Наброски Упавшая Звезда (17)
Утро встретило их промозглой погодой, пронизывающим ветром и новой порцией редкого, мелкого снежка, лениво сыплющегося с затянутого серыми тучами неба. Несмотря на старания слуг, всю ночь топивших небольшую железную печку в углу, в шатре всё равно было прохладно, хоть под ворохом одеял и медвежьих шкур это едва ли чувствовалось. Зато стоило Цири вылезти их-под них, как это удалось прочувствовать по полной. С трудом подавив малодушное желание поскорее запрыгнуть обратно, девушка принялась быстро одеваться в аккуратно-сложенный рядом рыжий комбинезон. Княгиня милостиво предлагала воспользоваться её собственным дорожным гардеробом и одеться во всё чистое вместо изрядно ношенной, пыльной и пропитанной потом, однако она вежливо отказалась. Плотная, непробиваемая ткань комбинезона виделась ей сейчас куда приятней и желанней любых, даже самых роскошных нарядов.
Совершив при помощи окликнутых слуг утреннее омовение и приведя себя в порядок после сна, она, наконец, смогла согнать с себя последние остатки утренней неги. Саэс, с которой им на двоих выделили один из шатров, внутри уже не было, поэтому и Цири не стала задерживаться, выйдя наружу вслед за слугами, выносившими тазики с грязной водой и кувшины. В нос ударил запах специй, жаренного мяса и кофе — дорогого и редкого напитка из далёкого Офира. Впрочем, княгиня Туссента могла себе позволить. Цири уже доводилось его пробовать во времена, когда они путешествовали с графом Артуадом. Девушке напиток не понравился, зато Влад был от него в полном восторге, рассказывая, что у него дома он очень популярен.
Саэс нашлась за столом под навесом, лениво потягивающей из большой кружки какой-то горячий напиток. Рядом с ней сидел и Влад, столь же неторопливо завтракая и о чём-то беседуя с драконицей. Стоило ему заметить Цири, как он сразу заулыбался, поднимаясь с места и галантно отодвигая свободный стул. От парня девушка и узнала последние новости. Оказывается, Геральт вместе с вампиром Регисом и гвардейцам княгини, рано утром обследовали место, где ещё совсем недавно стояла «Щедрость», а ныне всё было усыпано обломками разных размеров, и нашли выживших из команды корабля. Немного, всего восьмерых, да и тех пришлось буквально выкапывать из песка — удивительно, как вообще они смогли выжить. Ещё троих уцелевших — двоих рыцарей и оруженосца, которые и наткнулись на проклятый галеас первыми, в измождённом состоянии ведьмак и его ганза обнаружили вчера, когда только поднялись на борт. Извлекли из до сих пор тёплого песка и больше дюжины иссушенных тел тех, кому не посчастливилось пережить встречу с демоном…
Обильный и вкусный завтрак прошёл быстро и виной тому послужило желание Анны-Генриетты вернуться в Боклер до обеда. Оказалось, что до города отсюда всего несколько часов езды верхом. Возможно, именно из-за большого количества найденных мертвецов княгиня и решила поскорее вернуться во дворец. Или виной тому стали уговоры чародейки Фрингильи и настойчивые советы ведьмака. По крайней мере, большая часть товарищей Геральта считала именно так. Ехать предполагалось налегке и небольшим составом — большая часть свиты со слугами оставалась в лагере. Правительница Туссента приказала отыскать всех погибших и выживших, даже если придётся перерыть для этого целую отмель.
Так или иначе, но им троим выделили коней, правда в случае с Владом пришлось повозиться, чтобы подобрать ему животное, способное вынести вес парня в броне. Снимать свой доспех он наотрез отказался, и девушка даже не могла его в том винить. Не после всего, через что они прошли за последнее время. К счастью, личные стражи княгини и сами могли похвастаться высоким ростом и тяжёлыми латами, оттого и скакунов им подбирали под стать.
— Ну, здравствуй, моя новая веха страданий, — неопределённо хмыкнул её спутник, осторожно поглаживая гнедого жеребца, подозрительно косившего на парня тёмным глазом. Хозяин животного, державший коня под уздцы, скупо фыркнул в густые усы. Ему явно не понравилась идея передать своего скакуна в чужие руки, пусть и на время, но ослушаться приказа своей госпожи он не мог.
— Ты преувеличиваешь — из тебя вышел хороший всадник, — усмехнулась Цири, поудобнее устраиваясь в седле своей кобылки. Ей до смерти хотелось сейчас быть рядом с Геральтом, нетерпелось узнать, как он оказался в Туссенте, что с Йеннифэр, видел ли он Трисс после Таннеда, и ещё много-много. Да и про столь внезапно исчезнувшего демона расспросить его хотелось бы побольше. Ох, даже просто поболтать с ним о всякой ерунде спустя полгода разлуки! Ни в плену демона «Щедрости», ни вчера у костра княгини им совершеннько не удалось пообщаться! Однако, её чаяниям не было суждено сбыться — с самого раннего утра мужчина оказался занят своими прямыми цеховыми ведьмачьими делами, а после на него насела Анна-Генриетта, стремясь вытянуть все подробности произошедшего на корабле.
— Но это не значит, что это мне нравится, — мрачно отозвался Влад и обернулся к слуге, подтягивавшему последние ремни, — стремена опустили?
— Да, господин, — поклонился молодой парнишка в накидке с гербом княжеского дома.
— Предпочитаете палубу под ногами, сэр? — внезапно подал голос молчаливый гвардеец, доселе не проронивший и дюжины слов.
— Предпочитаю. Желательно из металла и в дюжине тысяч вёрст над землёй, — парень поджал губы, после чего одним привычным движением залез в седло. Конь под ним возмущённо всхрапнул, а владелец принялся успокаивать заволновавшееся животное. — Но чего нет — того нет, так что, увы, придётся надоедать вашему скакуну.
— Он у меня смирный, но вы с ним всё одно помягче и не гоните. Уж до Боклера донесёт, а там о нём позаботятся, — кажется, не поняв, шутит Влад или нет, попросил всадник.
Дорога по заснеженным лесам и холмам, продуваемым всеми ветрами откровенно раздражала. Пусть её комбинезону были не страшны никакие ветра, однако без разбитой лицевой маски, позволявшей отгородиться от всего сурового мира прозрачным стеклом было ничуточки неуютно. Пришлось заматывать лицо шерстяным шарфом, плотнее кутаться в тяжёлый, тёплый плащ, отороченный мехом, а на голову, прямо поверх капюшона надевать меховую же шапку. И тем досадней было смотреть на довольную Саэс, будто в насмешку, решившую ограничиться лишь шерстяным платком, небрежно накинутым на шею. Похоже, никаких неудобств от холода и пронизывающего ветра драконица не испытывала.
Под монотонный шаг лошади, Цири вновь и вновь возвращалась умом ко вчерашним событиям в искусственной пещере в трюме «Щедрости». Леденящие душу мгновения, которые девушка не пожелала бы больше переживать ни за что на свете. Даже помнить о них! Влад, Геральт — два дорогих её сердцу человека умирали, мучимые в тисках безжалостной, потусторонней силы демона, и она совершенно ничего не могла сделать. Ни мастерство клинка, ни дары звёзд, ни её собственная магия — ничто не могло причинить вреда твари с иных планов бытия. В какой-то момент поняв, что мужчины умирая, а она просто бессильна что-либо сделать, её затопила волна паники, сменившаяся странной злобой, жаждой взорваться, разорваться на части, выйти из самой себя, но сотворить хоть что-то! Больше Цири ничего не помнила. Белый свет, холод, боль… кажется, она кричала, нет, вопила.
Лишь после пришло странное осознание, словно принесённое извне в её разум сухими безжизненными песками: именно это демону и требовалось. Колоссальный выплеск силы, буря, чуждая этому миру. Существо не переставая терзалось от пребывания в их мире, связанное колдовской вязью и магией древних офирских чародеев с единственной целью — вечно беречь покой и нетленность какого-то офирского правителя, умершего много веков назад. Имя его было давно забыто, как и забыты имена тех, кто призвал и запечатал демона на вечное служение-рабство, да и не важно оно. Важно, что тварь, сбросив с себя часть поводка, вероятно после того, как саркофаг с телом мертвеца вывезли из Офира, принялась искать способы вернуться в родной план. И, похоже, все те ужасы, все смерти, что произошли на корабле — случились из-за того, что демон почувствовал возможность вырваться из заточения и покинуть их мир. С её, Цири, помощью.
Приятнее или хоть сколько-нибудь спокойней на душе от этих дум не становилось уж точно. Пусть создание навсегда ушло, но сколь широкую кровавую тропу оно оставило после себя? И решилось бы оно на подобное, не взойди девушка на борт проклятой «Щедрости» в тот день?! Ответов у неё не было. Лишь странная лёгкая пустота и холод внутри, такой же стылый и промозглый, как и погода кругом.