Больше всего стеснялась мама — она просто сгорала со стыда, оголившись и выставив свою грудь и прочие органы на обозрение… меня и Эсти. Но мы были безразличны к её красоте — потому что совершенно не обращали на такое внимание. Мама, обряженная в это вот всё, жутко смущалась, и исполнила ритуал вместе с Эстель. Я же просто обернулась фениксом и сидела на столе, смотря на это действо — Сири не набросится на птичку, в этом я уверена.
Он дунул травки, вошёл в транс, и сцена с Гарри повторилась — но на этот раз ближе к нему оказалась Эстель и он её… Ох он её! Эсти аж была сбита с ног и в очень грубой форме выдрана, верещала, веселилась, ей такое нравилось, явно. А потом мама не избежала своей участи и Сириус прилюдно — при мне и Эсти, точно так же грубо схватил её и только член мелькнул в её зрелой киске, а дальше ох как он её трахал — красиво, грубо, сильно… Звериные инстинкты. Мама стыдилась, особенно когда мы с Эсти подошли и я похлопала её по плечу. Она жутко смутилась и вскоре максимально подавила реакцию от оргазма — и обмякла. Сириусу двух раз хватило — и он отступил на пару шагов, потряс головой, схватился за голову и… Начал оборачиваться. Вот только явно не фениксом, а чем-то более крупным.
— Ох, дорогой, ну ты и птиц! — Мама уклонилась от увеличивающегося Сириуса, — Доча, что это за зверюшка?
— Если я не ошибаюсь — это птица-гром, североамериканский родственник феникса. Не обладает способностями фениксов, хотя и имеет врождённый талант чувствовать опасность.
Мама подошла к большущей — размером с автомобиль, птице, обняла птаху.
— А ничего так, красивый.
Эстель протянула ей нижнее бельё и убрала с неё краску взмахом палочки.
— Оденетесь? Или нам выйти, а вы продолжите?
— Ну уж нет, — мама взяла свои кружевные трусики, тут же их натянув, стрельнула в меня глазками, — насмотрелась?
— Немного, — кивнула я, — тебе напомнить Париж, мамуль?
— Ой, не надо, — она вздрогнула, — я поняла.
Эсти захихикала:
— Было просто обалденно. Госпожа, вы были великолепны!
— Спасибо, любовь моя, — я обняла её, — Эсти, как же я тебя люблю, служаночка ты моя ненасытная, — погладила её по волосам, — давай что-нибудь ещё учудим? Веселья ради.
— А что?
— Хм… Хороший вопрос. Я как раз придумываю новый сюжет для нового приключения. Хотя… есть дела поважнее.
— Да? И какие? — Эстель обняла меня в ответ. Я положила ладошки на её округлую попку.
— Деловые дела. Деньги. Кстати, ты тоже можешь понадобиться, но потом. Для рекламной кампании.
— Хм… Реклама? А чего?
Сириус уже обернулся в человека и просил прощения у мамы, которая, как он думал, обиделась за такой грубый секс — но нет. По правде говоря — многим девушкам такое будет по душе — когда их вот так вот. Так же, как многим парням будет по душе Алексия, например, с её то заскоками и лексиконом.
— Тотализатор, большой тотализатор, — покивала я, — мы подумали и я решила, что надо будет устроить большие ставки на школьный турнир. Всё-таки событие старинное, магическое, и хотя для многих оно не важнее квиддича — можно делать ставки. Я намерена монетизировать это дело.
— Вот как… — Эстель задумалась, — разумно, но не факт, что волшебников заинтересует.
— Делают же ставки на лошадиных бегах? И на квиддич тоже. Нет, я намерена неплохо так раскрутить этот турнир как событие за счёт больших ставок.
Эстель кивнула и мы вышли вслед за родителями — мама с папой обнимались. Гарри же наверху с бабушкой Вал уже пил чай. К ним присоединился Геллерт, который сидел расслабленно и вид всегда имел немного наглый, хозяйский. Хотя он то как раз в семье слуга, учитывая количество клятв и контроля за ним.
Эх, было бы идеально — выдать за него бабушку Вал. Но, увы, голубая луна, звёзды сладостью поила, голубая лунааа…
Хотя не мне, бисексуалке, жаловаться.
— О, вот и вы, — Геллерт потёр руки, — хорошо, что все в сборе. Тренировки будем делать?
— Да, — я подошла к столу, взяла себе воды, — ух, измотались же. Превращение оборотня, первое, это не хрен собачий.
— Как раз хрен и собачий, — заржал Геллерт, — как он?
— Меня он не тронул, а вот жену и Эсти измотал, — я села рядом, — мне мужа хватило. Нужно будет тренироваться с новыми способностями, чтобы научиться их использовать.
Тёмный лорд Гриндевальд потёр руки:
— Конечно! Теперь понятно, откуда в вас эта неутомимость.
— Гел…
— В тренировках, — пояснил он.
— Только вздумай посмотреть на Гарри.
— Да ладно тебе, ты посмотри, какой красавчик, — он причмокнул губами, — мальчиками делиться надо!
— Эй! — возмутился Гарри.
Геллерт заржал.
— Он шутит, — сказала бабуля, — Миона, тебе тоже нужно присоединиться к их тренировкам.
— Ну уж нет. Я уже достаточно провела вместе времени — это пахота каких поискать.
— На этот раз у меня для вас будет особое задание, — посерьёзнел Геллерт, — в европе пройдёт ежегодный чемпионат по дуэлям. Когда-то пять лет подряд в нём побеждал ваш профессор чар, Флитвик.
— Что за чемпионат? — заинтересовался Гарри.
— В отличие от англии, в европе дуэль это такой же вид спорта, как квиддич или магловский бокс.
— Тёмно-Голубой лорд решил выставить своего претендента?
— Совершенно верно, совершенно верно. Пришло время тебе, Гарри, приобрести практический опыт. В отличие от Англии с её дурацкими жеманностями — на континенте ничего зазорного в способности сражаться не видят. Причём хватает очень сильных ребят.
— Насколько сильных?
— Я смотрел состязания этого года весной — там весьма неплохо выступали, должен заметить. Флитвик в своё время выехал на том, что он освоил много невербальных чар, колдовал как пулемёт и из-за своих маленьких размеров — легко уклонялся — чем меньше цель — тем труднее в неё попасть. А вот ты у нас здоровяк — так что придётся брать ловкостью и умениями. Серьёзные вредоносные заклятия запрещены, правилами разрешено использовать сто четырнадцать дуэльных заклинаний. Ты их уже знаешь. Проще будет, если наложишь на себя табу, чтобы случайно не наколдовать что-то запрещённое.
Гарри кивнул:
— А куда надо ехать?
— Дуэли как квиддич — только вместо команд выступают отдельные дуэлянты. Есть немало ребят со всей европы, которые занимаются этим как индивидуальным видом спорта. Дуэли широко распространены в Германии, Франции, Испании и Италии, там проходят большие и маленькие ежегодные турниры, и есть большой международный турнир — он проводится в середине лета, традиционно это происходит в Бельгии.
— Значит, Франция?
К слову, да, политическая карта маглов и волшебников совсем разные. И если Бельгия у маглов была отдельной страной — у волшебников она относилась к Франции. А соседняя Голландия, она же Нидерланды — были территорией волшебной германии. А Ирландия не была частью волшебной Англии, являясь независимой. Маглы тоже были сомнительными англичанами и мягко говоря — сепаратистские настроения там всегда гуляли по головам.
— Да. Турнир в этом году выйдет очень зрелищным — подросли несколько видных чемпионов прошлых лет юношеской группы — до семнадцати лет, так что на этот раз они схлестнутся в поединке уже во взрослой лиге. Плюс есть мастадонты, но они постепенно стареют. Мы отправимся на турнир.
— Когда едем? — спросила бабушка.
— Начнём завтра. Отборочный тур прост — это сражения с противником, в нём участвует много волшебников — нужно провести пять-семь боёв и выиграть каждый из них — победители могут выйти на ринг уже в присутствии зрителей. Профессиональные бретёры легко проходят этот этап, там участвует несколько сотен ребят со всей европы.
Гарри кивнул:
— Что нужно взять с собой?
— Палочку. А вообще, знаешь, очень удачно, что ты оборотень-феникс — твои способности можно использовать в дуэлях, так как это твоя собственная магия.
— Это не совсем честно.
— Ой, да ладно тебе! — Геллерт хмыкнул, — нечестно, видите ли. У волшебников спорт не так работает — твои магические способности — твои таланты. Ты можешь и должен использовать их на полную. Тут нет какого-то особого правила и ограничения — все волшебники так мыслят. Они будут стараться выжать максимум. Смысл турнира не в том, чтобы выявить того, кто лучше умеет бросаться заклинаниями — а того, кто более опасен в дуэли, кто способен побеждать. Я заказал пару портключей до турнира — подготовьтесь пока.
Мы переглянулись.
— Нужно обучить тебя, Гарри, использовать свои способности феникса. Это может сильно помочь в бою! Так что не будем тянуть…
* * * * *
Отборочные мероприятия были организованы прекрасно — большой светлый зал в старинном доме, где были дуэльные ринги. Дуэльный ринг был и в Хогвартсе, это помост, шириной в четыре метра, длинной в двадцать метров. Помост имел разделение на две половины, и белую черту посередине, которая отмечала все пролетевшие через неё заклинания. Заходить на территорию противника было запрещено — то есть в ближний бой перейти и вообще вести маневренный бой нельзя — каждый должен оставаться на своей половине.
Правила были просты — чтобы победить нужно обезоружить противника, заставить его покинуть свою часть помоста, или вырубить.
Геллерт уверенно шёл вперёд, я за ним, и держалась за руку Гарри. Помещение было… скажем так — не олимпийских размахов, но просто большой зал, вроде любого школьного спортзала. Помостов было ровно восемь.
Геллерт объяснял нам, идя впереди:
— Все начинают с первого помоста. Победитель может пройти на второй, а на первом снова начинается бой — после этого победитель переходит на второй и бросает вызов прошлому победителю. Выигравший переходит на третий, и ждёт, когда к нему присоединится ещё один такой же победитель второго помоста. Чтобы получить доступ к большому турниру — нужно победить всех своих противников и пройти все восемь помостов. Так что итог кто пройдёт, а кто нет — определяется на последнем, восьмом помосте — но чем дальше ты заходишь — тем выше твоя квалификация, и тем более серьёзный ты противник.
Гарри кивал.
— Предлагаю слегка разогреться, тут есть место для этого. После чего ты вступишь в бой.
— А… с кем?
— Темпус, — он поднял палец, — через сорок минут начнётся битва. Участники переодеваются, готовятся, разогреваются. Гермиона, будь добра, помоги ему разогреться.
— Не-не, я не боец.
— Достаточно, чтобы Гарри разогрелся.
— Не хочу. Не женское это дело — в дуэлях участвовать.
— Ой, да брось, все девушки хотят участвовать в таких мероприятиях и быть хорошим противником.
— Но не я. Если понадобится — я могу загасить врага, но дуэли и прочие драки — не моё. Я зельевар и девушка. И хочу побыть немного слабой супружницей сильного мужчины.
— Эх, — Геллерт хихикнул, — хорошо устроилась!
— На то я и леди. Не, пусть другие дерутся — а меня если что — Шах защитит.
Гриндевальду осталось только махнуть рукой:
— Тогда разомнёмся мы с тобой, Гарри. На всякий случай используем только дуэльные заклинания.
Они вышли на отдельный помост. Геллерт попрыгал немного, достал две палочки. Гарри тоже.
Их палочки отличались от обычных, традиционных для Англии — они имели крючковатый конец, который цеплялся за мизинец и позволял держать палочку даже открытой ладонью, и осложнял обезоруживание.
Начал размину Геллерт — и сразу взял высокий темп — послав сразу два заклинания в Гарри — тот легко уклонился от одного, второе заблокировал и ответил своим заклинанием… Ну а дальше понеслось. Должна заметить — выглядело это очень эффектно — никаких словесных формул — заклинания летели в обе стороны как при перестрелке — оба уклонялись и прыгали, пригибались, блокировали щитами чары врага, постоянно посылая друг в друга многочисленные комбинации заклинаний, которые летели по штук пять в секунду в обе стороны — вспышки на среднем разделительном барьере показывали пролёт заклинаний — не все из них были видимыми. Гарри держался очень хорошо, посылая по два-три заклинания в секунду в момент атаки и защиты, темпы поднимались и уменьшались.
Очень эффектный получился бой, оба показали себя отличными дуэлянтами — скорость нарастала, двигались оба очень странно и гармонично — это было похоже на какое-то боевое искусство и уклонения в процессе боя — смысл тот же.
Мне не показалось, что Геллерт сильно лучше Гарри — точнее, Гарри ненамного хуже Геллерта, двигались они одинаково — и следили за заклинаниями противника, уходя от них. Прозвучал гонг.
— Три минуты, — Геллерт опустил палочку, — закончено.
— Ох, хорошо! А почему три минуты?
— Дуэли, Гарри, длятся три минуты. Если за три минуты победитель не стал очевиден — оба выбывают.
— Это почему?
— Потому что победитель должен быть сильнее противника. Если оба не могут победить — значит оба проиграли.
— А почему бы обоих не считать победителями?
— Это так не работает. Победитель должен победить, а не продержаться некоторое время. В этом смысл — это отличается от войны, где затянуть бой иногда само по себе победа.
Народ, кстати, уже собрался. Я стояла в сторонке, позади меня Эстель, обнимала меня. Гарри кивнул нам.
— Похоже, скоро начнётся.
— Время отдохнуть ещё есть.
В зал приходили люди, было их много, желающих. Распорядитель дуэлей — пожилой маг с квадратным подбородком и совершенно лысый, вызывал всех по парам — среди пришедших было много юношей и девушек, процентов сорок, остальное — взрослые люди. Гарри с интересом посмотрел на них. Говорили они на разных языках, так что языковой барьер их кое-как разделил на группы — франкоязычные, немцы. Кстати, Геллерт прибился к ним, немцам, и о чём-то болтал с молодой женщиной в спортивной форме.
Вскоре вызвали Гарри — минут через двадцать после начала — распорядитель называл имена, и на помост всегда входили двое, один выбывал, второй проходил дальше. На этот раз Гарри достался какой-то парень, судя по имени — испанец. Гарри сходу разложил его по полочкам — испанец продержался секунд десять — Гарри атаковал его так же, как и Геллерта — уклонялся, бросал комбинации заклинаний — причём с двух рук одновременно, что значительно увеличивало скорострельность и позволяло защищаться и атаковать одновременно.
Гарри перешёл на второй помост, где его уже ждал противник — и отойдя десять шагов от центральной линии, атаковал, как только барьер между ними мигнул…
Не буду вдаваться в подробности — но с каждым новым помостом сложность повышалась — всё более и более сложные были противники — женщина-немка с короткими волосами, худощавая травести с колючим взглядом. Большой, толстенький мужчина, на вид добродушный, но колдовал отлично — только уклоняться от Гарри так легко не смог.
В финальном же, восьмом ринге, Гарри бросил вызов парню на вид лет семнадцати, откуда-то из восточной европы. Парень колдовал двумя палочками, как и Гарри — и оба схлестнулись аж на целых секунд тридцать — это было довольно много, учитывая общую скорострельность.
Бой вышел динамичный — но Гарри победил — он уворачивался лучше, Геллерт натаскал его намного лучше, чем я думала, прошлых противников Гарри щёлкал как орешки — и ловко выбивал их удачной чередой заклинаний — повторить его скорострельность другие не могли.
В итоге Гарри стал третьим прошедшим все отборочные этапы. Хитро придумано, кстати — если случайно встретятся два сильных соперника — то один из них выбывает ещё до начала турнира. А пробраться наверх просто на удаче невозможно.
Гарри получил поздравления Геллерта и мои.
— Фантастиш! Ты прошёл, — Геллерт картинно похлопал в ладоши, — пойдём на турнир.
— А… уже?
— А ты думал — мы тут до вечера торчать будем? — хмыкнул Геллерт, — нет, дуэли — спорт очень скоротечный, победителя определяют быстро. На арену, пойдём на арену.
Я пошла за ними.
Место, в которое мы пришли из отборочного зала — было большим залом, с помостом в центре. Слева и справа от помоста располагались небольшие трибуны, всё здесь напоминало о волшебстве — каменные колонны, деревянные старомодные трибуны, массивная судейская трибуна, за которой сидел арбитр, зрители уже заняли свои места — трибуны были полны, где-то человек пятьсот-тысяча, а на арене сражались дуэлянты. Публика была по виду очень состоятельная, и вообще, спорт этот явно не для развлечения публики — тут чувствовался запах больших денег.
Публика ждала шоу — скоротечного и красивого боя — дамы были наряжены в весьма элегантные платья, мужчины кто в чём, но одеты были по моде — билеты сюда явно недёшево стоили. Ну и отбор соответственно очень жёсткий — и всё было поставлено на поток — из зала предварительного отбора регулярно приходили новые — каждые три минуты, даже меньше, цикл завершался и новый чемпион, одержав восемь побед подряд, выходил сюда.
Я понаблюдала со стороны за тем, как Гарри вышел к остальным, ожидая своей очереди.
Арбитр начал шоу только минут через десять — когда зрители успели насмотреться и сделать ставки — а ставки тут были огого какие — официально, кстати, мелькали цифры в сотни тысяч, хотя в основном это несколько тысяч монет, которые ставили на тех или иных ребят.
Я сделать ставку не могла, Геллерт тоже — мы были в числе сопровождающих-тренеров, то есть отдельно от участников турнира.
Арбитр поднялся за свою трибуну и приложил палочку к горлу.
— Дамы и Господа! — его голос разнёсся по залу, — прежде всего приветствуем вас на четыреста шестнадцатом дуэльном турнире! Сегодня за звание чемпиона будут бороться восемьдесят бретёров, поприветствуем же их!
Публика разразилась апплодисментами, довольно жидкими. Арбитр продолжил, когда стихли апплодисменты:
— Правила турнира напоминаю всем — использовать только дуэльные заклинания, внешние силы и способности, предметы и иное запрещено. Каждый бой длится три минуты — если не уложились — то выбывают оба претендента. Побеждает сильнейший! А теперь, — он посмотрел на бумажку, — я называю имена, вы выходите на помост и начинаете сражение в соответствии с правилами. Арнольд Йохансен и Жаклин Ла Фей, прошу на ринг.
Арни оказался отнюдь не железным — это очень худощавый парень, лет двадцати, с длинными волосами, он скинул с себя мантию. Жаклин Ла Фей — женщина чуть постарше своего противника, на вид очень мужеподобная баба. Крепкое такое телосложение, воинственное.
Двигались оба очень неплохо — Арни упирал на быстрые и точные атаки чередой невербальных заклинаний и уклонение, женщина парировала уклонением, щитовыми чарами и контратаковала не хуже — вопрос был в том, кто сумеет подловить противника. Бой продлился где-то секунд пятнадцать — пока Жаклин не победила, пробив защиту Арни обманным манёвром.
Схватки оказались скоротечными — и весь чемпионат, учитывая количество участников — уложился бы в час-полтора времени.
Через десять минут и пять дуэлей, на помост вызвали Гарри — ему в оппоненты достался какой-то щёголь — парень лет двадцати, очень самоуверенный на вид, на Гарри смотрел с насмешкой и презрением. Наверное, думал, что Гарри какой-то тупой качок. Даже положенный знак уважения противнику не выказал. Гарри явно тоже был недоволен его поведением — поэтому начал дуэль с того, что бросил восемь довольно тяжёлых заклинаний чередой — колдовать как из пулемёта его научил Геллерт. И сам уклонился легко, словно молния, от первой же атаки щёголя. Одно заклинание против восьми за одно время, плюс Гарри без труда ушёл от вражеской атаки. А Щёголь нет — он получил сразу целый флеш-рояль заклинаний и свалился.
Победитель был определён за пять секунд боя. Ха, даже раньше.
Гарри покинул помост.
Следующий его бой был через полчаса — на этот раз в зале осталось всего человек тридцать, и началась турнирная таблица — победители прошлых боёв сражались с победителями…
…
…
В итоге Гарри остался в финале — сразив четырёх своих противников за первые секунды боя, просто никто не мог противопоставить его скорострельности и напору и ловкости ничего. Геллерт его хорошо натаскивал — ещё бы, лет пять беспрерывных тренировок!
В Финале же, когда публика уже апплодировала участникам, против Гарри вышел серьёзный мужчина, худощавый, с тонкими усиками и тяжёлым взглядом серых глаз. Мне он сразу показался очень опасным противником — он выигрывал так же быстро у своих противников, звали его Адриан. Это был странный мужчина — молод, но не неопытен, очень силён как маг. Гарри и он оказались финалистами.
— Вот это может стать проблемой, — Геллерт рядом скрестил руки на груди, — этот парень выглядит очень опасным.
— Насколько?
— Я бы не стал ожидать быстрой победы. И вообще победы — придётся попотеть.
— Посмотрим.
Адриан не делал лишних движений и смотрел на Гарри пристально и видно было не недооценивал его. Он начал колдовать ещё до того, как барьер мигнул и в момент, когда исчез разделяющий их барьер — в Гарри уже полетели заклинания — где-то пять штук, причём веером — так, что уклониться непросто, вбок не уйти. Гарри пригнулся и попал под ещё одно заклинание, наколдованное заранее, и его отбросило в сторону — и он едва не вылетел с помоста, но удержался — противник использовал эту заминку и атаковал Гарри по полной.
Надо же! Гарри теснят.
— Соберись! — крикнул ему Геллерт.
Гарри собрался — он начал двигаться быстрее, и атаковать противника с максимальной скоростью. Адриан уклонялся очень спокойно и так же быстро, как Гарри. Дуэль стала похожа на битву двух Джонов Уиков — оба были очень хорошо натасканы и двигались отлично. Скорость дуэли такая, что никто уже не следил, сколько заклинаний друг в друга они послали — поливали как из пулемёта одно за другим, беря лишь небольшие паузы между подходами.
Прошла минута. Две. Пошла последняя — но так как битва была ну очень впечатляющая — никто не обращал внимание на время. Гарри пошёл ва-банк и открылся перед вражескими заклинаниями, и аппарировал аппарацией феникса к противоположной точке барьера и почти в упор атаковал противника — с его палочки вылетел серебристый сгусток, который парализовал руку противника и тот выронил палочку, следующее заклинание помешало Адриану стоять и он с огромным сопротивлением рухнул на колени, уперевшись левой рукой в пол.
— Победа! — вскочил Арбитр! Мистер Поттер, что это за аппарация? — мужчина посмотрел на него с прищуром, так как публика мягко говоря была недовольна, вдруг тут какие-то махинации?
— Это мои способности, сэр, — ответил Гарри, — я оборотень-феникс.
— Вот как? — мужчина прищурился, — продемонстрируйте, пожалуйста.
Гарри кивнул и обернулся в птицу. И курлыкнул немного песнь феникса, заставив окружающих успокоиться и ободриться. И перевернулся обратно в человека, только глаза оставил феникса — они не имели зрачков. Радужка была огненно-красной, похожей на пламя, или глаз саурона, состоящая из светящихся переливов огненного цвета. Как при этом фениксы видели — я не знаю, скорее всего это был внешний фильтр, а зрачок невиден позади них.
Публика зашумела. Элита общества, так сказать, магического, со всей европы. Гарри убрал глаза феникса и посмотрел уже своими изумрудными на судью.
— Что ж, в этом случае поздравляю с победой, мистер Поттер, — Арбитр встал, — Победитель турнира — мистер Гарри Поттер из Англии! Давно у нас не было чемпионов с острова.
Поверженному Адриану помогли подняться. Гарри пошёл к нему.
— Ты очень хорошо сражался, — Гарри протянул ему руку, — я впечатлён.
— Могу сказать то же самое, — на не лучшем английском ответил Адриан, — давно я не проигрывал.
— Ну я использовал свои способности феникса, так что был бы человеком — точно продул бы. Так что навыками ты мне не уступил.
— Даже удачу многие считают способностью, — ухмыльнулся Адриан, — что уж говорить про такие силы. Но ты очень интересен, много тренировался?
Гарри вздрогнул.
— Много…
— Не откажешься от пары спаррингов?
Я почувствовала запах жареного и подошла к Гарри, обняв его за талию.
— Любовь моя, познакомишь меня со своим новым другом?
— Оу, твоя девушка? — он посмотрел на меня.
— Миссис Грейнджер, — я помахала пальчиками в воздухе, — я его жена.
— Ага, и мама наших детей.
Адриан выглядел немного разочарованным. Гарри похоже всё понял, но не успел Адриан даже загрустить, как сзади к нему подкрался Геллерт, положив руки на его плечи. Гел выглядел его ровесником, и кстати, был красавчиком редким. Ничуть не хуже Гарри. Он требовал себе именно такое тело.
— А я его учитель. Извини, что мой ученик тебя разочаровал. Гарри я натаскал неплохо, если хочешь, могу дать тебе пару частных уроков, — Геллерт посмотрел так, что Адриан аж смутился.
— А вы…
— Геллерт Блэк, — мурлыкнул Геллерт, — мастер дуэлей и чар. Ты был великолепен в бою — если бы тебя учил я, то Гарри не смог бы тебя победить. Как насчёт обсудить это за чашечкой кофе?
— Не против.
Они отошли в сторону.
— Дорогая, мне кажется, или Геллерт только что закадрил парня?
— Так оно и есть. К счастью, а я уже было начала ревновать!
— Вот оно как? А к девушкам ты меня не ревнуешь?
— Конечно ревную. Я вообще очень ревнивая. Огии или эта малышка Панс — исключение, в оргиях все со всеми без разбору, а малышка Панс… несчастная в любви девушка.
— Ошибаешься. Я её люблю. Не так сильно, как тебя, но… она мне очень дорога и важна.
— Понимаю. Но ты же не ревнуешь ко мне — а я ведь её чпырила ничуть не меньше твоего.
Гарри хихикнул:
— Конечно нет.
— Ну вот и разобрались.
— А к голубым можешь не ревновать — меня на мужчин абсолютно не тянет.
— Правда?
— Любите вы, девочки, гомосексуальные фантазии, — закатил глаза Гарри, — нет, нет и нет. Я самый настоящий лесбиян.
— Это как?
— Вокруг столько красивых мужиков — а меня всё равно на женщин тянет, — он улыбнулся.
— Ого. А вот драко по-моему того… к мальчикам неравнодушен.
— Драко? — Гарри задумался, — не замечал.
— А я замечала. Правда, Сьюзен его держит в этом плане на коротком поводке. Сама его в попу того-этого…
— Я видел.
Мы переговаривались негромко, обнявшись, отдыхали, пока готовилась церемония награждения. Геллерт же уже увёл своего нового знакомого из зала. Публика ждала. Наконец, мне пришлось отойти и Гарри вышел вперёд для награждения. Рукоплескали, ему досталась статуэтка в виде двух скрещенных палочек из золота, наверняка фальшивого, обвитых серебряной лентой. Гарри сфотографировали много раз, а потом фотограф оттащил его и пошли ко мне — сфотографировал нас вместе, обнявшихся.
— Мадам Поттер, — журналист посмотрел на меня вопросительно, — правильно?
— Нет, мсье, у меня другая фамилия. Мадам Грейнджер, если быть точным.
— О, а…
— Гарри — Грейнджер, — пояснила я, — он пользуется первой фамилией только публично, так как она больше известна.
— Так и запишу, — кивнул журналист, — а… где ваш друг?
— Геллерт? Он ушёл. Кажется, у него намечается романтическое свидание с тем мсье, который проиграл Гарри.
Журналист задумался, хмыкнул, улыбнулся.
— Понял, понял. Всего доброго.
И отчалил.
Гарри в торжественной обстановке получил поздравления — и с ним захотели познакомиться другие люди, которые подходили — он вежливо представлял меня, я делала волшебное «ку» всем — среди пришедших посмотреть был министр магии Италии, две очаровательные дамы из числа испанской богемы — близняшки, обеим за тридцать и без мужей, что характерно, обе посматривали на мужчин оценивающе и выбирающе. Несколько мадам преклонных лет, несколько юношей. Был даже известный спортсмен Виктор Крам. Он крепко пожал руку Гарри, осмотрел меня.
— Неплохие бицепсы.
— Спасибо, у тебя тоже. Виктор, а ты говоришь на русском?
— Это мой родной язык.
— Ну тогда проще нам обоим, — я перешла на язык Пушкина и Лимонова, — кстати, Вить, у нас к тебе есть небольшой разговор по поводу турнира.
— Тогда отойдём, — он кивнул, — что там по поводу турнира?
— Каркаров прочит тебе место чемпиона, верно?
— Вероятно, — кивнул он, — этот турнир хорошая возможность для дальнейшей карьеры в спорте.
— Знаешь что, если хочешь — заходи к нам домой, в гости, в Блэкхаус. Там можно поговорить без свидетелей.
— Это нужно международный портключ заказать.
— Я могу тебя перенести, если хочешь, или Гарри, — я протянула руку, — хватайся.
— Разве можно аппарировать так далеко? — он взял мою руку.
И мы во вспышке пламени появились посреди гостиной дома блэков. Тут происходила вакханалия, а именно Флёр и Эстель Делакур играли с детьми — Корой и Майросом. В гостиной была безопасная зона — а многочисленные комнаты выше — уже чисто взрослые. Нас заметили девочки, Эстель повернулась к нам.
— Привет, госпожа! Как прошли бои?
— Отлично, Эсти, — я погладила подбежавшую девушку по попке и шлёпнула, — кстати, Флёр, красавица, иди сюда.
— Что такое? — флёр тряхнула головой и подошла ближе, — О, привет, — сказала она по-французски.
— Позвольте представить вам будущего чемпиона Дурмстранга, Виктор Крам. Виктор, это будущий чемпион Шармбатона, Флёр Делакур. Очаровательная девушка и весьма умелая волшебница.
Крам ей улыбнулся:
— Приятно познакомиться.
Флёр была слегка растрёпана, но довольна собой, как всегда.
— Взаимно, Виктор.
— Пойдёмте на диван. Вонни, накрой нам чаю. Вить, может выпить что покрепче?
— Почему все думают, что русские бухают? — буркнул он.
— Потому что бухают, Вить. Я не русская, и то выучив идеально русский, начала потихоньку побухивать, — хмыкнула я, — вонни, виски со льдом, пивка, закусок.
Домовичка вскоре всё принесла на стол. А ещё бутылку водки. Виктор рассмеялся:
— Рашн Водка, — сказал он специально с самым тяжёлым акцентом.
— Прелесть, — я налила ему стопку, потом Гарри, потом Эсти и Флёр. И уж потом себе, — выпьем за знакомство по пятьдесят грамм?
— Давай, — он взял свою стопку, и мы чокнулись, как положено.
— Ну, за знакомство, — я первая опрокинула в себя, ухнула.
— Закусывай.
— После первой не закусывают, — налила вторую, — вот что, Вить, есть мнение, что этот турнир будет полным и хтоническим пиздецом, — сказала я ему по-русски, повторив то же по английски, но намного более вежливым языком.
— Вот как? И почему?
— Потому что на турнир мы начали делать ставки. Тотализатор — и причём суммы весьма немаленькие, баблишко потекло так, что можно ещё один Хогвартс с Дурмстрангом отстроить. Турнира давно не было, кто там хороший ученик, кто плохой — никто не знает, тем более волшебники после того, как Геллерт устроил большой переполох в Европе — стали редко контактировать и даже отменили турнир.
— И в чём прикол? — он не понял.
— В том, что… а, подожди, — я потрясла головой, — ребята нас нихера не понимают.
— Можешь говорить на английском.
— Окей. Но так как он скуп, беден и скучен — извини, если материться я буду на русском. Так вот, бабла потекло на турнир — тонны. Сейчас у нас в Англии буквально гражданская война на носу, народ нужно было отвлечь, вот министерство и решило устроить турнир. Ну а мы подкрутились и устроили тотализатор — и так как никто особо не знает, какие ученики в школах — из этого дела сделали что-то вроде патриотизма, мол, все хотят поддержать наших.
Виктор кивнул:
— У нас тоже есть тотализатор.
— Так он один на три страны раскинулся, и рекламная кампания тоже. Кстати, я её оплатила. И вот, есть мнение, что чемпионом Хогвартса станет Гарри.
— Я? — удивился Гарри, — я не хочу.
— Даже если ты не захочешь — мои ребята, из числа тех, кто много слушает и мало говорит — нашептали, что вокруг турнира замечена активность тёмных волшебников. И возможно, твоё участие в турнире подстроят. Если удастся, конечно.
— И… что?
— Лучше самому бросить имя в кубок и стать чемпионом честно. Я не сомневаюсь, что ты вне конкуренции по силе магии и способностям.
Гарри кивнул:
— Возможно, в бою и правда меня натаскали лучше любого аврора. Но…
— Если ты станешь чемпионом Хогвартса честно — то не будет негатива в твой адрес. Правда, это решение нужно держать в тайне — Дамблдор на стороне казуальности — «кого кубок выберет — тот и будет».
— Но чемпионом может стать только тот, кому исполнилось семнадцать, — возразил Виктор, — Гарри, ты конечно выглядишь немногим младше меня, но тебе есть семнадцать?
— Есть, — ответил Гарри, — ограничительные меры учитывают реальный, а не юридический возраст. Я много лет тренировался с помощью маховика времени. Мне двадцать.
— Ах, вот оно что. Тогда молодо выглядишь.
— Эликсир жизни, — пожал Гарри плечами, — поэтому не постарел.
— Звучит интересно.
— Ребят, наше министерство довольно унылое, если честно, и продажное — я бы посоветовала вам, если будет возможность, меньше доверять английскому министерству. А что касается ставок — мне кажется, ваш проигрыш может разочаровать многих. Поэтому я думаю, что стоит отдать победу в турнире тебе, Виктор.
— Мне? И что значит отдать?
— Давайте будем начистоту — вы все хорошие волшебники. Гарри тренировал возможно самый сильный дуэлянт в мире, много лет, жёстко. Ваши навыки и знания тоже важны — а так же стратегия и то, как вы себя покажете. Гарри у нас имеет репутацию ловеласа, казановы и плейбоя, а так же очень сильного волшебника. Это тоже вопрос политический.
Ребята осмыслили и кивнули. Эстель ушла к детям, оставив нас вчетвером.
— И…
— Сейчас ставки достигли таких объёмов, что поражение в турнире может сильно ударить по тому, кто проиграл. Репутационно. Флёр, ты красивая девушка, у тебя, если захочешь, впереди большая карьера. И возможно отличная семья.
— Кто знает, — она мило улыбнулась.
— Гарри уже имеет огромную семью, троих детей, репутацию и не последнее имя в Англии. А для твоей карьеры, Виктор, было бы лучше стать победителем в турнире. Тебе это нужно, чтобы стать успешным.
— Я не люблю договорные матчи. Это не честно!
— Это уже не совсем спорт, — покачала я головой, — это скорее школьный турнир, который неожиданно стал причиной больших ставок и надежд большинства. Если ты проиграешь — то твоя репутация сильно пострадает — ведь ты спортсмен, и известный спортсмен. Это не совсем спорт — это шоу, ну и спортивная составляющая тоже есть. Если выиграет Гарри — он ничего от этого не получит — имя у него уже есть, денег вагон, девки его и так любят. Так ведь, дорогой?
— Даже слишком.
— Флёр… я понимаю, что победа очень хорошо может отразиться на дальнейшей жизни — но Флёр, если ты проиграешь — ничего страшного не случится. А вот если проиграешь ты, Виктор, твоя карьера может пойти ко дну. Никто из нас, я уверена, не захочет портить жизнь многообещающему спортсмену ради победы в школьном турнирчике. Будь на твоём месте кто-то другой — и разговора бы не было.
Виктор кивнул:
— Это очень благородно с вашей стороны.
Я в ответ подняла вторую рюмку:
— Ну, за Нашу Победу!
Виктор рассмеялся, подняв рюмку, мы выпили ещё по пятьдесят. Флёр и Гарри от водочки воздержались.
— А ты знаешь советские фильмы?
— Конечно.
— Тогда наш человек. Спасибо, что решили так — право слово, я должен вам отплатить, и очень щедро.
— О, не думаю, что стоит, — отмахнулась я, — самое главное для нас — это активность наших врагов во время турнира. До меня дошла информация, что кто-то может подтасовать выбор чемпионов и заставить Гарри участвовать в турнире — это только непроверенная информация, но отнестись к ней нужно серьёзно.
Тут в гостиную вошла бабушка Вал. Ну как вошла — впорхнула.
— Гермиона, деточка, что ж ты бабушку не зовёшь? И позвала в дом такого симпатичного молодого человека? — она встала рядом, — Вальбурга Блэк, — представилась она, — Миона, не представишь мне…
— Виктор Крам, — представила я вставшего Витю, — ученик Дурмстранга, профессиональный игрок в Квиддич.
— Вот как? — бабушка посмотрела на него с интересом, — Обажаю квиддич. Сама когда-то играла ловцом.
— А… — Виктор вопросительно посмотрел на меня.
— Это бабушка Вальбурга, — представила я её, — Бабуль, ты хотела поговорить с Виктором о квиддиче?
— Конечно, конечно, дорогая.
— Тогда мы не будем тебе мешать, — я взяла Виктора за плечо и шепнула на русском:
— Бабуля у нас очень любвеобильная и в молодом теле. Это секрет семьи — омоложение. Так что ей нет и тридцати, биологически. И если ты не будешь отбиваться — то можешь заночевать у нас дома.
— А…
— Почему нет? Очень богатая женщина с огромными связями, — так же шепнула я ему, — которая ищет молодого мужа, который не хотел бы забрать её из семьи и которому не нужны дети и жена-домохозяйка, то есть консорта. Игрок в квиддич ей подходит идеально. К тому же она красива, богата, да и квиддич любит. Сама играла когда-то.
— Вот как? — Виктор задумался, — ты думаешь пристроить мне свою бабушку?
— Она бабушка Гарри. И поверь, Виктор, я тут внезапно подумала — очень хороший вариант для тебя. Состоятельная красивая женщина, с хорошими связями в Англии, абсолютно чистокровная, из уважаемой Семьи. Которая не будет от тебя требовать ни приходить домой пораньше, ни деньги зарабатывать, ни детям внимание уделять… Считай женился — можешь жить и не тужить, заниматься любимым делом, не париться ни о деньгах, ни о семье.
Виктор задумался.
— О чём вы там шепчетесь? — спросила бабушка.
— О важном.
— Я понял тебя, — ответил мне Витя, — думаешь, она мной интересуется?
— О, поверь, такой взгляд я знаю. Ты уже кандидат номер один за одну только внешность. Она слаба к славянам, а такой типаж как у тебя — вообще её идеал.
— Посмотрим. Но предложение заманчивое. Значит, жениться на бабушке и лежать на печи и в ус не дуть?
— Вот именно. Чисто практически это идеальный брак для тебя, как спортсмена, и вообще. Бабушке тоже нужен такой парень, как ты — а то те, к кому она присматривалась — у меня никакого доверия не вызывают. Тем более и я сама предпочла бы Русского парня, не вызывают у меня доверия англичане и американцы. Считай меня шовинисткой.
Виктор хихикнул:
— Ладно, не буду отбиваться и там посмотрим.
Я кивнула бабушке.
— Можете идти играть в квиддич.
* * * * * *
Они ушли. Я задумчиво посидела, посмотрела на початую бутылку водки. Налила себе ещё стопку. Стопочки маленькие.
— Ну, за любовь! — и опрокинула.
— Это ты что сейчас сказала?
— За любовь! — хихикнула я, — Похоже, Бабушке Виктор очень понравился. Я уверена, она его возьмёт в оборот.
— Так это же хорошо? — спросила Флёр.
— Это замечательно. А то бабушка ведёт слишком богатую половую жизнь. Я имею в виду за год у неё любовников триста было, если не больше. После омоложения и появления снова сексуальных желаний — она бросилась в этот омут с головой и плевать хотела на мораль и мнение окружающих, живёт и наслаждается. Свою скромную жизнь она прожила, и теперь решила жить ради удовольствия и только ради него.
— Понятно. Ладно, если вы все оборотни — то это нормально. Обычно оборотни обладают гораздо большим либидо, чем люди, — пояснила она, — и некоторые виды имеют половое созревание раньше, чем люди. Например, Вейлы.
— А фениксы?
— Тоже. Мы обсудили это с Эстель и пришли к выводу, что вы с Гарри определённо можете считаться совершеннолетними, если вас так тянуло друг к другу в возрасте поступающих в Хогвартс.
— Ну… — я задумалась.
— И учитывая объёмы либидо и как часто вы это делаете… Я так поняла, что люди из вашего окружения просто не выдержали вашей любвеобильности.
— Так бабушка там… — я задумалась, потянулась к сети наблюдения дома, чтобы понять, что там происходит. Она с ним флиртует?
Ага, хрен там.
— А ты мне напоминаешь одного русского парня, — Вальбурга упёрла руку в стену рядом с головой Крама, вжавшегося в стенку, вторая её рука была на его заднице, — Его фамилия тоже была Крам, Александр Крам.
— Э… — Виктор слегка покраснел, — Ба…
— Просто Вал, Витя, просто Вал, — Она Прижалась к нему Сильнее, надавив на бедного парня, Прижав его к себе чуть сильнее, — Мне восемьдесят лет. И семьдесят из них были абсолютно унылыми изо дня в день, — Сказала она, приблизившись к нему, — и только сейчас я могу начать жить. Снова молодой, как когда мне было двадцать. Вить, не мандражируй так.
А бабушка неплохо говорила по-русски, что это она перед нами играла тяжёлый британский акцент?
— Простите, я просто не так вас понял… — Виктор был растерян.
— Прости, малыш, я слишком на тебя давлю, — Она прижала его к себе чуть сильнее, — не могу иначе. Ты мне так напоминаешь его. Мою первую любовь, Сашку Крама.
— Это… мой дедушка.
— Мы учились вместе. На одном курсе и факультете Медведей, в Дурмстранге, — облизнулась бабуля.
— Вы учились в Дурмстранге?
— А где, думаешь, я так хорошо освоила Русский? Тогда Дурмстранг был школой номер один в мире.
— Я не знал.
— Да никто и не спрашивал. Прости, парень, — она посмотрела в его глаза, — просто свою стыдливую девичью жизнь я уже прожила и забыла. А сейчас я хочу не прожить зря ни одного дня. И ты мне очень понравился, Вить. Что квиддич там, пустое. Слава приходит и уходит, но вот ты так похож на своего деда. Одно лицо прямо, — Бабушка облизнулась, — И манеры такие же, и говоришь так же…
— Так вам нравится мой дедушка?
— Он был моим первым мужчиной, — Бабушка хихикнула, — и мы встречались, пока нас не разняли мои родители и не выдали замуж за… в общем, за кого я не хотела. Вить, буду прямолинейной как и твой дед — давай встречаться.
— Встречаться? — Виктор слегка сдал назад, — то есть…
— Трахаться, Вить, без обиняков. Ух, мне кажется, я влюбилась. Давно не хотела мужчину так сильно, — она крепче сжала его зад, — с тех пор, как рассталась с твоим дедом. Всё-таки Русские мужчины — лучшие. Ну? Или тебя смутит мой возраст?
— Нет, что вы, — смутился её наглости Витя, — просто… неожиданно.
— Понимаю. Но прости, я просто забыла, что такое приличия. Теперь я хочу жить с мужчиной, который мне нравится, и этот мужчина ты. Не беспокойся, я дам тебе всё, что ты только пожелаешь.
— Да не желаю я ничего такого.
— А меня?
— Вот это может быть.
Бабушка просияла. Подхватила Виктора под бёдра и легко закинула себе на плечо. Ого, а силушка то у неё — ровно у владимирского тяжеловоза — подняла коренастого парня. Тот только булькнуть и успел. И потащила в спальню, где бросила на кровать, и сама начала раздеваться. Виктор только ахнул, увидев её новое, молодое тело. Очень сексуальное. На руках были татуировки — на одной индейская, на другой сердечко, пронзённое волшебной палочкой. Бабушка у меня получается та ещё неформалка. Она шагнула к нему и залезла на кровать, быстро расстегнула штаны и освободила крепкий такой член. Хихикнула и облизнула его, глубоко заглотив, шагнула ещё вперёд и опустилась на него киской. Виктор даже ничего сделать не успел, как стал её любовником.
— О, Крам! — Она застонала, — я счастлива!
— Я не мой дед!
— Это не имеет значения. Ты его наследник, вот и отдувайся перед бабушкой за дедушку, — она начала двигаться, — Ох, точь в точь как с Сашкой, а теперь бабушка покажет тебе, чему научилась!
Дальше я смотреть не стала — но судя по её тону, она там его сейчас насиловать будет часа три кряду.
Впрочем, я ошибалась — мы выпили, закусили, разошлись, я успела написать письма в Гринготтс, меня отвлёк от них Гарри — который посетовал, что я заработалась, а когда я отмахнулась — Залез под стол и задрав мне и без того недлинную юбку, сделал куни. Причём шикарный — я чуть было не разлила чернила по столу, так как Гарри делал это агрессивно. Я ответила ему минетом, стоило ему вылезти, и скользнув по его члену языком, сделала такое же движение, как бабушка Вал. Гарри это понравилось, и через уже пять минут он заполнил мой рот своей прелестной спермой, и даже на лицо попало. Мы перешли к сексу, причём на моём рабочем столе.
Гарри очень нежно меня гладил.
После двух половых актов было не до работы и мы пошли передохнуть вниз, внизу была мама.
Прошло уже часов шесть, и когда мы спустились — следом за нами вышли из спальни абсолютно счастливая и сияющая бабушка Вал, и выжатый как лимон Виктор. Он шатался как лист на ветру и еле переставлял ноги. Бабушка держала его крепко.
— Сыыын! — Крикнула она, увидев Сириуса и его жену, — Я выхожу замуж!
Эта новость потрясла всех. Виктор же даже не дёрнулся.
— Э… мам? — Сириус встал, — кто это?
— Витя, — Бабушка поцеловала его, — Кстати, он внук моей первой любви, Сашки Крама, — бабушка виляла бёдрами, — Шикарный мужчина! Я влюбилась!
Виктор сел рядом с ней, чуть не рухнув на стол. Гарри взял из моей сумочки зелье и протянул его Виктору.
— Выпей. После перетраха помогает отлично.
— Спасибо, — тот взял зелье и опрокинул в себя, — Оу…. Ох… хорошо…
— Как это прелестно! — сказала Бабушка, — Всё, я всё решила и сама сделала предложение Виктору.
— Мам, — Сириус посмотрел на неё и её очарованный вид вопросительно, — ты?
— А что не так? Или по-твоему мама будет долго ждать, пока мужчина сам возьмётся за кольца? Будем ломать стереотипы! Виктор согласился стать моим мужем. И мы произнесли клятву — отныне он мой муж.
Сириус закашлялся:
— М… муж? Уже?
— Ну а чего тянуть кота за фаберже? — спросила она на русском.
— Шутка, которую поймут только русские, — хихикнула я, — это как слово недоперепил.
— Не совсем понимаю, но ладно, — ответила она на том же чистом русском языке, — Всё решено, жребий брошен. Прошу любить и жаловать — Виктор Крам, новый член нашей Семьи!
Я пошла и обняла сначала бабушку, а потом Витьку.
— Потом покажем тебе зелья, чтобы не так выматывало. Поверь, Гарри однажды рекорд поставил — семнадцать раз за ночь.
— Он титан.
— Не то слово. Ещё и оборотень — а оборотни ненасытны в сексе. Как и бабушка.
Виктор вздрогнул.
— Вить, — я обняла его, — Добро пожаловать в Семью. А это многое значит — как новых друзей, так и врагов, как новые возможности, так и новые проблемы. Но семья всегда поддержит тебя. Таков наш принцип — своих всегда поддерживать.
Виктор кивнул:
— Спасибо, Гермиона.
— Эй, не обнимай так моего мужа, бабуля ревнует, — Она сама взяла его за талию.
— Не буду.
— Вот-вот. Свой есть — своего и обнимай.
— О, конечно. Гарри, иди сюда, любовь моя.
Мы с Гарри коротко поцеловались, обнявшись. Он посадил меня к себе на коленки.
— Мам, я получила пару важных писем, — кивнула я, прерывая воцарившееся молчание, — мне сообщили, что ты тоже можешь быть оборотнем.
— То есть? Я ведь не волшебница.
— Да, но это не важно. Если ты оборотень — то сможешь использовать магические силы того животного, в которого обернёшься — ведь оно то волшебник, хоть ты и нет. Ритуал проведём завтра — если ты не оборотень — то он не сработает, если сработает… что ж, мои поздравления.
Мама кивнула:
— Можно попробовать. А… — она покраснела, — кто его проведёт?
— Сири и Гарри. Или можно предложить Виктора.
— Ну уж нет, своего мужа я не отдам, — бабушка заревновала.
— Тогда Сири и Гарри. Вы ведь не против, мальчики?
Сири вздохнул.
— Ладно, проведём мы.
— Но сначала мне нужно сходить завтра с утра в Лютный кое-что прикупить.
— Тогда наверное лучше мне тебя сопровождать, — сказал Сириус.
— О, нет, не трудись. Со мной будет Гарри. И нас даже авады не берут, зачем нам сопровождающий?
— Это не то место, где стоит просто так гулять.
— А я не просто так гулять. А полезет местная гопота — буду только рада на ком-нибудь попрактиковать заклинания.
— Как знаешь. Смотри, народец там дикий. Там министерство власти не имеет.
— Я не поняла, а как это так? — спросила я, задумавшись, — это ведь рядом с Косой Аллеей.
— Это… — Сириус замялся, — старая история. Если коротко — то в Лютном не действуют законы министерства. Это связано с соглашением между министерством и тамошними воротилами, заключённом где-то шестьсот лет назад — это независимая территория тёмной магии — авроры в Лютный при исполнении не заглядывают.
— А, типа такой уголок темномагической британии, заповедник?
— Вроде того. Порядочные волшебники стараются вообще там никогда не появляться и если попали — не задерживаться.
Я кивнула.
— Хорошо. Вот и не будем задерживаться — хочу просто прошвырнуться по этому месту, пошопиться немного.
— Там нет закона, кроме закона сильного — так что будь осторожна. Могут и ограбить, и похитить, и обязательно попытаются надуть.
— Тогда я пошла спать. Завтра напряжённый день — нечего тут давить булочки.
— А я пожалуй позже приду.
— Можешь не торопиться, дорогой, я правда устала и хочу страстно обнять, приласкать и залить слюнями только мою любимую подушечку.
— Ура. Отдых! — Хихикнул он.