1.790.020.М29 Ноктюрн, город-убежище Гесиод
Пыльные кривые улочки, палатки торговцев, больше походящие на какой-то восточный базар. А главное — люди. Одетые в простые, но добротные цветастые халаты, и тёмные лица. Не чёрные, а именно тёмные, кожа, от радиации звезды ставшая обсидиановой. Сейчас должно стать получше, когда орбиты нормализовались, а ядру Ноктюрна добавили оборотов, усилив магнитное поле, и защищающее от радиации. Люди, уже отошедшие от таких перемен, с удивлением и затаённым страхом-восхищением смотрели на процессию.
Никсос и Вулкан, как отец и сын, шли рядом, посвятив себя беседе. Примарх рассказывал последние события. Эта планета частенько становилась местом набегов эльдаров с Комморы, что собирали рабов. Причём даже настолько часто, что местные жители смирились с подобным положением дел. Но всё поменялось, когда на планету попал Вулкан. Ну, не совсем сразу, конечно. Сперва юноше стоило вырасти.
Когда же он вырос и стал настоящим мужчиной, то во время очередного налёта не убежал, скрываясь, а остался стоять, сжимая в руках два кузнечных молота. В тот день сотни комморцев лишились жизни, а те, что выжили, в страхе бежали, спасаясь от Обсидианового Ужаса. Так Вулкан показал, что эти твари смертны, и им можно противостоять. С тех пор его назначили верховным правителем, и он, как мог и как позволяли местные технологии, помогал местным. Численность их была невелика, не больше нескольких миллионов, на все семь городов-убежищ. Ну а теперь, когда Испытаний уже не будет, они могут безбоязненно расширяться, плодиться и размножаться.
От совершённого благого дела на душе у Никсоса сразу стало лучше, и нет, не из-за энергии веры, что хлынула к нему от местных. Вернее, от неё тоже, но больше от самого факта помощи. Но увы, всем страждущим он не в силах помочь. Но это не значит, что он не будет пытаться. Именно в этом аспекте они с Вулканом были похожи.
И об этом они и говорили, пока шли во “дворец”, который, скорее, стоило бы называть просто большим домом. Технологий у местных минимум, а опасные условия жизни не давали им нормально развиваться, им выжить бы. Вот и сейчас Вулкан с жаром рассказывал про то, как спасал попавших в ловушку жителей. А Никсос, поддерживая разговор, параллельно с этим размышлял. Все примархи, помимо того, что они военачальники и все из себя воины, обладают каким-то вложенными в них склонностями.
Например, Жиллиман — человек-компьютер, способный в голове совершать монструозные вычисления и держать в памяти тысячи и миллионы переменных. Конечно, он ещё учится, и бывают ошибки, ну да пусть учится, Никсос и сам до такого не сразу пришёл.
Или, например, Пертурабо. Даже в оригинальной истории страстным желанием примарха было, чтобы его оставили в покое и дали спокойно заняться архитектурой. Его Перту получился таким же в этом плане. И сына своего он в этом ограничивать не собирался. Неот забыл о самом важном — инструмент нужно использовать именно там, где он принесёт больше всего пользы. Да, он тот ещё осадник, но всё же не лежит душа у человека, будет выполнять обязанности, но именно как повинность. А когда человек прям горит, то самое оно.
Ну а Вулкан очень любит других людей. А спасать их ещё больше. Вот и будет, так сказать, галактическим МЧС-ником. Летит комета, которую не могут сбить сами жители? Вулкан приде. Случилась катастрофа? Вулкан порядок наведе. В общем, ему эта роль подошла бы идеально, о чём Император и завёл с ним дальнейший разговор.
Вообще, разговаривать с Вулканом Никсосу понравилось. Разговор с ним был живым, каждый из них говорил, говорил. В отличие от остальных примархов, что встретились Императору, которые были по большей части суровыми, молчаливыми, например, Лев или Дорн, отчего диалог с ними становился несколько неловким, или Хорусом с Руссом, которые всё равно оставались себе на уме, то вот с Вулканом таких проблем не было. Примарх оказался компанейским человеком, именно тем, кто разбавит их сурьёзную атмосферу.
1.794.020.М29 Сектор Улланор
Осознав и обработав свои ошибки, что он допустил при планировании операции, Хорус подошёл к ведению дальнейшей кампании совсем под другим углом. Проведя длительные совещания с другими командирами, обработав возможные варианты с помощью искусственных личностей, что были у них, он пришёл к итоговому решению. Было ошибкой сосредоточиться на одной системе, нужно наносить несколько одновременных ударов, по разным системам. Так орки не смогут сконцентрировать свои силы, чья численность, в условиях технического преимущества, будут нивелирована.
Разумеется, остаётся вероятность, что орки сотворят какую-то очередную хрень, которую невозможно предвидеть, но тут уже только по факту принимать решение.
Флот был разделён на две части, одну часть возглавила я разумеется, Беллара, куда уж без неё, а вторую сам Хорус. Сектор Улланор компактный, всего двенадцать систем. Одну они уже очистили, остались одиннадцать. Но вот то, что будет дальше…
Разведка принесла дурные вести — оборона систем за этот месяц была сильно укреплена, с нахрапа не взломать, только сложными последовательными операциями. Задумка варлорда стала очевидной — пусть орки и любят драться, а потому с радостью и гиканьем уже бы набежали на них, но варлорд умён, паскуда, и понимает в стратегии, что вообще удивительно для орков, так что он, получив передышку, усиленно строил укрепления. Ну а помимо орбитальных оборонительных платформ были и “баивые луны”, а это уже совсем другой коленкор.
Разумеется, можно, не считаясь с потерями, штурмовать укрепления в лоб. Но они же не тупые орки, подобным заниматься, ведь так? Каждый боец ценен, даже обычный человек, важен, каждая жизнь важна. И просто так класть их в бессмысленных атаках Хорус не собирался. Пусть и выходит дольше по времени, зато без огромных потерь. Император ему лично заповедал — времени у нас полно, так что не торопись, главное, решить вопрос без ненужных жертв. Сейчас молодой примарх только постигал азы военного ремесла.
Итак, флот разделился на две части и каждый из них отправился к своим целям. В целом Хорус решил совершить одну интересную задумку. Одноразовую, потому что варлорд сразу же поймёт всё, но с ходу лишить империю орков двух планет — это уже неплохо.
План возник, когда Хорус задал сам себе вопрос — какова вероятность того, что во время сражения орочья оборона пропустит одинокую ракету, что не сможет нанести почти никакого ущерба? А очень и очень высока. Так что парочка вирусных бомб, достигших планеты, завершит только начавшуюся битву.
Так и произошло, разве что внесли несколько небольших изменений — корабли отправили пару десятков снарядов, чтобы, как это ни прозвучало странно, орки ничего не заподозрили. Ну действительно — одинокий снаряд вызывает больше подозрений, чем десяток аналогичных.
План сработал на все сто процентов. Крики дохнущих от боевых вирусов ксеносов ласкали уши, а груда обломков на орбите, некогда бывшей неприступной обороной планеты — взгляд. К сожалению, больше применить подобное не получится — учатся, черти. Но и так результат неплох.
Удовлетворившись результатом, Хорус вызвал Беллару, которая отчиталась об успехе её операции, пусть и не без осложнений, ведь прямо посреди боя вышла очередная “баивая луна”, пришлось отражать попытки абордажа. Ну да минус ещё один планетоид орков тоже неплохо.
С сестрой примарх обсудил их дальнейшие планы. Две следующие планеты стоит также очистить, пока варлорд не успел среагировать, и начать стоит прямо сейчас.
Операция пошла не так с самого начала. Мало того, что в точке выхода они наткнулись на минное поле, так ещё и несколько флотов орков при поддержке двух “баивых лун”. А ведь во время разведки менее суток назад всего этого не было! А потому пришлось превозмогать. Длительные манёвры, обстрелы с дальних дистанций, работающие на максимально возможной скорострельности “Гелиосы”. Но несмотря на это, их всё равно начали теснить.
Приказав рассчитать залп всего флота, Хорус пошёл ва-банк. Одновременно тысяча орудий выстрелила в сторону планеты, неся в том числе и вирусные бомбы. Залп повторился, за ним второй, и третий. Когда примарх уже отчаялся, когда почти все выпущенные снаряды были сбиты, один всё же вошёл в атмосферу планеты, сразу же принявшись за своё чёрное дело.
Уничтожить оставшуюся без поддержки с планеты группировку не составило большого труда. Всё же орки пси-активны, и это их поле Вааагх! Сильно влияет. А уничтожение большого количества орков не в бою несколько деморализует их, пусть к зеленокожих и нельзя применять такое слово. Пока орк верит, что они непобедимы — их действительно сложно победить, так как их боевой дух максимален. Но если он видит, что их гоняют ссаными тряпками, то и он сам может в это поверить, что “пастук не тот”.
Ну а победа досталась им дорогой ценой — пусть все крупные корабли и уцелели, но оказались сильно повреждены, кое-где надстройки были буквально измочалены в хлам. Тысячи погибших. Но миллиарды и миллиарды орков они уничтожили, а это того стоит.
У Беллары всё прошло по плану — прилетели, раздолбали, очистили планету. Когда потекли караваны строителей, Хорус отправил свой флот в тыл — ремонтироваться и проводить пополнение. Дальше будет только сложнее.
1.802.020.М29 Система Нуцерия
Флот Ультрамара, состоящий из одного линкора, трёх крейсеров и двух транспортов подходил к орбите Нуцерии. Это, а также десять тысяч солдат в экзоброне — это всё, что успел собрать Жиллиман, но, по его размышлениям, подобной силы будет более чем достаточно. Также он привёз некоторое количество брони для соратников своего брата, будет не очень я если они погибнут.
Как раз в тот момент, когда примарх занимал геостационарную орбиту, в столице планеты вспыхнуло восстание Ангрона. Гладиатор встал на песке, держа за шею начальника арены, что хрипел и сипел в крепкой хватке мужчины.
— Кто вы такие? — громкий голос можно было услышать во всех местах арены.
— Вы рабы! Вы бесправные животные! — в ответ на такое утверждение послышались гневные выкрики, а вокруг начала собираться толпа.
— Так считают они, эти зажравшиеся твари, что величаво кличут себя хозяевами! — Ангрон поставил мужчину перед собой на колени, схватив его за волосы.
— Сколько из нас погибло ради пустых аплодисментов?! — вопрошал он толпу, что собралась перед ним, кто-то согласно в вскрикнул одобрительные фразы.
— Я помню каждого, кто погиб на арене, — продолжал он, — каждую ночь они встают передо мной, и задают один вопрос — доколе?
Короткая пауза, перемежаемая короткими криками.
— И я спрошу вас — доколе мы будем терпеть?! Те, кто родились в рабских оковах, или получили ярмо, будучи свободными — каждый из вас пусть спросит себя — доколе?!
Толпа бесновалась, раздавались крики “Доколе?!”.
— А я скажу вам! — он обвёл толпу тяжёлым взглядом, — я скажу вам, что пора взять судьбу в свои руки и самим взять то, что наше по праву! Взять нашу свободу!
Толпа взревела, потрясая оружием, а Ангрон, схватив короткий меч, полоснул им по горлу стоящего перед им мужчины. На песок арены полилась кровь. Кровь господ. Кровь рабовладельцев.
— Но мы не одни! — говорил примарх, — из другого мира прибыл мой брат, что поможет нам! Он поможет нам завоевать свободу!
Возглавляемая примархом опьянённая чужой кровью толпа, при поддержке своих товарищей за правое дело заняла арсенал, и споро вооружалась. Убитых стражников раздели, чтобы забрать броню, что была получше гладиаторской.
А внизу во всю спешили местные силы правопорядка, что должны были подавить восстание в зародыше. Вот только они забыли одну очень важную, но существенную деталь. Гладиаторы всю жизнь жили тем, что убивали. А они — только жрали и смотрели бои, изредка помахивая пси-бичами.
А потому совсем не удивительно, что вооружённые гладиаторы зарезали всех набежавших стражников как свиней, продолжая свой поход по аренам, где разбивали оковы рабов и раздавали оружие. Ангрон, воодушевившись успешным началом восстания, во всю агитировал освобождённых рабов сражаться за свою свободу.
С каждой ареной, с каждой бойцовской ямой число восставших росло, распространяясь словно пожар. А в это же время Жиллиман со своим легионом высадился по пеленгу Ангрона.
Встреча братьев произошла на залитой кровью арене. Пока за спиной Робаута из недр транспортников по аппарели спускались закованные в броню стальные коробки когорт, Жиллиман вышел вперёд, чтобы поприветствовать Ангрона.
Двое мужчин застыли друг перед другом. Один высокий, закованный в окрашенную в синюю броню. Другой на полголовы ниже него, но шире в плечах и массивнее, в нагруднике и высоком шлеме с продольным гребнем. Оба на секунду заглянули в глаза, а затем их правые руки сомкнулись вокруг запястий в крепком рукопожатии.
Жиллиман не выдержал и с хохотом облапил своего брата, прижав к груди. Но Ангрона нельзя было назвать удивлённым или недовольным, он с широкой улыбкой ответил на объятия.
— Итак, рассказывай, в какую сторону воюем, куда идти, кому бить морды, — с полуулыбкой-полуоскалом спросил Жиллиман, обратившись к уже бывшему гладиатору.
— Да у нас везде враги, — хмыкнул Ангрон, — мы в окружении. Поэтому можно наступать в любом направлении.
— Тем лучше для нас! — Жиллиман хлопнул ладонью по наплечнику брата, — значит, достанется всем и никто не уйдёт обиженным.
Ангрон усмехнулся. Его глаза сверкнули яростью и нетерпением, предвкушая, как бывшие гладиаторы врываются в дома знати и устраивают знатную резню. Его гладиаторы.
— Насколько мне известно, часть из богатых аристократов укрылась в крепости в северной части города. Арсенал, гарнизон, стены в три ряда. Будь с нами Пертурабо, он бы знатно повеселился…
— О, ты бы знал, как я люблю хорошие, надёжные стены, — перебил Робаут, потягивая шею, — особенно мне нравится смотреть, как они так красиво рушатся, а защитники понимают — им конец. Нужно будет с Пертурабо сыграть в “Осаду”.
— Тогда двигаем туда, — Ангрон кивнул в сторону возвышающегося замка на горизонте. Город уже начал в некоторых местах пылать, а языки огня ласкали взгляд гладиаторов, — а по пути — сожжём казармы, освободим рабов-шахтёров, и кое-кому напомним, что их богатство построено на нашей крови.
— О, ты уже составил маршрут? — Жиллиман поднял бровь и шутливо произнёс, — слушай, братец, не хочешь поработать у меня начальником планирования наступлений? Я как раз увольняю старого — он скучноват и не умеет материться, а ты, уверен, в этом деле мастер.
— Мог бы взяться, если зарплатой не обидишь и разрешишь лобовые атаки, — тем же шутливым тоном ответил бывший гладиатор.
— Уж не волнуйся, для брата у меня только самые лучшие условия. Ну а раз берёшься — значит, ты будешь моим заместителем. Вперёд, полевой маршал Ангрон, нас ждут великие дела, — продолжил шутку Жиллиман.
— Заместитель? — Ангрон хохотнул, — знаешь, брат… Всю жизнь я боролся на арене, и от меня зависел лишь только я сам. А теперь навалилась такая ответственность… и мне это нравится. Мне нравится, когда я веду в бой других, поднимаю их в атаку, мотивирую речами. Будто это то, ради чего я, собственно и живу. Так что вперёд, брат, за свободу моего мира.
Он шагнул вперёд, тяжёлый гладиаторский клинок в руке, и толпа за ним подняла крик. Шум зарождающейся свободы превращался в рев наступающей ярости. Жиллиман смотрел ему вслед — и впервые за долгое время улыбался по-настоящему.