Следующий день, раннее утро
В новой одежде, пошитой кем-то очень умелым, будто специально под его плечо, Торак стоял в святая святых, как ему успели объяснить. За первое кольцо стен, окружающие крепость, могли попадать далеко не многие. В основном братья ордена и прошедшие проверки, перед становлением рекрутами.
После благословления, которым его наделил сам Первый Страж, преодолеть единственную трудность, слабость тела, уже ничего не стоило. В тот же день, когда прибыл на “смотрины”, он сразу оказался принят. И сегодня должно было произойти посвящение, от чего мужчина весь прибывал в нетерпении.
Среди простых обывателей ходило множество слухов обо всем, что касалось ордена. Воины крови, при всем старании и любви поделиться историями, не могли их преуменьшить. Существовали темы, на которые они говорить отказывались, чтобы не выдать тайны. А все остальное, вроде героических подвигов в борьбе с чудовищами, лежало настолько далеко от всего, чтобы было знакомо крестьянам, что воспринимали они истории по-своему.
Одной из главных тем и было посвящение. Все знали, что оно существует, но никто не знал, кроме молчавших братьев, как то проходит. А прознать секрет хотел, без преуменьшения, весь мир. Торак сам сталкивался с чужаками, которые остановившись в башне на ночлег, начинали задавать слишком много вопросов. Чаще всего они оказывались обычными пройдохами, но изредка среди них встречались чужие засланцы, с которыми не церемонились.
От башни к башне общепринятая ее жителями точка зрения менялась. В одном месте могли верить, что посвящение в воины крови проходит так же, как посвящение жрецов в храмах. В другом склонялись к магии, которая, по поверьям, могла и не такое. Все же существовали легенды, прямым доказательством которых и служила Цитадель. В иных башнях считали, что секрет крылся в драконьей крови, которой у ордена, из-за охоты на этих чудовищ, было много.
Бывало и так, что соседние башни вместе придерживались одной из точек зрения. Люди, не обремененные таким же тяжелым трудом, как раньше, любили порассуждать на далекие от них темы. Порой такие споры доходили до драк, когда встречались двое особенно упертых, напирающие на свою точку зрения. В основном к консенсусу приходили в соответствии тому, кто населял башню.
Сам Торак считал, что все происходит, как в храмах, хотя что именно делается там — не знал. Случившееся с ним чудо только подкрепляло его уверенность. А вот в соседней башне, соприкасающейся с их полями, проживало несколько старых авантюристов. Они смогли убедить всех, что весь секрет крылся в сложных тренировках, подкрепленных некими волшебными зельями и травами.
Впрочем, на все варианты воины крови лишь посмеивались.
— Чего такой задумчивый? Праздник же! Не надо молчать!
Почувствовав толчок в плечо, мужчина повернулся и оглядел здоровенного детину. Тот был лыс и крепок, руки его, впрочем, пестрели следами тяжелого труда. А лицо внушало некоторую опаску. Такие, как он, походили скорее на разбойника, чем на доброго человека, которого могли принять в орден. Однако, он стоял вместе с остальными двумя сотнями на плацу, перед колоссальной черной крепостью, что говорило само за себя.
Подавив инстинктивно возникшую неприязнь, Торак скупо улыбнулся и расправил плечи. Сам то он был худым и жилистым, приземистым, потому рядом с ним смотрелся жалко.
— Да вот думаю, что будет дальше. Интересно же. Бывший ополченец, знакомый, много плохого рассказал из того, что бывает, когда господин забирает в армию. Тут, конечно, все другое. Не так устроено, как у землевладельцев.
— Эт да, дружище. Верно подметил. Тут иначе. — здоровяк задрал голову, глядя на Цитадель. Глаза его при этом блестели, а рот был чуть приоткрыл. В этом он ничем не отличался от остальных. Все собравшиеся о чем-то переговаривались, пораженно рассматривая твердыню. — Представляешь, мы когда-нибудь сможем побывать внутри!
— Ага, рот держи шире. — Торак хмыкнул. — Там же сам Первый Страж живет.
— Ничего я не широко рот раскрываю. — мужик опустил голову и обиженно насупился. — Нам воины крови говорили, что, когда пиры происходят, в них принимает участие весь орден. И что посвящение именно на пиру происходит.
— Пир, для нас? — Торак с сомнением покачал головой. — Нам ничем такого не говорили.
— Просто вы со своими не смогли подружиться нормально! — со знанием дела заявил здоровяк. — Гляди, идет кто-то.
Посмотрев в сторону, куда указывал мясистый палец, он увидел группу дварфов. Впереди шли двое, неся какие-то странные лесенки подмышками. Они явно были металлическими, но коротышки шагали легко, словно те совсем не тяжелые. За ними, еще четверо, тащили массивный каменный стол.
Встав возле их стороны строя, обе сотни были разбиты на квадраты и выстроены присутствующими тут воинами крови, бородачи начали расставлять на столе принадлежности для письма. Двое других выставили свои лесенки, к которым оказались приделаны опоры, и встали рядом, о чем-то переговариваясь и метая на них, будущих рекрутов, заинтересованные взгляды.
Торак уже хотел было озвучить своим мысли по поводу увиденного, когда пронесшийся по плацу мощный голос пробрал его до самых кишок, заставив подпрыгнуть на месте от неожиданности. Быстро метнув взгляд вперед, на звук, он обомлел. Впереди, где еще совсем недавно никто не стоял, оказались двое. Драконид, выше всех, которых мужчина видел, и широкоплечий. Казалось, он в ладонь может взять человека, как ребенок игрушку. На плече у него покоился топор, выглядящий мелковато.
Рядом с ним стоял мягко улыбающийся эльф. От одного взгляда на него становилось спокойно, светло и разгорался в груди огонь, требующий что-то сделать. Тело наполнялось энергией, жаждой двигаться. Все тревоги куда-то отступали. Плохие мысли пропадали.
Встретившись взглядом со сверкающими золотом глазами, Торак уловил кивок эльфа, от чего его дыхание перехватило, а в мысли закрались догадки.
— Мое имя Грамдар, я Обугленный Страж и Вестник Войны. Именно я отвечаю за армию ордена, за каждого брата. За вас. Сейчас есть последний шанс отказаться, потом дороги назад уже не будет. — выждав несколько секунд, скользя взглядом по двум сотням, он продолжил говорить. — Каждый брат и сестра остаются в ордене до конца. Не пять, не десять и даже не сотню лет! Вы проведете на службе века, сражаясь со всевозможными тварями и злом во всех его воплощениях! У вас будет мало времени на отдых, скорее всего, вы никогда не найдете себе жену, не заведете детей! Казарма, палатка и повозка станут вам домом! Вы будете постоянно проливать кровь, свою или чужую! Кто не готов отдать ордену всего себя и все время своей жизни, должны уйти!
Услышанное прошло мимо сознания Торака, он прибывал в легкой прострации, пытаясь осознать, что действительно увидел того, кому молился, как богу. Тем не менее, он смог заметить, как несколько мужчин и пара девушек вышли из строя.
Они опускали головы, чтобы не видеть тех, кто остался. А они смотрели на струсивших, не скрывая чувств, которых испытывали. Кто-то останавливался на взгляде, прежде чем отвернуться, другие качали головой. Находились те, кто кривился или плевал под ноги уходившим.
— Вы выбрали свою судьбу. — драконид выпустил струи пламени из носа и пасти. — Добро пожаловать в орден, мои новые братья и сестры. На вашу долю еще хватит подвигов, пока же впереди ожидают тренировки. Жестокие и беспощадные. Многие из вас умрут, но не бойтесь, смерть тоже не освобождает от службы. Вас воскресят, чтобы вы могли умереть в следующем бою.
— Теперь слово возьму я. — эльф сделал шаг вперед, заставив Торака затаить дыхание, как и тех, кто отличался сообразительностью. — Многие слышали обо мне, но не знают, как я выгляжу. — его тело покрылось золотым пламенем, испугав многих. Спустя всего мгновение огонь пропал, на его месте очутилась броня, а в правой руке копье. — Имя мое — Алгалон, Первый из Обугленных Стражей. Для меня честь видеть столько храбрых юношей, мужей и девушек, обладающих чистыми душами, храбростью и отвагой. — владыка Цитадели воздел руку над новобранцами, так как стоял на помосте, и из нее волной пролился золотой Свет, с головой захлестнувший обе сотни. — Я дарую вам всем благословление, которое облегчит испытание крови.
Торак ощутил упругое прикосновение, как при погружении в воду, когда его тела коснулась благодать. Дыхание перехватило, и он замер, почувствовав себя странно. Нечто оценивало его, взвешивало. Перебирало, как обученный грамоте, страницы книги. И когда оно отступило, он испытал облегчение, вместе с приливом сил.
— Сейчас с вас снимут мерки, чтобы кузнецы могли подготовить доспехи, а портные одежду. — снова заговорил Грамдар. — После, воины крови сопроводят вас до Пиршественного Зала. Там уже все готово.
…
Присутствие Алгалона никогда не требовалось при наборе. Раньше он не принимал в нем участие, знакомясь с новобранцами уже после всех процедур, во время пира и посвящения. Но складывающаяся ситуация диктовала свои условия, и он решил немного изменить подход, на время столь активной подготовке к войне. Да и не имелось раньше такого потока рекрутов, в год могло собраться не больше пары десятков кандидатов.
Сейчас же, покуда образовалось так много пригодных к посвящению, для них было решено организовать отдельный пир, по всем канонам. За тем исключением, что присутствовать на нем будут лишь они сами и один мастер клинка, который возьмет на себя роль всех Обугленных Стражей. Прошлые посвящения происходили во время обычных пиров, когда собирался весь орден целиком. Однако, сейчас тянуть с этим было никак нельзя. Подходящей возможности могло не представиться еще долгое время, а начинать подготовку воинов крови требовалось уже сейчас.
Потому владыка Цитадели не поскупился подкрепить силы новобранцев, чтобы им не пришлось проводить в кровати двое суток, пока будет перестраиваться тело. Конечно, его кровь им давать пока было рано, только потому и стало возможным избежать погружения в сон. Помимо того, благословление служило еще одной проверкой. Если бы кто-то имел злые умыслы, дела с демонами или иные, не менее неприятные отпечатки на себе, то оказался бы скован по рукам и ногам. Та же участь каснулась бы и демона напрямую, рискни он под видом новобранца проникнуть в орден.
Подобные меры проверки, сразу после предыдущих, казались Стражу чрезмерными, но они ему ничего не стоили, потому отказываться от них тоже не следовало. Заботиться о безопасности следовало начинать до того, как демоны постучатся в дверь, в качестве незваных гостей.
Убедившись в пригодности всех дошедших до конца и запечатлев в памяти их счастливые улыбки, некоторые вовсе бросались обнимать всех, кто стоял рядом, драконоборец коснулся плеча товарища и телепоритровался прочь.
Арена встретила их привычным шумом и очередной дуэлью, протекавшей на песке. Мастера клинка снова упражнялись друг на друге, как и всегда, пытаясь найти способ взобраться на еще одну ступеньку вверх. Другие, если не имели других обязательств, тренировались на рассчитанных под них площадках.
Отвернувшись от выхода без двери, внутри арены у Грамдара имелась большая комната. Вдоль правой стены стояли манекены, облаченные во всю броню, встречающуюся в ордене. Левая была увешана образцами оружия, точно так же использующегося братьями, вплоть до метательных копий всех вариаций. На других стенах висели виды вооружения, которые пока не нашли своего применения в ордене. Воевода постоянно делал заказы кузнецам, чтобы иметь возможность подержать в руках то, что жило в его мыслях и на бумаге.
Так, к примеру, внутри имелись первые стойки с доспехами и оружием, которые будут применяться братьями после переобучения и разделения. Комната походила скорее на часть арсенала, чем рабочий кабинет, коим и являлась. Тут Вестник Войны предпочитал проводить большую часть времени, что посвящал работе с бумагами.
— Сколько займет обучение новобранцев? — первым делом спросил Алгалон.
— Три месяца. — без раздумий ответил драконид. Подойдя к стойке, стоявшей посреди помещения, он легко ее поднял, как пушинку, и понес к стене. — Классовые предметы сильно увеличивают скорость обучения. С ними всего одна загвоздка — нельзя корректировать набор навыков или передавать только один конкретный. И каждый класс, взятый поверх предыдущего, при условии не полного его освоения, замедляет скорость обучения последующим.
— За такой короткий срок, что они смогут освоить?
— Достаточно, чтобы нормально сражаться в строю. Хорошо бы еще месяц посвятить индивидуальной боевой подготовке, чтобы как следует все закрепить. Но можно обойтись без этого. При условии того, что мы не несем потерь как таковых, кое-чем можно пренебречь. В настоящем бою быстрее подтянут все нужное.
— Когда дойдет до настоящего боя, с демонами, слабая подготовка может сыграть обернуть ситуацию не в нашу пользу.
— Я это понимаю. Поэтому за новобранцами будут стоять более опытные братья, чтобы не допустить прорыва врага или развал строя. — говоря, воевода перемещал все лишнее из центра комнаты.
— Значит, три месяца.
— Да, минимальный срок, за который удастся привить все необходимое на должном уровне, чтобы они не посрамили честь воинов крови.
— Быстрее, чем я рассчитывал. Это хорошо. Как скоро сможешь организовать набор рекрутов в Кул-Тирасе?
— Алатор уже положил начало, создав тренировочный лагерь. Преобразовать его дело быстрое. Через две недели к нам потянутся и оттуда, нужно только разослать глашатаев по всем городам, а оттуда, пусть ходят по деревням и рассказывают. Понадобится содействие Рейнхарта.
— Тоже быстрее ожидаемого. Прекрасно. Надо наращивать армию максимально быстрыми темпами.
— Я могу ужесточить тренировки братьев, чтобы они быстрее осваивали Классы.
— Не нужно. И так загруженность находится на грани. У них почти нет времени на себя. Здоровый отдых такая же необходимость, как и все остальное. Лучше введи усиление для тех, кто сам захочет пойти на такой шаг.
— Так или иначе, это будет больше половины ордена. — справившись с делом, Вестник Войны наконец остановился и пожал плечами.
— Но они пойдут на это по собственному решению. Совсем другая мотивация.
— Тебе виднее, Страж.
— К слову, зачем перетаскал все в одну кучу?
— Уже не нужно. — воевода оглянулся в сторону “свалки”. — Хотел показать тебе, на оценку. Рассказать обо всем. Но теперь это все отправится на мой личный арсенал, в качестве “истории”, со всем надлежащим описанием. Это должны были носить братья на первых гвардейских ступенях. После того, что рассказал Изурегас, оно никуда не годится. Теперь надо снова ждать. Пока он не проведет полный анализ металлов, нет смысла что-то делать. Потом за все его достижения возьмутся дварфы, составят новые сплавы. В общем, до меня очередь дойдет в самом конце, когда Тауриссан принесет весь перечень нового и старого, с ранжированием, описанием и прочим. Только потом, вызвав к себе несколько кузнецов, литейщиков и резчиков, я смогу составить новые комплекты, а так же подобрать для них лучшие руны.
— Каждый день в Цитадели придумывается что-то новое. — Страж вздохнул и повернулся к выходу, глядя издали на проходящую на песке дуэль. — Скоро мы перестанем поспевать ставить эти достижения себе на службу. Если Изурегас продолжит в том же духе, ты не будешь успевать перевооружать орден, как надо будет затевать все заново.
— В такие моменты начинаю с тоской вспоминать прежние времена, когда ничего не менялось. За то сейчас орден становится все сильнее и сильнее. У нас появился достойный враг, ради которого можно и нужно совершенствоваться. Так что я рад.
— Не забудь позвать, когда Экзибин выкатит свои новые танки пострелять.
— Само собой. — драконид ощерил клыки.
Махнув, владыка Цитадели телепортировался. Дела не могли ждать. И как бы ему ни хотелось подольше поговорить с каждым, требовалось проверить все подряд. А потом уделить время детям, прежде чем вернуться на Азерот.