Кровь и пот лились на полях брани, что отдалились от центра королевства. Нам удалось выстроить структуру обороны вокруг миров-крепостей. Могучие пустотные верфи создавали суда, не менее обширные доки имелись практически везде для базирования судов. Мы не создали монолитную систему, это было слишком дорого и слишком неэффективно. Однако нам удалось воплотить стратегию гибкой обороны, а также сделать флот достаточно мобильными.
В результате войны хоть и продолжались, но перестали быть реальной угрозой существованию Куама. Количество жертв сократилось, а на мирах находящихся в опасных зонах люди научились выживать, стали ещё более стойкими, суровыми и выносливыми. Там обучались владению оружием ещё в школах, каждый гражданин имел у себя дома оружие и не было непризывного возраста как такового. Каждый был солдатом, каждый жил в парадигме коллективизма. Ведь либо такие миры становились едиными, где каждый прикрывает каждого, либо они не выживали.
Однако не стоит думать, что в столице, на Куам Мутатио, наступили праздные настроения. Нет, война шла и у нас, просто противником были не ксеносы и не демоны, а невежество и экзистенциальный враг, которого знал каждый. Багровым стало небо, шумы варпа нарушили связь и крайне странный шторм укрывал всю коронную систему. В этот же день миллионы людей вышли на улицы, выстроившись в процессию, что шла не к дворцу, а от дворца и до самых дальних поселений.
Головные боли, болезни, нестабильное эмоциональное состояние, паранойя и отчаяние — напастям не было числа, но каждый раз Пагубные Силы проявляли себя по-разному, находя самые большие бреши в душах. Всё грозилось перевернуться с ног на голову, в любой момент могло произойти восстание и начаться резня. Однако солдаты стояли на постах и не разгоняли толпы.
Как и сами толпы не устраивали мятежа, а шли к тем, кто в этот опасный час мог остаться наедине с тем, что было куда сильнее него. Лекарства стали бесплатными, доктора и целители приходили к каждому и сами предлагали помощь, не прося ничего взамен, веря в идею или же зная, что Куам покроет любые расходы. Проливавшие бессчётное число крови находились рядом с теми, кто был ещё сильнее их, как духом, так и телом. Забившиеся в самые дальние углы, неожиданно обнаруживали протянутую руку тех, кого не знали никогда.
Но Хаос не отступал, он начинал давить всё сильнее и одним за другим люди всё равно умирали, становясь жертвами Тёмных Богов. Кто-то срывался и начинал бойню, после чего его ликвидировали. Другие пытались устроить переворот, но контрразведка жестоко пресекала любую попытку смены власти, лишая тем самым выбора радикальное меньшинство, дабы остался выбор у аморфного большинства.
Кто-то сходил с ума, а кто-то… кто-то умирал, едва появлялся на свет.
— Держись, — тихо шептал побелевший и поседевший за один день отец, держа руку своей жены, лежавшей на медицинском столе.
Роды только закончились, ребёнок лежал на её груди, но почти не дышал. Рядом же стоял на коленях один из присланных из академии колдунов, что буквально боролся за их души. Но Хаос был изобретателен и невероятно силён. В момент величайшей слабости он пробился через душу матери, после чего проник уже в едва родившуюся искру жизни, которая просто не имела никаких шансов защититься от жестокого мира.
Дабы спасти мать, надо было убить её ребёнка. Но сделать этого было невозможно, потому что она не могла дать свершиться подобному. Готовая защищать даже самого дьявола во плоти, она принесёт в жертву и себя, и весь мир, лишь бы её дитя жило. Да и у самого колдуна уже не хватало сил совершить даже меньшее зло. Ведь Хаос стремительно набирал силу.
И вот колдун потерял сознание, после чего тут же началась клиническая смерть. Реакция последовала незамедлительно, прибыл наставник ученика, была предпринята ещё одна попытка изменить судьбу. Но каждый раз ставки повышались, всё больше и больше усилий для спасения вкладывалось колдунами и докторами ради спасения души и тела. Для Хаос же вопрос стал также принципиальным, из-за чего ради властью на этими двумя душами он вкладывал ещё больше сил.
— Скорее! У нас нет времени! — кричал Аркаций, ведя за собой целую процессию.
В какой-то момент к этой схватке начали подключаться резервы всё большие, настолько, что дело дошло до верхов магической академии и одного из эмиссаров Многоликого. Однако даже когда сам Хранитель Аллеи Душ вступил в схватку с нечистой силой… этого не хватило из-за чего ужас начал просачиваться ещё дальше. Хаос побеждал, как и множество раз до этого.
Да, одна или две души среди триллионов жертв были ничем. Однако проблема была не столько в смерти или очередном поражении, сколько в наглядном демонстрации того, что сколь бы сильнее не становились люди… они всё равно проиграют, ведь Хаос будет всегда сильнее. А если так… то какой смысл в этом всём? Идея и принцип стали камнем преткновением, который катился в опасную сторону и встал у последней преграды.
Прямо в тронном зале дворца остановлена была койка, которую искусственно покрыли хрусталём, дабы защитить от внешнего воздействия заточенные там два тела и две души. Но какую бы защиту не использовали лучшие умы Куама, всё равно Хаос проникал всё дальше и дальше. И последняя надежда была возложена на меня.
— Я слышу их шёпот, — произнёс Ариман, поднимая свой взор к потолку, который дрожал от буйства энергии.
Я тоже их слышал, как и видел повторение уже ранее случившегося. В тот день, когда мне показали моё место, врезав унизительную пощёчину. С тех самых пор Алогема служила напоминанием этого, однако если и был кто-то в Галактике, кто был достаточно упрям и непокорен для борьбы с Хаосом, то это были люди. Люди, которые готовы наступать на одни и те же грабли тысячи раз, лишь бы попытаться в очередной раз создать утопию или разбиться вдребезги.
И если большинство просто не помнило тех времён, то я… я всё помнил и всё равно продолжал идти по этому пути. Не надеясь, но стремясь зайти ещё дальше, чем заходил ранее. Вся моя воля была направлена против Хаоса, который собирался забрать то, что ему не принадлежало. Сила, что заставила небеса изменить свой цвет вновь и разрушала монструозную Вавилонскую Башню вслед за Дворцом.
С ужасом и надеждой собравшиеся взирали за происходящим, отводя взгляды и прикрывая лица руками.
— Лишённый гордости…
— Гниющий в тюрьме…
— Слабый и никчёмный…
— Безнадёжный и обречённый…
Их голоса сливались воедино, расплываясь по всему залу, утекая наружу и волнами омывая всех проклятых. Вся моя сила, она вновь была собрана, за моей спиной стояли бессчётные души, но вот начал сиять хрусталь, трещины начали появляться и на моём теле.
— Неужто ты думаешь, что сможешь когда-нибудь нам перечить? — хором произнесли они, нависая бескрайней тенью и закрывая собой свет звёзд и солнца. — Ты лишь пешка, что возомнила себя незаменимым ресурсом.
И с грохотом дворец начало трясти словно от тысяч взрывов. Колонны падали и разрушались, обломки летели на головы, а на весь мир обрушился дождь из огня. Прямо на глазах всех собравшихся я буквально взорвался, и хаотичные потоки варпа укрыли весь дворец. Многие замолчали навсегда и не пытались даже сопротивляться своей участи. Умирая под завалами, глядя в лицо смерти, познавшие то же, что познал и я, когда из меня вырвали надежду.
То был кошмар наяву, эхо которого пронеслось по всем мирам. Человек пошёл против Бога и был наказан. Чего он вообще ждал? На что надеялся? И надеялся ли? Одни за другими души поглощались тьмой и мир падал во власть Хаоса. Неизбежное случилось.
— Началось, — произнесла Иврейн, что внимательно наблюдала за развивающимися событиями и помнила данные Эльдрадом пророчества.
Под смех Фулгрима, что выпал и сладострастную истерику, она прошла через варп путями эльдарской паутины. Явившись в самый разгар безумства и очередного падения части Человечества, она и её свита из арлекинов быстро проникли в дворец, помня каждый ход и каждую лазейку с момента прошлого посещения. Не знала она, что именно задумал Видар и чего хотел добиться тогда, но уж точно она не доверилась подлому демону, извечному врагу их расы.
Скован боем с демонами был Ариман и другие колдуны, что пытались защитить дворец вместе с силами гвардии Куама. На улицах возгорелось пожарище и кровь лилась на этом и многих других мирах Куама, что слишком долго стоял у края бездны и вот сошёл оползень, увлекая за собой глупцов. Они думали, что смогут удержать баланс, но правда была в том, что им следовало двигаться в другую сторону от этой бездны.
Они не слушали, потому и теперь расплачивались за эту ошибку. Иврей знала, что так случиться, Фулгрим видимо тоже знал, как и Эльдрад Ультран знал и… наверное много кто был уверен в том, что всё повториться. Так или иначе иннари прибыли сюда не для того, чтобы добить тех, кто всё равно ляжет в фундамент усиления Хаоса, став идеальным тылом для развивающегося наступления к Терре.
— Вот она, Аллея Душ… — с презрением произнесла Иврейн, глядя на творения, созданные из психокости.
Осквернённые души их расы, психокости были не просто материалом. Это были их прошлое, настоящее и будущее, сила их душ, результат пройденного пути, святая ценность всей их расы, которая осквернилась демоном также, как были осквернены и камни душ, и многие другие артефакты. Одним за другим иннари забирали то, что принадлежало им, проходились вихрем, вырывая камни и возвращая утраченное, чтобы вернуть их на миры-корабли.
А вместе с тем Аллея Душ уменьшалась, меньше чем за десять минут покрытие сократилось на целых девяносто пять процентов. Все те, кто был к ней привязан, тут же отправились в варп, лишившись своего спасительного якоря. Ужас и тьма легли даже на Город Солнца. Но глуха была душа Иврейн к лишениям душ людей, на которых она скидывала всю вину. Как и стремление защитить свою расу была в ней куда сильнее, чем сострадание к жестоким ман'кей.
И вот она уже забирала последние камни душ, что не были обменяны и встала пред пьедесталом на котором покоился один камень. Тот который принадлежал Милране Кхар, предавшей свой род и отринувшей руки её собратьев и сестёр. Подойдя к нему, Иврейн замерла, едва коснулась поверхности камня. Да, она знала, что в этом камне нет души Милраны, ведь место там заняла неэльдарская душа.
А затем Иврейн почувствовала на своём затылки взгляд самой смерти. В одно мгновение сам Иннеад сплотил вокруг неё силу, готовясь к смертельной схватке. И обернувшись Иврейн увидела как само пространство слилось с варпом и из глубин ада на неё смотрел Видар Многоликий. Смотрел сверху вниз, окутанный силой, которая могла сокрушать миры. Иннеад спешил, Визарх стремительно направился к Иврейн, арлекины переполошились, но никто уже не успевал.
Однако встав в защитную стойку, Иврейн обнаружила, что её никто не атакует. Видар не нападал, просто продолжал смотреть сверху вниз, взглядом полным… нет, не презрения, не ярости и не жажды мести… он словно… словно был разочарован? И тут же в его спину пришёлся ещё один удар, вслед за тем, который нанесла Иврейн.
— КРОВЬ!!! — взревел огненный исполин в броне из чёрной стали, вгоняя меч всё глубже в спину Видара.
С грохотом Видар упал на колени, кровь залилась из его груди. Гниль начала ползти вверх по его ногам и рукам. Иврейн отшатнулась, спешно взяла камень и думала как ей выжить. Ведь позади Видара уже нависла тень Той Что Жаждет и тень эта была невероятных размеров, куда больше Иннеада, что казался маленьким божком на фоне Погибели Эльдар. Но прежде чем взгляд Слаанеш разрезал её, чёрно-белая молния взметнулась и с грохотом повалила Слаанеш.
— ПРОЧЬ!!! — взревел в недовольстве исполин, оставив торчащий из груди меч в спине Видара, чтобы сразиться с Повелителем Чумы.
Хаос сражался и сражение то было ужасным. Сущее безумие, в котором не выжить никому. Надо было бежать, пока они сцепились между собой. И вот Иврейн скользнула вслед за солитёром, уходя к выходу из Аллеи Душ, как вдруг прямо ей наперерез помчался та самая чёрная-белая молния, полная жажды мести и злобы. Когти Малала устремились к ней, чтобы та познала участь, на которую вела других.
Иврейн закрыла глаза, поняв что не выйдет сухой из воды. Однако в последний момент случилось то, чего она никак не могла ожидать. Стоящий на коленях Видар взмахнул рукой, воплотив в ней меч. И вместо смерти под ноги её упала рука чёрно-белой твари, не дав той свершить задуманное, несмотря на то, что тварь находилась на стороне Видара в его борьбе.
Вой поднялся и всё спуталось ещё сильнее, пока когти и клюв крылатого демона с голубым оперением рвали душу Видара. Но несмотря на это, с треском и вопреки, он встал на ноги, после чего отвернулся от неё. А затем громовой голос разрезал реальность и оглушил Иврейн и всех пришедших с ней иннари.
— Измельчали нынче те, на кого всем стоило равняться.
Таков был ответ Видара, что не стал мстить и не позволил другим исполнить его желание. А затем в его грудь пришёлся новый удар, а ответом стали яростные атаки меча. В сущем безумии проходила битва и рвалась реальность по швам в схватке с тем, кто не мог выиграть, но и отказывался проигрывать. Но следить за этим Иврейн уже не стала, убравшись как можно дальше…
И преследуемая эхом сказанных слов, она не сможет никогда забыть ни их, ни того взгляда свысока и унижения, что последовало за её поступком.