— Если хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам.
С недовольством галактического масштаба Пертурабо вышел из своей личной мастерской, куда не пускали никого. С презрением достойной Слаанеш он смерил вверенные ему войска. А затем уже с яростью Кхорна его адские машины обрушились первой волной на бастионы Львиных Врат.
У Куама была гениальная идея создать рой дронов, дабы заполучить преимущество в боях. Однако как таковыми дроны не являлись чем-то уникальным и новым для Империума. И если Куам заточал в хитрые машины души демонов, то Империум создавал сервиторов, которые рвали землю гусеницами и устремлялись под танки или как пустотные сервиторы — к кораблям.
Кроме того Ордо Синистер, состоящий их психических титанов, создал оружие, которое вызывало помехи в Имматериуме. Из-за этого любая тонкая технология основанная на и без того непредсказуемых демонов превращалась в проблемы уже нас, а не наших врагов. Впрочем, даже тут Пертурабо сразу нашёл решение, которое Апострофик приготовил, но не был удостоен личного приёма примарха Железных Воинов.
Демоны сходят с ума при подходе к Львиным Вратам из-за лицезрения рождающегося Бога-Императора? Значит количеством решим проблему с точностью.
— Сдохните, ведь на большее вы неспособны, — прорычал ещё стоящий на мостике Пертурабо.
И его приказу внемлили силы тех, кого хотел казнить Абаддон, но не мог. Зато Пертурабо не являлся лидером и ему было плевать на союзников. Одним за другим корабли культистов начали накреняться вниз, начинали входить в атмосферу, пока всевозможные беспилотные объекты роем встречали залпы зенитных орудий.
Делая залпы из носовых орудий… корабли смертников под гул разрывающихся корпусов, устремились прямо к Внешнему Дворцу. Тотальные перегрузки, корабли не выдерживали банально воздействия гравитации, но подгонялись ещё и двигателями. В это же время остальные пристроились в шаттлах позади. Некоторые гигантские баржи пытались пристыковаться, неся миллионы солдат и тысячи единиц техники внутри себя, но…
Первая волна не имела никаких шансов и единственное на что рассчитывал Пертурабо — они своими горящими телами, что падали с небес. забьют амбразуры защитников перед атакой уже сил самого Пертурабо. И когда уже начали действовать Железные Воины… сразу стало понятно, что все те поражения при попытках взятия Львиных Врат были не поражением, в инвестицией.
Ведь Пертурабо следил за каждым ответным выстрелом, отсчитывал каждую миллисекунды, когда там или здесь появлялись вылезшие из укрытий враги. Он буквально стал видеть насквозь землю и хитросплетение бункеров, куда нацелились творения его Железных Кузниц. И когда открылись гермодвери и по железным дорогам поехала артиллерия, дабы начать стрелять в ответ в момент высадки первой волны…
Лучи лазерных орудий прорезали ряды союзников, превратят их в прах, чтобы затем обрушиться на защитников, которые забыли о том, насколько бесчеловечен Хаос как по отношению к врагам, так и по отношению к своим рабам.
— Все мои братья… такие великие и прославленные… надменные и гордые… но где они все сейчас? — спрашивал Пертурабо, спускаясь на планету в своей штурмовой цитадели.
Это была гигантская капсула, созданная по примеру десантных барж для высадки сразу целых полков имперской гвардии. Только она была лучше, прочнее, опаснее и внутри находились астартес, уже занявшие позиции в не менее смертоносной сверхтяжёлой осадной технике. Как и в момент высадки цитадель вела огонь вниз, превращая в фарш и слабаков, с которыми Пертурабо просто не хотел воевать бок о бок.
Однако несмотря на весь его нрав… стоило отметить, что лицемерных его поступков было довольно мало и зачастую о них ныне уже просто никто не знал. Как и решения его были суровы, но также он поступал и по отношению к себе, и к своим сыновьям. Слабость была непозволительна и за неё Пертурабо наказывал всех, в этом не было лицемерия.
И лучшем доказательством этих слов оказался Куам, который не был уничтожен, а занял может и не почётную, но достойную роль в исполнении плана по захвату Львиных Врат. И даже оценка Абаддона не заставила Пертурабо внести их в список смертников. Хотя тзинчитов Пертурабо всегда ненавидел по-особенному, как и слаанешитов.
— Они либо мертвы, либо рабы… — закончил говорить Пертурабо, когда с грохотом цитадель вонзилась прямо в один из бастионов, размером с Эльбрус Древней Терры.
Сам Пертурабо даже не пошатнулся, а когда отворились врата, то вокруг уже плавилась сталь и камень. Всё это время Пертурабо управлял тысячами орудий, словно был макрокогитатором. Из-за этого цитадели не угрожало ничего, как и высадка началась с сокрушительного ближнего боя на одном из бастионе, в который цитадель впилась, испуская прямо внутрь лабиринтов пламя демонических машин.
И для защитников создалась критическая ситуация. Никто и подумать не мог, что военный потенциал Железных Сынов зашёл настолько далеко. А тем временем одним за другим другие подобные крепостей также высаживались на Терре, атакуя не только Внешний Дворец. Резервы бросались в бой, бреши не успевали закрываться и вот уже Пертурабо начал пробиваться к центру Львиных Врат на земле, вокруг которых возвышались другие бастионы, где шли затяжные бои.
Каждая секунда навязанного боя — миллионы успешно высаживающихся хаоситов.
— Трусливый Абаддон, возомнивший себя вторым Хорусом, не понимающий в стратегии ничего… — шагая среди трупов, Пертурабо отдавал приказы об уничтожении бункеров и крепостей ещё до того, как подходил к ним.
Лучи прямо с орбиты точно разрывали любые укрепления, а видящий всё как нельзя лучше Железный Владыка исключал возможность промаха. Героический возглас Имперского Кулака — удар молота раскол панцирь и отбросил изувеченное тело. Превозмогающие сыны Робаута совершают контратаку на прыжковых ранцах — время реакции многочисленных роев из истребителей составляет четыре секунды, после которых они заходят и разрывают шквалом болтеров удивлённых ультрамаринов.
На любой ход врага у Пертурабо был ответ. На любую дерзость и подвиг — холодной расчёт и доминирование во всех аспектах. К этому дню Пертурабо готовился все эти десять тысяч лет.
— И ты, Рогал… — говорил Пертурабо, встав напротив статуи примарха Имперских Кулаков, высотой в пятьдесят метров сделанной из редкого мрамора. — Ты был прочным, как камень. Но камень под давлением трескается и ломается, а железо способно гнуться. Я пережил поражение, принял свою боль и день ото дня становлюсь лучше. А ты… ты сошёл с ума, сыны твои прониклись религиозным бредом, а бастионы падают, ведь не осталось тех, кто бы стоял на них также, как стоял ты.
Не было радости победы… своего Пертурабо так и не добился. И хоть большую работу над собой он проделал, но… в целом проблем оставалось слишком много. И главная из них была всё та же — давнее соперничество и не желать принимать воссозданную Императором волчью иерархию. Ещё самого Император на роли первого Император готов был терпеть, но остальных…
Пертурабо не считал, что они лучше. Он считал, что может занять их место. Разрешить этот спор ему не дали… более того, Император даже не захотел этим заниматься. Просто сказал… Дорн лучше, Хорус лучше… Сангвиний и Робаут… лучше… но почему? Чем они лучше? Тем что больше Железных Сынов просили о почестях? Неужели в этом и была ошибка Пертурабо? Что он понадеялся на то, что Император и так всё видит, ведь он был Лучшим из людей. А на деле… на деле он видел только подвиги, о которых ему рассказывали?
Мало кто мог подумать, но сильнее всего Пертурабо отличался от своих братьев рефлексией. Именно из-за этого его называли истеричкой, ведь он принимал к сердцу всё и принимал это слишком близко. Из-за этого он вёл себя как поехавший, из-за этого уничтожил то, что было ему дорого. Всё это он понимал… и злился ещё больше. Но когда явился Лоргар он отринул помощью "братца", зная что он сделал с Ангроном.
День за днём, размышляя о случившемся, строя целые города в своём разуме созданные из самообмана, где удаётся всё оправдать… он затем их разрушал также, как Олимпию, как свою семью, которая как раз давала ему то, чего он желал получить молчаливой службы от "равного" Императора. И теперь… приняв дары, взяв огромную силу, пройдя через круги ада, созданного им самим…
Он действительно понимал, что виноват во всём лишь сам. Но меняло ли это что-то в корне? Могло ли это стать поводом перейти на сторону Императора? Нет, никогда в жизни, уж тем более когда почти все уже поняли — Хорус был прав, пусть и сам создал то будущее, которое ему показали. Император — недостойный тиран, ничем не отличающийся от тех, против кого он повёл свой Великий Крестовый Поход.
И такая ярость… такая ненависть разгорелась в душе Пертурабо, что он уже почти было отдал приказ превратить в пыль статую Рогала, но… после просто сел у подножия на обломок его руки, которую задели случайно, испортив шедевр, достойный мастерской самого Пертурабо.
— Жаль, что я не смогу сразиться с тобой снова, чтобы раз и навсегда поставить точку в этом споре. Это бы всё решило… всё определило… показало бы кто действительно силён по-настоящему и кто прав, а кто слаб, — произнёс Пертурабо, сидя в одиночестве, ведь ещё раньше он отправил подальше своих сынов, дабы те не слышали и не видели этой слабости: он ещё не был готов найти решение этой проблемы и затем привести к нему своих сыновей, которые и так были куда слабее отца из-за чего слишком сильно вбирали внутрь душ варп.
И Пертурабо действительно не понимал: зачем ему всё это? Да, Император тиран и все дела… но Пертурабо было плевать и раньше, кумира он себе особо не создавал. Сам становиться Императором ему не собирался — сила определялась не в титуле. Как и дел было довольно много, и планов… но он присоединился к Абаддону, до последнего надеясь что вот-вот Рогал Дорн… воскреснет?
Но он не воскрес и только тщеславный Робаут Жиллиман начал контратаку, уже показался на горизонте и вёл за собой своих сынов прямо для битвы к Пертурабо. Это было воистину унизительно сражаться с Робаутом, когда ты уже выдумал себе сражение с Рогалом Дорном. Белобрысая морось… он был даже хуже Лоргара.
Лоргар просто дурак, а Робаут дурак, так ещё и с манией величия, которая позволила ему стоять подле Императора и выносить приговор Монархии, когда Император сам и бросил на тропу Ереси первого своего сына. А Первый Еретик просто уже просто не дал Лоргару вернуться обратно, после пинка Императора. Во всём случившимся Робаут виноват был даже больше, ведь если бы он тогда нашёл в себе силы не ударить, а протянуть руку так или иначе самому смиренному и милосердному из братьев…
Да пусть даже он был религиозным фанатиком, но Робаут же мастер дипломатии! Он действительно мог всё изменить и до приказа явится на Монархию, и в момент когда она сжигалась вместе со всем населением, сгорающим заживо в огне… даже после, когда всё случилось. Он мог всё поменять, но…
— Приятно было там стоять, да? — спросил Пертурабо отрывая взор от окровавленной земли и тел астартес, к идущему к нему Робауту. — ПРИЯТНО БЫЛО СТОЯТЬ ТАМ, НА МОНАРХИИ И СМОТРЕТЬ КАК ГОРИТ ВСЁ ТО, ЧТО БЫЛО ДОРОЖЕ ЖИЗНИ ТВОЕМУ КРОВНОМУ БРАТУ?! КАК СТЕНАЮТ ВИНОВНЫЕ ЛИШЬ В ТОМ, ЧТО НЕ ПОНЯЛИ ВАЖНОСТИ ИМПЕРСКИХ ИСТИН, КОТОРЫЕ ВЫ ДАЖЕ НЕ ПОТРУДИЛИСЬ ОБЪЯСНИТЬ?!
Словно ошпаренный Робаут отшатнулся, словно бы Пертурабо нанёс самый сильный свой удар Крушителем Кузниц. Не этих слов ожидал Робаут, полностью уверенный в своей правоте и ведущий таких же уверенных в себе и в своём отце ультрамаринов. Казалось бы… это Пертурабо пришёл сюда с войной, прямо сейчас миллиарды жителей умирают под завалами, ещё больше умирают в целом по Галактике и умрут если Абаддон победит.
Но да, Пертурабо обвинял Робаута и самое ужасное было в том, что… Робаут понимал, что обвинение не безосновательно. И Монархию он забыть не мог никогда, раз за разом прокручивая всё случившееся после своего возвращения. Казалось бы… идеальные ультрамарины… но столько ошибок было ими совершенно, что раскол Тёмных Ангелов казался мелочью.
И ведь не признаешься уже, не покаешься не перед кем, ничего уже не изменишь и даже сам себя не простишь.
— Я хотя бы уничтожил свою Надежду сам… похоронил под орбитальным огнём райскую утопию, что была всегда рядом, но… могла выскользнуть из рук. Потому что я не мог здраво контролировать себя… никогда не мог… только спустя века понимал как ошибался, как был не прав, как слаб… и затем жёг калённым железом себя, вырезая эту слабость и делал ещё хуже. Но хотя бы я… я был виноват в этом всём, потому что отними у меня всё другой… я бы не выдержал…
Робаут с трудом понимал о чём говорит Пертурабо. Болезненное сознание, поставить на его место себя было трудно, как и в целом большинство просто не умеет это делать. Но правда была действительно в том, что куда больше страданий Пертурабо получил бы, если бы вместо него это сделал кто-то другой. Потому что та ненависть, которую бы он испытал к другому… она бы разорвала его куда быстрее, чем то делала ненависть к самому себе.
И тогда бы путь Железных Воинов оказался бы столь же плачевным как… путь той же Гвардии Смертии? Да кто его знает… прошли уже времена думать о прошлом, просто никто этого понять не хочет и перед гибелью всего цепляется за это прошлое, пытаясь как-то создать новое будущее.
Получается так себе и всё у всех катится в бездну последние десять тысяч лет.
— Что же… видно ничего нам не остаётся, кроме как принять случившееся и жить с ним… — поднимаясь на ноги, говорил Пертурабо.
Робаут же молчал. Он думал, что выигрывает время, пока его союзники перегруппировываются, но на деле сидящий Железный Владыка делал куда больше, чем стоящий Король Битвы. Железные Воины уже провели ряд контратак, в результате попытка отбить бастионы стала окружением для отдельных группировок.
— Эту операцию я назвал "Расплавленный мрамор", в ней должны были сгинуть Имперские Кулаки, но большая их часть на орбите, на Фаланге, не даёт Абаддон сомкнуть блокаду и даже удержание Львиных Врат обходится большой ценой. И вместо них, здесь на земле, встречаешь меня ты, Робаут. Жалкая пародия на защитника Терры. Тебя назвали Королём Битвы, но боюсь в осадах ты не понимаешь ровном счётом ничего. Как и попался в столь очевидную ловушку.
С грохотом прямо позади Робаута начали одним за другим падать корабли, тараня носами землю и если не уничтожая сети подземных укреплений в момент детонации ядер, то уж точно создавая разрушения, завалы от которых придётся разбирать долгие часы, а может и дни. Как теперь Робаут будет подводить подкрепления? Как будет отступать?
— Снова телепортируешься, как трус, бросив союзников и сыновей? — спросил Пертурабо, пока на внешних выступах гигантских Бастионов, уже расположились Железные Воины и другие их союзники, разместив в том числе и сверхтяжёлую технику для обстрела тех, кто находился в центре Львиных Врат и на соседних, ещё не захваченных Бастионах.
А затем уже начали присоединятся и силы других хаоситов. Легионы предателей были многочисленные, многие оставили часть своих сил и для действий на самой Терре, ведь в некоторых ситуациях как нельзя лучше подходили Дети Императора или Тысяча Сынов, возможно Гвардия Смерти. Так что хоть примархи действовали в других местах, но быстро защитники узрели и ярость Кхарна, и неотвратимость смерти, что нёс Тифус.
— Смотри, Робаут, как твои надежды будут сожжены… Узри, как будет убит очередной тиран, возомнивший себя богом… Богом, для которого жизни чужие не стоят ничего…
У Ультрамаринов не было ни шанса, а голос Бога-Императора померк во тьме Великой Ночи. И единственное что оставалось сделать Робауту — шагнуть навстречу своей судьбе.