• Boosty Shared
• Герр Штайн

• T

Прим. автора: очередная прода послезавтра в полночь.

Касательно Феечек Винкс, раз уж так много ими поинтересовалось:

Я пытался! Я честно пытался! Даже накалякал пролог! Но потом я пошёл смотреть оригинальный сериал после серий на телевиденье в детстве, и… О боже, насколько там всё плохо… Да Чародейки по сравнению с этим верхом логики кажутся, а это… А в ЭТОМ магию из Гарри Поттера (серьёзно, там всё похоже максимально) засунули к рафинированным феечкам… Ох, боже, как мне стало плохо!

drakon_iz_kaer_morkhena51.epub

drakon_iz_kaer_morkhena51.fb2

1113 год Новой Эры.

За 99 лет до рождения Геральта из Ривии.

Континент. Камелот.

Полгода спустя.

Меринелтератсин, он же — Мерлин.

Всё началось внезапно…

Сказал бы я… Если бы не практически самостоятельно организовывал это бездарное восстание, которое бы провалилось как и десятки, сотни подобных в истории Земли. Не говоря уже о том, которое ещё не случилось уже в мире Ведьмака — Восстание Фальки, дочери того самого Вриданка Эльфа.

Лишение руки которого ничему не научило, даже наоборот, он ещё больше погрузился в разврат… Так что лет через тридцать я ожидаю продолжения канона…

Но то время дальнее.

Сейчас стоит сосредоточиться на времени нынешнем — а именно, Восстанию Двух Предателей.

Как-нибудь так обзовут его для хроник, или как-то ещё пафосно — я в этом убежусь лично и даже подправлю в случае чего. Наши люди и нелюди, иные наши сторонники должны запомнить, чем обернётся бунт — разрухой и опустошением всего, кроме Камелота.

Таким образом будет эффект как от порки, только более действенный, особенно в средневековье — люди будут помнить, что с собой приносят восстания и будут сторониться их, и наоборот, частью станут даже лоялистами.

Ну не гениален ли я?..

Точнее, вот именно в таких отдельных ситуациях очень пригождается опыт существа из мира, уже проскочившего этап средних веков. Только вот в таких вот очень узких моментах, а не делает из него гения, по сравнению с которым хроноаборигены кажутся придурками. Читал я пару книг о попадании в царские времени России в прошлой жизни, и уж очень это запомнилось…

Помотав головой, мы с Регисом вернулись к делу наблюдения.

— Всё подготовлено, уважаемый посол. — склонился по пояс перед послом Редании его секретарь, и заодно шпион на полставки.

Правда, нынешняя сеть шпиёнов у Редании совсем не та, что будет у Диикстры, да.

— Прекрасно, прекрасно… Сигмар Виго прибыл из своего Туссента наконец?.. Иначе подготовлено ещё далеко не всё… Слишком много на этого иллюзиониста поставлено… — покачал головой Казимир Длугош, вперившись внимательным взглядом в сотрудника разведки, косящего под посольского служащего.

Тот осторожно подёргал воротник своего камзола, и только потом не менее осторожным тоном начал отвечать начальству:

— Почти, господин. Он… Едет. У него был какой-то проект, ради которого он даже за указанную сумму не решился ускориться… — виновато развёл руками безымянный секретарь, прекрасно зная, что это не его ошибка, но виноватый вид всегда помогал избегать наказаний… По крайней мере, слишком больших и опасных для его карьеры.

— Наглец какой… Ладно. Тогда придётся дожидаться его…

Дальнейший их диалог мы не слушали, а просто повернулись друг к другу, находясь всё ещё в сильнейшей зрительной и звуковой иллюзии. Возможно, Радклифф или иной опытный маг её бы обнаружили, но не парочка простых людей.

— Я наслышан об этом чародее — мастер иллюзий, родич княжеской семьи Туссента… — заинтересованно сощурился высший вампир. — В высшей степени интересный человек, создающий столь умелый зрительный обман, что даже наши глаза не способны его опознать и более того — иллюзия становится материальной! Настолько, что его можно даже считать тем, кто создает любые вещи с помощью одной лишь Силы Хаоса…

— Хитрый жук. — высказался я, тактично опустив тот момент, что меня таковым самого можно назвать. Я всего лишь скромный придворный маг великой королевы, и ничего такого не знаю. — Это и впрямь несколько неожиданный момент — гадёныш не сказал о своей подстраховке никому из своих собратьев по бунту… — пробормотал я, напрягая мозг и вспоминая этого чародея. И впрямь могучий маг, и если я правильно помню генеалогическое древо княжеской четы Туссента — Сигмар должен быть отцом того самого Арториуса Виго, который создал Страну Тысячи Сказок.

Занятно.

— Бунт кровав и беспощаден, вот моя точка зрения. Рассматривая его с точки зрения социологии — принесёт он больше упадка, чем возможной пользы… — покачал головой Регис с максимально интеллигентным и чуточку печальным тоном. — Даже если монарх иль иной правитель ужасно плох. Но восставать против того, кто правит хорошо, лишь из-за столь эгоистичных мотивов? Глупость то большая.

— Я рад, что ты согласился мне помочь с этим делом. — вполне искренне поблагодарил я высшего вампира, глядя на то, как секретарь выходит из кабинета посла.

— Если бы не твоё предложение, полагаю, когда они пришли бы ко мне, из замка они бы не выбрались. — скромно отозвался Регис, сверкнув глазами. Высший вампир хоть и был миролюбив, ради друзей был готов даже убивать, прекрасно зная, как для самого него притягателен запах чужой крови, особенно принадлежащей тем, кому собственноручно он вонзил свои когти.

— Ценю твою верность нашей дружбы, Регис. — теперь уже полностью искренне улыбнулся. — Повезло мне, что я встретил тебя тогда, в Вызиме.

— Мне тоже повезло, так что радоваться мне также стоит. Не всякий раз встречаешь существо, перед которым не нужно скрывать свою природу. — покачал головой обладатель бакенбард, когда мы уже выходили по тайной двери, всё ещё скрытой звуковой и зрительной иллюзией.

Разумеется, при заселении он всё проверил с помощью магов, но дело в том, что проход был сделан уже после того, как он заселился. А ума на то, чтобы проверить всё ещё раз — ему не хватило. Либо же тут не глупость, а незнание, что такое можно проделась с помощью Магии Зачарования. Ведь я ею зачаровал всю территорию основательных каменных стен, что была нужна для прохода. А потом создать проход было лишь делом пары часов, покуда маги и сам посол отсутствовали, встречаясь с остальными заговорщиками.

Правда и я виноват немного — надо было ещё до полёта в Зерриканию сделать, из-за чего о мастере иллюзий я узнал только сейчас.

—…в конце-концов, слишком многие боятся высшей ступени эволюции вампиров… — тем временем наш диалог продолжался. — Чтобы не опасаться их в даже самой неудачной для этих же вампиров ситуации…

— О том я и толкую. Слишком много у многих рас связанно с нами глупых мифов и ненадёжных легенд, пораженных страхом всего, отличного от них самих, чтобы не опасаться того, кто не умирает после пронзания сердца или отрубания головы. — всплеснул руками мужчина, бесшумно ступая по проходу, ведущему под землю, а потом до одного неприметного местечка в ином районе города. — В этом смысле, определённый снобизм драконьего рода очень выгоден мне. Вы недостаточно глупы, чтобы относиться к высшим вампирам с пренебрежением, и достаточно сильны, чтобы нас не опасаться. Ваше пламя… Весьма опасная штука.* Но язык драконов практически невозможно изучить и понять другим расам, не говорю уже о воспроизведении. Так что в какой-то мере дружба высших вампиров и золотых представителей вашей расы — предопределена судьбой, хоть я и не очень люблю это слово.

* — обычное пламя вампирам ни по чём, да. Но как показывает опыт с Вигельфорцем, магическое их очень даже пронимает. А драконье — магическое и никак иначе.

— Судьбой, говоришь… — призадумался я, припоминая пророчество, которое сам же и изрёк. — И впрямь занятное слово…

Но на том разговор наш и закончился — больно был важный момент, чтобы тратить его на болтовню. Требовалось готовить пьесу под названием Предательство Двух Рыцарей… И заполучение Артурией Экскалибура, а то несчастный Калибурн и так держится на последнем издыхании.

Даже пару раз тайком пришлось его укреплять Магией Зачарования…

* * *

Вновь объявившись во дворце, я всё также продолжил делать вид, что ничего не замечаю… Точно также, как дипломатические миссии иных стран продолжали изображать своё незнание о зреющем заговоре и восстании, которому высказала некую поддержку даже сама Моргана.

Якобы желая сама воссесть на трон по праву старшинства в семье.

Забавно было видеть недоумение на лице Морганы, когда она поняла, что заговорщики ей полностью поверили на этот счёт. Социализация у неё всё-таки не самая лучшая, оттого она даже не понимала, что сама собой прекрасно сыграла холодную хладнокровную стерву, по одному лишь взгляду на которую было понятно — такая и родную сестру пришибёт, к которой, тем более, не высказывала каких-либо тёплых чувств.

Злобно хихикая и потирая ручки, я проморгал момент появления Артурии снизу лестницы и услышал её голос, вместе с кошением ясных зелёных глаз наверх, на меня:

— Наставник?..

— Да так. Ситуация с твоими потенциальными, ха-ха, женихами напомнила мне одну басню с Востока — про лебедя, рака и щуку. — мгновенно выкрутился я, состроив ухмыляющуюся морду лица.

— Расскажете?.. — девушка быстро развернулась целиком, сверкая заинтересованным выражением на лице.

— Эх, ладно… Как там было точно-то?.. — я основательно напряг память, вспоминая произведение, которое когда-то учил наизусть и зазубривал в школе. — Вот так, кажется…

Когда в соратниках согласья нет,

На лад их дело не пойдет,

И выйдет из него не дело, только мука.

Однажды Лебедь, Рак да Щука

Везти с поклажей воз взялись,

И вместе трое все в него впряглись;

Из кожи лезут вон, а возу всё нет ходу!

Поклажа бы для них казалась и легка:

Да Лебедь рвется в облака,

Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.

Кто виноват из них, кто прав, — судить не нам;

Да только воз и ныне там.

— Очень… Мотивирующее произведение. — оценила его простоту и лаконичность Пендрагон. — Наставник, вы не думали включить его в список обязательных для изучения нашим рыцарям. Оно хорошо воспримется каждым, и прекрасно повествует о необходимости сотрудничества соратников. — продолжила она совершенно серьёзным тоном и с такой же невероятно серьёзной мордочкой королевы, что полностью вжилась в роль железного монарха.

Правда, эффект несколько смазывался её слишком уж подростковым и юным видом, но… Хм-м… Надо будет подумать на этот счёт.

— Не думал об этом. — тем временем признаюсь, радуясь подброшенной воспитанницей возможности перевести тему. — Но идея хорошая. Я напишу его и…

— Не надо, Наставник. Я запомнила. — сурьёзно так кивнула Артурия, не отрывая взгляда от спускающегося по лестнице меня. — И… Вы опять куда-то собрались? Только-только вернулись, и собираетесь вновь покинуть свою королеву?.. — последнее её предложение прозвучало полушутливо… Но вот именно, что только полушутливо.

Девочка и впрямь вросла в свою роль — и это прекрасно. Чем больше это будет происходить, тем меньше моей помощи понадобится.

— Могу вас и не покидать, коли вы отдадите такой приказ своему придворному магу, Ваше Величество. — прикрыл я глаза, весело улыбаясь без открытия рта.

— Наставник… — покачала головой блондинка, ступая вместе со мной по коридору Камелота. — Но я зачем вас искала в вашей башне… У меня наметились какие-то странные подозрения.

— О? — заинтересовался я, ведь предательство для Артурии должно стать внезапным и неожиданным.

Тем, что не травмирует её, но заставит быть менее… Доверчивой к ближайшим советникам. Я, похоже, несколько переборщил во время воспитания её как рыцаря настоящей, не поддельной чести, и она также открыто относится к своим Рыцарям Круглого Стола и иным членам правительства, состоящего из условных министерств, возглавляемых Рыцарями Круглого Стола — тот же Виттель и Герольд были выбраны из общего числа подходящих за счёт того, что первый вырос в большой семье фермеров, а аристократический род второго был привычен к управлению людьми, ибо был весьма знатным до бегства в Камелот.

И главное — был весьма успешен и милосерден к крестьянам. Но восстать против прежних правителей не решился.

— Я совсем в них не уверена. Слишком они страшны… — со вздохом ответила мне Пендрагон. — Ведь если это действительно произошло…

— Артурия. — мягким тоном произнёс я, одним взглядом прося перейти к конкретике.

— Да, простите… Я вижу семена заговора. Слишком подозрительны движения некоторых членов посольств иностранных государств. И… Мы поймали одного из них, попавшегося на тайном проникновении в чужое посольство… — несколько замялась девушка, заставляя меня мысленно скрежетать зубами. Ну какой, какой идиот попался на такой мелочи? Официально было невмоготу сходить?.. — В этом нам славно помог Жрец Культа Золотого Дракона… — взгляд зелёных глаз метнулся в сторону и вернулся к моему лицу. — И мы смогли вызнать у члена посольства, что они… Считают меня незаконной правительницей и желают… Желают…

— Не опускай плечи, Артурия Пендрагон!.. — совершенно неожиданно для опустившей плечи девушки рявкнул я, заставив королеву рыцарей удивлённо вытаращиться на меня… И действительно расправить плечи, только лишь кажущиеся хрупкими из-за платья. — Ты избрана Мечом Выбора. Ты — истинный правитель Камелота, и твоё избрание было подтверждено силами куда более высшими, законами более важными чем любые людские, иль эльфские или краснолюдские. Нет человека более высокой чести, доблести и справедливости, чем ты.

— Наставник… — слегка покраснела щёками воспитанница, так что я продолжил более спокойным тоном:

— В общем, плевать что говорят иностранцы. Ты признана народом Камелота, его рыцарями — оттого твоя власть гораздо более незыблема, чем любая иная на всём Континенте… — и поддерживается золотым драконом-архимагом, да двумя Великими Феями. Но этого я говорить, разумеется, не стал. — Так что не опускай плечи, моя королева — а всех тех, кто выступает против твоего правления — дави без жалости. Без пощады. Лишь незыблемость справедливости должна сопровождать тебя.

Ох… Уж слишком меня пробрал её вид, когда она узнала, что её настолько не признают иностранцы.

И если мне было глубоко пофигу, что там мелят обиженные и просто конкуренты, эта ещё юная дева недостаточно закалила характер для подобного… И слишком восприимчива к чужому мнению. Если бы великие правители той же Земли слушали глупцов, появился бы Макендонский? Цезарь? Наполеон? Они бы никогда не прославили свои имена, коли бы поддавались влиянию… Всяких там.

— Я… — тем временем задумчиво выдала эта самая королева. — Я поняла, Наставник. Но коли они всё-таки желают попрать мою власть, данную мне Калибурном… — глаза девушки переключились на Калибурн, который даже с моим вмешательством сломается через полгода максимум.

Ну а без… Вскоре ей предстоит его обломать об мечи предателей.

Предателей, собирающиеся и силы которых я якобы не замечаю.

Не замечаю о том, как Редания перебрасывает новую конницу, на которую было угрохана половина казны, но их доспехи и мечи были покрыты рунами и зачарованиями Капитула Чародеев… Капитула, который очень-очень хочет увидеть моё падение, как главного примера для всех магов-ренегатов, примера, что показывает о том, чего можно добиться даже без Братства Чародеев.

Не замечаю то, что остатки Княжества Бругге, спонсируемые практически всеми соседями — Темерией, Каэдвеном и Аэдирном — мечтают вернуть территории, присвоенные Камелотом. Соседи сам торговый и укреплённый город им отдавать не собираются, но вот все наши деревни, добровольно переходившие к нам под руку путём самой банальной демократии среди их жителей… Эти да, они хотят вернуть.

Ранее помешать этому они не могли — слишком неравны были силы, когда весь Север увидел поражение Реданской Гусарии.

Не замечаю того, как они копят свои силы. Своих сторонников. Прячут их по домам Камелота.

Но в свете обнаруженного… Их пособников в столице можно и проредить, позволив лицезреть миру тот факт, что восстание было сколько не внутренним бунтом, сколько вторжением извне. За которое можно было предъявить вполне реальные претензии.

— Да, ты права. — наконец заговорил я, сжав посох в ладони. — Тех, кто возражает против твоего правления следует найти и выгнать прочь. Коли они думают, что моя воспитанница, избранная Мечом-в-Камне, недостойна власти, пусть и живут вне сего королевства.

— Спасибо… — щёки у девушки порозовели ещё сильнее, но я уже этого не заметил — ибо быстрым шагом направился по дворцу, быстро обдумывая, кого можно будет слить несущественно для всего плана восстания… И что делать с туссентским изюллионистом…

* * *

На окраине Королевства Камелот.

Какое-то время спустя.

Господа бунтовщики.

Это готовилось давно, слишком давно, чтобы хоть кто-то смел рисковать — провал карался снятием головы с плеч собственными монархами. Так что сомнений у главных лиц организованного восстания не было никаких, тогда как всем привлечённым, включая рыцарей Редании и Бругге — был выставлен куда более благородный мотив, а именно — свержение тайной власти Серого Кардинала Камелота — волшебника Мерлина.

Всё-таки сама Артурия Пендрагон, хоть и вынужденно, но была признана соседями.

Оттого и её цирюльнику заплатили просто баснословную сумму — королева должна была быть отравлена якобы самим Мерлином, когда его силы начали бы проигрывать, и мол, тот не желал оставлять свою марионетку врагам, дабы та с помощью иностранной помощи стала самостоятельным правителем.

Но восставшие будут благородны… И поставят правительницей её ближайшего родича — старшую сестру… Или племянника, как дело пойдёт.

А потом и они умрут.

А когда все родичи Пендрагонов исчезнут, город тихо-спокойно перейдёт во власть Темерии… Взамен на то, что она закроет глаза на вторжение в Новиград и подчинение его Редании.

Таков был план, и он начал своё исполнение.

Две тысячи кавалерии Редании были тайно, малыми партиями переброшены в Содден, Бругге и Вердэн.

Восемь тысяч пехоты были собраны из двух последних государств, желающих отомстить за отторжение территории и поражение соотвесттвенно.

Более пятидесяти магов, частично представленных чародеями Братства, условно признанными недавно ренегатами, и частично — настоящими ренегатами, которых наняли правители. На что Капитул в этот раз прикрыл глаза, ведь всё ещё желал показать сильному, но всё-таки выскочке, что никто не смеет так нагло, так откровенно идти против них, и что их административный ресурс всё ещё велик.

Это была большая сила, заставившая бы напрячься даже главные королевства Севера и Юга, не говоря уже о маленьком королевстве рыцарей.

— Что может такой силе противопоставить Камелот с их пятью сотнями рыцарей и едва ли тысячью пехоты?.. — широко и довольно улыбаясь посреди военного лагеря, куда принялись стекаться означенные войска, проговорил посол Казимир, уже не скрывая своего факта принадлежности к восстанию. Вернее… Перед всеми восставшими и их помощью не скрывая — королеве Камелота было объявлено, что посол… Заболел.

— Не недооценивайте Мерлина, и набранных им рыцарей, посол. — сухо предупредил его сэр Виттель, стоя в своём зачарованном доспехе. — Они — настоящие монстры… — поморщился он, вспоминая раз за разом все те моменты, в которых он, могущий победить любого обычного рыцаря остального Севера, раз за разом проигрывал.

И его совсем не трогали слова Королевы о том, что все они равны в её глазах… В её-то, может быть и да, но в глазах Мерлина, этого чародея, который обращать свой взгляд в основном на самых сильных рыцарей, вроде того же рыжего Тристана?..

Ха!..

Так что свержение его власти рыцарь считал более чем верным, ни на грамм не ведая о намереньях реданцев по расправе над королевой, только о том, что яд, поданный её цирюльником, лишь временно прикуёт монарха к кровати на время восстания… Королевой, коя в глазах Виттеля хоть и считалась марионеткой своего Наставника, но он не посмел не отметить её рыцарские достоинства, несмотря на пол.

А так как их Виттель всё ещё считал основополагающими, считал Её Величество опаснейшим противником и не особо верил в то, что такую личность заставит слечь какой-то яд. И в отличии от многих окружающих, даже соратника по Круглому Столу — Герольда, ожидал встретить её на поле боя, отчего не отказался пройти ряд… Улучшений, когда его привели к магу Ортолану.

В конце-концов, как сам Мерлин и говорил — магия магией побивается. А Её Величество явно была усилена чародейством, ибо не может женщина её комплекции, даже тренированная, ломать камень и гнуть сталь голыми пальцами.

— Не волнуйтесь, сэр Виттель. Здесь собраны лучшие рыцари Редании. Наша гордость, в отличии от тех… Среднячков, что были тогда. — обратился к нему один из командиров рыцарской гусарии всё той же Редании, которая в этом восстании была буквально где угодно.

Сэр Виттель вполне понимал их стремление к мести, но очень надеялся на то, что Мерлином они и ограничатся. Если же попробуют отомстить и Её Величеству… Виттель будет в числе первых, кто встанет на её защиту — такой человек не должен погибнуть несмотря ни на что.

Жизни же простых рыцарей его не интересовали, в конце-концов, люди гибли всегда… Да и ногтя Артурии Пендрагон они не стоили.

И вот такой вот парадокс ничуть не смущал рыцаря.

— Ваше дело. Я лишь пытаюсь сократить потери вашей конницы. — дёрнул щёкой Виттель. — И я всё ещё напоминаю, что наших сторонников в городе Её Величество раскрыла.

— Здесь поддержу. — поморщился Герольд с перевязанной головой, предательство которого хоть пока и не раскрыли — он был в чужих доспехах и лицом не светил, но…

Но было делом времени, когда Королева обнаружит факт отсутствия двух своих рыцарей в городе… Оттого Виттель должен успеть первым и рассказать ситуацию прежде, чем ей наплетет свои бредни Мерлин, который слишком много для себя взял как чародей… Правильно, правильно говорят в иных королевствах — не дело быть колдунам у власти. Делать полезное одно — но править… Нет, это не их дело.

— Вы слишком пессимистичны, друзья, ведь стоит… — слова посла прервал вбежавший гонец. — Что такое? — сдвинул брови мужчина, вмиг насторожившись.

— Камелотская… Ха-а… Конница, милорд! Она во весь опор скачет сюда! — бешенными глазами и с тяжелейшей одышкой выдал прибежавший мужчина.

— Во весь опор? Скачет?.. — слегка недоумённо пробормотал кто-то из командующих гусарии. — Но…

Недоумение его было понятно — обычно конница доходила до поля боя в неспешном темпе, с обозом и прочим скарбом, и разгон начинался только непосредственно в боевом столкновении.

Однако, по всей видимости, Камелот вновь не интересовали привычные традиции войны.

— Мерлин. — ощерился раненный Герольд, вскочив со своего места и абсолютно правильно подозревая тот момент, что виной подобному был Мерлин, благодаря чародейству которого и стало возможно попрание традиций войны.

По крайней мере, так считал сам Виттель.

— Готовимся. — но вопреки всему, реданцы и их союзники по негласному альянсу восставших были хладнокровны, учтя предыдущие ошибки.

В том числе и поэтому два Рыцаря Круглого Стола считали, что у Камелота при его положении нет иного выхода, кроме как сотрудничать с иными королевствами, а горделиво отгородиться от них.

Да и эти жрецы странного Культа Золотого Дракона, подозрительно одновременно прибывшие с Мерлином и почитающие существо, под которым ходят воины Камелота… Всё это также не оставляло сомнений в Виттеле и Герольде на счёт правильности их нынешних действий.

Надев шлемы, оба рыцаря поспешили присоединиться к организованно собирающимся в боевой порядок войскам лагеря, на этот раз бывшего укреплённым и недоступным для вторжения… По крайней мере сразу.

Пора было готовиться к первой битве этого восстания.

* * *

Неподалёку от лагеря Альянса Восставших.

Королева Камелота — Артурия Пендрагон.

— Что-ж, я и не рассчитывал на внезапное вторжение в их лагерь. — раздался голос Мерлина, скакавшего рядом на коне. — Но таким образом мы хотя бы не позволили им подготовить тактику и собрать все силы, да…

— Но взамен загнали лошадей. — отметила девушка, вглядываясь острым зрением в армию, стоявшую по ту сторону ручья, проходящего перед ними и вытекающего из Яруге на юге.

Невесть какая преграда, но… Пехоте по колени, а это ограничивало её действия, как и коннице не позволяло галопом нестись на врага, и такая проблема была у обеих сторон…

Сторон, да.

Печально было ей слышать то, что два её доверенных рыцаря предали её… Поддались на уговоры врагов, которые оказались слишком хитрыми, чем думала Артурия… И куда более бесчестными, чем она могла предположить, всегда окруженная людьми чести и справедливости.

Которые тоже не всегда таковыми могут являться, если кажутся на первый взгляд.

Зелёные глаза внимательно уставились на придворного волшебника, который в ответ посмотрел на неё своими собственными — золотыми.

…Нет, глупость какая. Рыцари могут предать… Да, как бы не ужасно это звучало, но могут… С ними она знакома едва ли полтора года, а вот Мерлин… Мерлин её вырастил с младенчества. И не знала она иной семьи кроме неё, несмотря на наличие равнодушной ко всему и таинственной старшей сестры от другой матери.

О самом предательства она узнала внезапно — когда её враги стали в открытую собираться на окраине её королевства.

И о том, что сэры Виттель и Герольд не появились в замке, не явились на зов своего монарха.

Сложить два и два было ужасно просто.

Слишком ужасно.

Взгляд зелёных глаз спешившейся королевы слегка припал к земле, на которой в будущем суждено пролиться крови.

Вокруг неё стояли её рыцари, её гвардия, лучшие из лучших после самих Рыцарей Круглого Стола, которые сейчас командуют отдельными сотнями её войска, пехотного аль конного.

Они были облачены в лучшие полные доспехи, где почти каждая частичка их тела была защищена что от вражеской стали, что от вражеского меча.

И коли бы знали её враги, что их ждёт на поле боя, если бы знали, сколько из них поляжет даже в случае их маловероятной победы…

Подумали бы они.

Но… Они предали…

— Не огорчайтесь, Ваше Величество. Нет тут вашей вины. Относились вы к ним как к равным себе, ни на миг не пренебрегая ими. Но зависть и обиды застлали им глаза. — несколько велеречиво, как сам Мерлин и любил повторять про речи иностранных послов, проговорил всё тот же волшебник.

— Ха-а-а… Да, Мерлин. Ты прав. — прикрыв глаза веками, девушка распахнула их уже не полными печали, но решимости. — Раз они предали рыцарский кодекс, то нет им пощады.

К улыбке стоящего рядом Наставника девушка вышла вперёд, перед спешившимся рыцарями, дабы их кони, нёсшие их сюда, для внезапного первого удара, который по плану станет лишь первым из целой серии битв, отдохнули и восстановили силы как естественным путём, так и с помощью специализированной на этом алхимии.

Не слишком полезной, но организм также выведенной с помощью алхимии Золотой Породы был более чем крепок.

— Рыцари Камелота! — пронёсся перед шестью сотнями рыцарей, включая молодое пополнение, громкий голос Артурии. Ей не требовалось никаких приспособлений для подобного звука — её собственные голосовые связки были более чем сильны для подобной громкости. — Знаете вы, что глупость большую некоторые наши соратники совершили! Вздумать предать они нас решили, Камелот, давший им всё и возвеличивший их. Зависть поглотила их, к тем, кто был сильнее… Духом они стали слабы! Презрели положения они Кодекса Рыцаря и всего братства нашего воинского! Да покараем мы их за это без всякой жалости! Рыцари мои! Да обратите же в благородную ненависть злость свою на врагов наших! Честь нас ждёт и слава победителей предателей, что будут прокляты и забыты до скончания времён! За Камелот, мои рыцари!

Серьёзным взором оглядев поддержавших её рыцарей, почти все из которых сражались с ней ранее на Камелотских Полях.

Они верили в неё.

Они доверяли ей.

И она не должна подвести своих рыцарей, истинных последователей чести и доблести, тех, кто по словам и расследованию Мерлина — не поддался на уговоры предателей. Которые оказались слишком слабы духом своим, чтобы возвыситься над своими низкими чувствами и стать ещё сильнее.

…Резко развернувшись, Артурия развернулась на сто восемьдесят градусов, дабы Калибурном отбить крайне метко отправленную в неё магическую молнию.

Королевская мантия от такой скорости отлетела в сторону, а совершивший взмах клинок устремился остриём к земле.

— Похоже кто-то из чародеев на службе Редании услышал Её Величество и не выдержал… Идиот. — прозвучал в ставшей оглушительной тишине, насмешливый голос Мерлина.

— Мои рыцари! По коня-я-я-ям!.. — раздался приказной голос уже самой Пендрагон, несколько разозлённой столь внезапной и наглой атакой.

Все шесть сотен зачарованных от пяток до вершин шлемов рыцарей воссели на своих скакунов. У них было по доспеху, по копью, по мечу и по двум кинжалам. И этого было более чем достаточно, дабы сразить не собравшегося до конца врага.

Поэтому вскоре, собравшись в атакующий клин, конница Камелота с ржанием коней и звуком более двух тысяч копыт устремилась вперёд, в атаку.

На врага, который стал стоять на месте из-за ручья, всё ещё отделяющего армии.

— Я смогу только убрать ручей, но не вздыбить твердь земную. — предупредил её скачущий рядом в самый центр поля боя волшебник. — Мне силы нужны для сражения с их магами, помни об этом, Артурия. — едва ли не впервые по имени за последнее время назвал её Мерлин, вызвав новый прилив сил у девушки.

— Я поняла. — сурово кивнула она, решив отложить все эмоции и чувства на потом. — Но как ты говорил, сила в правде. А правда на нашей стороне.

— Как и сила. — довольно улыбнулся Мерлин. — Тогда можешь на счёт их чародеев не беспокоиться. Удачи, хотя она тебе не пригодится, ведь и так справишься.

После этого конь волшебника ускорился ещё сильнее, и успел пронестись в сторону перед клином рыцарской конницы… Прямо перед которой ручей засиял белым сиянием и покрылся крепкой с виду землей. По которой рыцарские кони проскакали не снижая скорости.

К чести её врагов, Артурия заметила, что те также заметили исчезновение преграды и ринулись в бой.

Вот только набор скорости у них был куда более скромный, чем у армии Камелота.

На свою пехоту восставшие так и вовсе решили не полагаться, разумно предполагая, что закованным в зачарованную сталь коням и их всадникам будет всё равно на простые длинные копья копейщиков.

Так что атаковали с двух флангов своей построившейся армии.

Тогда, повинуясь магическим сигналам, которые исторгла из своей ладони сама королева, атакующий клин стал ещё более плотным, и резко развернулся к тем семи сотням, что наступали на них с правого фланга.

Невероятно долгая и сильная муштра, на которую были потрачены феноменальные деньги, окупила себя — рыцари действовали как единый организм… И лишь крики рыцаря в узнаваемых доспехах не давали врагу отвернуть в сторону, а сойтись лоб в лоб.

Сэр Виттель вёл её врагов в бой.

Вёл бесстрашно, как и положено её Рыцарю Круглого Стола. Но зависть в области воинского мастерства подвела его…

…Конница Артурии проскочила буквально впритык перед атакой с левого фланга, вынуждая резко разворачивать коней на всей скорости… А это было не такой уж и лёгкой задачей, ибо тяжелую конницу банально заносило, и даже мощные ноги лошадей реданцев не были способны сделать подобный лихой разворот… В отличии от камелотских коней, усиленных боевой алхимией.

А над полем боя раздались яркие и громкие всполохи энергий, оповещающие о начале магической схватке.

Но никто из чародеев, оставшихся чуть в стороне от основных армий, не мог атаковать силы обычной конницы или пехоты — слишком были заняты.

Слишком сосредоточились друг на друге.

Также, как она сама сосредоточилась на рыцарской коннице.

Грохот…

Словно громом столкнулась сталь со сталью.

Рыцари с рыцарями.

Золотой дракон с серебряным орлом.

Но драконы больше орлов, и оттого ряды первого продавили, буквально смял ряды последнего.

И продолжили свой полёт по полю боя, не собираясь останавливаться на дальнейшую схватку… Ведь в следующие минуты они достигли вражеского лагеря, развернули своих коней по дуге на полном ходу, и начали новое наступление на силы врага…

Который всё ещё был силён — Герольд соединился с проломленными рядами Виттеля, и они вместе решили пойти на новое столкновение.

— Вперёд, мои рыцари. Покажите, что осталось от вашей доблести… — прошептала Артурия, сверкнув зелёными глазами.

Лламрей ускорился ещё сильнее, выводя свою обладательницу впереди всей её конницы…

* * *

…Бой длился уже более десяти минут.

Минут, что растянулись для Артурии в часы.

Ведь всё, что она делала в это время — это резала врага направо и налево, срубала конечности, головы, порой даже половины тел.

Это было… Рутиной.

А рутина, как известно, растягивает восприятие времени в разуме каждого человека.

Лламрей был ранен в почти не защищённую металлом ногу, отчего был телепортирован прочь с поля боя — Мерлин дал ей специальный артефакт для подобного. Дорогущий, и не стоящий того, но Артурия была благодарна Наставнику за то, что тот дал ей возможность сохранить верного боевого товарища, бывшего с ней вот уже полтора года.

— А-а-а-а-а! — попытался вновь убить её враг.

Крик молодого рыцаря захлебнулся в тот же миг.

Ведь развернувшаяся на девяносто градусов Артурия не обладала шлемом и её обзор был более чем хорош.

Не говоря уже о самом крике, в котором смешалась ярость, ненависть и злость к врагу… Но это совершенно не тронуло разум Артурии, на поле боя ставшим холодным как сталкивающаяся в бесконечном звуке сталь.

—…Ваше Величество. — разорвал последний знакомый голос, полный непросветной мрачности, уверенности и… Сожаления. — Прошу, сдайтесь. Вы в меньшинстве.

— Сэр Виттель. — холодом Драконьих Гор прозвучал голос зеленоглазой блондинки. — Не буду вам предлагать того же. Ведь вы меня предали. Предали Камелот. — покачала головой она, не глядя отбивая стрелу на лету — пехота уже присоединилась к бою спешившихся в большинстве своём рыцарей.

Но даже она не могла переломить ход боя, складывающейся к ничьей из-за желания командиров Камелота сохранить как можно больше ценных жизней своих рыцарей-подчинённых. Ценных и сложновосполнимых, в отличии от рыцарей противников.

Однако…

Даже так были потери, произошедшие прямо на её глазах.

Оттого в сердце девушки более не оставалось милосердия за врагов.

За одного убитого её рыцаря умрут сотни рыцарей вражеских — такой размен Пендрагон считала хоть сколько-то справедливым.

— Вас стоило называть Артурией Кровавой, моя королева. — раздался менее почтительный голос Герольда, который вопреки своему происхождению и взглядам предпочитал благородному мечу куда менее благородную булаву. Всё-таки несмотря на предательство, он бывший Рыцарь Круглого Стола… И попал туда не за просто так. — Скольких благородных людей вы убили сегодня?!

— На поле боя каждый равен, король, благородный человек иль боец. — покачала головой Артурия, смотря прямиком в забрало своего бывшего рыцаря, на чьём шлеме были перья редкой птицы из Зеррикании. — И последних я буду брать в плен только из-за выгоды Камелоту, и не более того.

— И всё-таки… — громко фыркнул глухим звуком из-под шлема Герольд. — Несмотря на всю вашу честь и благородность, где-то в глубине душе вы остаетесь кровожадной до крови высшего сословия крестьянкой.

— Предательство хуже всякой кровожадности, мой бывший рыцарь. — покачала головой Артурия, отставляя ногу назад в боевой стойке и сжимая рукоять Калибурна обеими латными перчатками. — Меч, что выбрал меня, покарает и вас, сэр Герольд… Сэр Виттель.

…Бой начался сразу же.

Два её бывших рыцаря, не убитых лишь из-за занятости командованием армией их бывших соратников по Круглому Столу, ринулись на неё, понадеявшись…

На что-то.

Непонятно что, правда.

Она устала — но то лишь немного. Пара сотен собственноручно убитых ею врагов не были её пределом даже близко.

Раздался звон стали, когда два их оружия столкнулись с её Калибурном… Который их не прорубил — Мерлин делал её рыцарям славное оружие, способное выдержать даже самый острый в мире клинок, который ей и принадлежал.

— Что ты с собой сделал?.. — раздался недоумевающий голос Артурии, когда она почувствовала немаленькую силу удара сэра Виттеля, вставшего перед ней взамен отброшенного назад Герольда.

— Всё ради вашего спасения. — глухим и болезненным тоном донеслось от рыцаря, вновь пошедшего в атаку своим узкими и длинным мечом, но рапирой не бывшим.

Боевые стили сошлись друг с другом… И леди Пендрагон принялась давить вперёд, пользуясь всё ещё превосходящей силой, техникой… Лишь опытом превосходил её противник, но одного это было мало — ведь выровнять более-менее ситуацию смогли только оба рыцаря вместе… Хорошей всё-таки была булава у сэра Геральда, слишком хорошей…

…Благодаря ней и случилось это.

Очередной удар, очередной взмах… И с глухим звоном наконец-то ломается… Меч Виттеля.

А сам он получает страшную рану на полгруди, ведь пошедший дальше Калибурн почти не поддался инерции благодаря феноменальной физической силе Артурии.

…Но тут же с ошеломляющим звоном булава Герольда, пошедшего в самоубийственную атаку, сталкивается с плоской частью Меча Выбора…

По которому с тихим треском проходит волна одной-единственной трещины.

Трещины, что явила себя во время обратного взмаха блондинистой особы.

Трещины, которая не позволила мечу отделить голову от тела предателя, и с громким даже для поля боя звуком передняя треть лезвия надломилась, устремившись остриём в плечо противника Артурии, пронзив его доспех как бумагу.

— Гха! — издал болезненный крик он, тогда как королева-рыцарь… Остановилась на месте, не переходя в дальнейшую атаку.

— А? — красивое лицо девушки посетило совершеннейшее непонимание.

Калибурн…

Её меч…

Он…

Он был сломан?..