• Boosty Shared
• Герр Штайн

• T

Прим. автора: сегодняшняя полуночная прода, очередная прода послезавтра в полночь.

drakon_iz_kaer_morkhenaINTERLANCELOT.epub

drakon_iz_kaer_morkhenaINTERLANCELOT.fb2

1110 год Новой Эры.

За 100 лет до рождения Геральта из Ривии.

Континент. Озеро Вызима.

Около года спустя.

Озёрный Рыцарь, он же — Ланселот.

Пробуждение давалось мужчине не слишком-то просто.

Его тело и разум не хотели просыпаться после очень, очень долгого сна, в котором он, Озёрный Рыцарь, видел прекрасные сны о феях, малых и Великих, волшебных озёрах и их Владычицах. А также о той…

О той, кто воспитала его подобно сыну — Великой Фее Элейн, предпочитающейся зваться Владычицей Озера… Которая и поведала ему о рыцарских добродетелях, которыми Ланселот до сего дня безукоризненно следовал — то был уже и не сон вовсе, а простейшее воспоминание просыпающегося разума мужчины, воспитанного феей.

— Мх-х… — слегка проморгался просыпающий рыцарь, однако вместо онемевшего тела от сна в темноватого цвета доспехах ощущая лишь небольшие неприятные ощущения. — Долго же я спал… — говорит он следом, слегка мотая черноволосой головой.

— Ты даже не представляешь насколько долго, воспитанник мой Ланселот. — раздался мелодичный, подобный текущему ручью, женский голос.

— Леди Элейн… — несколько медленно моргнул Озёрный Рыцарь, внимательно оглядывая прекрасную обнаженную деву, наполовину погруженную в озеро, и чьи длинные слегка мокрые волосы прекрасным серебристым водопадом ниспадали на её спину. — Прошу прощения за мой непочтенный взгляд. — сразу же раскалённой сталью всплыло в памяти осознание, что подобный взгляд был непочтителен. — Чем могу вам услужить?.. — продолжал он, параллельно словам поднимаясь с места и несколько неловко после сна, но всё равно куртуазно кланяясь.

— Извинения приняты, мой рыцарь. — даже слегка весело улыбнулась та, в ком Ланселот видел материнскую фигуру с абсолютнейшим авторитетом. Ведь помимо того, что она его воспитала, леди Элейн была и Владычицей Озера — покровителем Рыцарей и их Добродетелей. — Услужить ты впрямь мне можешь, благо уже достаточно вырос и возмужал, став достойным рыцарем. Пожалуй, ты уже являешься учтивейшим из всех рыцарей на свете и всем дамам и девицам покорным слугой… — леди Озера как-то странновато, хоть и абсолютно без злого умысла, ухмыльнулась. — Но есть одно, сэр рыцарь, чего, думается мне, тебе не хватает: вы рыцарь не служивый, и не служите какому-либо королю… И об том многие на этом Континенте и высокого роду и низкого весьма горюют, ведь не нет у вас покровителя, что защитил бы человека твоих добродетелей, Ланселот, от происков людей благородных кровью, но не сутью своей.

— И… Что вы предлагаете мне, леди Элейн?.. — с интересом и некоторым напряжением вопросил держащий ладонь у груди рыцарь, когда понял, что собеседница продолжать свою речь не собирается.

Он и впрямь о таком задумывался — память услужливо подсказывала, что он уже размышлял на тот счёт, что коли он рано или поздно не поступится своими принципами, его убьют. Ибо сколь много превозносили рыцарские добродетели, и сколько мало дворян им следовали на деле — и в конце-концов Ланселот станет им костью в горле.

А он станет! Ибо ни за что и никогда не отступится от тех понятий чести и справедливости, что воспитала в нём Владычица Озера!..

То значит, что он пойдёт против армий и их владык, а значит в один не очень прекрасный момент просто погибнет, насколько умелым фехтовальщиком бы не являлся.

— Рассказывают, что неподалёку от дельты реки Яруги стоит славный град Камелот, белокаменный и полный рыцарских добродетелей. — взмахнула ладонью в означенную леди Элейн. — Королевство Рыцарей, как его неофициально именуют среди народу низкого иль даже высокого роду. Полагаю, наслышан ты о нём, о сэр рыцарь.

— Истинно так, леди Элейн. — с готовностью подтвердил обладатель длинных чёрных волос, что в сочетании с его лицом были грозой женских сердец, при этом вскинувшись лицом, сделавшимся весьма одухотворённым.

— Так вот — нашла я решение, чтобы лучший и достойнейший из моих рыцарей, и не по причине той, что и единственен он… — прекрасная ликом Владычица Озера прикрыла глаза. — Погиб от козней тех, кто власть имеет, а ответственность за неё принимать не желает. — резко распахнув глаза, обнаженная леди приблизилась к берегу озера окончательно, оказавшись в нём лишь по колени ног.

— Леди Элейн. — поддавшись возникшему в груди наитию, Рыцарь рухнул на одно колено пред феей.

— Слушай же мой наказ, сэр рыцарь. Отправляйся в град Камелот, и служи верой и честью тамошней владычицы, что собрала в себе суть не только леди, которой можно и даже нужно служить, но и рыцаря высших добродетелей, такожде являющегося благороднейшим из монархов Севера! — возвестила среброволосая особа, что сверкала глазами, что были чище любой воды, и зеленее любой из трав мира.

— Принимаю, я ваш наказ ваш, леди Элейн. — рыцарь с силой ударил себе в латный нагрудник латной же перчаткой, заставляя сталь зазвенеть по всему озеру. — Моя верность отныне и навсегда будет принадлежать той, на кого вы указали, моя леди, однако… — прекрасное лицо брюнета посетил ряд сложнорасшифровываемых эмоций.

— Однако? — слегка удивилась Владычица Озера, с улыбкой распахнув глаза и заставляя рыцаря в них буквально потонуть. — Сэр рыцарь, ужели вы научились возражать приказам леди, и не по причине противоречия добродетелям рыцарским?..

— У меня возникла дилемма, Леди Элейн. Связанная как раз с девами… — склонил голову Ланселот, всё ещё находящийся в коленопреклонной позе. — Моя верность будет принадлежать той владычицы Камелота, как вы и сказали. Но такожде у меня есть вы, леди Элейн… И…

— И не попрёт ли верность другой леди верность мне самой?.. — как и ожидалось от его воспитательницы, она поняла всё с полуслова. — О нет, мой юный рыцарь. Нет. Королева-рыцарь никогда не сделает ничего, что противоречило бы твоим и моим идеалам — ибо сама она ими служит, и несёт предо ними ответственность, которую короли обычно не носят не пред кем. Оттого и не будет искушать моего рыцаря совершать поступки, недостойные сутью своей.

— Благодарю за разъяснение и разрешение моих терзаний душевных, Владычица. — ещё сильнее склонил голову сэр рыцарь, признавая мудрость стоящей перед ним женщины… Матери.

—  Не стоят благодарности те слова, что я, как достойная воспитательница, должна разъяснить своему наставнику. — подняв голову, Ланселот увидел как глаза леди Элейн уходят в сторону Юга. — Но прежде должна я дать тебе орудие, что защитит тебя и твою королеву от напастей различных, в достойных количествах в мире существующих.

— Леди Элейн?.. — несколько недоумённо вопросил Озёрный Рыцарь.

— Вставать на одно колено тебе уже не надо, так что… — не обратив особого внимания на вопросительный взгляд своего рыцаря, среброволосая леди взмахнула изящной ладонью… И поверхность озера пошла основательной рябью и словно засветилась изнутри, прежде чем из воды показалась сначала рукоять, а потом и лезвие, что отливало сталью и серебром. — Узри же один из величайших мечей этого мира — Арондит Серебряный, Немеркнущий Свет Озера.

В левой руке Владычицы Озера покоились ножны от этого меча, выскользнувшие из воды параллельно нему саму, а вот в правой… Лежал прекраснейший из всех мечей, которые когда-либо мог лицезреть Ланселот.

Возможно, какой-нибудь полумифический Меч-в-Камне и мог с ним сравниться, но того клинка он сам никогда не видал — был занят более важными делами, нежели чем пытаться стать королём. Ведь королём не может быть рыцарь — слишком разные это роли человека, во многом не сходящиеся… Только лишь сейчас слова леди Элейн о королеве-рыцаре поколебали это стойкое утверждение Ланселота.

Сам же Арондит, представший перед ним, имел необычную узкую гарду с небольшими шипами с верхней стороны, призванных задерживать скольжение вражеского клинка по гладкой стали… Стали, которая в области лезвия была практически полностью покрыта светящимися златом рунами и надписями на языке Великих Фей, таинственных великих дев, что обладают силами волшебными и мудростью нечеловеческой — под все эти качества Владычица Озера идеально подходила.

— Он… Он… Он прекрасен… — выдавил из себя зачарованный видом прекрасного, подобно изящнейшей из эльфских дев, меча.

— И он твой, мой рыцарь. Покуда ты добродетелям следуешь — будет он твоим. — губы Владычицы расплылись в лёгкой улыбке. — Ну а теперь сделаю то, что должна была сделать давно — внемли же мне, Ланселот. — а новые её слова заставили брюнета моргнуть и подобраться всем телом. — Многие веруют что ты великий рыцарь, и не смеют усомниться в этом, хотя ты себя рыцарем никогда не называл, ведь посвящен в их число не был. Отныне же и навсегда, продолжай следовать своим добродетелям и будь достоин с гордостью носить сей славный титул… — первый удар пришёлся плашмя по левому плечу. — Прими же его… — новый удар меча настиг правого плеча, последний из тех, что должен остаться для новоявленного рыцаря без ответа. — Сэр Ланселот Озёрный…

…В следующее мгновенье мужчине показалось, что сам воздух вокруг них вспыхнул зеленоватым сиянием волшебства и чародейства, изрядно попадавшихся новоявленному официальному рыцарю по пути — то вновь подсказывала память его.

После чего принимающий меч из рук в руки рыцарь почувствовал, как всё его тело наполняет небывалая лёгкость — словно после приятного сна, восстановившего силы для новых ратных подвигов и свершений во имя Чести и Справедливости.

Присутствовала среди достоинств Ланселота и мудрость — понимал он, что не все случаи могут разрешиться легко и просто, бывают и сложные, мудрости лишь лучших из мудрецов достойные. И те разрешать он не собирался — это противоречило обязанностям человека чести, однако и принимать решение, коли истинно справедливое найти не мог — Ланселот не собирался.

Это принесёт горе, но велика вероятность, что его действия принесут горе ещё более великое.

Потому Ланселот пойдёт разрешать более простые и очевидные для каждого случая, коих помимо сложных было, есть и будет предостаточно — таким образом он не разрешит все дела, однако Владычица всегда говорила, что идеал невозможен.

Нужно лишь стремиться к нему, и причинить массу пользы может даже разрешение тех простейших моментов, где справедливый выбор очевиден всем и вся, но никто не может решиться его принять. Не хватает сил или духу — не важно, ведь Ланселот сможет сделать это за них, убивая разбойников или возвращая краденное, тем самым подавая своей решимостью пример и становясь объёктом подражания для младых иль старых людей и не только их.

Порой он совершает ошибки — но пользы всё равно он приносит гораздо больше, чем вреда.

Абсолютно несправедливость изничтожить нельзя, но ничто, ничто не мешает стремиться к этому всеми силами и возможностями.

Таков был его путь рыцаря — и пока что он себя оправдывал.

* * *

Позднее.

Однако прежде чем немедля отправиться в град Камелот, Ланселот, следуя своим идеалам, направился к неразрешенным делам, вынужденно прерванных по призыву Владычицы Озера.

Благо он их довершил до той степени, пока его гнедой конь мог успеть его вернуть обратно, пусть и ценой своей жизни — к стыду своему, Ланселоту подкидывала память о том, что лошадей своих он зачастую загонял до смерти.

Слишком спешил он порой разрешить то или иное дело, чтобы заботиться о жизни своего боевого товарища. Ведь несмотря на то, что конь служил вернейшим спутником любому рыцарю иль даже обычному человеку, но всё ещё был менее ценен в понимании Ланселота, чем жизнь человека.

…По крайней мере, большинства последних.

Ибо встречались ему экземпляры, как выразилась одна чародейка в его памяти — которых и человеком то стыдно было назвать, настолько они старались нарушить каждую из рыцарских добродетелей. Таких он считал лишь говорящим скотом, не достойным никакого прощения и сожаления — ведь даже простые крестьяне обладают большим достоинством, чем очередной насильник или грабитель, возжелавший то, что принадлежит другому.

И неважно — материальная то ценность, иль девичья честь даже не уже не девицы.

Таким образом он и добрался до леса княжества Бругге, что было на востоке этих земель. Собственно, от княжества одно название и осталось, слишком оно пало духом и поразил её упадок до самого нутра.

— Печально. — ёмко выразился новоявленный Ланселот Озёрный, оглядывая очередную поверженную негодяями деревню.

Сегодня его целью была разбойничая шайка, которую он до призыва Владычицы загнал в сторону наиболее бесплодных земель в полном соответствии своей стратегии минимизации потерь. Если несправедливость будет всегда — и целиком уничтожить её не можно*, то следует хотя бы уменьшить.

* — не ошибка, просто архаизм.

И вот сейчас, вместо более-менее целых деревень юга Бругге, разбойники вынуждены грабить одинокие почти обезлюдевшие хуторы, люд откуда уже давно убежал в соседний Камелот иль Темерию.

Но встречались и редкие полнокровные деревеньки, такие как эта — вынужденные погибнуть взамен более многочисленного количества своих товарок. Увы, но вопреки идеализированным представлениям наивных глупцов, противоречащих одной из рыцарских добродетелей — мудрости, принцип меньшего зла наиболее эффективен в этом мире. И хотя такого определения Ланселот не знал, его путь рыцаря практически полностью ему соответствовал.

Но самому себе клятву дал Озёрный Рыцарь — что были это последние люди иль не люди, что пострадают от алчности разбойников.

Сделать это было несложно, клятву такую дать — ведь вдалеке виднелись эти самые разбойники, что без лошадей и навыков сидения на них не смогут уйти от конного рыцаря, к тому же транспорт свой загоняющего.

Поэтому, должно быть, они очень удивились, когда Ланселот пока на всё ещё том же гнедом коне настиг их и с характерным звуком вынул Арондит из своих ножен.

Арондит, что вызывал у заметивших его разбойников страх напополам с алчностью — ведь выглядел подарок Владычицы Озера весьма дорого на вид, блестя чистейшим серебром, которого столь жаждут эти недостойные представители рода человеческого, наполовину состоящие из дезертиров и подавшихся в разбой крестьян.

Да, жизнь последних зачастую хуже некуда, но это не повод делать жизнь таких же как и они, крестьян, ещё хуже.

Первые же… Ланселот вполне себе воспринимал вероятность дезертирства по благородным причинам, например из-за желания своего командира причинить вред невинным, коли это сделано не для спасения ещё большего количества невинных… И не собирался убивать и причинять вред за одно лишь это.

Однако если тот вместо того, чтобы заняться той работой, что не противоречит причинам, побудившим его дезертировать — принялся использовать полученные на службе навыки для причинения вреда всём тем же невинным… Не было пощады и жалости для таких от него, Ланселота Озёрного!..

— Разбойники, оповещаю я вас! Сдайтесь, и да будет ваша смерть мирной и быстрой!.. — громким тоном возвестил брюнет, впрочем, не надеясь на положительный ответ.

Они не желают смерти, какую причинили многим другим. Не раскаяться в своих грехах — кои были для рыцаря вполне очевидны, ведь он следовал простейшему и вернейшему принципу… Принципу, который заключался в том, чтобы относиться к другим так, как хотел бы чтобы относились к тебе.

Возможно, он не всегда работал — но в большинстве случаев, и этого было достаточно, ведь идеала, опять же, никогда не достигнуть.

— Холера!.. — выругался один из разбойников. — Иди ты… Эта… Короче, пшол нахрен, рыцаришка! Прямо на мой длинный уд!.. А хотя… — мужчина оглядел людей остальных позади себя. И явно воодушевившись их количеством, продолжил куда более смело: — А знаешь что… Мы сдёрнём тебя с этого коня да кончим, обмочим твой благородный труп, а твои доспехи славно пойдут за высокую цену, как и твой меч!.. — оскалился небритый и лохматый разбойник, который, как и все его соратники (коли такое понятие среди разбойничьего люда вообще есть) не мог ухаживать собой даже в той мере, в которой могут это простые крестьяне.

Ведь им некогда — всегда требовалось быть в движении, иначе даже силы ослабевшего княжества бы их нашли и уничтожили подчистую, в попытке не принести справедливость, если не брать в расчёт родичей погибших… А хотя бы немного восстановить авторитет власти местных земель, на которые уже давно хищно косятся монархи — обученной Девой Озера рыцарь вполне неплохо понимал основные мотивы монархов Континента.

— Довольно вашей грубости. — слегка поморщился брюнет, которому Владычица привила такое понятие, как культура общения. — Вы сделали ваш выбор и вините лишь себя в своей немилосердной гибели.

Слово своё Ланселот сказал — пора было доказывать его делом.

Надев шлем и спрыгнув с коня, мужчина лёгким ударом заставил его скакать подальше.

И не медля, Ланселот направился прямиком к разбойникам, довольно неплохо вооруженным и обученным.

Оттого и выбранных Озёрным Рыцарем как наиболее приоритетную цель за последнее время — в остальное же… Был провал памяти. Который объяснялся Владычицей тем, что он сражался с одним злобным скальным троллем, который жрал даже мирных людей и эльфов, и получил удар по голове.

Авторитет леди Элейн для Ланселота был слишком велик, чтобы с этим спорить — тем более и поводов для несоответствия этой версии брюнет увидеть никак не смог.

Так что в голове приближающегося воина не было никаких сомнений — одна латная перчатка сжимала Арондит, а вторая лежала на его лезвии.

Первый удар был нанесён в качестве фальшивки, отгоняя первого из разбойников, принявших ходить вокруг него полукругом — второй же с резкого разворота достиг острием лица противника раньше, чем он успел подставить собственный плохонький меч под удар.

Первая смерть.

Новый разворот и отпускание лезвия, вследствие чего сделанный мощный удар начисто перерубает древко топора противника и поражает грудь — смерть наступит не сразу, после мучений, но и второй разбойник более не был противником.

Затем на его предплечье пришёлся удар более длинного топора, однако сталь он был не в силах перерубить — латы у Ланселота были прекрасные, в отличии от плохонького оружия разбойников. Такой люд умом не блещет — и мыслит сегодняшним днём, отчего и не обновляет себе оружие целенаправленно. Что попадётся, тем и будут воевать — ведь против крестьян и уступающих в численности охранников купцов достаточно и этого.

Потому и случилось дальнейшее побоище, казалось бы, совершенно невозможное. Ведь два с половиной десятка разбойников ко всему прочему не были единой, организованной силой. Они атаковали безобразно, хоть и полукругом — но быстрых и стремительных взмахом длинного Арондита было достаточно, чтобы отбивать часть ударов, а остальные приходились на латы.

Отчего каждую секунду раздавался перезвон сталкивающейся стали, но Ланселот был подобен тарану — неумолимо и медленно сокращал поголовье противников, которые в азарте боя даже пока не замечали, что их численность постепенно падает.

Постоянные взмахи и по полной использование длинного клинка давали ему неоспоримое преимущество над каждым из разбойников, и даже несколькими разом.

Разбойников, в чьих глазах постепенно начинало проступать понимание того, что их противник был слишком умелым для смерти от шайки обычных разбойников. Что его латы и меч были слишком хороши, а уязвимые места было практически невозможно поразить из-за постоянного движения Озёрного Рыцаря.

— Стро-о-ойся, сучьи де-е-ети!.. — раздался зычный голос их предводителя, ранее пообещавшего обмочить труп брюнета.

Но вопреки своим смелым словам — в бой прежде своих подельников не ринувшийся, оценивая движения противника… И решивший, что можно сделать ставку на последнюю попытку убить врага — ощетиниться явно армейскими копьями, в отличии от многого другого оружия выдаваемые королевствами своим солдатам на время службы.

Однако…

Как и всё в случае с разбойниками, копья были уже не первой свежести, и за которыми явно не особо следили, в отличии от основного оружия. Подгнившие, с рыжим налётом на стальных наконечниках… Такие не пробьют его достаточно толстый доспех, к тому же сделанный самой Владычицей Озера, и выданный ею ему на совершеннолетие.

— Вы погибните. — мрачным тоном пообещал им Ланселот, психологически давя и оттого неспешно надвигаясь вперёд.

Он ждал, пока хоть кто-нибудь из семёрки копейщиков всё-таки дрогнет и нарушит строй… И это произошло — не так как хотелось бы Ланселоту, но всё равно лучше, чем могло бы быть… Один из разбойников решил попытаться сделать шаг вперёд и тыкнуть в прорезь шлема своим поржавевшим и подгнившим копьём.

Которое было отбита стремительным и резким взмахом Арондита, чей владелец тут же рванул в открывшуюся брешь, стремительно снижая расстояние до копейщиков.

Те, похоже, не все навыки пропили и забыли, однако проскользившие по латам стальные наконечники не причинили Ланселоту не только не удобств, даже не замедлили его.

Отчего первый из разбойников отправился на тот свет колющим ударом, и вновь взятый за лезвие меч резко был потянут назад, из кровоточащей раны в шее.

Получив глухой удар по шлему, Озёрный Рыцарь резко развернулся в ту же сторону, увидев бандита, что решил бросить копьё и попытаться ударить своим мечом. Грубым, и сделанным явно неумелым кузнецом — но всё ещё остававшимся тяжелой железной вещью, оттого слегка дёрнувший щёкой зарубил его моментально — резким взмахом со всё того же разворота.

На всякий случай подавшись в сторону, брюнет понял, что сделал это верно, ведь спустя секунду в его прежнее местонахождение ударили два копья… Остальная же троица ещё не успела отреагировать, и поняла всё слишком поздно — когда Ланселот переступал очередную парочку трупов их товарищей.

…Но боя не случилось.

Ведь его враги наконец-то осознали, что остались в меньшинстве. А так как они не были профессионалами или растеряли навыки, до них не дошло, что рыцарь после такого мог устать — на деле Ланселот был полон сил, но и от обычных людей он всегда отличался большей силой и выносливостью по неизвестным причинам.

Так что они решили… Сбежать.

Даже лучник, ранее не могший нормально попасть в Ланселота из-за хаоса боя, да и попавшие стрелы лишь отскакивали от кирасы.

Со всех ног — и впереди всех бежал их предводитель.

Глупцы.

Он ведь легко мог их догнать — конь убежал недалеко.

Однако вместо этого Озёрный Рыцарь сделал иное — а именно быстро вогнал Арондит в ножны, после чего нагнулся за одним из поброшенных копий.

После чего сощурился и прицелился — дальномер у рыцаря присутствовал неплохой, плюс расстояние было маленьким — уставшие после боя разбойники не могли бежать в полную силу своих ног, так-то довольно тренированных постоянным движением.

Первое копьё устремилось в самую большую часть человеческого тела — торс.

Ланселот понимал, что точно попасть он не сможет, но ему достаточно было лишить врагов подвижности.

И семь копий более чем для этого хватило.

Для шести-то выживших.

Убило насмерть сразу лишь двух, к остальным Ланселот преспокойно дошёл и… Лишь убедился в том, что без помощи они истекут кровью прямо здесь и помрут.

— Вы сами выбрали такую смерть. — жёстко ответил Озёрный Рыцарь, холодными глазами смотря на молящего о смерти дезертира, также прекрасно понимающего, какая ужасная и длительная гибель ожидает его от постоянной боли и сильного кровотечения.

После чего Ланселот старательно и методично собрал всё оружие, дабы разбойники не смогли добить сами себя, да положил это оружие во вне досягаемости смертельно раненного отребья. Затем также спокойно добрался до своего коня, убедился в том, что в окрестностях не осталось никаких людей, да развернул свою лошадь на юго-запад.

Тот юго-запад, где по словам людей и стоит белокаменный град рыцарей.

Град Камелот.

* * *

Ещё позднее.

Остановившись на холме, рыцарь приложил латную перчатку ко лбу в распрямлённом состоянии, и пригляделся к стоящему в отдалении, у воды, белокаменному граду с высочайшими стенами, что он когда-либо видел.

На их фоне любой город и замок княжества Бругге казались затхлыми деревеньками, за которыми вообще не заботились.

Впрочем, справедливости ради, они в отличии от Камелота не были построены великим волшебником и феями, подобными леди Элейн. По словам которой, в городе обитала ещё одна, подобная ей — Великая Фея, но обладающая куда более… Жестоким характером, и советовала с ней не враждовать.

Правда кем именно была эта личность — не сказала, лишь таинственно улыбалась.

Ланселот же воспринял это как очередное испытание его мудрости и наблюдательности — найдёт потом. Если захочет, и время на такое вообще будет — ведь ему ещё следует служить с полной самоотдачей тому единственному монарху, которого признала его воспитательница.

— Вперёд. — пришпорил своего уставшего коня красивый брюнет, принявшись осторожно съезжать с холма.

По пути вперёд рыцарь замечал вдали разъезды рыцарей-дозорных, которые внимательно объезжали незнакомца, но не приближались — Ланселот не ставил пред собой цель выглядит угрожающе и боевито. Сегодня он приехал служить, а не сражаться.

Отчего на голове не было шлема, а меч спокойно лежал в ножнах.

Достаточно быстро с земли он выскочил на мощёную и очень качественную дорогу, но почему-то жёлтого цвета… Быть может дань тому, что Камелот живёт под знамёнами златого дракона, славящихся как помощники людей и их защитники, на алом фоне?..

Так или иначе, активно цокая по камню, Ланселот обгонял тяжелые телеги купцов, десятками едущих в город — что значило, что город более чем богатый и торговцам, как перекупщикам, так и обычным покупателям там было место.

— Хэй-хэй! — остановили его около ворот, когда очередной купец прошёл внутрь, и очередь дошла до Ланселота, который… Просто напросто обогнал всех остальных, ещё не вставших в очередь. — Спешиться!.. — донеслось до него от стражи, которая при виде латника весьма споро увеличила свою численность и имела при себе длинные алебарды, явно хорошо сделанными.

Такими хорошо воевать против конных рыцарей — Ланселот это понимал, но даже при возможности сразиться даже с таким врагом, предпочёл действовать дипломатией. Нет необходимости воевать, когда можно договориться — но слишком много люду не внимает словам, отчего Ланселот, как подсказала ему память, воевал больше, чем говорил.

— Я понимаю вашу обеспокоенность, о достойные воины, славный град Камелот защищающие!.. — воскликнул Озёрный Рыцарь, медленно опустившийся на землю и сделав пару шагов к набравшимся стражникам. — У меня нет герба, но смею я называться сэром Ланселотом Озёрным, лично Владычицей Озера в рыцари посвященным, а о моих деяниях наслышаны многие в соседних землях!..

— Стой…те здесь, сэр Ланселот! — крикнул один из стражников, стоящий за рядом копейщиков, готовых в любой момент опустить копья и слаженно атаковать — брюнет видел их по лицам.

Однако и они видели его лицо — которое не могло принадлежать не могущим надеть доспех простому ремесленнику или крестьянину. К тому же не выражающее никакого негатива, лишь невозмутимое спокойствие.

Которое оставалось на его лице даже тогда, когда наружу вышел значительно более взрослый мужчина, облачённый в более дорогой доспех и шлем.

Обладатель бороды и большого красного носа, да убранного наверх забрала посмотрел на Озёрного Рыцаря с некоторым недоверием.

Впрочем и сам Ланселот прекрасно понимал, как выглядит со стороны. Однако он докажет свою верность и честь той, на кого указала Владычица Озера и подозрения его не волнуют. Не словом, но делом докажет он пустоту всех тех слов, которые гласят о его подозрительности.

— Ты… Ланселот… Хм-м… — оглядел ещё раз этот мужчина тёмный, и очень хороший доспех Ланселота, прежде чем заговорить. — Сэр Варргейн я, капитаном стражи главных ворот по совместительству являющийся. Ступайте за мной — вас… Ждут.

— Ждут? — немало удивился длинноволосый брюнет. — Но…

— Ха. Новичок в Камелоте, то сразу видно. — усмехнулся себе в усы сэр Варргейн. — То слова нашего придворного мага, великого волшебника Мерлина… Думаю тебе его имя известно, хотя кому уж не известно… — пробурчал мужчина. — Он-то десь мне и заявил пару дней тому назад, что, мол, явится рыцарь, что Озёрный к своему имени добавляет, да ликом хорош будет — то Ланселот, человек великой чести, и принять его в замке уже готовы…

— Это… — не сразу смог поверить в сказанное рыцарь.

— Ха! И ещё мне сказал, что он этому удивится, так как вы, сэр Ланселот, примете решение отправиться служить нашей великой королеве только сегодня. — ещё больше ошарашил рыцаря в тёмных доспехах капитан стражи, что в граде Камелоте тоже был рыцарем, в отличии от многих других государств Севера. — Короче говоря, не удивляйтесь странностям сира Мерлина — он мастер дел чародейских, простому люду и рыцарям вроде нас, недоступных и непонятных, но несомненно благих — в этом каждый гость города нашего убедиться сможет… Но… Достаточно с меня болтовни. Идём-те, лично я провожу вас, дабы не возникало у стражи и иных рыцарей желания проверить вас… Герб бы вам нужен…

— Предпочитаю доказывать своё рыцарство деяниями, а не красивым рисунком. — слегка недовольно буркнул Ланселот, ступая следом за капитаном и позволяя взять остальным стражникам свою лошадь за уздечки. Она заслужила хороший отдых.

— Интересный взгляд на мир, и подходящий нам… — покивал сэр Варргейн, непонятно откуда доставая курительную трубку и буквально через несколько мгновений уже куря. И поясняя на очередной вопросительный взгляд Озёрного Рыцаря: — Добрая волшба всё это, ученички придворного мага делают, как и многое другое… Вот например… — продолжил капитан, явно забыв о своём собственном уверении в конце болтовни.

Так, из его слов длинноволосый брюнет быстро узнал о том, что город буквально переполнен различным чародейством. Было столько… Столько вещей, не виданных рыцарем ранее, что невероятно улучшали жизнь простого люда…

Всё это зрелище вкупе с абсолютной убеждённостью капитана стражи в своих словах постепенно поднимали градус настроения Ланселота, начинающего постепенно понимать, почему леди Элейн так хорошо относится к Камелоту, который был буквально пропитан духом рыцарства… Того самого, истинного и настоящего, а не жалкого искаженного подобия, которое Ланселот видел в Княжестве Бругге.

И коли придворный маг Мерлин мог всё тут провернуть, значит он получил одобрение своего правителя, который не стал чураться мистических вещей, к которым Ланселот благодаря воспитанию Владычицей Озера так-то был привычен… Пусть и не в таком утилитарном, бытовом виде, который имелся здесь, в действительно славном граде Камелоте.

…Оттого к моменту своего прихода во дворец, мужчина был готов принести клятвы верности своему будущему монарху.

Правда… Теперь его, а точнее, её, в этом огромном замке стоило бы найти…