Лавка Сладостей. Глава 18. Эклер
19к символов
* * *
Коколия всё ещё не могла поверить, что оказалась в сердце настоящей детской сказки.
Ещё недавно её мир ограничивался суровыми стенами Форта Клипота, где холодный камень и гулкие коридоры были её повседневной реальностью. Там, среди мрачных теней, она боролась с внутренним демоном, который нашептывал свои коварные команды, пытаясь подчинить её волю. Теперь же она, словно любопытная девочка из старой книжки с потрёпанными страницами, бродила по просторным коридорам и комнатам Лавки Сладостей, окружённая магией, сладкими ароматами и тайнами, которые манили её вперёд.
Мысли о Белобоге, о его судьбе и внешнем мире растворялись, как сахар в тёплой воде. Она всё ещё оставалась пленницей этого места, связанная невидимыми узами воли Адама, хозяина Лавки. Но если сбежать невозможно, какой смысл терзать себя? Оставалось лишь довериться надежде, что всё будет хорошо, и с открытым сердцем исследовать этот загадочный мир, полный чудес.
И изучать было что.
Лавка Сладостей оказалась не просто кондитерской, а целым лабиринтом волшебства, где каждая дверь вела в новый, непредсказуемый мир. Многие двери оставались закрыты, их массивные замки и магические руны намекали на тайны, которые Коколия пока не могла раскрыть. Но другие распахивались легко, словно приглашая её заглянуть внутрь.
За одними скрывались уютные комнаты с мягкими коврами и мерцающими светильниками, за другими — огромные залы, коридоры и даже целые галереи, которые, казалось, нарушали все законы физики. Ни один архитектор Белобога не смог бы спроектировать такое: стены, которые изгибались, как живые, потолки, уходящие в бесконечность, и полы, покрытые мозаикой из сияющих сахарных кристаллов. Это место было больше, чем просто лавка — это был портал в иную реальность, где магия пронизывала каждый уголок, усиливая ощущение сказки, в которую Коколия всё глубже погружалась.
Первой остановкой стал просторный зал, который оказался настоящим зоопарком. Но это был не обычный зоопарк. За высокими стеклянными стенами вольеров, окружённых тонкими золотистыми нитями магического света, обитали создания, созданные из сладостей. Шоколадные львы с гривами из тёмного трюфеля лениво потягивались на карамельных скалах. Марципановые птицы с крыльями из тончайшего белого шоколада порхали в воздухе, оставляя за собой шлейф ванильного аромата. Карамельные черепахи неспешно ползали по сахарным камням, а их панцири переливались в свете магических ламп, словно драгоценные камни.
Каждое животное вело себя так, будто было живым: они двигались, дышали, издавали тихие звуки — рычание, щебет или шуршание, — но их тела состояли из сладких материалов, созданных искусными руками мастеров Лавки.
Коколия заворожённо переходила от одного вольера к другому, её шаги гулко отдавались в просторном зале, а глаза блестели от восторга, как у ребёнка, впервые попавшего в мир чудес.
На каждом вольере висела табличка, вырезанная из твёрдого леденца, с текстом, написанным золотистыми чернилами на понятном ей языке. Таблички рассказывали историю каждого создания: из чего оно сделано, когда и для какого события создано, а также имя мастера, чья магия вдохнула в него жизнь. Коколия с удивлением заметила, что среди имён мастеров не было Адама. Его предшественники, судя по табличкам, были настоящими энтузиастами живых сладостей, создавая их для фестивалей, праздников или просто ради эксперимента. Но Адам, похоже, не разделял их страсти. Это открытие заставило её задуматься: что движет её загадочным другом, если он отказывается от такой впечатляющей части магии?
Её мысли прервал необычный звук — лёгкое мурлыканье, доносившееся из дальнего угла зала. Пройдя чуть дальше по коридору, выложенному плиткой, напоминающей мятные конфеты, Коколия остановилась у очередного террариума. На высокой деревянной табуретке, покрытой резьбой в виде завитков из сахарной глазури, сидел кот. Необычный кот. Его пушистая шерсть, белая, как свежая сахарная вата, слегка колыхалась, словно под невидимым ветерком, а от него исходил сладкий аромат ванили с тонкими нотками карамели. На голове кота красовалась крошечная шляпа-котелок, точная копия той, что носил Адам, а на шее болтался ошейник с маленьким брелком. Зелёные глаза кота внимательно следили за происходящим за стеклом террариума, где стайка шоколадных лягушек с блестящими спинками гонялась за разноцветными карамельными жучками. Жучки, переливаясь, словно драгоценные камни, ловко уворачивались, а лягушки с комичной серьёзностью пытались поймать их длинными языками из тянучки.
— Ах!.. Ой! — вдруг воскликнул кот, резко повернув голову и заметив Коколию. Его голос был мягким, с лёгкой хрипотцой, как будто он только что откашлялся от сахарной пыли. — Госпожа Коколия! Прошу прощения, что не встретил вас сразу. Гости редко заходят в этот зал, и я, признаться, увлёкся наблюдением за этими маленькими проказниками.
Он кивнул на террариум, где одна из лягушек наконец поймала жучка и с довольным видом начала его жевать.
— Всё в порядке, — ответила Коколия с тёплой улыбкой, наклоняясь чуть ближе к коту. Его ванильный аромат стал сильнее, и она невольно вдохнула глубже, чувствуя, как сладость успокаивает её. — Но, признаться, я немного растеряна. Это место… оно невероятное, но я не совсем понимаю, что здесь происходит.
— О, это отчасти моя вина, госпожа, — сказал кот, грациозно спрыгивая с табуретки на пол. Его движения были такими плавными, что казалось, будто он парит над плиткой. — Меня зовут Эклер, я смотритель этой выставки и верный помощник мастера Адама. Моя задача — следить за порядком, чистотой и, конечно, за этими сладкими созданиями. А ещё я провожу экскурсии для особых гостей, таких как вы. Сегодня я полностью в вашем распоряжении! Можете расспрашивать меня о чём угодно или попросить показать любую часть этого зала, если, конечно, она не закрыта по воле мастера.
Коколия кивнула, её глаза загорелись любопытством. Она поправила прядь светлых волос и посмотрела на Эклера с интересом.
— Очень приятно познакомиться, Эклер. Тогда… расскажи, что это за место? И почему здесь так много… живых сладостей?
— Без проблем, большая госпожа, — ответил Эклер, гордо задрав пушистый хвост, который слегка искрился, как будто был посыпан сахарной пудрой. Он начал неспешно шагать вдоль ряда вольеров, приглашая Коколию следовать за ним. — Это место называется Выставкой Живых Сладостей. Здесь хранятся все создания, которые когда-либо были сотворены мастерами Лавки Сладостей. В прошлом, знаете ли, живые сладости были настоящим феноменом! Их заказывали для грандиозных праздников, карнавалов, королевских пиров в других мирах. Это было не просто угощение — это было искусство, магия, шоу! Со временем запросов становилось всё больше, и мастера начали экспериментировать, создавая всё более сложные и необычные создания. В какой-то момент их стало так много, что пришлось выделить отдельный зал, чтобы сохранить их всех. Как видите, он огромный! — Эклер обвёл лапой пространство, где потолок терялся в мягком сиянии, а стены были украшены мозаиками из леденцов и мармелада. — Это не только хранилище, но и живая история Лавки, место, которое можно показать гостям, чтобы поразить их воображение.
Коколия слушала, не отрывая глаз от вольеров. Её взгляд задержался на марципановом слоне, который лениво обмахивался ушами из тонкого миндального теста, и на стае карамельных бабочек, которые порхали в воздухе, оставляя за собой шлейф из сахарной пыли.
— Это действительно поразительно, — тихо сказала она, её голос дрожал от восторга. — Но я заметила, что ни на одной табличке нет имени Адама. Почему он не создаёт таких существ?
Эклер остановился, его зелёные глаза блеснули, и он слегка наклонил голову, словно обдумывая, как лучше ответить.
— Мастер Адам… он не сторонник создания живых сладостей, — начал кот, его тон стал серьёзнее. — Для него сама идея, что кто-то будет есть живое существо, даже если оно сделано из шоколада или марципана, вызывает… скажем так, отторжение. Он считает, что радость от такого зрелища могут испытывать только люди с, кхм, необычным складом ума. И я, признаться, с ним согласен. — Эклер гордо выпрямился, его котелок чуть сдвинулся набок. — Я ведь тоже живая сладость, сотканная из сахарной ваты и ванили. И мысль, что кто-то мог бы откусить от меня кусочек, да ещё и с улыбкой… брр, жуткое дело!
Коколия тихо рассмеялась, прикрыв рот рукой.
— Соглашусь, это было бы странно, — сказала она, её глаза искрились весельем. — Но ты, похоже, исключение из правил?
— О, да! — Эклер гордо вскинул голову, его брелок на ошейнике звякнул. — Я — особый заказ мастера Адама. Он создал меня, чтобы заменить прежнего смотрителя, карамельного рыцаря. Тот был, конечно, внушительный — огромный, блестящий, с доспехами из твёрдой яркой карамели, но, увы, пугал гостей своим видом. К тому же он был медлителен и не мог пролезть в узкие проходы, чтобы следить за порядком. А вот я — компактный, ловкий и, смею сказать, очаровательный! — кот сделал пируэт, его пушистый хвост закружился, как маленький вихрь. — Моя главная задача появилась из-за одной маленькой сладкоежки, которая постоянно проникала в Лавку и воровала сладости. Она была мастером прятаться, но Адам создал меня, чтобы её выследить. Правда, в те тёмные времена я лишился нескольких хвостов — их отгрызли! Но я быстро научился добавлять в свою шерсть острые специи, вроде жгучего перца. После этого никто больше не решался меня трогать!
Коколия не сдержала улыбки, представляя, как маленький сахарный кот сражается с воровкой сладостей.
— Ты настоящий герой, Эклер, — сказала она, её голос был полон тепла.
— Спасибо… О, я совсем забыл про особые коктейли! — воскликнул Эклер, его усы дрогнули от энтузиазма. Он повернулся и бодро зашагал по коридору, его лапки мягко шлёпали по плитке. — В конце этого зала мастер Адам спрятал один из своих кислородных коктейлей для вас. У каждого — уникальный вкус, и я уверен, он вам точно понравится! Идёмте, большая госпожа, я покажу вам дорогу и расскажу ещё несколько историй об этом месте!..
* * *
— Апчхи!.. — громко чихнула Искорка, прикрывая лицо тонкими пальцами.
— Не замёрзла в своём наряде? — спросил я, с методичной аккуратностью разбирая десерт перед собой.
Мой нож и вилка двигались с почти хирургической точностью, разрезая слоёный торт с кремом из белого шоколада и ягодной прослойкой, словно я пытался разгадать его состав. Аромат ванили и свежей малины поднимался от тарелки, смешиваясь с прохладным воздухом.
Мы сидели на открытой веранде небольшого ресторанчика, расположенного на одной из оживлённых улочек Белобога. Снегопад прекратился, оставив лишь тонкий слой инея на булыжной мостовой. Холодный ветер, хоть и редкий, всё же пробирался сквозь невидимый барьер геосущности — магического обогревателя, что гудел сбоку от нас, излучая мягкое тепло.
Я предлагал Искре переместиться внутрь, где уютные деревянные столы и мягкие диваны обещали больше комфорта, но она была непреклонна. Её доводы? Во-первых, ей хотелось впитать атмосферу города — его суету, звуки шагов прохожих, далёкий звон трамваев и даже редкие порывы ветра, несущие запах свежеиспечённого хлеба из соседней пекарни. Во-вторых, она утверждала, что на веранде нас легче заметят в наших ярких нарядах. А заметить нас должна была Броня, которая, вероятно, уже разыскивала меня, чтобы получить ответы о судьбе своей матери.
Ранее мы с Искрой присутствовали на главной площади, где Броня выступала с речью. Её голос разносился над толпой, провозглашая победу над «древним злом», что семьсот лет таилось в тенях Белобога. Она объявила, что Верховная Хранительница, Коколия, приняла на себя главный удар и теперь считается пропавшей без вести. Броня, как наследница, взяла на себя её полномочия, сняла блокаду Подземья и отменила многие ограничения, обещая найти мать.
Мы наблюдали за этим издалека, стоя в тени одного из массивных каменных зданий, окружённых толпой зевак. После речи мы решили отметить «победу» в местном кинотеатре, но из-за событий со Стеллароном расписание сеансов сместилось, и у нас появилось лишнее время. Так мы оказались здесь, на веранде, наслаждаясь десертами и ожидая начала фильма.
Я мог бы включить смартфон и связаться с Броней, чтобы прояснить ситуацию, но это было бы слишком просто. К тому же, мне нужно было дать Коколии время насладиться магией Лавки Сладостей, где она сейчас исследовала её тайны. Пусть Броня ещё немного побегает за мной — эта игра в догонялки, наполненная лёгкой ностальгией, подходила к концу, и я хотел растянуть её последние моменты.
— Ничего я не замёрзла, — ответила Искорка, энергично мотая головой, отчего её косички, переплетённые яркими лентами, качнулись, словно маятники. — Видимо, кто-то обо мне вспоминает. Хм, даже интересно, кто это может быть.
Её глаза хитро блеснули, а губы изогнулись в игривой улыбке.
— Эх, какая жалость, — усмехнулся я, отрезая очередной кусочек торта и поднося его ко рту. Вкус был насыщенным, несмотря на искусственное происхождение: сливочная нежность крема сочеталась с кислинкой ягод и лёгкой горчинкой шоколада. — А я уж думал подсесть к тебе и немного согреть…
— Да! Я замёрзла! Очень сильно замёрзла! — тут же воскликнула она, театрально обхватив себя руками и изобразив дрожь. Её глаза загорелись озорством, а улыбка стала шире, обнажая ровные белые зубы.
Я лишь покачал головой, сдерживая смех.
— Уже не прокатит. Но, как вариант, можешь обнять обогреватель.
— Хм, — протянула Искра, задумчиво постукивая пальцем по подбородку. — Может, и подойду к нему. Он хотя бы не вредничает, в отличие от некоторых…
Она многозначительно посмотрела на меня, но её взгляд тут же переместился куда-то за моё плечо.
— Оу, смотри-ка, наследница престола уже тут как тут!
Я обернулся и увидел Броню, которая быстрым шагом приближалась к веранде. Её тёмно-серая форма, украшенная серебряными пуговицами, была слегка помята, а лицо выражало усталость и раздражение. Тяжёлое дыхание вырывалось облачками пара в холодном воздухе, а её серые волосы, обычно аккуратно уложенные, теперь были слегка растрёпаны.
— Фух… Конфетти… — выдохнула она, опираясь одной рукой о деревянный заборчик, отделяющий веранду от улицы. Её голос дрожал от усталости, а взгляд был прикован ко мне. — Адам, почему телефон выключил?
— Забыл зарядить, — соврал я, пожав плечами и отложив вилку. — Последние дни были такими насыщенными, что бытовые мелочи вроде зарядки просто вылетели из головы.
— Понятно всё с тобой, — буркнула Броня, переводя дыхание. Её взгляд скользнул к Искре, и брови нахмурились ещё сильнее. — Я так и думала, что ты как-то с ним связана.
— Да-да-да, — весело пропела Искорка, откидываясь на спинку стула и скрестив руки. Её тон был лёгким, почти насмешливым, а улыбка излучала непринуждённое обаяние. — Мы с Адамом связаны очень и очень тесно, и совсем не стесняемся этого. Но я не совсем понимаю, откуда такой недовольный взгляд? Я что-то сделала не так?
— Мы едва выбрались из твоего «конфетти для победителей», — проворчала Броня, поджимая губы. Её пальцы крепче сжали заборчик, словно она сдерживала себя от более резких слов. — Но это уже неважно. Важно другое.
Девушка посмотрела на меня, её серые глаза сверкнули решимостью.
— Адам, где Коколия? Я знаю, что это ты её забрал.
— Мне нужна жена, и по древним красивым обычаям понравившуюся невесту нужно украсть… — начал я с лёгкой ухмылкой, но Броня тут же перебила.
— Адам, — её голос стал твёрже, а взгляд — острым, как лезвие. — Я сейчас предельно серьёзна. Понимаю, тебе хочется пошутить и поёрничать, но радости это мне не доставляет. Не в этот момент уж точно.
Я тяжело выдохнул, откинувшись на стуле, и пожал плечами, убирая с лица насмешливую улыбку. Пора было говорить серьёзно.
— Ты сама рассказала мне о секрете своей матери, — начал я, глядя ей прямо в глаза. — Я пригласил её в Лавку Сладостей, попутно изолировав её от воздействия «древнего зла». Стелларону это, конечно, не понравилось, и он пытался напакостить, пока мог. Сейчас Коколия проходит своего рода реабилитацию, изучая тайны Лавки. Изоляция от Стелларона пошла ей на пользу, и новости о его запечатывании меня радуют. После экскурсии я готов её отпустить, но с условиями.
— Условиями? — удивилась Броня, её брови приподнялись, а в голосе мелькнула настороженность.
— Да, условиями нашего с вами мира и сотрудничества, — кивнул я, постукивая пальцами по столу. — Мне не нужна временная передышка или хрупкое перемирие. Я хочу надёжный, безальтернативный мир, где я буду свободным человеком, которого не преследуют стражи по надуманным обвинениям. Я хочу, чтобы с меня сняли все обвинения, перестали искусственно задерживать документы на оформление моего бизнеса и дали письменное заверение, что ложных преследований больше не будет. Как только все бумаги будут у меня на руках, Коколия вернётся в Белобог. Но не раньше.
— Сейчас весь административный аппарат в хаосе… — начала Броня, её голос дрогнул, отражая усталость и давление новой роли.
— Значит, будет ещё веселее добывать нужные бумаги, — улыбнулся я, но в моей улыбке не было насмешки, только твёрдая решимость. — Броня, с твоей матерью всё в порядке. Она немного повеселится в Лавке, расслабится и вернётся. И это будет означать, что наши с тобой догонялки точно подошли к концу. Так что попробуй почувствовать… Мм, нотку ностальгии в наших отношениях и побегать за мной в последний раз.
— Эх… — Броня глубоко и удручённо вздохнула, но в следующий момент её губы тронула лёгкая улыбка. — Ладно, Адам. Попробую я «нащупать» твою ностальгию. Но прошу — включи телефон. У меня столько дел, что я просто не могу, как раньше, часами гоняться за тобой или сидеть в засаде.
— Хорошо, — кивнул я. — Через пару часов поставлю его на зарядку.
— Спасибо, — коротко ответила Броня, бросив на меня ещё один взгляд, полный смешанных эмоций, и поспешила прочь, растворяясь в толпе прохожих.
Мы с Искрой снова остались вдвоём. Я отхлебнул глоток горячего чая с бергамотом, чувствуя, как его тепло растекается по телу, и посмотрел на неё.
— «Конфетти для победителей»? — спросил я, приподняв бровь.
— А как иначе? — ухмыльнулась Искра, лукаво прищурившись. Её пальцы небрежно крутили ложку, которой она доедала свой десерт — воздушное суфле с клубничным сиропом. — Они там за городом сражались, превозмогали, победили древнее зло! А никто толком ничего не видел и не оценил их усилий. Мне показалось это несправедливым, вот я и решила их немного взбодрить. Устроила пару залпов конфетти — разноцветных, сладких, с ароматом фруктов! Правда, слегка переборщила, и вся местность оказалась завалена блестящими частичками. Но зато какие впечатления у них были! Лица светились, как у детей на празднике! — она рассмеялась, её смех звенел, как колокольчики, и эхом отражался от деревянных балок веранды.
В этот момент смартфон Искры издал короткий писк, напоминая, что пора возвращаться в кинотеатр. Она вскочила, поправляя свою юбку, и бросила на меня озорной взгляд.
— Ну что, сладкий затворник, идём смотреть кино? Или ещё посидим, подождём, пока Броня вернётся с бумагами?
Я лишь усмехнулся, допивая чай и поднимаясь со стула.
— Идём. Но учти, если в кинотеатре тоже устроишь «конфетти для победителей», я за тобой убирать не буду.
Искра звонко рассмеялась, подхватила меня под руку, и мы направились к кинотеатру, оставляя за собой веранду, где всё ещё витал аромат десертов и лёгкий привкус надвигающихся перемен.
