Веди-нас_-предводитель_-Глава-59.epub
Веди-нас_-предводитель_-Глава-59.docx
Веди-нас_-предводитель_-Глава-59.fb2
Скачать все главы одним файлом можно тут
Глава 59. Дноводье
Окрестности Солитьюда, взгляд со стороны
— Князь Малец высунул башкец, поглядел он вниз, видит свой конец.
Князь Говнец был уже вдовец, поглядел он вверх, видит бубенец.
Князь Гнилец собирал дровец, животом на кол, больше не жилец.
Князь Волчец мочит огурец…
— Ради всех Восьми богов, Сапог! Кончай петь эту дурь! — приказал ему сержант Терций, сплюнув в грязную землю.
Жилистый солдат из последнего пополнения встал по стойке смирно, слегка приоткрыв рот. Затем снова скорчился и продолжил рыть яму, бормоча под нос бредовую песню родных морфалских болот.
Терций следил, как грязь взлетала и нескольку мгновений вилась в завихрениях ветра. В двадцати шагах от глубокой ямы, из которой то и дело молнией высовывалась лопата Сапога, стоял низкий сарай, за каменными стенами которого укрылся его взвод. Там среди вещмешков присели, прячась от резкого ветра, маг Игнус, Хромой и Кассия. Вскоре Терцию придётся позвать их, подать сигнал к началу обхода опустевшего побережья.
Бывшие дезертиры сумели нагнать своих ещё до Морфала — до отбытия Имперского Легиона кораблями. Это позволило им — скорее капитану Нолусу и легату Рикке — объясниться перед генералом Туллием. К счастью, Эленвен тоже отправилась с ними, поэтому обвинений солдатам не выказали, хоть и смотрели весьма сурово.
Теперь, оказавшись в Солитьюде и узнав о спасении Ульфрика, решившего продолжить войну, Имперский Легион готовился к новому витку этого треклятого мятежа. Генерал, совместно с ярлом Элисиф, объявили сбор добровольцев, начав усиливать армию. Людей откликнулось неожиданно много и, хоть Туллий и опасался проникновения шпионов, это было воспринято, как добрый знак. Воля богов, что и они тоже хотят прекращения восстания.
Потому что даже без гражданской войны было чем заняться. Даэдровых драконов всё чаще видели рядом с поселениями. Каждый опасался, что окажется в ловушке и «новом Хелгене». И пусть ходили слухи, будто в Вайтране одного такого сумели убить, Терций в них не верил. Как и капитан Нолус. Именно поэтому их взвод дежурил за пределами города, патрулируя территорию.
Хотя кто-то занимался иными делами…
Сапог, один из новичков в отряде, присоединился к ним в Морфале, а не Солитьюде. Однако на первом же дежурстве умудрился каким-то образом потерять оба свои армейских сапога. Говорил — затянуло в болото, но Нолус логично предположил, что он обменял их, пропил или отдал за долги. Теперь вместо отдыха Сапог (прозвище прилипло сразу) рыл яму. Глубокую яму, как приказал сержант. Такой приказ он отдавал каждый день всю последнюю неделю, потому что и сам получил соответствующий приказ Нолуса. Наказание должно быть суровым, но справедливым.
Терций потёр онемевшее лицо. Почему-то ему вспомнилась жрица Аркея — Дианта. Прекрасная девушка, которая нашла их под землёй, направив Хадвара на помощь. К сожалению, воля богов сильно изменила её. Она нашла силу — в глазах плескалась какая-то алчность, они почти что светились мертвенным сиянием. Терций начал бояться её, и не он один. Хромой стучал коленками, едва она подходила ближе, лейтенант Родерий делал за спиной незаметные (как он думает) жесты-обереги… Лишь Кассия казалась не особо встревоженной. Уже что-то… Может, все женщины такие? Вот и легат Рикке, к которой их взвод был приписал, вела себя с Диантой также, как и прежде.
Так просто? Наводит ужас на мужчин, но не на женщин? Но почему так?
Ответов у него не было.
Бурчание Сапога стало громче, отвлекая Терция. Достаточно громко, чтобы заглушать стоны умирающего на той стороне пролива льда. Прикрикнуть на идиота? Бесполезно.
Взлетала землица, кружила в вихре поднявшегося ветра.
Такие дыры украшали берег всей северной части Хаафингара, а сам Сапог явно гордился достижениями. Похоже, гордости ему хватит на остаток вечности. Лучшие ямы, что когда-либо были вырыты. Десять, пятьдесят, сто — как пожелает господин сержант. Так точно, сэр.
Терцию казалось, что Нолус надеется: однажды стенки ямы обвалятся, погребая дурака под собой. Останется лишь пожелать вечного покоя.
Ну, Сапог хотя бы ямы большие роет.
Сзади раздался пронзительный треск. Он обернулся. Вот и она. Дианта, девчонка, которая раньше была обычной смешливой жрицей, что верила в богов. Теперь она являлась проводником воли одного из них. И пусть Аркей — или кто там взял над ней власть? — не находится внутри своего аватара постоянно, но явно приглядывает краем глаза… Время от времени.
Чудо, что Дианту вообще оставили у них, но как подозревал Терций — причина в самой девушке. Она… захотела этого, если так о ней ещё можно было говорить. И смогла продемонстрировать своё желание. Противиться богам дураков не нашлось.
Да-а… Дианта, дитя мятежа. Её похитили из привычной жизни, ужасы перековали её в нечто новое. Дитя Скайрима, дитя Откровения, о да. Благословенное Восемью богами отродье.
Он пытался угадать, сколько таких же сломанных существ, только уже без божественной силы, осталось там, возле разрушенного и сожжённого Хелгена? Сколько их бродит по развалинам, будто голодные псы? А вне Хелгена? Во всём Скайриме, по вине прокля́того Ульфрика? Или по причине чумы, охватившей западную часть провинции и стремительно распространяющуюся дальше?
Восстание, драконы, чума: сколько рубцов может вынести юная душа, прежде чем станет чем-то неузнаваемым, чем-то почти нечеловеческим?
Терций задумался, контролирует ли Дианта себя хоть чуть-чуть? Может, она нашла спасение в объятиях Аркея? Сержант не думал, что такое спасение может быть благом. Воля стала оружием — но что может натворить смертная, владея таким оружием? Как тяжко способна ударить такая воля, лишившись сдержки и управления?
Они имеют право бояться. Законное право.
Показался лейтенант Родерий и выкрикнул команду, словно выругался. Время идти в дозор. Несколько километров по изодранному ветрами, пустому побережью. Сапог выскочил из ямы, похлопал в ладоши, избавляясь от грязи и пыли, лицо его сияло, когда солдат смотрел вниз, на плоды своих рук.
— Разве не чу́дно, сержант? Дыра, выкопанная не кем-то там, а Горсуном, старшим сыном смотрителей болот и кладбищ Морфала! Уж в нашем роду все знают, как копать. Хей, я думаю, эта яма самая лучшая из всех! Особенно детские черепушки на дне. Они как камни мостовой, хотя ломаются легко. Надо двигаться осторожно. Осторожно!
Терций вдруг ощутил озноб гораздо больший, чем полагалось на таком ветру. Он подошёл к яме, заглянул вниз. Миг спустя рядом толпились остальные сослуживцы.
В сумраке на глубине человеческого роста белели округлые формы. Да, они как камни мостовой…
И шевелятся.
Маг Игнус что-то пробормотал и блеснул глазами на Дианту, чья аура, казалось, выплеснулась наружу.
— О, боги! — воскликнул Терций. — Аркей! Хранитель жизни и смерти! Олицетворение рождения и гибели!
Все тут же уставились на девушку. Первым очнулся лейтенант Родерий. Он толкнул Сапога и зарычал на него:
— Хватай свою лопату! И засыпай обратно, придурок! Засыпай! Забросай их землёй!
Сапог заморгал, поднял лопату и начал бросать сырую землю обратно.
— Лучшего засыпателя ям не найдёте! — бурчал он. — Клянусь, лейтенант! Хей, вы никогда ещё не видели, чтобы яма заполнялась так быстро. Работает Горсун, старший сын смотрителя болот и кладбищ Морфала!
— Скорее, прокля́тый идиот! — нетерпеливо добавил Родерий.
— Да, сэр, спешу. Сапог выполнит приказ!
Затем солдат запел:
— Мигом князь Зубец снёс Мальцу башкец, отнял бубенец, кол и огурец.
Но тогда Волчец подзывал овец…
* * *
Имперский город, столица провинции Сиродил и всего Тамриэля, взгляд со стороны
Со времён Великой Войны с Талмором многое изменилось. В частности, обрёл популярность новый способ проведения досуга, смешанный с наказанием преступников.
Любой правонарушитель, который переплывёт канал с притороченным на спину мешком денег, получал свободу. Количество монет зависело от тяжести правонарушения. Кража, похищение, невыплата долга, нанесение ущерба собственности и убийство наказывались максимальным штрафом в пятьсот серебряных монет. Штраф за растрату, немотивированное нападение, публичное сквернословие с оскорблением богов или императора составлял триста серебряных. Самый маленький штраф, сотня серебра, налагался за праздношатание, публичное мочеиспускание или проявление неуважения.
Эти штрафы назначались мужчинам. Для женщин сумма уменьшалась вдвое.
Тот, кто мог, выплачивал штраф и удалялся из криминального списка.
Канал ждал тех, кто не мог заплатить — бедняков.
«Дноводье» быстро стало не просто публичным зрелищем, ныне оно являлось главным среди событий, во время которых в Имперском Городе ставились на кон целые состояния. Поскольку мало кто из нагруженных преступников ухитрялся переплыть канал, ставки делались на дистанцию и число гребков. А также на выныривание, барахтанье и «бульки».
К преступнику привязывали верёвку, чтобы вытащить монеты, когда подтвердится факт утопления. А тело сбрасывали обратно в реку. Предавали илу.
Валдрик Вэстрен, младший брат Лоренца и Ранцера, служивший поборником и одним из телохранителей самого императора Тита Мида Второго, нашёл Фаустина Медирия, лорда-командующего имперской гвардии, на Втором ярусе, выходящем на канал, в толпе таких же привилегированных зрителей на утреннем Дноводье. Букмекеры раздавали таблички с котировками и принимали ставки. Гудели возбуждённые голоса. Неподалеку взвизгнула женщина, потом засмеялась.
— Лорд-командующий, — Вэстрен дал своему собеседнику увидеть себя.
Покрытое шрамами лицо, известное, пожалуй, каждому горожанину, повернулось к Валдрику, тонкие брови поднялись в приветствии.
— Хранитель! — воскликнул командир императорской гвардии. — Вы вовремя. Гарзук Грук сейчас поплывёт. Я поставил на ублюдка восемьдесят золотых.
Валдрик Вэстрен склонился над перилами, рассматривая охрану и служителей на пристани внизу.
— Это имя я слышал, но не помню, в чём его преступление. Гарзук — вон тот? — Он показал на возвышающуюся над всеми фигуру в плаще.
— Да. Даэдров орк. Так что ему добавили двести монет к штрафу, — ухмыльнулся Фаустин Медирий.
— И что же он сделал? — поинтересовался Валдрик.
— Лучше спросить — чего не сделал! — глава гвардии пожал плечами. — Три убийства, уничтожение имущества, нападение, похищение, сквернословие, мошенничество, невыплата долга и публичное мочеиспускание. И всё за один вечер.
— Скандал в ссудной кассе Лива? — припомнил поборник.
Преступник сбросил плащ и остался в одной набедренной повязке. Его гладкая зеленовато-коричневая кожа была исполосована кнутом. Мышцы казались огромными.
— Именно так, — хмыкнул Фаустин.
— И сколько же на него повесят? — заинтересовался Вэстрен.
— Четыре тысячи триста монет, — улыбнулся Медирий.
Валдрик увидел, как на спину орку вешают громадный прочный мешок.
— Спаси Акатош, он же ни гребка не сделает! — широко открыл мужчина глаза.
— Никто и не спорит, — сказал Фаустин. — Ставят на бульки, барахтанье и исчезновение. Ни гребков, ни выныриваний.
— А выплаты? — скрестив руки, спросил Вэстрен.
— Семьдесят к одному.
Императорский телохранитель нахмурился. Это может означать только одно.
— Вы уверены, что ему удастся!
На его восклицание начали оборачиваться, шум разговоров усилился.
Медирий склонился над перилами и шумно выдохнул сквозь зубы — вышел печально известный присвист.
— В основном орки мало чем отличаются от обычных людей, — тихо пробормотал он с улыбкой. — Чуточку больше, немного сильнее… Мелочи. Но не Гарзук Грук.
Над толпой, забившей мостки и ярусы, и с другого берега, взвился рёв. Охранники повели преступника по пристани. Гарзук горбился, сгибаясь под тяжестью мешка. У самой воды он отпихнул стражников и повернулся.
Стянул набедренную повязку. И гордо помочился на глазах у всех собравшихся зрителей.
Где-то запричитала женщина.
— Это тело не пропадёт, — благоговейно сказал один торговец, сидящий ниже Фаустина и Валдрика, — подберут на Водоворотах. Я слышал, есть хирурги, которые могут… — он выставил указательный и средний палец, изображая ножницы.
— Ну, уж ты бы точно и миллион за такой заплатил, Реман! — хмыкнул его спутник.
— Мне не требуется, Децим, у меня с размером всё в порядке! — взвился торгаш. — За собой следи! Я просто сказал…
— А десять тысяч женщин просто мечтают! — расхохотался его собеседник.
Внезапно наступила тишина — Гарзук Грук повернулся к каналу.
И вошёл в воду. По бёдра. По грудь. По плечи.
Через миг его голова исчезла в мутной воде.
Он не барахтался, не молотил руками. Те, кто ставил на исчезновение, заулюлюкали. Толпа расступилась, игроки наседали на букмекеров.
— Какова тут ширина, Валдрик Вэстрен? — деловито спросил Фаустин Медирий.
— Полсотни метров, — поведал поборник.
Собеседники стояли, опираясь на перила. Через мгновение Валдрик вопросительно посмотрел на главу императорской гвардии. Фаустин кивком указал на пристань.
— Следите за верёвкой, приятель.
У страховочной верёвки царило непонятное оживление, и Валдрик увидел — как и все остальные, судя по шуму голосов, — что верёвка ещё движется.
— Он идёт по дну! — осознал Вэстрен.
Валдрик не мог отвести глаз от верёвки, которая продолжала раскручиваться. Дюжина ударов сердца. Две дюжины. Полсотни. А верёвка всё скользила в воду.
Шум поднялся оглушительный. Голуби испуганно взвились в воздух с окрестных крыш. Игроки боролись с букмекерами из-за табличек с котировками. Кто-то упал с третьего яруса и, к несчастью, не долетел до канала пару шагов. Бедняга ударился о землю и замер, вокруг него начали собираться зеваки.
— Вот и всё, — выдохнул Фаустин Медирий.
У пристани на том берегу появилась фигура. С неё стекала грязь.
— Лёгкие у ублюдка размером с две пары обычных, человеческих, — поведал Медирий и хлопнул Валдрика по плечу.
Восемьдесят золотых. И семьдесят к одному.
— Вы богатый человек, лорд-командующий, и только что стали ещё богаче, — озвучил очевидное Вэстрен.
— А Гарзук Грук свободен. Между прочим, я видел вашего брата, Лоренца. На том берегу канала. Почему-то он был одет в юбку…
* * *
На той стороне канала
— Не стой ко мне близко… — едва слышно буркнул Лоренц Вэстрен. — Да нет же, Орса, ближе, чтобы слышать, но не слишком. Как будто мы незнакомы.
— Ты с ума сошёл? — посмотрела на него лысая женщина, на чьи ноги периодически косился Вэстрен.
— Неважно, — отмахнулся Лоренц, поправляя простынь, заменявшую ему штаны. — Видишь того орка?
— Какого?
— Ты серьёзно? — Вэстрен поднял взгляд, переместив его на лицо Орсы, обнаружив там характерную насмешку, после чего закатил глаза. — Преступника, конечно, — на всякий случай пояснил он.
— Некоторые орки вырастают слишком большими… — облизнулась женщина, покосившись на его выдающееся мужское достоинство. — Я про лёгкие, конечно же.
— Конечно, — саркастично фыркнул Лоренц. — Я так понимаю, ты не делала ставку?
— Ненавижу игры, — отмахнулась она.
— Очень смешно, подруга, — Вэстрен скрестил руки на груди, но быстро вернул их на простынь, которая едва не свалилась от такого жеста. С руганью он начал заправлять ткань.
— Так что с этим орком? — устав ждать, спросила Орса.
— Найми его, — проворчал Лоренц, закончив с простынёй.
— С удовольствием, — ещё раз оглядела женщина его мышцы и размер естества.
— И купи ему какую-нибудь одежду, — добавил Вэстрен.
— А это обязательно?
— Он ценен не физическими кондициями — во всяком случае, не теми. Вам нужен телохранитель, — пояснил Лоренц, приподняв палец.
— Моё тело он может хранить в любое время, — сладострастно прошептала Орса.
— Всё, Орса, на сегодня я закончил разговоры с тобой, — в голосе Вэстрена звучала плохо скрытая обида.
— Вот и нет, Лоренц. Вечером. В мастерской. И приведи Финча, — стала серьёзной женщина.
— Всё идёт по плану, — непонимающе посмотрел на неё Вэстрен. — Нет никакой необходимости…
— Приходи, — жёстко постановила она.
* * *
Примечание автора: понравилась глава? Не забудь поставить лайк вот здесь и конечно же буду ждать твой комментарий :))