Поигрывая молотом, Тауриссан шумно шагал по широкому подземному тоннелю. Пять обелисков, удерживающие барьер над местом, куда он шел, уже пали. Уничтожить их, как и найти, труда не составило. Теперь оставалось сделать последнее дело, чтобы оборвать порочный круг.
Коммуникации под городом оказались удивительно обширные, без Книги Подземных Недр, Обугленный Страж мог потратить не один день, чтобы найти дорогу. Это был настоящий лабиринт, выстроенный в незапамятные времена, состоящий из наслоения множества присоединенных друг к другу комплексов. В него входили подземные хранилища, раскинувшиеся под не менее обширной библиотекой, тайные ходы для побега, перемещения, или незаметной переброской войск в разные части города.
Центром нагромождения ходов, от которого остальные тоннели держались на почтительном расстоянии, являлся огромный зал. Даже путь к нему скрывался за несколькими потайным дверями.
— Вот ты какой. — выйдя из прохода, владыка Огненных Недр ударил байком по ладони. Кромешная тьма не мешала ему видеть свою цель.
Демон, которому принц и его советники приносили в жертву горожан, поднял две морды только с одним красным глазом, вставая на четыре толстых, как стволы дубов, лапы. Из пастей наружу торчали редкие, но большие клыки, омываемые потекшей слюной. Головы венчали мощные шипы, тянущиеся вдоль шеи. Прямо за ними располагались глазные отростки на гибких ножках, которые принялись немедленно крутиться, сканируя пространство, когда появился гость. Уже за ними снова начинались шипы, больше и толще тех, что на голове, растущие по позвоночнику и заканчивающиеся на кончике коротенького хвоста. Кожу покрывала уродливая чешуя, растущая вразнобой, толстая и непропорциональная, часто кривая. Она походила на наросты черного камня или базальт. Порой, некоторые чешуйки наталкивались друг на друга, создавая шишки и бугры.
Сама тварь возвышалась на двенадцать метров, но благодаря ширине, напоминала… тумбочку. Демон стоял на четырех лапах и имел почти звериный вид, отдаленно походя на двуглавого пса, от чего имел почти квадратную форму.
— Похоже, магия тебя сдерживала надежнее, чем эльфийские кандалы. — глава подземного народа приметил оковы, висевшие на всех четырех лапах демона. За ними волочились обрывки цепей, создавая лязг.
«Убить его легко, он явно ослаблен, но изучить будет полезнее. Надо думать головой, а не чувствами. На носу война»
Бородатый коротышка сделал шаг вперед, ожидая агрессии и нападения. Вместо этого, демон начал пятиться. Вскинув бровь, он продолжил идти вперед, пока порождение Круговерти Пустоты не уперлось задницей в стену. Только тогда оно начало рычать, оскалив пасти. А во всех его глазах разгорелся огонь.
«Умный, падаль. Чувствует мою силу. Понимает. Не совсем зверь, да?»
Вытянув вперед руку, Тауриссан сжал ее в кулак. В ту же секунду из пола и стен вырвались крупные длани, покрытые магмой и раскаленными прожилками, вцепившись в палы и самые крупные шипы. Демон заревел, пытаясь вырваться. Когти чертили борозды в камне, мышцы напрягались, перекатываясь под толстой кожей. Однако, все было тщетно. Чем сильнее становилось напряжение, тем сильнее росло сопротивление оков.
Противостояние продолжалось, пока с потолка не рухнула глыба, размером вдвое меньше демона. Ударившись о шипы, она их сломала, но и сама разлетелась на части, предварительно все-таки впечатав цель в пол. Оковы тут же растянули лапы чудовища в стороны, пока оно впало в беспамятство, надежно зафиксировав.
«Теперь есть время, чтобы заняться переброской всех желающих подальше от мертвого города. Демон уже никуда не сможет сбежать или вырваться наружу. Им займусь в самом конце»
…
Цитадель
Изурегас закрыл очередную шкатулку, запечатав в ней мешочки с результатами продолжавшегося эксперимента. Помимо проверки мифрила и всех сопутствующих опытов, он не преминул перейти к другим металлам. Получавшиеся минеральные порошки, смесь которых и составляла тот или иной сплав, он раскладывал в отдельные хранилища, бережно их запечатывая, классифицируя и подписывая.
Так, к примеру, выяснилось, что черное железо, любимое соседствующими дварфами, содержало микроскопические, всего по два грамма на слиток, примеси неизвестных Цитадели веществ. Одно из них имело кристаллическую основу и поразительное родство со стихией огня. В чистом виде оно прекрасно откликалось на стихийную энергию и с готовностью накапливало тепло. Однако, в составе слитка, это свойство уже почти не проявлялось.
Другой минерал придавал цвет, за которое черное железо получило свое название. И инертность к магическому воздействию. Его крупицы выглядели столь черными, что подсознательно их хотелось причислить к соответствующей стихии. Но ко Тьме металл не имел никакого отношения, будучи способным довольно успешно сопротивляться ей в том числе.
Последний минерал, обнаруженный в черном железе, встречался и в адамантии, делая из последнего именно то, чем он являлся. Адамантин, как его прозвал придворный маг, мог любому металлу придать прочность и твердость, выведя эти свойства на другой уровень. Платой становились снижение пластичности, увеличение веса и плотности материала. Всего сто грамм, на килограмм обычной стали, превращали ее в адамантий, что во всем превосходил таковой, отлитый кузнецами.
Тот же ритуал, проведенный над красным адамантием, вопреки избранной последовательности снизу-вверх, показал присутствие того же адамантина, но в большем количестве. В более благородном металле его примесь отличалась в двенадцать раз. При этом, объем выходил совсем небольшим, маленький мешочек, в который могла поместиться всего горсть монет. В такой концентрации волшебные свойства адамантина выходили на следующую ступень, еще больше способствуя уплотнению материала. Из-за этого слитки, каких на мечи мастеров клинка уходило по два, весили восемь килограмм.
Имелись внутри красного адамантия и иные интересные элементы, но более всего остального Изурегаса заинтересовал именно чистый адамантин. Его способность уплотнять другие металлы могла пригодиться в изготовлении по-настоящему крепких оружия и брони. Ведь вес не играл значения для них, Обугленных Стражей. А вот нагрудник, ставший гораздо прочнее, при тех же размерах, мог оказать решающее значение в битве.
Это же свойство могло пригодиться при изготовлении брони для всех прочих братьев ордена. Многие могли понести на себе больше, не потеряв в боеспособности. Те же мастера клинка играючи вертели мечами, под двадцать килограмм веса, а броню носили того тяжелее.
Более того, примесь чистого адамантина, позволяла увеличить количество металла при том же объеме, что положительно влияло на его магическую емкость. А уже это позволяло резчиках рун и кузнецам творить более сложные артефакты.
«А если добавить адамантин к драконьему адамантию?!» — мысль, пришедшая в голову к придворному магу, заставила его замереть на месте. Слиток орихалка едва не выпал у него из ослабевших рук. — «Насколько возрастет потенциал?! А увеличится ли духовная составляющая?! Возрастет разумность?! Надо проверить!» — все-тики выбросив образец, он телепортировался прочь, подгоняемый экспериментаторским духом.
…
Азерот
Гарет усиленно думал и ничего придумать не мог. Прямо перед ним, из Врат, выходили перепуганные, откровенно забитые эльфы. На лицах многих был яркий отпечаток пережитого ужаса. Такое он видел не раз в своей жизни. Как члену ордена, не единожды ему приходилось спасать бедолаг из рабства чудовищ и выглядели они не лучше. Они имели те же полупустые глаза, одинаково зажатую осанку, взгляд, метающийся из стороны в сторону, и привычку остро реагировать на любой посторонний звук. На любой новый раздражитель.
Что могло довести эльфов до такого состояния, комендант думать не хотел. Все его мысли занимало кое-что иное: как их всех разместить. Внутри крепости место уже закончилось. Из-за того, что стояла она на маленьком острове, пространство приходилось беречь и использовать максимально эффективно. Возможность расширяться в стороны и вниз полностью отсутствовала. Откровенно говоря, один только нынешний гарнизон требовал больше, чем имелось в наличии. Спасала исключительно постоянная ротация братьев. В противном случае, спать пришлось бы на головах друг у друга.
Одни мастерские, необходимые для постоянного ремонта экипировки и производства тысячи мелочей, съедали порядком. Туда же следовало прибавить дварфов исследователей и рудокопов. Им требовалось собственное место, не считая несколько десятков ремесленников.
К тому же, портал еще оставался закрытым, что сразу отметало идею переправить беженцев прямиком в Цитадель, к безопасности и изобилию. Потому, следовало как-то измыслить иной способ организовать спальные места.
Еды, одежды, одеял и палаток на складах хранилось в достатке. Как раз на подобный случай, чтобы обеспечить всех необходимым лишенных этого. Мелкая торговля с поселившимися под боком клыкарами обеспечивала постоянные приток свежих морских даров. Впрочем, они и без всякого обмена с готовностью делились уловом, без устали благодаря за защиту и саму возможность выходить в море, не опасаясь погибнуть под топорами и гарпунами квалдиров.
Наличие всего необходимого, позволяло организовать палаточный городок за мостом, под стенами. За той частью крепости, что стояла на континенте, а не острове. Однако, редкие, но пару раз в день происходившие выстрелы ружейников, сами по себе служили аргументов против подобного шага. Нерубы, простые бегунки, не опасные для братьев, могли натворить бед среди беженцев. Их возможность закапываться в землю обеспечивала достаточный уровень маскировки, чтобы те могли подойти к палаткам незамеченными. А выделить на их защиту было банально некого. Каждый брат участвовал в подземной войне, становящейся все более протяженной и тяжелой. Те же, кто оставался на поверхности, тоже не прохлаждались, за вычетом коротких периодов отдыха, длящихся теперь не более трех часов в день. Их уделом являлось патрулирование береговых линий и уничтожение лагерей утопленников, во избежание допущения проведения ими гнусных ритуалов.
Вне зданий, стоящих порой слишком тесно, для беженцев тоже места не было. У крепости Перехода, из-за тесноты застройки, даже плац отсутствовал. То немногое свободное место, не являющееся частью фортификации, пролегало от портала до ворот. И оно требовалось для переброски войск, танков, грузовых повозок.
Потому и думал Гарет. И придумать выход не мог. Решения, как ему казалось, просто не было. Его ресурсы, обильные на первый взгляд, на самом деле во многом оказывались скудны. Все их он старался использовать с максимальным толком, выжимая иной раз чуточку больше, чем вообще возможно. А братья, под его руководством, вовсе почти забыли о сне, по максимуму используя свои организмы, исследую все новые и новые пределы выносливости. Недавние возвышение этому только способствовало.
«Похоже, придется обратиться за помощью к драконам. Если возвести хороший земляной вал, я смогу перебросить на него пару десятков ружейников, выстроив еще один оборонительный рубеж. На время, пока не получится перебросить беженцев дальше, его должно хватить. Плохо, что все мои маги сейчас заняты в боевых действиях. Круг Земли тут бы сработал лучше»
Уже намереваясь направить стопы прямиком к Аспекту Магии, что лично занимался порталом, мастер клинка заметил, что из Врат вышел тот, кто по духу и принадлежности был ему гораздо ближе. Подойдя к бородатому коротышке, он коротко ему кивнул.
— Обугленный Страж. — слова дались мужчине с некоторым трудом и внутренним сопротивлением. От непривычки. Еще совсем недавно для него существовал лишь один, носящий это звание. Остальные, кто некогда были рядом с ним, помнились, но не вспоминались. И все же, в некогда младших стражах, комендант видел достойных кандидатов.
— А, Гарет, хорошо, что ты рядом. — Тауриссан похлопал командира по плечу, а затем нахмурился. — Наткнулся я, в общем, на город один, затерянный в каком-то густом лесу, не то в джунглях. Гнусная пакость там творилось. Это все, кто смог выжить. Думаю, по глазам сам видишь, какие ужасы им довелось пережить. Сможешь их взять под свою руку?
— О том и хотел поговорить. — комендант кивнул, корпусом разворачиваясь к несчастным. Их поток как раз закончился и теперь они стояли, сбившись в кучу, да затравленно оглядывались. — Места то как раз и нет. Надо организовать дополнительное, защищенное пространство. Подойдет земляной вал, стена или крупное убежище. Что угодно, главное, чтобы не чистое поле.
— Стены я тебе организую, проблемы нет. — владыка Огненных Недр махнул рукой. — Как я выяснил, эльфам нужен постоянный поток маны. Тянуть ее из пространства они нормально не умеют. Могут, если ее очень много. В противном случае, нужно что-то иное. Потому, как у тебя с зельями маны?
— Крупная поставка пришла до закрытия. Хватит, чтобы продержаться пару месяцев в активной осаде с постоянными боевыми действиями. На подземную войну уходит совсем немного.
— Надо добавлять зелье в воду, которую будут пить эльфы. О пропорциях ничего сказать не могу, придется выяснить на деле. Поговоришь с ними.
— Еще что-то знать нужно?
— Освободи эту площадку. — глава подземного народа огляделся. — Я притащу плененного демона. Тварь огромна.
— Демона? — шлем, приглушавший голос, не смог скрыть удивления мастерка клинка.
— Не вдаваясь в подробности, его эльфы использовали, чтобы насыщать маной свой город. Раньше их было много. Все, кого ты видишь, те немногие, до кого не дошли руки их собственного принца. Он приносил своих горожан в жертву демону.
— Мерзкое отродье. — Гарет едва не плюнул, а лицо его исказила гримаса.
— Я обеспечил ему подобающий конец.
— Не сомневался. А почему, собственно, эльфы попали к нам, а не в их собственную империю? Со своим народом им было бы проще. На первых порах точно.
— Не все так просто, как кажется. Насколько я успел узнать, магов там не прельщают, у них из таких изгнанников целое новое королевство образовалось. Отпочковались, считай. А эти как раз все маги, в той или иной степени. Их там просто не примут.
— Значит, наш долг позаботиться о них и дать надежду на новый дом. Как быть с демоном?
— Я организую для него подземную камеру, позже его перебросят в Цитадель. На растерзание Изурегасу и тому охотнику на демонов. Может, смогут вытянуть из него чего. Нет, так наши анатомы исследуют, они всегда рады новую зверюгу выпотрошить. А тварь там, что надо.
— В таком случае, давайте приступать. Чем дольше держим беженцев на улице, тем больше они нервничают. — потянувшись к поясной сумке, мастер клинка извлек из нее крупную круглую подвеску с белым алмазом посередине. Она позволяла общаться на незнакомых языках и понимать собеседников.
— Я и сам хочу поскорее покончить со всем этим. Жаль бедолаг. Ну, ничего. Под нашим крылом, если решат остаться, заживут как надо. Думается мне, Изурегас будет рад такому пополнению. Если они не пойдут к нему в Храм, то и потомки точно там окажутся. Часть так точно.
К этому моменту находящиеся на отдыхе братья ордена начали приносить ящики с одежной и одеялами. Вместе с ними, натужно кряхтя, плечом к плечу, тяжести таскали и ремесленники. Без приказов и понуканий. Каждый, кто имел свободную минутку, старался помочь и сделать все возможное. Не понимая языка, они пытались на свой лад приободрить эльфов. Кто жестами, кто тоном голоса или поступками. Дварфы делились пивом, как своим самым ценным и важным.
Зима подкрадывалась к Нортренду, от чего температура с каждым днем падала, а ветра становились все более пронизывающими, вымывающими тепло из тела. Потому, остатки жителей Эльдре’Таласа с готовностью хватали теплую одежду и закутывались в одеяла, стуча зубами. Те из братьев, кто был знаком с простыми и полезными, но совсем не боевыми чарами: Внутреннее Тепло, помогали на свой лад. От их чар лица эльфов, до того напряженные, почти моментально разглаживались, а спины чуточку выпрямлялись. Свою роль играли и чары, придававшие храбрости или стойкости духа, заметно меняя взгляд многих.