• ko.dream

• из любви к магии

Таки Дамблдор оказался прав.

ИЛМ Глава 54-2.docx

— Это уже во что-то вылилось?

— Немного. Ваше откровение о том, что Иисус был волшебником, вызвало религиозный раскол, и фанатикам на юге страны, чтобы набрать обороты, потребовалось больше времени, чем мусульманам, но в конце концов они добились своего. Кстати, ваше постоянное «потыкивание» убеждений людей провоцирует их ещё сильнее. Я считаю, что после первых нескольких инцидентов кое-какие семьи действительно бежали в Спеллхейвен, а остальные просто переехали подальше и теперь скрываются. В данный момент ситуация не обостряется, потому что маги научились молчать, а мирские жители не могут их найти, пока те сами не раскроются. Конфликты на нерелигиозной почве пока придерживаются словесной стадии, но они всё ещё имеют потенциал для эскалации.

— Вот так всё и будет проходить, да? — предположил Гарри.

— Да, так и будет. Подобные инциденты происходят во всём мире, и это в некоторой степени охладило негодование по поводу методов, используемых для поддержания Статута Секретности, когда вскрылись реалии жизни, хотя многие средства массовой информации пытаются преуменьшить серьёзность происходящего. С другой стороны, появились люди, обращающиеся ко всем известным ведьмам или волшебникам за магической помощью в решении своих мелких проблем, что вскоре заставляет большинство из последних снова залечь на дно.

— Ладно, идём дальше. Есть ещё что по США?

Адрастия кивнула и продолжила:

— Хоть до меня и доходили лишь только слухи, но я верю, что их спецслужбы уже пытаются вербовать волшебников. Легилименция и внушение, способность смотреть на огромные расстояния и обереги, транспортировка и зелья… шпионы могут придумать бесконечное множество способов применения такой магии.

— У тебя есть кто-то в ЦРУ или что-то в этом роде? — брови Гарри приподнялись. Она предоставила ему список мужчин, которых держала на коротком поводке, но он не помнил, чтобы в нём кто-то подобный числился.

— Нет, всего лишь друг, у которого есть друг, каким-то образом связанный с ними, — Адрастия улыбнулась. — Что напомнило мне: частный сектор тоже занимается кое-чем опасным. Они пытаются сэкономить деньги, нанимая волшебников для транспортировки грузов. Чары незримого расширения, телепортация и тому подобная магия выглядят для таких людей чрезвычайно заманчиво. Пока такое не сильно распространено, но, когда это случится, экономике нанесётся сильный удар, и усугубятся все остальные проблемы. Пройдёт совсем немного времени, прежде чем они попробуют сделать то же самое в других областях, например, в сфере безопасности и тому подобном. И это происходит не только в США, хотя там обстановка гораздо хуже.

Гарри мог только кивнуть после этих слов. Что тут можно было сказать? Он уже давно понял, что ради денег люди готовы на всё. Какое дело руководителю корпорации до последствий резкого перекрытия потока денег в устоявшуюся отрасль экономики, если это сэкономит ему миллионы?

Если подумать, то преступники были бы просто в восторге от наличия в своей команде волшебников. Контрабанда превратилась бы в совершенно пустяковое предприятие. И Офелия уже приложила руку к этому пирогу, не так ли? Проклятье, чем больше он думал об этом, тем хуже всё выглядело.

— Последнее, что следует упомянуть о Северной Америке, так это то, что Офелия стала публичной персоной, — добавила Адрастия, отвлекая его от размышлений.

— Она что? — спросил Гарри, удивлённый как упоминанием вампирши, о которой он только что думал, так и тем, что она якобы сделала.

— Она пообщалась с репортёром так же, как и ты, и представила миру вампиров. А её клуб внезапно стал самым популярным местом в стране, — весело ответила Адрастия.

Но Гарри это не развеселило. Он прекрасно помнил вихревой магический эффект, действовавший в том клубе, и даже создал «Корону Славы» на основе некоторых принципов, которые ему удалось оттуда вычленить и воспроизвести. И совсем неизвестно, что она может сделать, если в её ловушку попадутся любопытные идиоты со всей страны, а может быть, и мира.

Его вдруг посетил странный мысленный образ общества, представленного в виде половых досок, некоторые из которых расшатались от постоянных нагрузок, плохого обращения и плохого ухода, а над ними — вампирша-альбинос, с ухмылкой на губах орудующая ломом.

Неужели это и есть тот самый сценарий?

— Погоди, почему никто ещё не расстрелял это место или не сжёг его дотла? — спросил Гарри, нахмурившись. В Соединённых Штатах это ведь было обычным делом, не так ли? Достаточно лишь одного импульсивного парня с чёткими убеждениями, а в Нью-Йорке недостатка в таких не было.

— Я полагаю, что их остановили, если такие попытки имели место, — пожала плечами Адрастия. — Я ни о чём подобном не слышала. В обычной ситуации авроры отправили бы Офелию под замок, лишь только почуяв что к чему, но сейчас она защищена своей внезапной популярностью и законами обычного мира, которые она в точности соблюдает.

Это было похоже на попытку сыграть в игру, в которой никто не объясняет правила или условия победы, не знакомит с другими игроками и даже не сообщает, что ты уже в игре, пока ты не погрязнешь в ней слишком глубоко, чтобы отступить.

Гарри хотел перевернуть эту доску, но она была тяжёлой и не реагировала на его усилия. Пока что.

Остальная часть доклада Адрастии проходила примерно в таком же ключе.

Южная Америка. Здесь не развернулось такого же уровня социальной неразберихи, как у северных соседей, но ситуация была не менее сложной, поскольку южноамериканские волшебники не были разделены по странам, в отличие от их мирских коллег. В сочетании с опасно высоким уровнем политической нестабильности, разгулом коррупции в правительстве и неизбежными конфликтами на почве религиозного фанатизма можно получить большую вероятность, что всё полетит к чертят.

Однако им очень понравился Этал, хоть в этом нашлись плюсы.

Европа за пределами Британских островов. В целом всё стабильно, если бы не многочисленные мусульманские и иногда католические экстремисты, поступающие так, как велит их религия: «не позволяй ведьме жить» или что там в их художественных книгах говорится по поводу магии. Венгрия, Польша, Словакия и Чехия, страны Вышеградской четвёрки, переживали в этом плане не самые лучшие времена, видя опасность неконтролируемой иммиграции народов, чья культура враждебна по отношению к их собственной, и не желая ничего подобного. Поэтому положение у них оставалось более-менее понятным. Тем не менее, не всё было так радужно. Даже без учета мусульман, создающих дополнительные проблемы, задача адаптации к новой реальности всё равно выходила далеко не самоё лёгкой.

Да и в континентальной Европе оставалась проблема с мутными границами, хотя и не такая серьёзная, как в Южной Америке. На Британских островах всё было проще — они были четко отделены океаном. Но и у них иногда возникали споры по поводу того, что Ирландия и Шотландия находятся под управлением Министерства Магии Великобритании. В силу малонаселённости, транспортной доступности и просто незаинтересованности в мирской политике границы магических государств Европы были более чем размыты и редко совпадали с границами немагических государств.

Особенно остро встал вопрос о Балканском регионе и смутном контроле над ним со стороны министерств магии Италии, Германии, Венгрии и Греции. Несколько немагических балканских стран уже пытались создать свои собственные Министерства Магии в рамках совершенно прозрачной уловки, чтобы заполучить законные основания для надзора за проживающими там волшебниками и ведьмами.

Африка… ну, это Африка. У Адрастии там имелось не так много контактов, но вряд ли они были нужны, чтобы узнать, насколько катастрофично обстоят там дела. Хотя, как это ни забавно, но мирским жителям было непросто нацелиться на тамошних волшебников и ведьм, поскольку местные магические правительства уже давно поняли, в каком месте они проживают. Именно поэтому они не вступали в контакт со своими коллегами из обычных правительств и похищали магических детей у их родителей. Они умели хорошо прятаться, и найти их было непросто. Однако это не мешало психам и даже правительствам преследовать всех, кого они хотя бы отчасти подозревали в магическом происхождении.

Большая часть Ближнего Востока предсказуемо пришла в ярость и начала кампанию по искоренению любого магического присутствия в своих землях, хотя пока что они пытались, и в целом безуспешно, замять это дело. Гарри это очень забавляло, потому что в этих странах не было никакого магического присутствия, достойного упоминания. Тысячелетия назад вампиры и суккубы вытравили оттуда магов до полного исчезновения, и те так и не вернулись туда в силу целого ряда факторов. Максимум, кто там мог обитать — это какой-нибудь отшельник, необученный маг первого поколения или семья, которой каким-то образом удалось сохранить свой дар и, несмотря ни на что, удержать его в тайне. В беседе с Лорой он совсем забыл упомянуть об этом факте, забавляясь мысли о том, что мусульмане убивают мусульман без всякой причины. Во всяком случае, куда больше, чем обычно. Никто другой, судя по всему, об этом тоже не рассказывал. И мусульмане, конечно же, будут выглядеть очень глупо, когда это рано или поздно всплывёт.

Индия в очередной раз доказала, что надежда — это всего лишь первый шаг на пути к разочарованию. Индуизм был религией и поэтому в понимании Гарри всё ещё напоминал реку дерьма, но он полагал, что раз там магия вполне допустима, то всё будет, если не замечательно, то хотя бы хорошо. Увы, похоже, что первоначальное впечатление «хорошо» было вызвано лишь тем, что все новости на эту тему просто запрещали. Из-за политики ситуация там однозначно была Нехорошей.

Россия и Китай пока держали своё мнение о магии при себе, вероятно, думая о том, как использовать её в своих интересах. Остальные страны Азии высказывались по-разному, в зависимости от своей культуры и уровня развития.

Если не считать вездесущей проблемы идиотов-мусульман и странных идиотов другой религиозной принадлежности, Австралия, похоже, отнеслась к всему довольно спокойно. Но, с другой стороны, магическое население Австралии было крошечным, а «правительство» больше напоминало большое семейное собрание, так что, возможно, в этом не было ничего удивительного. В любом случае, это место прекрасно подойдёт для проверки идеи интеграции с обычными людьми.

В целом, Гарри оценил бы отношения между людьми и магами на 3 из 10, может быть, на 3,5, если совсем уж расщедриться. Многочисленные призывы к волшебникам и ведьмам раскрыть себя или даже зарегистрироваться; растущая волна фанатизма по отношению к нелюдям, таким как вейлы и гоблины; идиоты, пытающиеся убить их по той или иной причине; идиоты, желающие решить все свои проблемы взмахом палочки; идиоты, желающие контролировать волшебников ради прибыли или власти… всё это рисовало мрачную картину будущего, и это ещё без учёта вампиров, дёргающих за ниточки где-то на заднем плане.

Последним в отчёте Адрастии было мнение общественности о самом Гарри. Тут всё тоже оказалось непросто.

Одни относились к нему нейтрально-положительно благодаря интервью и проводившейся Нарциссой пиар-кампании, целью которой было воспользоваться падением Волдеморта. Другие считали себя умными и решили, что он лжёт о том, что домовые эльфы нуждаются в узах, выставляя его сторонником превосходства человеческой расы, который регулярно порабощает нелюдей. Некоторые даже предполагали, не сделал ли он то же самое с вейлами, чтобы использовать их в качестве своих секс-рабынь или что-то в этом роде.

Одни считали его благожелательным лидером, другие утверждали, что он всего лишь хитро замаскированный тиран, а третьи — нечто среднее между этими двумя вариантами. Последнее мнение в значительной степени было подогрето резнёй с участием несчастных подимпериусников, которых Волдеморт использовал для нападения на Спеллхейвен.

Одни утверждали, что он мизогонистская свинья, раз у него столько жён и любовниц, другие же, напротив, понимали, что власть притягательна и что, если бы не культурное предубеждение против полигамии, у него не было бы причин довольствоваться лишь одной женщиной.

Нарцисса и Лора, при негласном участии Адрастии, делали всё возможное, чтобы противостоять дурной прессе, указывая на случаи, когда мирские жители обижали волшебников, объясняя заблуждения, распространяя пропаганду и тому подобное, но битва выходила нелёгкой. В конце концов, человечество в большей степени управлялось импульсами, а не чем-либо другим, а антимагические настроения сейчас были очень сильны.

— Ладно, а что насчёт внутреннего фронта? — спросил он со вздохом у доселе молчавшей Пенни, уже чувствуя подкравшуюся усталость. По сравнению с этим убийство людей можно было считать приятным отдыхом.

— На днях я разговаривала с Брианной. Их захлестнул поток заказов от богатых женщин со всего мира, и даже от нескольких мужчин, — ответила Пенни, озадаченно покачав головой. — Они спешно нанимают новых швей, чтобы удовлетворить спрос.

— Превратности успеха, — ухмыльнулся Гарри. Он знал, что в феврале к ним обратились несколько актрис с просьбой сшить для них платья для церемонии «Оскар-2019», и слышал, что это имело огромный успех, но вскоре после этого он с жёнами уехал в медовый месяц. Похоже, с тех пор всё пошло в гору.

— Вроде того. Идём дальше. Твоё предложение о предоставлении во временное пользование «Омута Памяти» для использования в громких судебных делах было встречено с большой настороженностью. Похоже, что их эксперты-юристы не уверены в том, что это надёжный способ докопаться до истины.

— Надежнее, чем то, что они делают сейчас, — фыркнул Гарри.

Лично он больше склонялся к мысли, что они на самом деле не хотят иметь под рукой более надёжный метод установления истины. В магической Британии было примерно то же самое: Визенгамот постоянно твердил, что «Омуты Памяти» ненадёжны и что воспоминания можно подделать, не обращая внимания на то, что поддельные воспоминания легко обнаружить, если только они не были сделаны мастером «Искусств Разума» очень высокого уровня. Некоторые европейские магические страны, а также американцы, не испытывали подобных ограничений, и их суды оттого становились лучше. Единственная реальная проблема с использованием «Омута Памяти» заключалась в том, что они были очень немногочисленны.

— В любом случае, похоже, пройдет ещё какое-то время, прежде чем это куда-то приедет.

— Может быть, нам удастся использовать общественность, чтобы заставить их применить Омуты, — размышлял он. — И другие мои идеи тоже. Но не будем об этом сейчас, как продвигается работа по привлечению людей на остров?

— У нас появился приток новых переселенцев, вероятно, из-за того, что Нарцисса и Адрастия упоминали выше, не говоря уже о нашей рекламе, — сказала Пенни, кивнув в сторону двух других женщин. — Пока что не очень большой, но в ближайшие несколько лет мы, вероятно, увидим постоянный приток новых лиц. В настоящее время население Спеллхейвена составляет 1287 человек.

— На семьдесят человек больше с момента последней переписи, — размышлял Гарри. — Совсем недурно, учитывая, что прошло всего несколько месяцев.

— У нас ещё полно места, достаточно, чтобы разместить около пяти тысяч человек при нынешнем количестве используемой на одного жителя площади, — продолжала Пенни, грызя ручку и просматривая записанные ею показатели. — После этого нам придётся либо ограничить круг лиц, которые смогут строить дома, в сравнении с теми, кто проживает в апартаментах, либо сократить территорию леса.

— Лес трогать нельзя, — твёрдо заявил Гарри. Он не собирался причинять вред Марэй, вырубая деревья.

— Гарри, лес занимает более 95% территории острова, — неуверенно выговорила Пенни.

— И так будет продолжаться и дальше. Люди всегда считают себя вправе претендовать на любой клочок земли, который им попадётся на глаза, и ничего хорошего из этого не выходит.

— Но как ты собираешься освободить место для новых поселенцев? — спросила она, негодуя. — Твоя программа по увеличению шансов рождения магических детей сработала, все двенадцать пар, зачавших на острове, теперь подтвердили, что ожидают магических детей. Семь пар попросились навсегда поселить их на Спеллхейвене. Это двадцать один человек, и, возможно, в будущем у них появятся ещё дети. У нас уже ожидают одобрения сотни заявок, и если они будут поступать в таком же темпе, то мы и глазом не успеем моргнуть как место закончится.

Гарри был очень рад услышать, что его эксперимент оказался настолько успешным. Он ожидал, что случится хотя бы несколько провалов. Но, кроме того, что на курорте повсюду имелись созданные вейлами чары, в каждой комнате хранился постоянный запас нектара Марэй, а водопровод был усилен жидкой магией, так что, возможно, этого и следовало ожидать.

— Точно так же, как мы создали его с самого начала, — ответил он с ухмылкой. — Наделаем ещё островов!

— Хм, могу поклясться, что минуту назад ты говорил что-то про «люди всегда считают себя вправе претендовать на любой клочок земли, который им попадётся на глаза», — с притворной задумчивостью заметила Адрастия. — А океан не в счёт?

— Не надо тыкать меня в моё же лицемерие, женщина, — съязвил Гарри. — Кроме того, океану всё равно, если из него будет торчать ещё одна большая скала, в то время как лес точно пострадает, если его порядить.

— Но как ты собираешься провернуть это у всех на глазах? — спросила Нарцисса. — Не думаю, что МКМ будет в восторге от такого поступка, и не могу представить, чтобы маглы также остались в восторге.

— На самом деле, они ничего с этим не смогут поделать, — пожал Гарри плечами. — Это моя территория, и я могу делать на ней всё, что захочу. В том числе и создавать новую территорию.

---

Позже тем же вечером.

— Тебе всегда нравилось это место.

Гарри оглянулся через плечо и одарил Дамблдора весёлым взглядом:

— Хорошее место для размышлений.

Старый волшебник просто кивнул и шагнул вперёд, чтобы присоединиться к Гарри на краю Астрономической башни Хогвартса.

— Ты так и не нашёл последние крестражи Тома, — заключил Дамблдор после минутного молчания.

— Нет, — признался Гарри.

— Тогда почему ты публично заявил о победе над ним?

— Потому что так и есть. Даже если его крестражи никогда не будут найдены, пройдут тысячи лет, прежде чем он снова начнёт кого-то донимать.

— Ты посадил его в тюрьму? — хмуро спросил Дамблдор.

— Напиток Живой Смерти и ещё кое-что в придачу.

— Полагаю, это сработает, в зависимости от того, что это за «кое-что в придачу».

— А это… уже секрет.

Гарри почувствовал, как по ауре Дамблдора пробежала дрожь раздражения, и весело улыбнулся. Отказ в предоставлении информации всегда раздражал людей, но особенно сильно тех, кто сам привык отказывать в этом другим.

— Что же ты теперь будешь делать? — спросил старый волшебник, ничем не выдавая своих чувств.

— Полагаю, буду заниматься своими делами и выяснять, каково это быть отцом, — прикинул Гарри, намеренно не уточняя, чем именно он будет заниматься.

— Ты собираешься стать отцом? — спросил Дамблдор, сияя от неподдельного счастья.

— Пятеро детей с самого начала, а Дора вынашивает тройняшек, — весело покачал головой Гарри, — Не этого я ожидал, когда впервые попал в волшебный мир.

— И чего же ты ожидал? — с любопытством поинтересовался Дамблдор.

— Честно? Я ожидал, что стану таким же, как ты. Могущественным волшебником, запершимся в своей башне, возящимся со своими приборами, читающим книги и, возможно, мучающим какого-нибудь своего ученика.

Старик тяжело вздохнул, и Гарри почувствовал, как воздух вокруг них загустел.

— Радуйся, что не стал таким, как я, — торжественно завил Дамблдор. — Узы любви и семьи — волшебство куда более сильное, чем всё, что можем сделать ты или я.

— Хм-м-м… — Много лет назад Гарри бы презрительно усмехнулся над этими словами, но теперь он стал старше и мудрее. Если воспринимать это утверждение буквально, то оно было ложью, но в качестве мотивирующего посыла его действительно было трудно превзойти. Даже если он и не был до конца уверен, что настоящая любовь — это нечто большее, чем сочетание привычки и тяги инстинкта, он всё же мог признать её силу.

— Полагаю, что теперь, когда ты открыл свою собственную школу, твои дети не станут посещать залы Хогвартса? — спросил Дамблдор после недолгого молчания.

— Маловероятно, — согласился Гарри. — Я бы, наверное, сам их всему научил, но их матери хотят, чтобы они общались и заводили друзей среди других детей их возраста. Видимо, они не желают, чтобы они делали то же, что и я.

Это напомнило ему о том, что он так и не получил от Джинни Уизли Карту Мародёров. Ну и ладно, возвращение своего наследства не стоило всех этих разбирательств с рыжей. Если карта ему когда-нибудь понадобится, он просто сделает новую.

— Ты был довольно замкнутым студентом, когда здесь учился, — заметил Дамблдор. — Крайне необычно, что у тебя теперь три жены.

— Сила перекрывает множество недостатков, — с ухмылкой ответил Гарри. — Если бы я был посредственным, ни Флёр, ни Дора на меня второй раз бы и не посмотрели.

— Нехорошо так отзываться о своих жёнах, — выдал раздражающим дедовским тоном старый волшебник.

— Правда редко бывает приятной.

Дамблдор вздохнул и кивнул в знак согласия, и они снова погрузились в молчание.

— Что ж, полагаю, я отнял у тебя достаточно времени, — сказал Дамблдор несколько минут спустя. — Не стоит больше отрывать человека от семьи.

— Ещё увидимся, — просто ответил Гарри и улетел.