— Прежде чем начнется дуэль, я спрошу. Вы можете пожать друг другу руки и не обнажать клинки. — тихий голос Мортариона был слышан в каждом уголке тренировочного зала. Сотни астартес и простых смертеных пришли сюда чтобы посмотреть за битвой двух примархов. — Вы желаете сделать это?
Желтые глаза примарха Четырнадтого легиона вспыхнули под капюшоном когда услышал ответ.
— Нет. — сказали мы одновременно.
— Пусть так оно и будет. Битва будет длиться пока один из вас не сдаться. Так же сражение может быть остановленно, по причине тяжелого ранения одного из вас. Победителем в таком случае будет признан тот кто нанес ранение. — проговорив эти слова Мортарион решил выйти из тренировочной клети.
Я стоял в шести метрах от Льва. Мы оба были в своих доспехах. Мечи еще были в ножнах, но каждый из нас понимал что стоит бою начаться как уже через секунду будет нанесен первый удар. Астартес Первого Легиона стояли со стороны своего "родителя". Они были настороже и были готовы в любой момент прийти на помощь своему примарху. Мне же даже не надо было оборачиваться, чтобы почувствовать аналогичное со стороны уже моих сыновей. Мортарион тем временем вышел за клеть и закрыл ее. Секунда и вот древко его косы встречается с палубой моего флагмана. Глухой стук что звучит для меня громче пистолетного выстрела. В какой-то момент мир размывается. Грохот и звон. Мое тело двигалось инстинктивно защищаясь и атакую.
Лев… Чтобы я о нем не думал, но он прекрасный, великолепный мечник. Он быстр и ловок. Его удары могут крошить керамит. Его меч словно жил своей жизнью, его взгляд был устремлен на меня, пока его оружие кружило вокруг. Ему не надо было следить за окружением и полностью сосредоточился на мне. Удары сыпались сверху, сбоку, снизу — он всеми силами старался найти брешь в моей обороне и я ему отвечал тем же.
Жемчужный клинок уже не раз был в опасной близости от его доспехов, и едва не снимал с них керамитовую стружку. Верхняя защита и я бью его ногой в живот, он уходит в сторону опуская свой меч грозясь отрубить мне ногу. Я едва могу различить его движения, но уже отхожу назад, чтобы начать новую атаку.
Мы перемещаемся по арене. Не один из нас не хочет оказаться прижатым к стене. Сын Калибана знает десятки стилей владений мечом и поэтому с лёгкостью рождает новые связки, которые позволяет ему атаковать меня под любым углом и из любой позиции. Я же благодарю свои тренировки с кустодес, которые не раз и не два атаковали меня одновременно с различных точек. Поворот вправо, я отражаю его клинок в бою и целюсь кулаков ему шею. Рука скользит о горжет, его лоб с хрустом ломает мне нос. В глазах темнеет на миллисекунду, но я теряю контакта с ним, и не даю разовать дистанцию, вцепившись в его доспех. Пинок в живот, и он уходит назад. Моя кровь стекает по губам и подбородку. И пусть через несколько мгновений она остановится, но он испортил мое лицо. Мой внешний вид…
Гнев вырывается наружу и криком я налетаю на него. Он едва успевает поднять меч. Его зрачки расширяются, он удивлен что я могу двигаться с такой скоростью. Удивлен, но не обеспокоен. Теперь он больше защищается и не атакует. Колено в правый бок, он слегка отваричивает, он становиться чуть ближе ко мне.
Мои сухожилия и связки трещать, я чувствую как мышцы рвуться, но мне удается опустить меч с такой скоростью, что Лев не замечает этого до последнего момента. Острие Жемчужного клинка пробивает керамит на ноге, но крови нет. Лев убрал ногу быстрее чем я прорезал доспех и поддоспешник. Лишь глубокая борозда.
— Остановись и признай свою неправоту. — я слегка отошел ото Льва
— И дать тебе порочить имя нашего отца, называя его глупцом? — едва слышно ответил мне Лев.
— Я назвал его человеком, а вот тебя глупцом. Не путай. — на моем лицо появилась ехидная ухмылка.
— Самовлюбленный франт. — выплюнул Лев и тут же рванул ко мне занося свой словно хотел перерубить меня поперек, но едва не наткнулся уже на мой клинок. Он ушел вбок и продолжил свою атаку. Меч скрестились. Секунда-две. Мы расходимся. И так раз за разом. И в какой-то момент я понимаю, что это просто бесполезно. Лев не больше меня, но куда более массивный. Я могу затянуть бой, попытаться вымотать его… Но сколько примарх может биться? День? Два? Неделю? Сколько будет идти наш поединок? Попытаться завершить его досрочно…
* * *
Веспансиан вместе с другими офицерами из его воинства стоял около тренировочной клетки и старался уследить за всеми движениям примархов, но в какой-то момент это бесполезно. Даже ему Астартес, происходящие там казалось лишь смазанной картинкой и не более. Поэтому он повернулся к Тессарию, что я стоял неподалеку и пройдя мимо других своих братьев оказался рядом с ним.
— И как тебе?
— Он задел его. — задумчиво проговорил Тессарий.
— Кто?
— Наш отец. Он почти прорезал защиту своего брата на ноге
— Я не заметил. — Веспансиан покачал головой.
— Это было только что… А что ты сам думаешь об этой дуэли? — Тессарий повернул голову к своему брату.
— Что это бесполезная трата времени, которого у нас и немного.
— Даже если… для нее есть веская причина?
— Мы сейчас на войне, брат. Если есть веская причина — то убей. Не можешь, то пройди мимо. Сейчас не до этого.
— Ты говоришь не как высокородный аристократ.
— А я и не аристократ. Я Астартес. — хмыкнул Веспансиан. — Я солдат Империума, и воин Императора. На остальное мне плевать. В том числе на архаичные забавы, тех кто до сих пор живет в седой древности…
Веспансиан хотел сказать что еще, но его перебили.
— Архаичные забавы? Так ты это назвал? — рядом с ними стояло несколько офицеров Темных Ангелов. Черная броня с красными отметками легиона почти не блестела в свете многочисленных ламп что были тут.
— Да. Так. — кивнул Астартес.
— То есть если тебя вызовут на дуэль ты просто пройдешь мимо?
— Если это будет возможным, то да.
— А как же честь воина?
— Честь — воина Империума измеряется в количестве убитых им врагов, а не покалеченных союзников.
— Забавно слышать это от того чей легион почти на половину состоит из выходцев из благородных семейств.
— А мне забавно слышать про дуэли от человека чей легион был когда-то известен нам всем как инноваторы. Сколько тактик и стратегий вы создали? И кем сейчас вы стали? Хранителями архаики?
— Мы…
— Думаете полузабытые гербы и загадочные символы — сделают вас кем-то другим? Сделают вас лучше? Вы словно малые дети которые играют в маскарад и следуют надуманным правилам.
— Не павлину в позолоте говорить об этом.
Веспансиан улыбнулся и покивал головой.
— Мы не прячем за позолотой, мы украшаем ей себя. Не более чем декорация что приятна глазу.
— Так может быть мне стоит снять с тебя эту декорацию, чтобы узнать кто ты под ней… — Темный Ангел слегка наклонил голову и прищурился.
— Ты хочешь напасть меня? Прямо здесь?
— Нет, но быть может дуэль нас рассудит.
Веспансиан тихо рассмеялся, как еще несколько астартес из его воинства что стояли рядом.
— А почему ты решил что я приму этот вызов?
— Потому что иначе я зарублю тебя как труса. — выплюнул Ангел.
Смех тут уже утих, а некоторые из космодесатников что стояли рядом, отвернулся от тренировочной клети и посмотрели на то место откуда донеслись эти слова.
— Это опасные слова… Думаешь уместно их говорить здесь и сейчас?
— Ты отказываешься от честного боя, и думаешь что я просто так спущу тебе это с рук?
— И ты не нашел ничего лучше чем угрожать смертью брату-астартес? Неужели ваши мысли о чести и достоинстве так исказили ваш взор что вы уже не видите что есть что?
— Ты оскорбил мой легион и наши традиции, а сейчас хочешь чтобы мы дали уйти тебе просто так?
— Ваши традиции не более чем калька с традиций древних и почти забытых рыцарских орденов что были когда-то на Терре. Ты можешь это отрицать, но так и есть. Я не признаю дуэли на войне. И мы сейчас на войне. Буквально пару часов назад мы бились за вражескую планету, и вскоре нам предстоит еще один бой. Дуэли в такой ситуации просто глупость.
— Может быть и так… Но есть оскорбления которые может смыть только кровь… Этого же ты не отрицаешь?
— Нет. Не отрицаю…
— В таком случае, я брат-капитан Астенор, вызываю тебя на бой. Когда война окончиться и Рганда будет разбита, мы сойдемся с тобой честном бою, как наши отцы сейчас.
— Хорошо Астенор. Я принимаю твой вызов…
* * *
Лев снова заблокировал мой удар и отбросил меня от себя своей контр-атакой. Мы бьемся с ним уже десять минут, но я до сих пор так и не нашел его слабого места. Хм…
Жемчужный клинок ушел в строну, словно открывая меня для удара Льва, он не спешит, медленно приближается ко мне. Острие его меча направленно прямо мне в горло. Он делает шаг, еще один, и срывается вперед. Мечи скрещиваются, и тут я ослабляя хватку. Его меч идет по инерции открывая мне его бок. Он удивлен, он поднимает свой взгляд на меня замечает кулак что летит прямо в его лицо. Первый удар — рассекает ему бровь, кровь заливает ему глаза. Он рычит и взмахивает мечом словно отгоняя меня. Мое оружие лежит на полу. Я бросаюсь прямо под его клинок. Несколько волос на моей голове срезаны мечом моего брата. Он отходит и замирает видя мой меч в пяти сантиметрах от своей груди. Вспышка гнева в его глазах. Он хватается за мой меч и тянет себя, в попытке достать меня им. Однако я использую гарду своего меча как точку опоры и поднимаю свое тело вверх. Моя нога проходит мимо его руки. Горжет гасит весь удар, но Лев явно такого не ожидал. Он отпускает мой меч, но уже поздно, я слишком близко к нему. Скрежет раздираемого металла, хруст костей.
Я держу Льва за шею и могу пробить его голову когтями пальцах моего доспеха в любой момент. Запах моей крови бьет в нос. Я бросаю взгляд вниз. Меч Льва пробил мой бок насквозь. Кровь падает на пол "арены".
— Я ранил тебя.
— А я могу убить тебя в любой момент.
— У тебя не получиться.
— Может быть, но мне точно удаться разорвать тебе горло. Может это не убьет таких как мы, но продолжить бой ты вряд ли уже сможешь.
— А ты с такой раной в боку… Сможешь?
— Да. Недолго, но да… — я смотрю прямо в глаза своему брату и сжимаю его горло еще сильнее. -
— Хорошо… Я пустил тебе кровь. Мне этого достаточно. — Лев отпускает руку с рукоятки меча и поднимает ее вверх.
— Бой окончен! — раздается возглас Мортариона и его голос тут уже утопает в реве астартес. Кто из них радостен, а кто-то наоборот опечален, но сейчас они заглушают все вокруг. Я не слышу что говорит Мортарион. Мне не важно. Победил ли я или проиграл… Ведь нам предстоит новый бой. И он начнет уже очень скоро.