(POV: Донзо Шаринганович)
Тишина в моем кабинете была абсолютной, но мой разум был полем битвы. Мысли, холодные и острые, как скальпели, препарировали каждую крупицу информации, каждое донесение моих шпионов. Узумаки Наруто. Шисуи Учиха. Два призрака, объединившиеся в тени, чтобы бросить вызов моему порядку. Моему видению будущего.
Я ждал. Терпение — главное оружие шиноби, а я был самым терпеливым из всех. Хирузен полагался на веру, Цунаде — на эмоции, Джирайя — на удачу. Я же полагался только на безупречный, холодный расчет. И мой расчет говорил, что сегодня ночью самый ценный актив этой деревни будет у меня.
Из каменной стены беззвучно, как выдох, отделилась тень. Фигура в глухой белой маске опустилась на одно колено. Даже в полумраке я видел темные, бурые пятна на его черном плаще. Кровь.
— Данзо-сама. — Докладывай, — мой голос был ровен, но я почувствовал, как напряглись мышцы на моей руке под бинтами.
— Миссия по захвату объекта «Джинчурики»… выполнена, — голос оперативника был хриплым, в нем слышались отголоски пережитого боя. — Но… с осложнениями. Я молчал, давая ему продолжить.
— Мы действовали согласно плану. Выследили объект на обратном пути в деревню. Отряд из шести человек. Двое выступили в роли приманки под видом АНБУ Хокаге, четверо остались в засаде. Мы приблизились к нему. Передали приказ о сопровождении.
Он сделал паузу. — Он не поверил. Я нахмурился.
— Что значит «не поверил»?
— Он даже не стал слушать. В тот момент, когда мы приблизились, он посмотрел на нас, и в его глазах… не было ни страха, ни удивления. Лишь холодная оценка. А затем он просто исчез.
Мой единственный глаз сузился. «Как? Откуда этот щенок узнал, что это ловушка? Что они не АНБУ Хокаге? — эта мысль была как удар ледяного молота. — Его инстинкты? Нет. Это не инстинкты. Это знание. Опыт. Шисуи… это ты научил его не доверять никому, особенно тем, кто носит маску? Ты превратил его в параноика».
— Его скорость была невероятной, — продолжил оперативник. — Он использовал ту самую технику, о которой мы докладывали ранее. Мы начали преследование. Он быстр, но мы были готовы. Нам удалось загнать его в зону действия заранее установленной фуин-дзюцу. Печать сработала. Объект был обездвижен.
— Но потом… — голос оперативника дрогнул, и я, к своему удивлению, услышал в нем отголоски настоящего, животного страха. — Потом все пошло не так. Его чакра… она взорвалась. Красная, плотная, полная такой ненависти, что печать, рассчитанная на подавление Биджу, просто… раскололась. Он поднял на меня взгляд, и я увидел, как дрожат его руки.
— Это был больше не мальчик, Данзо-сама. Это был демон. Он убил всех. Разорвал на части. Я… я единственный, кто выжил. И только потому, что подкрепление подоспело вовремя. Понадобилось двадцать элитных бойцов, чтобы его усмирить. Я слушал его, и на моем лице не дрогнул ни один мускул. Шесть моих лучших оперативников, элита Корня, были мертвы. Разорваны на части. Но я не чувствовал ни злости, ни сожаления. Они были инструментами. И они сломались при выполнении своей задачи. Это было приемлемо. Потому что они… они принесли мне бесценные данные.
«Так вот она, — думал я, и в моей груди зажегся холодный, хищнический восторг. — Вот она, истинная сила Девятихвостого. Не просто огромный запас чакры. А чистая, первобытная, неконтролируемая ярость, способная ломать даже фуиндзюцу клана Узумаки. Великолепно. Просто великолепно».
Мальчишка был не просто силен. Он был идеальным оружием. Оружием, которое нужно было лишь правильно настроить. И теперь оно было у меня.
— Где он сейчас? — спросил я. — В камере содержания уровня «Дельта», в самом глубоком секторе базы. Под действием пятислойной печати подавления и постоянной инъекции снотворного. Он без сознания.
— Хорошо, — кивнул я, поднимаясь со своего места. — Твоя миссия окончена. Иди в медблок. Оперативник молча поклонился и растворился в тени. Я остался один.
«Он умен. Осторожен, — анализировал я, медленно идя по гулким коридорам своей базы. — Но все это не имеет значения. Главное — он попался».
Я подошел к камере. Через толстое, армированное чакрой стекло я посмотрел на него. Он лежал на холодной каменной плите, опутанный цепями с печатями, и его грудь ровно вздымалась. Такой маленький. Такой беззащитный. Такой… полный безграничных возможностей.
Я повернулся к охраннику, стоявшему у двери. — Усилить охрану. Никто не должен знать, что он здесь. Никто, — мой голос был тверд, как сталь. — А теперь… Яманака Фу.
Охранник поклонился. — Будет сделано, Данзо-сама.
— Пусть он прочтет его воспоминания, — добавил я, уже уходя. — Каждую мысль. Каждое воспоминание. Каждый сон. Я хочу знать все. Шисуй ли его учитель. Какие техники он скрывает. Где он был все это время. Я хочу заглянуть в его душу и вывернуть ее наизнанку.
Я возвращался в свой кабинет. Все шло по плану. Мой самый ценный актив был в моих руках. И скоро… скоро все его секреты станут моими.
(Конец POV: Данзо-Протезо)
* * *
(POV: Какаши Копирка-кун)
Лес молчал.
Это была не та мирная, живая тишина, что бывает на рассвете. Это была мертвая, оглушительная тишина поля боя. Воздух был тяжелым, пропитанным запахом озона от использованных техник, свежей крови и той едва уловимой, тошнотворной сладостью, которую оставляет после себя смерть.
Я стоял на коленях, и мои пальцы, облаченные в перчатки, осторожно касались земли. Она была взрыта, испещрена следами жестокой битвы. Рядом со мной, бесшумные, как призраки, замерли трое из АНБУ. Их белые маски были бесстрастны, но я чувствовал их напряжение.
— Капитан, — голос одного из них, с маской Сова, был приглушенным и ровным. — Медицинский отряд подтвердил получение. Все трое доставлены в госпиталь Конохи. Состояние… критическое.
Я медленно поднялся. «Критическое», — это слово эхом отдавалось в моей голове. Несколько часов назад мы нашли их. Одного за другим. Чоджи, чье тело было сломано. Неджи, пронзенный десятком костяных игл. Киба, отравленный и израненный. Цунаде-сама лично занялась ими, и я знал, что если кто и сможет вытащить их с того света, то только она. Но сам факт того, что элита нашего выпуска генинов была так жестоко разгромлена…
Я выпрямился и посмотрел в ту сторону, куда вели следы. — Капитан, — сказал Сова. — Следы ведут дальше на север. Два комплекта. Один — тяжелый, уверенный, принадлежит Учихе Саске. Второй… второй странный. Легкий, почти невесомый. Он не бежит по земле. Он… скользит по веткам.
— Это Наруто, — сказал я. — Его стиль. Идем. Наша миссия еще не окончена. Мы должны их найти.
Мы рванули вперед. Мы неслись по лесу, и я был учителем, который отчаянно пытался исправить свою ошибку.
Через час мы вышли к ней. К Долине Завершения. И замерли.
Место было тихим. Слишком тихим. Оглушительный рев водопада был единственным звуком, нарушающим это звенящее спокойствие. Две гигантские, высеченные в скале статуи, Хаширамы и Мадары, молчаливо взирали друг на друга через вечность. Никаких следов битвы. Никаких разрушений. Ничего.
— Что за?.. — прошептал оперативник в маске Обезьяны. — Здесь… ничего не произошло.
Я молчал. Я видел. Мой Шаринган впитывал каждую деталь. Я спрыгнул вниз, на берег реки. — Следы, — сказал я. Они были здесь. Четкие. Два комплекта. Один — Саске. Второй — Наруто. Они вели к самой кромке воды, на головы гигантских статуй. И там… там они просто стояли. Друг напротив друга. Несколько затоптанных участков, как будто они просто… разговаривали.
— Капитан, — доложил Сава, появившись рядом. — Я проверил периметр. Следы Саске… они продолжаются. На той стороне реки. Он ушел. Один. Ушел. Я стиснул зубы. Значит, я опоздал. Я не смог его остановить. — А Наруто? — спросил я. — Где его следы? Он должен был вернуться.
Сова молчал несколько секунд. — Их нет, капитан.
— Что значит «нет»? — прорычал я.
— То и значит. Следы Узумаки Наруто… обрываются здесь. На голове статуи Первого Хокаге. Он стоял здесь. А потом — просто исчез. Ни следов борьбы. Ни капли крови. Ни следов, ведущих обратно. Он как будто растворился в воздухе.
Мы стояли в полной тишине, нарушаемой лишь ревом водопада. Оперативники ждали моего приказа. А я… я не знал, что делать. Это было нелогично. Это было невозможно.
— Капитан, — нарушил тишину Сова. — Позвольте высказать предположение.
— Говори. — Отсутствие следов борьбы. Добровольный уход Учихи. И внезапное исчезновение Джинчурики. Это может означать только одно. Я посмотрел на него. — Засада, — закончил он. — Они ждали их здесь. Враги. Возможно, сам Орочимару. Саске, видя, что у него нет выбора, согласился пойти с ними. А Наруто… его просто забрали. Тихо. Быстро. Профессионально. Не оставив ни единого следа.
Логично. Ужасно, чудовищно, но логично. Я не хотел в это верить. Но все улики указывали именно на это. Орочимару интересовался ими обоими. И теперь… теперь они оба в его руках.
Я поднял голову и посмотрел на изуродованное лицо своего сенсея, высеченное в скале. Минато-сенсей. Я снова вас подвел. Я не смог защитить ни Саске от тьмы. Ни вашего сына… от судьбы.
Я сжал кулак. Моя миссия. Моя команда. Моя ответственность. Все это превратилось в пепел.
— Возвращаемся, — сказал я, и мой голос был голосом проигравшего.
Я шел и не смотрел назад. Я не хотел видеть эти две гигантские, нетронутые статуи. Их спокойствие, их нерушимость были молчаливым укором мне. Сломленному, проигравшему учителю, который снова потерял все, что должен был защищать.
Мы вернулись в Коноху под покровом ночи, бесшумные, как призраки. Ворота деревни встретили нас мертвой тишиной, нарушаемой лишь шелестом листьев на ветру. Я остановился, и трое оперативников АНБУ, следовавших за мной, замерли, как единый организм.
— Возвращайтесь в штаб, — сказал я, и мой голос в ночной тишине прозвучал глухо и устало. — Передайте мой предварительный рапорт: миссия провалена. Полный доклад я представлю Хокаге-сама лично.
Они молча, без единого слова, кивнули и растворились в тенях, оставив меня одного. Я стоял и смотрел на огни деревни. Моей деревни. Места, которое я поклялся защищать. Места, где я снова и снова терял тех, кто был мне дорог.
Путь до Резиденции Хокаге был пыткой. Каждый шаг по знакомым улицам отдавался в моем сердце тупой, ноющей болью. Я шел мимо Мемориального Камня, и холодный гранит, казалось, насмехался надо мной, храня имена тех, кого я не смог сберечь. Обито. Рин. Минато-сенсей. И теперь… к этому списку, пусть и негласно, добавились еще двое.
Саске. Которого я не смог уберечь от тьмы. И Наруто. Сына моего учителя. Мальчишку, которого я должен был защищать ценой своей жизни, и которого я потерял.
«Я провалился, — эта мысль была как яд, медленно растекающийся по моим венам. — Я снова провалился. Как капитан команды. Как наставник. Как шиноби Конохи».
Я поднялся по лестнице в башню Хокаге. Дверь в кабинет была приоткрыта, из-за нее лился тусклый свет. Я вошел, не стуча.
Она была там. Цунаде-сама, Пятая Хокаге. Она сидела за столом, заваленным свитками, и ее лицо, освещенное светом лампы, было бледным и изможденным. Рядом с ней, с тревогой во взгляде, стояла Шизуне. Я почувствовал слабый, но отчетливый запах антисептиков и лечебных трав. Она только что вернулась из госпиталя.
— Какаши, — она подняла на меня свои уставшие, но властные глаза. — С возвращением. Я опустился на одно колено. — Хокаге-сама. Миссия по возвращению Учихи Саске… провалена.
Она молча кивнула, как будто ждала этого. — А Наруто? — спросила она, и в ее голосе прозвучала непривычная, почти личная тревога. — Где он? Он должен был быть с тобой.
Я поднял на нее свой взгляд, и слова дались мне с огромным трудом. — Мы не смогли найти Наруто.
Цунаде нахмурилась, ее брови сошлись на переносице. — Как это «не смогли найти»? Где он? Почему, даже если он не смог остановить Саске, почему он не вернулся?
Я глубоко вздохнул. — Хокаге-сама, мы проследили их путь до Долины Завершения. Там… там не было следов битвы. Как будто они просто… поговорили. Следы Саске вели дальше, за пределы страны. А следы Наруто… они просто обрывались. Он исчез.
Она смотрела на меня, и в ее глазах читалось недоумение. — Исчез? Шиноби не исчезают просто так, Какаши!
— Я знаю, — сказал я, и мой голос был глухим. — Именно поэтому… у меня есть теория. Ужасная, но единственно логичная.
Она жестом приказала мне продолжать. — В Лесу Смерти, во время экзамена, на мою команду напал Орочимару. Его целью был Саске. Но он проявил… нездоровый интерес и к Наруто. Он назвал его «аномалией», «интересным экземпляром». Я думаю… я думаю, он ждал. Ждал, пока они ослабнут. И когда Саске ушел, а Наруто остался один… он просто забрал его. Тихо. Без боя.
Цунаде в ужасе вскочила со своего места. — Орочимару… захватил и его?! — прошептала она, и ее лицо стало еще бледнее. — Двух?.. Джинчурики и последнего Учиху?.. Боже мой…
Она поняла. Поняла всю чудовищность ситуации. Орочимару теперь владел двумя самыми мощными и самыми опасными «активами» Конохи.
Она несколько секунд стояла, глядя в пустоту. А затем ее лицо изменилось. Усталость и шок исчезли, уступая место холодной, несокрушимой ярости. Ярости Хокаге.
— Какаши! — ее голос был как удар хлыста.
— Да, Хокаге-сама.
— Я даю тебе полное право командовать АНБУ. Ты — бывший капитан. Ты знаешь их лучше, чем кто-либо. Сейчас же бери весь свободный личный состав и начинайте поиски!
Она ударила кулаком по столу, и тот треснул. — Мне нужны следы! Местоположение Орочимару! Его базы! Следы Саске и Наруто! Возможно, мы еще успеем найти их след! Проверьте всю Страну Огня! Каждый камень! Каждую пещеру! Я хочу, чтобы вы перевернули эту страну вверх дном, но нашли их! Вы меня поняли?!
— Есть, Хокаге-сама! — ответил я, и в моем сердце, впервые за последние часы, зажегся огонек. Огонек надежды. Шанс. Шанс все исправить. Я не стал больше ждать. Я развернулся и, не говоря ни слова, исчез в вихре листьев, оставляя Пятую Хокаге одну в ее кабинете, наедине с войной, которая только что стала еще более личной. И еще более опасной. Поиски начались.
(Конец POV: Какаши-Опоздаш)
* * *
(POV: Цунаде Лудомастер 80 lvl)
Какаши исчез в вихре листьев, оставив меня одну в оглушительной тишине моего кабинета. Я стояла, и слова его доклада, сухие и безжалостные, как приговор, эхом отдавались в моей голове.
«Провалена… Объект захвачен… Пропал без вести…»
Я медленно подошла к столу и с силой оперлась на него руками, глядя на свое отражение в лакированной поверхности. Ярость. Она была как раскаленная лава, которая медленно закипала в моей душе, угрожая вырваться наружу и сжечь все дотла.
— Орочимару… — прошипела я, и от моего голоса, казалось, задрожали стекла в окнах. — Как ты посмел?..
Как он посмел Искалечить моих генинов? И… забрать их? Двух мальчишек, которые были будущим этой деревни. Двух детей, которых я, как Хокаге, поклялась защищать.
Но ярость, направленная на него, была лишь верхушкой айсберга. Под ней, в холодной, темной глубине, скрывалось нечто гораздо более страшное. Чувство вины. Всепоглощающее, удушающее. Я злилась не только на Орочимару. Больше всего я злилась на саму себя.
«Идиотка! — кричал мой внутренний голос. — Старая, самонадеянная идиотка!»
Это я приняла это решение. Я, Пятая Хокаге, отправила кучку неопытных, зеленых генинов на миссию, которая с самого начала пахла смертью. Я отправила их в погоню за элитными Орочимару. Я бросила их в пасть змею.
И я отправила его. Джинчурики. Самое ценное и самое нестабильное оружие деревни. Я отправила его за пределы стен, зная, что за ним охотятся Акацуки, зная, что он — главная цель для всех врагов Конохи.
Но дело было не в оружии. Не в джинчурики. Я закрыла глаза, и перед моим мысленным взором всплыло его лицо. Растрепанные светлые волосы. Упрямая, идиотская улыбка. И эти глаза. Голубые, как небо, и полные такой же глупой, несгибаемой мечты, какая когда-то была у моего маленького брата.
Наваки.
Боль, острая и знакомая, пронзила мое сердце. Он был так похож на него. Тот же идиотизм. Та же упрямая вера в то, что он станет Хокаге. Я гнала его от себя, называла щенком, смеялась над его мечтой. Потому что боялась. Боялась снова привязаться. Боялась снова увидеть, как того, кто тебе дорог, забирает этот проклятый, жестокий мир шиноби.
И вот. Мой страх стал реальностью. Я потеряла и его. Я не уберегла. Снова.
Я с силой ударила кулаком по столу. Столешница из векового дуба, уже треснувшая после моего предыдущего всплеска ярости, с оглушительным треском разлетелась на куски. Шизуне, стоявшая в углу, испуганно вскрикнула.
Но я ее не видела. Я смотрела в окно, на разрушенную деревню. «Какаши и АНБУ перевернут всю Страну Огня, — думала я, и мой разум, сквозь пелену гнева и вины, начал работать с холодной, отчаянной ясностью. — Но этого недостаточно. Их полномочия заканчиваются на границе. Мы не можем без разрешения проводить поисковые операции в других странах. Это будет расценено как акт агрессии. Это развяжет войну, к которой мы сейчас не готовы».
Орочимару умен. Он знает это. Он, скорее всего, уже давно покинул Страну Огня. Он затаился в одной из своих сотен скрытых баз в какой-нибудь мелкой, забытой богом стране, где нет законов и нет власти.
АНБУ его не найдут. Какаши его не найдет. Мне нужен кто-то другой. Мне нужен специалист. Шпион, чья сеть раскинута по всему континенту. Тот, кто может проникать в любые страны, в любые организации, не вызывая подозрений. Тот, у кого есть связи, информаторы, глаза и уши в каждом грязном притоне и в каждом дворце даймё.
Мне нужен лучший шпион в мире.
— Джирайя, — прошептала я.
Я резко обернулась к Шизуне. Мое лицо было маской холодной, несокрушимой решимости. — Шизуне!
— Д-да, Цунаде-сама?
— Быстро! — скомандовала я. — Отправь сообщение! Самой быстрой почтовой птице!
Она бросилась к столу, готовя свиток и кисть. — Джирайя, когда уходил, сказал, что направится в Страну Рек. Он должен быть где-то там, в городе Сумая, собирая информацию. Пиши! Шизуне обмакнула кисть в чернила.
— «Джирайя. Срочно. Орочимару похител Учиху Саске». Я сделала паузу, подбирая слова.
— «Миссия по возвращению Учихи провалена. Но это не главное». Я посмотрела на Шизуне, и в моих глазах, я знала, горел огонь. — «Они забрали Наруто».
— Пиши дальше, — мой голос был тверд, как сталь. — «Бросай все. Мне плевать на Акацуки. Мне плевать на твои "исследования". Найди его. Найди Наруто. Это — приказ Хокаге».
Я замолчала. А затем, после долгой, тяжелой паузы, добавила последнюю строчку. Личную. Ту, которую поймет только он. — «И верни его домой, старый дурак. Пожалуйста».
Шизуне исчезла, унося с собой мою слабую, отчаянную надежду в виде маленького свитка, привязанного к лапке самой быстрой почтовой птицы. Я осталась одна в разгромленном кабинете, посреди обломков стола и гор бумаг, которые теперь казались пеплом моих несбывшихся ожиданий.
Дверь в кабинет открылась. На этот раз — без стука.
В проеме, как два древних, высохших призрака из прошлого, стояли они. Хомура Митокадо и Утатане Кохару. Старейшины Конохи. Бывшие товарищи по команде моего учителя. И мои вечные тюремщики, олицетворяющие все то, от чего я когда-то сбежала.
Они вошли, и их лица были непроницаемыми масками из морщин и застарелого недовольства. Они обвели взглядом разгромленный кабинет, и в их глазах не было ни сочувствия, ни удивления. Лишь холодная, безмолвная оценка.
— Цунаде, — начал Хомура, и его голос был сухим, как шелест старого пергамента. — Мы слышали отчет Какаши.
— Похоже, твоя первая серьезная миссия в качестве Хокаге обернулась полным провалом, — продолжила Кохару, и в ее голосе звенел лед.
Я молча смотрела на них. Я знала, зачем они пришли. Не утешать. А обвинять.
— Мы с самого начала были против этого, — сказал Хомура, делая шаг вперед. — Отправить кучку неопытных генинов, детей, в погоню за элитными подчиненными Орочимару. Это было безрассудно.
— Но отправить с ними джинчурики … — Кохару сделала особый, ядовитый акцент на последнем слове. — …это было не просто безрассудно. Это было преступной халатностью. Ты потеряла его, Цунаде. Ты потеряла самое мощное оружие деревни.
Оружие.
Это слово. Оно ударило меня, как пощечина. Оно было последней каплей, которая переполнила чашу моего терпения, моего горя, моей ярости.
Что-то внутри меня, что-то, что я так долго и старательно сдерживала под маской Хокаге, с оглушительным треском лопнуло.
Воздух в кабинете стал тяжелым. Плотным. Я почувствовала, как моя чакра, до этого момента сдерживаемая, хлынула наружу неконтролируемой, яростной волной. Бумаги на полу закружились в вихре. Стекла в окнах задрожали.
Старейшины в ужасе отшатнулись. Они увидели не Пятую Хокаге. Они увидели Сенджу Цунаде. Легендарную Санина. Разъяренную, сломленную, готовую уничтожить все на своем пути.
Я сделала шаг к ним. Медленно. Как хищник, который загоняет свою добычу. — Оружие?.. — прошипела я, и мой голос был тихим, но в нем было столько ярости, что, казалось, от него мог треснуть камень.
Они попятились, упираясь спинами в стену. Но бежать было некуда. Я была перед ними.
— Вы смеете?.. — я схватила их. Не за плечи. А за воротники их официальных, накрахмаленных одеяний. Я подняла их в воздух так же легко, как поднимают двух нашкодивших котят. Они болтались, суча ногами, и в их глазах, впервые за долгие годы, я увидела не высокомерие. А чистый, животный страх.
— ОН НЕ ОРУЖИЕ! — заорала я им в лица, и мой крик, усиленный чакрой, заставил содрогнуться всю башню Хокаге. — ЕГО ЗОВУТ УЗУМАКИ НАРУТО! ОН — ШИНОБИ ДЕРЕВНИ СКРЫТОГО ЛИСТА! ОН — ГЕНИН, КОТОРЫЙ РИСКОВАЛ СВОЕЙ ЖИЗНЬЮ РАДИ СПАСЕНИЯ ВАШЕГО ДРАГОЦЕННОГО УЧИХИ! ОН — РЕБЕНОК, КОТОРОГО ВЫ, СТАРЫЕ ГРИБЫ, ОБРЕКЛИ НА ОДИНОЧЕСТВО И НЕНАВИСТЬ С САМОГО РОЖДЕНИЯ!
Я трясла их, как тряпичных кукол. — Я отправила его на эту миссию не как джинчурики! А как шиноби Конохи! И он выполнил свой долг! Он сражался! А вы… вы смеете называть его «оружием»?!
Я отшвырнула их от себя. Они с жалким стоном рухнули на пол, как два мешка с костями, и испуганно смотрели на меня снизу вверх. Моя ярость уходила. Так же внезапно, как и пришла. Оставляя после себя лишь холодную, выжженную пустоту и стальную, несокрушимую решимость.
Я подошла к окну и отвернулась от них. — Убирайтесь, — сказала я, и мой голос был спокоен. Пугающе спокоен. — Убирайтесь из моего кабинета. И не смейте больше появляться здесь, пока я вас не позову.
Они, не говоря ни слова, ковыляя и поддерживая друг друга, поднялись и поспешно вышли, плотно закрыв за собой дверь.
Я осталась одна. Я стояла, глядя на свою деревню. И я знала, что должна делать. — Я найду его, — прошептала я в тишину. — Я переверну этот мир. Но я верну его домой. И это была не просто клятва Хокаге. Это была клятва сестры, которая снова потеряла своего младшего брата. И на этот раз… на этот раз она не собиралась его отпускать.
(Конец POV: Цунаде Сиськи-джутсу)
* * *
(POV: Джирайя Учитель на минималках)
Головная боль.
Она была моим первым, самым верным спутником этим утром. Тупая, пульсирующая, она отдавалась в висках при каждом движении, как напоминание о вчерашнем, невероятно продуктивном «исследовании».
Я медленно, с тихим стоном, сел на кровати. Рядом, сладко посапывая, спала она. Как ее звали? Акико? Юми? Неважно. Она была милой, смешливой, и ее рассказы о местном фольклоре были… очень вдохновляющими. Я нащупал на столике свой блокнот. Да, вчерашняя ночь подарила мне как минимум три новые, гениальные идеи для следующей главы «Ича-Ича».
«Работа и отдых, — подумал я, потягиваясь до хруста в костях. — Идеальный баланс».
Я встал и, стараясь не шуметь, подошел к окну. Город залитый ярким утренним солнцем, медленно просыпался. Воздух был свежим, пах речной водой и цветущими садами. Идеальный день для того, чтобы продолжить свои «исследования».
И тут я увидел ее.
Маленькая, быстрая точка в небе, которая стремительно приближалась. Я нахмурился. Я слишком хорошо знал этот полет. Это была не обычная птица. Это был почтовый птица Конохи. Самый быстрый способ экстренной связи.
Сердце, до этого лениво качавшее кровь, пропустило удар, а затем забилось быстрее. Вся сонливость и похмелье мгновенно улетучились. Птица не прилетает просто так. Он приносит либо очень хорошие, либо очень плохие новости. И что-то мне подсказывало, что хороших новостей из разрушенной деревни ждать не стоит.
Птица, описав круг, приземлилась на подоконник и протянула мне лапку. К ней был привязан маленький, туго скрученный свиток с печатью Хокаге. Мои пальцы, обычно такие ловкие, на мгновение задрожали, когда я его снимал.
Я разломил печать и развернул пергамент. Почерк был женским. Резким, немного неровным. Почерк Цунаде. Я начал читать.
«Джирайя. Срочно.».
«Миссия по возвращению Учихи провалена. Но это не главное».
Я нахмурился. Не главное? Что может быть важнее, чем потеря последнего Учихи?
«Они забрали Наруто».
Свиток выпал из моих ослабевших рук. Воздух. Его вдруг стало не хватать. Я смотрел на эту строчку, и мир вокруг, яркий и солнечный, на мгновение потерял все свои краски, став серым и беззвучным.
«Во время погони Наруто пропал без вести. Какаши предполагает, что Орочимару захватил и его. Бросай все. Мне плевать на Акацуки. Мне плевать на твои "исследования". Найди его. Найди Наруто. Это — приказ Хокаге».
Я медленно поднял свиток. Внизу была последняя строчка, написанная другим, более дрожащим почерком.
«И верни его домой, старый дурак. Пожалуйста».
Я стоял посреди комнаты, и во мне, как извержение вулкана, проснулось то, что я так долго и старательно прятал под маской веселого извращенца. Ярость. Чистая, холодная, абсолютная.
— Черт! — прорычал я, и от моего голоса спящая девушка на кровати испуганно вздрогнула. — Какого черта?! Орочимару! Ты посмел… ты посмел тронуть его ?!
Я с силой сжал свиток в кулаке. Ярость смешивалась с другим, более горьким чувством. С виной. «Минато… Кушина… — пронеслось в моей голове. — Я снова вас подвел. Я не уберег его».
Хватит. Хватит сожалений. Хватит «исследований». Время действовать.
Я быстро, почти не глядя, натянул на себя свою одежду. Проверил подсумки. Все на месте. Девушка на кровати что-то сонно пробормотала. Я даже не посмотрел на нее. Мой мир сузился до одной-единственной цели.
Я выпрыгнул в окно и приземлился на крышу. Мой мозг, мозг шпиона, уже работал на пределе, анализируя информацию. «Орочимару… — думал я, несясь по крышам. — Во время вторжения я узнал, что он — основатель Деревни Звука. Это его логово. Его база. Если и искать его и мальчишек, то начинать нужно оттуда».
Я спрыгнул на пустую утреннюю улицу. Я прикусил палец до крови и с силой ударил ладонью по земле.
— Кучиёсе но Дзюцу!
БУМ! В огромном облаке дыма, заставившем испуганно закричать вышедшего на улицу торговца, появился он. Гамахиро. Огромная, боевая жаба с двумя гигантскими катанами за спиной.
— Джирайя-сама? — пророкотал он. — Какой срочный вызов.
— Времени нет, Хиро, — сказал я, запрыгивая ему на голову. — Мне нужно добраться до Страны Рисовых Полей. И как можно быстрее.
— Страна Рисовых Полей? — он удивленно посмотрел на меня.
— ДА.
Гамахиро, почувствовав мою решимость, молча кивнул. Он пригнулся, готовясь к прыжку. — Двигайся так, как будто за тобой гонится сама смерть, — приказал я.
Он оттолкнулся от земли. И мы, как зеленая комета, рванули на север.
Я стоял на его голове, и ветер трепал мои белые волосы. Мое лицо было непроницаемой маской. Никаких шуток. Никаких улыбок. Только холодная, ледяная ярость. «Держись, Наруто, — думал я. — Я иду. И горе тому, кто встанет у меня на пути». Моя охота на змея. Она началась.