Глава 22: Турнир самозванцев Семеро, которые едины, одарили мужчин и женщин смертной жизнью. В течение нее они должны странствовать по миру, добавляя свой вклад в творение богов, прежде чем вернуться к ним и предстать перед их судом.
Сир Кристон Коль пришел в этот мир, не имея ничего, кроме своего таланта воина. Он провел год в Дорнийских Марках, отражая вторжения потомков ройнаров обратно к Солнечному Копью. Затем он одержал победу над принцем Дэймоном из дома Таргариенов во время турнира в честь принца Бейлона, а позже королева вознаградила его белым плащом. Он стал защитником Рейниры.
Но что он на самом деле достиг в великом замысле богов? Что нужно человеку, чтобы осознать ценность своего существования? Особенно такому скромному человеку, как сир Кристон?
Он задавался этим вопросом много раз. Долг Королевской гвардии — защищать королевскую семью и оставить свое имя в Белой книге, чтобы потомки помнили его. Как рыцарь Королевской гвардии, Коул поднялся так высоко, как только мог, выше, чем когда-либо мечтал. Теперь ему оставалось лишь одно — защищать женщину, которая изменит историю Вестероса. Это было его предназначением, его целью, его жизнью.
Его вклад в дело Рейниры мог быть всего лишь галькой, но эта галька поддержит стену, которую она собиралась воздвигнуть. В этом он был уверен.
Его первым противником стал сир Райман Крейкхолл — могучий рыцарь, ростом ближе к семи футам. Он был облачен в полный стальной доспех, украшенный изображением кабана. Еще один кабан красовался на его щите, а на дереве были выгравированы слова: «Нет столь свирепого».
Крейкхолл был выше, сильнее, но тяжелее. Его конь, хоть и еще крепкий, уже не был в расцвете сил. Это давало Кристону явное преимущество.
Коул дышал ровно, несмотря на бурю эмоций, разыгравшуюся в его душе после сцены между его принцессой и предателем. Вид склонившейся Рейниры вызывал у него тошноту, а гнев, который он никогда прежде не испытывал, поднимался в груди.
Он бы бросился на Старка, если бы не его самообладание. Вместо этого он выплеснул свою ярость на западного рыцаря.
Поединок оказался недолгим, как и все остальные.
Сир Кристон Коль использовал вес Крейкхолла против него. Когда конь рыцаря пошатнулся, Коул нанес удар в талию, вывел противника из равновесия и заставил его рухнуть в пыль.
Он даже не посмотрел, в каком состоянии Крейкхолл, не потребовал оружия или доспехов — ему было все равно. Ему не нужно было золото, не нужна была слава. Все, что имело значение, — это его миссия.
Участников было так много, что следующие поединки пришлось перенести на следующий день. Это дало Кристону время узнать, кто будет его следующим противником и как его одолеть.
Им оказался лорд Дональд Тарли, что смутило Коула. Он знал, что Тарли женат. Однако тот носил фавор своей супруги, что означало, что он мог быть здесь не ради Рейниры, а чтобы почтить свою жену, леди Джейн, сделав ее «Королевой любви и красоты».
Коул уважал этот выбор, но не мог позволить ему осуществиться.
Дональд Тарли был меньше Раймана Крейкхолла, но явно опытнее и умнее. Этот поединок не закончился после первого удара.
Коул поднял взгляд на королевскую трибуну. Артур Старк смотрел прямо на него.
Кристон усмехнулся, скрытый за шлемом. Обеспокоенный взгляд северянина был всем, что ему нужно. Его уверенность окрепла.
Лорд Дональд был уже повержен.
Сир Кристон Коль любил это чувство. Он чувствовал, как разрывает Королевство, чтобы спасти свою принцессу от когтей Волка.
Он был сиром Кристоном Коулом из Королевской гвардии, верным щитом королевы Рейниры. Это было его предназначением, его камнем в творении богов.
И ни одно дерево не защитит предателя от его гнева.
(-)(-)(-)
Турнир шел плохо. По крайней мере, так думал Артур Старк.
С момента их спора на королевской трибуне он не разговаривал с Рейнирой, но уже видел первые плоды ее замысла.
Лорды и рыцари ворчали, жалуясь на его место рядом с королевской семьей и на знамя Старка, развевающееся среди знамен Таргариенов. Артур понимал их раздражение — он сам почувствовал бы то же самое, увидев знамя Хайтауэра рядом с драконьими, если бы Отто все еще был Десницей.
Банкет, последовавший за первым днем турнира, едва не превратился в катастрофу. Артур оказался один среди лордов Юга, которые осыпали его резкими вопросами о его работе и законности его положения как Десницы короля. Он ожидал этого. В конце концов, он был молодым северянином, неискушенным в Вере Семи, и его опыт на Юге насчитывал меньше года.
Он старался сохранять вежливость, рассуждая о приоритетах Королевства и необходимости продления Золотого Века, установленного королем Джейхейрисом. Однако лордов, похоже, куда больше заботили его отношения с Рейнирой, чем будущее страны.
Воздержаться от тяжкого вздоха весь вечер было бы единственной победой, которую он мог бы одержать той ночью, если бы не своевременное вмешательство королевы Алисент.
В отличие от него, Предельница обладала безупречной репутацией на Юге. Ее присутствие рядом с ним остудило пыл некоторых лордов, а ее поддержка оказалась куда ценнее, чем он мог рассчитывать.
Когда они остались наедине в банкетном зале, она улыбнулась ему и перешла к истинной причине их разговора.
— Что происходит между тобой и Рейнирой? — спросила она с заметным беспокойством.
На этот раз Артур позволил себе вздохнуть — в основном потому, что сам не знал, как это объяснить.
Он скользнул взглядом по залу, отыскивая Принцессу. Она танцевала с сером Лейнором, что уже само по себе казалось странным. Провокационная ухмылка, которую она ему бросила, еще больше испортила ему настроение.
— Я ненавижу эту игру.
— Не уверен, что стоит говорить такое в окружении стольких ненужных ушей, — ответил он, поморщившись.
— Тогда я прошу о разговоре наедине, лорд-десница, — произнесла она своим королевским голосом.
Артур благодарно кивнул и последовал за королевой в укромный угол зала, где их уже ждали две чаши — вино для него и вода для беременной женщины.
Они дождались, пока сэр Эррик и сэр Аррик убедятся, что поблизости нет подслушивающих.
— Честно говоря, ваша светлость, я не уверен, что говорить вам все — хорошая идея.
Алисент выглядела слегка удивленной его прямотой, но тут же мягко улыбнулась и покачала головой.
— Ты не представляешь, как ценю твою честность, мой лорд. Поэтому прощу тебя и спрошу лишь то, чем ты готов поделиться.
— Почему Рейнира не может быть больше похожа на тебя? — подумал он, но тут же отбросил эту мысль.
Он знал, что принцесса никогда бы не простила его за подобное. Да и сама идея Рейниры, ведущей себя как Алисент, казалась… неправильной. Королева была слишком добродетельна, слишком покорна, чтобы занять место принцессы.
К тому же Артур был уверен: если бы у Алисенты было лицо Рейниры, он бы никогда не испытывал к ней столь противоречивых чувств. И почему-то это значило для него больше, чем он осмеливался признать.
Он сосредоточился на том, что действительно имело значение.
Правителю нужен кто-то с таким же огнем, как у Рейниры. Но если кротость не могла исходить от будущей королевы, кто будет достаточно сдержанным, чтобы уравновесить ее?
— Рейнира хочет выйти за меня, — наконец сказал он. — Ей плевать на этот турнир и на ухаживания. Она не остановится, пока не получит желаемое.
Королева не выглядела удивленной. Ее взгляд, полный сострадания, застал его врасплох.
— Неужели это было бы так уж плохо?
Артур широко распахнул глаза, но прежде чем он успел что-то сказать, она подняла руку, останавливая его.
— Позволь мне объяснить. Ты прекрасно справляешься с обязанностями Десницы. У тебя безупречная репутация воина — с тех пор как ты одолел того дорнийского принца в зале лорда Баратеона. Ты Старк из Винтерфелла, потомок Королей Зимы. Разве ты такая уж плохая партия?
Артур мягко покачал головой.
Конечно, он знал все это. Но Алисент не была игроком в Игру престолов. И потому он решил просветить ее.
— Посмотри на лорда Корлиса, — прошептал он ей. — Этот человек добился всего, о чём мечтал. Железный трон — его единственная неудача. Именно поэтому он так отчаянно хочет его заполучить. Трон — величайшее достижение, о котором он когда-либо мог мечтать. Он получил всё остальное: золото, легенду, драконью кровь для своих потомков, армию. Но он всё ещё вассал, и его богатство находится в распоряжении человека, который не достиг и четверти того, что сделал он сам.
— Корлис Веларион не позволит, чтобы ценность его жизни была растоптана королём или королевой, которые не могут его подчинить. Если бы я женился на Рейнире… Он бы почувствовал себя настолько оскорблённым, что потратил бы остаток жизни на поиски способа отомстить. Не заблуждайтесь, ваша светлость, людям нужна цель, особенно амбициозным. Лорд Корлис не остановится.
Алисента почувствовала, как по спине пробежал холодок, когда она посмотрела на Владыку Приливов. Корлис Веларион не танцевал, не пил и не ел. Он смотрел на Рейниру, на Визериса, на них. Алисента повернула голову, чтобы взглянуть на Десницу Короля, избегая жадного взгляда Морского Змея. Артур Старк был прав.
— А затем твой отец, — добавил он. — Сир Отто — такой же, как лорд Корлис. У него никогда не было реальной власти, пока Джейхейрис Таргариен не назначил его Десницей. Он добрался до Двора, сумел заполучить драконью кровь для своей родословной и теперь мечтает о Железном Троне. Если бы я женился на Рейнире, твой отец и твой дядя могли бы развязать войну между Севером и Югом, между твоими детьми и теми, кого я мог бы породить с принцессой. И это не в моих желаниях, как, я уверен, и не в твоих.
Алисента почувствовала, как задрожали её руки, но прежде чем она успела взять себя в руки, Артур мягко положил ладонь ей на плечо.
— Успокойтесь, ваша светлость, — прошептал он нежным тоном. — Не тревожьтесь, я не женюсь на Рейнире.
Алисента не могла сказать, что именно её успокоило. Возможно, тепло в его серых глазах. Возможно, убеждённость в его словах. Что бы это ни было, она глубоко вдохнула и расслабилась.
Когда он убедился, что королева вновь обрела спокойствие, Артур продолжил:
— Рейнира не понимает… — Он покачал головой. — Нет, я лгу. Она понимает, но… ты же знаешь её. Она скорее будет сражаться за то, во что верит, чем признает поражение перед теми, кто её презирает, даже если это ради всеобщего блага.
Алисента посмотрела на свою подругу. Рейнира, заметив их, резко отвернулась. Королева глубоко вздохнула.
— А как же Деймон?
Принц-разбойник всегда вызывал у Алисенты тревогу с тех пор, как она вышла за Визериса. Его возвращение после победы в Ступенях стало искрой, которая привела к суду над Артуром Старком за попытку изнасилования. Король временно изгнал Деймона, но все знали, что он лишь ждёт подходящего момента, чтобы вернуться.
Артур, в отличие от неё, улыбнулся, вспоминая дядю Рейниры.
— Деймон ненавидит меня за то, что я сломал ему нос. И за то, что принцесса теперь благоволит мне, а не ему после его последнего скандала. Он и так презирает твоих детей, считая их в лучшем случае полукровками Таргариенов. А теперь представь, что бы он чувствовал, если бы Рейнира решила породниться с северянином. Я почти уверен, что он бы прорвался сквозь толпу и убил меня, прежде чем мы успели бы произнести клятвы.
— Так что… Ничего хорошего из этого брака не выйдет. Рейнире нужен союзник, который укрепит её права. А как северянин, я не стану навязывать своему народу войну, которая приведёт лишь к разрухе. И ради чего? Ради трона мечей? Для меня это не стоит того.
Конечно, была ещё одна причина, о которой Артур не собирался говорить Алисенте Хайтауэр: он боялся того, что могло бы родиться из чрева Рейниры.
Смешение крови Детей Леса с кровью Древней Валирии… Что, если это породит оборотней, способных носить шкуры драконов? Что, если…?
Нет. Об этом не стоило думать. Не было ни причин, ни необходимости.
Алисента с грустью посмотрела на Рейниру, поблагодарила Десницу за мудрость и направилась исполнять свой долг — вести себя как королева на банкете. Когда она ушла в сопровождении сира Аррика, сир Эррик подошёл к Артуру с почтительным выражением лица.
— Как бы ни были важны мои слова, мой лорд, я должен сказать: вы — супруг, в котором нуждается и которого заслуживает королевство.
Артур покачал головой с усмешкой. Он бы этого не сказал, но, услышав эти слова, почувствовал гордость и благодарность.
— Спасибо за вашу честность, сир Эррик. Но, пожалуйста, в будущем воздержитесь от подслушивания подобных разговоров.
Королевский гвардеец ничего не ответил, лишь коротко кивнул и удалился вслед за своей королевой.
Артур провёл большую часть банкета в одиночестве, улыбаясь дамам и улаживая конфликты между лордами. Он называл это «играть в южанина»… И ненавидел каждую секунду.
Точно так же, как он ненавидел взгляды, которые сир Кристон Коль посылал ему после каждого из своих поединков. Родерик Дастин также отметил враждебность Королевского гвардейца к Деснице короля, лорд Барроутауна был полон решимости сразиться со Штормавиком, но Артур остановил его.
— Побереги себя для схватки, милорд, — сказал он. — Пусть он играет со своими палками.
Регистрация лорда Дастина и некоторых его соотечественников была его ответом на план Рейниры. Артур всё ещё не знал, что она имела в виду, но знать, что сир Кристон был вовлечён, было более чем достаточно. Турнир ничего не значил для него, это была южная игра, и Коул не был фаворитом.
Однако он победил с обескураживающей лёгкостью, и его победа разозлила Артура.
Штормлендер столкнулся с сиром Харвином Стронгом, человеком, который имел репутацию сильнейшего рыцаря Королевства. Сир Кристон не только победил его, но и сломал ему ключицу и локоть, отправив его в пыль, кричащего от боли, пока толпа ревела от восторга.
Старк был впечатлён, более того, он был в восторге от навыков Коула. Сир Кристон был ниже шести футов ростом, но он умудрялся сбивать с коня людей, которые были намного выше его. Это был не тот противник, к которому стоит относиться легкомысленно.
Удивительно, но сир Кристон не отпраздновал свою победу обходом арены и не поприветствовал народ, как это традиционно делают рыцари. Он направился прямо к слуге, державшему на подушке венок из красных и чёрных роз, сорвал его, спешился и преклонил колени перед королевской трибуной.
— Принцесса Рейнира, хотя я и не могу быть твоим супругом, я твой меч и щит и буду стоять на пути твоих врагов до визита Незнакомца. Прежде чем ты станешь Королевой Королевства, окажешь ли ты мне честь стать моей Королевой Любви и Красоты?
Рейнира улыбнулась, злобной и довольной улыбкой. На мгновение Артур подумал, что она собирается послать ему насмешливую ухмылку. Но она осталась достойной принцессой, какой была, и пошла на арену, чтобы принять корону сира Кристона. Толпа приветствовала свою будущую королеву, но Артур — нет. Несмотря на то, что он был её самым ярым сторонником, он не смог сделать ничего, кроме как сдержанно поаплодировать.
Что-то происходило… что? Он пока не мог сказать, поэтому послал своих крыс послушать, чтобы получить хорошую оценку последствий победы сира Кристона.
Само собой разумеется, все лорды и наследники, которые надеялись получить благосклонность принцессы во время турнира, были недовольны. Некоторые из них, самые мелочные, называли Рейниру «глупой девчонкой, которая пытается избежать женского долга». Другие винили самого Артура в поведении валирийской девушки. По их словам, Артур был вдохновителем выступления сира Кристона, спрятавшись в тени Королевской гвардии, чтобы уложить всех остальных претендентов и попросить её руки, как только он останется последним стоящим мужчиной.
Этот турнир превращался в катастрофу, а Рейнире было всё равно, она, казалось, радовалась хаосу, который создавала.
Единственными, кто, казалось, наслаждался собой, были Веларионы. И лорд Корлис, и леди Рейнис отдыхали в тени, беседуя с лордами и леди, не спуская глаз с Рейниры. Артур не смог шпионить за этими двумя, он не мог подбросить крысу во время банкета, где половина людей смотрела на него, а когда он пытался шпионить за ними в их спальнях, они говорили только о пустяках.
Артур чувствовал себя захваченным событиями, и это его злило. У каждого были свои планы спровоцировать катастрофу. Только Артур пытался сохранить равновесие, но он не мог этого сделать с Рейнирой в голове и у себя за спиной.
Но что его ещё больше беспокоило, так это то, что её ухаживания не возобновились. Она разговаривала с лордами и наследниками на банкетах, но не смогла применить на практике то, чему научилась, когда они были в Штормовом Пределе. Это означало, что она была настолько одержима им, что больше не собирала союзников, и Артур был не в состоянии сделать это за неё.
Артур проснулся с головной болью. Он отправил Шэдоу в Королевский лес до начала турнира — он был ему не нужен, так как проводил свои дни на Королевской трибуне, на банкетах или в своём кабинете, а лютоволку нужно было столько свободы, сколько он мог ему дать. Возможно, это окажется ошибкой, так как Шэдоу, чувствуя гнев северянина через их связь, охотился более яростно, чем обычно. Что, в свою очередь, отразилось на разуме оборотня, поскольку он просыпался каждое утро со вкусом крови во рту и жёлтыми глазами вместо серых.
Он отказался от вина, чтобы успокоиться, — ему нужно было иметь ясный ум и настороженные чувства. В этот день должна была состояться схватка, и у Артура было плохое предчувствие.
Тем не менее, он искупался, позавтракал в своей комнате и отправился в Драконьи Логова вместе с сиром Родриком и его сотней северян.
Когда он в шестой раз за неделю оказался на Королевской трибуне, Артур задавался вопросом, какая катастрофа постигнет его сегодня. Турнир закончился два дня назад; состязание лучников началось вчера и, скорее всего, завершится утром. Схватка состоится днём, и этот чёртов турнир наконец закончится. Всё, что Артуру нужно было сделать, — убедиться, что план Рейниры не сработает. К сожалению, он понятия не имел, что она задумала.
Он собирался попросить чашку воды, когда великий мейстер Рансайтер положил руку на плечо северянина.
— Прошу прощения, лорд Десница, сегодня утром за вами прилетел ворон из Винтерфелла.
Артур нахмурился, поблагодарил старого мейстера и сломал печать, как только убедился, что никто не смотрит ему через плечо. Королевская семья ещё не прибыла, Веларионы были заняты разговором с Баратеонами, у него было всего несколько минут, чтобы прочитать то, что могло быть только инструкциями его дяди — или его увещеваниями.
Содержание этого письма вызвало такую ярость, которую ни один белый ходок не смог бы укротить.
(-)(-)(-)
Когда Рейнира прибыла на Королевскую трибуну, она потеряла свою уверенную ухмылку в тот момент, когда увидела лицо Артура. Для её северянина было обычным делом сохранять нейтральное выражение, но это… Это только казалось нейтральным. Она знала его достаточно долго, чтобы понимать — он кипит.
Как только она села, она попыталась дотянуться до него, но он грубо отдёрнул руку, не давая прикоснуться.
Рейнира была в шоке — он никогда не вёл себя так по отношению к ней. Никогда. Что могло так его разозлить, что он забыл, где находится, и что каждое его движение будет замечено?
— Артур, — прошептала она. — Что случилось?
Никакого ответа. Как будто её голос сделал его ещё злее. Он выглядел так, будто изо всех сил старался не дать своим глазам пожелтеть. Наконец, он заговорил:
— Не… говори со мной, — предупредил он. — Не сейчас…
Он посмотрел на неё, и ярость в его глазах была столь ощутимой, что Рейнира почувствовала, как её тело разрывается на куски.
Она не слушала речь отца. Не обращала внимания на претендентов. Что-то было не так. Что-то было очень не так.
И впервые с тех пор, как она разработала свой план по спасению от принудительного брака, Рейнира почувствовала себя в ловушке собственной схемы.
(-)(-)(-)
Лорд Ларис Стронг тихо рассмеялся над хаотичной стадией, в которой проходил этот турнир. Было увлекательно наблюдать, как событие, настолько тщательно организованное, превратилось в колыбель напряжённости.
Королевство ещё не стояло на грани войны — потребовалось бы много лет, чтобы затрубили боевые рога. Но Ларис знал, что всё движется в правильном направлении. Поведение принцессы Рейниры по отношению к своему советнику подтверждало его замыслы.
Сир Кристон прекрасно играл свою роль. Теперь ему оставалось лишь выиграть схватку.
А затем… Артур Старк либо совершит самую большую ошибку в своей жизни, либо исчезнет навсегда.
(-)(-)(-)
Сир Кристон Коул знал, что рукопашная схватка будет куда сложнее, чем поединки на копьях. Он уже доказал, что является главным препятствием для остальных претендентов, а значит, теперь стал их главной целью.
Но он не сдавался. Он был верным щитом своей будущей королевы. Она приказала ему победить — и он победит.
К счастью для него, честь служила лучшей бронёй, чем его белый плащ. Соперники не нападут на него все сразу — каждому из них нужно было доказать свою доблесть в честном поединке. Сир Кристон знал, что ему придётся страдать, но это не имело значения. Он был готов пожертвовать телом и жизнью ради принцессы.
Спустившись на арену в доспехах, с щитом, мечом и моргенштерном, он приготовился к величайшей битве в своей жизни — той, которую он выиграет, как только избавится от всех преград на своём пути.