Ведьмак_Буря_Осколков_Глава_131.epub
Ведьмак_Буря_Осколков_Глава_131.docx
Ведьмак_Буря_Осколков_Глава_131.fb2
Скачать все главы одним файлом можно тут
Глава 131
«Кто же эти чужаки с такими знакомыми лицами? Они выходят из толпы со столь равнодушными взорами, и кровь стекает по их рукам. То, что прежде таилось, маскировалось под миролюбие и безвредность, ныне выражено на озверелых лицах, и жертвы трепещут под пятой мгновенно вспыхнувшей ненависти. Кто ведёт и кто следует, и почему огонь разгорается в темноте, а утром мы безразлично и непонимающе глядим на наследие разбуженной злобы? Меня не одурачить покаянными стонами. Меня не затронуть выражениями горя. Ибо я помню тусклый свет, помню, чьё лицо отразилось в кровавой луже. Моё. Кто же этот чужак со знакомым лицом, смешавшийся с хаотически мелькающей толпой? Буря бушует в моём черепе, бешено кипит кровь, пока я с головой погружаюсь в ненависть и лишаю жизни невинных. Злоба на их слабость переворачивает котёл, и в потоке тону я, чужак, чужак…»
Лето из Гулеты, ведьмак школы Змеи.
* * *
Вызима, Темерия, три дня после подрыва Амброзия, взгляд со стороны
Почти минуту времени Луис Маравель гипнотизировал взглядом лежащую в его кабинете записку, отчётливо понимая, что никто не мог сюда зайти. Вот вообще никто!
Почесав подбородок, он снова оглянулся на двери, но личной охраной заведовал человек, которого он вытащил из собственного поместья, где тот служил, покуда сам Маравель был ещё графом. Этому человеку он доверял, как самому себе, и охрану тот тоже забрал его собственную, домашнюю.
«Магия?» — подумал новоявленный король Темерии, после чего поморщился. Дворец был напичкан двимеритом. Не прям чтобы весь: от и до, но тем не менее. Ключевые комнаты и помещения содержали достаточно этого сверхредкого и крайне дорогого материала, коего хватало, дабы чародеям приходилось весьма серьёзно напрягаться, чтобы колдовать.
Маравель припомнил, как по приказу Фольтеста весь двимерит срывали из старого за́мка, перетаскивая сюда. Это, конечно, не панацея, ибо невозможно было наполнить двимеритом столь огромное место, но… защита всё равно внушала. С учётом стражи и нескольких защитных ритуалов от новенькой рыжей советницы-чародейки со своей ученицей, которых Амброзий лично откуда-то вытащил, в своей безопасности новоявленный король был уверен.
И надо же, записка!
«Может, от самого Амброзия?» — задумался Маравель, сглотнул, нацепил толстые перчатки из кожи виверны, а потом аккуратно взял клочок бумаги в руки и раскрыл:
«Не верь слухам, со мной всё в порядке. Устроил охоту на живца. Действуй по плану и не вздумай его менять. После казней времени прошло мало, знать побоится проверять тебя на прочность, но лучше намекни им, что не потерпишь произвола. Пока что всё. Ах да, после прочтения записку нужно съесть».
И никакой подписи.
Луис Маравель коснулся бороды, которую начал отращивать по просьбе Адды. Едва только девушка начала худо-бедно разговаривать, как сразу пожелала, чтобы её супруг выглядел более мужественно. И король, к своему собственному удивлению, прислушался к этому совету.
«Ещё человеком толком не стала, а уже из меня верёвки вьёт. Не то что Фибия», — вздохнул Маравель, припомнив свою бывшую жену, ныне оставшуюся на хозяйстве дома. Разумеется она не была рада переменам в семейной жизни, но перспективы и правда поражали воображение. Отказываться от подобного было самой настоящей глупостью. Тем более, Фибия и так прекрасно знала, что Луис изменяет ей, пусть и не слишком часто. По сути, почти ничего не изменилось, кроме статуса.
На что-то надеясь, Маравель перевернул записку, но не обнаружил под ней ничего. Весь текст поместился в пару строчек, написанных ровным убористым почерком, без клякс и ошибок. Хуже всего, что новоявленный монарх не знал, какой почерк был у Амброзия, но все его чувства жирно намекали о хозяине записки.
Вздохнув, Маравель скептично хмыкнул. Слухи о том, что великого инквизитора подорвали прямо в Третогоре уже успели до него дойти, правда сам король в них не верил. Слишком хорошо успел он узнать этого человека. Слишком.
Скомкав записку, Луис выбросил её в ведро для разного мелкого мусора, которое стояло рядом с его столом и которое раз в день очищали слуги.
Упав на стул, мужчина открыл ежедневник, желая проверить список дел на сегодня, включая также необходимые встречи.
Открыл и замер, уставившись на ещё один текст, написанный прямо в его святая святых!
«Думаешь, я не знаю, что ты не съел записку? Я для кого написал приказ?! Думаешь, я не приглядываю за тобой прямо сейчас? Быстро достал и сожрал, пока ещё можешь сделать это собственными руками! Ещё раз нарушишь мои указания и последствия тебе не понравятся».
Подскочив со стула, словно сел на острую кнопку, Луис с головой закопался в мусорку, выискивая там скомканную записку, уже успевшую намокнуть в какой-то дряни. Преодолевая отвращение, король Темерии закинул бумажку себе в рот, принявшись торопливо жевать.
Проглотив, он метнулся к бару, вытащил бутылку дорогого вина, сорвал крышку и принялся хлестать прямо из горла, надеясь заглушить мерзкое послевкусие.
Немного подумав, Маравель вернулся к своему ежедневнику, вырвал страницу с посланием и тоже её съел. На всякий случай.
Тем временем, в шестнадцати километрах от королевского дворца, в недавно достроенном широком приземистом за́мке Ордена Пылающей Розы, в кабинет великого магистра громогласно застучали.
— Войдите, — отвлёкся Яков. Могучий маг и Исток изучал документацию по деятельности Саламандр. Получив поддержку не только от Ордена и Церкви, но и самой страны, которая открыла им ряд ранее недоступных направлений и начала закрывать глаза на некоторые пути их поставок, бандитская группировка принялась столь стремительно расширяться, что удивлён был даже сам Яков. Множество новичков, среди которых полно опытных и умелых специалистов, огромные деньги, связи, подкуп, территории, наёмные рабочие… За Саламандрами нужно было следить. Одного Азара Яведа не хватало. Ему необходимо найти заместителя, но не просто чародея или воина Ордена, а кого-то… знающего. Человека — непременно человека! — ранее занимавшегося чем-то незаконным, но не рядового бандита или контрабандиста — кого-то с мозгами.
Прямо сейчас Яков рассматривал кандидатуру некоего «Профессора», профессионального наёмника, убийцу с хорошими мозгами, начитанного, знающего, умеющего заумно выражаться (за что и получил прозвище), а главное — обладающего опытом командования, боя и жизни за чертой закона.
Очень удачно было то, что сам Профессор недавно прислал ему письмо, полное намёков о знании истинного положения дел:
«Многоуважаемый магистр Яков,
Позвольте выразить надежду, что настоящее послание застигнет вас в состоянии, если не цветущего здравия, то хотя бы приемлемой когнитивной функциональности. Впрочем, учитывая ваш хронический пренебрежительный подход к элементарным мерам предосторожности в экспериментах, я склонен допустить некоторый дефицит вашего благополучия. Но оставим эти тривиальности.
Моя эпистемологическая рефлексия привела меня к неизбежному заключению: организация, известная под прозвищем «Саламандры», представляет собой не просто конгломерат уличных маргиналов, а структуру с колоссальным потенциалом в контексте нарождающейся гегемонии в подполье Вызимы. Их методы, пусть и лишённые изящества, демонстрируют прагматичную эффективность, а сеть контактов простирается в такие сферы, которые могли бы вызвать интерес даже у человека вашей… проницательности.
Я намерен предложить им свои услуги в качестве консультанта по вопросам фармакологии, токсикологии и стратегического планирования. Мои познания в области нейротоксинов, психотропных субстанций и методов контролируемой эскалации конфликтов могут быть использованы для системной оптимизации их деятельности. Разумеется, это лишь промежуточный этап в моих изысканиях, но разве не в духе научного метода — использовать любые доступные ресурсы для достижения цели?
Вы, как человек, не чуждый прагматизму, должны понять мою позицию. В конце концов, разве не вы сами неоднократно демонстрировали, что моральные дихотомии — удел тех, кто не способен мыслить в категориях больших игр?
Если сочтёте возможным обсудить потенциальные точки соприкосновения наших интересов — я, как всегда, открыт для диалога. В противном случае… что же, позволю себе напомнить, что даже самая прочная репутация может быть подвергнута деконструкции при наличии соответствующих рычагов.
С искренним (хотя и несколько условным) уважением,
Профессор».
— Чёртов педант, — буркнул Яков, припомнив содержание письма. Тем не менее, сам Профессор вызывал интерес, а потому факт его найма был почти что решённым вопросом.
В кабинет магистра, тем временем, стремительно ворвался Михул — один из приближённых Якова, одновременно являющийся его заместителем.
— Магистр! — встревоженно выкрикнул он. — Великий инквизитор Амброзий!.. Его убили! Я только что узнал…
— Глупости, — отмахнулся Яков.
— Нет, всё правда! Несколько независимых друг от друга источников доложили мне: картеж Амброзия взорвали по пути во дворец Визимира, в Третогоре! Говорят — нелюди!
— Я сказал — глупости! — уже громче и жёстче заявил Великий Магистр. — Занимайся своим делом, Михул, а если я услышу, что солдаты сплетничают о подобной ереси, то накажу всех. И офицеров — в два раза больше!
— Е-есть, господин! — заикнувшись, поклонился его внезапный собеседник и аккуратно, спиной вперёд, вышел из помещения.
Яков откинулся на спинку своего богато украшенного кресла, посмотрел в окно и хмыкнул.
— Что ты затеял, Амброз? И как долго будешь держать эту интригу?
* * *
Королевский дворец, Третогор, Редания, восемь дней спустя после подрыва Амброзия, взгляд со стороны
— …шестеро уже согласилось, встречи с ними состоятся на следующей неделе, — произнёс Дийкстра. Массивный глава шпионов начал неспешно снимать богато украшенный сюртук, скидывая одежду на стоящий в отдалении стул. — Жалкие людишки, стоило лишь тени Амброза исчезнуть из-за их спины, как сразу же начали искать нового покровителя.
— Это нормальное состояние. Люди не любят работать в одиночку, — улыбнулась Филиппа Эйльхарт. Чародейка с толикой насмешки покосилась на своего любовника, а потом изящно избавилась от своей одежды одним мучительно долгим движением руки.
Сигизмунд сглотнул. Тело Филиппы было прекрасно. Изумительное произведение искусства, над которым волшебница трудилась даже не годы — десятилетия.
Всё, что было в нём, казалось идеальным: белоснежная кожа, лишённая любых пигментов, родинок или пятен. Упругая грудь третьего размера с круглыми ореолами твёрдых сосков. Плоский животик, без грамма лишнего жира. Гладкие подтянутые бёдра…
Взглянув женщине между ног, Дийкстра ощутил, как возбуждение волной протекло по всему его телу, отдавая в пах.
Между ними не было любви, они оба знали это. Скорее они были друг для друга удобным инструментом. Для Сигизмунда это снятие рабочего стресса и углубление отношений, для Эйльхарт — больший контроль над своим партнёром.
— Не понимаю этого, — тем не менее продолжил он. — Серьёзно, Филь, уже двадцать лет занимаюсь политикой и шпионажем, а всё одно и потому. Поначалу думал — исключение, потом понял — суровая реальность. Они ведь все трусливые и никчёмные. Все как один.
Рубашка последовала за сюртуком, оголив массивные телеса. Мужчина знал, что бесконечно далёк от идеала красоты. Его лицо было чрезмерно грубым и будто бы лишённым даже тени интеллекта. Брюхо — выпирающим, руки — излишне здоровыми, пальцы — грубыми и шершавыми, ноги и задница — волосатыми, словно у обезьяны.
И всё же, он был здесь. С ней.
— Потому на вершину пирамиды вышли мы, Сиги, а не они, — улыбнулась Филиппа, скользнувшая ближе и положившая тонкие ладошки на его плечи. — Те, кто не рискует…
— Не пьёт шампанское, — закончил он, осторожно, словно боясь её сломать, обхватив за талию.
— О, да. Очень меткое выражение, — чародейка подалась вперёд, встав на цыпочки. Дийкстра немного наклонил голову, целуя нежные, чуть сладковатые губы. Их языки осторожно, словно в первый раз, коснулись друг друга и заплясали в отчаянной борьбе. — Я правильно понимаю, что Визимир получит далеко не всё? — наконец прервала Филиппа поцелуй, уже ощущая своим бедром внушительный инструмент любовника.
— Ну-у… его величество — человек занятой, — хрипло пробормотал Дийкстра. — Контроль над разной мелочью он обычно поручает своим слугам.
— Своим верным слугам… — женщина обошла его по кругу, нежно касаясь то тут, то там.
— Мы можем использовать их, Филь, — шпион остановил её, обхватив за ягодицы и страстно начал мять, наблюдая за чародейкой сверху вниз.
— Уверен? Не останется следов? — щёки волшебницы успели раскраснеться.
Простая, как палка, физическая потребность. Сама чародейка воспринимала Дийкстру больше как огромный вибратор, изредка дающий осечку и не всегда способный довести её до пика удовольствия. Однако общие интересы и желание удерживать контроль над этим человеком, сохраняли их отношения прочнее уз брака. Тандем казался взаимовыгодным и в каком-то роде удобным.
— Я всё предусмотрел, — улыбнулся Сигизмунд. — План надёжен и прост. Ты сама знаешь, чем проще, тем больше шансов на успех.
— Понимаю, — шепнула Филиппа, ощутив, как грубый, но умелый палец, принялся ласкать её между ног, доводя до дрожи во всём теле. — А что насчёт Нильфгаарда и истории Амброзия? Есть сподвижки?
— Как ни странно — да, — на миг Дийкстра остановился, его взгляд остекленел, будто бы смотря сквозь чародейку — но лишь на миг. — Пока рано судить, но агенты сообщили, что страны Юга лихорадит. Там называют это «промышленной революцией», что бы это ни значило.
— Революцией доброе дело не назовут.
— Ситуация непонятна и незнакома, но можно уверенно сказать, что им не до нас. Слишком заняты самими собой, — наклонившись, мужчина поцеловал её в шею, вызвав довольную улыбку. У Филиппы это место было одной из эрогенных зон.
— Ложная тревога? — промурчала она.
— Ты знаешь меня, Филь, я бы рад сказать: «да», но пока не проверю всё на несколько раз, то не могу. А тут… нутро будто горит и кричит: «что-то не так».
— Твоей интуиции можно верить, — женщина подалась вперёд, врезаясь острыми сосками в волосатый торс своего любовника и вдыхая его запах — смесь пота и духóв. Не хорошо, но и не плохо. Привычно.
— Надеюсь на это, — второй рукой Дийкстра охватил её грудь, начав играть с вишенкой соска. — Я уже направил туда дополнительных людей. Путь неблизкий, почти три месяца конным, ежели не случится каких-то напастей по дороге.
— Дальняя страна… — женщине всё труднее было сосредоточиться на разговоре. Умелые манипуляции Сигизмунда разгорячили её, желание поднималось всё выше. — Какие шансы, что предсказанное Амброзием может случиться?
— Не знаю, — откровенно ответил он.
— Раньше ты был увереннее, — попеняла чародейка, обхватив его мужское естество и крепко сжав.
— Я и был увереннее, — хмыкнул Дийкстра.
— Хм… как твои эмиссары продвигаются к новому королю Темерии? — сменила она тему.
— Два дня назад пересекли границу — всё-таки поехали через Ринбе, а не Оксенфурт, что куда ближе, — Дийкстра прикрыл глаза, отдаваясь приятным ощущениям, вызванным тонкими пальчиками Филиппы. — Таким темпом, через три дня доберутся до Вызимы. Я дал им достаточно денег на покупку новых свежих лошадей в каждой конюшне.
— Хороший срок, — второй рукой волшебница подтолкнула его в сторону кровати. — Быстрее, чем мы предполагали.
— Главное — это подготовка, — мужчина подхватил женщину на руки и ещё раз поцеловал. — Кто-кто, а Амброзий это знал. Всё-таки, что ни говори, но этот парень умел работать.
— Потому и поднялся.
— И упал, — хохотнул шпион, после чего лёг на кровать спиной. Поменяйся они местами и был бы риск, что он раздавит Филиппу собственным телом.
Чародейка провела рукой у себя между ног, убедившись, что достаточно намокла, после чего перекинула ногу и плавно насадилась на внушительный прибор Сигизмунда.
— Ох-х-р-р… — очень странно и необычно для неё захрипел Дийкстра, выпучив глаза, словно бы не на него уселась женщина, а его самого очень внезапно насадил какой-то мужчина.
Филиппа на миг прищурилась, но только собравшись отдаться волне удовольствия, начав дикую и бурную скачку, как заметила, что изо рта её любовника начала течь кровь.
Широко открыв глаза, чародейка застыла, ощутив, как его член начал терять свою твёрдость и силу внутри неё. Миг спустя из внушительного брюха Дийкстры показался окровавленный кончик клинка.
Кто-то ударил его мечом, спрятавшись под кровать!
Женщина мгновенно вскочила с мёртвого любовника, но тут открылись дверцы двух шкафов, откуда выскочили неизвестные ей люди, одетые в плотные тёмные одежды, скрывающие лица. Каждый из них удерживал в руках короткие дубинки.
Выплеснув чары, которые волшебница всегда удерживала в своём резерве, она зло рыкнула — магия буквально обтекла их, даже не задев. Причина очевидна — двимерит. Редкий и дорогой материал, которым владел далеко не каждый богач.
Хуже того, острый ум Филиппы уже успел осознать, что если бы её хотели убить, то сделали бы это куда раньше и быстрее — достаточно было меткого арбалетного болта. Но нет, эти люди, вместо арбалетов, мечей или кинжалов, оказались вооружены дубинками. Дубинками! Очень плохо.
Миг спустя чародейка обернулась белой совой, резво взмахнув крыльями. Она умудрилась увернуться от взмаха дубины и даже набрать высоту, на миг поверив в собственное спасение — ведь летела в сторону открытого окна.
Она просчиталась. Тонкая, но крепкая сеть обхватила птицу, заставив её упасть.
— Попалась, — довольно произнёс первый убийца, в то время как второй уже вытащил из-за пояса двимеритовый ошейник и такие же, только очень тонкие браслеты — слишком маленькие, чтобы надевать их на человеческую руку, но вот на птичью лапку…
«Они знали о моей форме! — в испуге подумала Филиппа. — И подготовились!»
Сова забилась в путах, но мгновение спустя на ней уже защёлкнули двимеритовые ограничители, превратив могучую чародейку в самую обычную сову.
Тем временем из-под кровати выбрался третий их представитель, чьи руки и часть груди были заляпаны натёкшей кровью. Деловито размяв плечи, он проверил пульс Дийкстры, а потом, на всякий случай, вонзил клинок ему в глаз, пробивая мозг.
Беззвучно переглянувшись, троица направилась к окну, через который они сюда и проникли.
На следующий день в кабинет Великого Инквизитора Церкви Вечного Огня доставили красивую золотую клетку, где сидела очень недовольная белая сова, на шее которой размещался тугой двимеритовый ошейник, а на лапах — два аналогичных браслета.
Увидев совершенно живого и невредимого хозяина кабинета, она глухо ухнула и буквально подскочила ближе к прутьям клетки. Её новоявленный собеседник ухмыльнулся, подошёл ближе и погладил нежные белые пёрышки.
— У меня на тебя большие планы, Филиппа, — насмешливо сказал он.
* * *
Примечание автора: понравилась глава? Не забудь поставить лайк вот здесь и конечно же буду ждать твой комментарий :))