Mushoku Tensei. Глава 40. Будни путешественников
25к символов
* * *
Перед тем, как отправиться покорять горы и неистово балдеть от постоянных камнепадов с мощными ветрами, мы дружной компанией решили взять небольшую передышку, чтобы перевести дух и дать телу и душе немного времени на восстановление. В последнем городке перед горной грядой, название которого я даже не узнавал, мы остановились на несколько дней в одном из постоялых дворов, чьи стены из потемневшего от времени дуба и камня излучали солидную, почти патриархальную надёжность. Оплатили проживание на три дня, и просто отдыхали после дороги и тряски в телеге, которая оставляла в костях лёгкую ноющую усталость, а в голове — гул от бесконечного скрипа колёс по ухабистой земле.
Я уже привыкший, как и Элинализ, к таким переходам, а вот Рокси и особенно Лилии было несладко порой — монотонная дорога сама по себе выматывала, высасывая силы, сон в телеге сил прибавлял немного, и прочие мелочи, вроде холодных ночей. Так что, прибыв в более-менее основательно поселение, решил своих дам порадовать и оплатить не захудалую таверну с комнатами, пропахшими «друзьями Элинализ», а что-то посолиднее и чище, с белыми простынями, отстиранными до хруста, и полами, натертыми до блеска.
Прибыли мы сюда и… просто занимались бездельем, приостановив уроки, все занятия и прочие повседневные дела, которые в дороге казались якорем, тянущим вниз. Спали, утопая в перинах, что пахли лавандой и солнцем, ели, смакуя блюда с дымящимися кусками мяса, играли в карты или кости, а также просто гуляли по улочкам. Ну, обычный набор авантюриста, где только нет выполнения всяких заданий и походов в подземелья. Хотелось порой ради интереса взять задание какое-нибудь — может, выследить стаю волков или собрать редкие травы в лесу, — но пока отбрасывал эти мысли, чувствуя, как лень обволакивает, как тёплый плащ.
Зачем что-то делать, если можно ничего не делать?
Мне и в таверне неплохо сидится как бы.
Деньги, конечно, у меня не бесконечные, но… я мысленно надеюсь, что ещё одного дракона встречу по пути, которого можно разделать быстренько и нехило так озолотиться. Хотя очевидно, что такой мощной халявы больше не будет. Но надежда всё-таки была, мало ли. Вопрос денег сейчас вообще не стоял на повестке дня, ни сегодняшнего, ни завтрашнего. Их точно хватит на путь до исторической родины и обратно в Милишион, и даже останется что-то. А там уже в будущем проблема денег — это уже проблема «будущего меня», а не «сегодняшнего», который наслаждается моментом, не оглядываясь на тени впереди.
Сегодня же я выворачивал карманы другой «богачки», хе-хе.
— Эрик, это уже откровенно бессовестная игра, — хмыкнула Элинализ, держа в руках карты и плохо скрывая волнение.
— А ты думала, что я упущу возможность ободрать тебя до нитки, убийца драконов? — ответил я, держа свои карты, веером раскрытые в ладони, где чернила на них казались выцветшими от множества рук. — И да, не тебе о совести говорить. Зная, что я не помню правила, сначала продавила моё согласие на игру, а потом принялась пытаться из меня золото вытянуть, монета за монетой, как паук паутину. И это притом, что я и так почти за всё плачу! Так что, давай, не играй в крутую даму, у которой всё под контролем, и показывай свои стыдливые карты. Пришло время позора… сладкого, как месть.
— Эх, — выдохнула эльфийка и сбросила карты на стол с лёгким шорохом. — Пас. Не хочу снова позориться и давать тебе повода поёрничать надо мной.
— А мне повод и не нужен, хе-хе, — произнёс я, сгребая небольшую кучку монет к себе.
Вот и аренда телеги себя окупила полностью, с лихвой, оставляя сладкое послевкусие триумфа. Так и знал, что игры в карты с деревенскими жителями во время исследования Фиттоа дадут свой результат.
— Я вернулась, — сбоку раздался голос Рокси, мягкий и чуть запыхавшийся.
Я повернул голову налево, откуда раздался звук, где увидел полупустой зал со столами и стульями, за которыми сидели люди, в основном всякие купцы и чиновники, которые смогли позволить себе ночь в этом месте — их лица, освещённые мерцающим светом свечей, были расслабленными, с лёгкой щетиной и усталыми глазами, а руки сжимали кружки или перья для записей.
Был вечер, когда солнце уже скрылось за горизонтом, оставив небо в оттенках индиго, а в зале воздух был густым от запахов эля, жареного хлеба и трубочного табака. Люди пили, отдыхали, болтали — низкий гул голосов сливался с потрескиванием поленьев, перекрываемый редким смехом или стуком кружек.
В центре зала стоял большой камин, почти как жаровня, окружённый камнем, шероховатым и тёплым, и каменной трубой, уходящей вверх сквозь потолок, распространяющей тепло по всему зданию волнами. Необычная конструкция, но действенная — внутри было тепло и комфортно.
— Я здесь, — вновь раздался голос, но уже справа, ближе, с ноткой игривости.
Я повернулся и увидел, как волшебница ставит на стол три кружки, полные пива, пенящегося и золотистого, с лёгким ароматом хмеля, что ударил в ноздри, обещая забвение, и садится рядом, её мантия слегка шуршит по стулу, а голубые волосы падают на плечо, ловя отблески огня.
— Вижу, вы уже доиграли партию… И Элинализ снова не повезло, — заметила она, с лукавым прищуром, оглядывая разложенные карты и кучку монет.
— Пф, — фыркнула эльфийка, перетасовывая карты с ловкостью фокусника, их шелест был ритмичным, как дыхание. — Всего лишь очередная маленькая неудача на пути к большой и яркой победе. Нужно просто немного… терпения, моя дорогая Рокси, и всё обязательно вернётся и даже больше, с процентами, как долг от старого друга!
— Можешь весь этот лепет не слушать, — легко ответил я, собирая монеты в кошель и попутно внимательно считая их, пальцы скользили по ребристым краям, оценивая блеск. — Кое-то просто бесится всё больше от того, что не удалось облапошить «новичка» на деньги, и даже больше — приходится самой карманы выворачивать, с обидой в каждом жесте. Горе — одним словом. Но лицо держать нужно и пытаться красивые слова с глубоким смыслом сочинять, чтобы не потерять шарм…
— Так, — Лиза показала на меня пальцем. — Больше сегодня не пьёшь. До первой кружки такой хороший милый мальчик был, а сейчас какие некрасивые слова говоришь и ставишь меня в таком непримечательном свете!
— Не знал, что у моей дорогой подруги такая нежная натура…
— Кхм. До того, как я ушла мы ведь говорили о том, какие методики были использованы на Эрике для восстановления его памяти, а какие решено даже не рассматривать к применению. Кажется, остановились на зельях, — напомнила Рокси, двигая кружку к себе.
— Ах, точно-точно, — покивала Лиза головой, раздавая карты с грацией, где каждый жест был выверен, как в танце, — Интересная ведь тема…
Я рассказал Элинализ о своём сне в странном горящем городе, где я ел бургеры с газировкой. Не стал ничего приплетать, упоминать детство, когда видел что-то похожее, а просто сообщил сам факт «странности». Другие детали тут пока точно не нужны. Пусть время и прошло, но она всё ещё числится моим врачом в области восстановления памяти. И такой вопрос мог задать только ей, что я и сделал. Тема «странных видений» эльфийку действительно заинтересовала, её глаза загорелись, как у охотника на след, но чего-то конкретного мне рассказать всё же не смогла.
На мне было перепробовано всё что только она только знала, чтобы на сознание и мозг воздействовать, и хер уже знает, что именно могло дать такой «эффект», особенно спустя время. Эффект от некоторых зелий и артефактов может показаться далеко не сразу, имея очень длительное и накопительное воздействие на организм. В том-то и заключалось наше изначальное приключение на другой конец света, чтобы я под действием «всякого» прошёлся по знакомым местечкам и увидел знакомых людей. Можно было и без фокусов попробовать пройтись, но именно магия и зелья должны были помочь, сделать ярче некоторые ощущения и повысить динамику возвращения памяти. Про такой «побочный эффект» Лиза нигде не слышала, ни в свитках, ни в устных рассказах её старых знакомых целителей. Как-то так.
Но я не расстроился особо, и так понимая примерно какой будет ответ, с его туманной неопределённостью. Но хоть зацепку получил в том плане, что сны со всяким интересным наполнением появляются не просто так и ещё будут продолжать появляться.
Но что примечательно, так это неожиданный интерес Рокси, услышавшей нашу беседу. Уникальные артефакты, заклинания школы исцеления и зелья, нацеленные на восстановление памяти, — ниша в магическом мире, которая изучается мало кем, даже в Академии Роноа, хотя важность на самом деле большая. А тут Элинализ сидит, имеющая огромный багаж знаний и опыта в этой области, накопленный веками и путешествиями. Ей не члены в кабаках сосать нужно, а преподавать и создавать целые учебные пособия, которых просто нет в современном мире. Она фактически является носителем уникального опыта.
В общем, эльфу Рокси смутила всеми своими словами и рассказами о её мудрости и знаниях, и слово за слово у них вышла большая беседа по этой тематике, которая продолжалась по сих пор, с жестами, нотками споров и вспышками озарений в глазах.
А я так, слушал и не перебивал, иногда кивая в такт. Тоже было интересно некоторые аспекты узнать, как и просто наблюдать за тем, как Рокси и Элинализ становятся ближе.
И этот вечер обещал тоже быть интересным.
* * *
Лилия пропустила наши вечерние посиделки за картами, предпочтя тихий отдых в своей комнате. Раненая нога никуда не исчезла, и с каждым шагом она явно напоминала о себе — лёгкой, но постоянной болью, которая становилась особенно заметной после путешествия. Её движения были аккуратными, выверенными, словно она боялась сделать лишний шаг и утомить ноги сильнее, чем нужно. Путь у нас был долгим и непростым, а роль, отведённая Лилии, напоминала скорее извозчика, чем полноценного авантюриста: таскать сумки, следить за лошадью, помогать с телегой. Но она молчала, ни жалоб, ни лишних вздохов — только тихое, ровное дыхание и внимательные, аккуратные движения.
Я замечал эти моменты так же, как и Элинализ с Рокси, которые иногда тихо и ненавязчиво порой предлагали помощь — подтянуть ремни, донести лёгкую сумку. Я тоже не стоял в стороне: помогал с лошадью и телегой там, где требовалась физическая сила или хотя бы базовые навыки работы с животными. Всё шло спокойно, казалось, что путь под контролем, но впереди нас ждала горная дорога — узкие тропы, крутые подъёмы, непредсказуемые склоны. И я понимал: самое опасное — не противники, а слабость Лилии. Нога могла подвести, и вместо той яркой и живой девушки, что я вижу сейчас перед собой, могла появиться подавленная кукла, полная вины и грусти.
Я не из тех, кто видит мир в чёрных красках, но понимал: протянув руку Лилии, я взял на себя ответственность за неё. Это не просто забота — это обязательство, которое нужно просчитывать заранее. Махнуть рукой и оставить всё на самотёк было нельзя.
Поэтому решил устроить для Лилии сюрприз — что-то, что зажжёт в ней искру уверенности и даст ей инструмент для защиты своей чести. Вчера вечером я почти не пил, отказавшись от последней кружки пива, чья пена искрилась в свете камина, маня, но оставленная ради ясности ума. С этой ясностью я подкараулил бывшую горничную в коридоре постоялого двора и, загадочно улыбнувшись, увлёк её за собой, не раскрывая планов.
Мелькнула лёгкая тревога в её глазах, смешанная с любопытством. Она чуть сжала пальцы на ремнях сумки, поправила волосы, но доверилась мне.
Мы шли коротким путём через узкие улочки города, где утренний ветер доносил запах свежего хлеба, дым от очагов в домах и лёгкий аромат травяных настоек из лавки с зельями. Лилия почти молчала, лишь изредка бросая быстрые взгляды на меня — смесь смущения и интереса, едва заметный блеск в глазах. Её шаги звучали осторожно, но в них угадывалась грация, привычка двигаться аккуратно и сдержанно.
Я шёл рядом, наблюдая за ней. Её плечи слегка напрягались, когда трогала ремни сумки, пальцы иногда нервно касались края накидки, а взгляд — как будто она пыталась понять мои намерения. Но доверие, которое она мне оказала, было заметно даже в мелочах: лёгкая улыбка, едва уловимый кивок, тихий вдох.
Скоро мы подошли к зданию Гильдии.
Снаружи оно выглядело строго: тяжёлые дубовые двери, высокие окна, из которых мягко светился вечерний свет, аккуратная вывеска с гербом гильдии. Внутри было почти пусто: слышен только скрип половиц под нашими шагами, лёгкое эхо, отражающееся от высоких потолков и каменных стен, украшенных досками с пожелтевшими объявлениями. Воздух был прохладным, с лёгким ароматом бумаги и дерева — смесь старых досок, воска и свежих чернил.
За стойкой стояла девушка с большой грудью, едва вмещавшейся в аккуратно застёгнутую рубашку, с длинными каштановыми волосами, собранными в аккуратный пучок, и лёгкой улыбкой, которая смягчала строгие черты лица. Её глаза были внимательными, уверенными, с лёгким блеском опыта человека, знающего, что делает.
Я протянул свою карточку авантюриста, как того требуют правила, прося сотрудницу оформить карточку для Лилии.
— Что?.. Мне?.. Зачем?.. — глаза Лилии расширились, она хлопала ресницами, словно пытаясь осознать услышанное. Её голос был тихим, с оттенком смущения, почти невинным, и в нём читалась смесь удивления и лёгкой тревоги.
— Небольшой, но продуманный сюрприз! — начал я, стараясь говорить спокойно, ровно и уверенно. — Путешествие наше будет долгим, мы посетим не одно поселение, не одну страну, прежде чем окажемся в Милисе. Будет разумно, если ты уже сейчас начнёшь работать с Гильдией Авантюристов, постепенно выполнять задания, повышать свой ранг. А членство в моей группе позволит участвовать даже в заданиях выше твоего уровня, пусть и не в первом ряду.
Я сделал паузу, чтобы убедиться, что Лилия слышит каждое слово. Её глаза следили за мной, смешанное смущение и интерес блестело в зрачках. И именно здесь, на этом этапе, я сделал ключевой шаг: спросил мнение человека, который точно знает, как устроена система Гильдии.
— Уж поверь мне, карточка авантюриста — вещь не просто полезная, — добавил я, слегка улыбнувшись, — Она пригодится в будущем. Если ты решишь связать свою жизнь с работой в Гильдии или в её структурах, наличие опыта и членство в группе с авантюристами высокого ранга сыграет огромную роль. Как думаете, верно говорю?
Регистратор посмотрела на нас с лёгкой улыбкой, слегка наклонившись над стойкой:
— Да, разница огромная, — спокойно сказала девушка с пышной грудью. — Когда гильдмастер или глава филиала, в зависимости от региона, рассматривает кандидатов для приёма в филиал Гильдии или на другие должности, опыт играет ключевую роль. Для человека с улицы и для действующего авантюриста — это совсем разные категории.
Она мягко улыбнулась, слегка наклонившись к стойке, словно добавляя уверенности своим словам:
— Если девушка собирается устроиться на работу в Гильдии, членство среди авантюристов почти обязательно. Я сама когда-то была искательницей приключений. Всего лишь D-ранг, да и то всего пару месяцев, но этот опыт сыграл свою роль. Работа здесь несложная, оплата — хорошая, хоть и не дотягивала до того, что получают авантюристы высоких рангов, но этого было вполне достаточно.
Лилия смотрела на нас с явным смущением.
Её взгляд метался между мной и регистратором, в нём читалась смесь удивления, тревоги и благодарности. Плечи слегка дрожали, руки сложены перед собой, но в позе угадывалась готовность принять решение. Её дыхание было немного учащённым, словно она пыталась собрать мысли и осознать услышанное.
— Это… это так неожиданно, — тихо произнесла она, слегка прикрыв лицо рукой. — Я… я не совсем понимаю… Эта карточка авантюриста… она сразу даст мне право выполнять задания? Даже если у меня нет опыта?
— Соглашайтесь, — мягко, с уверенной улыбкой, продолжила регистраторша. — Вы получите шанс участвовать в серьёзных заданиях и быстрее накопить опыт, который так ценят руководители филиалов. Учитывая предложение господина Богдана, вы сможете за короткий срок обрести высокий ранг и получить в будущем хорошее место в Гильдии.
На этих словах я с лёгкой досадой осознал, что совсем забыл о том, что хотел заменить свою старую фамилию на настоящую. Это можно было сделать в Арсе, но я просто упустил момент… Эх, ну ладно, подумаю об этом в следующей столице. Сейчас главное другое.
— А… а это значит, что меня будут рассматривать на «взрослые» задания, даже если я новичок? — переспросила Лилия, слегка наклонившись вперёд, пытаясь понять, насколько это безопасно.
— Да, — кивнула регистратор. — Но под присмотром опытного авантюриста. Ваша группа будет вас поддерживать. Это важно: так новичок получает опыт, а риск минимизируется.
— Гильдмастера предпочитают брать на работу бывших авантюристов с высоким рангом, — продолжала девушка за стойкой, с лёгкой улыбкой играя пальцами по столу. — Но мало кто с высоким рангом соглашается на такую работу. А если будет ещё и рекомендательное письмо от авантюриста S-ранга — это огромный плюс! Лично я бы с радостью имела такое письмо, тогда и в Арсе я могла бы работать в отдельном кабинете без проблем.
— А… это письмо выдает сам авантюрист? — спросила девушка, поправляя очки и настороженно посмотрев на меня. — То есть… его можно попросить, и это реально помогает устроиться на работу?
— Именно, — ответил работница с улыбкой. — Рекомендация от опытного авантюриста показывает гильдмастеру, что у тебя есть поддержка и надёжный наставник. Для будущей карьеры в структурах Гильдии это огромный плюс.
Лилия снова посмотрела на меня, потом на регистраторшу. Её глаза немного заблестели, в уголках губ появилась лёгкая улыбка, и она слегка поклонилась, опуская взгляд:
— Спасибо… Не знаю, смогу ли я отплатить за твою доброту, Эрик, но постараюсь сделать всё, что в моих силах…
Я кивнул, чуть улыбнувшись про себя. В этот момент внутри всё стало ясно: я сделал правильный выбор. Она доверилась мне, и теперь это доверие нужно было оправдать.
* * *
На следующее утро, после того как полдень уже мягко раскинул свои лучи над горными вершинами, наша телега уверенно катилась по извилистым тропам горного перевала. Небольшой снег, похожий на невесомый пух, медленно опускался с серого неба, а лёгкий ветерок, дующий с заснеженных склонов, приносил прохладу, но не становился обжигающим. Погода, несмотря на суровость высоты, была на удивление благосклонной — ясная, с редкими облаками, что пропускали слабое солнце, отбрасывающее мягкие блики на белые сугробы по обочинам.
Для этой поездки мы запаслись тёплыми вещами: Лилия, сидящая на облучке, была укутана в новый плащ из плотной шерсти с подкладкой из овчины, а для пассажиров — меня, Элинализ и Рокси — прикупили мягкие одеяла, что теперь лежали на коленях, согревая и защищая от случайных порывов ветра. Лилия вела телегу спокойно и уверенно, её руки, обтянутые перчатками, уверенно держали поводья, а на лице играла лёгкая, но искренняя улыбка.
После вчерашнего получения карточки авантюриста и вступления в мою группу «Пик Адекватности» она словно преобразилась — стала чаще говорить, смеяться и даже, что было настоящим сюрпризом, взяла своё первое задание самостоятельно. Пара ящиков с зельями, аккуратно уложенных в телегу, требовалось доставить в Ратакию — город, что лежал на нашем пути, и задание это не сулило ничего сложного, просто доставка. Но для Лилии это было событие грандиозное: она теперь официально авантюристка, выполняет своё первое задание, и это означало, что новая жизнь действительно началась! Её радость переполняла, как ручей после таяния снегов, и я мог лишь радоваться за неё, подбадривая словами и улыбками, чувствуя, как её энтузиазм заразителен.
Элинализ, как обычно, дремала в кузове, укутавшись в одеяла до самых ушей, её волосы выбивались из-под ткани, а дыхание было ровным, чуть слышным под скрип колёс. Похоже, она снова натрахалась перед дорогой — её ночные похождения с местными явно вымотали, и теперь она откисала, как кот после сытного обеда.
Рокси же, напротив, совсем не спалось — её энергичный взгляд скользил по мне, пока она, с книгой в руках, решила устроить мне импровизированный экзамен. Времени у нас было предостаточно, а спать всем сразу было рискованно — горы таили опасности, от внезапных обвалов до диких зверей, чьи следы иногда виднелись на снегу.
— Начнём с простого, — с лёгким вызовом произнесла она. — Как можно усилить огненный шар без увеличения расхода маны?
— О, начинается, — я зевнул, прикрываясь одеялом. — Так, ладно… усилить можно за счёт плотности маны в ядре заклинания, если представить не просто шар пламени, а давление воздуха вокруг него, которое подпитывает огонь. Тогда он становится горячее, но не больше по размеру.
— Верно, — одобрительно кивнула Рокси. — Это уже неплохо. Только не забывай — форма заклинания должна быть стабильной. У тебя иногда «дрожит» контроль, и пламя расползается.
— Слушай, а может, это творческий подход? — поддел я, улыбнувшись. — Немного хаоса — и враг не поймёт, куда летит шар.
— Немного хаоса — и не поймёшь ты, почему снова без бровей, — сухо ответила она, припоминая одно из наших занятий с огнём. — А теперь следующий вопрос из теории: если хочешь, чтобы магический барьер держался дольше, ты изменишь слова заклинания или представление?
— Представление, — без колебаний ответил я. — Барьер не стена, а поток — если распределить ману равномерно, то нагрузка падает, и держать его проще.
— Вот, наконец-то начал думать, — девушка слегка улыбнулась, переворачивая страницу. — Большинство упираются в слова, забывая, что сила в представлении. Хорошо. Тогда последнее.
Если ты объединяешь огонь и ветер — скажем, создаёшь вращающийся пламенный снаряд, — как поведёт себя траектория, если на него подует сильный боковой поток?
— Хм, — я задумался. — Если вращение по часовой стрелке, а ветер дует слева, огонь потянет вверх и немного вправо. Траектория станет нестабильной, но дальность увеличится. Можно компенсировать встречным вихрем у основания, чтобы стабилизировать поток.
Рокси довольно кивнула.
— Именно. Вот видишь, ты уже чувствуешь потоки, а не просто повторяешь заклинания. Так и рождаются настоящие маги.
— Или катастрофы, — добавил я с усмешкой. — Но приятно, что ты видишь во мне потенциал, а не источник случайных взрывов.
— Ещё один “источник” — и я тебя кину в сугроб, — парировала она.
Я собирался что-то ответить, но телега вдруг резко дёрнулась.
Колёса заскрипели по обледеневшему камню, лошадь громко заржала, встав почти на дыбы.
— Ребят! — голос Лилии, тревожный, резанул воздух. — Впереди на дороге кто-то стоит!
Я откинул одеяло, схватил копьё и выскочил к ней, откинув шторку.
Ветер хлестнул по лицу, обдав снежной пылью. Дорога уходила вперёд между каменных склонов, а метрах в двадцати стояла фигура. Высокая, неподвижная. Белый плащ развевался на ветру, а снег цеплялся за светлые, почти серебристые волосы. Но взгляд… взгляд был живой. Яркие золотистые глаза, словно пылающие изнутри, смотрели прямо на нас — спокойно, без тени страха.
Лилия натянула поводья так резко, что кожа на её пальцах побелела. Лошадь встала как вкопанная — уши прижаты, мышцы под шкурой ходят волнами, ноздри судорожно раздуваются. Она тихо фыркнула, хрипло, почти как человек, пытающийся вдохнуть полной грудью, но не способный. По телу животного пробежала дрожь, хвост нервно дёрнулся.
Рокси, поднявшись рядом со мной, нахмурилась.
Воздух изменился. Его нельзя было назвать холодным — мороз стоял и так — но вдруг стало не по себе. Словно всё пространство впереди уплотнилось, потяжелело. Маной отдавало слабо, но отчётливо — мягкое, ровное колебание, идеально удержанное, как натянутая струна.
— Ты чувствуешь? — тихо спросил я, не отводя взгляда от дороги.
— Да, — выдохнула Рокси. Голос её стал хриплым и сухим, словно горло пересохло. — Это… ненормально.
Лошадь снова фыркнула и резко дёрнулась назад, будто перед ней возникла стена, которую не видно. Копыта скользнули по укатанному снегу, крупная капля пены сорвалась с её губ и мгновенно застыла на морозе. Лилия вцепилась в поводья обеими руками, пытаясь её удержать, но животное дрожало всё сильнее — не от холода, а от чистого, необъяснимого ужаса.
Позади нас раздалось сонное ворчание Элинализ, заглушённое звуком ветра:
— Что за шум?.. Я сплю…
— Лучше не спи, — коротко бросил я, не оборачиваясь. — Похоже, у нас гость.
Снег под ногами скрипел всё глуше — ветер поднялся, закручивая снежные хлопья в вихрях вдоль дороги. Ветки у обочины застонали, будто их гнули невидимые руки. Я чувствовал только ровное давление маны — ни страха, ни холода, просто факт присутствия чего-то сильного. Но рядом Рокси дышала тяжело, грудь поднималась неровно, плечи напряжены. Элинализ выругалась сквозь зубы.
Лошадь дёрнула головой, но не сделала ни шага — будто сзади держали цепью. Её глаза расширились до белков, дыхание вырвалось паром, и в воздухе послышался короткий, сдавленный всхрап.
А впереди, в снежной пелене, что-то шевельнулось.
Фигура — тонкая, закутанная в белый плащ, — отделилась от тумана. Она шла медленно, размеренно, будто не прилагая усилий. С каждым её шагом воздух словно сжимался. Ветер стих, но снег кружился вокруг неё в плотном круге, не оседая.
Белый плащ плавно колыхнулся. Склонив голову чуть набок, незнакомка — или незнакомец — шагнула ближе. И тогда, сквозь белесую пелену, вспыхнули золотые глаза.
Не сверкнули от света — нет. Просто вспыхнули, как будто сами излучали его.
