Не понимаю! Как такое могло произойти? Кто подставил меня? Как все это провернул? Ключ от клуба всегда у руководителя, либо у меня. Добраться до него невозможно если не получить разрешение от ответственного или директрисы. Его же не могли украсть?
Нет, ключ украли, иначе не объяснить. Не учитель же решил распечатать эти газеты?
После разговора с директором, который первым же вопросом спрашивает меня, зачем я «Это сделала», я отвечаю, что не я распечатывала эти тупые газеты. Их сделал кто-то другой. Но она не верит мне и продолжает давить.
— Если вы не хотите признаваться, нам придется сделать вам предупреждение, мисс Лэйн. И это ещё не все…
Осуждение учителей, жалобы от родителей студентов. Отец Прайс, юрист, который пригрозил мне исключением. Ополчившиеся против меня студенты. Аж голова кругом идет!
Я не подглядывала за Сьюзен и никогда бы не стала выкладывать о её тупорылых похождениях целую статью. Какой вообще от этого толк?
Подождите-ка…
Как-то раз в мой ящик для новостей кто-то закинул листок с подробным описанием того какая Сьюзен Прайс шлюха, что она делала и как, и почему она тупая. Неужели этот кто-то рассчитывал, что я напишу статью про Сьюзен сама? А когда я этого не сделала, этот суки сын подставил меня.
Ума не приложу! Как тупо! Спокойно, Лойс, спокойно.
Ещё можно все исправить, ведь так? Они ненавидят меня за то, чего я не делала. Мне жутко неприятно и хочется оставить их в неведении. Какой-то задней, поганенькой мыслью я хочу, чтобы они ничего не знали, пусть их обманывают и дальше, как дураков, а я буду знать правду и молчать. Но ведь от этого хуже сделаю только себе? Не поддавайся этой слабости, Лоис, это ужасно. Вспомни, чему ты училась, «хороший репортер всегда за правду».
Газеты распечатал кто-то другой, но все смотрят на меня, потому что я была единственной, кто писал статьи в университетской газете. Найти настоящего виновника при таких условиях будет сложновато, ведь я теперь белая ворона.
У меня ещё остается надежда, когда я подхожу к Лане Лэнг, она ведь умная и порядочная девушка — все поймет. Если кто и может помочь мне выйти из этой ситуации, то точно она…
— Извини, Лоис, но я… не могу. Сьюзен моя подруга, ты тоже. Я не могу разорваться между вами, — говорит Лана, отворачиваясь от меня, и я остаюсь одна, посреди женского туалете.
Спасибо Лэнг, она не стала травить меня, но её осуждающий взгляд и недоверие пронзают мое сердце как ядовитые колья.
Мне это ой как не нравится. Меня не только подставили, но и оставили одну. После переезда сюда у меня не осталось друзей, кроме семьи, но вмешивать в это родителей? Ох нет, они только и рады, чтобы я перевелась.
Меня в буквальном смысле трясет от злости! Так бы и наподдала этому сукину сыну, да знать бы кто он!
Со мной теперь никто не общается. Лэнг никак не травит меня, но косвенно поддерживает всех девочек, которые на стороне Сьюзен Прайс. Одна лишь её поддержка неплохо подогревает их уверенность в том, что во всем виновата я.
Такими темпами меня вытравят из университета, и никто не поверит, что я не выкладывала эту гребанную статью! И какой же мерзавец догадался выпустить её анонимно, чтобы все обвиняки пали на меня! К тому же ублюдок скопировал мою манеру письма и сделал все просто прекрасно! Ох как же, падла, бесит!
— Ты единственная, кто выкладывает статьи, Лоис. Хватит отпираться, ты прогнившая сука, — говорят мне, толкая в плечо.
Я бью о шкафчик и остаюсь у него, прижавшись лбом к холодной металлической дверце.
Как же я устала.
«Как же мне выбраться. Как все исправить. Понять бы кто он. Как все провернул? Почему подставил меня? Просто из прихоти? Он украл мои записи. Получил доступ к клубной комнате. Но я ведь единственная, кто сидит в клубе журналистики. Я провожу там целые сутки, но никого не видела. Мисс Дороти не отдавала никому ключ, я спрашивала. В клуб никто не заходил кроме меня. Как же это возможно? Ничего не понимаю»
Несколько дней я терплю маленькие издевки, типа плевков смоченной слюной бумаги или выброшенного из окна портфеля, пока наконец окончательно не начинают сдавать нервы.
Каждое утро просыпаясь на кровати чувствуя себя ужасно. Идти в универ не хочу. Сил нету. Хочу лежать и ничего не делать. Так устала…
Вытираю слезы и встаю с постели.
— Не время сдаваться, Лэйн. Ты не неудачница. Должно быть что-то чего ты не заметила. Должна же быть какая-то связь между всеми событиями.
Где я напортачила?
Что делала не так?
Я никому не переходила дорогу. У меня не было врагов… врагов.
Вообще-то была одно. Я гонялась за неуловимым похитителем нижнего белья… Он был моим врагом. Я пыталась поймать его, но так и не смогла. И по итогу что, неужели это он сделал?
Ветер бьет по окну, свистит через щели и касается обнаженных ног. Я поджимаю ноги и прижимаю их к теплому животу. Дышу на руки. Холодно. Облака сегодня хмурые. И может даже пойдет дождь.
Идти в университет теперь вообще не хочу, но надо, иначе сдамся и позволю этому кретину получить чего он хочет.
Закончив с учебой и посидев некоторое время над статьями в библиотеке, я стараюсь быть незаметной, как мышь. Сегодня тише, чем обычно, им мне даже начинает казаться, что им надоело меня жучить. Им надоест. Обязательно, — прокручиваю эту мысль и утыкаюсь в тетради. Нервничаю. Билл и его дружки меня почти не замечают и молча обходят стороной, но мне не по себе. Так лучше, чем толчки и плевки.
Учеба в Метрополис-Централ имеет свои плюсы. В библиотеку никто кроме библиотекаря и пары зубрил не заходит. Я могу незаметно провести здесь остаток дня.
Когда наступает вечер, я собираю вещи и тихо выхожу в коридор, чтобы меня никто не увидел.
— Лоис…
Вздрагиваю в темном коридоре и медленно оборачиваюсь. Это всего лишь… большой парень в очках. А рядом с ним толстый парень… кажется, Джейкоб? Он куда-то уходит, а Кларк остается.
— Кларк? — сжимаю петли рюкзака и ставлю его между нами.
Мне кажется, что он вот-вот заговорит про статью.
— Ты сегодня поздно.
— Искала кое-что в библиотеке.
Кларк кажется задумчивым.
— Уже поздно. Тебя проводить?
Я оборачиваюсь на окна. Вроде ещё виднеется оранжевое солнце, но понемногу темнеет. В груди невольно проскальзывает легкое напряжение.
— Да не, не надо. Я как-нибудь сама. Там всего десять минут до общежития.
— Уверена? Я слышал, что тебя задирают.
— Да не парься, Кларк. Я вообще в порядке, — махаю рукой. — Лоис Лэйн так легко не взять. Я не обращаю на них внимание.
Кларк задумчиво смотрит, и создается впечатление, что он не верит.
— Не смотри так, — улыбаюсь я, — Может по мне и не скажешь, но я та ещё штучка. — я показываю свой бицепс, и Кларк странно смотрит. Мы оба видим мою тоненькую ручку на фоне его огромной руки и молчим. — Ну это… тогда я пойду.
Разворачиваюсь и спешно покидаю коридор, в которым мы встретились. Кларк молча провожает меня взглядом, пока окончательно не теряется за углом. Я вновь остаюсь одна и осматриваю пустые, темные стены университета. Вздыхаю и обнимаю рюкзак.
Выхожу из университета и оглядываюсь по сторонам. Вечерний двор с тихо покачивающимися деревьями, ветер, чистые ступеньки и тишина. Вроде никого нет. Я осторожно обнимаю рюкзак и шагаю по ступенькам, проходя через подозрительные тени и колыхающиеся вдалеке ветки. Шумит изредка дорога, вздрагивает сердце от далеких голосов, и я иду. До общежития всего-то десять минут, сейчас дойду и на кроватку…
— Лоис! — за спиной раздается голос.
— Кларк?
Я замираю. Кто-то бежит. Разворачивает меня за плечо и толкает. Учебники разлетаются, раскрываются и падают на плитку.
— Куда собралась, Лэйн? — усмехается парень в красной футболке и синей джинсовке.
Его рука хватает меня за кисть и дергает в сторону. Я плетусь за ним, пока наконец меня не кидают к стене.
В тусклом освещении фонаря я наконец вижу лицо Билли Лонга, который встает напротив. Его друзья, посмеиваясь подходят ближе.
— Ну привет, Лэйн. Посидела в библиотеке?
— Небось ждала, когда какой-нибудь ботан подрочит тебе на статью?
Билли и его туповатый дружок Джош, сама Сьюзи и её подружки окружили меня со всех сторон. Оглядываюсь, и вижу мусорные баки, тени, и яркий фонарь, который слепит глаза. Вокруг темно.
— Вы совсем сбрендили? — говорю я.
— Сбрендили? Эй, кто-нибудь из вас сбрендил? — удивленно спрашивает Билл у своих дружков.
— Неа, — лениво, щёлкая жвачкой, отвечает Сьюзен.
— Мы тут просто крысу увидели.
— Большую такую. Я бы даже сказал здоровенную.
— Фу.
— Сьюзен уже трясется, посмотри.
— Вам это не сойдет с рук.
— О чем ты? Я не вижу ничего плохого в «травле» крысы, которая распространяет ложные слухи о моей подруге.
— Я уже миллион раз говорила, что это не я!
Билл бьет ладонью по стене.
— Ты держишь меня за придурка?! Эти ебучие статьи выкладываешь только ты! — говорит он, мрачнея от злости.
— Это…
— Заткнись. Теперь тебе придется отвечать за эту херню. У тебя есть два выбора, либо я заставляю тебя вылететь из универа, либо ты выпускаешь новую газету, где сознаешь в своей лжи, и рассказываешь, как ты отсасывала у меня член за общежитием.
У меня просто нет слов.
— Почему ты молчишь, Лэйн? Тебе предложили выбор, — говорит Сьюзен.
— Да ты издеваешься…
— Ты тупая или как?
— Мы ведь хорошо общались, — шепчу я.
— Что она там мямлит?
— Ты будешь делать или нет?
— Ничего я не буду делать.
— Тогда первый вариант.
Билл поднимает руку и меня пробирает от страха. Я перехватываю его ладонь прежде, чем понимаю, что я делаю. Рывок вперед и резкий захват, столкновение с землей и тряска. Когда все заканчивается, сердце бешено бьется груди, как будто сейчас выпрыгнет, руки дрожат и меня бросает в пот, как после многочасовой пробежки. Слюна вязкая и не поддается складыванию. Джош и Сьюзен молча смотрят. Билл кряхтит от боли под моим руками и кричит:
— Ах ты сука…
— Хватит, это неправильно, — говорю я, пытаясь собраться с мыслями.
Джош выходит вперед и встает напротив меня.
— Ты занималась борьбой?
— Джош… не надо.
— Постой, Джош, не трогай её, — говорит Сьюзен.
В руках Сьюзен телефон, который она направлен на меня.
— Если ты продолжишь сопротивляться, я покажу директору как ты избиваешь Билла, — говорит Сьюзен.
— Эй, это… — встревает побледневший Билл.
— Заткнись, Билл! Всем похрен что ты там думаешь! — кричит Сюзен.
— Сьюзен, это переходит все границы. Просто поверь мне, это была не я, — говорю я как можно спокойней, но безумный блеск в глазах Сьюзен никуда не пропадает.
— Пошла нахрен.
«Я пыталась», — думаю я и медленно встаю с Билла.
Джон подходит ко мне и берет Билла под руку, помогает ему подняться. Мне хочется бежать, но Джош бьет меня раньше, чем я пытаюсь переставить ноги для рывка. В глазах темнеет, и я не замечаю, как валюсь на землю. На пальцы капает кровь… ха-а… как же больно.
— Мне кажется, хватит с неё, — говорит Джош.
В голове все как в тумане. Отдаленно доносятся чужие голоса:
— Я думаю, она еще не получила все сполна, — говорит Сьюзи.
— Ты что… хочешь, чтобы я продолжил?
— А у тебя есть причины защищать её?
— Нет, но…
Сьюзен вздыхает и подходит ближе, её голос жалобен:
— Ну пожалуйста, Джош, ты же знаешь, как она обидела меня.
Но я ничего не делала.
Билл наконец поднимается на ноги и с легким испугом оглядывается на Сьюзи, потом на меня, и молчит.
— Ты как? — спрашивает Джош.
— Все в порядке. Все просто пучком, — сглатывает он, выдавливая улыбку, — я просто… просто не ожидал, что она что-то умеет! Вот и все! Ха, ерунда!
У него дрожат ноги, и судя по омерзению на лице Сьюзен, — она это видит.
— Извини, Лэйн, но ты сама напросилась, — наконец говорит Джош, подходя ко мне.
— Отделай её, перед тем как мы уйдем, я хочу увидеть, как эта сука рыдает, — добавляет Сьюзи.
Джош поднимает руку, но медлит.
Парни неуверенно переглядываются. Джош вновь смотрит на Сьюзен, словно ожидая команды, но не получает ответа.
— Ладно… ты сама виновата, Лейн, не надо было писать всякую херню, — сплевывает Джош, замахиваясь ногой.
Я закрываю глаза.
— Во-О-О-ОУ!
Я сжимаюсь и прикрываю лицо, когда удар пролетает прямо перед лицом. Что? Я жива? По телу бьет воздушная волна, словно я оказалась у утеса в момент удара гигантской морской волны, и по телу пробегаются мурашки.
— Что это было…?
Я хлопаю глазами. Джош в полете. Точнее, его тело делает оборот вокруг себя и падает плашмя с жутким шлепком.
И мертвая тишина, на фоне коротких, тихих стонов Джоша… бездвижного, задыхающегося и испуганного до усрачки.
— Аох… ха-а… оа-ха-а… а-а…
— Что…
— Какого хрена! Что это было блять! — кричит, спотыкаясь о камень и падая на зад.
— Джош!
В шумной неразберихе кто-то бежит к нам. Я оборачиваюсь и слышу:
— … кто здесь?! У вас все в порядке?! — чей-то взволнованный голос, но знакомый голос…
* * *
— Кларк? — удивленно спрашивает Билл, когда я подхожу к нему и смиряю собравшихся взглядом.
Все они удивлены, и молча отводят глаза.
Только Сьюзи сохраняет лицемерную улыбочку и мило машет мне рукой, пряча телефон за спиной.
— Мы просто решили немного поболтать с Лоис, ничего особенного, — её голосок сладкий, как яд.
— Да, это правда, мы с ней зде… — Билл замолкает на полуслове, когда я протягиваю ему руку.
Что-то, должно быть смутно зависшее воздухе, заставляет всех замолчать. Это что-то — неясное напряжение.
Я смотрю на Билла, а он на меня с приоткрытым в улыбке ртом — но улыбка неискренняя, как будто он обосрался, но не хочет признавать. Краем глаза вижу Лоис, которая никак не поднимается с земли и тяжело дышит. Вид потерянный и жалкий, как у брошенного щенка. Мне становится не по себе. И все усугубляется, когда она с опаской поглядывает на меня, будто говоря «ты с ними за одно, ты тоже сделаешь это со мной?». Я поджимаю губы и сохраняю хладнокровие.
Билл наконец берет меня за руку, и когда он улыбается, сжимаю его ладонь так, что он начинает пищать от боли. В воздухе замирает отчетливое напряжение, и доселе улыбающиеся мне Джош со своей подружкой в мгновения теряют улыбки.
— Эй, ты чего, Кларк!
— Я нечаянно, — сказал я, — ты в порядке?
— Да…
Чуть ли не раскрыл себя. Я должен быть ботаном, я должен быть ботаном. Но именно сейчас я не смог сдержаться. Эмоции… Мои эмоции определенно моя слабость.
— Я всего лишь помогаю тебе, Билл, — говорю я, помогая ему подняться.
— Мы пойдем, — говорит Джош, кидая взгляд на Сьюзен.
Сьюзен должна дать ответ, и она, раздраженно прожигая взглядом Лоис, вздыхает и отводит взгляд.
— Ладно, мы пошли. Рада была увидеться, Кларк, — она подходит ко мне и, обвив мою руку грудью, шепотом спросила, — ты же никому не расскажешь, что тут было?
— Нет. Конечно нет, — стойко отвечаю я, сохраняя спокойствие.
— Спасибо, Кларк, ты милашка, — она тянется к моей щеке и нежно целует.
Вместе со Сьюзи уходят и остальные, и мы остаемся с Лоис наедине.
Как бы это не звучало, теперь становится тише, но уж точно не спокойней, потому что Лоис продолжает бояться меня, и своим действием я её отнюдь не успокоил.
— Прости их за это, — говорю я, протягивая ей руку.
Лоис хлопает глазами и не делает ни жеста в мою сторону.
— Думаешь, если ты не присоединился к травле, я тут же завиляю хвостиком и скажу тебе спасибо? — говорит она, потому что сейчас её волнует совсем не мой финт, а собственная обида на целый мир.
Лоис отбивает мою руку в сторону и встает, болезненно опираясь о стену плечом. Я медленно изучаю её взглядом и понимаю, что ударили её сильно, и она чувствует себя ужасно. В таком состоянии держаться за руку с незнакомцем точно не захочешь.
— Они в твоем компашке, уходи, иначе станешь таким же изгоем, как и я, — и все же она выдает что-то такое, от чего мои губы невольно расходятся.
«Переживаешь… за меня?» — уголки губ чуть изгибаются.
— Меня это не волнует, — говорю я без зазрения совести и наблюдаю, как её глаза смотрят на меня с непониманием.
— Как… не волнует? Ты ведь в их клубе, разве не понимаешь, что с тобой могут сделать?
Я выдерживаю паузу, стараясь прочитать на её взволнованном, полном боли лице ответы, а потом закрываю глаза. Нет, никакого анализа сейчас. Лучше пусть покажет все сама. Хотя признаюсь, что-то я уже точно понял: она мне не верит, и не поверит. Лоис отворачивается, вытирая покрасневшие веки.
— Что ты собираешься делать? — спрашиваю я.
— Не знаю. Может быть, уйду из универа, но уж точно не буду делать то, о чем этот придурок просил.
— Тебе не нужно никуда уходить, — говорю я.
Лоис усмехается.
— Да? Спасибо за совет, я обязательно подумаю, прежде чем меня вновь зажмут у стены.
— Не зажмут. Я поговорю с ними.
Лоис недоверчиво косится на меня, на краю глаза видна слеза.
— Ты врешь.
— Не вру.
Она отворачивается, поджимает губы, и мы молчим.
— Кларк…
— Да?
— Я не писала ту стать., это была не я… — шепчет она.
— Я знаю, — говорю я.
Лоис плачет.