Bloodborne: Песочный человек - Главы 1-22
Кошмары перестали мучить Джуру. В обычном случае было бы трудно передать словами, насколько хорошей новостью это могло быть, но Джура не испытывал радости.
Ведь всё его существование превратилось в кошмар.
Он больше не спал в привычном понимании этого слова. Когда не оказывался в странном Сне Охотника, то словно проваливался в небытие, отключался, чтобы затем вновь проснуться и…
…понять, что он всё ещё спит.
По-своему жуткая, вводящая в отчаяние мысль. Он знал, что не спал, но его сон продолжался. Нечеловеческое восприятие шептало ему о неправильности происходящего, и он не мог с этим ничего поделать.
Лишь следовать незримой, сводящей с ума воле.
Был в этом, впрочем, и плюс, пусть «плюсом» Джура его не назовёт ни при каких обстоятельствах: смерть начала восприниматься проще.
Чувство того, как чудовища раз за разом вгрызаются в его глотку, как рвут его на части, как он получает несовместимые с жизнью раны — всё стало восприниматься проще. За последние дни он успел умереть далеко на единожды, и самое ужасное, что в последние разы Джура намеренно шёл на смерть.
Чтобы ещё немного сильнее ранить тварь, чтобы скрыться, чтобы лишний раз не страдать от боли. Ведь умереть и возродиться было просто проще.
Вначале он думал, что ещё в ужасную Ночь Охоты к нему будет приковано повышенное внимание. Ой ли, сбежавший охотник, которого на глазах у всех разорвали на части. Ярнам был далеко не настолько большим городом, чтобы что-то подобное оставалось незамеченным.
Но реальность оказалась намного более жуткой и ненормальной. Настолько выходящей за рамки здравого смысла, что Джура чувствовал, как мог окончательно свихнуться в любой момент.
Его смерти просто не замечали.
Он давно хотел покинуть забывших про свой долг товарищей, но не мог найти повода. Что же, ужасная ночь расставила все точки над «і». То, насколько легко они убивали прямо на глазах обращающихся людей, с каким удовольствием подрывали тех, кто ещё недавно был человеком…
Нет, таких же людей, как они.
Старый охотник хотел выяснить с бывшими товарищами отношения. Напугать их, показать, что наказание к ним пришло в виде восставшего из мёртвых охотника. Да только те нисколько не обратили на него внимание, словно никто и не знал о том, что он умер.
Более того, Джура даже толком рассказать никому не мог о том, что с ним произошло. Сон Охотника, его бессмертие и странная… миссия, что ужасающая сущность поставила перед ним.
Он мог намекать, говорить про сны, но прямо, открыто рассказывать всем — нет.
Старый охотник не мог похвастаться знаниями исследователей Церкви, в первую очередь он был простым убийцей чудовищ. Джура был хорош в своей стезе, но не более.
И всё же, даже так старый охотник определённо мог сказать, что всё, что с ним происходило, серьёзно отличалось от всего того, что знала Церковь.
Единственным источником информации был Герман, да странная, человекоподобная живая кукла… нет, Кукла, кого-то напоминающая ему, но и они не могли внятно объяснить происходящее, словно издеваясь над ним.
Нет, в каком-то смысле, Герман выполнил обещание и всё объяснил:
Рассказал, что умудрился заключить сделку с самим Великим.
Рассказал, что Джуре требовалось делать.
Рассказал, что после завершения он получит свободу.
Но…
Как будто бы этого было достаточно!
— Не ломай над этим голову, — негромко произнёс Герман. — Лучше отправься и убей ещё несколько чудовищ.
— Я не соглашался становиться сборщиком Древней крови, — хмуро ответил Джура. — Во что ты втянул меня, мастер Герман?!
За последние дни он повторил этот вопрос уже много раз. От былого уважения оставалось всё меньше. Старый охотник будто видел перед собой тень мастера охотников Ярнама, а не его самого.
Сломленный, усталый, он пошёл на какую-то страшную авантюру, быстро пожалев об этом. Жалкий!
Разглядывающему высоко поднимающиеся столбы… башни… деревья в тумане, Герману пришлось хорошенько подумать над своим ответом.
Первый охотник вздохнул.
— Не я выбираю охотников, Джура. Если бы я только знал, во что втянул тебя…
Джура перевёл взгляд на сидящую у цветов Куклу, но не стал задавать вопрос. Пожалуй, бывший пороховой бочонок должен был признаться себе, что и не хотел его задавать.
— Сколько крови мне необходимо ещё… собрать? — после недолгого молчания спросил Джура.
— Не думаю, что ты пробудешь здесь долго, Джура, — меланхолично ответил Герман. — Твоя ночь скоро закончится… Убей ещё несколько чудовищ…
Джура сплюнул. Он больше не хотел охотиться на чудовищ. После ужасной Ночи Охоты не видел в них тех тварей, что раньше.
— Ты обезумел, Герман.
— Возможно, — улыбнулся первый охотник. — А теперь иди и убей ещё несколько чудовищ.
Первый охотник негромко засмеялся, и Джура готов был поклясться, что в этом смехе было больше безумия, чем в смехе наслаждающихся взрывами бывших товарищей.
К сожалению, у Джуры не было выбора и он продолжил охоту. День за днём он начал, скрываясь среди ночного Ярнама, убивать чудовищ, чувствуя, как с каждым убитым созданием ему становилось всё хуже.
Поднявшиеся протесты в Ярнаме, что не заканчивались даже ночью, усугубляли ситуацию. Если днём всё было сравнительно спокойно, то под ночь чудовища выходили на охоту, и найти еду им было намного проще, чем обычно. Уж скрыться в Ярнаме можно много где было, и толпа лишь добавляла хаотичности ситуации, усложняя работу охотникам.
Не думал же простой люд, что они охотились только в Ночь Охоты? О нет, в этот день просто происходит массовая зачистка, но сама по себе охота…
Она была не событием, а, как бы ужасно это ни звучало, рутиной, без которой Ярнам давным-давно бы уже пал.
Впрочем, после пережитого… непережитого опыта Джура уже сомневался, что их охота могла что-то изменить. Кажется, Ярнам неизбежно должен был пасть и их действия лишь оттягивали неизбежное. И если не чудовища оборвут мучения прогнившего изнутри города, то нечто, далеко выходящее за пределы человеческого понимания. О нет, он не сдастся и будет идти до последнего. Но поменяет ли это что-то? Скорее всего нет.
И Джура в этом лишь убедился, когда мир вновь решил над ним пошутить и втянуть в разборки, которые выходили далеко за пределы его, обычного охотника, понимания.
Хотя, казалось бы, куда уже дальше…
— Добро пожаловать в паб «Песчаная Чаша», что закажешь?
Он оказался в пабе. Довольно просторном, каком-то… фантастически-современном, со странными лампами, что создавали яркое, тёплое освещение. Казалось, будто он оказался в пабе из какого-то будущего, впрочем, сохранявшего определённый индивидуальный стиль, присущий всем пабам, что Джура видел в Ярнаме.
За стойкой, тепло улыбаясь ему, стоял ещё совсем молодой мужчина. Аккуратный, ухоженный, тёплый, спокойный взгляд карих, отдающих золотом глаз чем-то пугал Джуру.
— Меня опять куда-то затащили против моей воли?
Это был риторический вопрос. Увидев, как приподнялись уголки губ жуткого… видимо, хозяина паба, Джура вздохнул и уселся за стойку, ожидая…
Наверное, уже ничего не ожидая. Плевать.
Хозяин паба иронично хмыкнул.
— Значит, эль. С другой стороны, выбор в моём пабе и без того невелик.
Словно по-волшебству на стойке появилась кружка с элем. Видя, как Джура чуть не подпрыгнул, хозяин вновь хмыкнул.
— Кровавая Мария, мой лучший эль. Почти. За счёт заведения. С моей стороны и впрямь невежливо было затягивать тебя сюда без твоего согласия.
«Кровавая… Мария?»
Знакомый образ вновь проскочил перед глазами охотника. Каждый раз, когда он видел Куклу, облик Марии возникал перед ним, наводя Джуру на не самые весёлые мысли.
Могла ли это и впрямь быть покончившая с собой леди Мария?
По спине Джуры прошёл холодок. Не задавая лишних вопросов, он взял кружку и махом осушил её, чувствуя, что уже давно хотя бы немного хотел расслабиться, пусть даже во сне. Или, правильнее сказать, очередном кошмаре.
Выпитый эль помог ему изменить мнение.
— О Боги…
Последнее, о чём думал охотник, было то, что ему судорожно придётся вытирать проступившие слёзы. На Джуру нахлынули яркие, давно забытые эмоции. В груди поднялась странная теплота, подарившая сладкое облегчение и удивительный покой.
Это был не просто вопрос вкуса, а чего-то намного более глубинного, потустороннего. Чуждого, но оттого лишь более доброго и ласкового.
— Мне приходится действовать осторожно, поэтому вкус далеко не такой насыщенный, как хотелось бы, — развёл печально руки хозяин паба. — Скажем так, пока что я лишь проверяю почву. Прости, друг.
Джура удивлённо поднял взгляд на хозяина паба, нервно хмыкнув.
— Это прекрасный эль, хозяин…
— Рад слышать.
— Кто ты? — устало спросил Джура. — Что тебе надо от меня?
Он хотел спросить не «кто», а «что», но старый охотник нашёл в себе силы сдержать себя. Перед ним был не человек, и его восприятие буквально кричало об этом.
— Артур Сэнд, Песочный человек, некоторые зовут меня Хозяином из Песка, называй как хочешь, — улыбнулся Артур. — Круг моих интересов довольно широк, друг. Но, если попытаться сузить его, то мне интересен Сон Охотника и те, кого Присутствие Луны избрало для охоты. Сейчас это ты.
Джура сжал зубы.
— Ты… можешь объяснить, что со мной происходит? Почему я не могу говорить про этот Сон Охотника и свои смерти?.. Почему никто не обращает на них внимание?!
Старый охотник не был удивлён тому, что странное ограничение нисколько не действовало на жуткого, но при этом парадоксально умиротворяющего, тёплого хозяина паба. Или, вернее сказать, Хозяина.
Всё же, речь шла далеко не про обычного владельца старенького заведения на отшибе города…
— Твоё состояние и для меня пока остаётся загадкой, — задумчиво произнесла сущность, разглядывая его. — Правда, видя тебя сейчас перед собой, у меня есть кое-какие догадки. Но мне нужно время на то, чтобы изучить тебя, Джура.
Старый охотник вздрогнул, рефлекторно потянувшись за оружием.
— Спокойно-спокойно, — засмеялся беззаботно Артур. — Ничего против твоей воли я делать не собираюсь, друг. Что же, не будем пока торопиться с этим. Вижу, тебя что-то гложет. Не хочешь обсудить, а?
Джура недоуменно уставился на улыбающуюся сущность.
— Ты… ещё спрашиваешь, что меня гложет, чёрт тебя подери?!
Артур неожиданно подался вперёд. Его глаза засияли потусторонним золотом. Пространство вокруг задрожало.
— О, могу представить, — потусторонним голосом произнёс Хозяин. — Согласен, не совсем подходящий вопрос. Тогда давай я его немного… конкретизирую. Чудовища, Джура. Как ты думаешь, эти чудовища — люди? Их несчастные души ещё можно спасти?..
Ноги старого охотника подкосило, сердце в груди болезненно забилось. Страх, липкий ужас охватил бывшего порохового бочонка и, он готов был поклясться, это чувство было ещё более ужасным, чем нахождение во Сне Охотника.
В нём, по крайней мере, с ним на личный разговор не выходило Нечто.
Джура чувствовал, что собственное тело потихоньку переставало ему принадлежать. Словно весь мир ополчился против него, требуя ответить.
Казалось, пространство, в которое его затянули, было живым.
— Я… Э-это люди…
— И я с тобой полностью согласен! — дружелюбно засмеялся хозяин.
— Ч-что…
Зрачки хозяина паба неожиданно сузились, тёплая усмешка погасла, сменившись холодным спокойствием, сильно контрастирующим с тёплыми, наполненными добром глазами.
— Кажется, разговор придётся прервать. Мы продолжим в другую ночь, Джура. Нам много о чём нужно будет поговорить и проверить.
— Я… я не давал согласия, П-песочный человек… — выдавил из себя охотник.
Артур хмыкнул.
— Чудовище — это человек. Я не могу помочь обратившемуся, но могу помочь тем, кто ещё не успел перейти грань. Вижу, тебе интересно. В таком случае, продолжим наш разговор в другую ночь. Только учти, что даже надежда может иметь свою цену. Не волнуйся, много я не потребую. Лишь маленькая услуга. Считай это побочным, хех, заданием. Смерти тебя ведь уже не пугают, а?
Хозяин паба выдержал недолгую паузу, над чем-то задумавшись.
— Кажется, пришло время дать одному старику маленькую, но такую желанную надежду. Если тебя это не затруднит, передай от меня кое-что…
Голова Джуры заболела. Мир перед глазами начал расплываться, рассыпаться песком, а вместе с ним и Хозяин странного паба.
Чья-то рука схватила его за плечо, на краю сознания Джуре показалось, что он услышал чей-то отдалённо знакомый голос. Хриплый, безумный, но такой счастливый и фанатичный.
«Мастер Миколаш?»
Старый охотник сам не понял, как и в какой момент оказался во Сне Охотника. Казалось, он из него никуда и не выходил, просто решив передохнуть после очередной вылазкой и всё, что с ним произошло, было обычным сном.
Но реальность оказалась страшнее.
— Эль кровавая… Мария б-будет ждать меня в пабе? Я… О Боги, я… я понимаю…
Джура удивлённо застыл, увидев, как затрясся сидящий в инвалидной коляске Герман. Первый охотник едва сдерживал слёзы, что-то беспорядочно начав шептать под нос.
Кажется, он понял явно больше самого Джуры.
Сидящая же тем временем в саду Кукла, столь сильно похожая на Марию, удивлённо наклонила голову, уставившись на едва различимую золотистую ворону, сидящую на кроне одного из деревьев, с любопытством смотрящую на неё.
Кукла уже думала было открыть рот, но ворона исчезла быстрее, чем она успела издать какой-либо звук.
Возможно, просто показалось.
* * *
Непродолжительная встреча с Джурой оказалась крайне продуктивной. Настроение, не считая того, что я чуть глупо не попался, было замечательным. Перехватить спокойно блуждающего между кошмаром и реальностью охотника было не так легко, но, имея его образ, зная, на какие возмущения обращать внимание в Царстве Снов, найти его было более чем возможно.
Умей он размывать свой след, и у меня не было бы и шанса, но, по правда сказать, и так очевидно, что одним из моих главных преимуществ был, как бы это ни звучало, длительный опыт работы духа снов.
Естественно, Мария не могла не заметить моего хорошего расположения духа.
— Я нечасто вижу тебя столь довольным, добрый Песочный человек.
Я на это лишь довольно сощурился, потрепав сидевшую на коленях малышку Лили по иллюзорной шляпке.
Та на это что-то пробулькала.
— Сон Охотника и впрямь принадлежит охотнику…
Сперва я даже не поверил тому, что увидел. Думал, что это обман. Но реальность (во сне!) оказалась другой.
Какой-то ощутимой части Присутствия Луны не было во Сне Охотника. Изначально владея пространством кошмара, оно честно передало его Джуре, пусть и могло отобрать в любой момент. Способ… работы с людьми у Великого в чём-то был похож на мой: я в том числе вернул Миколашу контроль над кошмаром.
Я не могу и не хочу всё время в нём находиться и оставлять значительную часть себя. Речь идёт не про мельчайшие частички, а про хороший такой кусок песочной сущности, иначе нормально под контролем кошмар держать просто не выйдет.
Владыки Снов, я готов был поклясться, что Присутствие Луны выбрало если не такую же стратегию, то, как минимум, похожую. Оно спокойно передало влияние над кошмаром , оставило мельчайшую частицу себя, чтобы почуять, если произойдёт что-то совсем ненормальное, и отправилось заниматься своими делами.
Пожалуй, это очень неплохо пересекалось с тем, что я видел в игре.
Открывшееся знание немного развязывало мне руки и, пусть у меня не будет возможности в любой момент проникнуть в Сон Охотника и похозяйничать в нём, кое-какие перспективы у меня всё равно появлялись.
Правда, самих избранных Присутствием Луны охотников особо быстро изучить не получится, и это было печальной новостью. Не менее интересной показалась Кукла, на бездуховное существо на первый взгляд она похожа не была, но даже попытка заговорить с ней пока была слишком опасной.
Улыбка пропала с моего лица, я задумчиво облокотился на локоть, разглядывая удивлённо наклонившую голову Марию. Лили игралась с собственноручно воплощённой куклой в руках, не обращая внимание на мои размышления.
Я мог легко сделать так, чтобы охотник не мог лишний раз говорить о том, что с ним происходит.
Я мог предположить, как Присутствие Луны заставляет не обращать внимание на смерть охотника.
Я мог представить, как он раз за разом, плюя на ограничения в виде грани, путешествует сквозь сон и обратно. В принципе, если охотник был связан с пространством, создать подходящие «прыжкам» условия было реально. По крайней мере, я мог прикинуть, как это сделать.
Но я понятия не имел, во что Джуру превратил Великий.
Я словно видел перед собой не самого охотника, а некую его проекцию. Словно отражение, что пусть и было материальным…
На самом деле представляло из себя фантома. Живого фантома. Или фантомом это нельзя назвать?.. Владыки Снов, в моей голове просто не было подходящих ассоциаций, за всю свою духовную жизнь блуждания по снам я никогда не видел ничего подобного.
Это ли не разница между полноценным Великим и слишком много возомнившим о себе духом, м?..
Мне нужно было серьёзно изучить нынешнего и будущих охотников Присутствия Луны, чтобы полноценно разобраться, что оно сделало. Если пойму, что, то опытным путём смогу выяснить, как.
Другой вопрос, что, в отличие от Сна Охотников, прямое вмешательство в чужой труд Великий мог ощутить и ощутил.
Я цыкнул.
Внимание. Разговаривая с Джурой, на миг я ощутил его. Оно исходило откуда-то далеко, из глубин. Я словно слегка подтолкнул спящего и, пусть не разбудил его, на миг заставил ворохнуться, что в контексте игр с такой тварью было очень опасно.
Как показывала практика, с огнём я не то что любил играться, а буквально купался в нём, удивляясь тому, почему оно меня ещё не обожгло.
К счастью, у меня явно уже была репутация более «крутого парня», чем я был на самом деле.
— Великие… — пробормотал я, вспоминая проекцию одной такой, наблюдающей за моим пабом прямо сейчас. — Судя по всему, ни один из них изначально не желает зла людям…
Кажется, Великие кошмары в принципе не были злыми, как бы это ни звучало. Но… Но!
— Великие… добры? — прошептала задумчиво Мария. — Так ли добры, как ты, Артур?
Я на миг застыл.
— Возможно, я всего лишь запутавшееся зло, скрывающееся за светом, Мария.
— Потому именно ты пришёл на мои молитвы?
Вопрос девушки меня ненадолго отвлёк от насущных мыслей. Я немного подумал прежде, чем ответить. Иронично улыбнулся.
— Не припомню, чтобы ты хоть раз молилась.
Мария на это не стала что-либо отвечать, да и ответ не нужен был.
Человек мог молиться отнюдь не вслух, а самым что ни на есть подсознанием. Молить о помощи так, что, не проронив ни слова, можно было услышать крик. Причём, не обязательно духу, а самому обычному человеку.
Постучал пальцами по ручке кресла, после чего негромко выдохнул, привлекая внимание Лили. Вновь потрепал ту по голове, отмечая, что она, кажется, потихоньку росла.
Моя кровь ей очень нравилась, как, впрочем, и Таламусу.
Кажется, пока что будет лучше сосредоточиться на выживании королевы Аннализы с её замком, а там буду разбираться во всём остальном по ходу. Пока Карл будет занят клубом по интересам, Хенрик и Гаскойн займутся кое-чем другим, не менее, если не более важным. Они должны были уже достаточно отдохнуть. А там вновь могут заявиться церковницы в виде сестёр-Йозефок или самой Амелии. Главное, чтобы мне оставляли время на небольшую психологическую передышку.
Но, возвращаясь к началу…
Посмотрим, сможет ли лидер ковенанта палачей меня чем-то удивить.
