Лавка Сладостей. Глава 16. Разноцветные пирожные
21.5к символов
* * *
— Получается, я сейчас нахожусь в роли твоей пленницы? — с улыбкой спросила Коколия, сидя на бархатном диване, укутанная в тёплый плед, расшитый узорами звёзд и леденцов, и держа в руках хрустальную миску с разноцветными пирожными, от которых исходил аромат малины и ванили.
Из окон Лавки, по моему желанию, лился мягкий свет закатного солнца, окрашивая комнату в тёплые оттенки оранжевого и розового.
Верховная Хранительница Белобога, проспав почти сутки, очнулась чуть бодрее, с ясным, но всё ещё хрупким взглядом, в котором мелькали тени усталости. Длительное влияние стелларона оставило след: её пальцы, сжимавшие миску, слегка дрожали, а бледность лица выдавала, что эта космическая гадость эхом всё ещё цеплялась за её разум и тело. Даже магия Лавки, пропитанная теплом и сладостью, не могла стереть последствия за один день.
Я мало сталкивался с такими случаями — стелларон не шутка, а я всего лишь кондитер с магической жилкой. Приходилось действовать на интуиции, доверяя Лавке и её дару Эона Радости. Но вид Коколии, медленно приходящей в себя, говорил, что мой план — чай, пирожные и полная изоляция от внешнего мира — работает. Ей нужно ещё пару дней, а то и больше, чтобы восстановиться, и ни малейшего шанса для стелларона пробиться сюда, иначе всё пойдёт насмарку.
— Слово «пленница» по смыслу, конечно, подходящее, но… грубовато, на мой вкус, — с улыбкой ответил я, заваривая чай с нотками мяты и звёздной росы, от которого по комнате поплыл успокаивающий аромат. — Скорее, принудительная реабилитация с изоляцией для твоего же блага, а также для блага всего мира.
— Хм. Тогда могу ли я уточнить у своего лечащего… кондитера, сколько времени моя реабилитация займёт? — хмыкнула она, откусывая кусочек пирожного, её глаза хитро блеснули, но в них всё ещё таилась слабость.
— Боюсь, точные цифры пока не дам, — усмехнулся я, следя за чайником, от которого поднимался пар, и бросая взгляды на Коколию. — Сначала мне нужно, чтобы госпожа Хранительница полностью пришла в себя. Этим я и занят, ухаживая за такой… интересной и, скажем, весьма привлекательной гостьей. Но это только часть плана. Вторая — стелларон. Он будет пытаться дотянуться до тебя, как только ты окажешься в зоне его влияния. Так что, помимо реабилитации, я вынужден держать тебя в Лавке — пленницей или пациенткой, выбирай, — пока героические герои не разберутся с этой гадостью. Без «главной злодейки», что спускает Стражей на гостей города, им будет проще, знаешь ли.
Мои последние слова заставили Коколию замяться, её пальцы стиснули плед, а взгляд опустился к пирожным, будто она искала в них ответ.
— Да. Думаю, без своей… «главной марионетки» этот… стелларон не сумеет реализовать свои планы, хотя трудности остаться могут. Ведь все, кто находился рядом со мной в крепости, в той или иной мере тоже подвластны его воле, и слышат его голос. Не так чётко, и даже могут не слышать вовсе, но он мне рассказывал, что многие его слышат и невольно исполняют его волю, — рассказала она, её голос стал тише, а в глазах мелькнула тревога. — Не считаю, что сотрудники канцелярии, советники и другие работники крепости смогут заменить меня, но определённых проблем могут создать Броне или тем гостям, пришедшим извне города… Может, есть способ связаться с Броней? Я могла бы помочь.
— Боюсь, что нет. Лавка сейчас в полной изоляции от внешнего мира, никаких связей, — заявил я, разливая чай по чашкам с узорами в виде мармеладных звёзд. — Только ты, я и куча сладостей с тайнами Лавки. Считаю, мы оказали героическим героям услугу, уединившись в этом месте. Дальше пусть сами разбираются.
— На самом деле звучит не так плохо, ведь перспективы мои, как… «главной злодейки», были не такие уж… сладкие и приятные, останься я в Белобоге ещё какое-то время, — улыбнулась она, её тон стал легче, но в нём чувствовалась горечь. — Но как ты узнаешь, когда влияние стелларона пропадёт? Сам ведь сказал про изоляцию. Или ты намерен вечность держать меня у себя в лавке?
— Хм. А Верховной Хранительнице хотелось бы тут остаться вечно? — вкрадчиво спросил я, прищурившись.
— Пока не знаю. Но если бы я была уверена в безопасности Брони и города, я могла бы подумать об отпуске и продолжении своего «пленения», — повела она плечами, плед чуть соскользнул, и она откусила ещё кусочек пирожного, запивая чаем.
— Хех. Понимаю. А насчёт связи — через пару дней я попробую в отдельной комнате осторожно связаться с друзьями и узнать, как дела в Белобоге. Думаю, этого времени хватит героическим героям, чтобы разобраться и начать поиски похищенной Хранительницы.
Она подняла взгляд, в котором мелькнула смесь усталости и острой, почти привычной властности.
— Настолько уверен в своих друзьях? Они смогут обезвредить этот стелларон? — спросила женщина, её голос был слаб, но с лёгкой искрой вызова, как будто она всё ещё проверяла, на чьей стороне сила.
— Я уверен в том, что каждый должен заниматься своим делом, — твёрдо ответил я, ставя чайник на столик и встречая её взгляд. — Я кондитер и хозяин Лавки Сладостей. Моё дело — готовить сладости, дарить радость и ухаживать за гостями, которые сами пришли или которых я… заманил, скажем так. Мои друзья с Экспресса знают, что такое стелларон, что это за космическая зараза, и как с ней справляться. А с Броней и неравнодушными людьми из Подземья у них есть все шансы проблемы решить. В этом я не сомневаюсь.
Коколия чуть прищурилась, её губы тронула тень улыбки, но в глазах мелькнула тень тревоги, когда я упомянул Броню. Она провела пальцем по краю чашки, словно пытаясь удержать ускользающие мысли.
— Но даже так ты всё же вмешался, — заметила моя пленница, её тон балансировал между иронией и любопытством, как будто она пыталась раскусить мои мотивы.
— Да. Но это не нарушает моих правил, — легко ответил я, опираясь на спинку дивана, чувствуя, как тёплый воздух Лавки, пропитанный ванилью и магией, успокаивает нервы. — Я узнал о тебе чуть больше, чем хотел, и решил пригласить в Лавку, давая Среброгривым стражам наконец заняться действительно важными делами, а не пустыми погонями за мной. А то, что это может помочь героическим героям там, снаружи, — просто приятный бонус. Для них и для нас.
Коколия задумалась, её пальцы медленно погладили край чашки, оставляя едва заметный след на хрустале. Свет от витражей падал на её лицо, подчёркивая бледность и лёгкие тени под глазами — следы стелларона, всё ещё цепляющегося за неё, несмотря на защиту Лавки.
— «Героические герои»? Интересный термин, — сказала она, её голос стал чуть мягче, но в нём чувствовалась нотка усталой иронии, как у той, кто слишком долго носила маску Хранительницы.
— Хех, соглашусь. Я так называю тех, кто решает проблемы «глобального характера» на условной стороне «добра», ввязываясь во всякие истории и авантюры. Я себя таковым не считаю и… не хочу становиться в перспективе. Я простой кондитер, который готовит сладости, дарит радость и иногда, в качестве хобби, похищает Верховных Хранительниц. Ничего более.
— Оу. И много ли ты, Адам, пленил других Хранительниц? — с хитринкой во взгляде спросила она.
Казалось, она освоилась с положением, но интуиция шептала: осторожно. Политики — скользкие, даже такие, что сидят в пледике и жуют пирожные.
— Мм, немного стыдно в этом признаваться, но это мой… первый опыт похищения Хранительницы, — смущённо, слегка театрально ответил я. — Поэтому я постараюсь показать себя с лучшей стороны, как пленитель и как кондитер. И надеюсь на поддержку с твоей стороны, как моей первой… пленницы. Мне нужно понимать, как быть лучшим в этом… «пленительском деле».
— Понимаю и постараюсь помочь, но… Думаю, немного позже, — поставив чашку, сказала она, её голос стал тяжелее. — Кхм. Опять слабость и клонит в сон.
— Это действует чай, — пояснил я, глядя, как её веки тяжелеют. — Он блокирует боль, как бы конвертируя её в сонливость и слабость. Хорошо помогает при реабилитации, как физической, так и ментальной. Эта космическая гадость держала тебя крепко и долго, и такой резкий разрыв между вами оставил след. Но я постараюсь его стереть, чтобы, когда ты выйдешь из Лавки, у тебя были не только корзинка сладостей с хорошим настроением, но и ясный взгляд на будущее без теней прошлого.
— Спасибо, Адам, — кивнула Коколия, ставя миску с пирожными и опускаясь на диван. — Я это ценю. Правда.
— Забота о гостях — моя прямая обязанность, — подмигнул я, наблюдая, как она быстро проваливается в сон, её дыхание становится ровнее, а лицо смягчается под тёплым светом Лавки.
* * *
Я проснулся в той же комнате, где мягкий свет закатного солнца, сотканный иллюзией Лавки, уже сменился густыми тенями ночи, а тусклые светильники с витражными плафонами едва пробивались сквозь мрак, отбрасывая дрожащие золотистые блики на деревянные стены.
Коколия всё ещё спала на диване, укутанная пледом с вышитыми леденцами, но её лицо было нахмурено, лоб пересекала лёгкая морщинка, а губы шевелились, издавая приглушённое, почти жалобное мычание, будто она сражалась с каким-то внутренним кошмаром. Сначала я списал это на эхо разрыва связи со стеллароном, всё ещё терзающее её разум и тело, но потом до меня донеслись глухие звуки — стук, шорох, словно кто-то неосторожно двигал мебель, — и они тянулись откуда-то с кухни.
В груди у меня всё сжалось, холодная тревога пробежала по спине, словно лёд растаял в венах. Во время «изоляции» в Лавку могла пробраться только одна непоседливая личность — Искра. Обычно её внезапные визиты я встречал с улыбкой и теплом, как милую шалость, но сейчас всё иначе. Прошёл едва ли день с того момента, как я привёл сюда Коколию, и риск возобновления её связи со стеллароном был слишком велик. Несанкционированное проникновение могло разорвать хрупкую защиту Лавки и навредить Коколии, и эта мысль жгла сильнее, чем раскалённый сахар в кастрюле.
Я тут же вскочил, сердце заколотилось, отбивая тревожный ритм, и, бросив последний взгляд на спящую Коколию, чьё дыхание было прерывистым, тихо, но твёрдо закрыл за собой дверь, дополнительно запечатав её магией Лавки, чтобы никто не потревожил её покой. В главном зале царила тишина — только мягкий свет ламп и сладковатый аромат ванили, и корицы витали в воздухе, но с кухни доносились звуки громче: шорох, приглушённый стук и… голоса. Не один, а несколько. Злость, что зарождалась внутри, вспыхнула ярче, обжигая нервы, и я поспешил к кухне, распахнув дверь с громким хлопком, который эхом разнёсся по коридору, и замер на пороге.
Просторное помещение, обычно сияющее чистотой и порядком, теперь утопало в небольшом хаосе: мука оседала на полу белыми облачками, банки с сиропами были сдвинуты с полок, а кастрюли и сковородки валялись у плиты, словно после бури. Посреди этого бардака торчала попа Искры — её тёмные волосы с косичками, обычно аккуратно завязанные лентами, теперь растрепались, а пёстрый наряд задрался, обнажая пояс с множеством мелких карманов, из которых торчали инструменты и сверкающие безделушки. Она наполовину скрывалась в тумбочке, её тонкие руки шарили внутри, оставляя следы муки на деревянных стенках.
В другом конце кухни стоял незнакомец — высокий, с растрёпанными тёмно-синими волосами и в потёртой куртке с яркими лоскутами, напоминающей костюм бродячего артиста. Это был Сампо Коски, как подсказала мне интуиция, усиленная магией Эона Радости, — его острые черты лица, украшенные лукавыми глазами, что сейчас нервно перебегали с полок с банками мармелада и леденцов на меня, были знакомы по слухам, хотя я никогда не видел его вживую. Его потерянный вид, с лёгкой ухмылкой, застывшей на губах, контрастировал с хаосом вокруг, как будто он сам не понимал, как оказался в этой переполохе.
Моё появление заставило звуки стихнуть, воздух сгустился от напряжения, словно перед грозой.
Я закрыл дверь за собой, мысленно защёлкнув магический замок, и холодно произнёс, шагнув к торчащей попе:
— Что-то я не припомню, чтобы приглашал сегодня кого-то на свою кухню, особенно в таком виде. Это что, новый способ украшения моего дома мукой и кастрюлями?
Мой взгляд скользнул к Сампо, чьи глаза избегали моего, и он молчал, явно не желая разжигать конфликт, который уже нависал над нами, как тяжёлое облако. Я остановился над Искрой, её молчание длилось недолго.
— Братик, я застряла… — пискнула она, голос дрожал от неловкости, а в тоне сквозила смесь смущения и надежды на спасение.
— Ханаби, — назвал я её настоящее имя, вложив в тон сталь, чтобы она поняла: игры окончены, и этот вечер не для веселья.
Девушка мигом выскочила из тумбочки, выпрямившись, и её лицо, обычно озорное и светящееся улыбкой, теперь было перекошено от осознания ошибки, щёки покраснели от муки и стыда. Она открыла рот, но я не дал ей заговорить, подняв руку.
— Ты поступила неразумно, опасно и очень некрасиво по отношению к моему доверию к тебе, — строго сказал я, скрестив руки на груди и глядя ей прямо в глаза. — Лавка Сладостей — не твоя личная игровая площадка и не проходной двор, где можно устраивать вечеринки с гостями без спросу. Да, у тебя есть способ пробираться сюда, минуя защиту, но это не даёт тебе права тащить сюда всяких проходимцев, вроде этого типа, и устраивать тут бардак!
— Господин Адам, — подал голос Сампо, его тон был примирительным, с лёгкой ноткой нервного смешка. — Прошу вас, не ругайте мою подругу так строго. Всё это, знаете ли, вышло из-за небольшого недопонимания, чистая случайность, клянусь! Давайте разберёмся по-хорошему, а?
— Я слышать ничего не хочу о твоих «недопониманиях», — отрезал я, чуть повысив голос, и мои слова эхом отразились от стен, отражая мой гнев. — Не всякий идущий по пути Радости гость желанен в этом месте, Сампо Коски, и ты не исключение. Я хорошо наслышан, кто перепродаёт мои сладости за космические суммы в Подземье и Надмирье, и тебя сдали с потрохами, как последнего мошенника. Бесплатные лакомства из Лавки, оставленные по всему городу, как подарки и приятные загадки, оказались втянуты в твою алчную, эгоистичную радость, и ты, похоже, гордишься этим! — говорил я, вспоминая рассказы Наташи. — Стыдно должно быть, но ты даже не краснеешь, а стоишь тут с ухмылочкой, будто ждёшь, пока я устану ругаться. Я чувствую это, как ощущаю вкус сахара в воздухе, и вижу, что мои слова для тебя — пустой шум. От такого толкования пути Радости иного и не жди. Так что заткнись, стой на месте и не двигайся, пока я не решу, что с тобой делать. Здесь ты — никто.
Сампо замолчал, подняв руки в примирительном жесте, его ухмылка угасла, сменившись неловкой гримасой, и он отступил на шаг, явно не желая накалять обстановку. Я повернулся к Искре.
— Я действительно огорчён, — сказал я мягче, но с ноткой разочарования, не скрывая, как больно мне её поступок. — Твоим легкомыслием и наплевательским отношением к нашим договорённостям, Ханаби…
— Так, стоп! Не нужно меня так отчитывать, как будто я маленький ребёнок! — надулась Ханаби, уперев руки в бока и глядя мне в глаза с вызовом, хотя в её взгляде мелькнула виноватая искра. — Адам, слушай, твоя Лавка застряла в этом мире, а теперь и вовсе отрезана от любой связи, и ключи не работают! Я волновалась, честно! В Белобоге сейчас такое творится, что я просто не могла сидеть сложа руки — вдруг с тобой что-то случилось? Вот и решилась на свой способ перемещения, но, видимо, что-то пошло не так, потому что вместе со мной сюда затянуло и Сампо, который просто стоял рядом и болтал о каких-то своих схемах! Мы оказались на кухне, хотя я точно хотела в зале очутиться, а кухня оказалась запертой, двери не поддавались никаким усилиям! Я пыталась тебе позвонить — связи нет, пыталась вернуться обратно — ничего не выходит! Такое впервые! Мы уже несколько часов как в ловушке, представляешь, как это бесит?
Её слова звучали искренне, без лжи, хотя я чувствовал, что она что-то недоговаривает, возможно, скрывая какую-то деталь своего плана.
— И я придумала план, как тебя призвать, — продолжила она уже спокойнее, потирая шею и бросив быстрый взгляд на Сампо. — Помнишь, как всегда, когда я начинаю что-нибудь готовить, ты будто чуешь беду и прибегаешь всё исправить, чтобы получилась классная сладость? Ну вот, я решила попробовать — начала шарить тут, надеясь, что ты появишься. И, кажется, сработало, правда, ты пришёл не в самом радужном настроении, но… я понимаю, как это всё выглядело со стороны. Прости, ладно?
Я смерил её строгим взглядом, затем бросил холодный взгляд на Сампо, который неловко почесал затылок, и выдохнул, стараясь унять гнев.
— Я тебе верю, но не в случайности, — сказал я, снова посмотрев на Сампо, чьи глаза теперь изучали пол, словно ища выход. — Из-за влияния стелларона Лавка могла повести себя странно. Таких случаев ещё не было, но при режиме изоляции и его воздействии я допускаю, что это возможно.
— Вот-вот! Я ни за что не нарушу наши обещания, клянусь! — заявила Искра, подняв руки, как будто сдаваясь. — Это будет мне уроком, чтобы быть внимательнее в следующий раз. Но и тебе, братик, тоже стоит задуматься — предупреждал бы о таких штуках, а то ты просто взял и пропал без вести! Я ведь не железная, могла и перепугаться!
— Обычно ты не лезешь в мои дела и не интересуешься, где я, — уколол я, сказав правду, чуть усмехнувшись. — Что такого случилось, что ты решила штурмовать Лавку с такой решимостью? Да ещё и с таким… спутником?
— А, ты ведь не в курсе! В Белобоге сейчас полный хаос! — воскликнула она, её глаза загорелись от возбуждения. — Верховная Хранительница пропала, а её дочь теперь на её месте и вместе с безымянными с Экспресса идёт сражаться против какого-то гигантского древнего робота, где, говорят, заперт стелларон! Часть гарнизона крепости его охраняет, но они все с ума посходили, орудуют, как зомби! Там сейчас столько экшена, взрывов и крутых сражений, что я просто не могла усидеть на месте! Хотела позвать тебя посмотреть это зрелище, да ещё и с парочкой коктейлей, чтобы было не только зрелищно, но и вкусно. А ты не в сети, ключи не работают, связь отрезана… И что мне, сидеть и ждать, пока всё закончится? А ты налетел, как старый ворчливый дед, и сразу начал отчитывать, не дав и слова вставить!
События в Белобоге закрутились интереснее, чем я ожидал. Ещё денёк — и от этой космической напасти, похоже, можно будет избавиться…
— А этот как случайно оказался рядом? — кивнул я в сторону Сампо, всё ещё блуждая в мыслях и пытаясь осмыслить услышанное.
Я принципиально не хотел с ним разговаривать.
Он не только нагло торговал моими сладостями, но и сейчас «случайно» шарился по моей кухне, будто это его дом. А Лавка по своей сути была моей частью. То есть, это можно сравнить с тем, что мне в штаны засунули руку. И если наличие руки Ханаби в моих штанах может трактоваться… Ну, по-разному, но точно без негатива, то наличие незнакомой мужской руки в своих штанах при пробуждении — это не то чему можно порадоваться. И я как раз не радовался.
— Это мой дорогой партнёр по всяким делам! — гордо заявила Ханаби, хлопнув Сампо по плечу, от чего тот чуть не потерял равновесие. — Он стал моим проводником по этому миру, вытащил меня из пары неприятностей, так что я ему обязана. Решила, что вас стоит познакомить, а распитие коктейлей на фоне эпической битвы с роботом показалось мне идеальным моментом для первой встречи. Жаль, что всё пошло не по плану… Но, знаешь, он не такой уж плохой, дай ему шанс!
Я поднял руку и щёлкнул её по лбу, не слишком сильно, но с явным укором.
— Ай! Насилие — не выход, братик! — театрально взвыла она, схватившись за голову и делая вид, что вот-вот упадёт в обморок.
— Я разозлился не только из-за твоей выходки и присутствия этого вороватого проходимца, — объяснил я, уже говоря спокойно. — Главное — твоё появление слегка повредило изоляцию Лавки. Я закрылся от мира не из прихоти и не для рефлексии, а потому что внутри — Верховная Хранительница, и её жизнь сейчас под угрозой из-за стелларона. И я не могу спрогнозировать, что может произойти, если эта дрянь хотя бы на мгновение снова получить контроль над ней.
— Ах! Прости, пожалуйста! Но так это ты украл главную злодейку! — Ханаби указала на меня пальцем, её глаза расширились от удивления. — Но зачем тебе это?
Я бросил взгляд на Сампо, чья ухмылка вернулась, но теперь с ноткой настороженности, и ответил с лёгкой иронией:
— Не хватает сотрудников в Лавку. Решил, что она будет мне новых рожать, пока штат не укомплектую. Таз у неё широкий. пора обновить коллектив, так сказать, — развернулся и поспешил к выходу, не давая ей времени на ответ.
— Эй! Не обращайся на аутсорсинг, это нечестно! Я могу рожать! — заявила она с такой уверенностью, что я на секунду замер, не веря своим ушам.
Вроде и шутка, а вроде и нет… Её энтузиазм меня удивил, но я виду не подал, продолжая идти. Дверь открывалась сама передо мной, позволяя выйти.
— Эта женщина гонялась за мной месяцами, а ты вспомнила обо мне, только когда коктейль понадобился, — пожал я плечами, уже стоя в дверях и оглядываясь на них. — И да, у вас есть отягчающие обстоятельства, признаю, но косяк всё равно за вами есть. Вы тут насвинячили, теперь убирайте всё, как было до вашего прихода. Только после этого позволю вам выйти из Лавки — и то, очень осторожно под моим присмотром, чтобы не навредить изоляции.
Я начал медленно закрывать дверь, наслаждаясь их растерянностью.
— Но… Но ты ведь можешь просто щёлкнуть пальцами, и всё будет как раньше! — отчаянно крикнула Искра, её голос дрожал от паники. — Не заставляй нас пылесосить вручную, это же нечестно!
— Ты сама сказала, что Лавка ведёт себя странно, — подмигнул я, чувствуя, как напряжение спадает. — Не рискну обращаться к ней по таким мелочам, вдруг она решит устроить ещё один сюрприз. Так что — с улыбкой за работу! — и закрыл дверь, оставив их в тишине.
Оказавшись в зале, я глубоко выдохнул, чувствуя, как напряжение покидает плечи, и отправился обратно к Коколии. Нельзя её одну оставлять, пока эта космическая дрянь не будет нейтрализована.
