Моя каюта была просторной и роскошной — не просто временным убежищем, а залом победителя среди холодного металла корабля. Высокие стены были увешаны трофеями: изящные клинки павших врагов, древние маски, покрытые трещинами, фрагменты доспехов, украшенные чужими гербами. Вдоль одной стены стояли тяжелые шкафы с коллекцией редких артефактов и книг — одни я забрал с побеждённых миров, другие достались мне в результате грабежей и мародёрства.
На войне и в нашем обществе процветало право сильного. Трофеи — победителю. Даже если речь о внутренних конфликтах, хотя таковые стали редкостью: иерархия теперь была чётко определена и каждый знал своё место.
Пол устилал мягкий тёмный ковёр. В центре комнаты стоял низкий стол, на котором лежали флеш-карты с голографическими проекциями планет и несколько кубков с крепким вином. Освещение было мягким, золотистым, исходящим от встроенных в потолок светильников и множества свечей, чьё пламя отражалось в полированных поверхностях.
А на широкой постели, покрытой алым шёлком, лениво раскинулись рабыни — их было семеро, каждая из разных миров, с разной кожей, волосами, чертами, расой. Их тела были украшены тонкими цепочками, браслетами, кольцами на лодыжках и запястьях. Кто-то из них дремал, кто-то наблюдал за мной с покорным вниманием, кто-то перебирал длинные волосы другой. Их присутствие наполняло каюту ощущением роскоши, власти и безраздельного обладания.
Я не просто сражался как воин, Ар-Эдан доверил мне лидерство и с каждым моим успехом доверие росло, как и ответственность. За мной шли другие ситхи, подчинялись мне, преклоняли свои колени, стремились стать похожими на меня. А ведь ещё не так давно я им был не ровней.
Но всё менялось и менялось стремительно. У ситхов подобное было нормой. Быстрые взлёты и затем трагичные падения. Последнего я хотел избежать.
Не обращая внимания на своих рабынь я сразу перешёл в комнату для медитаций. Только что пал последний мир из цепочки нашего военного похода. Все локальные конфликты завершились. На моей броне ещё оставались прах и кровь павших. Снимать экипировку я не стал, вместо этого с помощью телекинеза разместил перед собой свой световой меч.
По велению Силы детали начали расходиться, вскоре показался яркий алый кристалл, что пульсировал словно второе моё сердце. Напитанный невероятной жаждой власти, он одновременно был и продолжением меня, и моим главным врагом. Невероятная мощь делала оружие крайне тяжёлым, из-за этого я полагался на быстрые и мощные удары, а вот более тонкие техники фехтования давались уже хуже. Тяжело было перенаправлять инерцию.
С другой стороны мой световой клинок благодаря этой мощности мой разрывать другие. Мечи ситхов в целом мощнее джедайских, что позволяло доминировать в ближнем бою, а мой даже по ситхским меркам был мощнее. Конечно стабильность из-за этого хромала, как и в целом порой кристалл мог влиять на меня. Но всё это мелкие трудности, которые меня не остановят.
В очередной медитации я укреплял связь души с кристаллом. Он должен был стать продолжением моей руки, продолжением моей Силы, для этого потребуется много времени. Да, Ар-Эдан его создал специально под ключ, после чего ещё и дал мне право выбрать, но даже так без адаптации не обойтись.
Сам же кристалл начал проникать в мой разум, используя мои же чувства и эмоции. Взывая к давним победам, он показывал мне моё же прошлое, не столь давнее. Как я стою среди поверженных врагов, как падают ниц сдавшиеся губернаторы и их гвардии, как смотря в пол и кланяясь, подставляя свои шеи, почти молят об уроке другие ситхи.
Мой величественный образ победителя. Словно Цезарь перед легионом, как Македонский затмевающий само солнце, я возвращался домой с триумфом. Хотя на деле это была лишь капля в море, ведь мы разрешили лишь локальные конфликты, после чего миры Ар-Эдана столкнулись с прокси-государством Империи Ситхов. Далее будет либо подчинение Ар-Эдана, либо кровавая война. В любой момент в спину может ударить и Республика.
Но не просто властью сочился алый кристалл. Это была цель, лучшая версия меня самого. К ней надо стремиться, постоянно адаптироваться, постоянно улучшаться. Жертвы, тренировки, даже поражения — всё это он показывал, призывая меня ускориться и делать ещё больше. Надо искать более сильных противников, требуется найти учителя по Тёмной Стороне, все текущие победы хоть и греют лучами славы, но ничто по сравнению с тем, что будет дальше.
С тем, как я стану не просто во главе иерархии ордена, а стану высшим звеном эволюции. Изменить сам характер, искоренить из него все слабости так же как я вырезал своё прошлое. А затем возвести там Совершенство, на которое будут равняться вообще все. И тогда, стоя на вершине, над всеми живыми… я смогу начать раскрывать свой потенциал по-настоящему, прокладывая путь для других достойных.
Ведь какой смысл в эволюции, если речь не идёт о всём виде? Это нерационально и глупо, невероятно эгоистично и может быть по началу приятно. Однако затем жадность обернётся бедой также, как обернулись судьбы других слабых лордов ситхов.
И насытив кристалл ещё большим количеством своих чувств и эмоций, я обнаружил что его оттенок изменился вновь.
— Надо будет переделать рукоять, — подумал я, собирая оружие обратно и чувствуя как оно вновь потяжелело.
Тяжек был груз, но я единственный достойный и только я могу его пронести. Никто меня не заменит, никто не сделает лучше, а значит права остановиться или сдаться — нет.
Вскоре флот вернулся на родные миры и первым делом я отправился не на Гранил, а на Си-Лон, в свои владения. Флота своего у меня не было, но войска уважали меня. Ведь трудно не уважать лидера, который идёт впереди них и вместо того, чтобы корчить из себя стратега, скорее молча слушает более опытных генералов, изредка дополняя их умозаключения конкретикой касательно собственных возможностей.
Я их уважал, ведь пока что они и многие другие были лучше меня в ряде дисциплин. И я возьму от них лучшее, превзойду их и подчиню также, как всех других. Талантливый человек, ведь талантлив во всём. А я действительно талантлив или вернее будет сказать, мой склад ума и подход к любой задачей универсален и эффективен.
Вместе с собой на Си-Лон я привёз множество трофеев. Шаттлы с ресурсами, рабами, просто с деньгами и захваченными произведениями искусства ксеносов — словно завоеватель варварского государства, я забрал у слабых самое лучшее, чтобы сделать их частью своей империи. Никакого сожаления, лишь разрушение ради созидания. Переработка и трансформация.
После всяких формальности, вроде парада и встреч с лидерами Си-Лона, я отправился на встречу со своими помощниками. Я изменялся сильно и быстро. А вот они порой отставали. Значит надо их подтолкнуть к развитию.
Новые указы, новые цели, новые требования. Выбор у них оставался, они могли остаться на том же уровне, но тогда скоро их потеснят. Настало время решать кто и чего хочет.
— "ШиА" должна выходить на планетарный уровень. У нас есть для этого все ресурсы, кроме управленческого персонала, — я говорил, а они слушали.
Шин долгое время была просто инженером, но время шло и она была вынуждена обучаться и как директор корпорации. Розовые очки слетали, круг общения у неё изменился, пришло понимание того каков окружающий мир на самом деле. Либо ты поглощаешь других, либо поглотят тебя.
Рабы в качестве дешёвой рабочей силы? Раньше Шин могла возмутиться, а теперь просчитывала как эффективнее их использовать и при этом не потерять в качестве продукции. Производство военных дроидов? Её мечты о помощи уязвимым слоям населения ещё являлись одной из целью, но пришло понимание, что для этого придётся чем-то жертвовать. И она готова была произвести миллион дроидов-подрывников, чтобы часть дохода выделить на то, что уже важно для неё.
Я собирался оставить её один на один с Туваллой. Последняя, как соперник, может научить её очень многому или… или сожрёт Шин, после чего "ШиА" станет уже "ТиА". Личные привязанности теперь были последним о чём я думал. Как и самой Шин всегда останется вариант занять место в гареме среди других игрушек. Будет ползать на четвереньках, сидеть на цепи, играть роль питомца, пока не состарится и перестанет иметь хоть какую-то ценность.
Да, эволюция тоже всегда про ценность. Ценность есть у всего и она всегда меняется. И если единственное, что ты можешь предложить — молодость и красота, то с их потерей ты останешься на обочине. Ничего личного, просто думайте о будущем заранее.
— Я буду баллотироваться в губернаторы Си-Лона. Каракурт, составь списки главных конкурентов и их слабости. Шарт, от тебя ожидаю того же, что ты делал во время нашего противостояния за ныне мой город. Только сделай всё лучше и получишь то, что заслуживаешь. Ва-Ва-Та, смог заиметь связи в центральном банке?
— Так точно. Денег будет ещё больше. Хотя куда уж больше после поддержки самого Дарта Ар-Эдана.
— Это только начало. И нам надо освоить каждый кредит. Времени совсем мало. Надо успеть за пять лет.
Пять лет, одновременно и так много, и так мало. К этому времени я планировал занять место губернатора Си-Лона, после чего с такой властью начать масштабные изменения. Я уже сейчас знал как можно улучшить эту планету. Ничего радикального, только дополнение и перераспределение финансовых потоков.
Туризм конечно хорошо, но скоро начнётся война и отдельные акценты заработка Си-Лона надо было менять ещё давно. Потому что на пляжи при военном положении летать никто не будет. Денег у народа станет меньше. Туристов станет меньше. Причин содержать все эти пляжи — тоже меньше.
Хотя возможно в чём-то я и ошибаюсь, чего-то не вижу. В любом случае испытания научили меня не бояться провала. Я пру вперёд и делаю всё настолько хорошо, насколько могу. А дальше уже видно будет, кто из нас чего будет достоин.
* * *
Аш-Кана стояла на левитирующей платформе, продолжая дополнять гигантскую доску с блок-схемой своими доводами и своими же контраргументами. Как и следовало ожидать в прошлый раз Арис-Карн так и не с мог её переспорить. Для первого раза он конечно был неплох, но ничего нового он пока что внести в эти рассуждения не мог.
Даже понимание того, что почему достижение истинного бессмертия убивает напрочь смысл жизни ему давалось тяжело.
— Надо будет дать ему книжку по логике, — задумалась Аш-Кана, начертив мелом последний символ и затем отлетев на платформе назад, чтобы посмотреть на всё целиком.
Тьма сгущалась над галактикой. Скоро начнётся ещё одна война. Всё тот же спор, только вместо доски и мела будут использовать корабли и миллиарды солдат. Как факт за фактом — трупы и бомбардировки станут аргументами, а победы и поражения мерилом морали. Такой себе способ поиска единственной Истины, хотя с точки зрения Аш-Каны единственного правильного ответа в принципе не существовало. Был лишь постоянный путь и поиск новых деталей для вечно растущей блок-схемы.
Даже в самых простых на первый взгляд вопросах. И ей очень не хотелось, чтобы из-за грядущей войны вся эта библиотека стала ещё одними руинами, как когда-то стал Коррибан. Ведь если подобное будет случаться раз за разом, то блок-схема сократиться, отдельные элементы будут утрачены и… возможно начнётся даже деградация? В отдельные моменты истории Галактика уже знала о том, что живые действительно способны пойти в обратную сторону от направления, куда их толкает эволюция.
Словно какой-то заложенный внутренний предел встречают они и разбиваются о него. Как будто даже сама Природа не способна просчитать всё настолько далеко. А может никакой Природы и нет? Как и смысла?
— Если я становлюсь истинно бессмертным, не подвластный смерти и времени, то это открывает мне доступ к бесконечности, — заходя внутрь и идя вдоль гигантской доски, говорил Ар-Эдан, разглядывая аргументы Аш-Каны. — Бесконечное количество вариаций. Следовательно, если смысл жизни существует, то он исполнится. Исполнится ни один раз, а бесконечное количество раз. Если же его нет, то он не исполнится никогда и при вечной жизни. В обоих случаях достижение бессмертности приводит к тому, что нет никакого смысла к чему-то стремиться. Ведь всё случится в любом случае. А то чему не суждено случится даже в бесконечных вариациях… того в целом случится не может по определению.
— Так забавно. Такой извечный вопрос, а задаётся неверно, — произнесла Аш-Кана. — В чём смысл жизни? Смысл же может быть у утверждения. У жизни может быть цель. Может быть назначение. Не смысл. И назначение с биологической цели уже очевидно. С социальной тоже. С самых разных точек зрения мы в целом легко находим назначение, ведь его нам придают заранее и мы также можем создать это назначение сами. Как и цели создаём сами. Поиск еды, семья или написание картины — целей всегда много.
— Будто сама неверность поставленного вопроса заставляет нас думать о том, о чём думать бессмысленно, а ошибка в этом вопросе лишает нас отсутствия ответа. А ведь для многих обществ поиска смысла жизни не существует. В разные этапы, в разные моменты, в разных расах — они просто живут. Они не отсталые, не варвары, просто… просто у них есть поиск цели жизни, но не какого смысла.
— Да.
— А ещё твою блок-схему можно зациклить здесь, здесь и здесь… И начнётся блуждание по кругу. Это самое сложное — избежать рекурсии. Найти возможность вырваться из цикла, в котором мы не создаём новые элементы, а просто блуждаем по кругу, переходя из одного в другое. Многие за жизнь даже одного витка не пройдут, но когда не только размышляешь об этом, а ещё и делаешь это своей работой и живёшь больше века… начинаешь понимать.
— Пришли поговорить об Арисе?
— Верно. Возьмёшь его в ученики? Он же отличился. И тебе он точно нравится.
— От вас ничего не скроется.
— Ему нужен наставник. И кроме тебя он ни к кому не пойдёт.
— Хотите повлиять на моё решение? Что же, если вы прикажете, то я сделаю это. Мне несложно. Как и это не принципиальная моя позиция.
— Почему же тогда ты не даёшь ему шанса?
— Всё же так просто. В самом начале блок-схемы, — грустно улыбнувшись ответила Аш-Кана, опустив взгляд с вершины доски на самое её начало, на зачастую те фундаментальные блоки, которые являются основной личности и на которых все эти сложности появляются после. — Он добьётся куда большего пытаясь добиться моего уважения и изменения решения, чем я просто там ему то… то что никакой ценности не представляет.
— Самокритично.
— И верно. Могу доказать, разве что придётся ещё одну доску найти. Однако от такого что моя блок-схема стала такой громоздкой я не стала эффективнее. Я не владею световым мечом лучше других, я так себе алхимик, в колдовстве тоже не преуспела. Единственное, что является моим преимуществом перед другими ситхами — возраст. За столько времени трудно чему-то не научиться. Но ещё лет через пять-десять и даже Арис превзойдёт меня. Если конечно не будет тратить время на это.
Аш-Кана кивнула на доску, одновременно принимая объективную реальность и также то, что это её выбор, полностью осознанный. Её мало интересовала власть и богатства. И только желание найти последнюю деталь, которая позволит найти недостижимую Истину вело её, заставляя проводить бессонные ночи за прочтением древних трудов. Стремление к недостижимой цели, фанатичное повторение одних и тех же действий, словно какое-то безумие, которое заставляет забывать тебя даже о базовых принципах.
Что такой ситх может дать другим? Только ещё больше вопросов в добавку к тем, которые и так уже прижимают многих лидеров ордена Адротэс.
— Мне жаль, что я толкнул тебя на этот путь. У тебя был огромный потенциал, — признался Ар-Эдан, помня как и почему Аш-Кана стала той, кем является на данный момент. — И не только об этом жалею.
— Чем дольше живёшь, тем больше ошибок совершаешь. Чем мудрее становишься, тем больше ошибок видишь. Это действительно угнетает, как и осознание, что исправить ничего уже нельзя. Но и не делать чего-то из-за страха ошибиться тоже глупо.
— Вся жизнь, как мясорубка, а ты засовываешь в неё сначала руку, потом и голову, — произнёс Ар-Эдан после чего с помощью Силы поднял мел, чтобы дорисовать ещё один блок. — Скоро буду говорить с Арисом снова. Грядёт бойня с Республикой.
— Шансы есть?
— Есть. Я отправлю Ариса на помощь к Экзару. Республика развалиться сама, если чуть-чуть ей помочь.
— А Империя Вишейта?
На это Ар-Эдан ничего не ответил. Просто молча посмотрел на доску несколько минут, а затем ушёл.
Скоро Галактика умоется в крови снова.