Веди-нас_-предводитель_-Глава-50.epub
Веди-нас_-предводитель_-Глава-50.docx
Веди-нас_-предводитель_-Глава-50.fb2
Скачать все главы одним файлом можно тут
Глава 50. Капкан
Никто из придворных не осмелился сказать и слова, пусть некоторые и открыто демонстрировали раздражение с обидой. Видать давно никто так с ними не поступал! Уверен, какая-то часть уже жалеет, что Ульфрик спасся из имперского плена.
В воздухе повисла тяжесть, словно перед грозой. Кто-то нервно переступил с ноги на ногу, кто-то судорожно сглотнул. Один из младших дворян — тот самый, кого я недавно видел красующимся новым бархатным камзолом, — теперь бледно жался к стене, будто пытаясь раствориться в камне.
Хм… я и не подозревал, что у Братьев Бури всё настолько плохо. Нет, Буревестник говорил мне, что коррупция в его отсутствие должна взлететь на небывалый уровень, но ведь то, что я вижу сейчас — совершенно другое! Люди, казалось, настолько поверили в себя, что готовы открыто сместить ярла, представься лишь подходящий случай.
Причины? Только ли в жадности дело? Возможно мои мысли по поводу предательства и попытки переметнуться на сторону Империи, — после того, как пленили Ульфрика, — самая настоящая правда? Не исключаю и то, что какая-то часть местной знати изначально не хотела никакой войны и отделения.
А ведь… вполне себе реально. Быть может, причины, почему Виндхельм так быстро сдал, кроются не в некомпетентности, а в заведомом саботаже? Кто-то договорился с тем же генералом Туллием и теперь планомерно ослабляет город, подготавливая к смене власти?
Интересная мысль, которую стоит озвучить ярлу наедине. Всё-таки, как тан, я имею такое право. Пока же скажу кое-что иное:
— Рад, что ты показал истинного себя, — с улыбкой кивнул я Ульфрику. — Далеко не все правила стоит соблюдать. Иногда их лучше проигнорировать… или переписать. Кто, как не ярл, имеет на это право?
Мгновение Буревестник смотрел на меня, а потом расхохотался.
— Я скучал по нашим беседам, Драгар Геснер, — широко оскалился Ульфрик.
Его слова прозвучали почти дружелюбно, но я заметил, как при этом сжались кулаки нескольких придворных. Особенно того толстяка в углу — Свенрика, кажется. Его маленькие глазки-бусинки мерцали злобой и страхом одновременно.
— И ты прав, — продолжил ярл. — Я обещал нагрузить тебя делами, включающими использование твоего меча, а сам запер во дворце, оставив бессмысленно слоняться по улицам. Но пойми и ты — я не мог бросить тебя на врага, которого ещё не узнал и сам. Требовалось время… — на этом моменте он демонстративно поглядел на придворных, засунувших язык в жопу и ничего ему не ответивших.
— Ждать, — поморщился я. — Ладно, найду чем заняться. Есть у меня пара идеек, насчёт Квартала Серых.
— Данмеры нам ещё пригодятся, не зря я не сжигаю это место на протяжении всего своего правления, — мотнул ярл головой. — У меня есть, что тебе поручить, но поговорим об этом позже.
Секретность? Хорошо.
Рассматривая Ульфрика, я гадал, кем он является больше, воином или знатным снобом? Лицо норда всё ещё было обветрено, плечи по-военному расправлены. В отличие от меня, кого любое испытание делало только сильнее, долгий плен и побег оставили на Буревестнике свой след. Ярл всё ещё выглядел излишне тощим и уставшим, но демонстрировал решительный взгляд, которым он трезво оценивал происходящее.
Тем не менее, в глубине его взгляда я различил то, чего не видели другие — усталость человека, который слишком долго сражался не только с внешними врагами, но и с предательством в собственном доме. Каждая морщинка говорила о бессонных ночах, проведённых за изучением документов и писем.
Его слова меня порадовали. Неужто действительно намечается грязная работка? Я был не против. Возможно задержаться в Виндхельме будет не таким уж плохим делом. Надо бы посмотреть карты, изучить окрестности, пообщаться с людьми не только с позиции силы, но и в целях получения информации.
Надо найти в новой должности преимущества. Всё-таки тан — не просто поддержка ярла, не просто один из его элитных гвардейцев и стражей.
Вот же… это что, мне в библиотеку заглянуть надо? А я ведь читать не умею!
Ну, учиться никогда не поздно, верно? Не каждый ведь день участвовать в сражениях. Жизнь показывает, что иной раз этих моментов можно ждать неделями и месяцами, если не годами. И раз моё тело продолжает набирать силы и адаптироваться, надо позаботиться, чтобы мозги не отставали.
И об отдыхе не забывать! Навестить что ли, сегодня Червя? Выпустить пар? Пожалуй так и сделаю. А если повезёт, Айола Дарс, та данмерка, отвечающая за казематы, наконец сдастся под напором моей божественной харизмы!
Моргнув, переключился на реальность, где Ульфрик вернулся на трон, обменявшись парой фраз с троицей советников, выглядящих чересчур спокойно и невозмутимо. Миг спустя его взгляд снова впился в меня, словно ярл хотел проникнуть в мою шкуру. Ха, пусть попробует!
— Я слышал, ты не жалуешь место, что я выделил тебе в за́мке, — сказал он. Решил продолжить прерванное заседание, как ни в чём не бывало?
Отчего-то мне в его голосе мне послышались стальные нотки, с намёком на обвинение. И пусть я знал, что это элемент игры, приятнее от этого не становилось.
— Предпочитаешь ночевать в тавернах, подвалах и даже каких-то рыбацких лачугах на побережье. — Очевидно Буревестник играл роль щедрого правителя, чей подарок не пришёлся подчинённому по нраву, но я понимал, что на самом деле ему плевать. Просто в текущей ситуации, раз уж до этого дошло, он, похоже, задумал решить сразу все связанные со мной вопросы.
Будто бы, сука, кто-то его просил!
Я не любил, когда кто-то пытался на меня давить. В голову сразу полезли мысли о возможном столкновении. Незаметно оглянувшись, я подметил расположение охраны и те точки, откуда можно было бы ударить первым. Всегда нужно быть готовым. И тот факт, что я отдал меч, не означает, что я не готов. Убить стражника ножом, забрать оружие, начать резню… Интересно, скольких я убью, перед тем, как меня сумеют смять числом? Два десятка — минимум. Сложности возникнут лишь если одоспешенные окружат меня в неудачном месте — центре зала, например. Тогда могут возникнуть проблемы. Я чисто физически не смогу рубить, ежели на каждой руке повиснет по три тяжёлых пехотинца. А вот если занять место там, где против меня будут выходить не более трёх, а лучше двух, солдат… О, это будет удачно!
Посмотрев на Ульфрика, я осознал, что не сдержал лица, демонстрируя собственное раздражение. Вот надо ему докопаться до какой-то херни?! Не всё ли, сука, равно, где я провожу время?!
— Сам знаешь, что я отправился с тобой по другой причине, — пожал я плечами. — Мягкие постели и крыша над головой — не то, в чём я нуждаюсь. Если бы меня интересовала роскошь, я не стремился бы на войну. Тем более меня не привлекает твой дворец. Слишком уж много здесь обитает паразитов, — демонстративно посмотрел я на притихшую знать. — Так что лучше я буду спать на холодной земле, чем в перинах, среди шептунов и пустобрёхов.
Признаться, реальные причины более прозаичны. Жёсткие условия проживания позволяли мне ощущать адаптацию. Ночёвка на головой земле — почему нет? Ночная стычка с бродягами, решившими напасть во сне? Дайте две!
Рассказать Ульфрику о своей особенности и закрыть все вопросы? Нет. Пока я не стал достаточно силён, некоторые тайны лучше хранить. Даже от союзников.
Самому противно, но приходиться следить за собственными словами, не доверяя никому. С другой стороны, людишки постоянно обманывают друг друга, с чего бы мне верить им? Братья Бури — лишь временные союзники. Моё племя далеко, так что пока его заменяют эти.
Мои слова заставили советников Ульфрика снова обменяться взглядами. Сигрек Громшаг хмыкнул, поправляя свой пояс с массивной секирой. Хальдрун Ветроруб одобрительно кивнул, едва заметная улыбка тронула его губы. Вольдар Ледотёс лишь наблюдал, скрестив руки на груди.
— Тебя раздражают мои люди? — уточнил Ульфрик, выпрямляясь на троне. — Пусть они не воины, — бросил он взгляд на растрёпанных придворных, — но тоже работают на благо Виндхельма. А в решающий миг будут готовы пролить за него кровь.
Едва не рассмеявшись, я ограничился кривой ухмылкой. Он сам-то верит в свои слова? Или это очередная насмешка над этими людьми? Или Буревестник решил подсластить им пилюлю? Это зря, обида уже нанесена, смоет её только кровь.
— Может когда-то они и проливали кровь, ярл, — покачал я головой. — Но те времена прошли. Я гадал, как так получилось, что имперцы столь легко подловили тебя возле Чёрного Брода? Смотрел на Ралофа, Гуньяра и прочих, и думал: преданные воители. Не трусы. Не дураки. Но прибыв сюда, я вижу не воинов, а визгливых баб, зачем-то нацепивших нарядные тряпки, на которых золота больше, чем ткани. Не мудрено, что ты проиграл, позволив себя пленить. Не мудрено, что они не сумели тебя защитить и лишь верная гвардия, ближний круг, показал себя достойно. Их, к сожалению, не хватило.
Я шагнул вперёд, не обратив внимания на напрягшихся стражей и на новые перешёптывания знати, которая в этот раз обошлась без громких слов. Некоторые, судя по виду, всё ещё не пришли в себя после устроенной Ульфриком выволочки.
— Ты знаешь, что я прав, ярл. Они сидят на мехах, трясутся за свои кошели и шепчут друг другу на ухо о заговорах. Вчера я видел, как один из твоих людей достал платок, чтобы не испачкать руки, когда брал кубок с вином. Это не воины. Это изнеженные мужеложцы. Дай мне возможность пройти по казармам и отобрать сотню достойных солдат. Из тех, кто ещё не пропитался сутью этого города. Этого хватит для зачистки дворцового и купеческого кварталов — я наведу там порядок. Выжившие станут сильнее и принесут пользу. Погибшие — позволят избежать позора и повторного пленения.
Дерзкие слова, за которыми следует лишь одно — битва. Собравшиеся здесь «сливки общества» просто не могли оставить такую провокацию без своего внимания.
Но что им оставалось?
В зале повисла тишина, прерываемая лишь треском факелов. Ульфрик не отвёл взгляда, а потом одобрительно хмыкнул, словно соглашаясь с каждым словом.
— Думаешь, я не знаю? — на лице Буревестника не дрогнул ни единый мускул. Напротив, он будто бы расслабился, получив подтверждение своим опасениям. А вот аристократы побледнели ещё сильнее. — Поэтому я хотел, чтобы ты пошёл со мной. Знал, что вернувшись не закончу с проблемами, которые на меня повалились — о, нет! Я лишь перейду к новому этапу своей бесконечной борьбы, — рука ярла прикрыла глаза. — Виндхельму предстоит через многое пройти…
— Ярл Ульфрик! — вперёд выступил Сигрек Громшаг. — Я поклялся тебе служить ещё во времена Великой Войны, когда Талмор уничтожил земли моего рода! Я преданно обучаю новобранцев и подготавливаю войска! Твои воины не слабы, совсем наоборот! А если этот орк утверждает обратное, то дай мне проверить его лично!
О, я бы с радостью!..
— Тихо Сигрек, — поднял руку Ульфрик. — Не путай солдат и тех, кто ими командует. Безусловно, сказанное Драгаром нельзя отнести ко всем, но в Виндхельме и правда набралось излишне много тех, кто… — он криво улыбнулся, — начал смотреть в неправильную сторону. Видит Талос, я хотел сделать всё иначе, но… — ярл уставился на меня. — Даже я не предполагал, что твой приход столь сильно выведет моих придворных из себя! Ожидаемая конфронтация обострилась, не оставляя мне выбора, — он сделал знак. Неприметный слуга, стоявший у стены, быстро шмыгнул из зала, пройдя не через ворота, а через одну из «тайных» дверей. — Лучше раньше, чем позже, не так ли, «друзья»?
Знать всерьёз взволновалась. Торбьорн — тот, что с лопатообразной бородой — отступил на шаг, инстинктивно прикрывая рукой кошель. Свенрик начал что-то лихорадочно шептать соседу, но тот отшатнулся от него, словно от прокажённого. Молодой франт в дорогом камзоле и вовсе побледнел так, что стал похож на мертвеца. Если ранее, несмотря на несколько пренебрежительный тон в свою сторону и даже атаку Голосом, эти люди ещё пытались строить важные лица, надеясь отомстить, отыграться, взять своё, то теперь… По ряду придворных будто бы прошла волна.
Не обращая на них внимания, Буревестник поднялся на ноги и снова спустился с тронной возвышенности. Он подошёл к столу и налил себе полный кубок вина.
— Порча коснулась наших высоких идеалов очень давно, — произнёс он. — Такие влияния трудно измерить. Нельзя ткнуть пальцем в определённое место, в тот миг, и сказать: вот, друзья мои, здесь умерли наша честь и наша цельность.
Мой острый слух различил звуки шагов. Сюда направлялись люди, два… нет, три десятка человек. Очевидно тяжелобронированные. В голове появилась мысль, понимание, надежда. Неужели я прав? Если так, то Ульфрик продолжает радовать меня!
— Всё происходило скрытно, всё было производным от нашего нежелания сохранять бдительность и здравый смысл, — продолжил ярл. — Значения слов потеряли точность — и никто не озаботился задачей наказания тех, кто цинично искажал слова ради личных целей, ради сложения с себя ответственности. Ложь проходила невозбранно, соблюдение закона стало пустым звуком, воцарилась взятка, само правосудие обратилось в удобный инструмент, легко направляемый в нужную сторону. Истина была утеряна, стала химерой, перекраиваемой ради соответствия планам и предубеждениям, тем самым превращая политический процесс в немую шараду фальшивого негодования, лицемерных поз и вечного ублажения большинства.
Буревестник фыркнул и сделал глоток. Поймав мой взгляд, едва уловимо подмигнул.
— Однажды опороченные идеалы и честь, верностью им создаваемая, не могут быть возвращены никаким способом, кроме — увы нам! — прямого и добровольного отречения, — Ульфрик посмотрел на своих многочисленных придворных. Никто из них не смел открыть рот. Все ощутили важность момента. — В некий неизбежный миг большинство разом отрекается от истины и предаётся столь явному беззаконию, что революция становится единственно разумным ответом.
Кто-то из дальнего ряда тихо всхлипнул. Женщина в дорогих мехах — жена какого-то торговца — закрыла лицо руками, её плечи мелко дрожали. Даже слуги у стен замерли, понимая, что присутствуют в судьбоносный момент.
— Рассмотрите это, как предупреждение, — поднял Ульфрик палец. — Лжецы лгут и будут лгать, даже будучи пойманными. Они будут лгать и со временем убедят сами себя, и с полным сознанием правоты объявят ложь допустимой. Пока не придёт время, когда изречена будет последняя ложь, та, ответом которой может быть лишь ярость, лишь безжалостное убийство. И в тот день кровь оросит каждую защитную стену насосавшегося самодовольством, а затем оторванного от соски общества.
С громким грохотом отворились ворота. В зал начали входить закованные в сталь воины. Во главе шёл лично Галмар Каменный Кулак, преданный заместитель Ульфрика, с которым, по возвращению в Виндхельм, он первым меня познакомил. Галмар — самый яростный норд, которого я знал. Он всей душой ненавидит Империю и Имперский Легион. При этом никогда не стесняется в выражениях.
Грубый, нетерпеливый, прямолинейный… он сразу понравился мне. Один из очень немногих людей, которого я мог бы назвать достойным.
Разумеется Галмар, никогда не снимающий стандартного офицерского доспеха Братьев Бури, и даже на важные совещания бравший с собой любимую секиру, был не слишком уважаем другими придворными. Они считали его дубиноголовым выскочкой. Мой острый слух позволял улавливать тихий шёпот, раздававшийся здесь и там.
Но сейчас… хе-хе, сейчас вместо привычного скрытого презрения, в глазах собравшейся знати горел страх. И его увидел не я один. Галмар широко улыбнулся, словно радуясь возможности очистить свои ряды.
* * *
Примечание автора: понравилась глава? Не забудь поставить лайк вот здесь и конечно же буду ждать твой комментарий :))