• Boosty Shared
• Emger Var Eimress

• T

• фанфик
• dragon age
• попаданец

Ещё одна глава с большим количеством изменений, как в диалогах, так и мировоззрении главного героя по сравнению с версией на КФ.

Глава 11

Караван медленно полз по избитому и изъеденному временем древнему тракту. В день мы проходили к моему вящему разочарованию не так уж и много. По утверждению Бекманна — редко, когда больше полутора дюжин миль. Местность вокруг постепенно менялась: болотистые равнины и влажные еловые чащи уступали место крутым холмам, поросшим густыми грабовыми и сосновыми лесами. Поля и прогалины встречались не часто, обычно мы двигались под сенью древних деревьев, раскинувших свои могучие кроны над дорогой. Природа повсюду отвоёвывала своё и иной раз от крупных каменных плит тракта не оставалось заметно и следа. Древние виадуки и многие мосты через речушки да ручейки пребывали в полнейшей негодности, вынуждая всех двигаться вброд. За неполную неделю пути нам попалось всего семь деревенек, да и те были скорее хуторами на пять-шесть дворов. Три из них и вовсе оказались покинуты жителями, а в последней местные как раз собирались в дорогу.

Купец Гельмут, на поверку оказавшийся довольно общительным малым, особенно если разговор шёл не на сухую, поведал, что этот тракт не пользуется большой популярностью в последние полвека. Пусть вёл он через Лотеринг и Остагар напрямик к Гварену, большинство купцов и обычных странников предпочитали прибывать в Гварен либо на кораблях, либо через куда более безопасный Брессилианский Проход. Вероятность нападения дикарей-хасиндов там была куда меньше. Пожалуй, этой дорогой пользовались лишь следовавшие в сам Лотеринг, и самые рисковые караванщики, способные отважиться на путь в Гварен через Остагар. Местность между Дервеном и Лотерингом была заселена очень слабо, главным образом сюда уходили те, кому не хватило места в более благоприятных местах Ферелдена и те, кто не желал иметь над собой банна, которому требовалось платить: «продуктом, монетой али трудом» по выражению Бекманна. Здешние жители редко распахивали большие поля, промышляя бортничеством и охотой, благо большие расстояния между поселениями позволяли избегать конфликтов за землю.

Постепенно люди привыкали к размеренному, но всё равно тяжёлому, утомительному, пути. Спустя несколько дней удалось более-менее наладить караульную службу и даже озаботиться авангардом, способным предупредить о внезапной опасности. Ночами покой лагеря стерегли и Стражи и втянутые в это дело Хоуки и сами караванщики с наиболее подготовленными беженцами. Всю ночь нести караул не требовалось — время стоянки делили между собой несколько смен и у каждого имелась возможность выспаться перед новым трудным днём. Когда с наиболее важными и первоочередными делами было покончено, я всё же решился уделить внимание своему образованию. Читать и писать по-местному требовалось учиться срочно. Пока моя неграмотность ещё не стала большой бедой, но, чувствую, скоро всё изменится.

После коротких раздумий, на роль учителя оказалась выбрана Элисса, хотя, откровенно говоря, иных вариантов-то и не было. Пусть неграмотность в этом мире не являлась чем-то выдающимся, скорее наоборот — вполне обыденное явление. Однако в моём случае, учитывая, что на вчерашнего крестьянина или дикаря я не походил совершенно, растолковать подобное кому-то стало бы проблематично. Более-менее внятно объяснить можно лишь нашедшей меня троице, да и то, сославшись на амнезию, о которой все остальные из отряда не знали вовсе. Тем не менее, сама мысль о том, чтобы учиться чему-то у Морриган вызывала нервную дрожь — от подначек стервозной ведьмочки потом вовек не отделаюсь. Можно попросить и Алистера, но мне с головой хватало его ежевечерних тренировок. Парень не оставлял попыток хоть как-то научить меня обращению с холодным оружием и успехи, к моему собственному удивлению, были вполне неплохими. Словно, и разумом, и телом вспоминал что-то давно и надёжно забытое. Безусловно, это вызывало некоторое опасение и заставляло задуматься, чего ещё я о себе не знаю, однако сделать сейчас с этим я просто ничего не мог. Даже посоветоваться было банально не с кем.

Элиссу удалось застать очень удачно — наш караван встал на очередную ночёвку и люди вовсю занимались обустройством лагеря, а назначенные на сегодня кашевары уже развели костры и даже начали готовить ужин в больших походных котлах. Девушка устроилась рядом с одним из костров на небольшом раскладном стульчике и, пользуясь свободной минуткой, что-то усиленно записывала в свой дневник.

— Элисса, тут проблема одна наметилась…

— Что опять случилось? — протяжно вздохнула девушка, с сожалением захлопывая книжку. — Только не говори, что опять беда с тем дурацким бронто. Четвёртого раза за сегодня я уже не вынесу. Просто прирежу.

О-о да… мерзкая животина с поразительно отвратительным характером доставляла нам последние дни поистине чудовищную гору проблем. Тварь по несколько раз на дню рвала привязь, кусалась, брыкалась, а иногда просто замирала на месте, упираясь всеми четырьмя ногами, и абсолютно не желала никуда идти. К исходу третьих суток мы уже искренне мечтали, чтобы она просто сдёрнула в лес с концами, но не тут-то было! Всякий раз после очередного побега она продолжала идти вслед за караваном, порой истошно по-бегемотьи завывая. И ладно бы только это! Скотина каким-то невероятным образом заводила едва ли ни всех остальных бронто в караване, стоило её хотя бы ненадолго оставить рядом с ними. Алистер даже предположил, что в зверюгу вселился демон, но проверка силами трёх целых магов ничего подобного не выявила. Просто эта конкретная животина отличалась на редкость сволочным характером.

— Нет, с бронто всё в порядке. Это у меня проблема.

Элисса вопросительно изогнула бровь. Раздражение в её взгляде сменилось заинтересованностью.

— Похоже, моя амнезия куда глубже, чем мы думали раньше. Я забыл, как писать и читать, — говорю на одном дыхании, наблюдая, как удивлённо раскрываются глаза девушки.

— Да быть не может! Подойди, сюда, — призывно замахав, она решительно распахнула дневничок, какое-то время полистала его, а затем, видимо найдя нужное, ткнула пальцем в цепочки символов:

— Читай, что здесь написано?

— Говорю же — не могу. Не помню ни одной буквы.

На меня с неверием посмотрели. Затем пристально заглянули в глаза и, привстав со стула, зачем-то потрогали мой лоб.

— Это ещё зачем? — даже не пытаюсь отстраниться, лишь наблюдая за её узкой, по-женски нежной, без единого изъяна ладошкой. Глаз цепляет какая-то мелочь, но мысль не успевает укорениться в сознании, выбитая сосредоточенным голосом Кусланд:

— Убедилась, что ты не перегрелся и тебя не хватил солнечный удар.

— Как это, интересно? Всё небо с утра в тучах, а мы посреди леса.

— И то верно, — вернувшись на своё место, девушка в задумчивости прикусила губу. — Тогда как такое возможно?

— Если ты забыла — фехтовать я тоже разучился, — не наигранно пожимаю плечами. Складывается смутное ощущение, что та ускользнувшая мысль была как-то связана с этим проклятым фехтованием, но я отмахиваюсь от неё. Не до того сейчас. Тут на повестке вопрос явно позначимей стоит. — Послушай, ты не могла бы…

— Обучить тебя заново грамоте?

— Да. Чувствовать себя неграмотным… неприятно. Учитывая всё.

— Хорошо, — зажмурившись и с силой растерев лицо, Кусланд достала из кожаной сумочки, валявшейся подле ног, пару сложенных листов пергаментной бумаги и угольный карандаш. —Пойдём только к тому бревну — здесь вдвоём не удобно.

— Спасибо, — кротко поблагодарил я, направляясь за девушкой.

— Знаешь, Кай, наверное, лучше пока об этом никому не говорить, — с видимым сомнением пробормотала она. — Надеюсь, успехов у тебя будет не меньше, чем с Алистером.

— Это не то, что бы так просто скрыть.

— Пока мы в пути — проще простого, — несогласно мотнула головой Элисса, — но вот после, как в Редклифе окажемся… для эрла Эамона это стало бы неприятным сюрпризом.

— Вот уж точно. Ну, тогда за дело — не будем разочаровывать дядю…

Внезапной проблемой стало, как это ни странно, семейство Хоуков, а вернее их неопределённый статус, вкупе со скрываемой «одарённостью» Гаррета и его сестры Бетани. Предвидя возможные хлопоты в дальнейшем и роль, которую сыграет старший Хоук в мире Тедаса, я уже давно планировал поговорить с ними по душам, да только удачного случая всё никак не возникало. Первые дни мы все носились, как ошпаренные, из всех сил стараясь везде успеть и сил в остатке хватало лишь на то, чтобы к вечеру завалиться спать без задних ног, если, конечно, сейчас не твоё дежурство. Возможность пообщаться с Хоуками на чистоту совершенно внезапно представилась лишь на восьмой день пути, причём в самый не располагавший к мирной беседе момент. Отойдя в немного сторону от лагеря, я как раз подыскивал удобное место, чтобы справить большую нужду, когда услышал неподалёку необычные звуки: чьё-то натужное сопение, щелчки и какой-то странный треск.

Мигом забыв про намечающееся дело, я тихо вытащил из кольца на поясе короткий клинок и, осторожно пригибаясь меж молодой грабовой поросли, направился к источнику непонятного шума. Остановились мы в этом месте с час назад, и даже проверили местность вокруг, но если поблизости возникла опасность, то следует сообщить о ней остальным. Впрочем, для этого требовалось сперва проверить овраг, а то вдруг там окажется какая-нибудь парочка беженцев, решившая уединиться, или вообще запор случился у кого. Сидит человек, мучается, тужится, понимаешь, а тут на него вооружённая толпа с мечами наголо выскакивает. Неприятно получится — были уже случаи: и с парочкой любвеобильных крестьян, и со старым, склочным дедком…

К краю оврага я подползал осторожно. Смех-смехом, а ну, окажись там толпа порождений тьмы, или иных смертоносных зверушек, в изобилии водящихся в этом мире. Однако, едва выглянув из-за толстого, тёмного ствола граба, я облегченно выдохнул. Худшие опасения не подтвердились. Внизу всего лишь упражнялись в магии, и, судя по длинной копне чёрных растрёпанных волос — никто иная, как Бетани Хоук. Девушка активно орудовала посохом, метая сгустки будто бы спрессованного воздуха, крошечные огненные шарики россыпи мелких молний в песчаный, поросший густым мхом склон оврага. И этим она оказалась увлечена настолько, что буквально не замечала ничего вокруг. Картина была на редкость завораживающей: двигалась девушка настолько гибко, изящно и красиво, словно танцевала какой-то лишь одной ей ведомый смертоносный танец. Резкие прыжки в стороны чередовались с перекатами, пируэтами, уклонениями… Продуманность, чёткость и в тоже время плавная грациозность движений отчего-то навевали мысли о фигурном катании. Зато сами заклинания даже на мой неискушённый взгляд казались слабоватыми. Вот у Морриган молнии мощные, буквально жужжащие от переполнявшего их магического электричества, а у Хоук скорее просто сильные искры. Уж не знаю, то ли девушке силы не хватало, то ли опыта, а может и того и другого. Поняв, что уже откровенно любуюсь, я принялся столь же аккуратно отползать назад. Сейчас девушке лучше не попадаться под горячую руку, а то ненароком на себе узнаю, насколько её молнии-искры сильны. Однако что-то пошло не так…

Под моим коленом предательски хрустнула ветка и именно в тот самый момент, когда Бетани, утирая вспотевший лоб, решила взять краткую паузу. В неожиданной тишине хруст был подобен грому. Подскочив на месте, девушка с испугом обернулась, и я ещё успел заметить выражение непередаваемого ужаса на её лице. К счастью, мне хватило мозгов и реакции без лишних раздумий закатиться за широкий ствол дерева. А в следующую секунду в него ударила молния и пара огненных шаров. В ноздри ударил запах озон пополам с костром. Вверх и в стороны потянулись первые струйки дыма.

— Ты совсем охренела? — ору ей, толком не успев испугаться, впрочем, предусмотрительно не показываясь из-за такого толстого и надёжного граба.

— Ой, п-простите… — неуверенно пискнули в ответ. — Я не хотела ничего такого!

— Да ладно?! Серьёзно? Не похоже! — на миг выглядываю из своего укрытия: от обугленного с обратной стороны дерева шёл сильный жар и кое-где мелькали крохотные язычки пламени. На полном серьёзе испуганная девушка новых признаков агрессии не проявляла.

Проверив на всякий случай, как вынимается меч, я вновь выглянул из-за ствола, пока не спеша подниматься во весь рост. Бетани не шелохнулась. Как хорошо, что я не решился лезть к ней под руку… и как глупо опростоволосился с отступлением. Девчонка-то волшебница-отступница, а значит спит и видит в кошмарах, как её раскрывают и в гости приходят очень злые храмовники Церкви. Впрочем, разглядев в лесном полумраке моё лицо и явно узнав, девушка малость успокоилась, перестав так нервно сжимать рукоять посоха.

— Ух, это было близко!

— Простите, умоляю — простите, господин Кай, мне очень жаль, я… я не разглядела вас и напугалась! — брюнетка виновато опустила свои янтарные, как и у старшего брата, глаза.

— Реакция хорошая, но в следующий раз всё же смотри в кого бьёшь магией.

— В следующий раз? — девушка тут же вскинулась, поймав мой взгляд. — Но… но я же отступница!

— Мы знаем, — слегка покривил я душой. Никаким «мы» тут и не пахло, хотя Морриган могла и догадываться. И, быть может, Лелиана, но в ней не уверен. — А мы — Серые стражи, а не храмовники.

— То есть, вы меня не выдадите? — волшебница ощутимо вздрогнула.

— Стражам нет дела, кем является маг — отступником или частью Круга. Даже с магами крови Серые стражи готовы иметь дело, если это поможет остановить Мор. Поэтому — нет, мы не станем тебя никому выдавать, Бетани.

— Фух, спасибо, благодарю, господин Кай! — с неимоверным облегчением выдохнула девушка, и из неё будто враз вынули стержень, доселе поддерживавший брюнетку в напряжённо-настороженном состоянии. Хоук обняла себя за плечики и, не глядя уселась, почти упала на мягкую траву под собой.

— Пожалуйста, но попрошу быть поосторожнее со своими тренировками — ты слишком невнимательная, — наконец поднявшись на ноги, поясняю, заметив в её глазах непонимание. — В караване полно совершенно разных людей и устраивать твои магические упражнения настолько близко — попросту безрассудно!

— Я понимаю, но уходить дальше в лес — страшно, а совсем без упражнений… не хочу быть бесполезной.

— Ты — маг, как ты можешь быть бесполезной?

— Не такая умелая, как хотелось бы, — совсем невесело скривилась брюнетка, явно выговаривая давно терзавшие её мысли. — Мы направляемся за море, в Киркволл, на Родину мамы. Одному Создателю ведомо, что ждёт нас там, и что повстречаем мы на своём пути. Карвер — прекрасный воин, а Гаррет и без магии в морду любому дать может и вообще! А я, ну… девушка.

— Пожалуй, понимаю, — чтобы не нависать над Хоук, так же сажусь прямо на траву напротив неё. — Но, кажется, ты себя недооцениваешь: мне, конечно, доводилось видеть магию и помощнее, но все эти твои прыжки, пируэты… да и дерево за моей спиной явно не согласилось бы насчёт бесполезности.

— Это я с испугу, — впервые робко улыбнулась Бетани. — Так нас с братом учил наш отец. В бою нельзя стоять на месте, особенно, когда не уверена в своих силах. Храмовники могут развеивать концентрированную магию на некоторой площади и не только вокруг себя. Попасть под такой удар очень неприятно, даже больно — папа рассказывал. Хуже только сойтись с ними в ближнем бою. Нужно быть очень ловким и вёртким, чтобы не попасть под их клинки.

— Вы ведь всю жизнь скрываетесь?

— А какой у нас ещё выход? Раньше мы жили в Хайевере, но, когда мне было девять, я случайно пробудила в себе магию, швырнув соседского мальчишку через пару огородов. Он меня очень напугал, подкравшись сзади.

— Выходит — это у тебя обычная реакция на испуг? — машу рукой на уже потухшее дерево.

— Хех, иногда, — с толикой ностальгии усмехнулась брюнетка и тут же попыталась оправдаться: — Но не каждый раз, нет! Повезло, что Таффи выжил и, кажется, даже ничего не понял. Правда, отец всё равно сразу увёз нас дальше на юг. Мы даже все вещи не забрали — только самое ценное. Так мы и оказались в Лотеринге.

— И вас никто ни в чём не заподозрил?

— Нет. За время пути папа научил меня держать свои способности в узде, а Гаррет итак уже это умел. А в городе было достаточно вести себя, как обычные переселенцы. Да мы ими и были! Вы же не думаете, что все отступники поголовно погрязли в магии крови, призыве демонов и жертвоприношениях? — с иронией фыркнула она, однако сразу помрачнела. — Обычно у нас в Церкви про отступников рассказывали именно это.

— Нет, не думаю, но, по-моему, и считать наоборот, будто все отступники — невинные овечки, тоже глупо, — смотрю на нахмурившуюся было девушку. — Признаю, положение у магов сейчас не самое завидное, быть может неправильное, несправедливое… Только, как лучше сделать, а не хуже в разы — тот ещё вопрос. Не распускать же все Круги с храмовниками — это был сущий идиотизм.

— Думаете, маги станут творить зло без храмовничьего надзора? — на удивление, без всякой издёвки в голосе, серьёзно спросила Бетани.

— Далеко не все, меньшинство, наверное, но даже если каждый десятый, да хоть каждый двадцатый маг примется творить какие-нибудь мерзости или просто возьмётся за то, что ему не под силу… Думаю, весь мир содрогнётся, — вспоминая грядущие через несколько лет события, примерно так ведь всё и будет. Кризис назревал уже давно, возможно века и в какой-то момент станет достаточно одной горящей спички, чтобы всё взорвалось. — Уж обиженных на нынешние порядки хватает в каждом Круге — я уверен. Как и наивных дураков, убеждённых, что магия крови или демоны Тени дадут им невероятное могущество.

— Вы говорите прямо, как папа. Он недолюбливал Круг, но всегда говорил, что Круги необходимы магам, ненавидел храмовников, но считал их дело нужным и даже назвал Карвера в честь своего друга-храмовника.

— Знаешь, есть одна до безумия простая, избитая временем мысль — прочёл её когда-то очень давно в детстве: «с великой силой должна быть великая ответственность». Банально, правда? И всё же, магия — это без всяких шуток великая сила. Однако сколь многие из волшебников способны принять на себя сравнимую по масштабам ответственность? Не за других — хотя бы за самих себя.

— «Магия должна служить человеку, а не человек магии» — в чём-то похоже, — задумчиво закивала моя неожиданная собеседница.

— К слову, заметь: там нет ни слова о Кругах и храмовниках. Это всё придумки более поздних времён. Как я уже сказал: не идеальные и, вероятно, давно отжившие своё, но можно ли придумать что-то лучше, безопасней, справедливей и, главное, чтобы это ещё и работало — мне неведомо.

— У вас довольно необычные взгляды для не-мага, — подняла она на меня взгляд янтарных глаз. — Преподобная мать назвала бы их ересью.

— Предпочитаю трезво смотреть на вещи. Наивно полагать, будто южная Церковь Света единственная, кто проповедует исключительно истинное учение. Тоже самое, впрочем, касается и Церкви Света в Тевинтере, да и любых других андрастианских культов. Сильно сомневаюсь, что Андрасте даже треть произносила из того, что ей приписывают.

— Родители рассказывали, что в Ферелдене с верой всё очень необычно, — мотнула головой Хоук, вертя в руках свой посох. — У нас здесь верят и почитают и Создателя, и Андрасте, но будто бы немного иначе, а идеалы Церкви Света не столь понятны и разделяемы всеми, как в иных местах вроде Вольной марки. В Лотеринге я не совсем понимала это, но, кажется, сейчас начинаю.

— Ладно, давай возвращаться, пока нас не принялись искать с собаками, — поднимаюсь сам и протягиваю руку Бетани, за которую она с готовностью хватается. — Советую, пока мы в пути, не изматывать себя такими тренировками. Дорога опасна и может статься, что нам потребуется вся возможная помощь, чтобы просто выжить. Это, кстати, и старшему брату передай.

— Но тогда все узнают, что мы отступники! Вы же сами говорили…

— И не думал отказываться от своих слов, однако мне сложно загадывать наперёд. Мы всё ещё в землях Коркари и никому не известно, что может вылезти из этих диких лесов: ловчие порождений тьмы, налётчики-хасинды или банда обычных разбойников. Скрывать своё отступничество в таком случае — смертельно глупо, — наблюдая, как угрюмо замолкшая девушка отряхивает от травы и мха одежду, стараюсь чутка успокоить её страхи. Не думаю, что Элисса будет против, случись такое в самом деле: — В крайнем случае мы всегда можем сказать, что вы рекруты Серых стражей. Правда, с учётом всего даже не знаю, что лучше: быть разыскиваемыми храмовниками или Логейном.

Следующий день прошел в затишье — мы уверенно продвигались к своей цели, наматывая мили на колёса телег. К счастью, погода нам благоприятствовала: пора летней жары уже минула и от зноя никто не изнывал, а до осенней прохлады с ночными заморозками было ещё далеко. Сильных и долгих дождей, способных превратить разрушенный тракт в непроходимое болото, за минувшее время тоже не случилось. По словам опытного Бекманна, не раз ходившего по этой дороге, до Дервена оставалось всего дня два-три…

— Прошу прощения, Кай, могу я вам задать вопрос? — подошла ко мне на обеденном привале Бетани.

— Да, конечно, и можно на «ты», — криво улыбаюсь девушке, накладывая на чёрствую лепёшку кусок отвратительной солонины. Брр… мерзость.

— Возможно, это покажется наглостью, но я хотела бы знать, что в вашем отряде делает этот убийца? — сразу взяв быка за рога, обличающе ткнула она пальчиком куда-то мне за спину.

Фразеологизм оказался, как нельзя к месту, пусть и в данном конкретном случае рогов не имелось. Указывала Хоук на Стэна в отдалении, мирно и сосредоточенно помешивающего будущий обед в отрядном котле. Чего это она про кунари только сейчас вспомнила? Многие иные беженцы, особенно из Лотеринга, тоже поглядывали на здоровяка кто с опасением, а кто и с откровенной злобой, но высказывать своё недовольство никто не решался. Понимали, видать, что они не в том положении. Интересно, это девушка так осмелела после нашего вчерашнего разговора?

— Искупает свою вину, — пожимаю плечами, принюхиваясь к готовке кунари. Эх, ещё не скоро — придётся жевать бутерброд с солониной всухомятку. Удивительно, но из всего нашего отряда он готовил лучше всех.

— Искупает?! — едва не затряслась от сдерживаемого гнева Бетани. — Этот маньяк?!

— Искупает, — откладываю бутерброд с уже не лезущей в горло солониной в сторону, всё же решив подождать. — Он раскаивается в содеянном и будет помогать Серым стражам сражаться с Мором, тем самым спася немало жизней.

— Он безжалостно убил целую семью. Даже детей не пощадил! Даже животных! Он не заслуживает искупления! — со злостью почти прошипела брюнетка.

— Знаю, однако…

— Да что ты можешь знать?! — шипение в устах Хоук едва не превратилось в злой рык. — Ты был там? Нет? А я была! Я видела это! Рассказать, что сотворило это чудовище с простыми крестьянами, подобравшими его по доброте душевной?

— Расскажи, — тяжело вздохнув, оглядываюсь по сторонам: поблизости никого не оказалось и особого внимания мы не привлекли. Даже сам Стэн у костра едва ли что-то услышит. Это хорошо. Девушке явно нужно выговориться, а не то наломает дров в горячке. Честно говоря, мне самому не особо уютно от одних представлений о том, что серокожий здоровяк там мог сотворить.

И Бетани рассказала, как она однажды днём пришла к своей подруге на ферму в окрестностях Лотеринга и застала там резню. Сперва она наткнулась на тело десятилетнего сына крестьянина, затем шестилетней дочки, а зайдя в дом обнаружила кровавое побоище, посреди которого сидел кунари. Когда его вязали храмовники, он и не думал сопротивляться. В такой же тишине Стэн покорно зашёл и в отведённую клетку, а к своей дальнейшей судьбе, казалось, не проявлял вообще никакого интереса. Он не умолял о пощаде, не угрожал — просто молчал, отчего-то не смотря никому в глаза.

— Я требовала, просила, умоляла Преподобную мать и сэра Брайанта немедленно казнить этого монстра. Он недостоин жить! Но они всего лишь посадили его в клетку на центральной площади, лишив воды и еды. Тогда я понадеялась, что он сдохнет в муках от жажды и голода, но прошла неделя, а ему было хоть бы что…

— Может, его кто-то подкармливал? — сделал аккуратное предположение я. Увы, со Стэном за всё прошедшее время мы на эту тему не общались — не до того было. Нашлась масса иных куда более важных вопросов, требовавших немедленного разрешения. К сожалению, неумехами во многих походных делах оказался не я один, а подавляющее большинство Стражей. Неприятно, но хотя бы не так обидно. И наличие Стэна из Бересаада, или, если перевести его звание, которое он упорно выдаёт за личное имя, в понятия моего родного мира — лейтенанта спецназа, стало замечательным подспорьем.

— Я думала об этом, но кому вообще может прийти в голову подобное? Он же убийца, все в Лотеринге знали об этом.

— Бетани, я не могу просить тебя простить кунари, ведь сотворённое им ужасно, но лишь прошу не совершать никаких глупостей, — как можно твёрже произношу, глядя прямо на девушку.

— Не понимаю о чём ты.

— Всё ты понимаешь. Не стоит сейчас никому мстить.

— Это почему же? — прищурившись, посмотрела в ответ Хоук.

— Потому что этот кунари нужен Серым стражам и Ферелдену. Потому что это может спасти много жизней. В конце концов, потому что вы — двое магов и неплохой воин, бежите за Недремлющее море в безопасную Вольную марку, а он готов драться с порождениями тьмы, не щадя своего живота. Помнишь, я говорил — когда наступает Мор — Серые стражи готовы принять любую помощь? И от отступников, и от магов крови. И даже от убийцы.

Девушка не ответила. Поджав губы, она резко развернулась и быстро ушла к своим родственникам. Я не стал её останавливать. Кажется, Гаррет пытался с ней заговорить, но она лишь раздражённо отмахнулась от него. Карвер, осуждающе посмотрев на старшего брата, покачал головой и поплёлся вслед за сестрой-двойняшкой.

Утро нового дня представилось хмурым, а по небу бродили подозрительно-тёмные тучи. Только дождя нам не хватало. Снимались с места мы второпях, надеясь успеть пройти хоть сколько-нибудь, прежде чем хлынет поток воды. К счастью, сегодняшняя ночь, как и прежде, прошла без происшествий. То ли нам просто везло, и мы не натыкались на отряды порождений тьмы или лихих людишек, то ли и те, и другие не решались напасть на столь крупный караван. Мы больше склонялся к первой версии и не без оснований. Время от времени Морриган обращалась в большую чёрную птицу с острым красным хохолком на голове и отправлялась на разведку. За всё время своих полётов никаких следов порождений тьмы или разбойников она не углядела.

Сегодня очередь управлять одной из наших отрядных повозок выпала мне — нынешней ночью я не дежурил. Подхватив за упряжь что-то меланхоличного пережёвывающего бронто, я потащил его к телеге, однако там мой взгляд сразу заметил неладное:

— Амелл, чтоб тебя! — закричал я, стоило лишь разглядеть на лавке раскрытый кожаный мешочек с непонятной, дико вонючей и отчего-то булькающей жижей. — Это ещё что за хрень?!

Сомнений в личности владельца этой дряни у меня не было никаких. Во-первых, он как раз недавно здесь вертелся, а, во-вторых, с этим самым мешочком, покрытым диковинными буковками, маг таскался последние дня три. Правда доселе он всегда был плотно закрыт.

— Это всего лишь овеществлённая материя теневых сущностей! — зачастил в ответ подскочивший парень, попутно оттирая меня от этой самой материи. Не иначе как, чтобы я в порыве восторженных чувств не выкинул эту гадость в ближайшую канаву. Или не надел на голову самому экспериментатору.

— А другого места ты для неё найти не мог? Почему обязательно эта повозка? Мне на ней ехать весь день!

— «Светлячок» абсолютно безобиден… ну, если не трогать голыми руками. К тому же, он в зачарованном гномьими рунами бычьем пузыре!

— Вот и плескался бы в нём дальше. Зачем эту дрянь открывать и на моё место класть? А если бы я сел на него?

— Его нужно иногда проветривать, иначе стухнуть может.

Я уже собрался ответить магу всё что думаю о нём и его «светлячке», попутно отобрав эту наверняка опасную хрень и выкинув куда подальше, как нас прервали вежливым покашливанием:

— Молодые люди, разрешите мне вас прервать? — раздался у нас за спиной негромкий, но уверенный в себе женский голос.

Мы с Дайленом одновременно обернулись. Он, к слову, продолжал держать в руках раскрытый мешочек и едва не разлил эту вонючую субстанцию прямо на себя. Напротив нас замерла женщина не старше лет сорока на вид, в добротном дорожном шерстяном платье и лёгкой накидке поверх. Её тёмно-серые волосы оказались собраны в тугой пучок на затылке, а большие и яркие голубые глаза буквально пронизывали нас строгим взглядом. И я прекрасно знал кто это. Её звали — Лиандра Хоук, и была она матерью троих младших Хоуков.

— Да, конечно, вы что-то хотели, хм… Леди Хоук? — киваю с вежливой улыбкой, стараясь аккуратно задвинуть себе за спину Дайлена с его долбаной вонючей жижей. Не хватало ещё, чтобы между беженцами поползли слухи о всяких непотребных магических экспериментах Стражей. Нам и недовольства Стэном хватает. И опаски перед «ведьмой Диких земель». И раздражения одним надменным эльфом-долийцем. И… чёрт, женщина она, вроде бы общительная, да и среди беженцев из Лотеринга у неё полно знакомых.

— Ну что вы, я не леди… Уже давно не леди, — вымученно улыбнулась Лиандра в ответ. — Я всего лишь проходила мимо и услышала, как вы назвали этого молодого человека Амеллом. Скажите, неужели вы принадлежите к этому древнему и уважаемому роду? Как вас зовут, юноша?

— Уж не знаю, что за род такой древний — я-то всю жизнь в Башне Круга провёл, — дружелюбно осклабившись, Дайлен взлохматил волосы, в спешке заталкивая заветный мешочек в щель между козлами и досками корпуса. — Звать меня Дайленом, а второе имя — Амелл, верно.

— Дыхание Создателя, — всплеснула руками женщина, подавшись вперёд и схватив ничего не понимающего парня за свободную руку, — твою мать звали Ревка?

Зато я начал догадываться: это совсем выпало из моей памяти, но, кажется, человеческий Страж-маг был каким-то дальним родственником этим самым Хоукам.

— В-вроде да, мне так говорили, — промямлил опешивший от такого Дайлен, — а что?

— Ревка Амелл — моя кузина. Я — Лиандра Хоук, в девичестве — Амелл.

— Оу… Оч-чень приятно, — шокировано пробормотал волшебник. — Выходит, вы знали мою маму?

— Разумеется! И твою мать, и твоего отца…

Пришедший в полное смятение от таких вестей Дайлен был цепко схвачен и настойчиво уведён заново знакомиться с остальными Хоуками, теперь уже в качестве троюродного брата. И всё бы ничего, я бы только порадовался нежданному воссоединению семьи, если бы этот засранец не оставил свой проклятущий мешочек в моей повозке!

Как-то совершенно неожиданно местность вокруг принялась обрастать следами людской деятельности помимо древнего имперского тракта. То тут то там мелькали небольшие вырубки, всё чаще стали встречаться развилки и съезды с основной дороги, да и сама древняя магистраль стала более наезженной. Стало отчётливо видно, что чем ближе мы подходим к обжитым местам, тем лучше и тщательней за ней следят: в наиболее изношенных местах ямы оказывались засыпаны щебнем, мосты через ручьи и речушки время от времени ремонтировались, а кое-где даже дренажные канавы встречались. Вскоре мы проехали и через первую по-настоящему большую деревню — свыше дюжины дворов. Понял я это, правда, после того, как мне объяснили, что она большая. Привычный к деревням моего мира с десятками, а то и сотнями домов, я наивно полагал, что она откровенно маленькая, но здесь дюжина дворов, или хозяйств — это довольно много. За ней уже последовали крестьянские поля, деревеньки и хутора буквально через каждые несколько миль. Мы приближались к Дервену.

К городу должны были подойти уже в поздних сумерках и Бекманн предложил в последний раз заночевать у тракта в удачно подвернувшейся роще у небольшого ручья. Всё равно через ворота в такое время нас никуда не пустят. А наутро, лишь только стоило тронуться в путь, как с ближайшего холма я наконец-то увидел стены города Дервен.