• Bandileros

• фанфик
• прода

Дратути! Я продолжаю продолжать! По правде говоря, да, если писать не на горячую, то возникает возможность удалить последние полглавы, если как-то не туда пошло, и пустить по-новому, что несомненно улучшает выживаемость фанфика и вообще, позволяет гораздо легче его писать. Меньше строгих рамок. Больше возможности стереть лишнее и попробовать по-другому. Вот сейчас сношу вчерашнюю работу и буду писать сызнова, потому что муторненько получилось. Но это будет выложено в четверг, наверное, а сейчас вот! Прошу любить и жаловать! ___________________

Х9.txt

Ох, что творилось в информационном пространстве! В Турции волнения, в Америке волнения в связи с нападениями на белый дом и пентагон. Там нация в хаосе, а в России — проблемы развития, вылезают в полный рост.

Мне приходилось внедрять не только какую-то продукцию — но и по полной — сложные системы и структуры, которые могли бы серьёзно работать. Вот например главная из них — это Индустриальная Биржа. Крупный и сложный проект — дело в том, что моя компания скупила до первого октября — то есть сегодняшнего дня, ещё больше промышленности России. И производила по-моему всё, не стоит думать, что абстерго — это обязательно производство каких-то роботов и ничего более. Сейчас Берси притащил ко мне на стол продукты, торгующиеся на индустриальной бирже, просто в качестве образца — и в кабинете около стены разложил. Я засунув руки в карманы, смотрел на странного вида паяльник и пакеты с разными расходными материалами. Производители электрических товаров — были куплены одними из первых, я очень много внимания уделял электрике, даже больше, чем следовало, наверное.

Я не был электриком, хотя работал с ней с детства, и сейчас вынужден был признать — в большей части страны властвует либо шараш-монтаж, либо «дед сделал и работает». И горели постоянно. Паяльник я положил на стол, рядом с припоем, и взял в руки кусок провода.

— Берси, скажи, а насколько мы снизили цены на проводку?

— До минимума, шеф. Работа кабельных предприятий ведётся без устали, мы производим больше всего медного кабеля в мире.

— Правда? Это радует. Но это нормально. Это десять миллиметров?

— Восемь. По новому стандарту.

— Какому такому стандарту?

— Я взял на себя смелость и опубликовал стандарты абстерго в открытом доступе. Вместе с инструкциями и снижением цен на материалы.

— Это радует.

Я знал эти стандарты. Они существенно отличаются от привычных — розетка должна выдерживать до тридцати двух ампер, вместо привычных шестнадцати, провода сечением четыре и шесть миллиметров — стандартные для квартир. Для кухни — двенадцать миллиметров, для ванной тоже двенадцать. Два электрощита с двухуровневой защитой — автоматами и реле напряжения обязательно.

Это всё неспроста, и не из блажи, а потому что цены на электричество в Липецке были очень низкими — киловатт-час стоил тридцать копеек. Для пенсионеров — электроэнергия поставлялась полностью бесплатно. Реактор на НЛМК мог обеспечить десять таких городов как Липецк, без малейших проблем, так что даже с учётом того, что в городе бум строительства и переездов, много новых лиц, город растёт и развивается невиданными ранее темпами, даже с учётом этого — потребление энергии растёт намного выше, чем количество жителей. Причина проста — при низкой цене — электричество перестают экономить. Оно не бесплатно, но в десять раз дешевле чем в остальных областях — а при такой цене — меняется всё.

Например — горячую воду в дома подают котельные на электричестве, по обычному трубопроводу. В каждом доме — почти в каждом, стоит проточный водонагреватель производства моей компании — он сравнительно небольшой, но в случае чего — послужит резервным источником горячей воды. Традиционные батареи отопления дополняются так же традиционными тепловентилляторами. Во всём городе похоже был только один такой эстет, который жёг дрова — это я. Да, у меня в кабинете стоял натуральный камин с натуральным огнём — и считайте это глупой блажью миллиардера, мне нравился и запах дров, и вид пламени, и потрескивание поленьев в камине.

Но вернусь к ситуации — крайне низкая цена на электричество сделала электрику — больным местом Липецке — поскольку начала гореть перегруженная проводка в старых домах. Пожары случались часто, мэр даже издал указ заменить все автоматы, но и тогда находились идиоты, умудряющиеся сжечь квартиру и себя.

После этого стандарты электропотребления были пересмотрены в корне. И что более важно — город перестал так сильно зависеть от ТЭЦ — и тепло в квартирах, и горячая вода — брались из электричества. Газофицированные дома постепенно сносились, и остались только на окраинах города, там, где частный сектор уступал позиции городской застройке — Белые Росы Липецка. Потребители в виде электромобилей тоже имелись — к станциям зарядки подключались из общегородской электросети, от обычной розетки тоже можно было заряжаться, но очень, очень, очень медленно. Целый день с утра до ночи можно стоять на зарядке от розетки — в то время как специальное зарядное устройство за час заряжало электромобиль полностью, и за сутки — автобус или трактор.

И сейчас электрификация без советской власти шагала прочь из города в соседние деревни и сёла, к ним провели сверхпроводящие кабели, от которых развели электрику по домам — и чаще всего это так же приводило к пожарам — потому что спрос на электротовары в магазинах был дикий.

Мои предприятия производили много всего — например — бойлеры всех размеров, разные нагреватели воздуха, воды, плиты, кондиционеры, холодильники, и очень много другого.

Впрочем, здесь сейчас присутствовала другая продукция — я был удивлён тем, как Берси развернул производство. Здесь были те вещи, производство которых должно держать всю экономику. Про мелочёвку я молчу — её было много, и такие производства не развивались. Я взял в руки банку тушёнки.

— Берси, мы что, ещё и тушёнку делаем?

— Да, мы производим.

— И как результаты? Много?

— Это одно из приоритетных направлений развития, — ответил летающий рядом маленький шарик-платформа, — мне пришлось выкупать по всему миру скотину, выкупать крупные свинофермы, упор сделали именно на свинью как на самое технологически простое мясо. Расширение производства за счёт проекта «Зазеркалье» позволило добавить новые фермы.

— Зазеркалье?

— Тридцать пять подземных ферм по образцу ксандарских технологий. Подземные биосферы.

Понятно. Эта технология мне была знакома — для выращивания провизии в неблагоприятных условиях — использовали закрытые многоэтажные комплексы. Это круг радиусом в три километра, держащийся на центральной сверхпрочной опоре, и созданный из армированного сталебетона. Эдем — часть этой технологии. Раньше был — но надземной, а подземно — это такое же круговое строение, но имеющее разное количество ярусов — до десяти. Круг в три километра радиусом, то есть шесть километров в диаметре, нужно было строить с помощью супермассива нанитов.

— Берси, ты сделал супермассив?

— Я сделал три супермассива. Иначе строительство предприятий и крупной инфраструктуры было бы нереализуемым. Меня не устраивает получать урожай два раза в год, а тем более раз в год — нужно наладить постоянный поток, чтобы сбор урожая происходил ежедневно.

— Понятно.

— И условия намного более подконтрольны и лучше подходят для автоматизации и роботизации. В качестве территорий я взял уральскую производственную зону — там прочные породы, и мало людей. Производство удобрений ближе.

— Сколько говоришь у тебя Гелиосов?

— Тридцать пять. Каждый на десять ярусов, ярус стандартный по ксандарским ГОСТам, так сказать — трёшка.

— Девять тысяч восемьсот квадратных километров посевов?

— Ровно девять тысяч. Учитывайте технические площади и роботизацию. Девятьсот тысяч гектар. И учитывая урожайность в триста тридцать центнеров с гектара — тридцать миллионов тонн зерновых. Проект «Гелиос» полностью обеспечивает все наши свинофермы комбикормами. Мы этим летом активно начали скупать маленьких поросят на откорм и делать упор на плодовитость.

— Так, если убрать лишнюю информацию, Бер, сколько мяса мы можем производить?

— Сейчас мощность растёт. Я хочу достичь монополии на производство мяса — это одно из ключевых производств, которое позволит нам контролировать внутренний рынок и курс валют.

— Тогда сделай на это бОльший упор и попытайся использовать технологию клонирования. У нас же была на ЛК биологическая лаборатория с клонерами, мы можем сколько угодно поросят производить.

— Моей текущей целью является выведение специального мясного сорта. После этого выход готовой продукции многократно возрастёт.

— Тогда не буду мешать и вмешиваться. Просто учти — я заинтересован в этом.

— Процесс можно изменить. И использовать клонирующий реактор для синтетического производства мяса без выращивания всего организма — это существенно увеличит количество нашей продукции.

— А знаешь, надо это сделать, — кивнул я.

— Нужда в биоресурсах никуда не денется, прошу заметить.

— Да и хер с ним. Мне просто нравится как это устроено.

Синт-мясо — это стандартная пища в галактической цивилизации, от обычного оно отличается только одним — оно клонировано и выращено за счёт деления клеток без формирования остального организма. Процесс может быть выглядит немного неэстетично, но по сути это самое эффективное производство. В большом чане выращивается большущий кусок тела хрюшки или коровки, размером с бычка, и это целиком мясо. Способность клеток делиться используется по полной программе, выращивание ведётся с предельной скоростью и продуктивностью — в результате получается чистое и безопасное для употребления мясо, которое ничем не отличается от обычного.

— Бер.

— Да?

— Я принял решение — сделай максимальный упор на производство синт-мяса. Используй один из Гелиосов, полностью заставив его производством мяса. Свинофермы никуда не надо продавать — пусть работают в штатном режиме и обеспечивают прикрытие. Какой продуктивности мы сможем тогда достичь?

— Выращивание синт-мяса значительно быстрее и эффективнее традиционных способов.

— Это неважно. Продуктивность?

— К концу года мы можем выйти на полную мощность — то есть вырастить первый урожай. Это будет… — он ненадолго затупил, — чтобы достичь производства в десять миллионов тонн — нужно три миллиона реакторов.

— Сумеешь создать?

— Задействуя все наниты — смогу.

— Делай. Нужно стабильное производство на десять миллионов тонн мяса в год.

— А не слишком много?

— Это по банке тушёнки ежедневно каждому жителю страны. Это стандарт продовольственной безопасности. И необходимо создать серьёзный запас — приступай к созданию реакторов, когда получится первое мясо — начинай продавать на рынок по рыночной цене и все излишки — складывать в хранилище. Нужно создавать запасы, которые способны прокормить страну даже в случае если сорвётся посевная.

— Понял вас, шеф. План определён, начинаю работу.

* * * *

Меня всегда удивляло, что России никогда нет места на западе. То есть в составе западного мира. Лично у меня было понимание того, почему Абстерго стало такой суперкорпорацией — и пусть внешне, по внешним признакам, ничуть не похоже на то, чем было раньше, но по факту — уже накопило чудовищные масштабы ресурсов и продолжает поглощать промышленность и развиваться.

На самом деле, возможно, именно из-за глубокого понимания — пусть своего, пусть необъективного, у меня вообще это удаётся. Слушая рапорты от руководителей заводов и предприятий в «созвездии Абстерго» — группы из девяти крупнейших групп компаний — в тяжмаше, добыче, бытовой технике, ВПК, машиностроении, информационной инфраструктуре, транспортной инфраструктуре, финансовой инфраструктуре, и наконец — в медицине. Девять столпов. Структура простая — Абстерго это ключевой офис, вершина пирамиды. Ниже находятся девять групп компаний — каждая из которых владеет и управляет множеством компаний в своей отрасли. Этим всем управляет Берси — он ключевой, генеральный директор, «центр», который решает все вопросы.

Слушая их бодрые рапорты, я задумался вот о чём — на западе сформировалось мышление, наследуемое от того, что в российской истории называлось кулачеством. Землевладельцы, богатые, зажиточные крестьяне, от них лендлорды и ремесленники — основа формирования в том, что богатство равно успеху. Чем у тебя больше земель, денег, наёмных рабочих — тем ты успешнее, и это кулацкое мировоззрение, которое развилось и превратилось в систему. И поэтому современный западный человек — основывает своё мировоззрение на личном успехе — как главном мериле ценности. У кого машина дороже, у кого дом больше, тот и лучше, как человек, а у кого нет — тот лузер. Поэтому Абстерго — чтобы работать на международном рынке — имело репутацию сверхуспешной корпорации.

И сейчас я начал развивать эту тему в геонете и рекламе — и презентоваться именно так. Однако, в России люди другого толка, другого склада ума. И я — лучший пример типичного русского человека. Люди в нашем мире — это наследники крестьян, а не кулачества. Мерилом ценности человека и его жизни является не то, сколько он успел нагрести себе в мошну денег и ресурсов, а то, что он отдал за всю жизнь другим. В СССР это качество решили эксплуатировать и злоупотреблять им по-полной. Великие учёные работали не думая о том, что хер с ней с наукой — главное чтобы жопа была в тепле. Гагарин в космос полетел не потому что денег и славы хотел, и остальные люди тоже мерили свой успех не тем, сколько они могут от мира взять, а тем, сколько могут миру дать.

Поэтому личная нищета стала вечным спутником Русских людей — если не уметь заботиться о себе и своём благе, и все свои помыслы направлять вовне — то никогда не будешь жить так же кучеряво. И когда русские люди хотят жить кучеряво — то начинают подражать западу, но не получается ничего, сколько бы раз ни пробовали — разница в цивилизациях слишком глубока. Алчность людей никуда не девается, но всё же, основа духовности другая.

Поэтому они там — думают другими категориями, далёкими от нас, и поэтому их так легко одурачить. И так легко водить за нос — они мыслят брендовым мышлением. Яркими символами. Недавно случилась очень показательная вещь, кстати — конфликт в Польше. Я продавал товары в европе, и в польше местные националисты-нацисты-русофобы решили поиграть с огнём и отказаться от любого импорта от моей компании. Они мыслили брендово-клипово, яркими маркетинговыми символами. Что для них абстерго? Треугольничек, русские компьютеры и геонет, смартфоны из Москвы.

Однако, я приказал остановить все продажи в польше. Пока они не принесут извинения за русофобские высказывания — и рухнуло. НЛМК и другие компании, торгующие металлопрокатом — прекратили продажи в Польшу. Цены на металлопрокат удвоились за неделю, на сорок процентов поднялись цены на бетон, прекратились поставки электродвигателей, на которые, как оказалось, очень быстро подсела польская промышленность, остановилась продажа станочного парка — это десять процентов их рынка, но всё же. Полностью прекратилась продажа удобрений — на этом рынке Абстерго — практически стопроцентный монополист. Остановились электромобили в польше — больше пятидесяти тысяч электрогрузовиков моей компании и семи тысяч электробусов оказались моими ЛиАЗ. С официальным названием «Луноход» — и дизайном, стилизованным под знаменитый советский автобус, только современным. В зарядных станциях не оказалось электричества, а поставлять электричество местные компании могут только по рыночной цене — так что продажа электроэнергии остановилась.

Я тут всего год работаю, а польша уже впала в глубокий финансовый кризис — у них практически гарантированно встали все новые стройки из-за дороговизны энергии и стройматериалов, а ВВП за месяц Октябрь упал на пять процентов. Резко.

Это был тест — я использовал их западное, клипово-брендовое мышление, чтобы внедриться к ним так глубоко, как только могу, незаметно для них — и Польша стала первой жертвой политики — экономика Польши не рухнула полностью, но зато мне она показала хорошую вещь — все они жертвы маркетинга и западного мышления. Они так думают, у них такой образ мысли — они не думают, что броский лейбл на технике — это ничто по сравнению с едой, электричеством, или вообще — тупо бетоном и стальной арматурой. Без которых их халупы будут стоить столько, что проще жить в землянках, как хоббиты. Но у стали и бетона нет лейбла, просто завод номер такой-то, в составе абстерго. И они не считают что это что-то серьёзное. Но больнее всего для Польши оказалось отключение от Геонета. Устройства на территории польши перестали работать с геонетом — исчезла массивная информационная инфраструктура. Банковские переводы без комиссии, исчезли видеосервисы и выход в геонет откуда угодно, а местные операторы мобильной связи хотели денег за то, что все привыкли получать бесплатно.

История закончилась сменой правительства польши — масштаб недовольства резким, стремительным ухудшением качества жизни, был таким, что русофобов в правительстве практически разорвали.

Однако, это было лишь показательным случаем. Мы, жители нашего мира, много думаем о себе и о мире, самоедствуемся, часто пытаемся искать проблему своих неудач в себе, и люди правда готовы отказаться от многого, от сладкой и красивой жизни, от богатств и славы, если будут чувствовать, что их труд — нужен обществу, нужен другим людям, будут видеть результат своего труда и ощущать пользу от своей нужности.

Миллион двести тысяч человек, которые сейчас на меня работают — получают приличную зарплату. За счёт патентов, технологий, роботизированных производств. Инфраструктурные расходы тоже важная часть — маглев не покрывает и трети потребностей компании в транспорте, но эта четверть потребностей — реализуется с огромной скоростью и эффективностью. Помимо минимальной зарплаты — в Абстерго есть максимальный предел, который установлен в пять минимальных зарплат. То есть социальное расслоение внутри компании есть, но оно не такое ярко выраженное. Те, кому длинный рубль важнее всего — едут прочь, но в компании — абсолютная стабильность. Накопленная мощь финансово-промышленная — залог будущего процветания, собственные госпитали — лечат миллион моих рабочих, и я с Берси всегда стараюсь дать им понять, что их работа — это не столько заработок денег, хотя и денежное довольствие очень неплохое и сытное — сколько благородный труд, на создание процветающего общества, и любой рабочий так или иначе делает свой вклад в создание общего процветания. Получает помимо денег на счёт — ещё и чувство, что его работа, какая бы она ни была — нужна людям и будь то производство гвоздей или компьютеров — люди нуждаются в этом и общее процветание происходит из работы каждого человека. Сегодня ты плавишь сталь, приходишь домой — кушаешь сытно и вкусно жратом, выращенным благодаря твоему труду. Всё взаимосвязано и служит общей цели.

Я старался — и Берси меня в этом поддержал, установить не только денежную, но и моральную атмосферу — на Абстерго работают не только ради денег, но и для того, чтобы компания производила всё, что нужно людям, и жить стало лучше. И у тех, кто работает в Липецке и области — это действительно так — здесь моя компания делает всё. Строит дороги, отстраивает города и посёлки, создаёт инфраструктуру, товары, всё, что нужно людям.

Американцы плевать бы хотели на то, кому нужны их труды — главное чтобы бабло дали. А если есть бабло — значит надо, значит набить побольше. В нашем случае всё работало иначе — и удалось достичь удивительных результатов — создать моральный, нравственный и умственный подъём у населения. И это работало — просто любая власть в этой стране — это люди по умолчанию стремящиеся к кулачеству. И поэтому — народ и власть всегда были по разные стороны баррикад — я не был таким кулаком. Я не думал о том, сколько у меня денег, насколько я богат, в чём я одет, на чём я езжу, мне плевать. Есть что кушать, есть где жить, есть во что приодеться — и ладно.

И сейчас слушая доклады, я думал, прикрыв глаза, что тактика была вновь выбрана хорошо, и следует это всегда учитывать — человек, русский человек, не будет работать нормально на кулака, на кулацко-барский маркетинг. Пока он воспринимает своего начальника как Большого Хозяина, а себя как подчинённое, слабое, низкое звено — он не будет работать хорошо, лучшие результаты это там, где начальник въёбывает вместе с подчинёнными и его уважают. А где барин приезжает посмотреть раз в год и одобрительно покивать — там всегда рабочий начинает думать, что шло бы оно всё в задницу. Советская власть тоже начинала как раскулачивающая, народная, но со временем стала барской, и результат мы все видели. Психологическая основа взаимодействия людей — как корень всего административного аппарата. Пока я езжу на такой же машине, как и другие люди, одеваюсь в толстовку и джинсы, не покупаю яхты и личные самолёты, и не кичусь этим богатством — люди не считают, что я — какой-то дохрена жирный олигарх. И я действительно не кичился — и ездил по предприятиям часто, не как показушный гость, а один, без сопровождения в виде согбенного начцеха, и общался с людьми, и показывал им, что знаю их производство, жизнь, быт, и хорошо понимаю их проблемы. И хочу их решать — а кое-где и решаю.

На этом фундаменте росло и развивалось Абстерго. Моя корпорация, которая не пытается переформатировать людей под свой формат и заставить быть их европейскими ли западными — наоборот, это чисто русский менеджмент, становящийся эффективным именно потому что хорошо действует на наших людей, попал в точку, так сказать.

У русских людей есть два фетиша, как у англичан чай и футбол — это Армия и Космос. И в том и в другом случае — огромное количество людей должно трудиться для получения некоего общего и высшего блага, достижения, результата, который будет нужен и полезен всей стране.

И если с армией дела у абстерго обстояли неплохо — то с космосом говно собачье. Причина была проста — менеджмент. Руководство обычно в России губило всё, поскольку набиралось из людей мягко говоря — некомпетентных. Потому что компетентные либо сбежали, либо сбегут, либо тут же станут некомпетентными воришками. Россия утратила статус великой космической державы — а между тем космос — это одна из самых технически сложных отраслей, позволяющая резко набрать баллы популярности и гордости за отечество. И поэтому Абстерго должно было начать космическую программу — тем более что она мне понятна.

Абстерго всегда, и раньше, занималось космосом, как одним из самых приоритетных направлений, и сейчас будет — я думаю, пришло время. Просто пришло время — чтобы показать свою технологическую мощь. Американцы там мечтают заселить луну и марс, и сделали возвращаемые ракеты — молодцы. А что Россия?

Вот тут затык.

— Берси, — мысленно обратился я, — нам нужна космическая программа.

— Я могу предложить только одно, шеф. Это сразу сбить идею о ракетах.

— В смысле?

— Создание космолётов. Гиперзвуковых самолётов, способных выйти в космос без ракеты-носителя. Наши технологии позволяют это. Вы же помните Буран-2?

— Я сам его проектировал, частично.

— Он прекрасно подойдёт в качестве космолёта.

— Но масса выводимого на нём груза… сравнительно невелика.

— Это да. Но тогда… мы же собирались в ближайшее время опубликовать, точнее, раскрыть существование технологии антигравитации, верно? Что мешает нам опубликовать её именно как космическую технологию, закрытую и секретную?

— Ничего не мешает. Но зачем?

— Просто финансы. Раньше, в другом мире, мы сумели захватить лидерство в отрасли — но тут лидерство упущено, и возвращаемые первые ступени ракет — это конечно можно сделать, но это будет подражанием американцам. Наша цель же не ракеты в космос запустить — это мы можем в любое время сделать, а именно показать и занять превосходящую противника нишу. Морально подавить. Это психическая атака, маркетинг.

— Согласен. Но тогда нужно создать космическую программу, основанную на выводе в космос антиграва.

— Буран! — мысленно улыбнулся Берси, — Буран два, это отличный большой космический челнок.

— Нет. Он похож на спейс шатл, я не хочу, чтобы американцы говорили, что мы скоммуниздили у них идею.

— Хорошо, тогда спроектируй новый, ты же специалист в строении космических кораблей, особенно маленьких. Это твоя профессия.

— Ладно, спроектирую. Но меня интересует вот ещё что — это внедрение обосновано?

— Смотри сам, шеф. Во-первых — ракета это дорого. Ракета — это космодром, сложнейшая инфраструктура по обслуживанию, тысячи человек персонала, и абсолютная невариативность применения. Шатл-космолёт может взлетать с обычной взлётной полосы — наш аэродром вполне может подойти для этого. И сесть там же он может — то есть нам не нужно вообще никакую сложную инфраструктуру строить. Орбитальные самолёты — за ними будущее. Хотя конечно тут главный вопрос это наличие антиграва и очень мощного ракетного двигателя.

— С двигателем что?

— Да КДС-90 можно сделать, оно как раз достаточно мощное, и хватит его надолго. И маршевые двигатели на металлизированном метане, или вообще старые как говно мамонта ядерные двигатели.

— Нет, ядерные не стоит. Ракетные наше всё.

— Дело твоё.

— Тогда открывай кад, будем ваять новую хуюмбулу.

* * * *

Строительство космического челнока — это очень сложный процесс, и в нашем случае — на семьдесят процентов его создало наше авиастроительное предприятие, на которое Берси спустил новые заказы. А сам челнок собрали наниты — один из массивов, который обычно занимался сборкой люксовых дронов-разведчиков.

Я сидел в кресле пилота, развалился, так сказать. Скафандр надел, на всякий случай — свою диверсионную броню, и попробовал рычаг управления. Вроде нормально работает.

Первый взлёт челнока — всегда нервное событие. Но в нашем случае это было кое-чем более масштабным — я раструбил по всему интернету и по всему геонету о своей космической амбиции и вёл трансляцию прямо из кабины, и с наружных камер.

— Ну чё, ребята, попробуем взлететь? — я махнул рукой в висящую около лобовухи камеру, — знаете, ещё ни разу не было такой трансляции чтобы прямо вот, из первых рук. Отвечу на ваши вопросы — нет, эта штука нигде не зарегистрирована. Я не думаю, что меня собьют, но если попытаются — на это у неё есть лазерная система противоракетной обороны. Так, давайте попробуем, — я запустил двигатели, подняв несколько тумблеров, — так, завелось. Знаете, ребят, это всё стало возможным благодаря целой плеяде изобретений и открытий, которые пока что в секрете, и останутся коммерческой тайной Абстерго. В основе этого челнока стоит антигравитационная пластина, которая создаёт гравитационную аномалию — это не только снижает намного перегрузки — настолько, что даже взлёт на обычном самолёте должен быть намного серьёзнее, но и позволяет изменить ситуацию со скоростью. То есть, грубо говоря — этот челнок может летать вертикально без всяких двигателей, как космический корабль в звёздных войнах, и… не нуждается в каких-то особых средствах для выхода на орбиту — просто инверсия гравитации до минус одной сотой, и мы как шарик с гелием, неспешно поднимаемся в воздух за счёт того, что отталкиваемся от земли. Никаких суперскоростей и супердвигателей. Ракетные двигатели тут есть — для движения в космосе они необходимы. И для выхода в него тоже — мы ускоримся за счёт гравитационных искажений. Итак, активировать гравиплиты! — приказал я.

Хотя кому приказал? Искину корабля?

Трансляция велась в геонете и интернете, и сейчас меня смотрели почти четыреста миллионов человек — рекордное количество! Это практически каждое второе проданное устройство с геонетом. Поддав немного газку, я сдвинулся с места и постепенно взлетел — на скорости километров шестьдесят в час.

— Шестьдесят километров в час — отрыв, — сказал я, — обычные самолёты так не могут, переходим в вертикальный полёт. И включаем взлётные двигатели.

Жмыхнуло сильно — двигатели заработали. Точнее двигатель — взлётный он один. И небеса передо мной разверзлись — скорость нарастала, пятьсот, девятьсот, тысяча, две, две с половиной… я взял курс на орбиту, чтобы выйти на орбиту — нужно взлетать в нужную точку — мало просто вверх подняться. Орбита — это не просто какое-то место над землёй.

— Высота восемьдесят километров, мы преодолели границу суборбитального пространства…

Я читал чат, пока взлетал.

— Ребята, спасибо за вашу поддержку. Как видите — злые русские ПВО меня не сбили — я уверен, они сейчас тоже смотрят наш стрим. И… да, есть, выход на низкую орбиту!

Я играл. Выйти в космос на челноке — это ерунда, это просто, это элементарно, и ничего такого интересного не было, но сейчас я играл популярного человека, который так нужен всем.

— Ребята, мы сделали это! Без ракеты, мы вылетели на низкую орбиту, и продолжаем набирать высоту! Да, я в курсе, что тут полно космического мусора — его нужно будет найти и уничтожить, обязательно. Может сделать какой-нибудь орбитальный дрон-сборщик? Робот-пылесос в масштабах космоса. Так, мы сделали это — взлетели без космодрома, без ракеты, без долгущей подготовки — вот прямо как на самолёте — сел и полетел! Я уверен, это войдёт в историю космонавтики, как очень важная веха — ведь впервые человек вышел в открытый космос не на ракете, и не за счёт химической энергии, а за счёт электричества и технологии антигравитации. Да, я слышу ваш чат.

— Шеф, Илон Маск написал, что ты врун.

— Что? Илон Маск, сука такая, ты где сейчас? Сейчас я тебе покажу, кто из нас врун!

«Берси, теплозащита выдержит пролёт над землёй»?

«До двухсот тысяч градусов — без проблем».

Я потёр руки.

— Ребята, если кто из вас живёт в штате Масачуссетс, советую сейчас заткнуть уши. Берём курс на офис Илона Маска. Слышь, ты, африканец, смотри не оглохни!

Пролёт длился ещё семнадцать минут — я наблюдал в боковой иллюминатор за панорамой земной поверхности. Она прекрасна.

— А теперь — смертельный номер. Илон, зацени теплозащиту моего челнока!

Врубил на полную двигатели и взял курс вниз, в атмосферу. Хехе…

* * * *

Американский бизнесмен Илон Маск находился в своём офисе.

— Нет, этот парень точно псих, — он отложил телефон, — Ребята, вы видите этот стрим?

— Он вроде хочет пролететь где-то рядом.

— Пойду посмотрю сам. А лучше начну стримить сам.

Бизнесмен вылез из-за стола и пошёл на крышу, благо, с этим проблем не было. И за ним поплелись ещё многие, кто работал здесь в офисе. Десятки человек вышли на крышу, смотреть, как опростоволосится некий русский бизнесмен, которого в шутку называют русским Илоном Маском. Хотя учитывая что тот придумывает…

— Летит! — через десять минут кто-то указал на точку на горизонте, — летит!

— Снимаем, — работники офиса подняли смартфоны.

Впрочем, Шоу оказалось и круче, и короче, чем они думали. Яркая точка на горизонте практически в три секунды преодолела расстояние до них и с лёгким шипением пронеслась прямо над их головами, оставляя за собой огненный след на добрую сотню метров.

— Как минимум можно сказать, что атмосферный полёт…

Дальше договорить африканский бизнесмен не успел. Самолёт очень сильно обогнал свой звук, но он всё равно настигает, и чем больше скорость, тем громче будет бумс. Звуковое шоу было серьёзным. Скажем так, гиперзвуковой хлопок на семнадцати махах — страшная вещь. Даже при высоте в три километра — за секунды болид уже скрылся за горизонтом и начал набирать высоту, а потом вышедшие наверх повалились на пол, потому что звук был похож на близкий разрыв бомбы — всех опрокинуло мгновенно, по ушам дало так, что оглохли, временно, конечно. Сам Илон не выронил смартфон, но прилично так присел от звука.

Раздались традиционные американские ругательства — по традиции это шит, фак, и конечно же имя Иисуса ещё потрепали.

— Господи, что взорвалось? — громко спросил кто-то.

— Это гиперзвуковой хлопок, балда.

— А? Не слышу.

— Окна не выбило? — спрашивал кто-то, — помогите, я оглох!

— Да тут децибел двести, не меньше. Как от ракеты.

Гром стих, перекатываясь под облаками.

— Ох чёрт, это правда. Ребята, этот чувак правда взлетел в космос на челноке. Нет, он спустился вниз, и снова взлетает вверх. Святые угодники, это конец.

— Что? — кричал кто-то.

Впрочем, стрим есть стрим. Его запись ещё долго публиковалась в сети и появилась на первых страницах газет… Впрочем, геонет и так был переполнен.