Глава 11: К стене — Ты уверен? — спросил Сэм, бросив взгляд на Винтерфелл, который оставался позади, на горизонте.
— Я должен это сделать, — ответил Джон, устремив взгляд вперёд.
Домерик заметил, как его тёмные глаза стали твёрдыми, словно закалённая сталь.
— Зачем тебе Стена?
Джон посмотрел на них обоих, прежде чем просто ответить:
— Мой двоюродный дедушка там, и я планирую встретиться с этим человеком.
— Твой двоюродный дедушка? — Сэм нахмурился.
Джон кивнул.
— Эймон Таргариен.
Глаза обоих расширились. Домерик слегка подался вперёд.
— Твоя мать была…
— Лианна Старк, — ответил Джон.
Домерик, подумав, что речь идёт о каком-то забытом кузене или бастарде Таргариенов, вдруг почувствовал, как перехватывает дыхание.
— Тогда твоим отцом был Рейегар?
Увидев, как Джон кивнул, он вспомнил все ужасы, что слышал о её «похищении», и нахмурился.
— Джон, мне так жаль.
Джон покачал головой.
— Он её не забрал. Они поженились на Острове Ликов.
— Но у него уже была жена, — заметил Сэм.
— Не то чтобы Таргариены никогда не брали по несколько жён, — со смехом вставил Домерик. — Хотя, думаю, у твоего дяди могут быть какие-то ответы.
— Откуда ты это узнал? — спросил Сэм.
— Мой… — Джон на мгновение замялся, прежде чем продолжить: — Лорд Старк рассказал мне. Мой дядя Бенджен был свидетелем их свадьбы, а лорд Старк привёз меня из Башни Радости в Дорне. Я… и они, — он выдвинул свою сумку вперёд и открыл её.
Они подъехали ближе, когда Джон достал из сумки алое драконье яйцо, показав его ровно настолько, чтобы они могли разглядеть.
Сэм ахнул.
— Это что…
— Яйцо дракона? — Домерик недоверчиво покачал головой. — Как?
— Это мне оставил Рейегар.
— Таргариены клали яйца в колыбельки своих новорождённых, — задумчиво произнёс Домерик. — Держу пари, что это предназначалось для твоей.
— Вместо этого оно годами пролежало в темноте, — нахмурился Джон, убирая его обратно. — Вместе с Тёмной Сестрой.
Их глаза снова расширились, когда он вынул из сумки длинный меч.
Сэм уставился на клинок, а взгляд Домерика заметно потемнел.
— Джон, ты не можешь позволить людям увидеть это, — предупредил он. — Они начнут спрашивать, откуда у тебя меч из валирийской стали. Это вызовет слишком много вопросов.
— Я знаю, — кивнул Джон, пряча меч обратно под плащ. — Я взял его, чтобы доказать Эймону, кто я. Этот меч когда-то принадлежал Кровавому Ворону, а потом, судя по всему, Рейегар получил его от Эймона, прежде чем оставить моей матери.
— Зачем молчать? — спросил Сэм. — Они могли бы рассказать всему миру.
— Какой в этом был бы смысл? — Домерик пожал плечами. — Как бы это помогло? Рассказать его обезумевшему отцу? Они ведь не воевали до этого. У Рейегара не было причин использовать этот брак в политических целях, если только меч тогда уже не был у него. Всё, что мы знаем — в конце концов он оказался у него, а затем он оставил его жене.
— Она была бойцом, — сказал Джон, глядя на Домерика. — У неё была волчья кровь, как у Арьи. Он считал её способной. Но потом её забрала лихорадка.
— Ты думаешь, он знал? — мрачно спросил Сэм. — Что он умрёт?
— Таргариены, как известно, видят пророческие сны, — заметил Домерик. — Может, у него были свои. Или, возможно, он просто хотел, чтобы его жена видела их, на случай, если он умрёт.
Наблюдая, как Джон закрывает сумку, он спросил:
— Если ты взял это с собой… Значит, ты говорил о Железном троне?
Сэм выглядел испуганным, когда Джон кивнул.
— Ты был там достаточно долго. Ты видел, какие они. Мирцелла и Томмен в порядке, но они ничего не контролируют. Роберт большую часть времени довольно порядочен, но разве хоть кто-то из вас считает его хорошим королём? А что насчёт Джоффри?
— Джон, о чём ты говоришь… — нахмурился Сэм.
Джон вспомнил, как Джоффри истязал Томмена, пока Барристан не давал ему вмешаться. Их долг заключался в защите королевской семьи от других, а не друг от друга. В тот момент он ненавидел Барристана, но знал, что тот прав.
Как бы ему ни хотелось пронзить Джоффри мечом, приходилось искать другие пути.
Когда Джоффри сжал шею Томмена так, что тот едва мог дышать, Джон сделал шаг вперёд, споткнулся, ударился головой об пол и застонал от боли, вызвав смех принца. Джоффри наконец отпустил брата, позволив ему задыхаться.
Позже, держа плачущего Томмена, слушая, как тот рассказывал о своём любимом оленёнке, которого Джоффри заставил освежевать, Джон не желал ничего, кроме как заставить его страдать.
После этого он делал всё возможное, чтобы находить другие способы отвлекать принца, спасая его братьев и сестру от мучений.
Он не мог позволить кому-то вроде Джоффри править королевством. Несомненно, он стал бы новым Эйрисом II. Или даже Мейгором Жестоким.
Домерик задумался и спросил:
— Ты уверен, что хочешь этого?
— Нет, — покачал головой Джон. — Я бы не стал рисковать жизнями ради этого. Я не хочу править. Я был бы счастлив иметь собственные земли, просто чтобы жить в мире и, возможно, построить свой собственный дом. Я не хочу нести ответственность за трон, но я не могу сидеть сложа руки и позволять Баратеонам разрушать королевство. Если бы я взял его, я бы, по крайней мере, попытался улучшить положение, создать лучший совет, который руководил бы мной и королевством. Если я могу сделать это, чтобы не дать им потопить нас всех, но не делаю этого, то это будет такой же моей ошибкой, когда мы пойдём к краху.
Сэм посмотрел на Джона и увидел, что тот честен. Он не размышлял об этом, потому что жаждал короны. Он выглядел почти скорбным, когда говорил о себе на троне и о своей потребности попытаться заполучить его.
— Это будет нелегко.
— Я знаю, — сказал Джон. — Нам придётся делать это медленно. Осторожно. Нам придётся работать в тени как гадюки. Нам придётся пробираться сквозь яд, чтобы найти путь. Но если придётся, я не сомневаюсь, что мы его найдём.
— А как же Лорас? — спросил Сэм, нахмурившись. — Он… близок к лорду Ренли.
Домерик мрачно кивнул.
— Хотя я бы считал его одним из нас, любовь заставила многих братьев поднять оружие друг против друга. Может быть, лучше скрыть это от него, пока мы не решим, что делать, как спасти Ренли.
Джон вздохнул.
— Я знаю. Мне это не нравится, но мы не можем рисковать, чтобы он рассказал Ренли. Конечно, его преданность брату перевешивает преданность друзьям Лораса.
К тому времени, как они остановились на ночь, Джон ждал, что всадники приедут за ними. Вместо этого их внимание привлёк мягкий топот волка. Красноглазый серый волк стоял в нескольких футах от троицы мужчин, рука Домерика лежала на рукояти меча, а Джон и Сэм потянулись за кинжалами.
Взгляд Джона переместился с бледно-янтарных глаз волка на другой, находящийся за ним. Темно-красные глаза поймали мерцание света костра, казалось, светясь, когда другой бесшумно приближался, его мех был чисто-белым, почти в треть размера волчицы.
Выпустив кинжал, Джон протянул руку к остальным, не сводя глаз с белого волка.
— Подождите.
Они посмотрели на Джона, когда каркнул ворон, и он оторвал кусок баранины, которую ел, и протянул куски. Волки приблизились и взяли мясо из его рук. Джон наблюдал за ними, заметив, что белый волк продолжал смотреть на него, пока ел. К их удивлению, волчица закончила есть и повернулась, чтобы лечь у огня. Белый волк взглянул на неё, прежде чем повернуться и лечь рядом с ней.
Сэм в страхе уставился на тварей, а Домерик выглядел любопытным.
— Они собираются затаиться и сожрать нас во сне? — со смехом спросил Домерик.
Волки остались там, устраиваясь на ночь. Они подумывали о том, чтобы встать на стражу, но отдохнули как могли, чтобы на следующий день скакать изо всех сил. Когда они услышали, как шевелится трава и снег, все трое проснулись, но никто не пошевелился. Вместо этого они наблюдали, как волчица поднялась и пошла в лес. Джон нахмурился, переводя взгляд с волка на спящего белого волка, который молча лег рядом с ним и крепко спал.
Когда наступило утро, Джон обнаружил, что белый волк молча смотрит в лес, прежде чем повернуться и направиться к нему, прижав свою морду к руке Джона. Подняв руку, он погладил голову волка.
— Твоя мать тоже тебя бросила, а? — спросил Джон с мрачной улыбкой. — Ты можешь пойти с нами, но тебе понадобится имя.
Волк катался по снегу, глядя на Джона, напоминая ему о времени, когда он покрыл себя цветами и спрятался в склепах.
— А как насчёт Призрака?
Щенок игриво дёргал Джона за руку взад и вперёд, заставляя его усмехнуться.
— Призрак, значит.
Мало кто, казалось, заметил их отъезд, пока Арья не попросила поговорить с отцом после того, как он прервал пост. На мгновение он подумывал послать людей за Джоном, но ничего хорошего из этого не вышло. Джон явно не желал сидеть и подчиняться, больше нет.
Когда Барристан узнал, он был готов сам выехать и вернуть мальчика, но знал, что это только вызовет вопросы, поэтому он прикрыл его. Когда кто-нибудь спрашивал о нём, он говорил, что позволил мальчику посетить Стену, поскольку Джон намеревался пойти туда ещё до того, как он прибыл в Королевскую Гавань.
— Он ушёл? — нахмурившись, спросила Мирцелла.
— Мне жаль, принцесса, — сказал Барристан. — Я уверен, он вернётся вовремя и встретит нас на дороге.
Она с нетерпением ждала, когда увидит его дом, но без него, того, кто мог бы показать ей всё, замок казался менее интересным. Тем не менее, она старалась наслаждаться временем, проведённым там, насколько это было возможно.
— Это прекрасно, — сказала она, проходя через стеклянный сад, полный фруктов, овощей и цветов.
Её собственный сад был частично огорожен, но куда меньше, предназначенный лишь для выращивания цветов. А этот стеклянный сад был огромным и должен был обеспечивать замок едой.
Санса, шедшая рядом с принцессой, заметила, как та вдруг засияла и с улыбкой направилась к зимним розам.
— Это зимние розы, ваша светлость, — сказала Санса.
— О, я знаю, — ответила Мирцелла, глядя на неё, пока кончиками пальцев проводила по лепесткам. — У меня есть куст в саду Красного Замка.
— Правда? — удивилась Санса. — Я думала, они растут только на Севере.
— Твой брат подарил мне куст.
Санса нахмурилась.
— Робб?
— Джон, — уточнила Мирцелла. — Он преподнёс его мне на именины.
Санса моргнула, вспоминая, как когда-то Робб и Теон смеялись, когда Джон попросил у них зимние розы на память о Винтерфелле. Он что, солгал им? Зачем?
Ох. Она прикусила губу, с трудом сдерживая улыбку. Ох, бедный Джон.
Когда вечером Санса увидела, как Робб сопровождает Мирцеллу на ужин, то на следующий день нашла брата и отвела его в сторону.
— Робб, — окликнула она его, заставив извиниться перед собеседниками и подойти ближе. — Помнишь, как Джон попросил тебя о зимних розах?
Робб нахмурился.
— Да, но это было давно.
— Он говорил, зачем они ему?
— Он сказал, что скучает по дому, — пожал плечами Робб.
— Думаю, это была ложь, — с улыбкой заметила Санса.
— Почему ты так решила?
— Потому что, как оказалось, получив их, он подарил их принцессе Мирцелле.
Робб рассмеялся.
— Что?
— Она сама сказала мне об этом в стеклянном саду, — объяснила Санса. — Это было в тот день, когда он был ранен. Он как раз был в доках, когда некий человек убил капитана ворот, и Джон попытался его остановить. После этого он отдал розы принцессе. Более того, он даже помогал ей в саду.
— Джон? — Робб усмехнулся. — Джон Сноу? Наш брат?
Санса хихикнула.
— Робб, она говорит, что он не только проводит ночи за чтением, но ещё и учится играть на арфе!
Робб удивлённо приподнял брови.
— Ты не можешь быть серьёзной.
— Клянусь, она так сказала.
— Он ещё и поёт?
— Она не уверена, — рассмеялась Санса. — Она сказала, что узнала про арфу только потому, что видела, как сир Домерик давал ему уроки.
Ухмылка Робба слегка померкла, когда он задумался.
— Боги, чего ещё мы не знаем?
Санса лукаво улыбнулась.
— Думаю, он влюблён в принцессу. Разве не поэтому он подарил ей цветы?
Робб взглянул в сторону замка.
— Ты же видела её. Может, ему было её жаль.
— Жаль? — фыркнула Санса. — Она принцесса.
Робб нахмурился.
— И Джоффри тоже принц, но если хоть половина того, что нам рассказывал Джон, правда, то он садистский ублюдок. — Он презрительно усмехнулся. — А теперь отец выдал тебя за это блондинистое дерьмо.
— Робб! — зашипела Санса. — Он просто грубоват… Мама говорит, мальчики перерастают такие вещи.
— Никто из нас не был таким, как он, — резко ответил Робб. — Теон — нет, я — нет, Джон — нет, Бран — нет, Рикон — тоже не станет. Даже его родной брат не такой.
Санса тихо застонала, сжав перед юбки.
— Насколько нам известно, Джон мог лгать.
— Джон не стал бы лгать, — отрезал Робб.
— Он уже солгал о розах и арфе.
— Это другое, и ты знаешь это. — Робб вздохнул. — Возможно, он боялся, что мы будем дразнить его, и хотел этого избежать. Или, может, просто мечтал однажды нас удивить.
— И всё же… — Санса упрямо нахмурилась. — Джоффри был так добр. Он — идеальный принц. Может, Джон просто завидует ему, как и тебе.
Робб тяжело вздохнул, разочарованный тем, что сестра сомневается в Джоне. Он почти мог видеть, как их мать шепчет ей на ухо, что бастард лишь завидует Сансе, направляя своё перо ревностью.
— Просто будь осторожна, Санса. Если он что-то сделает, скажи нам. Джон будет рядом, он сможет защитить тебя.
* * *
Арье не потребовалось много времени, чтобы подслушать, как Санса сплетничает с Джейн Пул. После этого она поспешила к Роббу и напрямую спросила, правда ли, что Джон влюблён.
Когда брат рассказал ей про зимние розы, Арья с любопытством начала наблюдать за Мирцеллой. Если Джон действительно был к ней неравнодушен, значит, принцесса должна быть интересной.
Но, приглядевшись, Арья решила, что Мирцелла слишком напоминает Сансу, хоть и не была такой заносчивой. По крайней мере, она казалась доброй и милой.
— Принцесса, — обратилась к ней Арья, когда заметила, что девушка направляется в библиотеку.
Мирцелла остановилась и повернулась к ней.
— Я слышала, что ты дружишь с моим братом Джоном. Это правда?
— Это так. Я называю его другом. Его и его товарищей, — ответила Мирцелла с улыбкой, неожиданно приближаясь. — Джон часто говорил о тебе.
— Говорил? — удивилась Арья, моргнув.
Мирцелла кивнула.
— Он рассказывал о твоём диком сердце. Говорил, что ты такая же храбрая, как и умная. — Она усмехнулась, но вдруг замялась, будто случайно проболталась. — Он даже сказал, что… — Она резко замолчала, ахнув, и смущённо поморщилась.
Арья выгнула бровь, задумавшись, но потом внезапно догадалась.
— Он рассказал тебе про меч?
Мирцелла с облегчением улыбнулась.
— Значит, он уже отдал его тебе? Слава Семерым, я боялась, что испортила сюрприз.
Увидев ошеломлённое выражение Арьи, она усмехнулась и заговорщически добавила:
— Не бойся, я никому не скажу.
С того дня Мирцелла начала чувствовать себя в Винтерфелле уютнее. Арья взяла на себя роль её проводника, показывая окрестности и рассказывая истории о Джоне до его приезда в Королевскую Гавань. В ответ Мирцелла делилась своими воспоминаниями о нём.
Арья была потрясена, узнав, что Джон не только прочитал половину книг в Красном Замке, но и научился играть на арфе. А ещё она с радостью услышала, что он так же искусен во дворе, как и надеялась, если судить по похвалам принцессы.
Мирцелла же с удивлением обнаружила, что её дружба с Джоном сделала его интересным даже для Робба и Брана. Бран, в частности, загорелся идеей стать оруженосцем сира Лораса после того, как Джон сказал ему, что можно попросить Рыцаря Цветов взять его под опеку.
Так, день за днём, Мирцелла всё больше привязывалась к детям Старков и по-настоящему начала наслаждаться временем в Винтерфелле. По крайней мере, пока не случилось несчастье с Браном.
* * *
С каждым днём ветер становился всё холоднее, но, несмотря на пронизывающий мороз, вид стены, возвышающейся на горизонте, принёс Джону облегчение.
Приближаясь к Чёрному Замку, он невольно сравнивал место, где некогда надеялся провести остаток своих дней, с Красным Замком. Да, Стена была самым грандиозным сооружением, которое он когда-либо видел, но сам замок выглядел запущенным. Почти заброшенным, если бы не люди, выкрикивающие команды и спешащие поднять ворота.
Он опустил взгляд вниз и увидел Призрака. Волк всё это время следовал за ним — с того самого дня, как его мать покинула его. Каждую ночь он спал рядом с Джоном, а тот следил, чтобы у него всегда была еда.
Джон часто ловил себя на мысли, что Призрак — точно лютоволк. Иногда он бессознательно тянулся, чтобы потрепать его по голове. Щенок уже вырос втрое больше своей матери, но всё же оставался не таким огромным, как волки Старков. Джон не мог представить, чтобы обычный волк спарился с лютоволком, но в любом случае единственное, что оставалось — ждать и смотреть, каким он станет.
Проехав сквозь ворота, они были встречены братьями Ночного Дозора. После короткого представления их сопроводили к лорду-командующему Джиору Мормонту. Джон взял на себя ответственность заговорить первым.
— Это Сэмвелл Тарли и сир Домерик Болтон, наследник Дредфорта, — представил спутников Джон, затем указал на себя. — Я Джон Сноу, сын Эддарда Старка, лорда Винтерфелла. Мы путешествовали с королевской процессией на север и решили заехать, чтобы увидеть Стену своими глазами. Возможно, даже поговорить о ней с королём.
Широкоплечий старик, скрестив руки на груди, хмыкнул.
— И король станет слушать бастарда?
Тем не менее, он жестом пригласил их сесть.
— Он уже оказывал мне благосклонность, — спокойно ответил Джон, будучи готовым к этому разговору ещё с тех пор, как они покинули юг. — Думаю, у меня больше шансов донести до него весть, чем у любого письма. Я мог бы поговорить с ним сам или, по крайней мере, с теми, кого знаю при дворе. Сир Барристан Селми, у которого я оруженосец, или сир Лорас Тирелл могли бы обратиться к лорду Ренли Баратеону. А если и это не поможет, я попрошу отца поговорить с королём. Возможно, тогда он задумается о том, чтобы вновь сделать Ночной Дозор тем орденом, к которому я мечтал присоединиться с детства.
Лорд-командующий Джиор Мормонт внимательно оглядел юношу перед собой.
— Бенджен говорил, что ты хотел присоединиться к нам.
Джон удивлённо вскинул брови.
— Что он говорил?
Джиор хрипло усмехнулся.
— Он утверждал, что это наша потеря, когда твой отец отправил тебя на юг. Сказал, что из тебя вышел бы лучший из нас.
Джон скромно пожал плечами.
— Уверен, он был пьян. Но… приятно знать, что он так думает обо мне.
Лорд-командующий потёр бороду, задумчиво прищурившись.
— Ты действительно полагаешь, что сможешь передать наш призыв королю?
— Для начала я хотел бы провести здесь некоторое время и как можно больше узнать о Чёрном Замке и Стене, — ответил Джон, стараясь, чтобы его слова звучали непринуждённо. — Я хотел бы поговорить с вашим мейстером и собрать побольше сведений, прежде чем отправиться обратно на юг.
Мормонт кивнул.
— Я прикажу стюарду проводить тебя к нему и подготовить комнаты.
Они покинули зал, а Домерик и Сэм, извинившись, направились отнести вещи в свои покои. Джон же остался один на один с хозяином Чёрного Замка. Он коротко улыбнулся спутникам на прощание, а затем последовал за управляющим, рядом с которым неслышной тенью ступал Призрак.
Сжимая сумку на бедре, Джон чувствовал вес меча и яйца дракона. Он надеялся, что мейстер Эймон будет так же рад этой встрече, как он сам — возможности увидеть ещё одного своего дядю.