NieR. Глава 7. Не обвал...
20к символов
Конец первого Акта
* * *
Новое утро в долине выдалось на удивление приятным.
Было облачно, но голубое небо проглядывало большими областями. Было куча луж и грязи, которые начали подсыхать. Воздух насыщен озоном и запахом сырой травы с землёй. Хороший день для отправки домой. Попола, конечно, напомнила ещё раз, что с первой попытки связь может не быть установлена, так как у них тут была своя специфика связи с большой землёй с выделенными определёнными днями для связи, коих было мало. Она попробует связаться через экстренный канал связи, но нет у сестёр чёткого понимания будет ли моментальный ответ, так как не пользовались им никогда. Всегда было достаточно связи по расписанию.
Но я всё равно чувствовал некоторую радость от того, что дело сдвигается с мёртвой точки. Место здесь, безусловно, красивое и умиротворённое, да и когда ещё представится возможность побывать в столь аутентичном месте? Однако я всё же хотел домой. То, что я не думаю каждую секунду о родных и близких, ещё не означает, что мне на это всё плевать. Вовсе нет. Просто стараюсь сосредоточиться на настоящем.
И «настоящее» прямо сейчас творилось на небольшой пристани поселения, где я уже сидел в длинной лодке с небольшим парусом, ожидая пока Попола о чём-то говорит с каким-то беловолосым пацаном лет двенадцати или около того. Он появился неожиданно и прибежал на набережную почти к нашему отплытию.
Сначала я подумал, что тот хочет тоже на лодке отправиться к морю, но нет. Он о чём-то хотел поговорить и Попола вышла на берег, немного отойдя. Первые минуты я пытался подслушивать, а после переключился на свою сумку. Я не стал брать всё, что было в шкафу — неизвестно чем именно эта наша поездка обернётся, и вполне вероятно ещё придётся возвращаться, если с экстренной связью ничего не выйдет. Сейчас я эту поездку больше рассматривал как продолжение «экскурсии», которую начала Девола, и которую сейчас продолжит Попола.
С одной стороны, надеялся, что за мной сразу же кораблик отправят на эвакуацию, а лучше вообще яхту с джакузи. Но с другой, немного грустно на душе становится от того, что я могу навсегда расстаться с этими сёстрами. Красивые и прикольные девушки, играющие в спецагентов и которым не нужно скрывать или объяснять руны и которым всё равно на богатства моей семьи…
Интересно, у них есть парни или мужья?
Это разные люди или… это один персонаж?
— Прости за задержку, — извиняющимся тоном произнесла Попола, закончив беседу и аккуратно переходя в лодку. Её движения были плавными, но в голосе чувствовалась лёгкая усталость от утренней беготни. — Я действительно обещала Ниру кое-что около недели назад, о чём благополучно забыла, и пришлось сейчас кратко объяснять это и отправлять к Деволе. Он, как всегда, везде и нигде.
— А кто это? — спросил я, наблюдая за пареньком, который быстро скрылся за ближайшим зданием, его белые волосы мелькнули в утреннем свете, как вспышка. — Брат Йоны, о котором упоминала Девола? Волосы такие же, как у девочки.
— Да, ты прав, — кивнула она, подготавливая лодку к отплытию, ловко завязывая верёвки и проверяя парус, который тихо хлопал на ветру. — Его зовут Нир. Несмотря на юный возраст, он уже давно работает и помогает своей сестре. Он часто заходит к нам за советом, работой или другой помощью. Хороший парень, но застать его на одном месте — задача не из простых. Только вчера ночью вернулся в долину, узнал про «волшебника» и твой подарок его сестре. И решил поблагодарить и узнать нужно ли платить за такое «чудо». Я не совсем поняла, о чём именно он говорит, но объяснила разницу в языках и приняла благодарности за тебя… Но теперь мне уже самой стало интересно, о каком таком «чуде» идёт речь? Нир рассказал о живой игрушке, от которой Йона просто в восторге. Говорит, она с ней даже спит и не расстаётся ни на минуту!
— Хех, рад, что игрушка пришлась по душе, — смущенно улыбнулся я, чувствуя, как щёки слегка горят от её слов, и потёр ладонью затылок. — Вчера ведь у меня ничего не вышло с исцеляющим кольцом и даже сделало хуже, вызвав появление «чёрного писания». И тогда я решил хоть как-то исправить ситуацию, сделав живую игрушку. На местном рынке нашли с Деволой деревянную игрушку милого пёсика, над которой я немного поработал и вернулся с ней к Йоне. Ничего сверхъестественного, просто живая деревяшка, которая ведёт себя как собачка, и может выполнять простейшие команды. «Сидеть», «голос», «апорт», «принеси тапочки» — всё как у настоящей. Хех, Деволе она тоже понравилась, и я едва-едва сумел игрушку вырвать у неё из рук. Она чуть не усыновила её на месте!
— Ха-ха, — рассмеялась Попола, её смех был звонким, искренним, и она откинула голову назад, позволяя ветру растрепать алые волосы. — Могу себе такое представить. Девола с деревянной собачкой на поводке — это было бы эпичное зрелище!
— Да, и теперь я должен ей тоже игрушку такого же формата, — я закатил глаза с притворным отчаянием. — Надеюсь, в порту будет что-то в этом роде, и надеюсь, что ты мне поможешь выбрать. А то я уже вижу, как она требует котёнка, дракона или целую ферму.
— Конечно. Буду только рада помочь, даже самой стало интересно, — она подмигнула, её глаза блеснули озорством, и она поправила румпель, лодка мягко качнулась, выходя на середину озера.
Парус поднялся, хлопнул, поймал небольшой ветер, и девушка заняла место на корме, управляя судном, её движения были уверенными, привычными, словно она делала это всю жизнь.
— Но я так поняла, что история Йоны и странные руны местных мастеров тебя зацепили? — продолжила она, внимательно следя за парусом, но её голос был мягким, с ноткой любопытства, и она бросила на меня быстрый взгляд.
— Да. С тех пор, как дедушка приоткрыл для меня дверь «волшебства» я достаточно глубоко проникся всей этой темой, и имею искреннюю мотивацию учиться и постигать что-то новое. В отличие от той же школы, где мотивации было откровенно немного что-то делать. Алгебра и геометрия не позволят сделать что-то волшебное и интересное, а вот руны — да. Нарисуешь — и уже работает. Как игра, но живая и настоящая.
— Я понимаю твой взгляд, но всё же не соглашусь с тобой. Математика способна на многое в правильных руках и в правильном месте. Та же робототехника, искусственный интеллект… — она сделала паузу, глядя на горизонт, где река изгибалась, как серебряная лента.
— Не спорю, но не каждые руки для математики годны и не каждый человек будет находиться в правильном месте. Я говорю больше о школьной программе математики и тех, кто её преподаёт. Я может быть и мог бы стать неплохим профессором математики и создать какой-нибудь «Скайнет» с его «терминаторами», но с каждым уроком вгонялся в уныние и непонимание, как и что из этого мне поможет в жизни. И в целом был прав. Никак не помогло. Для тех же рун тоже используют вычисления, но по совсем иным методам и приходилось переучиваться почти с нуля. И так везде, если, конечно, не идёт речь о каких-то учёных и так далее, но это уже уникальные случаи и отдельные примеры. И даже так лишь единицы из них могут сделать что-то интересное, а те же руны позволяют почти любому творить магию уже на начальных стадиях обучения.
— Ну с такой стороны я соглашусь с тобой… Немало талантливых людей теряло запал из-за неверного учебного материала и самого процесса обучения. Или по ошибке выбрали не тот путь. Не всем быть математиками и уж тем более мастерами рун, — улыбнулась Попола, её улыбка была тёплой, понимающей, и она слегка наклонила голову. — Кстати, ты говорил о терминаторе. Смотрел фильмы, как я понимаю?
— Раз сто, наверное, — усмехнулся я, вспоминая старые вечера с отцом. — Отец периодически пересматривал первую и вторую часть, и я заодно. Неплохо сняты, да и интересна была тогда тема роботов, киборгов и будущего. Арнольд в кожанке, мотоциклы, плазма — всё как надо… Кстати, а сейчас как с этим дела обстоят на большой земле? — я подался вперёд. — Десять лет прошло. Придумали что-то математические умы?
— Эм… — замялась Попола, её пальцы слегка сжали румпель. — Думаю, разработки ведутся, но пока они далеки от того, что показано в фильмах. А что, хотел бы, чтобы… андроиды были реальностью?
— Я как-то об этом не задумывался в глобальном смысле. Но думаю, было бы неплохо? — я пожал плечами. — От деда часто слышал, что с людьми порой бывает очень тяжело и всегда есть «человеческий фактор». По этой весьма… обтекаемой причине в огромном особняке никого у нас не было, кроме меня и его. Порой становилось жутковато, если честно. Тишина, эхо, только шаги деда по коридору. А вот если бы можно было хотя бы парочку андроидов купить, нарядить в форму горничных, то уже было бы поспокойней как-то и часть рутины по уходу за домом с себя снял. Представь: «Феликс, ваш чай готов», — и никаких драм.
— Хе-хе, — тихо посмеялась она. — Неплохие планы. Но идеализировать андроидов всё же не стоит. Всё-таки это не просто роботы, а нечто уже куда большее. Своя личность, мнение, желания. Конечно, перед условным «хозяином» будет закреплена «верность», которой быть не может у простого человека, но ошибки они тоже могут совершать. А также испытывать стыд и грызения совести, уж поверь мне… — говорила она удивительно серьёзно, но тут же продолжила более лёгким тоном. — Кхм, я смотрела третью часть Терминатора, и там эта тема развивалась на протяжение всего сюжета.
— Третья часть? Я думал там не будет никакого продолжения… А когда она вышла? — с интересом спросил я, подался вперёд, забыв про реку.
— Не поверишь — в 2003 году, — неловко улыбнулась она, отводя взгляд к воде.
— То есть… Я мог увидеть его прямо в кинотеатре… Ну и ладно! Попола, расскажи сюжет! Ты его явно хорошо знаешь.
— Хорошо. Всё равно плыть долго, и можно вспомнить прошлое…
* * *
Прогулка на лодке по реке в ущелье была спокойной и даже какой-то романтичной что ли?
Течение мягко несло нас вперёд, вода тихо плескалась о борта, а высокие серые стены каньона возвышались по бокам, словно древние стражи, покрытые мхом и редкими кустами, цепляющимися за трещины. Солнечные лучи пробивались сквозь облака, а ветерок нёс свежий запах реки, камней и влажной земли. Попола держала лодку на нужном направлении, чтобы течение не унесло в сторону, её руки уверенно лежали на румпеле, а взгляд то и дело скользил по воде, проверяя путь. И болтала со мной обо всём и всяком — легко, непринуждённо, с лёгкой улыбкой. Почти как на свидании.
Первое время обсуждали фильмы. Потом она узнавала у меня как прошло время наедине с Деволой и что та мне успела нарассказывать — с любопытством, но без давления, просто перебирая детали, как будто проверяла, не упустила ли сестра чего-то важного.
После я попробовал её разговорить на прошлое, но та не стала вдаваться в подробности, ограничившись тем, что их с сестрой с ранних лет подготавливали, как специальных агентов, и эта миссия у них первая подобного рода. По её словам, всё достаточно просто и порой даже уныло, но зато у них полно свободы и привилегий здесь, которых нет за пределами этой миссии. У сестёр довольно едрёные контракты, и просто так свалить и смотреть того же терминатора в Дублине не получится без последствий.
Но мне сказано не переживать и что в целом их с Деволой такой расклад на текущий момент устраивает. Они знают чего хотят и что получат в будущем.
И больше эту тему я не затрагивал.
Даже если и ответит, то правды там может и не оказаться вовсе. Поэтому в какой-то момент вернулись к нейтральным темам о местных поселениях, людях, как они за столько времени не нашли большой мир на тех же кораблях или пешком. Ответы оказывались порой наивными — мол, боятся, что за холмами монстры или пустыня бесконечная, — а порой жестокими, как например с потоплением кораблей, что выходят слишком далеко от обозначенной территории.
И так беседа велась пока на пути что-то не показалось. Река сузилась, стены каньона стали ближе, а впереди, метрах в ста, вода бурлила вокруг чего-то тёмного, массивного.
— Похоже на обвал… — напряжённо произнесла Попола, вставая, её тело напряглось, как струна, и она прищурилась, глядя вперёд, пальцы крепче сжали румпель.
Я повернулся сидя и увидел, как впереди ширина реки становилась заметно меньше, но не была заблокирована полностью. Но всё равно валуны похоже были какие-то — огромные глыбы, торчащие из воды, словно зубы гигантского зверя, а вода вокруг них пенилась и бурлила. Я взглянул наверх, глядя на высокие серые невысокие стены каньона, где действительно увидел свежие осыпи — земля и мелкие камни ещё сыпались вниз тонкими струйками, оставляя тёмные следы на склонах.
— Да, но судя по виду, наша лодка сможет проскочить. Обвалы тут частое явление? — спросил я, чувствуя, как внутри зашевелилось беспокойство, и крепче вцепился в борт лодки.
— Периодически бывают, но ограничивается парой камней. Но не огромными глыбами, — ответила она, становясь ещё хмурее, её брови сошлись, губы сжались в тонкую линию, а взгляд стал острым, как лезвие.
Видя её настрой, я больше не стал ничего говорить, только напрягся, следя за водой.
И спустя минуту где-то мы подплыли к месту, где был обвал. Крушение камней оказалось мощным, по сторонам торчали глыбы массивные и большое количество, вода бурлила вокруг них белой пеной, а воздух наполнился запахом мокрой земли и пыли. Но по центру проход был расчищен, словно специально кто-то расчистил — аккуратная щель, ровно по ширине лодки, с ровными краями, будто кто-то работал лопатой и ломом. Лодка как раз проходила легко, и лишь по дну слегка задевала камни, издавая глухой, неприятный скрежет.
— Видимо, те кто ночью проплывали, очистили проход своими силами, — предположил я, когда мы прошли это место, выдыхая с облегчением, хотя сердце всё ещё колотилось. Течение здесь стало сильнее, лодка ускорилась, вода забурлила под килем.
— Возможно, — ответила напряжённо Попола, поглядывая по сторонам и садясь обратно, её плечи всё ещё были напряжены, а руки крепче сжали румпель.
— Ну, они ведь как-то должны были в долину попасть, разве нет?
— Да, я понимаю это, — ответила девушка, выдыхая, но её голос всё ещё звенел натянуто. — Просто… просто никто из них мне не сообщал об обвале. Обычно, если кто-то такую тяжёлую работу делает, то не молчит и пробует с нас денег стрясти. Обычная практ…
Тут сверху раздался шорох — сухой, резкий, как хруст ломающейся кости.
Я вскинул голову, но мир уже взорвался.
Гигантный валун, размером с машину, обрушился с оглушительным грохотом — камень врезался в лодку сверху, раздавливая дерево в щепки с хрустом, от которого заложило уши. Удар был таким внезапным и сокрушительным, что воздух вышибло из лёгких. Какая-то яркая красная вспышка мелькнула в глазах — не боль, не кровь, просто яркий свет, смысл которого я не успел ухватить, — а затем ледяная вода сомкнулась надо мной, заглушая всё.
Часть разбитой лодки, которая только что была подо мной, накрыла меня сверху, с силой вдавила ещё глубже в реку — тяжёлый удар по спине и голове швырнул в бурлящий мрак. Я врезался в каменистое дно с глухим толчком, выбивающим остатки воздуха. Мир тонул в хаосе: вода, крики, обломки, и только одна мысль: это не обвал.
* * *
Подвал, спрятанный под библиотекой, жил своей особой жизнью.
Дверь туда находилась на самом видном месте, прямо напротив входа, но всегда была закрыта для посторонних посетителей. Внизу подвал не был обычным хранилищем — это было «контрольное помещение», где Девола могла следить за событиями в долине и получать отчёты о происходящем, оставаясь вне поля зрения остальных.
Стены из бетона и металла, усеянные мерцающими панелями и кабелями, скрытыми за слоем пыли и ржавчины, создавали ощущение времени, остановившегося здесь навсегда. Мониторы тихо гудели, показывая сцены из разных уголков долины: тихие деревни, фермы, где жизнь шла своим чередом, и отдалённые пустые пространства, куда редко кто заглядывал, кроме теней.
Для всех Девола была хранительницей книг, песен и тихих слов, но здесь, внизу, она позволяла себе быть просто собой. Сегодня её внимание не занимала работа. Девушка растянулась в старом кресле с потрёпанными подлокотниками, ноги закинула на ящик с архивными картами, медленно жевала яблоко, хрустящее на зубах, оставляя сладкий привкус. На коленях лежала раскрытая книга, но взгляд её упорно возвращался к одному монитору — тому, где мелькали изображения Феликса.
На экране чередовались кадры: свежие, снятые на улице, где он стоял у пруда, ветер трепал волосы, взгляд был сосредоточен, полный решимости; и скрытые, сделанные недавно, когда он осматривал странные отметины на своём теле — линии и узоры, переплетающиеся по коже, идеальные пропорции, вызывавшие у Деволы невольное восхищение.
Она просто смотрела на него, отмечая каждое движение — широкие плечи, рельефную фигуру, юную красоту, которая уже казалась зрелой, полной силы и грации. Никто из мониторов рядом не мог сравниться с этим образом — живым, тёплым, почти осязаемым.
Тем временем на соседнем мониторе только что завершился текст, который она попросила подготовить компьютера. Девола скользнула взглядом по строкам, погрузившись в историю, и едва заметно напряглась, увлечённая происходящим.
«Библиотекарша стояла у стеллажа, когда молодой волшебник вошёл, и свет лампы упал на его грудь, где руны едва проглядывали под расстёгнутой рубахой. Он держал книгу за спиной, но пальцы дрожали, и корешок выдал его сразу. Она заметила. Глаза сузились. Ни слова. Просто отложила карточки, подошла, и её шаги по каменному полу звучали как приговор.
Он развернулся к двери.
— Стой.
Он рванул, но задел стопку книг — они посыпались, и он споткнулся, рухнул на пол, лицом вниз.
Библиотекарша перепрыгнула через упавшие тома, села на него сверху, коленями прижала его руки к полу, бёдра — к его спине. Он дернулся, но она вдавила его в камень, весом, дыханием, запахом её кожи — тёплым, с ноткой чернил и пыли.
Она сдернула с него рубаху, ткань порвалась по шву. Руны на его коже вспыхнули, отражаясь в её глазах. Она взяла его за запястья, прижала к полу над головой, ладони в пыли. Книги лежали вокруг, как свидетели. Её губы скользнули по его шее, зубы впились в кожу — не до крови, но до боли, до красного следа. Он выгнулся, но она держала крепко.
Она расстегнула его штаны, медленно, пуговица за пуговицей, не отрывая взгляда от его лица. Когда ткань упала, библиотекарша обхватила его член ладонью — твёрдый, горячий, пульсирующий. Она сжала, не сильно, но достаточно, чтобы он застонал. Потом другой рукой — по его спине, по рунам, по мышцам, которые напряглись под её пальцами…»
Девола почувствовала, как в груди разливается лёгкое волнение, сердце учащённо билось, и мысли на мгновение отвлеклись от долга. Это было приятное, почти запретное ощущение — тепло, разливающееся по телу, лёгкая дрожь в пальцах, когда она откинулась в кресле, позволяя себе на минуту погрузиться в историю на экране, забыть о порядке и контроле.
Монитор мерцал мягким светом, буквы текста казались живыми, пульсирующими в такт её дыханию, а в голове мелькали образы: его руны, его тело, её руки на его коже. Она закрыла глаза на секунду, чувствуя, как волна возбуждения поднимается ниже живота, заставляя ноги невольно сжаться, а кожу покрыться мурашками. Это был её секретный момент слабости в этой холодной, металлической камере, где обычно царил только контроль и расчёты.
Но внезапно в углу загорелась лампа связи — красная, мигающая тревожно, как сердцебиение в панике, отбрасывая кровавые блики на бетонные стены. Голос Пополы ворвался в подвал, прерывистый и напряжённый, эхом отразившись от кабелей и панелей, словно прорвавшийся сквозь помехи сигнал:
— Девола, у нас ЧП в каньоне! Тени… Организованно и внезапно напали. Лодка разбита, и я… потеряла Феликса из виду. Продолжаю поиски, но мне нужна поддержка. Срочно проверь все доступные камеры. Видишь что-нибудь?
Тревога мгновенно накрыла Деволу, пронизывая каждую клетку, сжимая грудь, как тиски, и вытесняя все прежние фантазии. Руки чуть задрожали, когда она потянулась к пульту, пальцы быстро забегали по кнопкам, переключая камеры. Она проверила все доступные — экраны мигали, показывая пустые скалы, бурлящую реку, тени от облаков, но в области каньона их почти не было, а те, что были, показывали лишь пустые участки — голые камни, вода, пенящаяся у валунов, и ничего живого, ничего, что могло бы дать хоть малейшую подсказку о сестре или Феликсе.
— Нет. Пусто. Не вижу ни теней, ни тебя, ни Феликса, — ответила она, голос дрогнул, выдавая страх.
— Тогда срочно отправляйся ко мне! Заканчиваем с нашим фарсом! У него есть защита рун, но испытывать их прочность на прочность нельзя ни в коем случае.
— Поняла!
Девола резко вскочила со стула, кресло качнулось назад, ударившись о стол с глухим стуком, и метнулась к лестнице, а в голове вихрем кружились мысли о Феликсе и Пополе, о тенях, о том, что могло случиться в каньоне.
