели укололся об него, пустив себе кровь. Собрав одну каплю, он провел рукой вдоль лезвия Фело’мелорна, королевского клинка Солнечных Скитальцев, их регалии. Лезвие благодарно приняло дар, окрасившись золотом и вспыхнув яростным огнем. Других внешних изменений не произошло, но внутренние продолжались и набирали оборот. Менялась сама магия оружия.
Фело’мелорн походил на скимитар, одноручный изогнутый меч. Его лезвие, цвета раскаленного до малинового состояния металла, имело форму птичьего крыла. Крыла феникса. Режущая кромка у него была весьма мала, всего половина от всей длины оружия. Первая половина лезвия и гарда представляли собой единую конструкцию, продолжавшую тематику перьев. В ее центре находился черный камень, покрытый рунами. Он то и являлся источником всей мощи клинка, возрастом более десяти тысяч лет.
Фело’мелор являлся скорее проводником чар, причем именно огненную магию он выводил на совершенно иной уровень. Он принадлежал еще первому королю и основателю Кель’Таласа. Тому, кто повел за собой высокорожденных за море, на поиски нового дома.
— Теперь он принадлежит Ветрокрылым. — Страж протянул меч склонившейся Лирисе, тут же взяв у нее лук. Проведя с ним ту же манипуляцию, он вернул его хозяйке, наделив новой силой, которую еще предстояло открыть. — Отмеченное моей добровольно отданной кровью оружие будет служить на благо Кель’Таласа. — от его взора не укрылось, с какой жадностью и пылом большинство магистров провожали взглядом начавшие меняться орудия. — Отныне оно будет служить лишь королям и королевам из рода Ветрокрылых. Посторонние обратятся пеплом, едва коснутся его.
Взяв в руку копье, драконоборец направил вторую длань на эльфийку. Золотой Свет окружил ее, наполняя тело благодатной энергией, должной придать здоровья и защитить. Благословление обещало продержаться всего месяц, но пока оно действовало, убить королеву было почти невозможно. Яд же вовсе не мог нанести ей вреда.
— Кто проведет меня к водам Солнечного Колодца?
…
Зал, в котором располагалось истинное сердце Кель’Таласа, в диаметре занимал больше ста метров. Стены из черного камня покрывало золото и живая, зачарованная роспись, изображавшая буйство яростного пламени. По окружности было расположено множество террас, оборудованных где столиками, а где подушками и мягкими коврами. Там же были выходы на верхние уровни зала.
В самом центре находился бассейн с плещущейся в нем чистой Тайной Магией, столбом поднимавшейся вверх, к потолку и там рассеивающейся через гигантскую кристаллическую друзу. Размером он был не так велик, всего десяток метров. Но мощь, которую он изливал, потрясла Алгалона. Ее было в несколько раз больше, чем у Галакронда или у него самого.
В присутствии источника усилились все те чувства, которые испытывал владыка Цитадели, когда высадился на Кель’Данас. Солнечный Колодец пытался окружить его своей энергией, закутать в мягкое одеяло. Как заботливая мать, беспокоящаяся о своем дитя.
«В нем ощущается какое-то присутствие…» — нахмурившись, весьма сбитый с толка наплывом усилившихся эмоций, Страж сделал неловкий шаг вперед. До того он стоял в проходе, нерешительно замерев. — «Чей-то разум. И он… спит? У энергии есть какой-то сонный привкус. Она будто не может очнуться ото сна» — осторожно шагая вперед, под пристальным вниманием всех последовавших за ним эльфов, он пытался понять, в чем кроется подоплека. — «Позвать Изеру? Сны — это ее вотчина. Стоит ли дергать ее по такому поводу? Было бы не лишним, просто чтобы не наломать дров, но сейчас у нее хватает своих забот с Кошмаром»
Размышляя, драконоборец брел вперед, пока не остановился у кромки бассейна. Сделать еще один шаг вперед означало погрузиться в столь концентрированную Тайную Магию, что она стала похожа на жидкость. На воду. Энергия буквально плескалась, нахлестывая на края. Ее поверхность бурлила, как при кипении, исторгая вверх тот самый столп.
«Было бы полезно самому каким-то образом подключиться к столь мощному источнику. Бесконечный поток маны позволил бы мне стать еще могущественнее. Но, судя по всему, у Солнечного Колодца есть какое-то подобие собственной сущности. Впущу его в себя и придется снова заниматься самокопанием, разбираться и пытаться как-то органично вплести еще одну часть. Это уже может критическим образом сказаться на личности. Да и нет в этом шаге, скорее всего, ничего хорошего. Тайная Магия способна извратить мага, вывернув наружу все самое плохое, что в нем есть. Мне такое вряд ли грозит, однако рисковать не хочется»
Протянув руку вперед, поддавшись нахлынувшим нежным чувствам, Алгалон начал пальцами перебирать энергию, поднимавшуюся вверх. От прикосновения к ней, не смотря на защиту Чешуи, кончики начало покалывать, как от пробегавших электрических разрядов. Вместе с тем усилилось ощущение чужого присутствия.
Попытавшись разобраться в этом чувстве, владыка Цитадели не стал убирать руку, наоборот погрузив ее еще глубже. Следом закрыл глаза, полностью отдавшись новому. Оно было столь близко и одновременно каждый раз ускользало, не давая за себя ухватиться. И скользило оно вниз.
Следуя за ним, Первый Страж опустился, погружая руку вниз, в воды Солнечного Источника. Когда ему начало казаться, что пальцы вот-вот за что-то ухватятся, оно снова ускользнуло. Робко, стеснительно и с капелькой наивной игривости скрывшись еще глубже.
Тогда же Свет решил обратиться к нему, послав несколько образов. И тоже сделал это нерешительно, без привычной убежденности и напора, с которыми действовал обычно.
«Догматичный, прямой, как стрела, Свет просит у меня помощи, чтобы помочь тому, что таится в водах? Сегодня необычный день. Будто мало было переворота…»
Немного поворчав, Страж дал свое согласие, заходя в воду и погружаясь в нее с головой, как того просил Свет. Всего секунду спустя, его слепо тянущаяся вперед рука схватила чью-то руку. Тонкую, мягкую и нежную. Явно девичью.