2024-04-24 05:32
Князь — Глава 4
— Ты обещал деньги! Где они?! — Норм в ярости потряс мешочек с кучкой медяков, которые разлетелись по полу.
Лонд мог бы гордиться собой, умей он читать мысли: угадал мотивы парня с абсолютной точностью, которого и видел-то всего несколько раз в жизни. Отец Норма, Джен, работал на мельнице Оланура. Последний был из северян. На юге не любили сложные имена, и мужчину часто называли местным вариантом: Олан. Мельник в городе был известен тремя вещами: необъятным пузом, жадностью и жесткостью, умея держать всех в ежовых рукавицах и извлекать выгоду.
Что называется, держать свою сторону мельник умел как никто другой. И выгоду упускать никогда себе не позволял, такие же понятия как жалость или сострадание были, наверное, вообще оставлены им ещё в утробе матери. Те, кто знал Оланура ещё в детстве, поражались неимоверной упертости, касавшейся всего, что только могло бы ему принадлежать и на что он только мог бы претендовать. С Дженом приключилась очень простая и обычная в этих местах история. Работая на мельнице северянина, стоявшей на холме около восточных городских стен уже несколько десятков лет с тех пор, как Оланур появился в этом городе, мужчина повторил судьбу одного из своих предшественников десятилетней давности. Споткнувшись или из-за иной оплошности — тут никто толком не скажет, он, вероятно, зацепился одеждой за главное колесо. Конструкция предполагала два вращающихся колеса с тем, что Лонд бы назвал механической передачей, хотя вид был далек от оптимального. Можно сказать — примитивный. Между колесных рёбер голову мужчины мощь ветра, пойманная и направленная человеком, просто раздавила. Мельница в тот день собрала огромный ящик с кровавой мукой, слепленной комками, а по городу ещё пару лет ходили слухи про колдовство, которое творят с кровавым тестом в пекарнях.
Впрочем, глупости досужих городских разговоров Норма мало волновали. Когда Джен приехал в город и женился, то почти, можно сказать, остепенился и стал своим. Дом ему отдал Олан, взамен забирая половину от денег, которые платил рабочему. Все стало сильно хуже, когда мать Норма умерла от лихорадки зимой. После смерти отца же мельник поставил Норма перед фактом: дом все ещё не оплачен, а десятилетний мальчишка пусть и может работать, взрослого не стоит. Потому либо он может получить от Олана, как он тогда выразился, помощь и поддержку, но дом вернуть. Или найти оставшиеся деньги. Последних Норм, очевидно, не нашел. Помощь и поддержка заключалась в том, что беспризорника приняли в “семью”, где он быстро вырос и по поручительству Оланура собирал дань с мелких попрошаек и тех из жителей трущоб, которые хотели подработать на мельнице. Сезонные работы были постоянно по сбору урожая, когда крестьяне платили мельнику за помол, а Хозяин водил в город большие караваны. Да и по году тоже много чего оставалось. Мельница не работала только весной, да и то — не всегда. В остальное время было, что молоть.
В каком-то смысле Олан не обманул: Норм был устроен лучше любого бездомного и заработок имел даже больше многих простых рабочих. Только у них, этих простых рабочих, были дома, семьи. Даже банды не всегда готовы были связываться с кем-то, просто потому что у этого “кого-то” могло оказаться до шести-семи братьев. И мужей сестер. А у тех свои братья. Если так посмотреть, то Норм был неполноценным. И именно это его ужасно злило.
Встретить Ирру было, наверное, худшим, что он мог сделать в жизни. Первоначально увидев трудолюбивую, но вредную и острую на язык девушку в пекарне Иона, куда нередко таскали мешки с мукой, Норм быстро понял, что это идеальная для него невеста. Многих городских, даже и дурнушек, ему бы не отдали никогда. Кому отдавать? Сопляку без кола и двора? Уличные девчонки подрабатывали своим телом уже в четырнадцать, а кто-то и раньше начинал. Связываться с проститутками Норм не хотел. Они были самыми слабыми и жалкими из всех, кого только можно было найти в городе, денег у таких почти не водилось, а попасть в их число значило найти дорогу в один конец. После такого любому авторитету настанет катастрофа, а он хотел, нет — ОЧЕНЬ хотел вырваться выше. Получить собственный дом и перестать быть отребьем, которое хоть и боятся, но все равно считают ниже себя даже самые грязные и пьяные из горожан. Ирра подходила идеально: она не продавала себя, копила деньги, много работала, была умна, несмотря на то, что худа, далеко не дурна собой, хотя даже дочери “нормальных” семей были либо невероятно жирные и прыщавые, либо обладали лошадиными лицами и кривыми зубами, либо имели возможность похвастаться множеством иных недостатков.
Проблема была одна. Глупая девка не понимала, что лучше него она не найдет никого. С точки зрения Норма все было логично. Если бы только он имел дом, то был бы полноценным горожанином с правом голосовать, входить и выходить из города без пошлин и много чем ещё. Он был лучшим из всех, кто жил так же, как он. Доходы и вовсе — некоторые взрослые мужчины могли бы позавидовать. А Ирра не имела ничего. Как ни крути, а невеста — это ещё и приданое. У Ирры его не было. Так чего она хотела? Дура. Но дура, которая Норму нравилась и так же, как и он, была, можно сказать, лучшей парой, которую можно было найти. И что же? Она ему отказала. Дважды. А когда он пригрозил, то и вовсе получил от пекаря Иона! Тот был под мельницей, как и положено пекарю. А Ирра работала на него. Может, кто-то из приказчиков Оланура и мог бы что-то такое выкинуть, но Норму своих трогать нельзя. Правила есть правила. И они давно устоялись.
Добраться до девушки через её мелкого братца — этот план был по мнению Норма гениален. Когда он возник в голове, эмоциям не было конца. Так просто! Роб с Иррой были достаточно близки, но даже не это важно. Главное — чтобы все было по правилам. Конечно, родственников шпаны за долги не трогали обычно, это было не принято. На улице каждый за себя сам. Но только обычно. Это уже была серьезная причина. Да и, в крайнем случае, можно было продать Роба в городские рабы. Участь хуже некуда: их мало, работы выполняли самые тяжелые и грязные, кормили очень плохо, а методы применяли самые жестокие. Молодые тянули несколько лет, иногда доживали даже до двадцати пяти, тридцати, взрослые, у кого было хуже со здоровьем, загинались за год-три. Понятия болезни и отдыха там не было. Приказчики просто забивали насмерть каждого, кто не мог работать. Но заставить Ирру платить за долг брата было самым простым вариантом. А там… Кому она после Норма будет нужна? И кстати, это была бы для неё хорошая судьба. Конечно, Норм бы первые пару лет показывал бы ей, где её место, но опять же — как ни крути, лучше она для себя не найдет никого. Так что он, можно сказать, делал ей большое одолжение. Благородное дело.
Между тем, когда Роб начал таскать деньги, смотрящий за уличной шайкой глазам своим не поверил. Ладно один-два раза. Украл где-то, но с такой завидной регулярностью… Норм даже сначала думал проследить за ним, но мальчишка уж очень мелкий, ловкий и юркий. А позже… Ну, стоило рассудить мудро. Зачем следить за Робом? Где он берет деньги — его проблема. Ворует где-то? Пусть поймают. Не поймают — Норму будут идти просто несметные богатства. Шутка ли, один сволочной засранец приносил в день больше, чем целая семья за всю луну? Тут даже план с Иррой отложить стоило на время. Роб все равно рано или поздно не смог бы принести денег: это было очевидно. А пока эта курица несет золотые яйца — зачем же её трогать, пугать и резать?
И день, когда Роб не сумел оплатить свои долги, кажется, настал. Норму нужно было ещё прочитать речь про то, что он о них заботится. Дал этому крысёнышу шанс и много-много слов в таком же духе, попутно объясняя крысе её место ногами по почкам… Но ни начать толком, ни закончить не дала острая боль в спине между ребрами. Тело настолько резко скрутило шоком, ни вдохнуть, ни выдохнуть, что Норм просто повалился вперед с открытым ртом.
— Привет, — появившийся словно какая-то ночная нечисть доктор махнул рукой трем взрослым парням, которые были в комнате рядом. Впрочем, они сделать мало что успели. Вскочившая на подоконник фигура держала в руках страшное оружие: небольшой ручной арбалет.
Такие особенно любили взрослые банды в крупных городах. В их небольшом городке их было всего несколько штук. Пользовался мало кто. Особенностью такого оружия была малоразмерность и полная бесполезность на больших дистанциях. Даже пятнадцать шагов уже были серьезным расстоянием, а уж два-три десятка…Так почему же оно было страшным? Потому что на малых дистанциях позволяло буквально выкосить любую угрозу выстрелом в упор. Пять-шесть шагов — отличная зона действия для этой штуки. Стража крупных городов такие арбалеты называла иногда гадюками. В честь змей. К счастью, эти машинки требовали хорошей тетивы, которую не каждый мастер мог сделать. А уж про плечики рычага и говорить не стоило — трескались регулярно. Так что полноценных отрядов, которые могли с двух рук пустить в строй стражников пару болтов, у преступных банд не было. К несчастью для подельников Норма, доктор, персона в городе известная, имел в руке вполне себе заряженную “змейку”. И болт попросту засел в животе у одного из парней. Боль была однозначно адской: бедняга даже кричать не мог.
Ещё один получил ножом в печень.
Сталь. Холодная.
И адская боль.
Это всё, что он запомнил перед тем, как перед глазами всё поплыло. Доктор добил последнего из круга Норма. Роб не подвел и четко выполнил все инструкции, достав небольшой ножик из-за голенища. И противника вывел из “игры”, и второго отвлёк. Жесткие, даже скорее жестокие действия по добиванию завершили дело хлюпающими звуками и кровью.
— Тушили всю ночь. Всем миром тушили… — Мужчина мялся перед мельником. Большущий живот лишь на вид делал его грузным и неловким. Но те, кто работал на Оланура давно, знали, что это очень опасный мужчина, который может и с хорошим бойцом справиться безо всякого оружия.
С вооруженным бойцом голыми руками — глупость, конечно. Проблема в том, что такой случай был. И пусть тот стражник был пьян, в чем все были точно уверены, но то, как ловко и жестко мельник сломал ему сначала руку, а потом и шею… Свидетели были прямо на улице. Бедняга помутнел рассудком, считая, что Джен, умерший на мельнице, был убит непосредственно мельником. Все бы ничего — каждый придумывал свои версии, имевшие право на жизнь, но мотив… Про всех мастеров всегда шептались, рассказывая об их колдовстве. Кузнецы заговаривают огонь и металл, палачи вообще духов убитых видят, мельники — те и с ветром болтают, согласно народной молве, и скрипы мельницы слушают, разбирая речь… Но то — бабкины сказки, а вот кричать на всю округу и обвинять уважаемого человека в чёрном колдовстве — это уже слишком. И Оланур был в своём праве, когда защищал свою жизнь.
Хруст. Мёртвое тело. И всё.
Но ни такой прыти, ни силы от мельника тогда никто не ждал. Вот теперь, пока событие было свежо в людской памяти, все и побаивались этого человека. Особенно с учетом того, что владелец и полноправный хозяин мельницы был ещё и далеко не беден.
— То есть дом просто загорелся? И там просто сгорел и Норм, и Крит, и даже Луш? Так, ты мне хочешь сказать, обстояло дело? Твой язык бежит вперед головы, да не языком единым.
— Но…
— Молчать! Кто первым закричал о пожаре?
— Мальчишка Роб. Он бегал по городу, по окрестным домам. Спасибо, что хоть он — а то не дай боги и на соседние здания огонь перекинулся бы…
— Боги не дают, сколько не проси, — отмахнулся мельник. — Где сейчас Роб? Имя знакомое…
— Так на нас же работает. В нашей семье он. Могу изыскать…
— Изыщи. У него есть кто-то? Мать, отец? Братья?..
— Сестра имеется.
— Её тоже изыщи. Пошел.
Но ни Роба, ни Ирры в городе не было. Новость о том, что они покинули поселение, до Оланура дошла быстро. Узкие глаза мельника под хмурыми бровями лишь раздраженно дернулись из стороны в сторону, а рот искривился в раздраженной усмешке.
— Решил начать раньше, Хозяин? — Олануру было прекрасно видно место расположения конкурента. Врага. С высоты мельницы, имевшей небольшое оконце за вращающимися лопостями, хорошо весь город просматривался. И мельник был уверен, соперник точно так же, как и он сам, постоянно посматривает на мельницу, ища знаки, слабости, сигнал к началу борьбы.
— Я никуда не пойду! Тем более — с ним! Я даже не знаю, кто он! Роб, ты совсем с ума сошел?! Твои игры… Ай!!! — Девушка отшатнулась, когда рядом с ней в деревянную стенку вонзился нож.
— Вариант первый. Ты идешь с нами, — устав ждать, пока Роб объяснит своей сестре все, что нужно, Лонд решил брать ситуацию в свои руки. — Вариант второй…
— Что?! Зарежешь меня? — Если бы не маска, юноша даже моргнул. Ирра была явно не робкого десятка, раз решила его перебить. Пусть и на эмоциях.
— Нет. Все проще. Я свяжу тебе руки, ноги и воткну кляп. Позже утром, когда выяснится, что твой брат участвовал в поджоге дома, где обитала “семья” Норма, а это выяснится, мельники найдут тебя. Дальше есть два возможных будущих. Либо тебя допросят, после чего пустят по кругу. Либо тебя сначала пустят по кругу, а потом допросят. И никто не поверит, что ты ничего не знаешь. Просто потому что допрашивать можно, пока человек не сдох. Ну как тебе? — Лонд снял маску доктора и улыбнулся.
— Тыыы!.. — Ирра очень некультурно тыкнула пальцем в собеседника. — Роб! Он же человек Хозяина! Это он все подстроил! Нужно рассказать Иону…
— И всё повторится, — Лонд развёл руками. — Твой брат должен был Норму денег. Много денег. И про это известно. Если бы Роб не отдал, Норм обещал забрать тебя.
— Враньё! — Она осеклась, вспомнив, что Роб, будучи непосредственно участником событий, находится в комнате. — Роб?.. Роб?
— Это так и было, — он выглядел подавленным. — Я не знал, что делать. И обратился к доктору. Им оказался Лонд.
— А как же моя работа? Деньги?.. Ион обещал помочь мне найти мужа…
— Норм нашел для тебя мужа раньше. Себя. И своих друзей. Сразу десяток мужей было бы каждый день. Это даже больше, чем у иных шлюх из домов фей, — помолчав немного, Лонд жестко резанул: — Собирай вещи. Не больше заплечного мешка. Еду бери всю, какую найдешь. И отправляемся.
— Куда мы пойдем? — Роб был хоть и подавлен, но очень любопытен.
— В лавку Иона. Влезем и возьмём поесть. Потом — за стены. У нас немного времени.
Сказано — сделано.
Добраться по растревоженному городу до лавки было не так-то просто, но возможно. Почему растревоженному? Так пожар.
Беда.
Пожар — это страшное явление в деревянном городке. Благо, горело небольшое здание, стоящее на углу имевшейся невысокой застройки южного пустыря. Часть других домов, как бы это было ни иронично, спалил прошлый пожар. А ближайший квартал, который примыкал к эпицентру возгорания, дому, облюбованному бандой Толстого Норма, был как раз территорией вокруг мельницы. И та самая речка недалеко. С учетом того, что Роб с Лондом натаскали некоторое количество воды и залили часть дома перед тем, как подожгли, а кричать об огне начали сильно заранее, риск большого урона городу был минимален. Хотя без согласования с Хозяином делать такое было опасно. Так-то за умышленный пуск красного петуха по поселению наказания были суровые. Даже очень суровые. Вплоть до сдирания кожи в некоторых местах. Но Лонд, несмотря на то, что знал местные традиции так же, как и любой другой коренной житель этих земель, был человеком века двадцать первого. И ни окружающая убогость, ни отсутствие информационного потока, ни технологическая отсталость, ни даже время не смогли вытравить из него мировоззрение Земли. Видоизменили, да. Но не более того. Так что такой дерзкий ход, табу на который у местных впитывалось с молоком матери, его не пугал совершенно. В конце концов, откровенно говоря, если этот городишко сильно подгорит, Лонд не будет сильно горевать. Место специфичное, но город тут точно будет стоять и восстановит свою численность довольно быстро. Так-то по меркам окружающего дремучего века это и не город даже, а чуть ли не мегаполис. В месте же, куда приедет много людей, пробиваться выше будет проще.
Кстати, из этих размышлений выходило ещё кое-что. Чем выше Хозяин, тем выше возможности Лонда. Если намечается большой передел власти, то чисто технически, заняв весь город, Хозяин будет несколько более мощной фигурой. А Лонд вполне мог бы пробиться на уровень квартального. Один момент — пытаться открыть свое дело, будучи под контролем крупного купца. Другое — под контролем практически небольшого феодала. А город с окрестностями — это феод. Притом полноценный полноправный полуреспубликанский феод.
В целом система власти в окрестностях была жутко запутанной. Кто там кому приходился вассалом, кто при ком занимал должности, где кто кому подчинялся, где народовластие, где наследное правление, где ещё что-то… Но всё равно всё делилось на этакие “юрлица”, феоды. Которые могли иметь собственную систему правления, а дальше путем ряда гарантов и присяг стекались в руки к королю. В частности, мог быть народовластный, по простому — республиканский город, который имел вассалитет перед каким-нибудь графом. Результат — у графа есть вассал, но при этом вассал — это народ города. К которому относил себя каждый владетель дома. И говорил от лица вассала городской глава, которого избирали путем прямого голосования. Или ещё как-то. В частности, в случае родины Лонда речь шла о сложной системе, где по факту был глава, назначенный королем, так как город был прямым вассалом короля. Имелся ещё судья от короля. Но большая часть власти была у квартальных и местных крупных шишек, которые имели огромное количество официальных вольностей, из-за чего глава города едва ли по своему влиянию мог перещеголять хотя бы половину из них. Во всяком случае, Судья точно был на той же планке. Хозяин даже, наверное, и посильнее. Лонд так до конца и не понимал, насколько далеко простираются его влияние и возможности.
Так или иначе, добраться до лавки, находившейся всего в нескольких домах от места ночевки Ирры, было несложно. Что делать с той девчонкой, которая снимала комнату с сестрой Роба напополам, Лонд не особо представлял, решив импровизировать. К счастью — не потребовалось: задержалась. Оставалось только относительно аккуратно дойти до лавки. Дальнейший план Лонда был прост.
Во-первых, идеально было бы, чтобы Ирра помогала с убийством Норма. И город был бы потише. Но тут выбор прост: либо уговаривать на преступление и разрушение собственной жизни, либо поставить перед фактом соучастия в таком деле. Будучи человеком достаточно опытным, чтобы понимать такие простые вещи, Лонд решил действовать нахрапом, ломая молодой девушке все мосты ещё до того, как она сообразила, что к чему, или даже узнала о происходящем. Просто раз — и она беглянка, которая и нужна-то только двум людям во всём белом свете. Все остальные сдадут в лапы незавидной судьбы. А он, Лонд, ещё и помогает. Ведь в проблемы Роб влип сам. То, что ему можно было помочь тысячей способов, а не давать деньги, позволяя птичке увязать в болоте глубже — это вряд ли кто-то бы понял. Да и убийство, поджог… Столь радикальные методы были выбраны по простой причине. Лонд хотел иметь людей. Хоть каких-то. Пускай не великих воинов и не гениев всяческих афер и махинаций, не гениальных ремесленников, не графов и баронов… Пуская просто обычных людей. Но СВОИХ. Все события совпали, звезды сошлись. И ему нужно было привязать Роба и Ирру к себе. Желательно так, чтобы отвязаться было нельзя никоим образом. Чтобы над пропастью висели на этой чертовой веревочке. И если с Робом дело было уже сделано, то вот Ирра…
— Стоп.
— Что мы будем делать?.. — Девушка немного дрожала, хотя и держала себя в руках.
— Для начала — поймем, как войти тихо и незаметно, — Лонд подошел к двери.
Они стояли в удобном проулке около дома. Можно было бы подойти и со стороны заднего двора, но этого делать категорически не хотелось. Землянин не был дураком и долго изучал этот дом. Так-то у него и планов было много. Вплоть до того, что, помимо двух вариантов пройти через ворота, имелось удобное место, чтобы перелезть через стену и даже небольшой плотик, сложенный в виде охапки поленьев кое-где. Связать его было вполне реально, после чего можно было бы проплыть под крепостной решеткой. Точнее — под тем местом, где река должна была ей перекрываться. Город не брали в осаду уже добрых полвека-век, так что там был неофициальный вход-выход для всякого отребья, который неофициально держали люди городского главы. Конечно, троих он бы не выдержал. Даже одного не смог бы. Но плот был для вещей, чтобы не намочить еду и одежду. Взявшись за край, можно было легко выбраться из города ночью.
Так что Лонд был готов при любом раскладе. Оставалось только обнести пекаря. А в идеале — не просто обнести. Дом, первый этаж которого занимала пекарня, был огромен по местным меркам. Наверху, как знал Лонд, хозяйская часть. Первый этаж — производственная. Внутри живут одиннадцать человек. Сам Ион, двое подмастерьев, жена пекаря, слуга, двое сыновей и две дочери. И все они предположительно находились внутри.Может быть ещё жены подмастерьев. Если без них, то девять. Та ещё задачка.
Лонд сосредоточился. Игра с “проекцией” всегда была очень полезной. Представляя себя на стене, не важно какой — скальной ли или просто выступе дома с местной грубой кладкой, он не только расслаблялся, но и позволял своему разумы расшириться. Притом речь идет не о наркотическом трипе.
Мозг — невероятно функциональная штука. К сожалению для Лонда, окружающая действительность загоняла настоящую машину, монстра мышления, который скрывался у каждого в коробке, в рамки некой стандартной картины мира, которая ограничивала возможности настоящего разума. Про восприятие реальности и мироощущения можно очень долго размышлять, и нельзя сказать, что Лонд не любил этого делать. Но в данном конкретном случае смысл был не в этом.
Расслабляя ум и одновременно сосредотачиваясь на своем воображении, постоянно корректируя свои действия в умственной симуляции, не позволяя им оторваться от действительно возможных, Лонд как бы позволял мозгу достроить многие детали, над которыми не задумывался сознательно. Вот он лезет по стене. Куда поставить ногу. На тот камень?.. Слишком гладкий. К тому же — там мох. Это теневая сторона от солнца, здесь мох растет обильно. Соскользнет… Тогда вон туда — встать в распор и на левой руке выйти выше через опору, а потом перехватить нижним хватом… И именно здесь Лонд буквально “увидел” перед носом человека, открывшего ставни.
— Быстро и тихо! — Он, ничего не объясняя, дернул двух своих сопровождающих в тень, глубже в переулок. Наверху мелькнул огонек в щели ставен. Вероятно, Лонд заметил пару миганий раньше, но не придал этому значения? А вот подсознание — вполне.
Ставни открылись, вниз кто-то вылил вонючую жижу. О ватерклозете рассказывать местным смысла, наверное, не было.
— Бррр… — Роб брезгливо посмотрел на это. Поймав на себе насмешливый взгляд, резко надулся. — А я чё? Думаешь, мы все в помоях живем у себя в Южном?
— Весь город так думает, — фыркнул Лонд.
— Эй!
— Верю-верю. А теперь — помолчи. Там наверху никого нет кроме него. Я залезу первым. Потом вас подтяну.
— Ты уверен? В доме ещё человек десять, — Ирра подрагивала.
— Уверен. Они в других местах.
Лонд уже мысленно “пролез” импровизированную трассу. Не самое необычное занятие. Так делают практически все, кто на Земле занимается соответствующим видом спорта. Главное — понять, что и как делать, грамотно оценивая свои силы и продумывая альтернативы движениям там, где сомневаешься в своем плане. Несложно. По местным же домам Лонд покарабкался за новую жизнь уже изрядно. Сложностей не возникло.
Кузнец Торм сделал отличный кинжал. Вошел чисто — прямо в горло. С тихим чавкающим звуком человек, рот которого зажал Лонд, рухнул на колени. Руки бессвязно шевелили по округе. Пробовали ударить, потянуться к горлу, схватить за ладонь, перекрывшую рот… Но убийца дважды пошевелил кинжалом в шее, приподнимая края. Боль это адская, там сомневаться не приходится. Спустя секунд двадцать жертва уже практически не дергалась, хотя вначале удержать взрослого, пусть и хлипковатого мужчину было не слишком просто. Труп Лонд просто положил на пол. Несмотря на желание не запачкаться, рука, которой он зажимал рот, была в крови. Рукава, к счастью, он умудрился закатать.
Воином Лонд и близко не был. Но вот так — зарезать кого-то: это у него хорошо получалось. Какой это уже труп на счету в новом мире? Десятый? Да нет… Уже к двум десяткам точно добрался. Только в городе ведь были два мельника, Виттор и Норм с тремя подельниками. А Лонд ведь и раньше убивал.
— Давай! — Свесившись из окна пониже, он протянул руку. Роб смог схватиться за неё, лишь сильно подпрыгнув. Да и то — сестре пришлось подтолкнуть его. Сложнее всего было втянуть Ирру, но тоже справился. Сложно сказать, какие эмоции испытали они оба, когда в доме их встретил труп.
— Олин! Ты убил его!.. — Последние слова она уже промычала: Лонд резко зажал рот девушке.
— Хочешь за ним отправиться? Нет? Тогда говори тише. Я отпущу тебя. Ты говоришь шепотом. Ясно? — Получив пару судорожных кивков, он отпустил девушку. — Ты тут работала. А ты, — кивок на Роба, — был неоднократно. Нас интересует запас продуктов. Сушеное мясо, сухари, зерно. Ещё — деньги. Где всё это можно достать?
— Еда — на первом этаже, — Роб был куда спокойнее сестры. — Ну… Или в леднике, наверное. У Иона большой погреб.
— Роб! Это я тебя туда водила!
— Ну да, — он непонимающе глянул на сестру.
— А деньги?
— Не знаю, — мальчишка пожал плечами. — У себя держит где-то, наверное. Мошна под жирным животом болтается, небось…
— Роб! — Лонд перевел взгляд на неё. — Что? Я не знаю, где у господина Иона деньги! Правда — не знаю. Почему ты на меня так смотришь?.. — Лонд без труда видел ложь. Если смотреть на человека, тому можно найти много признаков. Какие-то из них описаны в книгах, какие-то бросаются в глаза… Но для Лонда самым простым и верным способом была интуиция. Он просто смотрел, представлял себя на месте собеседника, его эмоциональное состояние, оценивал поведение… И буквально нутром чувствовал, врет человек или нет. И чаще всего у него получалось угадать.
— Врешь. А теперь правда, — в свете луны, пробивающемся из окна, он смог увидеть, как девушка замерла. Словно удав был перед ней, вперившись гипнотическим взглядом в глаза, а вовсе и не человек.
Опасность.
Страх.
— Хранит в спальне в закрытом сундуке… Не все, но о другом не знаю, — Ирра просто сдалась. Словно где-то переломилась внутри. Лонд удовлетворенно кивнул и резко ткнул ей в грудь ножом. Рукояткой. Она машинально перехватила. — Что?..
— На всякий случай. Чтобы у тебя тоже было оружие.
Лонд молча развернулся и повел своих людей по дому. Требовалось проверить первый этаж. В идеале — зайти во все комнаты и убить всех, кто находился внутри, но люди с ним были не те. Да что там! Он и сам был далеко не так крепок и непробиваем, каким пытался себя показать. Просто… Привык что ли? А ещё — был готов. Готов к тому, что в крови придется вымазаться преизрядно. Путь наверх далеко не обязательно всегда совмещен с кровью, но тут Лонд предпочитал простые и верные решения. Он получил полный карт-бланш от хозяина на смерть всех, кто работает на мельников. Но только, что называется, “своими силами”. Так что любая проблема, которая появлялась сейчас у Лонда на пути, к своему несчастью, видимо, носила имя. Имя и прозвище, если быть точным. И решалась радикально. Не потому что это лучшее решение, а потому что оно самое быстрое.
В целом — даже если бы все обитатели дома проснулись, устроить здесь резню Лонд был вполне в состоянии. Как ни крути, но ни сам пекарь, ни его сыновья с оружием обращаться толком не умели. Лонда же этому учили. Особенно с ножом, кинжалом. Да и заряженная гадюка — страшный аргумент в помещении. Опыт же уже был изрядный. Женщин в расчет брать вообще не стоило… Другое дело, что уйти из дома тогда будет уже не особо просто, поэтому следует соблюдать тишину.
Мешки с зерном нашли довольно быстро. Взяли один небольшой. По ощущениям — килограмм на семь-восемь. Из города следовало уходить налегке, но, если получается взять лишнего, то почему нет? Зерно всегда можно бросить, а в данном случае всё складывалось максимально удачно. По плану Лонда они сейчас должны были быть уже за городом и драпать, да так чтобы пятки сверкали. А они всё ещё вольготно разгуливали по дому пекаря, копошась в его запасах.
Дальше были на очереди деньги. И вот тут требовалось пустить кровь. Для начала Лонд прошел по всем комнатам, которые были доступны. Требовалось понять две вещи. Первое — где спят люди. Второе — какие двери заперты. Всё удалось решить довольно быстро. Дальше оставалось только тихо убивать. Первым был сам Ион с супругой. Лонд специально провел внутрь Ирру и Роба, после чего жестоко расправился с пекарем. Тот ещё корчился, но кричать уже не мог.
— Добей его, — Лонд кивнул на нож, который девушка держала в руках. Та тряслась. — Добей, чтобы не мучился. Нет? Тогда ты, — Роб был куда крепче сестры, несмотря на возраст. И пусть с трудом, но вскрыл пекарю горло.
Дальше был черед остальных.
Ирра шла, трясясь. Она была словно бы мертва, хотя утренний ветерок чувствительно обдувал озябшую кожу, а ноги то и дело цепляли высокие колосья травы. Они выбрались из города, миновав подкупленного загодя стражника, добрались до сторожки, у которой это чудовище, Лонд, привязал загодя лошадь. Кобыла спокойно паслась, потом улеглась спать. На неё просто повесили пожитки и отправились в путь. Верхом никто не садился.
Рассвет маячил где-то на горизонте, утренние розовые лучи освещали небо, а начавшийся недавно легкий дождик словно по воле богов бессильно пытался смыть всю ту грязь и кровь, в которой она внезапно оказалась замазана с ног до головы. Только смыть с тела не значит вымыть из прошлого. И Роб… Он словно бы восторгался этим псом Хозяина. Словно бы подражал, учился… Как так получилось, что её брат стал таким?..
Нет, Ирра знала, что в трущобах жизнь не сахар. Там и побить могли, и работать много было нужно… Она и сама много работала в пекарне! Но жизнь, пусть и тяжелая, пусть и после голода и лишений, она все же была! И она была понятна! Ей удалось скопить деньги: целых восемнадцать чеканных. Это уже небольшое состояние. Она шила себе платья, платки, училась печь хлеб… Ион называл её помощницей и обещал приглядеть, чтобы кто-нибудь к ней да непременно посватался бы. А потом и дальше оставить работать у себя. Будущее? Будущее. А теперь его нет.
А главное, она сама разрушила его — это самое будущее. Тоже ведь не без греха. Когда Луанор, тот самый Луанор, которого она так хорошо знала и в дом отца которого они так вероломно вломились, вскочил и схватил Роба… Он ведь бил её брата! А доктор… Лонд… Этот монстр… Она не знала, что делать, а его голос давал единственную команду к действию. Просто больше никаких других вариантов не было. Она не знала, как ещё поступить. Нож в живот, кровь… Руки тогда были по локоть в крови, буквально.
Ирра укуталась в плащ, который они тоже украли у Иона. Вроде бы даже не так уж и холодно было на улице, но все равно казалось, что вокруг зябко и как-то душно. Меж тем на шее посредь грудей висел небольшой кошелёк с четырьмя золотыми. Остальные деньги были на поясе, но этот кошель… Он словно бы давил к земле своей тяжестью. Ценностью денег, которых она в жизни не видела. И цена, по которой она продалась, чтобы их получить…
И ещё слезы той женщины… Её Ирра не знала. Жену Луанора звали вроде бы Мирра или Минара… Её ведь не убили. И дочерей Иона тоже. Женщины заперлись в своей комнате. Лонд тогда попробовал выбить дверь с ноги, но за дверью явно была какая-то мебель, а не только щеколда, закрывавшая её. Мирра же… Когда она, Ирра, зарезала её мужа, женщина просто плакала, а ещё… Того, как она судорожно пыталась сорвать с себя ночную рубашку… Это Ирра, она была уверена, не забудет никогда. Ей даже не мешал никто. Лонд в маске доктора просто ждал, пока жертва примет беззащитную позу. Дескать — “делайте со мной всё, что пожелаете”.
Красноречивее всяких слов.
А потом просто ушел. Но ещё больше её пугал взгляд Роба. Там было всё. Страх, растерянность, а ещё — восхищение. Ирра слишком хорошо знала брата. Будучи бедным мальчишкой из трущоб, он понимал, что ему мало что светило. Но ещё он знал, что есть некие более “крутые” ребята. Как они ведут “большие” дела было не совсем понятно. И вот в представлении Роба Лонд и был как раз таким “крутым”. Высшим хищником для трущоб. Роб, Ирра это явственно видела, именно в тот момент, когда молодая жена уважаемого в общем-то человека готова была отдаться без остатка, понял, как можно получать и насколько много можно брать. А уж золото, которое пес Хозяина разделил между всеми поровну… Роб точно готов был смотреть Лонду в рот и вилять хвостиком рядом с ним. А если хвоста нет, то отрастить.
Ирра буквально ощущала цепкую хватку Лонда. Её он держал за горло. И её брата за горло. А тот и рад. И деваться просто некуда. Что с ней сделают, если поймают, Ирра даже думать не хотела.
— Скольких-скольких он перерезал?.. — У Хозяина хоть и был очень напряженный день, настроение ползло вверх с каждой минутою.
— Четверо в сожженом доме, шестеро в пекарне. Ион-пекарь, его сыновья, жена, два подмастерья. Остальных не трогал. Все видели маску доктора.
— Мальчик пробует пить крови… Что — не согласен?! Хорош, ой как хорош. Вёдрами хлебает!
— Он пока больше похож не на кровопийцу, а на бешеного пса, Хозяин. Хотя и полезного. Мельники не нападут на нас?
— Они приходили. Вместе с главой. Требовали Лонда. Я сказал им, что, если устроят что-нибудь, амбары с зерном попросту сгорят. На самом деле там зерно только в десятой части мешков. Остальное — опилки, — мужчина кровожадно усмехнулся. — Они не тронут никого, пока не будут уверены, что смогут захватить склады. Если кто-то пропадет или на кого-то нападут, демонстративно бери два мешка и ссыпай в реку. Пусть люди смотрят. А у Судьи требуй суда, у Главы — наказания. Но не думаю, что они решатся раньше, чем пригонят свой караван из Мерина.
— А Лонд?..
С Лондом вышло довольно забавно. Мало кто знал о его участии в том деле. Но мельники сразу обвинили его. Почему? тут все просто. За происходящим практически точно стоял Хозяин. А значит — нужно было совершить не него атаку. Хотя бы и на его людей. Лонда не было в городе на следующий день после произошедшего. Формально, он ушел вообще за сутки до случившегося, но он оказался удобной мишенью. Мог он такое сделать? Мог. Сделал ли? Кто знает? Но бить по Хозяину через Лонда было очень удобно, так что мельники просто ткнули пальцем в небо. Это было очевидно.
— Сказал — пусть забирают, если найдут. Кстати, они обвиняли его в том, что он убил доктора. Ха-ха… Даже мне трудно было догадаться, что именно он всё это время и носил ту маску. Сколько там ему лет было, когда появился доктор? Четырнадцать?
— Так может, не он? И что, мы его просто сдадим?
— Он. В этом нет сомнений. Справится с караваном из Мерина — отлично. Не справится — поделом. Если справится и вернется, городская речка уже всё равно будет красной. Никто его сдавать не будет, потому что глава перестанет хоть что-то значить. Они ещё два каравана отправили?
— Да, три каравана. В Мерин вы отправили Лонда, второй ушел к Холмовой Сопке. Видимо, хотят закупиться напрямую у крестьян. Третий к графскому замку. Ему как обычно будут зерно свозить и менять купцам на деньги, чтобы налог оплатить от деревень.
— Значит, и граф участвует в наших делах…
— Хозяин?.. Он же просто продает зерно?..
— А я просто городской квартальный. Не будь глупцом. Граф тут замешан. Вопрос — чего он хочет? И, что важнее, каким именно путем это что-то хочет получить. Ну, граф — эта меньшая из наших помех. Они все меня остановили в прошлый раз. Но я не просто так зовусь Хозяином. Как только вернётся хотя бы один караван, они попробуют напасть на склады. Сейчас сил маловато. Людей у них много, но слишком уж раскорячились, пока сил набирались перед ударом по мне. Мальчишки… Оланур старый лис, но и ему ещё учиться и учиться. Готовь потихоньку склады. Когда вернется караван, хотя бы один, выведи оттуда рабочих. Пусть там все будет сухое, как старая лучина. И пропитано маслом, смолой. Сена поднатаскайте. Я хочу, чтобы в нужный момент там все вспыхнуло. Так, чтобы остался только пепел. И от складов, и от людей, — его глаза опасно блеснули. — Всё понял?
— Понял!
— Или… Хотя стой. Вот ещё что. Начните, как вернётся караван, рассказывать, что Оланур, дескать, намолол муки и, чтобы досадить мне, замыслил сжечь зерновые склады. Чтобы я больше торговать не мог. Потому сам за зерном караваны и отправляет. Чтобы весь город с его рук ел и ему в карман платил, сколько пожелает. Всё понял?
— Да, конечно.
— Ступай давай…