Первый прототип компьютера, названный незатейливо «Скаймэн-0», пока в пластиковом открытом корпусе со следами неаккуратной пайки и кривоватыми платами, уже прошёл все тесты на старых операционных системах. Фил прогнал через наше новенькое железо кучу программ-тестеров, призванных проверить производительность, эффективность оперативной памяти, объём жёсткого диска и так далее. Были проверены возможности охлаждения процессора, выяснены риски сбоев и признаны приемлемыми. Сейчас же Фил копается с «дровами», то есть драйверами новой операционки, созданной умелой рукой Макгакета по моим ТЗ и эскизам. Как ранее вполне закоренелый пользователь компьютера из двадцать первого века, я вполне представлял, что должно получиться у нас в итоге, и свои представления переводил на ватманы в виде эскизов различных программ, приложений и прочего. Так, например, без моего пинка Фил не додумался до концепции рабочего стола. В его представлении наша операционка должна была представлять собой таблицу с перечнем программ, которые должны открываться при помощи наведения на них прообраза курсора стрелками на клавиатуре. Поняв, что так не пойдёт, я изобразил ему рабочий стол, меню пуска, дать ему идею компьютерной мыши, которую он вскоре и разработал в виде… отдельного куска клавиатуры в виде шарика-колёсика с двумя кнопками. Посмотрев на это убожество, я приложил руку ко лбу, потёр переносицу, а следом нарисовал концепт мыши во вполне современном виде. Фил покивал, принял к сведению и перепаял свой прототип в мышку.
И таких моментов было много. Ох, сколько за это время было споров и обсуждений, прежде чем мы с ним смогли прийти к нынешнему виду системы, вернее к её бета-версии, имеющей пока только функционал графической операционки, её ещё придётся дорабатывать на ней же самой, добавляя в эту систем именно графическую составляющую, то есть заменять куски кода на месте иконок и интерфейса именно что на иконки и интерфейс.
— Система установлена, драйверы активны, утилиты в теории должны выполнять свои функции. — Уведомил меня Фил, а после перекрестился ладонью на католический манер, что подцепил от меня, слишком уж часто я сам осеняю себя крестным знамением, только по православному обычаю. — С Богом! — Сказал он, а после активировал (иначе и не скажешь) наш компьютер.
Замигали какие-то лампочки, загудел, раскручиваясь, кулер, пискнул какой-то мелкий динамик в системе, по монитору пошла рябь и, наконец, бета-версия операционной системы начала функционировать, показывая свой огрызок на экране.
— Работает? — Для проформы уточнил я, переведя взгляд на глупо улыбающегося Фила.
— Работает! — Радостно заявил он, а после начал судорожно проверять всё, до чего мог дотянуться, постоянно сверяясь с разными показателями работы системы, которые выводились на экран его лэптопа, который стоял рядом с компьютером и был к нему подключён.
Он открыл пару приложений, проверив их функции, немного попечатал, для проверки вбил пару строчек кода, которые, в теории, должны были заклинить систему в случае, если бы комп принял текст за действующий код, что-то посчитал на системном калькуляторе, составил коротенькую табличку, и при этом он практически везде пытался вписать строчки кода, чтобы проверить системную защиту от случайного кода. Почему? Да так, просто мы уже не в первый раз проверяем систему, и в очередной раз при проверке Фил решил показать мне пару строк кода прямо в текстовом редакторе, а комп принял эти строчки кода за реальные и принял их к исполнению, от чего код начал копировать сам себя, стремясь к бесконечности. Из-за этого у нас сгорел процессор, сразу после оперативной памяти, а может и одновременно с ней, не знаю, знаю только то, что процессор вспыхнул, начав искрить и дымиться, а после Фил извлёк из корпуса компьютера перегоревшую оперативку.
Жёсткий диск был отформатирован, процессор и оперативка заменены на новые, в конструкции появился предохранитель, призванный предотвращать скачки напряжения при увеличенных нагрузках на систему, в саму операционку добавили пару защитных строк кода, ну и под конец всё было снова перепроверено и активировано.
— Юра, оно работает! — Радостно возвестил Фил, обнимая меня так крепко, что мне послышался хруст рёбер. — Это прорыв, Юра! Когда мы доработаем прототип и доделаем графическую составляющую системы, это станет сенсацией! Меня назовут новым Эйнштейном! А ты, как творческая сторона нашего проекта, станешь Да Винчи наших дней!
— Да ладно, Фил, это ты у нас гений, а я так, выдал грамотное техзадание, тут нет ничего особо сложного.
— Не скромничай, Юра! Может ты и не писал код, не проектировал компьютер и не паял схемы, но именно ты создал концепт этого компьютера, именно по твоим наработкам создана операционная система, именно по твоим идеям создана компьютерная мышь, в конце концов! Без тебя этот проект если бы и существовал, то только в крайне ущербном по сравнению с этим вариантом виде!
— Мне слава изобретателя не особо-то и нужна, на самом деле. — Шаркнул я скромно ножкой. — Это всё твои гениальные мозги.
— В твоей черепушке мозги ничуть не глупее. — Посерьёзнел Фил. — Именно тебе принадлежит дизайн проекта, именно ты придумал концепции большей части приложений. Я, конечно, гений, но без тебя такой результат был бы невозможным. Такое простое изящество и гениальность — это всё твоя заслуга.
— Гениальность нашей системы мы узрим только тогда, когда наш компьютер станет продаваться, и продаваться активно. — Сказал я. — Ладненько, я тут уже бесполезен, извини, но я пошёл, мне ещё надо выполнять свои обязанности шерифа, иначе городок погрязнет в потусторонней анархии.
На мои слова Фил ничего не ответил. Я бы подумал, что он просто меня не услышал, погрузившись в работу, но я заметил, как он вздрогнул на словах об потусторонней анархии.
Выйдя от Фила, я сел в свою машину и поехал в участок, чтобы вернуться к работе.
Стоит, однако, заметить, что мой график работы не был как-то регламентирован. Просто приходи и работай, когда хочешь, а когда не хочешь — не приходи. Это в какой-то степени удивляло, но жаловаться я уж точно не собираюсь. Основной моей задачей было именно сохранять порядок в городе, и пока я с этим справляюсь, никого даже не колышет, как я это делаю.
Да и делать-то особо было нечего, просто бродил по разным местам, забредал в лес и решал конфликты тамошних обитателей, собирал о них информацию, на сколько это было возможно. Ну и периодически просто выбирался пострелять.
Сейчас же стоит разобраться вот с этим конкретным случаем. Несколько подростков попросту пропали, когда пошли на пикник в лес. Вот они были — и вот их нет. учитывая же то, что я все подобные дела велел передавать под мой личный контроль и отстранять от них всех без исключения. Так что мне придётся самому разбираться с их исчезновением, иначе никак.
Лес для меня уже почти как родной, на самом деле. Я слишком часто мотаюсь сюда по делам, многих уже тут знаю, кого-то хорошо, кого-то плохо, но сам факт, местные дебри оставляют в себе для меня всё меньше и меньше неожиданностей, как приятных, так и неприятных. Так что я быстро добрался до остатков пикника. Ага, как же, пикника! Эти подростки, парень с девушкой, сюда не сэндвичи хомячить забрались, нет. и подтверждением этой теории являются, во-первых, разбросанные вещи, включая лифчик, колготки и трусики, следом за ними несколько презервативов, уже использованных, ну а также бутылка спиртного, опустошённая на половину. Если тут и были сэндвичи, то только в качестве закуски к виски.
Осматриваюсь по сторонам, чтобы понять, куда могли деться эти малолетние охальники, да ещё и настолько резво, что аж девушка забыла тут своё бельё, а парень — выпивку. Следов явной борьбы не просматривается, разве что следы страсти, когда в порыве чувств парочка скатывалась с покрывала на траву, приминая её. Хотя…
— Нашёл! — Довольно сказал я, оскалившись.
А нашёл я несколько сломанных веток. Вопреки всяким стереотипам, на них не было клочков ткани, как в мультфильмах, но зато было понятно, что ветку сломал человек. Сломать её, конечно, судя по габаритам, могло и не очень крупное животное, но вот сам факт так грубо сломанной ветки говорит, что тут пробирался человек, при этом не привычный к походам по лесу.
Встав на корточки, осматриваю землю. Среди клочков не очень густой травы и влажного покрывала из опавших иголок с сосен вокруг, нахожу почти на ощупь следы босых девичьих (хотя, судя по обстановке на поляне, уже не совсем девичьих) ножек, перемежаемых следами лёгких мужских ботинок, как раз по ноге подростка.
Проследив направление следов, я достал пистолет и передёрнул затвор, дослав патрон в патронник, а после убрал его обратно в кобуру. Если я лишусь по какой-то причине своей винтовки, то смогу, по крайней мере, достать пистолет и, не теряя время на перезарядку, выпустить в противника несколько пуль.
Следуя в чащу, я водил стволом из стороны в сторону, стараясь ничего не упустить, периодически припадая к земле, чтобы проверить следы, и это скоро дало свои плоды.
— Что же ты за тварь? — Спросил я, увидев следы, похожие на следы мужикотавров, но меньше и не настолько сильно вдавленные в почву, что говорило о меньшем весе пока незнакомых мне созданий. А ещё было понятно, что оставившее их существо было прямоходящим, потому что следы копыт были явно только от двух ног.
Решив, что не зря постоянно хожу с оружием, я двинулся дальше по следам.
Чем дальше я шёл, тем отчётливее становились следы, становилось больше следов этих копытных существ, и вот, наконец, я вышел к ещё более глухой поляне, по которой ходили… черти. Ладно-ладно, не черти, а люди-козлы, что как бы тоже не очень. Были это своеобразные сатиры, только если сатиры ниже пояса имели козлиную жопу с копытами и рога на человеческой голове, то это были практически антропоморфные козлы, разве что с руками вместо передних (верхних?) копыт.
Увидел я их издали, с расстояния, на котором они сами меня ещё не видели, зато я их прекрасно видел, особенно через небольшую «подзорную трубу», в роли которой выступал оптический прицел винтовки с четырёхкратным увеличением. Что? я же не дурак, чтобы вступать в ближний бой со всякими там гремоблинами и прочей опасной хтонью, а так — засел на холмике или на ветке сосны, дослал патрон в патронник и спокойно снял вражину с недосягаемого расстояния.
Приложившись к прицелу, я стал наблюдать за обстановкой.
Был на этой поляне то ли лагерь, то ли стойбище, то ли это была вообще деревушка, но цивилизацией тут и не пахло. Если те же гномы более-менее могут в металлообработку, добычу полезных ископаемых, швейное дело и производство пиломатериалов, то вот эти козлы больше всего напоминали рогатых неандертальцев или мохнатых гоблинов.
В самом центре поселения была видна какая-то конструкция кубической формы, накрытая тканью, рядом с которой стояли несколько козлов с палками, к которым были примотаны простые ножи. У одного — перочинный, у второго — сильно сточенный кухонный, у третьего — тоже кухонный, но не такой сточенный, хоть и без накладок на рукоятку, а у последнего, четвёртого, вообще на импровизированном копье была простая, всем известная открывалка.
Дальнейший осмотр показал, что не они одни такие тут были. Помимо них присутствовали и иные «воины», прикрутившие на своё самодельное оружие самый разный хлам. У одного даже вилка была вместо наконечника.
Спустя всего несколько минут осмотра, я уже более-менее представлял, что в этом поселении и как, а потому я начал по-пластунски подбираться ближе, собираясь разузнать побольше деталей и, по возможности, найти пропавших детей.
Внезапно, когда я уже сидел буквально в кустах у самой окраины деревеньки, полы одного из шатров-вигвамов распахнулись, выпуская на улицу ещё одного козла, за которым шла своеобразная свита или эскорт в виде двух рослых козлов с… мушкетами? Да нет, не может быть! Хотя как не может, если прямо сейчас я вижу козлов с мушкетами как бы не времён войны за независимость? Жутко ржавыми, явно нерабочими, но со штыками, примкнутыми нестандартным методом — они были подлеплены глиной. Скорее всего, из-за активного использования штыки начали отваливаться за такой-то срок, а «находчивые» козлы просто приляпали их на место так, как умели.
— Ста-а-а-а-а-адо! — Проблеял первый козёл, видимо, вожак. — Же-е-е-е-ертвы готовы! Мы испо-о-о-о-олним ритуа-а-а-а-ал! Явите ми-и-и-и-иру жертв!
На этих словах засуетились стражи накрытого объекта, сдёрнув с него полог из, кажется, брезента, ранее бывшего каким-то транспарантом, думаю. Тем самым они показали клетку из глины и палок, в которой сидели ранее пропавшие подростки — парень без футболки, которая выполняла роль юбки на бёдрах девушки, одетой в толстовку на несколько размеров больше, явно кавалер отдал даме одежду, когда их похитили.
— Сла-а-абые люди-и-и-и-ишки снова поддались нашим чарам, а зна-а-а-а-ачит мы всё ещё сильны! Так давайте же принесё-ё-ё-ё-ём жертвы, чтобы так и оставалось! Обагрим кро-о-о-овью самца наше оружие, а после возляжем на его шку-у-у-уре с самкой, чтобы чресла наших же-е-е-енщин были плодовиты и рожали здоровых детёнышей!
— А-а-а-а-а!!! — Радовались козлы, потрясая копьями.
Вот это плохо. Походу, эти сволочи как-то заманили ребят в ловушку, а после повязали, чтобы… выполнить все описанные ранее действия. Допустить подобного я, конечно же, не могу, а значит пора что-то делать.
Повезло мне в том, что куст, под которым я прятался, находился в очень удачном месте недалеко от клетки, в которой сидели подростки.
— Всем стоять на своих местах, работает полиция города Гравити Фолз! — Кричу я во всё горло, вставая из-за кустов и стреляя в воздух.
— Челове-е-е-ек! — Тут же завопил вожак, за что получил пулю в плечо, а то что это он тут орёт? Может, напасть хочет? Нам, копам, разрешается быть нервными и постоянно шмалять в тех, кто нам не нра… кто ведёт себя подозрительно, я хотел сказать, да.
— Лечь на землю! Руки на голову! — Продолжаю я приказывать, переводя винтовку с одного на другого ещё стоящих в ступоре козлов. — Кто дёрнется — получит пулю между глаз!
— У человека бум-палка! У человека бум-палка! — Зашептались козлы, не спеша ложиться.
На такую нерасторопность я мог сделать только одно — выстрелить поверх их голов короткой очередью.
— Лечь на землю, суки рогатые! Вы, суки, хуже ниггеров, я вас могу прямо тут всех шлёпнуть, и никто мне нихера не скажет! — Угрожаю я, заставив тем самым козлов лечь.
Вынимаю пистолет из кобуры и убираю винтовку за спину, подходя аккуратно к одному из козлов.
— Встать! — Пинаю я его. — Открой клетку и ляг на землю, иначе получишь пулю!
Что-то скулящий козёл пополз на карачках к клетке, чтобы открыть её, вынув несколько веток.
— Вышли из клетки и встали за мной, живо! — Крикнул я приказным тоном в сторону подростков, а те поспешили выполнить мой приказ.
— Нельзя! Же-е-е-ертва! Наша же-е-е-ертва! — Возмущался подстреленный вожак, вскакивая на копыта, за что получил пулю в череп.
— Лежать, сукины дети! Лежать! — Приказываю я, переводя пистолет на остальных козлов. — Кто встанет — сдохнет! А вы двое — держитесь за мной, медленно отходим к вашей полянке, там стоит машина. Лежать, козлы! — Добавляю я в конце, когда вижу, что рогатые пытаются как-то шевелиться, при этом в нашу сторону.
Отходили медленно несколько минут, пока, наконец, не скрылись из виду козлов. Тогда я снова сменил пистолет на винтовку, продолжая пятиться, но, на этот раз, смотря в арьергард через прицел.
Стоило пройти ещё с десяток метров, как первый осмелевший козёл попытался встать, за что получил пулю в межушный ганглий.
— Лежать я сказал! — Крикнул я, продолжая отходить.
Когда из-за деревьев даже через прицел стало не видно козлов, я закинул винтовку на плечо и развернувшись, побежал к машине, схватив девчонку на руки, потому что она была босиком.
— Не отставай! — Крикнул я уже на бегу парню, неся визжащую девушку.
Несколько минут — и мы уже у моей машины.
Открываю двери, закидываю девчонку прямо так на заднее сидение, следом подбегает парень, который в данной ситуации, на удивление, вспомнил про виски и бельё девушки.
— Других дел, блядь, нет, кроме как бухло с трусами собирать?! — Прикрикнул я на него, подзатыльником отправляя на заднее сидение к девушке, которая начала стыдливо одеваться, когда я уселся на переднее сидение.
Я не знал, как поступят козлы, может, в погоню бросятся, а может проглотят нашу выходку, но проверять я как-то не горел желанием, так что вдавил акселератор в пол, врыв землю задними колёсами.
Стоит записать, что есть тут какие-то козлы, которые прекрасно отстреливаются из огнестрела. На будущее, так сказать. А ещё надо узнать у Форда, что это были за твари.