➡️СЮДА
***76***
Напоминаю, что я не придерживаюсь канона никак. Всё случается именно в тот момент, когда мне это удобно.
Старк не в первый раз видел кошку Баки, но сейчас, слушая рассказ о ней, дал задание Джарвису проверить обоих суперсолдат на внушения, отравления и прочее, потому что ему казалось, что они бредят. Он себе примерно знал строение мозга кошки и не представлял, как с такой анатомией у нее может быть равный человеческому интеллект. Джарвис доложил, что никаких видимых изменений не обнаружил, и Тони немного по-другому посмотрел на троицу из двух людей и, пусть будет, флеркина, расположившуюся у него на диване.
— Разумная? — еще раз скептически спросил он и получил три одинаковых утвердительных кивка, посмотрел на Гусю и спросил: — Ты же не против, если я проверю?
Та только лапкой на него махнула, говоря, что он может проверять ее как угодно, только в пределах разумного. Спустя какое-то время Тони сидел со странным выражением лица и неверяще смотрел на кошку… на флеркина, потому что отвечала она и в самом деле разумно, да и знала удивительно много. Жаль, что не могла на клавиатуре печатать, но и простых «да» и «нет» ему хватило.
— Письменный язык учить долго, — он крутил в руках неведомо откуда взявшуюся отвертку, глядя на Барнса, который осторожно гладил существо потенциально настолько опасное, что его даже асгардский бог побаивался. — А на «да», «нет» далеко не уедешь.
— И что ты предлагаешь? — спросил Стив.
— Если уважаемая Гуся будет не против, то я бы сделал шлем или что-то похожее, который бы считывал мысли, только для этого нужно будет остаться у меня на… неопределенный срок.
Разработка подобного приспособления, конечно, займёт время, но и принесёт немало. Неизвестно, сколько уникальной информации сможет рассказать флеркин, главное, чтобы она согласилась и сотрудничала.
— Гуся, ты как? — спросил Баки, пощекотав ее за ушком, а та только мурлыкнула согласно и так выразительно посмотрела на Баки, будто вслух попросила не забывать ее. — Я буду приходить и навещать. Надоест, ты всегда можешь заставить его позвонить, и мы сразу тебя заберем.
Баки кивнул на Старка. Он очень легко принял то, что его кошка оказалась вполне разумным существом, слишком много удивительного в его жизни уже произошло, чтобы не принять такую новость.
* * *
Решить, что делать с Локи и его братом Тором, было сложно. Послушно отдать Локи этому… блондину с молотком, который, кстати, так и лежал посреди палубы хеликериера, где выпал из ослабевшей руки. Мари и Северус осмотрели его, но трогать даже не пытались. Снейп сказал, что это вообще не по его профилю, а Мари категорически отказалась даже приближаться повторно.
— Это артефакт из тех, что намертво вплетаются в ауру, потеряв его, теряешь и часть себя, так что нет, обойдусь.
Остальные, не из числа СТРАЙКа, пробовали его поднять, но он был как Эскалибур — ждал именно своего хозяина. И хоть Локи и Тора перевезли на базу ЩИТа в Нью-Йорке, молот так и остался на палубе.
Они все сидели в привычной общей комнате, бойцы занимались каждый своим делом, а Мари, Брок и Локи размышляли о том, как избавиться от Тора. Локи буквально на третий день своего пребывания среди людей выказал желание не просто остаться, а присоединиться к ЩИТу, потому что возвращаться в Асгард, где его ждало заключение, он не хотел. Стив, выслушав эту просьбу, глянул так, что даже Локи проняло, и дал свое согласие при условии, что он решит проблему с Тором.
— Понятия не имею, как убедить его убраться, он твердолобый и упертый, — Локи отпил кофе и довольно прикрыл глаза, местная еда ему пришлась по душе. — А Всеотец в любой момент может послать кого-нибудь в помощь, тогда проблем добавится.
— Не знаю, как это происходит у вас, но на земле среди колдунов, если член рода хочет покинуть его, то высказывает свое желание вслух, трижды произнося формулу и подкрепляя свое решение магией, — сказала Мари и добавила: — Правда, на моей памяти подобное не встречалось, я лишь читала о такой возможности.
— Отказаться? — заинтересованно переспросил Локи. — И как примерно звучала эта формула?
— Отказаться от Крови и Магии, — ответила Мари. — Слова не важны, главное — искреннее желание и собственная магия, которую буквально ставили на кон. После этого глава рода терял власть над магом. Но нужно учесть, что это всё не просто так, маг теряет какое-то количество всего перечисленного, сложный, тяжелый и кровавый ритуал. Делать это не обязательно перед главой рода, хватало любого кровного родственника, который стал бы свидетелем.
— Спасибо, — Локи склонил голову, — если я не придумаю ничего лучшего, то воспользуюсь этим способом.
Увы, но ничего более простого и эффективного Локи в голову не пришло, поэтому он в одно утро попросил Мари разбудить Тора.
— Решился? — спросила она.
— Да. Не хочу оставаться в подчиненном положении, думаю, что я и сам по себе что-нибудь да значу, а поддержки семьи у меня толком все равно никогда и не было.
Тор стоял посреди плаца и недоуменно щурился на солнце. Напротив него стоял Локи в боевом облачении и с таким серьезным выражением лица, что это пугало.
— Брат, — шагнул было к нему Тор. Да, Один велел доставить Локи в Асгард, но это совершенно не означало, что сам Тор не любил и не скучал, он просто исполнял волю Всеотца. Да, Локи понесет наказание, но это не значит, что после него Тор отвернется и не примет заблудшего брата. Поэтому властно поднятая рука и злая ухмылка стали для Тора неожиданностью. — Что…
— Я Локи, бог Хитрости, Озорства, Обмана, Огня и Коварства, отрекаюсь от крови Одина, да будет магия мне в этом свидетелем. Я Локи, бог Хитрости, Озорства, Обмана, Огня и Коварства, отрекаюсь от магии Одина, да будет моя магия мне в этом свидетелем, — начал говорить он, а Тор смотрел так, словно получил удар своим же Мьельниром по голове. Он чувствовал, как невидимые узы натянулись между ним и Локи, чуял, что происходит что-то, что ему совершенно не нравится, но так как магией пользоваться стыдился… Один всегда называл Локи мужем женовидным из-за того, что тот пользовался сейдом, поэтому Тор магией заниматься брезговал, но всё равно интуитивно понимал, что его брат не просто слова говорит, а рвёт все связи.
Локи не останавливался, вдруг впав в своеобразный транс. Он чувствовал, что делает всё правильно, и слова лились сами собой. Он ждал боли, ждал крови, но ничего из этого не происходило.
— …Да будет моя магия мне свидетелем, — в последний раз сказал он и почувствовал всем существом, что пали тяжелые оковы, которые до этого момента сковывали его по рукам и ногам. Он бросил удивленный взгляд на Мари, которая среди прочих присутствовала на плацу, и посмотрел на Тора. — А теперь уходи. Мы не братья более, Один не отец мне. Вы не имеете власти надо мной, мои ошибки и проступки больше не ваша забота, не ваша ответственность и не ваш позор.
— Мне жаль, — только и ответил Тор, понимая, что не может сделать и шагу к не-брату. Он вытянул руку, призывая молот, который летел к нему удивительно долго, а потом поднял голову к небу и сказал: — Хеймдалль, открывай мост.
Стоило погаснуть Бивресту, как Локи осел на землю, уперся руками в бетонные плиты и заорал, выплескивая все накопившиеся эмоции. Он был умным, он умел делать правильные выводы, он знал, как работает магия, и то, что разрыв с бывшей семьей прошел совершенно безболезненно, сказало ему о многом.
Мари присела рядом с ним на корточки и положила руку на плечо. Она тоже всё поняла и разглядела во время ритуала. Она уже несколько дней перерывала библиотеки, советовалась с Ригелем и с точностью могла сказать, что произошло: Локи не был кровным сыном Одина. Он не был даже усыновлен по всем правилам. Даже не бастард. Чужой. Их связь держалась лишь на вере самого Локи.
— Мне жаль, — сказала она.
— А мне нет, — Локи сел на плац, откинулся на руки и так светло улыбнулся, как человек, скинувший давний и тяжелый груз с плеч. — Я рад, что всё узнал, что освободился. Спасибо, ведьма.
— Пожалуйста, — ответно улыбнулась Мари, а потом к ним подошел Брок и сказал:
— А для нихрена не понимающих кто-нибудь объяснит, что здесь произошло?
— Пожрать бы, — братья Вонг вынырнули из-за плеча Брока и умоляюще посмотрели на Мари.
* * *
Вокруг Полых Холмов Ирландии уже давно не осталось необжитых мест. Всюду были засеянные поля, проложены дороги, построены дома, но Холмы оставались диким местом, словно люди до сих пор помнили, что это земля их богов, которую нельзя оскорблять своим присутствием. Они плотно поросли вереском, окрасившим розово-сиреневым ковром всё вокруг. Туман стелился между холмами, превращая их в не просто историческое место, а по-настоящему волшебное. Люди, может, и забыли, но природа сама помнила о детях богини Дану.
В Холмах жизнь шла своим чередом. Интриги, попытки убийства, громкие романы, редкие рождения детей. Ши сохранили свое волшебство, но потеряли величие среди людей. Сначала они сами отстранились от ставших агрессивными людей, а потом… Прошло слишком много времени, чтобы они снова могли занять место, которое считали своим. Им на смену пришли новые боги, их последователи были жестокими и нетерпимыми, поэтому Ши перестали ходить среди людей. Разве только иногда, чтобы найти своих потомков, в которых пробудилась кровь, но это случалось все реже и реже.
Благой Двор полностью прекратил поиски пару сотен лет назад. Мев Риган — летняя королева — запретила рисковать, боясь разоблачения. А вот правительница Неблагого все еще следила за ситуацией.
Костяная мать Никневин знала, что если не вливать новую кровь, если не приводить потомков, то их волшебство однажды иссякнет, поэтому ее агенты частенько выходили к людям, но с каждым годом разбудившие кровь встречались все реже и реже, а уж тех, кто был согласен уйти в Холмы, можно было по пальцам пересчитать. Но она все еще не оставляла надежды и слушала ветер, который приносил ей вести о нужных людях.
В Эриу* лето было в самом разгаре. В близлежащих деревнях все еще отмечали праздник первого урожая — Лугнасад, забыв о том, в честь кого он существовал, а ведь Луг был ее дедом, который правил тогда еще объединенными дворами, бился с фоморами и учил людей искусствам.
Никневин вышла из Холма, поднялась по склону на самую его вершину, где лежал большой камень. Раньше люди приходили и оставляли подношения для Ши — мед, хлеб, фрукты, ягоды и вина. Сегодня, как и долгие годы до этого, здесь было пусто. Никневин тяжело вздохнула, села на камень, окропив перед этим его своей кровью, чтобы было легче услышать добрую весть, и расслабилась.
Слушать ветер ее учил дед, когда она еще была совсем маленькой. Сколько столетий назад это было? Она отбросила грустные мысли и приготовилась. Легкий, почти незаметный ветерок едва шевелил ее длинные распущенные волосы цвета полночного неба. Она глубоко вдохнула воздух, напоенный вересковым ароматом, и позвала. Она хотела знать. Она надеялась. Она ждала.
Первый осторожный порыв рассказал ей о колдуне где-то в Европе. Она втянула носом воздух и скривилась — светлый, не просто светлый, а ослепительный. Нет, Неблагому Двору такой не подойдет точно, Благому… Пусть сами ищут. Мотнув головой, чтобы избавиться от навязчивого шепота, она снова прислушалась. Порыв был такой, что ее приподняло над камнем и закружило в мощном вихре. Ветер не шептал, он кричал ей о двух десятках взрослых потомков. Злые, сильные, опасные. От них пахло порохом, волками, кровью и смертью. И колдовством. Не волшебством светлых феечек, а сильным, темным и мощным колдовством Неблагого Двора.
Отбросив все сомнения, Никневин попыталась увидеть их, понять, где точно они находятся. Что их объединяет? Почему они чувствовались как братья? И сестра? Никневин оскалила мелкие острые зубки в торжествующей улыбке. Девушка! Это подарок судьбы!
Она, вливая огромные силы, закручивала вокруг себя вихрь, чтобы в нем подробнее разглядеть их, когда на нее выпрыгнул призрачный волк, скаливший частокол клыков и обжигающий огненным взглядом. Она подалась назад, разрывая связь, рухнула на камень и расхохоталась в небо.
— Да! — торжествующе кричала она.
За много сотен миль от Ирландии Брок вдруг проснулся в полуобороте, скалясь и рыча на невидимого, но опасного врага.
Эриу* — Ирландия
➡️СЮДА