«Алайя» . 2184 год
Голова Шепард раскалывалась так, словно в нее раскаленные колья вбили. Конечно, она не помнила, чтобы нечто подобное в ее жизни случалось, но была уверена, что испытывала сейчас нечто подобное. Например мигрени после курса интенсивной переподготовки. Или контузия во время защиты Элизиума. Вот если те две боли совместить, получится сегодняшний коктейль. Болезненная усталость пронизывала все тело, невозможно было ни рукой пошевелить, ни глаз открыт. Но где-то над правым ухом раздавался ритмичный мерзкий писк, въедающийся в уши и печально знакомый ветерану Скиллианского блица.
Шепард внутренне усмехнулась. Похоже, она снова на больничной койке. Знакомый писк осцилографа, запах медикаментов — считай, дом родной. Ну, хоть жива. А то сознание путается и вообще не получается вспомнить, как она здесь очутилась. Это же не регулярное обследование? Она проходила его недавно, еще до назначения на «Нормандию», но следующее полное должны были назначить только через год. Или все-таки снова эта интенсивная переподготовка? Дан говорил, что процедура не самая безопасная. Может, его поделки ей мозг сожгли? Вот это будет весело, конечно.
Кстати, не его ли голос приглушенно бубнит где-то неподалеку?
— Личность и формируется из памяти и личного опыта, — вкрадчиво вещал для кого-то кварианец. — Организация сети нейронных связей начинается с раннего возраста. Обрезка лишних нервных отростков, создание новых — это физиологическая основа заложенных с детства моральных ценностей, приоритетов, устремлений. Негативный или положительный жизненный опыт закрепляет черты характера, грубо говоря, это те же рефлексы. Если перенести структуру нейронной связи с одного носителя на другой, то это можно считать реинкарнацией.
— По такой логике и наши ВИ предков были реинкарнациями живых квариан.
А этот полный иронии и сарказма женский голос — уж не Тали’Зора ли это? Снова эта парочка о чем-то спорит.
— ВИ, как правило, имеют очень ограниченный набор функций и основаны на слабых и единожды сформированных генеративных моделях. Система базовых поощрений задействована лишь при создании ВИ, после чего мы наблюдаем только «запеченную» виртуальную личность. Хотя при наличии достаточных вычислительных мощностей и грамотно настроенной модели, грань между ВИ и ИИ стирается. Вспомни Коллекционеров. Это не самый удачный пример, но достаточно было перенести базы протеанских ВИ на органическую основу, и ты уже не станешь утверждать, что они не обладают настоящим интеллектом и не являются воскресшими протеанами. Хотя центральная нервная система Коллекционеров явно редуцирована по сравнению с протеанами. Пришлось оптимизировать нейронные связи. Так что на деле вернувшиеся личности по характерам могут заметно отличаться от оригиналов даже не смотря на имеющуюся личностную базу.
— Вот! Характер же иной получается. Получается, память — это лишь базы данных и они не формируют личность.
— Характер может меняться в течение жизни, ты же не станешь утверждать, что ты сейчас и ты пару лет назад — это разные кварианки? Цикличные гормональные изменения, возрастные изменения, новый опыт, заболевания, травмы — все это меняет личность. Воспаление желез может сделать менее индивидуума менее агрессивным, повышение температуры может спровоцировать изменения в системе кровоснабжения мозга и изменить восприятие запаха, я уж не говорю о контузиях и длительных стрессах. Тот же ПТСР может кардинально изменить личность. Или травма лобных долей мозга. Перенос памяти на другой носитель — это лишь еще один вид воздействия на личность.
— И все равно мне сложно это принять, — скептично заявила Тали. — Наверно, потому что перенос сознания не так часто встречается в обычной жизни. Это вообще запрещено по морально-этическим соображениям. На минуточку!
— Законы морали никогда не имеют четких границ, — в привычной своей манере ответил Дан. — А на грани уничтожения вида — тем более. Ты еще не поняла этого. Мир вокруг продолжает жить обычной жизнью, сознание живет в иллюзии, что все нормально, даже зная о скором появлении Жнецов. В этом Цикле жизнь была слишком спокойна. Протеане быстро осознали свой неминуемый крах и отбросили свои принципы.
— Мне кажется, у них этих принципов и до Жатвы было немного, — мрачно пробормотала Тали. — Ты же в курсе, что они там очищали целые планеты, чтобы уничтожить рахни, из которых сами же вывели биологическое оружие?
— А когда настало время Жатвы, протеане взрывали звезды и уничтожали целые звездные системы, чтобы выжить, — заметил Дан. — И, более того, пошли на союз с ИИ, с которым до этого вели многолетнюю войну. Создали ту установку записи своей памяти в органиков и начали использовать кристаллы памяти, когда оказались утрачены привычные системы обучения.
— А они разве не всегда, — Тали сделала странную паузу, словно что-то изображала жестами, — ну, руками там все считывали и понимали, без всяких кристаллов и установок? Как Исан тогда, когда с Явиком рукопожался.
— Насколько часто ты открываешь лицо перед незнакомцами?
— Фу! Ты за кого меня принимаешь?! На «Нормандии» я согласилась жить с тобой в одной каюте только из-за удобства дезинфекции и чтоб присматривать за тобой! И вообще, ты зашел тогда без спроса, когда я занималась обслуживанием скафандра!
— Так же и с протеанами. У них свои социальные нормы на счет физических контактов и связанных с этим обменах памятью. Хотя у них были специфичные представления о приватности, все-таки эусоциальность их вида была на значительно более высоком уровне, но все же границы личности они старались поддерживать.
— Ну, видно, что Явик старается все время руки в чистоте держать и перчатками пользуется. Я думала, он просто брезгует «примитивными» видами. А это он приватность сохраняет, что ли?
— Может, и то и другое сразу. Почему нет? Все-таки, он владеет кристаллом памяти, значит, даже на фоне остальных протеан должен отличаться особым эгоизмом и чувством превосходства.
— Это как связано-то? Кристалл и эгоизм.
— Кристалл памяти вмещает в себя память и опыт десятков протеан, выдающихся представителей их рода. Но чтобы пользоваться им, нужно обладать определенными качествами. Иначе можно потерять собственную личность. Насколько я понял, до Жатвы кристаллами старались пользоваться очень редко. Всего пара-тройка их была. И их владельцы становились Аватарами каких-то определенных аспектов народа протеан или идей. Аватара Победы, например. Эгоизм помогает сохранить собственное эго под давлением чужих воспоминаний, с которыми даже у протеан бывают проблемы, хотя их вид приспособлен к принятию чужого опыта.
— Так значит, Явик скотина, но скотина полезная, — Тали вздохнула. — Удобно.
— Иначе он мог бы просто сойти с ума. Прецеденты случались довольно часто. Во время Жатвы кристаллы памяти стали использоваться чаще, и не всегда психика выдерживала их использование. Но это помогало сохранить драгоценный опыт и преемственность.
— А Явик-то не того уже… Не поехал головой?
— Он Аватара Мести, — тихо поведал Дан. — В его кристалле памяти опыт командиров, боль товарищей и горе всего его народа. Мне кажется, что даже если он погрузится в эту память целиком, то пока есть цель для отмщения, то разницы не будет, в своем он уме или уже безумен. Что будет потом, не знаю. Лишившись своей цели, мстители теряют смысл жизни.
— До этого момента нужно познакомит его с Лиарой, — немного злорадно заметила Тали. — Чтоб у нее все шаблоны порвались при виде настоящего протеанина, а не того образа, который она себе в голове о них составила. В самый раз ей возмездие за то, что Шепард «Церберу» отдала.
— Кого там «Церберу» отдали? — не выдержала болтовни Шепард.
Бубнеж кварианцев бил по ушам и отдавался болью в голове. Пора было уже прекращать. Хотя стало только хуже. Вскрик Тали вызвал еще больше боли, но он быстро оборвался. Вместо кварианки ответил Дан:
— Джейн Шепард была тяжело ранена, так что обычная медицина не могла помочь. Пришлось обратиться за помощью к «Церберу» который не скован нормами морали.
Джейн? Да. Джейн. Они же с ней как два сапога пара — все время влипали в передряги. Правда, обычно им все-таки везло. Что с Джейн случилось на этот раз? И что стало с ней самой? Шепард попыталась открыть глаза и сразу пожалела об этом. От резкого приступа тошноты ее едва не вывернуло, перед глазами заплясали размытые пятна света, которые никак не сводились в понятную картинку.
— Как твое самочувствие, Найдж? — голос Дана звучал громче и ближе, отчего Шепард поморщилась.
— Голова раскалывается, — честно призналась она, поспешно закрыв глаза. — Тошнит.
— Это побочный эффект нейронного редактирования, — снова заговорил Дан. — Сейчас попробуем что-то с этим сделать.
Судя по звукам, кварианец что-то нажал на панели медоборудования. В ответ на его действия зажужжали приводы, в голове словно что-то закололо и боль постепенно отступила, исчезнув без остатка. Хорошо-то как!
— Через твой биоимплант я временно блокировал альфа-субъединицу натриевых потенциалзависимых каналов, отвечающих за болевую рецепцию у людей, и еще еще скорректировал несколько систем, чтобы снять симптомы мигрени, — сообщил кварианец. — Пока ты полностью нечувствительна к боли, поэтому рекомендую не шевелиться. Обезболивание — это не документированная функция твоих имплантов, чтобы задействовать ее пришлось использовать нестандартную схему. Так что возможны побочные неврологические эффекты.
— А просто вколоть мне анальгетик уже не судьба? — слабо посмеявшись спросила Шепад, открывая глаза.
Муть и светящиеся ауры перед глазами пропали. Теперь она четко видела, что находится в незнакомом медблоке. Тесное помещение, одна койка, медицинский робот в потолке над головой, мини-лаборатория у стены — здесь даже меньше места, чем на «Нормандии». Скорее всего, они сейчас на небольшом корабле. Шепард поставила бы на корвет. Но не кварианский, слишком все новое. Тали еще говорила, что у кварианцев на кораблях шумно, а тут тишина — вентиляция работает идеально. И на Альянс не похоже, оборудование слишком уж хорошее, дорогое. Частная яхта тогда, что ли?
Кроме самой Шепард в медблоке находилась пара кварианцев. За масками лиц не видно, но по фигурам и костюмам Найдж признала в них Дана и Тали. Да и голоса их были знакомы.
— По возможности стоит избегать применения сильных болеутоляющих, у людей от них значительные побочные эффекты могут наблюдаться, — ответил на вопрос Шепард Дан.
— Со мной все так плохо? — расстроено уточнила Найдж, стараясь поудобнее разлечься в койке.
— Нервная система пережила серьезную встряску. Был потревожен весь мозг, пришлось с нуля прописать даже базовые нейронные связи. Обрезка нейронов была рано заморожена, слишком много хаотичных и лишних отростков, более-менее вменяемые были только базовые сети, так что необходимо было записать все — от моторных комплексов до памяти.
Дженни закрыла глаза и сосчитала до трех. Потом открыла их снова. Ничего не поменялось. Все тот же медблок, все та же койка, все тот же Дан возле нее и взволновано перебирающая пальцами Тали. На галлюцинации не похоже. Так о чем там кварианец говорил? Переписать нейронные связи? А Джейн отдали «Церберу», но она, Дженни, похоже не у «Цербера». Эти нацики не стали бы связываться с кварианцами. А это значит что?..
— Что все это значит? — голова отказывалась делать умозаключения из доступных Шепард вводных. — Где Джейн? Почему я не с ней? Как я… Что, я теперь — я, что ли?
— Ты Дженни Шепард, — Дан поднял со столика рядом с койкой квадратную пластину и активировал встроенный в нее проектор.
Это оказался идентификатор — устройство, удостоверение личности в унифицированной базе данных Пространства Цитадели. Большая часть данных на ней зашифрована и доступ к ней есть только пользователя по биометрии. Но Дана, как обычно, такие мелочи мало беспокоили. Он просто вывел содержащуюся в идентификаторе информацию на голопроекцию.
Дженни Шепард. Место и дата рождения: станция «Белка», одиннадцатое апреля две тысячи сто пятьдесят четвертый год. Группа крови, генетические маркеры. Гражданство, страховка, место службы, звание.
— Это все настоящее? — Шепард удивлено взяла в руки идентификатор.
— Пришлось долго объяснять моему куратору ситуацию, но в итоге документы удалось оформить без особых проблем, — пожал плечами кварианец.
— Это… — неловко шагнула вперед Тали. — Дан сказал, что ты будешь все знать, так что… С днем рождения, Дженни.
— Да. Спасибо, — Шепард медленно опустила идентификатор на живот и тупо уставилась на сияющее перед дней облако голопроекции.
Она Шепард. Дженни Шепард. Она всегда была рядом с Джейн, делила с ней жизнь. Подсказывала, решала вместе с ней. Пусть Джейн этого не знает, но они были вместе. А теперь она одна. Это было странное чувство. Она словно всю жизнь провела зрителем в интерактивном кино. Или нет. Она скорее была подсознанием Джейн, которое теперь жило отдельно. Хотя тоже не верно.
— Как ты? — осторожно спросила Тали.
— Странно все это, — честно ответила Шепард и выключила проектор идентификатора. — Необычно. Что вообще случилось?
— Ну… — огоньки глаз Тали за ее панорамной маской вильнули в сторону.
— «Цербер» получил тело Шепард. У них было несколько планов по ее восстановлению. По нескольким из них требовался клон Джейн, — в отличие от Тали Дан выложил все без особого стеснения. — Похоже, вышло так, что клон в итоге оказался не нужен. И в итоге его выкрал с базы «Цербера» какой-то их предатель, которого нам повезло перехватить и получить клон в свое распоряжение.
— А потом вы начали гадать, что можно с этим чемоданом без ручки сделать, и не придумали ничего лучше, чем записать в него меня? — прикрыв глаза, предположила Дженни.
— Перед нами встала сложная моральная дилемма…
— Дан, — вложив в его имя максимум укоризны, какой только могла себя выжать, Шепард прервала кварианца и посмотрела в искры его глаз за панорамной маской. — Вот кому ты врешь?
— Хорошо. Я всегда знал, что искренность — путь к успеху в отношениях, но Тали почему-то настаивала на том, чтобы смягчить новости ложью. Девочка нисколько не учиться на своих ошибках. Как тогда, когда не смогла признаться в любви к Джейн, так и…
— Заткнись! — на этот раз Дана оборвала Тали и вдобавок аргументировала слова пинком кварианцу под зад.
— Вообще-то это обидно, — равнодушно заметил Дан, потирая пострадавшую часть тела сквозь скафандр. — Ну, так или иначе, я решил, что клон все же лучше приспособить к делу, чем просто оставить его в качестве музейного экспоната или утилизировать, как биологические отходы. На органы пускать его было бы слишком расточительно, особенно, когда каждый опытный боец на счету. поэтому вот мы и здесь.
Дженни отвернулась от кварианца и снова откинулась на подушку, силясь переварить услышанное. Ситуация, в которой она оказалась, была далеко не стандартной. Хотя при этом не то чтобы она была шокирующей. Просто хотелось бы разобраться теперь со своим местом в мире. Да, Дан легализовал ее. Через куратора, говорит. Скорее всего, какие-то земные спецслужбы постарались. Иметь бумажку, конечно, хорошо, с ней она человек, а не незнамо что. Но как-то все равно неуютно. Свой опыт и память Дженни по большей части делила с Джейн. Да она просто она просто смотрела на мир ее глазами! Но ее саму-то никто не видел и не знал о ней. Даже Джейн.
Это было слишком странно. Такого не могло быть. Но в то же время, Дженни существовала и ей было сложно это отрицать. О чем там эти кварианцы говорили? Перенос памяти в другое тело? Да, у Дженни Шепард память Джейн Шепард, но с нюансами. Она понимала, что это не совсем ее память. И вместе с тем имеющийся опыт оставался ее личным опытом, который Дженни разделяла с Джейн. Очень странные ощущения.
— Ты… Нет. Ясно, что мою память как-то отредактировали, — пришла к выводу Джени. — Но кто я по-вашему?
— Сиамский близнец Джейн, с которым она делила мозг которого сейчас удалось выделить в самостоятельный организм? — пожав плечами, предположил Дан. — Я провел моделирование и скорректировал нейронную сеть неокортекса Джейн, чтобы снизить вероятность конфликтов между вами. К сожалению, последняя томограмма была не самой свежей, прижилось восполнять пробелы искусственно. К счастью, у нас есть Райдер и ее ИИ, так что с этой задачей мы справились. Хотя конечный результат внесенных корректировок все равно спрогнозировать точно не удалось. Так что на свой вопрос ответить можешь только ты.
— Еще и искусственный интеллект. Одна статья за другой, — вздохнула Шепард. — Ты куда смотришь, Тали?
— Слишком много произошло за последние пару месяцев, Шепард, — мрачно ответила кварианка и тут же неуверенно добавила или, вернее, поправила себя: — Дженни. Ожившие протеане, которые Коллекционеры, которые хаски протеан и подчиняются Жнецам. Союз Флота и Альянса, колония кварианцев на Элетании. Куча новых технологий, с которыми нужно разобраться. Голова кругом. Я не успеваю за жизнью. Чувствую себя старой внутри.
— И просто плывешь по течению?
— Получается так.
Дженни усмехнулась. Она как и прежде не видела лица Тали, но та все равно заметно изменилась. И дело не в новом скафандре, а в языке тела и голосе. Она говорит и двигается иначе. Если на «Нормандию» за Шепард ступал подросток, то сейчас перед Тали уже взрослая кварианка. А прошло-то всего несколько месяцев, получается. Джейн наверняка сильно удивиться, когда увидит ее.
Правда больше она удивится другому, наверно. Протеане? Сейчас все еще две тысячи восемьдесят четвертый? Когда успели вернутся протеане? Они — Коллекционеры? Мало понятного. И что. В конце концов, с самой Джейн?
— Так что с Джейн случилось-то? — озадаченно потерла лоб Дженни. — Этого вы мне не записали. И какой сейчас год? Давайте, водите меня в курс дела, раз уж решили использовать во имя всеобщего блага.
— Сейчас восемьдесят пятый, а Джейн… — быстро ответила Тали на один вопрос, а со вторым замялась. — Джейн, она…
— Она умерла, — вместо Тали как само собой разумеющееся ответил Дан, — но это временно. По моим данным, «Цербер» скоро завершит ее воскрешение.
— Так это что-то вроде клинической смерти? — уточнила Дженни.
— Да, можно и так сказать, — не стал вдаваться в подробности Дан, и Дженни тут же поняла, что все куда сложнее, но допытываться до истины не стала.
— Ну и славно. — вместо этого сказала она и с немного растерянной улыбкой пошутила: — Я уж думала, что технологию реанимации мертвецов какую-то придумали. Джейн воскрешают. Протеан воскресили. Или откуда они взялись?
— Просто близится Жатва, — пожал плечами Дан, — и древние просыпаются, чтобы мстить.
— Звучит жутко, — покачала головой Шепард. — Словно что-то из предсказаний о конце света.
—Воскресли или не воскресли, но Дану удалось найти живого протеанин. На Иден Прайм все это время было еще хранилище криокапсул, как на Илосе, но которое сохранило работоспособность до наших дней. Хотя бы частично, одна капсула была рабочей, — сообщила Тали. — И протеанин из нее привел нас на станцию своего периода, где была установка, с помощью которой можно записать протеанские ВИ в органика и таким образом воскресить протеанина. И мы записали так несколько протеан в Коллекционеров, ВИ Страж с Илоса теперь настоящий живой Ксад Ишан. А коллекционеры оказались хасками протеан из прошлого Цикла…
Кварианка все говорила и говорила, раскрывая все новые подробности их недавних похождений. А Дженни, внезапно поняла, что с первых секунд своей осознанной жизни уже устала удивляться и просто внимательно слушает рассказ. Как ребенок слушает сказки бабушки и всему верит. Только тут сказки были реальностью.
* * *
Самара переступила через пару тел. Батарианец и человек в броне с эмблемами в виде красных кругов — члены одной из многочисленных банд, которые откололись от «Синих светил». Шлемы обоих были пробиты снайперскими выстрелами. Зачистить занимаемые этой небольшой группировкой склады оказалось не сложно. Сложнее было их найти на «Омеге» Для этого Самара изначально попыталась наладить сотрудничество с Арией, но, как и всякий до этого, без особого успеха. Но, зато в этот раз ей помогла Лиззель — дочь Арии.
Юная азари прознала, что юстициар в числе прочего разыскивает кого-то, кто интересовался ардат-якши, и быстро сдала одного кваранца, который, кажется, чем-то ей досаждал. Правда, называть его имя она все равно отказалась, сказала лишь, что он — вас Недас, изгнанный с Мигрирующего Флота преступник. И что он промышлял черной археологией в Системах Терминуса, а так же поделилась небольшой частью нарытого на него компромата, что позволило Самаре выйти на несколько группировок, которые потенциально могли бы владеть артефактом, изменившем Моринт.
Оставалось проверить их. И даже с этим Лиззель помогла. Она дала контакты еще одной группировки — небольшая банда промышляла тем, что подчищала «Омегу» от излишне зарвавшейся швали. В последнее время на «Омеге» было неспокойно — крупные группировки грызлись друг с другом почем зря, находившиеся в их тени начинали вылазить на свет и делить территорию. Это королеву пиратов не устраивало, так что она через вторые руки спонсировала «благородных бандитов», которые помогали ей вычищать свою станцию от нежелательных лиц.
А Лиззель многому научилась у своей матери, так что знала — когда не можешь своими руками свернуть шею тому, кто тебя бесит, натрави на него другого. Юстициар и банда головорезов — очень удачные кандидатуры для таких целей.
Самара услышала тяжелые шаги закованных в броню ног позади. Они не стали неожиданностью, юстициар контролировала пространсто вокруг и знала, что к ней приближается высокий турианец в синей армейской броне серии «Хищник».
— У нас неплохая синергия, — раздался характерный вибрирующий турианский голос. — В моей команде неплохие ребята собрались, но по-настоящему мощных биотиков не хватает.
— Я надеюсь, что сегодня мои поиски прекратятся, — сразу пресекла попытки завербовать ее Самара.
— Ха-ха! Прости, к хорошему быстро привыкаешь, — быстро все понял турианец и, словно сдаваясь, поднял пустые руки. — Когда недавно у тебя в группе было четыре биотика, при чем один боевой мастер кроганов, то теперь остаться совсем без них немного обидно.
— Они ушли из твоей банды?
— Так уж вышло, что старая команда распалась, — уклончиво ответил турианец, рассеяно поправляя диски гранат на поясе, и крикнул своим подчиненным: — Эй, Сид, хватит копошиться, вскрывайте контейнеры.
Бойцы под началом Архангела, такой позывной использовал лидер группировки, были в основном турианцами, как и он сам. Хотя затесались среди них и парочка людей с азари. Самара была практически наверняка уверена, что из профессиональных военных среди них только сам Архангел, хотя остальные турианцы тоже прошли обучение в военных училищах, но все же не хватало им выучки и дисциплины. Да и снаряжения тоже. В то время как у Архангела имелся полный комплект брони от «Армакс Арсенал» и оружие «Розенков Материалс» — явно с армейских складов, у его бойцов амуниция была попроще. И пока командир на них не прикрикнул, они с интересом осматривали добытые в бою трофеи.
— Обычно банды вроде твоей долго не существуют, — решила поделиться своим мнением Самара, пока подчиненные Архангела взламывали замки на грузовых контейнерах.
— Пока мы не плохо справляемся, потерь нет, — пожал плечами турианец.
— Не в потерях дело, а в мотивации. Твои люди взялись за оружие, чтобы защитить себя, как-то выбраться из той ямы, в которой оказались, и помочь другим при возможности. Но они не созданы для такой жизни, иначе бы давно оказались в рядах наемников. Им нужна спокойная жизнь и скоро они это поймут.
— Гм, — задумался над словами Самары Архангел. — Может, ты и права. Когда я только начинал собирать свой отряд, все выглядело проще. Никаких ограничений и формальностей, целей добиваться проще, а проблемы со снабжение решались правильной тактикой и слаженностью бойцов — грабежом, простыми словами. Однако выживать так не просто, хоть и интересно. Заставляет пораскинуть мозгами. Я уж и сам подумывал, не присоединиться ли к «Синим светилам». Как вернулся их старый лидер, порядки у них стали куда как приятнее.
В этот момент громко и со скрипом отщелкнулись запоры на старом, помятом и ржавом грузовом контейнере. И почти сразу Самара поняла, что цель ее поисков, наконец, достигнута. За распахнутыми створками контейнера во тьме явно было видно зеленое мерцание, характерное для протеанской техники. И оно едва не заставило юстициара отшатнутся.
Артефакт в виде обелиска с тонкими, ажурными лепестками, которые завивались в спираль вокруг центрального стержня. В точности такой, как описала и нарисовала Моринт. Он превратил бессердечную ардат-якши, которая подчиняла себе поселение азари и принуждала поклоняться их себе, как богине, в хнычущую девчонку менее, чем за сутки. Моринт сейчас не могла убить даже лабораторных животных. Во время экспериментов у не чуть не случился нервный срыв, когда она чуть не ранила одно такое. И это не было игрой. Активность мозга подтверждала правдивость ее реакций.
Эта вещь, которую сейчас нашла Самара, была очень опасна. Ее воздействие на организм и психику азари не изучены. Кто знает, не превратят ли они юстициара в пускающий слюни овощ. Наверняка черные копатели рассчитывать продать его, как оружие против азари. Но этот артефакт мог стать спасением и надеждой для миллионов ардат-якши. Осталось доставить его в монастырь для изучения.
— Это то, что ты искала? — с сомнением спросил Архангел. — Протеанский артефакт. Отдаленно напоминает маяк, хотя функционально ближе все-таки к ретранслятору.
— Ты разбираешься в протеанской технике?
— Я в принципе неплохо разбираюсь в современной технике, а она построена на основе протеанской по большей части. Но это мало чего дает, конечно, — покачал головой турианец. — А так я был знаком с парой ученых-ксеноархелогов, которые специализировались на протеанском периоде. И недавно выдался случай побегать по протеанским руинам, так что немного нахватался.
— Побегать не с черными археологами? — уточнила Самара.
— Нет. Все сложно, но официально. Под надзором властей, так сказать, — посмеиваясь над собой ответил турианец.
Самара кивнула. Похоже, что-то секретное, о чем турианец не может говорить. С протеанскими руинами такое часто случается. Наверняка работал на Цитадель или Иерархию. Это не так важно, интересно другое. Самара задумчиво посмотрела на слабо мерцающий обелиск. Артефакт хранился в обычном с виду грузовом контейнере, но тот внутри был хорошо экранирован. Черные копатели старались заблокировать исходящее от обелиска излучение? Сейчас бойцы Архангела спокойно прошлись по контейнеру и разочаровано ушли вскрывать другие, не найдя кроме артефакта ничего интересного, и на их здоровье он, на первый взгляд, никак не повлиял. Действует только на азари, как и предполагалось, или просто короткая экспозиция?
— Это и в самом деле тот артефакт, который я разыскивала, — призналась Самара, внимательно изучая слабо мерцающий обелиск. — И мне может теперь потребоваться помощь в его транспортировке.
— Планируешь нанять нас? — догадался турианец. — Гм. Кораблем не владению да и не планировал я пока с «Омеги» уходить. Я б советовал к «Синим светилам» обратиться, они сейчас на безопасных грузоперевозках в системах Терминуса пытаются свой бизнес поднять.
Самара слегка нахмурилась. На самом деле транспорт проблемой для нее не был, габариты артефакта были известны заранее, так что монастырь выделил ей подходящий корабль и экипаж. Но этот экипаж состоял исключительно из азари. Если артефакт влияет только на их вид, то лучше поручить погрузку и выгрузку кому-то другому. Турианцам, например. И желательно особо не распространятся о находке, так что отряд Архангела был бы идеальным вариантом. Но, похоже, тот не согласится на подработку. Из осторожности найдет причину отказать. Боится, что это билет в один конец, и после завершения задания от него и его людей просто избавятся как от лишних свидетелей. Когда в деле замешаны какие-то протеанские артефакты, то очень часто оно секретно чуть более, чем полностью. А раз у Архангела уже был опыт связанной с протенскими руинами работы, то он наверняка раз сто уж пожалел, что ввязался в это дело. И в «Синие светила» он теперь наверняка вступит, чтобы от последствий возможных избавится, воспользовавшись прикрытием большой организации, или заляжет на дно и отряд распустит. Хорошо, что ему хватает благоразумия не пытаться избавиться от юстициара здесь и сейчас.
В свою очередь у самой Самары не было планов убивать ни его, ни его друзей, но объяснить это вряд ли получится.
— Хорошо. Я поищу варианты транспортировки, — решила Самара. — Однако ты не мог бы дать контакты тех ученых, специалистов по протеанам? Мне может понадобится их консультация.
— Я не уверен, что они покажутся тебе достаточно авторитетными, — с сомнением ответил турианец. — Одна — это азари. Молодая, лет сто всего. Теории она выдвигает не популярные да за черным копательством была замечена. Лиара Т’Сони. А второй… Гм. Скажем так, он с Альянсом связан и сам по себе — тот еще индивидуум. Может внезапно пропасть и, мне кажется, что с разведкой человеческой связан. Вспомнить бы, как же там его звали… Даниель ван Нергес, что ли. Контактов их у меня нет, но, зная имена, связаться с ними можно. Публикации найти там, или через университеты как-то.
Лиара Т’Сони. Возможно, пусть настоятельница монатыря решает, насколько моджно доверять суждениям юного ученого. А вот Даниель ван Нергенс вряд ли. С Альнсом лучше не связываться в таком деликатном деле.
— Спасибо, — кивнула Архангелу Самара.