Ведьмак-Буря-Осколков-Глава-154.epub
Ведьмак-Буря-Осколков-Глава-154.docx
Ведьмак-Буря-Осколков-Глава-154.fb2
Скачать все главы одним файлом можно тут
Глава 154
Золтан спрашивает Геральта:
— Почему ты не любишь порталы?
— Понимаешь, один раз трахал Йен, и тут бац — открывается портал и она исчезает, прям полностью.
— Да и хуй с ней.
— Так и я о том. Хорошо ещё, второй остался.
* * *
Всё-таки нужно показать заинтересованным, что я совершенно не шутил, когда подводил войска практически к самой границе Цинтры! В решающий момент моя поддержка, высказанная Калантэ, должна остудить горячие головы местных дворян. Вот ещё, заговоры надумали мне тут устраивать! А кто будущую героиню воспитывать будет?!
Ох, но если всё-таки «выстрелит» план по замужеству Паветты на Радовиде… М-м… решение, которое я продумал ещё после Сбора Капитула и Совета.
Честно сказать, непонятно, как всё сыграет. Может замечательно, а может херня выйдет. Я, конечно, продумывал по мере сил, моделировал ситуацию, обсуждал с другими, включая аналитиков, но… никакие планы не могли сравниться с жизнью. Благо, что у меня был чит, позволяющий всё проверить и переиграть события. Хотя бы частично.
Мои мысли прервал чей-то громкий голос.
— Великий инквизитор Амброзий! — взгляд в сторону показал кастеляна Гаксо, человека, который был ответственен за приём и распределение гостей в королевском дворце Цинтры. Во всяком случае наиболее именитых.
Мужчина низко поклонился, а потом быстро обежал взглядом меня и мою компанию.
— Мы вас ждали! — добавил он. — Как и вас, госпожа Эйльхарт. И вас, любезные милсдари.
— Ещё бы, — хмыкнул я.
Сдержанная улыбка на лице Гаксо скрывала острый ум: очевидно он понимал, что такие события — идеальное место для закулисной борьбы за влияние и власть.
На миг у меня возник вопрос, кого поддерживает этот человек? Дворянскую фракцию или королевскую?
Кастелян коротко, но цветасто поведал мне и всей свите план мероприятия, приставил к нам двух слуг, долженствующих указать покои, где можно остановиться до вечера, когда и произойдёт празднование пятнадцатилетия Паветты, а потом с прискорбием сообщил, что вынужден идти — уделить внимание другому гостю, за которого просила сама королева Калантэ.
— Неужто на именины придёт кто-то более значимый? — коварно спросила Филиппа. А ещё на меня наговаривала!
Смерив её лукавым взглядом, я посмотрел на Гаксо, ожидая, как он будет выкручиваться.
— Ни в коем случае! — торопливо выдал кастелян. — Просто просьба королевы.
— И что же это за гость такой? — чародейка эффектно крутанула левой рукой. Правой она, согласно этикету, держалась за моё плечо.
Мужчина замялся. Его глаза быстро забегали по округе. Слегка улыбнувшись, я едва слышно пробормотал слова заклинания и сделал незаметную распальцовку.
Передо мной загорелись эмоции Гаксо. Они казались разными цветами той или иной направленности, переходили друг в друга, менялись, смешивались и усиленно крутились, будто карусель.
Так чары демонстрировали эмоциональное состояние человека, ставшего целью магии. И сейчас у кастеляна преобладал страх с толикой раздражения и растерянности.
— Благородный Равикс из Черторога, — наконец, с явной в эмоциональном спектре неохотой, поведал Гаксо. — Прошу простить, я правда должен спешить, — а сейчас преобладала ложь.
— Разумеется, — мягко улыбнулся я. — Не смеем задерживать.
Секунду посмотрев в спину кастеляна, я переглянулся с Филиппой. В глазах последней резвились чертенята, словно от удачно проведённой проказы.
— Господа, дама, прошу за нами, — неприметный чрезмерно бледный мужчина, одетый в форму слуги, глубоко поклонился нам. — Проводим вас до покоев. — Рядом с ним застыла женщина средних лет с морщинистым смуглым лицом, которая сделала аналогичный поклон, только молча.
По дороге Филиппа негромко зашептала:
— Ты ведь скрываешь своё умение колдовать, Амброз. Что, скажи мне на милость, это было?
— Я был аккуратен. Это чары без видимых эффектов, — уверенно парировал я. Правда уверенность являлась видимостью. В реальности я ощущал, что действительно рисковал. Пожалуй стоит переиграть эту сцену. В будущем. Вот проведу именины, узнаю больше, а потом, с новыми знаниями, вернусь в прошлое. Да, так будет лучше.
— Даже если нет эффектов, опытный чародей моментально заметить использование волшебства, — тем же поучающим тоном добавила Филиппа.
Я раздражённо на неё покосился.
— Спасибо за напоминание, я отдаю себе отчёт обо всех рисках.
— А со стороны незаметно, — фыркнула она, поправив волосы. — На праздник должен прибыть Мышовур. Скорее всего он уже здесь. Стоит ему лишь заметить твои выкрутасы, как сразу всё поймёт.
— С каких пор ты боишься друидов? — ехидно уточнил я.
— Это сейчас он мирный старик, — хохотнула Эйльхарт. — В молодости был грозой Скеллиге и заядлым дуэлянтом. Не зли его лишний раз.
За спиной откашлялся Дантон, незаметно подошедший ближе.
— Гостей обсуждаете? — спросил мой заместитель. — «Мышовур» — что за имя такое дурацкое? Он что, мышей жрёт?
В отличие от нас, Ришард совершенно не понижал голос.
Не сдержав смешок, я прикрыл рот рукой. Вечный Огонь, ну тупейшая же шутка, почему мне стало весело?
Филиппа обернулась, посмотрев на Дантона, словно на конченого дегенерата, но тот лишь развёл руками.
— Не, серьёзно, ну тупое ведь!
— При нём не ляпни, — бросил ему Яков, на что Ришард лишь ухмыльнулся, но промолчал.
— Узнал что-то интересное? — прошептала Эйльхарт, поменяв тему и вновь сосредоточившись на мне.
Сделав короткий жест, я заставил зама отделиться, что тот и сделал с протяжным вздохом. Увы, но я не собираюсь делиться секретом владения магией. Его и так знает слишком много людей — целых три человека.
— Гаксо врал, — поведал я. — Вопросы про таинственного гостя раздражали и пугали его. Но, возможно, пугали мы. Тут пятьдесят на пятьдесят, не могу сказать точно. Всё-таки читал лишь эмоции, не мысли.
— Со временем научишься работать и с мыслями. Всё-таки это не простая наука, — Филиппа успокаивающе коснулась моей груди. Лишь на миг, но всё равно.
Я кивнул. Сказать было нечего.
Вскоре мы уже находились возле гостевых комнат. Каждому выделили по одной, чему я был весьма рад. Ожидал, что свободное пространство придётся с кем-то делить. А я не хотел. Даже с Филиппой. У неё слишком много разных нарядов! Чего уж, чародейка притащила с собой уменьшенный магией до размеров спичечного коробка сундук, полный разных платьев! Потому что, видите ли, она не могла пойти на праздник в том же, в чём добиралась до дворца. Не удивлюсь, если Эйльхарт будет менять наряды даже в процессе именин.
— Боги дайте мне понять женщин, — вздохнул я, упав на мягкое кресло.
Хмыкнув, провёл пальцами по лицу. В запасе ещё пара часов. Можно отдохнуть и немного подумать. О, последнее ещё никому не повредило…
* * *
Высокие своды дворцового зала терялись в полумраке, едва подсвеченные мириадами тонких восковых свечей, уставленных в бронзовых канделябрах и настенных держателях. Стены были украшены гобеленами с гербами великих домов Цинтры — золотой лев на синем фоне; серебряные волны Яруги; голубой крест на белом поле. В нишах между гобеленами стояли рыцарские доспехи, вычищенные до зеркального блеска.
Пол был устлан коврами, привезёнными из Соддена и Бругге, по которым, казалось, ступать было мягче, чем по траве в саду. Огромные окна, днём заливавшие зал светом, были завешены тяжёлыми бархатными портьерами цвета бордо с золотыми кистями, чтобы сохранить интимность вечернего торжества.
В центре зала раскинулся длинный пиршественный стол, уставленный серебряной посудой, бокалами из разноцветного стекла и блюдами, от запаха которых голова шла кругом: жареный лебедь, фаршированный орехами и яблоками; кровяные колбасы с кислой капустой; тушёная оленина, залитая густым соусом с пряностями из Зеррикании; пироги с уткой и черникой. На серебряных подносах возвышались башни из марципана и засахаренных фруктов.
Слуги в сшитых на заказ сине-белых ливреях Цинтры бесшумно сновали между столами, наполняя кубки мёдом, красным вином с юга и прозрачной сливовицей. Мелкие детали на многочисленных гостях бросались в глаза: кольца с гербами на пальцах, тонкие золотые цепочки на шеях, крохотные вышивки на манжетах платьев — каждый стремился показать статус, не говоря ни слова.
Гости — знать со всех концов королевства и даже за его пределами — собрались в самом, пока ещё трезвом и приличном великолепии. Дамы в платьях из бархата, шёлка и тафты, расшитых нитями серебра и золота, благоухали ароматами пряностей и жасмина. Мужчины в камзолах, украшенных брошками, с короткими мечами на боку (разумеется, в ножнах — в королевском дворце оружие носить можно было только символически; во всяком случае, пока градус «веселья» не повышался до определённой отметки), спорили в уголках зала о политике и новых налогах.
Особое внимание привлекала сама именинница — принцесса Паветта, праздновавшая свои пятнадцать лет. На ней было платье жемчужного цвета с вышитым на подоле золотым виноградным узором — символом зрелости и плодородия. Волосы её были убраны в замысловатую прическу, а на голове сверкала тонкая диадема с красными гранатами.
В одном углу разместились музыканты — менестрели и барды в зелёных плащах, на которых были вышиты серебряные нотные ключи. Они играли танцы в духе северных традиций — бодрые и торжественные, но иногда переходили к более нежным балладам, чтобы подчеркнуть момент. Позже к ним присоединился ещё один, с лютней — седовласый бард Дрогодар, — исполнивший шутливую песню о проделках уже ставшего знаменитым ведьмака Геральта, чем вызвал живой смех среди гостей. Особенно одного — Равикса из Черторога, с которым я уже несколько раз пересекался взглядом.
Ведьмак Геральт, умытый, побритый и причёсанный, одетый в богатые одежды, с трудом походил на аристократа. Но честно пытался. В жёлтых глазах мужчины было некое смирение, а также просьба не выдавать его. Я искренне держался!
Смех заключался в том, что он был совершенно непохож на того, про кого пел Дрогодар. Ни капли сходства, кроме седых волос! Но ими здесь могли похвастаться многие.
Я кивнул «Равиксу», а потом приподнял кубок с вином, демонстрируя, что не собираюсь выдавать его тайну. А вот сидящая рядом Филиппа, дерзко усмехнувшись, поправила шикарное вечернее платье — в котором на неё пускали слюну как бы не больше, чем на саму Калантэ — и направилась «побеседовать с гостем из Черторога». О чём они шептались я не ведал, но вернулась чародейка на редкость довольной.
Немного подумав, я не стал её расспрашивать. Просто сделал в памяти зарубку, что нужно бы и самому пересечься с Геральтом, до того, как прибудет так называемый Йож. Вот уж Йож так Йож…
Словно бы подслушав мои мысли, дверь распахнулась. Но в зал вошёл не прóклятый рыцарь и отец Цири, а запоздалые молодцеватые островитяне — вчетвером, в блестящих кожаных куртках, отороченных мехом, перепоясанные клетчатыми шерстяными шарфами. Первым шёл жилистый воин, смуглый, с орлиным носом, рядом — плечистый юноша с рыжей шевелюрой. Все четверо склонились перед королевой.
— Почитаю за честь, — сказала Калантэ, слегка покраснев, — вновь приветствовать в своём за́мке знатного рыцаря Эйста Турсеаха из Скеллиге. Если бы не хорошо известный факт, что тебе претит мысль о семейных узах, я бы с радостью приняла весть, что ты, возможно, прибыл просить руки моей Паветты. Неужто одиночество стало тебе докучать?
— Довольно часто, прекрасная Калантэ, — ответил смуглолицый островитянин, поднимая на королеву горящие глаза. — Однако я веду слишком опасную жизнь, чтобы думать о постоянной связи. Если бы не это… Паветта ещё юный, нераспустившийся бутон, но…
— Что «но», рыцарь? — властно, хоть с хитринкой в глазах, спросила королева.
— Яблочко от яблоньки недалеко падает, — улыбнулся Эйст Турсеах, сверкнув белизной зубов. — Достаточно взглянуть на тебя, королева, чтобы увидеть, какой красавицей станет принцесса, когда достигнет того возраста, в котором женщина может дать счастье воину. Сейчас же бороться за её руку должны юноши. Такие, как племянник нашего короля Брана, Крах ан Крайт, прибывший к тебе именно с этой целью.
Крах, наклонив рыжую голову, опустился перед королевой на одно колено.
— А кого ты ещё привёл, Эйст? — огляделся Калантэ остальных.
Кряжистый мужчина с бородой-метлой и верзила с волынкой за спиной опустились на колено рядом с Крахом ан Крайтом.
— Это доблестный друид Мышовур, как и я — друг и советник короля Брана. А это Драйг Бон-Дху, наш знаменитый скальд. Тридцать же моряков из Скеллиге ждут во дворе, надеясь, что прекрасная Калантэ из Цинтры покажется им хотя бы в окне.
— Рассаживайтесь, благородные гости. Ты, милсдарь Турсеах, здесь.
Эйст занял свободное место на узкой стороне стола, отделённый от королевы только пустым стулом и местом барда Дрогодара, продолжавшего отплясывать с остальными музыкантами у импровизированной сцены. Остальные островитяне уселись слева, между маршалом двора Виссегердом и тройкой сыновей хозяина из Стрепта, которых звали Слиздяк, Дроздяк и Держигорка. Последняя троица даже на вид отдавала редкостной дебильницой. Хотя туда же — аристократы! И все, хе-хе, надеются получить руку прекрасной Паветты!
Если бы здесь ДЕЙСТВИТЕЛЬНО решался такой вопрос, то я бы в первую очередь присмотрелся к тем, кто к закату останется на своих ногах, не слишком пьяный и относительно вменяемый. Подобные ограничения отсекут сразу половину претендентов, если не больше.
— Как думаешь, скеллигцы специально опоздали? — спросила Эйльхарт.
Я, вместе с Филиппой и Яковом, сидели сравнительно недалеко от Калантэ, что подчёркивало статус. Дантон, Крабш, Юзеф и Мирдес приютились вдали, возле менее знатных и именитых гостей. Там разместились уже не претенденты на руку и сердце Паветты, а скорее свита, чьи господа нашли места поближе.
Периодически поглядывая, чем занимаются мои люди, я раз за разом сталкивался взглядом с худым, как скелет, мужчиной. У него были белёсые рыбьи глаза, немного неопрятные седые усы и необычно мёртвая ухмылка, будто бы прилипшая к лицу.
Почти не пьющий и не евший, он наблюдал за мной с первых же секунд появления, когда мы, как островитяне мгновением ранее, раскланялись с королевой, усадившей нас недалеко от себя. Правда не столь близко, как Эйста… Не то чтобы я не понимал причину.
Вновь напомнив себе узнать о странном поведении незнакомца, я перевёл фокус внимания на Эйльхарт, всё ещё ждущую ответа.
— Наверняка, — пожал я плечами. — Они точно не с корабля, выглядят слишком опрятно. К тому же, ты сама упоминала, что Мышовур находился во дворце на момент нашего прибытия. Не думаешь же, что друид прибыл сюда один?
Филиппа кивнула.
— Интересно… — негромко произнесла она и прошлась по новоявленным претендентам на руку Паветты изучающим взором.
С приходом островитян, пир, кажется, начал лишь быстрее набирать оборот. Первый показатель этого был в танцах, которые начались, как только подали первые бокалы с молодым вином. В центре зала, пока ещё абсолютно культурно и манерно закружились пары, поскрипывая башмаками по коврам. Свет свечей играл на кольцах, ожерельях и шпорах. Смех, шелест шёлка, звон кубков и тонкая музыка смешались в один великий шум праздника.
— Драйг Бон-Дху, кончай жрать и лакать! — Эйст толкнул своего скальда. — За этим столом ты никого не удивишь ни тем, ни другим. Подуй-ка в свои дудки и порадуй наши уши приличной боевой музыкой. С твоего позволения, благородная Калантэ!
Королева что-то шепнула Геральту, продолжавшему играть роль Равикса из Черторога (не то чтобы кто-то особенно лез к нему с вопросами, видя интерес Калантэ), после чего благосклонно кивнула Эйсту.
— Здравия великой Калантэ из Цинтры! — подскочил островитянин, подняв кубок.
* * *
Примечание автора: понравилась глава? Не забудь поставить лайк вот здесь и конечно же буду ждать твой комментарий :))