После обеда с Сарадой, ушёл в гостиную и занялся изучением барьера. Того самого, что не даёт мне спокойно пробраться в архив с техниками. Уже в который раз разворачивая свиток со схемой барьера и всё равно не могу перестать вздыхать. Школа фуин, что использовали для создания охранной системы, была практически мне незнакома.
Я очень хорошо ориентируюсь в том подходе к фуиндзюцу, который использовали Узумаки. Можно сказать, они меня и обучили этому искусству ниндзя. Найденные выжившие члены клана красноволосых так просто делиться знаниями, конечно, не хотели, поэтому пришлось поковыряться в их мозгах с помощью ментальных техник. Хм, возможно, я убил практически последних чистокровных представителей Узумаки.
Школа фуиндзюцу Узумаки походила на каркасную систему. С виду она могла напоминать нечто ажурное, сложносочинённое, но если приглядеться, то можно распознать “несущие элементы”. В барьере же, который стоял на архиве, было какое-то причудливое сочетание стилей печатей вроде бы Хьюга и жителей Суны. С работами первых я не особо знаком. В мире шиноби вообще редко кто может похвастаться тем, что довелось держать в руках нечто, вышедшее из кистей их мастеров. Этот клан предпочитает не торговать печатями. Что-то производства Хьюга можно получить, только убив кого-то из них, а затем занявшись мародёрством. Из того, что доводилось увидеть мне, могу сказать, что фуиндзюцу этого клана какое-то… монументальное. Толстые мазки, огромные символы и сохранение лаконичности — всё это школа фуин владельцев Бьякугана.
В свою очередь, фуиндзюцу Суны — это… одна большая головная боль даже для их собственных мастеров! Если описать школу этого селения ниндзя одним словом, то, наверное, лучше всего подойдёт “хаос”. В печатях мастеров из пустыни было просто огромное количество элементов. Если кто-то только начавший изучать фуиндзюцу смотрел на работы, выполненные в стиле школы Суны, он мог бы закричать про абсурд и иррациональность. Ей была характерна ещё и некоторая незавершённость. Вот смотришь на символ, а он резко обрывается… Причём так искусно, что в целом фуин работает. Конечно, не всё так радужно. У печатей Суны просто зашкаливающее количество брака. Плюс фуин этого селения очень энергозатратен. Опять же, дело в резких “обрывах”, огромном количестве символов в целом и дублировании многих узлов. Но при этом, если надо распутать данный “клубок”, то хрен ты сделаешь это, не отрезая огромные куски “нити”, что однозначно приведёт к активации фуин.
И вот барьер на архиве Конохи сочетал в себе особенности школы фуиндзюцу Хьюга и селения Суны. Я видел ту самую монументальность обладателей Бьякугана. Даже знал, куда конкретно надо ударить, чтобы барьер развалился. Это выяснить оказалось не так уж и сложно. Но пойдя на такой шаг, попутно задел бы множество других мелких схем, уже характерных суновцам, что однозначно предупредило бы ненужных людей о прорыве постороннего в архив. Поэтому и приходилось ломать голову над тем, как бы проникнуть в нужное здание, не поставив на уши всю Коноху.
Со схемой барьера я провозился до самого вечера. Отложил свиток лишь тогда, когда услышал, как Сарада что-то делает на кухне. Выйдя, увидел, что на этот раз она занята приготовлением ужина. Моё предложение помочь девочка отклонила, сославшись на то, что почти всё готово. Как оказалось, Сарада просто пожарила остатки риса с яйцом.
Приступив к ужину, спросил у девочки:
— А разве мы не должны были оставить порцию твоей матери? Она скоро придёт с работы. И, возможно, будет голодна.
Сарада покачала головой.
— Маменька редко приходит домой так рано.
Я посмотрел на часы. Было уже практически шесть вечера.
— А во сколько она обычно возвращается, Сарада?
— Чаще всего к семи… Если накопилось дел, то может задержаться до восьми. А когда брала отгулы или отпуск, то иногда и до девяти. — Вероятно, увидев что-то на моём лице, девочка тут же замахала перед собой руками и сказала: — Но выходные она старается проводить только со мной, дядюшка Шисуи.
— Всё равно это как-то неправильно… Оставлять ребёнка на целый день одного…
— Я уже взрослая, — надулась Сарада.
— Конечно, ты взрослая, — согласился я с ней. — Но признай, было бы гораздо приятнее, если бы твоя мать проводила с тобой больше времени. Разве я не прав?
Сарада предпочла отвернуться.
— Она выполняет очень полезную работу, спасает жизни людей, — ответила мне юная Учиха.
На этом наш разговор на некоторое время заглох. Не думаю, что Сарада будет разделять моё эгоистичное мировоззрение, когда можно допустить то, чтобы весь мир сгорел, но близким и мне самому было хорошо. Забавно, но оно сформировалось… благодаря моей матери, которая тоже являлась медиком. Педиатром, если говорить точнее. Обычно считается, что дети копируют своих родителей. Всё хорошее и плохое, что есть во взрослых. Но бывает и так, что эта система даёт сбой. Например, мне самому в детстве настолько сильно не нравилось, что мать уделяет другим детям гораздо больше времени, постоянно приносит работу домой, задерживается в больнице, что я решил ни за что не быть похожим на неё. Странно, что вообще пошёл учиться на врача…
Изначально я был тем ещё эгоистичным засранцем. Жил только для себя. На других было плевать. Характер стал более или менее терпимым, когда я каким-то чудом впервые влюбился в девушку, на которой в итоге и женился. Ей было прекрасно известно, что являюсь придурком, поэтому она поставила ультиматум, мол, выйдет за меня только в том случае, если смогу измениться. С тем человеком, которым я тогда был, семью не построить… Её слова огрели меня так, будто получил по голове удар бейсбольной битой. Я задумался над тем, чем же отличаюсь от своей матери. Временами казалось, что чужим детям она уделяла гораздо больше внимания и любви, чем родным. Поэтому я и “страдал”. Собственно говоря, тогда осознал, что если останусь эгоистом, то в итоге невольно повторю судьбу собственной семьи. В голове словно щёлкнули. С тех пор существовал не только “я”, но ещё и “близкие”.
И всё же… Сейчас я отличаюсь от того человека, который только оказался в мире шиноби. Третий надлом сделал меня… каким-то похуистом, что ли?
— Дядюшка?
Сарада вздрогнула и широко раскрытыми глазами уставилась на меня. Ранее я встал, обошёл стол и начал гладить её по голове.
— Но тебе ведь всё равно, должно быть, очень одиноко, да? — спросил я, обняв Сараду.
В объятиях она вздрогнула во второй раз. Отталкивать меня девочка, судя по всему, не собиралась. Справившись с растерянностью, юная Учиха медленно подняла руки и… обняла меня в ответ. Когда я начал поглаживать её по спине, ощутил влагу на своей футболке.
Только через полчаса Сарада отстранилась. Протерев щёки, она, словно ничего не было, произнесла:
— Рис, наверное, остыл. Я его разогрею…
После ужина я продолжил работать с барьером. Сакура вернулась только к девяти часам.
(***)
Убедившись, что никто за мной не следит, выскользнул ночью из временной обители Учиха. Стараясь лишний раз не попадаться на глаза немногочисленным прохожим, направился через переулки в парк Сенджу. В укромном уголку этого места меня уже дожидались.
— Долго же ты… — недовольно пробурчала Ино. — Я даже успела замёрзнуть.
В качестве доказательства она обняла себя за плечи и потёрла их, пытаясь хотя бы немного согреться.
Проигнорировав Яманака, я уселся на ближайшую скамью. Скоро она присоединилась ко мне.
— Кто ставил барьер на архив с техниками? — начал свой допрос.
Возможно, зная мастера, смогу получить от него ключ, с помощью которого без проблем проберусь в нужное здание.
— Вроде бы Пятая, нынешний глава клана Хьюга и Казекаге, — неуверенно ответила девушка, подсаживаясь ко мне чуть ближе.
— Казекаге? Коноха так сильно доверяет Суне, которая однажды уже предала её?
Яманака пожала плечами:
— Наруто близок с нынешним Казекаге. Гаара считает его чуть ли не братом.
Всё равно подобный уровень доверия выглядит для меня слишком странно.
— Хорошо… Ты узнала, кто имеет доступ к архиву с техниками?
Ранее, когда применял Котоамацуками на Ино, была мысль послать её в архив с техниками, чтобы она украла для меня свитки. Но как оказалось, барьерный отряд, главой которого являлась Яманака, не оправдывал своё название. Я почему-то предполагал, что в их ведомстве окажутся практически все барьеры Конохи, которые не затрагивают территории кланов. Но… нет. Команда под руководством Ино следила только за одним барьером, что защищал селение от проникновения врагов. Ну как защищал… Допуска в архив с техниками у Яманака не было.
— Он настроен пропускать только Хокаге.
Плохая новость. Если бы были ещё другие люди, я бы использовал на них гендзюцу и, таким образом, получил желанные свитки с техниками.
— Только текущий Хокаге? Или прошлые главы тоже? У Каге есть ключ-карта? Или фуин настроен именно на Наруто? Если да, то каким образом? Нужна кровь или образец чакры? — забросал я Ино вопросами. — Нет, явно не последнее… Это слишком глупо, с учётом того, как Узумаки фонтанирует чакрой…
— Не знаю, — ответила Яманака разом на все мои вопросы.
На секунду я даже подумал, что Котоамацуками с неё каким-то образом слетело и сейчас объявятся анбушники вместе со своим Каге и попытаются меня схватить. Потом вспомнил, с кем сижу. Величайшим секретом этой женщины, который я узнал, пока находился в ментальном пространстве, было то, что она начала встречаться со своим мужем, потому что он внешне походил на Саске. Да, я приобрёл себе не самого лучшего агента…
— То есть как не знаешь? Разве я ранее не приказывал тебе разузнать всё об этом барьере?
— Информация о нём оказалась хорошо засекречена. Мало кто вообще про него что-то знает. Даже Саю ничего про барьер неизвестно, — ответила девушка, настроение которой стремительно начало портиться. Всё же Котоамацуками работает. Следовало только уловить, что я недоволен её работой, как Яманака погрузилась в печаль. — И-и… времени было слишком мало.
А вот слова про Сая уже аргумент. Нет, она всё же не саботировала мой приказ, не отлынивала от работы, а на самом деле старалась. Сай был мужем Яманаки и бывшим главой Анбу. Если даже такой личности про барьер мало что известно, то секрет охраняется на самом деле очень хорошо. Значит, чуть больше о нём можно узнать только у нескольких проблемных личностей? Это текущий Хокаге, Цунаде Сенджу, глава клана Хьюга и Казекаге. Выбивать информацию у кого-то из них? Нет, лучше сам вскрою барьер.
Это… даже как-то разочаровывает. Я действительно надеялся, что Яманака придёт ко мне с хорошими новостями. Мне не хотелось возиться с тем, к чему притронулся пользователь фуиндзюцу из Суны. Банально брезговал. Нормальное, в общем-то, явление. Тех же Узумаки вообще инфаркт схватить мог только от одного вида печатей суновцев.
Моё молчание затянулось. За это время закладка в голове Яманака успела ещё больше накрутить её чувства и мысли. Сейчас она едва держалась от того, чтобы не разреветься. Хм, а Котоамацуками всё же вещь… Но хватит мне на сегодня плачущих девушек.
— Ты хорошо поработала, — сказал я, погладив Ино по голове так, будто она какой-то щенок.
— Правда? — с облегчением спросила Яманака, на лице которой медленно расцветала улыбка.
В следующий раз надо чуть лучше поработать с Котоамацуками, чтобы жертву так сильно не штормило. Подобное бросает в глаза.
— Ты принесла то, о чём я тебя просил?
— Да, — ответила Яманака и в эту же секунду вытащила небольшой свиток из кармана своей юбки. Раскрыв его, из хранилища печати она извлекла уже в несколько раз более массивную рукопись.
Приняв свиток, пробежался по содержимому. Свернул его и запечатал в фуин на своём предплечье. А затем признал, что всё же зря наговаривал на блондинку. На этот раз она даже перестаралась. Ранее я просил, чтобы девушка принесла мне техники её клана. Вероятно, в архиве они также есть, и всё равно рано или поздно заполучил бы их, но всегда существовал риск того, что пробраться в нужное здание у меня не получится. Поэтому предпочёл заполучить прямо сейчас хоть какой-то приз.
Ментальными техниками я уже владел, но весьма короткая стычка с Яманака позволила осознать, что ниндзюцу её клана, если дело касается боевого применения, на шаг впереди всего того, что известно мне. Ино практически без проблем могла бы вырываться из моего захвата, когда сковал её в ментальном пространстве. Если бы мы сражались только с помощью подобных техник, то я, вероятно, проиграл бы. Благо честная борьба — это не про меня.
После Котоамацуками я сравнил с Ино наши техники. Известные мне не были так уж плохи. Просто они именно заточены на получение информации, а не борьбу. Но даже с учётом того, что могу прикрыться гендзюцу, предпочёл всё же разучить ещё техники клана Яманака для защиты и нападения. Лишним это точно не будет.
В том свитке, который дала мне Яманака, находились вообще все техники, что известны её клану. Хотя, когда просил передать Ино ниндзюцу, то подразумевал только ментальные… Например, в свиток записана коронная техника её мужа, которая позволяла оживлять рисунки.
Видя, что блондинка смотрит на меня с надеждой, похвалил её и вновь погладил по голове.
— Мне обычно не нравится, когда портят причёску, но если это делаешь ты, Шисуи… — радостно улыбнулась Яманака с покрасневшим лицом.
— Кстати, каким образом ты искала информацию о барьере? Случайно не вывела на нас анбушников или своего друга Нару? Муж ничего не заподозрил? Он ведь тоже когда-то служил в Анбу.
Ино фыркнула.
— Говоришь так, будто я совсем глупая. У того же Сая ничего не спрашивала. Просто влезла в голову, когда он отсыпался после своего дежурства. В разговоре с другими людьми как бы случайно затрагивала тему барьера, который стоит на архиве с техниками нашей деревни. Выводы делала по косвенным признакам. По той же мимике или положению тела, например.
Ладно-ладно… Ино блондинка только внешне. Больше не стану её недооценивать. А ещё… не хотелось бы мне жену Яманаку. От них ведь даже толком ничего не скроешь. И дело не в ментальных техниках, которыми они могут залезть в твою голову посреди ночи. Очень малая часть шиноби вообще умеют читать язык тела. И судя по всему, в клане Яманака этому всё же обучают. Впредь с родственниками Ино надо быть осторожнее.
— Кстати, как ты чувствуешь себя под чужим контролем?
— Когда я собирала информацию, то ощущала странный трепет… — начала рассказывать Яманака о своих ощущениях под властью Котоамацуками.
Поговорив ещё минут пятнадцать, собирался уже уйти, как Ино схватила меня за руку. С незаданным вопросом посмотрел на неё.
— Если ты собираешься практиковать наши ментальные техники, то тебе пригодится моя помощь. Некоторые из них довольно сложные. Можно случайно расщепить сознание…
Такого я в принципе не боюсь, но подтянуть ментальные техники под присмотром мастера — хорошая идея. Всё же являюсь самоучкой. Ино правда способна поднять моё понимание подобных ниндзюцу на новый уровень.
— Хорошо, — ответил Яманаке, а затем немного задумался и всё же спросил: — Слушай, почему Сакура предпочитала оставлять Сараду Ируке, а не своей семье или кому-то из друзей, когда уходила на задания?
Взгляд Ино на мгновение стал удивлённым.
— Я же тебе рассказывала, что у Сакуры так себе отношения с родителями, потому что она вышла замуж за Саске. Ты меня не слушал?
Интересные преобразования. Когда я не приказываю что-то и мой голос не звучит властно, Ино ведёт себя со мной вполне нормально, словно и не находится под властью Мангекё Шарингана.
— Помню. У них настолько плохие отношения? Они до сих пор не помирились? Прошло ведь больше десяти лет.
— Ага, — чему-то обрадовалась блондинка. Вскоре я понял, что она просто вновь желает посплетничать. — На самом деле родители Сакуры невероятно твердолобые.
— Долго держала в себе эту шутку?
— Ну-у… — отвела взгляд блондинка.
— Хорошо, но как насчёт тебя или того же Наруто?
— Ну, мне самой раньше приходилось оставлять Иноджина с матерью. Я и Сай были слишком заняты. Моей маме было сложно даже с Иноджином, поэтому я не представляю, как бы она справлялась сразу с двумя детьми.
— Хорошо, но как же Наруто? Насколько мне известно, ни он, ни его жена активно по миссиям не бегали.
У Яманаки заблестели глаза. Она словно только и ожидала от меня этого вопроса. Набрав в лёгкие побольше воздуха, блондинка спросила:
— Что ты знаешь про тихоню-жену нашего Седьмого Хокаге? Известно ли тебе, что она на самом деле терпеть не может Сакуру, хоть и пытается это скрыть? А ещё, кажется, Наруто, даже после своей свадьбы, время от времени заглядывался на Сакуру. Понимаешь, что это значит? Хината просто…
Я присел обратно на скамейку. Разговор, судя по всему, будет очень долгим. Желая согреться, Яманака прижалась ко мне.