Всё идёт (не) по плану глава 11
Первое, что увидел Люк, войдя в квартиру Леи — сапоги Хана, небрежно валяющиеся почти у порога почему-то. Он недоумённо уставился на них, поднял взгляд… И расплылся в улыбке. Лохматый со сна кореллианец в длинном халате с широким поясом, небрежно повязанном на талии, возник в дверях, наставив на предполагаемую опасность любимый “Вестар”.
— Малыш! — выдохнул Хан, опуская оружие, делая несколько стремительных шагов и сжимая крякнувшего Люка в костедробильных объятиях. — Наконец-то!
В ухо зашипели: предупреждающе. Хан застыл.
— Малыш? — спокойно спросил он, осторожно поднимая руку с “Вестаром”. — Это что?
— Это Шуш, — расплылся в улыбке Люк, делая быстрое движение. Хан отступил назад, уставясь на дергающуюся в руке друга небольшую, но шипастую ящерку, грозно шипящую, явно пытающуюся вырваться и прыгнуть.
— Шуш, — поднял брови кореллианец. Люк отпустил ящерку, та резво взбежала ему на плечо, напружинилась, крепко вцепившись в ткань плаща острыми длинными коготками и застрекотала. — И откуда этот Шуш?
— С Вджуна, — пояснил Люк пощекотав пальцем горлышко хссисса. — Мне яйцо дали.
— Кто? — педантично уточнил Хан, наблюдая, как у мелкой твари закатываются глаза от удовольствия.
— Его родители. Они вот такие вырастают, — Люк провел пальцами, затянутыми в перчатку, чуть ниже груди. —— Это, вообще-то хссисс. Он почти разумный. Да, Шуш?
Ящерка горделиво напыжилась, вытянувшись в струну.
— Ясно, — кивнул Хан, почесал затылок и кивнул. — Пошли каф пить. А то я туго соображаю. А тут еще и Шуш… Я очень напуган, — сообщил он внимательно разглядывающей его ящерице и та просто надулась от гордости. Точно разумная. — Очень. Да.
Люк хмыкнул, подхватил здоровенную сумку, доверху набитую трофеями, тащить которую пришлось Силой, и направился в отведённую ему комнату, довольно выдыхая. Он дома. Плащ отправился в чистящий шкаф, как и сапоги, как и остальная одежда. Люк с наслаждением принял водный душ, причесался, переоделся в домашнее — штаны, туника, мягкие туфли, вынул из раковины Шуша, плещущегося в налитой для него тёплой воде, вытер его и посадил на плечо. Шуш пока что очень маленький, так что пусть ездит на хозяине. Подрастёт — на своих лапках бегать будет.
— Мастер Люк! — всплеснул руками протокольный дроид, заставив расплыться в улыбке. — Наконец-то вы прилетели!
Астродроид возмущенно забибикал, наехал, едва не отдавив ноги. Люк погладил его по куполу, похлопал по руке протокольника.
— Я уже тут. Рад видеть, ТриПио, ЭрДва.
— Садись, Малыш, — махнул рукой Хан, разливая каф по чашкам. — Сейчас кафа выпьем, я соображать начну, и Лея проснётся. Может быть. А может и нет. И мы поговорим. А то тут сплошные ужасы творятся, как я понял.
— Правильно понял, — кивнул Люк, вдыхая аромат горячего густого напитка. —— Чертовщина какая-то.
— Рассказывай, — нахмурился кореллианец, делая глоток кафа. Ящерка спрыгнула на стол, деловито осматривая блюдца с печеньем, пробуя языком всё подряд. — Версию Леи я уже слышал.
Люк вздохнул, уставясь в чашку.
— Мне пришёл датапад, — начал он. — Там… Знаешь, как игра-бродилка. Пойди туда, сделай это… Я и пошел. На свою голову.
Хан внимательно слушал, попивая крепкий каф. Люк, солнечный Малыш, как когда-то при первой всрече назвал его кореллианец, да так и прилепилось, рассказывал о том, что узнал, о том, что увидел, что обнаружил…
— И вот он и говорит: Падме сказала, что…
Если бы Хан не отвлёкся, то ничего бы и не заметил. Но он как раз потянулся за заварником, собираясь подлить в чашку еще кафа, и отметил, как дёрнулся протокольный дроид, и как он повернул на мгновение голову, посмотрев на астродроида.
Контрабандист обязан быть внимательным и цепким. Хан сделал мысленную отметку переговорить позже с Люком на эту тему и сосредоточился на Скайуокере.
— И положил мне яйцо прямо на ладонь, — произнёс Люк, посмотрел на застрекотавшего Шуша, встал и пошёл к себе. Хан ждал, рассматривая ящерку. Хссисс, значит. Алхимия Живого. Отношения с Силой и отношение к Силе у Хана всегда были своеобразные, вот только жизнь его помотала по галактике и видел он такое, что зачастую не влезало ни в какие рамки. Про Отродья он слышал. И даже видел парочку. Искалеченные чужой волей животные… и даже разумные.
Люк поставил на стол мисочку с мелко нарезанным мясом, Шуш, нетерпеливо подпрыгивающий, практически в неё нырнул, активно двигая челюстями. Татуинец ласково погладил кроху по спинке, вздохнул и тоже потянулся за еще одной порцией кафа.
— Ты ведь понимаешь, что это очень странно? — Хан уставился на задумчивого друга.
— Понимаю, — убито согласился Люк. — Но это шанс, Хан.
— На что?
— Хоть чему-то научится. Я ведь ничего не знаю, Хан, — уныло вздохнул Люк. — Да, есть Сила, да, я чему-то научился, но… Это песчинка. Даже не в ладони. Во всей бесконечной пустыне!
— А…
— Как? — Люк хмыкнул. — Ни учебников, ничего. Всё уничтожено. Я забрал кое-что с Татуина, от Бена наследство, и нашёл кое-что на Вджуне… Посмотрим. Мне надоело быть неучем.
Хан молча кивнул. Это он понимал. Без знаний — никуда. В любой области. Шуш тем временем доел мясо, зевнул, взобрался Люку на плечо и уснул, крепко вцепившись в ткань острыми коготками.
— До какого размера они дорастают?
Люк молча провёл рукой под грудью. Хан дёрнул бровью.
— Люк! — радостный возглас прервал молчание.
Люк просиял улыбкой, вставая. Лея обняла его, прижавшись, но тут же вскинула голову, недоумённо уставившись на дрыхнувшую на плече брата ящерку.
— А это еще кто?
— Шуш! — гордо представил питомца Люк. Шуш открыл один глаз, осмотрел рассматривающую его девушку и предупреждающе застрекотал. — Не трогай, укусит.
— Такая кроха! — умилилась Лея.
— Это пока что, — не смог смолчать Хан.
—— А это что? — полюбопытствовал Люк.
— Хан сделал мне предложение! — гордо сообщила Лея, смущенно улыбаясь.
— Хан? — мягко произнес Люк, и кореллианец некстати вспомнил, что у Малыша папа очень даже Вейдер. И то, что старик помер, делу не помогает. Совсем.
* * *
Девятнадцатый год после образования Империи.
Корусант
Ответ на заинтересовавший его вопрос Сидиус получил в конце концов.
Этот год явно не задался с самого начала.
Первым звоночком стали очередные проблемы при завершении строительства боевой станции, прозванной некими шутниками-зубоскалами “Звезда Смерти”. Этот проект стоил Сидиусу уймы испорченных нервов, а уж денег сколько выпил, так и вовсе страшно представить. Все двадцать лет, что велось строительство, проклятая Силой станция постоянно испытывала терпение Сидиуса. То инженеры накосячат, то рабочие саботажи устраивают, то кто-то лапу в бюджет запустит, то шпионы заведутся, то еще какая пакость.
Сидиус терпел и ждал. Поставив руководить процессом Таркина, он сразу же убил одним выстрелом кучу майноков: и Уилхафф, чьи растущие амбиции начинали волновать, под присмотром, и ловушка для слишком любопытных, и отработка технологий, и оружие…
Казалось, наконец процесс сдвинулся и идёт к завершению, как случилось страшное. Имперская база на Дануте подверглась нападению повстанцев. Чертежи украли.
Сидиуса это взбесило.
Повстанцы, с которыми он играл, как с пешками, вылавливая нелояльных власти, ломая и разрушая союзы, перекраивая политическую карту к своей пользе, посмели что-то натворить без его ведома. И он, сделав выговоры и уведомив о своём неудовольствии причастных, совершил стратегическую ошибку.
Отдал расследование на откуп Вейдеру.
Сидиус не оправдывал себя: сам виноват. В последние пять лет его здоровье ухудшилось, а давление Тёмной стороны стало невыносимым практически. Все расчёты, все исследования, все обследования показывали, что деградация организма вошла в терминальную стадию.
Он это уже не раз замечал: из сотни вариантов действий выбирался самый жестокий и кровавый. Вспышки бешенства стоили жизней слугам и охране. Планы давали сбой из-за незамеченных ошибок.
Сидиус всё понимал, но надеялся, что сможет протянуть еще минимум лет пять, а то и десять. Он сможет. Все проекты завершены. Почти все меры предосторожности приняты. Приказы отданы. Он же не может ошибиться в своих прогнозах?!
Плевать на тело и его ограничения: дух силён, а проблема с переселением в новое практически решена. Как раз проходят испытания.
Тёмная сила сильна с ним, и он будет править вечно.
Но вселенная жила своей жизнью, а Сила то и дело подкидывала испытания. Заговоры плодились с бешеной скоростью, заговорщики были везде, плюс начались брожения среди имперской элиты, так что только успевай поворачиваться и пресекать. То моффы что-то натворят, то адмиралы захотят странного. Ситх как раз вскрыл один такой заговор, закончил допросы и решил участь Транты, когда подвалили новые неприятности.
На стол легли выводы аналитиков: обнаружили еще один очаг напряжённости. На этот раз отличился тот, чья лояльность с одной стороны не подвергалась сомнению, а с другой постоянно находилась под подозрением.
Таркин.
Замазанность Уилхаффа была не доказана, но Сидиусу твёрдых доказательств не требовалось. Пусть эриадец вроде как ни причём, но его тесть, адмирал Мотти, вёл подрывную деятельность по полной программе, а значит, Таркин или знает, и покрывает, или знает, но отстранился от дел, или…
В то, что Таркин не знает, что Мотти, на чей дочери он женат, плетёт заговор, в который вовлёк уже полсотни высших офицеров, Сидиус не верил. Паранойя, совсем обострившаяся в последние годы, не давала.
Он и хотел бы верить в лояльность гранд-моффа, но… Червячок сомнения грыз. А Сила словно колебалась, не давая однозначный ответ.
Похищение планов и пришедший почти одновременно с сообщением о грабеже базы рапорт об окончании работ на станции решили судьбу эриадца.
Сидиус должен был полететь на станцию, проверить всё, но в самый последний момент он отказался. Вместо него на станцию прибудет Вейдер, как раз просеивающий космос мелким ситом в поисках информации о похищенных планах. Сидиус только хмыкал, читая отчёты: дипломатический скандал с Альдерааном, чью принцессу ученик забрал на станцию, протоколы допроса…
Что-о во всём происходящем ситха смущало.
Казалось, Сила медленно собирается в волну, готовящуюся обрушиться на галактику, опять меняя и перекраивая по своему разумению. Так уже было. Тогда, когда Войны вошли в завершающую стадию, и Сидиус ждал того самого момента, чтобы отдать приказ.
Вот только сейчас он ничего не видел.
Сидиус прогнозировал грядущее, расцвечивая его множеством вариантов, вот только и его талант иногда давал сбой. Словно вмешался кто-то как минимум равный ему по могуществу, и это заставляло скрежетать зубами от бессильного бешенства. Пророки Тёмной стороны тоже блеяли что-то невразумительное, сходясь на одном: грядёт нечто, сопоставимое с Чисткой.
Ситх то и дело вспоминал то самое видение и пытался понять: когда? Сейчас? Позже? Когда?! Сила ответов не давала.
Пытаясь понять, что происходит, ситх частично перепланировал своё расписание, выделив больше времени на медитации и даже ритуалы, но все попытки прорвать пелену неведения оказывались тщетны. Ощущение закручивающегося у ног водоворота, который вот-вот затянет их в образовавшийся на конце вихря провал, с каждым днём становилось всё сильнее.
А потом грянуло.
Миг, когда Таркин уничтожил Альдераан, ситх ощутил всем собой.
Он как раз погрузился в разработку плана по пресечению очередного заговора и оборачиванию ситуации в свою пользу, когда волна Силы, наполненной агонией, смертями и воплями миллионов, долбанула по сознанию кувалдой.
Сидиус захрипел, чувствуя, как волна сдирает на миг пену безумия, даруя ясность сознания. Ему сразу стало ясно, что произошло, кто виновник и чем это грозит.
Дряхлость тела не позволила сбросить с себя эйфорию пополам с трансом сразу же, но когда Сидиус очнулся, он был зол неимоверно. Впрочем, злоба быстро уступила место злобному удовлетворению.
Сидиус связался с Вейдером, получив исчерпывающий отчёт, связался с Таркином, отдал приказы и начал обдумывать, чем ему грозит произошедшее. Аналитики работали на износ, разведка сбивалась с ног, имперская машина набирала ход.
А потом прилетело вновь.
Сидиус слушал отчёт Вейдера, сжимающего судорожно сжатыми пальцами протезов сейбер, смотрел записи, оперативно присланные со Звезды, и скрежетал зубами. Старый враг всплыл из небытия.
И то, что он погиб — а погиб ли? — не успокаивало.
Прячущаяся в седых усах полная коварства улыбка заставляла кишки завязываться в узел и вымораживала нутро.
Принцессу спасли, Кеноби мёртв, чертежи не найдены. Только и радости, что превращённый в щебень Альдераан. Вот только Таркин слишком уж гонор демонстрирует. Прижать, что?
Это было только начало. В том, что Кеноби не просто так попёрся на станцию умирать, Сидиус понял со всей ясностью, когда разведка принесла сведения о повстанцах. Они готовили атаку на “Звезду”, надеясь попасть в уязвимость и сокрушить станцию. Сидиус лишь смеялся над этими наивными мечтами, пока не проснулся с ощущением, что Сила перевернула часы и начала обратный отсчёт.