Глава 4. Возможности лжеца.
* * *
Еле слышно колыхнулись тусклые свечи, когда из области освященного солнцем города я перешагнул в затемненный коридор, состоявших из деревянных стен. В воздухе висел отчетливый запах благовоний и ясной свежести. Шагая вдоль красного ковра, Стредж вывел меня к просторному залу, в котором показался низкий силуэт с крохотными плечами. Его обладателем оказалась женщина, обладавшая тонкими чертами лица азиатской внешности. Она носила необычную тунику смешанных цветов; на груди красные оттенки переплеталась с коричневыми линиями по всей ширине. Фиолетовые рукава на конце закручивались белыми, достаточно просторными рукавами, которые она держала у груди. Она была лыса и почему-то хмурилась. Тогда я обратил внимание на её руки, она держала пару книг, пока её глаза внимательно бегали по окружению, словно сравнивая отдельно еле заметные кому-то другому огрехи, что придавало её образу странной правильности и скрупулёзной старательности. Заметив нас, женщина удивленно перевела взгляд на Доктора Стренджа и еле заметно приоткрыла губы.
— Стрендж, я думала ты занят важными делами. Кто это с тобой? — она в легком неодобрении выгнула бровь, толком не обратив на меня внимание.
— Тот самый путешественник из другого мира, о котором я тебе говорил, Вонг. Это мистер… — Стрендж вопросительно развернул ладонь в мою сторону, — как к тебе лучше обращаться, Итачи или Джейкоб?
— Джейкоб, — сказал я, не вдаваясь в подробности. Это имя звучало куда уместнее в чужой реальности.
— Одобряю такой подход. И ты не подумай, я не против твоего настоящего имени, просто люди, которых раньше знал владелец этого тела тебя бы не поняли, Джейкоб. Конечно, придется мириться с тем, что ты живешь чужой жизнью, но смирение с новой реальность и её законами придет тебе на пользу в обучении магии. Дай мне момент, я найду нужные трактаты, — сказал он, шагая к тёмным стеллажам.
— Ложь во благо мне знакома, — спокойно сказал я, но Вонг не поняла моей иронии.
— Да уж, как-то не красиво выходит, Стрендж, — с нотками язвительности хмыкнула Вонг, и внезапно улыбнулась мне, протянув руку. Только сейчас я понял, что её неодобрение было направлено на Стивена, а не на меня, — рада с вами познакомится, мистер Джейкоб. Я Вонг, Библиотекарь Камар-Таджа, где вы сейчас находитесь. Вы можете обращаться ко мне в любое время. И не беспокойтесь, я не буду относиться к вам как к типичному мужчине…
— Осторожно, Вонг, — перебил её Стрендж, отвлеченно листая страницы книги, — даже среди клана Учиха он был уникумом в распознавании лжи по мельчайшим деталям в голосе и движении глаз. Тебе нужно лучше подбирать слова, чтобы ненароком не опозориться.
Не обращая внимания на образовавшуюся тишину, я протянул руку потерявшей уверенность Вонг.
— Очень приятно, мисс Вонг, — сказал я, приняв её вздрогнувшую от соприкосновения кисть. Но та на удивление крепко и сильно сжала меня в рукопожатии.
Видя мое замешательство, Вонг сбросила легкий флёр растерянности и продолжила утихший разговор:
— Вижу вы только приспосабливаете к новым реалиям, мистер Джейкоб. В нашем мире, в отличие от подавляющего большинства вселенных, — женщины являются сильным полом. Мы выносливее и крепче здешних мужчин даже несмотря на возможную разницу в росте.
Я задумчиво кивнул, приняв эту информацию как данность. В мыслях Джейкоба было что-то похожее, но он старался отрицать концепцию Женской силы.
— Мультивселенная обширна, Джейкоб. Будучи магом, быстро учишься воспринимать мир куда шире, чем позволяют нам основные пять чувств, — добавил для меня Стрендж, — скоро привыкнешь. Кстати, мне интересно, а твое мужское тело в другом мире было намного сильнее текущего?
Я слабо кивнул, не вдаваясь в подробности. Разница была колоссальная.
— Вы быстро освоитесь, Джейкоб. Все-таки физиологии мужчины вам уже привычна, — продолжила Вонг, недовольно покосившись на Стреднжа, потому что тот её перебил. — Но не волнуйтесь, вам у нас понравится. У нас много хороших мест… — с веселой шуткой посмеялась Вонг, и заметив мое молчание, приняла серьезное выражение, — простите, я… иногда переутомляюсь в библиотеке.
— Резкость с иномирцами, — какая типичная ошибка для тебя, Вонг, — важно заметил Стрендж, не отрываясь от книги.
— Ничего страшного. Вы мне правда очень помогли, — сказал я, и хмурость Вонг по отношению к чужому комментарию сошла на нет.
— Учись, Стрендж, вот так ведут себя настоящие мужчины, — с легкой улыбкой ответила она Чародею.
— Святая наивность, — со вздохом пожал плечами Стрендж, покосившись на улыбчивую Вонг. Он хотел намекнуть ей, чтобы та не доверяла «не типичному» мужчине в их мире, но та всячески пропускала его тонкие намеки мимо ушей, — только прошу, хватит этих пустых нежностей. Пора объяснить человеку что к чему, а то времени у нас в обрез.
— Вижу вежливость выходит из твоего понимания необходимой затраты времени, Стрендж, — холодно сказала Вонг, — впрочем, ничего удивительного для такой высокомерной выскочки, как ты.
— Если бы эта вежливость спасала жизни лучше, чем вовремя оказанная помощь — я бы отказался от своих премий хирурга и пошел бы работать гадалкой.
— Хмпф. Только не вздумай вновь переворачивать мою библиотеку вверх дном и творить что тебе вздумается, Стрендж. Я слежу за тобой.
— Как и всегда, моя дорогая, как и всегда, — спокойно ответил Стивен, шутливо поклонившись.
Вонг раздраженно хмыкнула, взяла пачку книг в охапку, и, важно развернувшись, скрылась между стеллажей.
— Пойдем же, Джейкоб, пока эта маленькая надоедливая мышка не прибежала вновь, — сказал Стрендж, и в какой-то момент мне показалось, что он спасал её от страшного и злого кота. Хотя я не планировал ничего делать, но видимо Стрендж не мог не опасаться моего присутствия пока ещё слабо понимал меня.
Я спокойно продолжал идти за ним, не обращая внимание на легкое напряжение между нами и старался не обращать внимание ни на что, кроме таинственных тёмных стен, в котором прибывало что-то неосязаемо притягательное. Вскоре мы подошли к столу, на котором лежали раскрытые книги. Я смутно ощущал от прохладную старческую ауру и, хотя не понимал, что в них написано, заметил движение текста на измученных временем листах. На них незнакомые слова причудливо сливались в неясные предложения, которые загадочным образом обретали в моей голове смысл.
— Ты вряд ли поймешь, что здесь написано, но я постараюсь объяснить, — сказал Стрендж, проводя пальцами по желтому, потрескавшемуся от старости пергаменту. — Это древние письмена, в которых…
— … говорится о Слиянии миров и подобных мне людях.
Выразительные брови Стренджа поднялись вверх, когда он обернулся на меня с немым вопросом.
— Верно. Удивительно, что ты можешь понять так много лишь раз взглянув на страницу древнего фолианта. Обычно эти книги может прочесть только кто-то навроде меня, отлично знакомый с магическими замыслами. Видимо твой талант куда больше, чем я предполагал.
Я перевел взгляд на пыльные страницы.
— Талант к чему?
Стредж оттолкнулся от стола и задумчиво провел пальцами по тонкой седой бородке.
— К магии, разумеется. У тебя большой магический талант. Впрочем, я понял это сразу, как только увидел тебя. В ином случае мне бы даже не пришло в голову помогать тебе.
Слова Стренджа прозвучали как упрек, который был обращён к самому себе. Его слова показались мне намеком на мою пользу как инструмента в его руках. Но он сразу же постарался поправиться, неспешно отойдя от древних писем и сосредоточенно сложил пальцы рук вместе.
— Пойми, Джейкоб, сейчас не время искать скрытый смысл в моих словах. Твоя предыдущая жизнь и хитросплетения войны навсегда закончились. Я хочу, чтобы ты воспринял мои слова правильно и без неясных подтекстов, но увы, это не всегда возможно. Когда дело касается магии зачастую даже самые просты слова звучат как околесица.
Я кивнул, осознавая всю запутанность открывшегося мне мира.
— Искусство речи в повседневной жизни не легкая задача, — сказал я, поддержав его начинания.
— Я понял это ещё после бесчисленных провальных отношений и недопонимания. Древние тексты — это тоже своего рода общение с женщиной, только перевести древнюю речь на человеческую бывает крайне сложно, — Стрендж бессильно пожал плечами, словно не смог найти подходящих слов. — Я привык говорить прямо и без приукрашивания, так что скажу, как есть: я решил помочь тебе лишь потому, что ты сам можешь помочь тебе. Здесь нету ни чести, ни благородства. Лишь сплошной расчет, который может не оправдаться. Я не против твоего нахождения здесь, если ты выживешь, но, если ничего не выйдет, я не буду лить по тебе слезы.
— Я не против, — спокойно сказал я.
В Мире шиноби правду приходилось выбивать силой. В этом мире ничего особо не изменилось. Только если раньше сокрытие истины служило орудием убийства, то сейчас умалчивание спасало жизни от смертельной обиды и задетой гордости.
— Ты уж извини, Джейкоб, но я правда не всемогущий, — покосился на меня Стрендж с нотками вины в голосе, но заметив слабую улыбку на моих губах вопросительно поднял бровь. Впрочем, так и не поучив ответ. — Тогда начнем. Для начала я хочу узнать, какие первые изменения ты заметил в себе после вселения в новое тело? В тебе могло что-то измениться. Может быть, появились новые ощущения?
— Мои силы исчезли.
— О каких силах идет речь?
— В Мире Шиноби её называли «Чакра». Эта энергия питала техники и тела шиноби, — объяснил я.
— Духовная практика индуизма. Мистическая энергия, представляющая собой место пересечение каналов, — задумчиво кивнул Стрендж, объясняя сам себе смысл моих слов.
— В моем мире чакра играла ключевую роль в жизни людей и чем-то походила на магию. Основная разница лишь в способе её применения и источнике. Впрочем, мои предположения поверхностны, — сказал я, видя простор для заблуждений, ведь я практически ничего не знал о магии. — Раньше я чувствовал течение чакры в своем теле, но сейчас я словно опустел. Зато теперь я ощущаю что-то другое.
— Ты чувствуешь магию, — сказал Стрендж, встретившись со мной глазами. — Наверняка твое астральное тело, привыкшее к взаимодействию с чакрой, обладает повышенной чувствительностью к различным видам энергии. Ты ещё не можешь ей управлять, но зато открыт для её возможностей.
Я кивнул, принимая новые сведения за данность.
— Но при этом твои ощущения путаются. Это объясняется тем, что ты попал в другой мир со своими правилами и законами физики. Держу пари, люди в твоем мире отличались от нас довольно сильно.
— Внешне мы похожи, — выпрямился я над столом, и бросив задумчивый взгляд в глубь своих воспоминаний. — Ваша библиотекарша мисс Вонг… очень похожа на моих близких.
— Ничего удивительного в этом нет. Все-таки разных реальностей бесконечное множество. Я видел разных людей на Земле, даже синекожих. У некоторых было по четыре руки, а где-то даже Майкл Джексон до сих пор жив, — покосился на меня Стреднж, видя мое непонимание. — Это такой певец. Джейкоб должен был его знать.
— Попав сюда я потерял возможность использовать чакру, но почему обрел возможность использовать магию?
Стрендж поднял на меня серьезный взгляд и раскрыл ладонь, на которой возникло желтое свечение, похожее на сотканный из света Лотус.
— Тут все не так просто. Во Мультивселенной бесчисленное множество различных источников энергии, но магия среди них занимает особое место.
Рука Чародея поднялась вверх, и сорвавшийся с неё цветок расцвел бесчисленными узорами, которые образовали рисунок вселенной. В ней кружили звезды, космические скопления, и даже планеты.
— Магия так же известна как энергия Вселенной. Она существует с изначальных времен, везде и в бесконечных вариациях. Она также же известна как Арканум Эко, один из самых частых разновидностей магии, — именно этот источник используется большинством магов по всей Мультвселенной. Арканум Эко универсален и есть практически в каждом мире. Думаю, какая-то часть этой энергии есть даже в твоем мире, Учиха Итачи.
— Значит, я мог обладать склонностью к магии ещё будучи в своем мире.
— Вроде того. Магия исходит из Вечности и распространяется везде и всюду, по всем планам и стихиям. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ты можешь использовать магию здесь. А вот твоя предыдущая сила… чакра, так? Она малоизвестна даже в нашем мире, и поэтому вряд ли так распространена повсеместно. Ты говорил, что чакра исходила из твоего тела. В таком случае нет ничего удивительного, что, сменив тело ты потерял её. Но вот в отличие от чакры, магия исходит от источника вне твоего тела. Магия контактирует с твоей бессмертной и вездесущей душой, когда как чакра только привязана к бренному телу. Поэтому куда бы ты не пошел, в какую вселенную бы не попал — ты везде сможешь применить магию, но с чакрой так не выйдет.
— Но мне кажется, что я ощущаю её.
— Кого? — удивленно спросил Стрендж.
— Чакру, — сжимаю кисть я, — я чувствую её смутное течение где-то на границе своего сознания, но не могу коснуться её как раньше.
От моих слов Стрендж с подозрением наклонил голову. Зеленые глаза излучали поколебленную уверенность. Он застыл на месте и не двигался долгое время, пока наконец не принял задумчивый вид, впадая в глубокие размышления.
— Можешь объяснить, как раньше работала твоя сила поподробнее?
Все особенности чакры, тела шиноби, и всеобъемлющее описание концепции Мира шиноби я пересказал Стренджу от начала и конца. От детальных пониманий моего личного взгляда до отдельных техник и концепций, которые я открыл сам и которые создал сам. Ясное понимание моих техник было ключом к раскрытию тайны моих странных ощущений, и я постарался зацепиться за этот шанс.
Ускользающий от меня поток силы явно как-то связывал меня с прошлым миром, но судя по реакции Стивена Стренджа он не видел никакой связи между чакрой и магией.
Основной особенностью контроля над чакрой были чакра-каналы, по которым протекала энергия для создания техник шиноби. Понятно дело, без тела с чакра каналами использование чакры физически невозможно. Ведь используя их как проводник, я создавал элементальные техники и призывал на свою помощь силы стихий. Одна лишь душа на такое не способна.
— Поразительно, — сказал Стрендж, блеснув холодным оттенком зеленых глаз, — как много таинственных и опасных техник существовало в Мире Шиноби. И ты все познал их с такой точностью и самосознанием, — восхитился Стрендж, стараясь сохранять спокойное выражение лица. Его пальцы нервно потирали седую, тонкую бородку. — Но ты уверен, что действительно чувствуешь чакру до сих пор?
Я кивнул.
— Это невозможно. Переместившись в новый мир, ты абсолютно точно потерял чакра каналы, а значит и не можешь использовать так называемый «Шаринган».
— Может быть, это очередное фантомное ощущение?
— Как с болью? Вряд ли… — голос Стренджа вновь исказили нотки неуверенности.
— Все так и должно работать, но возможно мы что-то упускаем, — предположил я.
— Это интересно.
— Значит, это возможно.
— Более чем, — уверенно ответил Стрендж, вскинув согнутые от предвкушения пальцы. — Учитывая возможности магии — невозможного просто не может существовать. Сама невозможность — это концепция, которая разбивается о суть всевозможности магии. Единственный, кто может ограничить себя в желаемом и допустить неисполнимость человеческих желаний…
— … сам маг, — в задумчивости склонил голову я.
— Именно поэтому таким Хранителям как я приходится защищать мир от всевозможных магических угроз, Итачи, — сказал Стрендж. — Мы — единственный ограничительный барьер перед всемогущими тёмными силами, стремящимися завладеть миром. Мы — необходимое ограничение, — сказал Стреднж, и повисло тяжелое молчание. Он перевел взгляд в сторону и направил руку к книжной полки. Оттуда сорвался кусок кожи, сковывающий некую вещь.
— Опасаться нужно не ограничений магии, а её возможностей. Во всяком случае, тебе придется привыкнуть к своему новому положению и научиться использовать магию. Ответы на свои вопросы, какие бы они не были, ты в итоге найдешь сам, — сказал Стивен, раскрывая ладонь передо мной. По центру руки возник желтый шар свечения, — и начнешь ты с Арканум Эко — одной из основных сил нашего мира, на которой строится учения Камар-Таджа и защитников Земли.