Веди_нас,_предводитель!_Глава_38.epub
Веди_нас,_предводитель!_Глава_38.docx
Веди_нас,_предводитель!_Глава_38.fb2
Скачать все главы одним файлом можно тут
Глава 38. Тысяча цепей
Труп волшебника с пробитой грудью лежал передо мной.
— Малакат! Узри мой гнев! — рыкнул я, но скорее по инерции. Почему-то в последние дни мне казалось, что… Принц даэдра и его мутные награды — далеко не то, чего хочу именно я.
И всё-таки крик прошёлся по старой заброшенной шахте, за ним последовала тишина, затем — медленный стук капель: кровь стекала со стола на пол. Что-то холодное коснулось моей души, дыхание кого-то неведомого, безымянного, но преисполненного лютой ярости. Заворчав, я стряхнул это чувство и огляделся. Потолок этой пещеры оказался весьма высоким по местным меркам, чадящие факелы извивались и колыхались от малейших дуновений ветра. На столе, кроме пустых бутыльков, я рассмотрел записи колдуна и несколько книжек, одна из которых несла знак горящей руки. Что-то по магии?
Протянув руку, я на миг засомневался, но вовремя вспомнил, что магия работает на меня крайне плохо — и с каждым разом всё хуже. Может вскоре и вовсе перестанет, а потому я совершенно ничем не рискую. В самом крайнем случае придётся полежать и порегенерировать.
Ладонь коснулась книги, но ничего не случилось. Она была совершенно обычной. Открыв её, уставился на записи, язык которых не понимал.
Дверь за спиной открылась, но не резко, а осторожно, будто бы неуверенно. Одно лишь это действие позволило мне понять, что там не враг.
Тем не менее, я всё равно обернулся, не желая по-глупому ошибиться.
Внутрь вошёл Гуньяр.
— Всех добили, вот и спустился к тебе, — улыбнулся норд, оглядывая пещеру, а потом труп пришпиленного копьём колдуна. — Сейчас Ралоф шарится по их карманам, пока Ульфрик осматривает окрестности.
— Сам ярл рискует своей шеей, надеясь, что не поймает стрелу из кустов? — фыркнул я, отбросив глупую книжку.
— Я же тебе рассказывал, — вздохнул он. — Ульфрик весьма умелый воин, который воевал в крупных кампаниях.
Закатив глаза, я вздохнул, после чего указал рукой.
— Можешь пошариться здесь. Колдуна, так и быть, обыщу сам. И кстати, ловушек здесь не было.
Гуньяр начал деловито оглядываться, а потом подошёл к… факелу. Снял его и, освещая пространство, начал осматривать вещи, оставшиеся бесхозными.
— Ты рискуешь, Драгар Геснер. Очень и очень рискуешь. Если бы этот маг был порасторопнее… Или если бы здесь было больше людей, да с арбалетами… Или банальная ловушка — замаскированная яма с кольями.
Мне вспомнилось, что именно так меня и поймали в Фолкрите. Я упал и насадился на кол.
Поморщившись, мотнул головой, после чего стряхнул кровь с трофейного меча и глубоко вздохнул:
— Я ни перед кем не встану на колени.
— Я мог бы встать на колени дважды, — ухмыльнулся норд. — Может, им бы хватило.
— Они хотели рабов, — жёстко напомнил я.
— Возможно. Но согласись, что была надежда урегулировать конфликт миром? — развёл он руками.
— Не соглашусь, Гуньяр Плиний. Но ты ищи-ищи, не отвлекайся.
Из мантии колдуна я достал россыпь розоватых камешков, несколько мешочков с неизвестным порошком, кошель с горстью монет и несколько тонких металлических палочек со странными крючками на конце.
— Отмычки! — воодушевился Гуньяр. — Хорошая штука. Для тех, кто умеет ими пользоваться. Дай-ка мне, а то по лицу вижу — ты в первый раз такое встречаешь.
Я послушно отдал воровские инструменты. Мелькнула было мысль научиться владеть ими, но не всё сразу. Тем более — не в походе. А мне и так надо научиться читать и немного разузнать про магию. Не затем, чтобы её использовать, но хотя бы узнать про самые основы, дабы попросту понимать, что можно, а что нельзя! Воровство же… пальцы у меня проворные и ловкие — в воинской науке по другому быть не может. Это не лопатой махать, тут нужно чувствовать оружие. А значит, не вижу никаких проблем с тем, чтобы научиться пользоваться отмычками. Всё-таки не каждый замóк можно сломать грубой силой.
Гуньяр обнаружил ещё пару розовых камней, лежащий отдельно, но эти светились.
— Камни Душ, — голос норда звучал так, словно он сам не определился, как к ним относиться. Поймав мой взгляд, мужчина хмыкнул. — Очень ценная штука, которая используется для зачарования вещей и создания артефактов. Грамотный специалист может вытянуть из такого камня захваченную душу и пустить её на усиление, например, меча. Не хочешь владеть железкой, способной жечь огнём или молнией? Или непробиваемыми доспехами?
— Неразрушимый меч, который не нужно точить, — прикинул я. — Вот была бы потеха!
— Уверен, это возможно, — он подбросил светящийся камешек. — Чем больше размер Камня Душ, тем он ценнее. Маленькие не могут впитать всю силу души, только кусочек. Соответственно и зачарование выйдет посредственным, даже если колдун — мастер. Зато большой Камень, со всей душой… Такие штуки стоят сотни золотых, Драгар.
— Откуда у этого чародея такие ценности? — задумался я, осознав смысл сказанного.
— Хороший вопрос. Судя по виду, он не из богачей. Может украл? — прикинул норд.
— Теперь это мои трофеи, — постановил я.
— Кто же спорит? — Гуньяр кивнул на Камни, которые положил на стол. — В Виндхельме можно попросить придворного мага зачаровать что-нибудь интересное.
— Мне нужен хороший меч, — с презрением покосился я на железку, удерживаемую в руках. — Этот — просто мусор.
Из интереса я прошёл дальше, заглянув в ещё одну комнату. Здесь стоял старый алтарь, посвящённый какому-то богу, но он оказался столь сильно покрыт пылью, грязью и паутиной, что ничего нельзя было разобрать.
Мгновение подумав, я не стал его очищать, чтобы удовлетворить любопытство. Оно было не столь высоким, дабы тратить на это время и лишний раз марать руки.
За плечами возник Гуньяр, несущий факел.
— Даже здесь отметились, — не слишком любезно прокомментировал он место поклонения. — Знаю, Драгар, что ты религиозен, но как по мне… Нет, зря я эту тему поднял.
— Раз поднял, то продолжай, — сурово заявил я.
Он немного помялся, но всё-таки заговорил.
— Не знаю, заметил ли ты, но я не слишком высокого мнения обо всех богах. Мне, признаться, кажется, что им на меня плевать, вот и я отвечаю тем же.
— Сомневаешься, что они существуют? — усмехнулся я.
— Не сомневаюсь, — криво улыбнулся норд. — Только какой от них прок, а Драгар Геснер? Что такого делали боги, чего не могли бы мы, смертные? Они могут вмешаться в любой момент, как было с той жрицей, Диантой. Взял Аркей и помог Имперскому Легиону. Просто так. А Периайт в то же время выпустил чуму на окрестности Маркарта. И как это всё понимать? Аэдра и даэдра играют в свои игры, а крайними всегда остаёмся мы.
Недовольно сплюнув, мужчина развернулся и зашёл в другую комнату, наскоро их осматривая. Я же задумался над его словами, поражённый внезапным открытием. Год назад я бы убил любого, кто сказал бы то, что произнёс Гуньяр — если бы только понял, что именно скрывалось под этими словами, — но скорее всего не понял бы. Год назад любые речи для меня были грубыми, неудобными инструментами, укрытыми в простом, пусть и немного загадочном мире. Однако этот недостаток принадлежал лишь мне, а не всем оркам, ибо Меграс Лурц часто метал в мою сторону заострённые слова, и наверняка умный воин здорово потешался, хоть я сам и не осознавал толком их предназначения.
Объединение душ, а также бесконечные слова, болтовня Гуньяра и других — но нет, не только она, — всё, что я пережил с тех пор, как покинул свою деревню, послужило уроком о сложности мира. Эти тонкие еле уловимые сущности невидимой ядовитой змеёй скользили по всей моей жизни. Её клыки часто глубоко вонзались в душу, но ни разу я не осознал их происхождение, ни разу не узрел истинный источник боли. Яд угнездился в моём сердце, но я отвечал ему — если вообще отвечал — лишь насилием. Часто выбирая неподходящую цель, слепо бросаясь во все стороны.
Тьма — и жизнь в слепоте.
Я вновь посмотрел на норда, который что-то бурчал, оглядывая новое помещение.
Даже новая душа по первости была лишь осколком чужой личности и памяти. А кто сдёрнул повязку с моих глаз? Кто пробудил меня, Драгара Геснера, сына Варгога? Малакат? Нет, не он. Я уже сталкивался с чувствами Принца даэдра. Это было ощущение крайнего недовольства, гнева, к которому я почему-то остался… равнодушным.
Малакат никогда не говорил о свободе. Орсимеры были его слугами. Его рабами.
Напоследок я отрезал у убитых мною уши и языки, которые шли как трофеи, которые потом пойдут на пояс. После этого мы вернулись обратно. Гуньяр тащил заплечный мешок, который нашёл среди вещей колдуна. Туда он набросал всё, представляющее интерес — даже балахон волшебника, сказав, что тот «необычно переливается», а значит есть шанс, что зачарован. Такие вещички стóят в несколько раз дороже, чем обычные.
Ралоф и Ульфрик уже успели разжечь костёр. Похоже сегодня ночуем здесь.
Я осмотрелся и принюхался. Местечко выглядит обыденно. Опасности, на первый взгляд, нет. Из мешков бандитов, чьи трупы оттащили в дальние помещения шахты, удалось собрать небольшой запас провизии, которую Ралоф резал и бросал в похлёбку из картошки и капусты. В качестве мяса летели копчёности и солонина.
Варево вышло на удивление вкусным, так что я проглотил сразу две миски, а потом весь вечер мучился жаждой. Пришлось даже пойти поискать реку. Гуньяр увязался следом.
Напившись и плеснув в лицо воды, я уселся, прислонившись спиной к широкому дереву.
— Я тут подумал, друг мой… — начал норд.
— Вот этим и следует заниматься вместо болтовни, Гуньяр Плиний, — проворчал я.
— Это семейное проклятье. Папаша мой был ещё хуже — трещал без умолку. Как ни странно, некоторые линии в моём семействе — наша полная противоположность: из них даже под пыткой слова не вытянешь. Есть у меня один кузен, стражником в Рифтене служит…
— Ты, вроде бы, о чём-то подумал, — оборвал я его историю, которая, по практике могу судить, могла длиться часами, так и не дойдя до сути.
— Ах, да. Верно. Деревня Анга. Думаю, я останусь там.
— Зачем? Это же твой дом, верно я помню? — поскрёб я висок. — Ты говорил, она недалеко от Виндхельма, где правит Ульфрик.
— Виндхельм — это огромный город с портом, на десятки тысяч жителей. Таких в Скайриме всего два. Виндхельм и Солитьюд. Все остальные им не чета. Даже Вайтран, про который говорят, будто он — центр торговли. Ослиной жопы он центр! Без доступа к морю Вайтран всего лишь крупная перевалочная база. Удобное расположение для торговли ВНУТРИ Скайрима, и очень херовое — во время войны. Со всех сторон под угрозой находится. Кхм, так вот, к чему я? Пока сидел в темнице, то много думал и… В общем, похоже я и правда устал от подобной жизни. Устал бегать по стране, кого-то резать, кого-то догонять, от кого-то убегать… Нет уж, я готов возвратиться в лоно любящей семьи: блудный сын — помудревший, почти перевоспитавшийся. Что до тебя, думаю, племя твоё будет, м-м, очень радо твоему появлению. Ты теперь многое знаешь, а им эти знания необходимы, иначе то, что случилось с обальдами, грозит повториться для крогнаров.
Хмуро на него посмотрев, я отвёл глаза:
— Я вернусь к своему народу. Однажды. Но сейчас я чувствую, что ещё рано. Я не готов к тому, что за этим последует. Большой мир скрывает в себе слишком много тайн, которые обещают могущество. А тайны имеют силу лишь до тех пор, пока остаются тайнами. Это слова Меграса Лурца, над которыми я в то время даже не задумался. Но теперь всё изменилось. Я изменился, Гуньяр Плиний. Недоверие пустило корни в моей душе, и когда я вижу перед внутренним взором лик Малаката, когда чувствую, как его воля борется с моей собственной, я ощущаю свою слабость. Ему что-то нужно от меня. Поначалу я считал, что он только проверяет меня. Что даст награду за некий подвиг, которым я сам для себя решил, будет уничтожение Фолкрита. Но всё оказалось не так. Вокруг происходит какая-то интрига, которую я не понимаю. Те же драконы… я кое-что знаю про них, но интуиция шепчет, что это только самая вершина айсберга. Поэтому я решил узнать о мире, в который попал. Узнать побольше. В таком случае рано или поздно всё встанет на свои места и я открою для себя истину.
Гуньяр бросил на меня взгляд из-под полуприкрытых век:
— Тебе может не понравиться то, что ты узнаешь, Драгар.
— Подозреваю, ты прав, Гуньяр Плиний, — криво усмехнулся я.
Норд ещё некоторое время разглядывал меня, затем поднялся на ноги и смахнул песок с потрёпанных штанов.
— Тот маг, из имперцев, Игнус, почему-то уверен, что рядом с тобой небезопасно. Когда мы ползли по туннелям под Хелгеном, он втирал об этом кому-то из своих. Конечно же потом сказал, будто бы бредил, но я за свою жизнь научился разбираться, когда мне нагло врут прямо в лицо. И это, имею в виду слова про бредни, было уже на поверхности. Под землёй же Игнус говорил, будто бы ты волочешь за собой тысячу невидимых цепей, а создания, прикованные ими, полны яда.
От его слов я почувствовал, как кровь холодеет в жилах. Гуньяр явно что-то заметил, может перемену в моём лице или закаменевшую позу, отчего поднял сразу обе руки:
— Постой! Он тогда реально не в себе был, как и другие. Кто знает, что могло привидеться? Игнус не утверждал, что тебя надо убить или как-то так, просто советовал быть осторожнее рядом. Будто бы я и сам этого не знал! Ты ведь словно даэдров магнит — для своих врагов. В любом случае, сейчас уже поздно возвращаться и спрашивать у него, что клятый колдунишка имел в виду. Да и отрицать он всё будет, зуб даю…
— Довольно слов, Гуньяр Плиний. Я не собираюсь возвращаться и искать мага. Его слова меня тревожат, только и всего. Ибо я сам получил подобное знание — во снах. Теперь ты понимаешь, почему я должен открыть истину.
— Хорошо, — Гуньяр опустил руки и вздохнул: — Но ты не подумай, я не из-за тебя принял решение осесть в Анге. И вообще, если ты станешь работать с Братьями Бури, то окажешься чуть ли не в дневном переходе — в Виндхельме! Можешь приехать в любой момент. Я могу тебе помочь, дать немного денег, одежды…
— Кое в чём колдун прав: рядом со мной находиться опасно, Гуньяр Плиний. И скорее всего, станет ещё опаснее. Я пойду с тобой и Ульфриком, провожу вашего ярла до Виндхельма. Только я никогда не говорил, что стану на вашу сторону и буду в чём-то помогать. Наши пути разойдутся, но я сохраню в сердце истину нашей дружбы.
Норд ухмыльнулся:
— Значит, на том и порешим. В Анг и Виндхельм. Идём, вернёмся к нашим новым и возможно временным товарищам. — Он серьёзно на меня посмотрел и кивнул. — Не сомневайся, я тоже сохраню в душе истину нашей дружбы, хотя никто в неё, скорее всего, не поверит.
— Почему? — спросил я, когда мы уже направились обратно.
— Никогда у меня не получалось заводить друзей. Знакомства, подчинённых и тому подобное — легко. Но у меня же рот не закрывается…
— И те, кто мог бы стать друзьями, в ужасе бегут. Да. Хорошо их понимаю.
— Ах вот в чём дело! Ты просто хочешь бросить меня в ближайшем безопасном месте, чтобы избавиться!
— Вот именно, — буркнул я.
— Учитывая жалкое состояние моей жизни, это логично.
Вскоре, когда мы обогнули холм и увидели костёр с двумя негромко общающимися силуэтами, я нахмурился и покосился на Гуньяра.
— Всё ещё непривычно обращаться со словами так… легко.
Странно, что адаптация не работала на мою личность. Даже объединив души, я не до конца понимал, казалось бы, основы существования общества.
— Все эти разговоры о дружбе вызвали некоторую неловкость, — пожал он плечами. — Ты правильно сделал, что её развеял.
— Нет, ибо я скажу вот что: покуда я находился в цепях, на повозке легионеров и потом, в темнице, только ты помогал мне не свихнуться. Без тебя, без твоей бесконечной болтовни, Гуньяр Плиний, притворное безумие стало бы истинным. Я был военным предводителем орсимеров. Во мне нуждались, но сам я не знал нужды. У меня были подчинённые, но не союзники, и лишь теперь я понимаю различие между ними. Оно огромно. И потому я узнал, каково это — сожалеть и раскаиваться. Меграс Лурц. Болдог Толзон. Даже лукдуши, которых я так ослабил. Когда я вернусь на старую тропу, в земли орков, мне нужно будет исцелить многие раны. И поэтому, когда ты говоришь, что хочешь вернуться к семье, Гуньяр Плиний, я понимаю, и сердце моё радуется.
* * *
Примечание автора: понравилась глава? Не забудь поставить лайк вот здесь и конечно же буду ждать твой комментарий :))