— Чего сидим? Кого ждём? — с широкой улыбкой на лице поинтересовался, заходя на территорию нашего лагеря.
— Арин!
— Ты цел!
Радостная реакция напарников приятно грела душу.— Не дождётесь, — ухмыльнулся я, направляясь к учителю. — Вот, — положил я в молчаливо протянутую руку свиток с головой Имицу. — Что? — удивился я, видя, что ладонь сэнсэя и не думает пропадать.
Бац!
Проморгавшись после прилетевшей мне затрещины, под недоумевающими взглядами Хару и Секай, я, уже понимая, что к чему, попробовал возмутиться.
— Моё!
Отдавать честно награбленное я не имел никакого желания.
— Да? — учитель добро-добро взглянула на меня, и я поубавил гонору, хоть и постарался сохранить присутствие духа.
— С бою взял, — против воли фраза прозвучала как-то жалобно. — С трупа снял. — фыркнула она. — Давай-давай, — подбодрила медленно ползущую к свитку руку. — Может, верну потом.
Вернёт она, как же. В последнее время техник-то мне и не достаётся. А на моё нытьё по этому поводу только и твердит, что перед тем, как двигаться дальше, надо идеально освоить уже выученное. Так что из нового в обучении только лекции, что она регулярно мне читает. И вопросы, что она же потом мне задаёт.
Вопросы, надо признать, странные. Вроде «как изменится твоя жизнь, если у тебя вырастет на затылке ухо?».
А был такой вопрос. Я тогда, кстати, получил по башке за то, что не спросил о судьбе уже имеющихся в наличии ушей, а сразу стал думать, как буду выступать посмешищем всея Конохи.
Как она говорит, вопросы эти призваны расширить мои горизонты и научить видеть возможности. Так что в игре «А что, если?» я был регулярным участником.
— Держите, — пересиливая себя, я вложил ей в руку ещё один свиток. — Иди помоги страдальцам, — получив желаемое, она разом потеряла ко мне всякий интерес и вернулась к своим делам. — Да мне бы помедитировать чуток, чакру восстановить.
— Глотай пилюлю и вперёд, — сэнсэй была неумолима.
Отлично просто, — мрачно думал я, двигаясь в сторону молча наблюдавшей за нами парочки и закидывая в рот небольшой шарик. Могли бы и потерпеть, не помирают, чай. А теперь мне травиться из-за них.
— Ну что, кого лечим первым? — поинтересовался я, обводя их изучающим взглядом.
— Так вы знали, что он жив! — внезапно выдала Секай, и я аж отшатнулся от того клубка чувств и эмоций, что прозвучали в её вопле.
— Да уж, конечно. — прилетевший из-за спины ответ напротив был тихим и спокойным.
— И не сказали! Так нельзя! Мы думали…— Вы не думали, — резко набравший силу голос учителя разом оборвал всё возмущение Секай. — Хотя я много раз вам говорила: всегда используйте голову по назначению. Как, по-вашему, джонин-наставник на боевой миссии может не знать, где и чем занимается его команда?
— Нет. — они переглянулись, а я тем временем отошёл в сторону и сел рядом.
— Но вы сказали, что это наш бой и вы не будете вмешиваться. Вот мы и решили…
— Так я и не вмешалась, — учитель даже слегка удивилась, — но присмотреть — присмотрела. Когда ещё выпадет такое представление.
— Но почему, — начал было Хару, и сэнсэй понятливо подхватила:— Почему я не сказала о том, что с ним всё в порядке?
— Да, — оба кивнули, желая услышать ответ.
— Да ведь вы и не спрашивали, только сходить просили. Задали бы вопрос — получили бы ответ. В общем, — подытожила сэнсэй, — я крайне недовольна. Большим провалом это было бы только в том случае, если бы у вас были потери.
Хару и Секай молчали, явно понимая, что похвастаться им нечем, и мудро оставив право на «почему» мне. А вот фигу. Мне что, надо больше всех?
— Какие редкое единодушие, — обвела нас взглядом учитель, — жаль, что, как всегда, не к месту.
— Сэнсэй, — набрался храбрости Хару, — но ведь миссия выполнена.— И скорее вопреки твоим стараниям, чем благодаря им. У тебя ведь был шанс. Хорошая позиция, неудобное положение у противника. И что в итоге? Мало того, что ты не сумел его даже ранить, так ещё чуть не помер сам.— Простите, учитель, — повесил он голову.— Да мне-то что, — махнула она рукой. — Ты бы лучше у Секай просил прощения. Дурочка получила ранение, искренне желая тебе помочь. Правда, почему-то вдруг забыла, что её козырь это ниндзюцу, и рванула в ближний бой. Где, само собой, показала ещё более печальные результаты, чем ты, в итоге оставив Арина разбираться с врагом самостоятельно.
— Секай, я… Прости меня, — не глядя на неё, вымолвил Хару.— Главное, что получилось, — улыбнулась она.
— О да, — ухмыльнулась Хокона. — Получилось просто блестяще. Своим героическим выступлением ты продлила жизнь этого болвана едва на полминуты. Зато до предела сократила свою и Арина заодно до этих же самых тридцати секунд. За это время средний чунин как раз успевает справиться с хорошим генином. А когда бы он свернул шею Арину, то прирезал бы и вас.
— Учитель, — аккуратно начал я, и она неохотно перевела взгляд на меня.
— С тобой позже разберёмся.
— Замечательно, — эта перспектива и впрямь меня порадовала, потому как на меня вдруг навалилось какое-то выгорание, что ли. Хотелось уткнуться лицом в траву и лежать, не шевеля и пальцем. — Можно я их всё же подлечу, как сумею, и пойду посплю?— Пожалел их что ли?
— Хоть позвонки им выдерните, — замотал я головой, отрицая подобную глупость. Жалеть тех, кто меня так подставил, мне и в голову не пришло. — Плохо мне. Хочу отдохнуть.
— Ха! Ну ладно. Но мы ещё вернёмся к этой теме.
Я завистливо вздохнул. Предполагая, что произойдёт, я ускорил как мог восприятие и всё равно увидел лишь смазанную тень, мелькнувшую перед глазами. Всё же разница между джонином и чунином огромна. За Имицу-то, например, я хоть как-то поспевал.— Эй, Арин.
— Да? — отвлёкся я от размышлений.
— Ты уже с минуту так сидишь, когда лечить-то будешь?Бросив на Хару недовольный взгляд, я всё же дал себе труд собраться.
— Так, давай посмотрим, что тут у нас, — я стал аккуратно разматывать со знанием дела наложенную повязку. — Ого! — выдал я при виде раны.
— Что там? — зашевелился Хару, и я отмахнулся:— Сиди где сидишь и не мешай.
— Всё так плохо, Арин? — тихонько поинтересовалась Секай, глядя на мою задумчивую рожу.
— Да не то чтобы, — протянул я. — Просто у рыб это всё выглядит как-то попроще, что ли. — Но ты не переживай. С карпами поначалу знаешь как сложно было? Но я справился. И тут разберусь.
— Эй! Не смей ставить на ней эксперименты!
— А то что? — хмыкнул я и, не дождавшись ответа от растерянного парня, продолжил: — Я так и думал.
— Ты ведь знаешь, что делаешь, правда? — голосом, полным надежды, справилась у меня Секай.
— Конечно. Я сто раз видел такие раны. Правда, уже на мёртвых, но, думаю, разница небольшая. Надо просто всё соединить, как в морге, подать медчакру и… Хм.
Что?
— Да вот я подумал, что в морге-то всё заканчивалось на том, что я сращивал те или иные раны так, чтобы восстановить целостность. Но живыми-то они от этого не становились, понимаешь? — пояснил я, с трудом удерживая себя от того, чтобы гнусно захихикать. — Вот и думаю. Раны-то я сращу, проблем никаких. А дальше что делать?— А тебя разве этому не учили?
— Я так-то спец по гендзюцу, не забыл? А в ирьё я ради массажа пошёл. Хочешь, сделаю? Не пожалеешь. От смерти не спасёт, но помрёшь с улыбкой, — заверил я, зажигая шосен и приступая к лечению.
— Если ты… — начал было Хару.
— Заткнись, — оборвала его Секай.
— Не мешай ему.
— Да он…
— Тихо, — прошипела она, наблюдая, как, шевеля губами, их капитан сосредоточенно водит техникой над раной.
— Ну что? — прошептал Хару, внимательно наблюдая за лечением.— Чувствую покалывание и тепло, — призналась Секай, — даже приятно было бы.
— Было бы?
— Да, — аккуратно кивнула она. — Он тут какую-то ирьёнинскую песенку поёт себе под нос. Она меня пугает.— У них есть свои песни?— Выходит, что так. Думаю, что именно их авторство. Вот, оцени: «Завтра где-то в деревне одной дрогнет шосен новичка-ирьёнина. Кто-то в лесу не заметит взрыв-тега».
— Не зря от них все так и бегают, — передёрнулся Хару. — Ты точно в порядке?
— Рана понемногу уменьшается, — скосила взгляд вниз не желающая дёргаться девушка. — Так что, скорее всего, да.
— Слава ками, — выдохнул он.
— Ками тут ни при чём, — я закончил лечение и погасил технику.— Разве уже всё? — Секай смотрела на пусть и уменьшившуюся, но никуда не исчезнувшую рану.
— Нет, конечно, если только не хочешь так ходить, — фыркнул я. — Но за раз мне тебя всё равно не вылечить. Для такого нужен ирьёнин поопытнее. Так что сейчас наложим тебе новую повязку, и я займусь Хару. А завтра, как восстановлюсь, продолжим.— А может, ты её долечишь сколько сможешь, а меня завтра?— Нет уж. Секай серьёзно ранена и своим ходом никуда не пойдёт. Так что, если ты не рассчитываешь уговорить сэнсэя её нести…— Да нет, что ты, — замотал он головой, едва заслышав моё предложение, — но, может, её понесёшь ты?
Я повернул голову в его сторону, думая, что мне послышалось. Но, судя по ожидающему ответа взгляду, нет.
— Слушай, Секай, — обратился я к девушке, накладывая повязку. — Я вот всё никак вспомнить не могу. Мы потеряли Хару в схватке с нукенином или нет?
— Я не понимаю, — захлопала она глазами, — ты о чём?
— Да я про то, что напарник наш, похоже, стыд и совесть дома в Конохе оставил. Я, значит, убью нукенина, вылечу раненых, а потом и попру вас на своём горбу? А ты-то, козлина, мне нахрена нужен? — закончив с повязкой, я вскочил на ноги.
— Я просто…
— Ах просто! У вас двоих всё просто! Сели на шею и поехали. Ёкая вам драного! — Я сложил ему некультурный жест. — Сейчас поправлю тебе руку, а дальше как знаешь. Хочешь неси Секай, хочешь на волокуше тащи — мне плевать! Но ты будешь делать это до тех самых пор, пока я не скажу: «Хватит!» А иначе я просто потеряю тебя в этих лесах и скажу, что так и было! Ты понял меня, ошибка мироздания?
— А я и думаю, откуда ки фонит, а тут мои генины веселятся, — раздался сзади и сверху знакомый голос.
— Я тебе всё сказал, Хару. Сэнсэй, может, потом меня и прибьёт, но ты этого уже не увидишь. А теперь давай сюда руку.
Высказав всё, что наболело, я почувствовал себя лучше. Секай, напуганная моей вспышкой, молчала, Хару тоже, и при этом постоянно отворачивался, не желая смотреть мне в глаза. Учитель, удобно устроившись на ветке, болтала ногами и довольно хрустела яблоком.— Всё, — пять минут спустя я затянул рану Хару, мстительно оставив ему шрам на полную катушку. Не допустить его образования совсем я бы не сумел, но уменьшить его раза в два мне было вполне по силам. Но я попросту не хотел.
— Приказы, учитель? — Задрал я голову вверх.
— Всем спать. На утреннюю смену, Арин, я тебя разбужу.
После отданной команды лагерь быстро затих, и спустя пару минут не было слышно ни единого звука. В очередной раз дошедший до своего предела ученик, похоже, отключился, еще не успев улечься. Пострадавшая же парочка ненамного от него отстала.
А всё же занятной сценке она была свидетельницей. Интересно, что же предпримет Хару? То, что ему не было лениво нести Секай, было ясно как день. Дай ему волю, он бы в принципе с рук её не спускал, уж как он к ней относится, понять было нетрудно. Потому-то и попросил Арина, что не был уверен в том, что справится в нынешнем состоянии. Но вот слова для этого, как и время, он подобрал не лучшие.
Уставший, побитый, потративший всю чакру и попробовавший крови Арин мгновенно вызверился и в лучших традициях своих предков пообещал убить Хару, если тот не будет ему подчиняться, причём плевать ему на последствия. И она была уверена, что он так и сделает, если тот вздумает взбрыкнуть.Так что надо подстраховаться. Ученик у неё упорный. Даже если по пути она и не даст ему расправиться с парнем, он попросту убьёт его в деревне. Насчёт исхода их возможного противостояния у неё не было никаких сомнений.
Ммм, — она тихо спрыгнула на землю и огляделась вокруг, — надо поговорить с Секай. Объяснить ей ситуацию, и пусть она вправит мозги своему ухажёру. Тем более, что вот она-то вроде пересмотрела своё отношение к Арину и его лидерству. Хару-то тоже что-то такое понимает, но, похоже, сам себе признаться не может. Вот ей и будет работа примирить двух мальчишек. Друзьями им, конечно, уже не быть, но партнёрами по команде ещё можно.Внимательно прислушавшись к лесному шуму и не обнаружив ничего подозрительного, одним движением скакнула на верхние пути и затаилась неподалёку от лагеря. Бросив взгляд на мирно спящих, сделала себе пометку пораньше разбудить Секай. Ну а пока, — достала она трофей своего ученика, — посмотрим, что у нас тут.