Вытащив член изо ее рта, Ханатаро наблюдал, как его рабыня любви заканчивает поглощать его сперму. Опустившись на колени, он крепко обнял ее. Двое любовников ощущали друг друга, стонали в губы друг другу. Почувствовав, как мужское достоинство Ханатаро коснулось ее живота, Момо затрепетала от предвкушения, поняв по блеску его глаз, чего он хочет. Когда он сел, она с готовностью раздвинула ноги и потянулась вниз, чтобы раздвинуть губы, предлагая ему свою розовую киску и одаривая его любящей улыбкой.
Ханатаро потребовалось все его самообладание, чтобы удержать себя от того, чтобы не погрузить в нее свое большое мужское достоинство одним махом. Но он сдержался, не желая нарушать настроение. Наклонившись, он снова обнял ее, прижав свой член к ее входу. Момо зашипела, когда кончик коснулся ее медовой точки. Ханатаро наблюдал, как Момо издала непристойный крик, когда он вошел в нее. Он поцеловал ее в шею и застонал, входя в ее тугое женское естество.
— Оххх! Такой большой! — простонала Момо. Ее руки и ноги обхватили Ханатаро, и она крепко обняла его. Ханатаро не был для нее первым. Когда-то давно она потеряла девственность по пьяному делу с Изуру. Но прошло так много времени с тех пор, как у нее был половой акт, что она забыла, как хорошо чувствовать другого мужчину внутри себя. А Ханатаро был мужчиной среди мужчин. — Такой большой! Так хорошо! — стонала она, когда он начал входить и выходить из нее.
— Ах! О! Момо! — Ханатаро хрюкал, его член быстро входил и выходил из нее. Лицо Момо, когда он заполнял ее женское естество, подстегнуло Ханатаро трахать ее сильнее. Он глубоко поцеловал ее, когда его член начал сильнее входить в нее. Он был очарован каждым сантиметром тела Момо. Ее киска засасывала его каждый раз, когда он пытался вырваться. — Я… — простонал он, чувствуя, как его яйца снова начинают напрягаться. — Я сейчас кончу!
— Внутрь! — умоляла Момо, упираясь пятками в спину Ханатаро. Она прижалась к нему, когда он растягивал ее женское достоинство своим обхватом. Она чувствовала, как плавятся ее чресла, когда Ханатаро занимался с ней любовью. Мысленно она чувствовала, как ее лоно жаждет семени Ханатаро, и это заставило ее уже достичь кульминации. — Кончи в меня!
— Момо! Кончаю! — простонал Ханатаро, распластавшись в ее объятиях, чувствуя, как тает его разум, когда он поддался своей похоти и взорвался внутри лейтенанта. — Ах!
Горячая белая струя заполнила киску Момо, обжигая ее внутренности и окрашивая ее женское достоинство в белый цвет. Момо откинула голову назад и закричала в экстазе.
— Да! Да! — застонала она, чувствуя, как Ханатаро кончает в нее, доводя ее до оргазма вместе с ним. — Аххх!
Не желая, чтобы их услышали, Ханатаро заткнул рот Момо своим, глотая ее сладкие стоны, пока они переживали свои оргазмы. Ханатаро перевернулся и позволил Момо лечь на него сверху. Его руки нежно путешествовали по ее потной спине, Момо стонала ему в рот от его мягких прикосновений к ее чувствительному телу. Ханатаро посасывал язык Момо, пока его руки ласкали ее задницу. До сих пор он не замечал, какая у Момо мягкая и круглая попка.
Вспомнив, что он сделал с Рукией и Уноханой, Ханатаро понял, что он хочет сделать со своей рабыней любви дальше.
Разъединив губы, Ханатаро на мгновение задохнулся, а затем улыбнулся своей подруге.
— Момо, — мягко сказал он. — Я хочу… — его пальцы коснулись ее заднего прохода, заставив Момо удивленно вскрикнуть.
Момо сильно покраснела от мысли, что Ханатаро трахает ее в задницу, но она улыбнулась и слезла с Ханатаро. Повернувшись, она встала на четвереньки и выпятила зад, раздвинув булочки . — Давай. Вставь его в меня, Ханатаро, — сказала она.
Сидя, Ханатаро одной рукой ласкал попку Момо, а другой сосал пальцы, смазывая их слюной. Когда его рука стала влажной, Ханатаро ввел палец в ее попку. Момо застонала от нетерпения, ее глаза заслезились, когда хозяин ввел в нее второй палец. К счастью для Ханатаро, задний проход Момо оказался на удивление чистым. Он продолжал вводить в нее пальцы, пока она не была полностью готова. Вытащив пальцы, он встал и глубоко вздохнул, направляя свое мужское достоинство на ее вход.
— О! — Момо задыхалась, ее ногти впились в ковер под ней, когда она почувствовала, как наконечник вошел в нее, Ханатаро вытолкнул ее черную вишенку. — Ах! Он… он такой большой! — простонала она, положив голову на пол, ее задница торчала вверх, чтобы Ханатаро трахал ее. Каждый дюйм в ее заднице заставлял Момо видеть звезды. — Моя задница… такая полная!
— Ты в порядке? — спросил Ханатаро, беспокоясь за свою подругу. Унохана и Рукия уже были знакомы с анальным сексом. Момо, с другой стороны, была анальной девственницей еще минуту назад.
Но заклинание, наложенное Заной на Момо, помогло облегчить боль от толстого члена Ханатаро внутри нее.
— Я в порядке, — сказала она через минуту, застонав, когда по ее телу потекли капли пота. — Я хочу этого, Ханатаро… Я хочу, чтобы он весь был в моей заднице!
Подстегиваемый, Ханатаро продолжал толкаться в Момо, осторожно вставляя и вынимая. Момо стонала каждый раз, когда Ханатаро входил в нее, принимая его дюйм за дюймом. Ханатаро не мог оторваться от тугого жара ее задницы. Несмотря на секс с Уноханой и Рукией, он совершенно забыл, насколько приятна женская задница. Каждый толчок был блаженством. Он крепко обхватил тонкую талию Момо и начал ускоряться.
— Да! А! Момо! — стонал он, в ушах звенел звук его бедер, шлепающих по заднице девушки. Он наклонился и вжался грудью в ее спину, его бедра двигались сами по себе, как будто намереваясь вогнать Момо в пол. — Твоя попка так хороша!
— Ах! Да! — Момо стонала в унисон. — Моя задница чувствует себя хорошо! Не останавливайся! — умоляла она. Она была застигнута врасплох, когда Ханатаро внезапно сменил позицию, лег на бок и поднял ее ногу, чтобы трахать ее под более глубоким углом. — Ах! О да! — Ее зрение было затуманено от наслаждения, хлынувшего в мозг. Она повернула голову и развратно поцеловала своего хозяина, одновременно ослабляя сопротивление в своей заднице, позволяя ему полностью взять ее без всякого вторжения. — Мммммм!
Бедра Ханатаро ускорились. Он не мог больше сдерживаться. Даже с его опытом, задница Момо заставляла его чувствовать, что он взорвется в любую минуту. — Мммм! — стонал он в губы Момо, не в силах оторвать свой рот от ее. Его рука скользнула под девушку и начала теребить ее текущую киску. Как только его пальцы начали касаться ее клитора, Момо потеряла себя и затряслась от удовольствия.
— МММММХ! — Момо бессвязно стонала, кончая, ее киска непристойно текла.
Ханатаро почувствовал, как ее задница сжалась вокруг него, и последовал за ней. Застонав ей в губы, Ханатаро кончил задницу Момо, окрасив ее внутренности в белый цвет горячей спермой.
Вынув член из ее задницы, Ханатаро положил Момо на спину и, обхватив ее лицо, впился в ее губы еще одним страстным поцелуем. Момо провела руками по его потным темным волосам, пока ее язык танцевал с его языком, греясь в его тепле и чувствуя послевкусие.
— Еще? — спросил Ханатаро через мгновение.
— Еще, — просто ответила Момо.
Почти три часа спустя…
Пара лежала на кровати Момо. После почти трех блаженных часов безостановочного страстного секса они вернулись к еде, которую использовала Момо, и занялись кормлением друг друга.
Обмакнув кусочек арбуза в миску с шоколадом, Ханатаро поднес его к губам Момо. Девушка закрыла глаза и открыла рот, издав небольшой стон, когда плод оказался у нее во рту. Она прожевала его, прежде чем проглотить. Момо жестом попросила Ханатаро закрыть глаза и дала ему клубнику в шоколаде.
Взглянув на часы, сердце Ханатаро опустилось. Пора было уходить. Желание было почти исполнено, и он не мог быть рядом, когда Момо придет в себя. Оглянувшись на свою рабыню любви, Ханатаро обхватил ее лицо и поцеловал в губы.
— Мне пора идти. Спасибо, Момо, — прошептал он, прежде чем встать с кровати и потянуться за своей одеждой.
Какая-то рука схватила его за запястье. Ханатаро обернулся и увидел, что Момо смотрит на него с лицом, полным любви.
— Спасибо, что разделил со мной эту ночь, Ханатаро, — сказала она своему хозяину. Положив последний кусок арбуза в рот, Момо поцеловала его в последний раз, пропуская арбуз из своего рта в его.
Оторвавшись от сладких губ Момо, Ханатаро наклонился вперед, поцеловал ее в лоб и улыбнулся ей в ответ.
— До свидания, Момо. Я рад, что мне удалось провести этот вечер с тобой.
Повернувшись, он как можно быстрее надел свою одежду и тихо выскользнул за дверь.
Как только он выбежал из казармы Пятого отряда, Ханатаро проверил свой телефон и увидел, что три часа уже прошли. Момо вернулась к нормальной жизни. Вздохнув с облегчением, Ханатаро повертел кольцо на пальцах и хлопнул.
— Зана?
— Зззз… зззз… ззззз.
Джинн спала на фиолетовом облаке, одетая в пижаму, которую ей предоставил Ичиго. Открыв глаза, Зана села и зевнула.
— Ханатаро, ты хоть знаешь, какое сейчас время суток? — спросила она, вытирая сон с глаз.
— Подожди, я думал, ты следишь за нами.
— Мне захотелось спать минут двадцать назад. Так в чем дело? Ты же не собираешься быть таким же угрюмым, как в прошлый раз?
— Нет, просто… — Ханатаро оглянулся на казарму. — С ней действительно все будет в порядке?
— Без проблем, хозяин. Пока вы двое занимались грязными делами, я была в ее голове, заставляя все эти грустные, горькие чувства исчезнуть. Завтра она проснется, и все будет так, как будто ее никогда не трогал этот ублюдок. И если ее сердце будет восстановлено, то и тело тоже исцелится.
Ханатаро вздохнул с облегчением и улыбнулся. Как медик, это было лучшее, что он мог услышать.
— Это хорошо. Момо заслуживает счастья в будущем. Даже если это будет не со мной.
Зана кивнула.
— Приятно видеть, что ты относишься к этому по-взрослому. А теперь, если ты не возражаешь, я пойду спать, — надев ночной колпак, Зана быстро исчезла в клубах дыма.
Зевнув от усталости, Ханатаро вернулся в свой отряд, чтобы немного поспать.
Несколько дней спустя…
Пятый отряд
Довольный медик сидел за своим столом и работал над бумагами, когда услышал стук в дверь. Подняв глаза, он не мог не улыбнуться, когда увидел, что в комнату вошла Момо с большим арбузом в руках и счастливым выражением лица.
— Привет, Ханатаро! Я принесла еще один арбуз.
Ханатаро не смог сдержать улыбку на лице, когда отодвинул бумаги в сторону и достал из ящика бумажные полотенца. С тех пор как Зана произнесла свое заклинание, Момо была счастлива как никогда, и Ханатаро был рад, что она начала выздоравливать.
Пока два друга перекусывали арбузом, они и не подозревали, что за ними наблюдают. Некая пара лейтенантов подглядывала за ними через щель в двери.
— Ого, кажется, они хорошо проводят время, — заметила Исане, наблюдая за ними. — Я рада, что Момо по крайней мере выздоравливает.
— Меня больше интересует этот арбуз, — сказала Рангику, облизывая губы. — Я сейчас очень голодна.
— Что вы двое делаете? — раздался голос сзади них. Девушки обернулись и задохнулись. Позади них стояли оба их капитана, Унохана и Тосиро.
— Исане, что я тебе говорила о шпионаже? — игриво укорила Унохана.
— Простите, капитан… — пробормотала Исане.
Тосиро прошел мимо них, чтобы посмотреть, чем они занимаются, и заглянул в комнату Ханатаро, чтобы обнаружить, что двое обедают вместе.
— Хм…
Рангику не могла не заметить следы тика на его лбу и знала, что ее капитан раздражен.
— Что случилось, капитан? — она ухмыльнулась, когда ей в голову пришла идея. — Ты боишься, что у тебя есть конкуренты?
— Ничего подобного, Рангику, — проворчал Тосиро, тихо закрывая дверь и уходя. — А теперь пойдем, у тебя есть бумажная работа…
— Ооо…
Тем временем…
Дворец Короля Душ;
Жизнь Оэцу Нимайя была как никогда лучше. Создатель зампакуто спокойно расслаблялся со своими духами зампакуто, позволяя женщинам кормить его фруктами, а сам он лежал головой на коленях одной из женщин.
— Ах, как вкусно… — улыбался он в перерывах между укусами.
Но удар ногой по лицу вывел его из туманного оцепенения.
— Проснись, извращенец! — сердито крикнула Мера. — У нас проблема!
— Йоу! Мера! В чем дело? — простонал Нимайя, возвращая нос на место.
— Мы только что получили известие от Генрюсая. Это насчет джинна, которого ты запечатал.
— Зана? — моргнул мужчина.
— Того, которого ты запечатал в мече в горячем источнике? Так вот, она сбежала! Меч исчез, а ее нигде нет!
Капитан Нулевого отряда несколько мгновений молча смотрел на своего подчиненного. Сняв солнцезащитные очки, мужчина сделал единственное, что он мог сделать в этот момент.
— ЧТОООООООООАААААА?!