• Boosty Shared
• Motorola

• T

Ад. 1435 год до Н.Э.

Азраил.

Когда-то давно Отец с гордостью презентовал своего первого человека — Адама. Тогда ещё наивный Азраил искренне не понимал причин подобного поведения своего создателя. Бесспорно, Первый Человек был потенциально силён и… на этом всё. Остальные качества, присущие лучшим расам Земли, у него отсутствовали. Это как будто мастер-кузнец вместо великолепного, острого, изящного, зачарованного и ещё десятка эпитетов клинка сотворил простой меч. Деградация. В понимании Азраила мастерство созидателей должно развиваться, а не ухудшаться.

Ангел Смерти недоумённо спросил: «В чём смысл людей?», «Для чего они были созданы?». Отец не рассердился, когда его «триумф» подвергли сомнению. Нет, он просто погладил его по голове и своим неизменно добрым голосом ответил: «Свобода». Это слово было столь чуждо, что на Небесах никто не понимал его значения. А как иначе? Ангелы рождались, чтобы служить, и ничего другого в принципе не желали. Тогда Азраил не понимал Отца, да и сейчас лишь слабо представлял смысл его действий.

Небожители неизменны. Могут пройти тысячелетия, а его братья так и останутся такими же, как и в день их появления. Почему так? Бог создал их совершенными — совершенными же ангелы и останутся. В противовес этому, Отец создал библейских людей… испорченными. Человечество было слабым, коротко живущим, порочным, кровожадным. У них не было цели, смысла, даже мотивация — и та хромала. Чуть что происходило, так эти лысые обезьяны сразу же молились богу о спасении. Единственное, что мог признать Азраил, так это невероятный потенциал людского рода. Адам мог на равных сражаться с сильнейшими архангелами, но при этом не быть скованным ограничениями совершенных созданий. К несчастью, потомки первого библейского человека не смогли даже близко сравниться с прародителем.

Время шло, и с каждым поколением потомки Адама и Евы становились… другими. Человеческие души, нет, всё человечество в целом, словно смоль — чёрное. Так много лжи, лицемерия, предательства, ненависти, ярости… Так много всего того, что окрашивает их души в чёрный цвет. Если смотреть на море человеческих душ, то можно лишь увидеть бесконечное море тьмы. Его достаточно, чтобы украсить небо в чёрный цвет, и даже та парочка добрых душ, те проблески света, что так ярко светятся, и то будут находиться бесконечно далеко друг от друга.

Наверное тогда, уже будучи изгнанным с Небес, Азраил стал задумываться о природе людей. Рождаются ли люди добрыми или злыми? Или, другими словами: в основе людской природы лежит добро или зло? Какова истинная природа человека? Ради получения ответов он присоединился к Хелель. Объективно ему было всё равно на своих собратьев. Азраил оставался подле генерал-губернатора лишь из-за политики Григори, направленной на развитие людей. Он представлял себя садоводом, чутко заботившимся о своём саде. Сажал в подходящих местах, поливал знаниями, охранял от вредителей, делал всё, чтобы людям было хорошо, чтобы они развивались. Он считал, что когда человечество «окрепнет», оно сможет дать ему нужный ответ. Мир вновь показал свою неопределённость — Азраил ошибся. Как могут «домашние растения» что-либо знать? Лишь те, кто, преодолев все трудности, реализовав свой бесконечный человеческий потенциал, могут ответить. А это очень малое количество людей. И по злой иронии судьбы один из тех, кто попадал в нужную категорию, был на противоположной стороне конфликта.

Маммон. Меродах. Последний военачальник Вавилона. Казначей Ада. Король Жадности. Человеческая душа, проклятая демонической плотью, но вопреки всему ставшая сильнейшим представителем порочного племени.

«Может быть, он сможет дать ответ?».

* * *

Война — двигатель прогресса. Бесконечная война ведёт к бесконечному прогрессу. Начиная с момента, когда толпы голожопых демонов с палками устраивали потасовки в стиле «стенка на стенку», и продолжая профессиональными адскими легионами со строгой иерархией, дисциплиной, тактикой. Великая война была отличным способом отсеять наименее адаптивных существ. Многие не хотели принимать перемены и поплатились за это. Десятки пантеонов, не способные приспособиться к новой реальности, затерялись в песках времени. О них никто не узнает, о них никто не вспомнит. В это время слабость — величайший грех.

— Господин Азраил, последний отряд демонов был разбит, — спокойно отчитался его адъютант, имя которого Азраил так и не вспомнил.

— Хорошо. По возможности сжигайте мёртвых. Горы трупов создают наилучшие условия для магии Квереши Вельзевул. — раньше он относился к пробирочной «родственнице» мухофила как к дефектной слабачке (её называют высшей, что позорит смысл данного ранга), но после проклятой чумы насекомоподобная заслужила его внимание.

— Есть.

Бой длился чуть больше двух полных дней. Пятьдесят один час, если быть точнее. Файнес, «столичный» город в этом регионе, был невероятно важным центром, позволявшим контролировать огромную территорию Ада. Если бы пал город, то целый сектор был бы потерян для падших. Хотя Азазель умудрился свести откровенно паршивую ситуацию к ничьей, но это не играло особой роли на данном участке.

На протяжении всей войны Маммон был невероятно пассивным королём. Если он что-то и делал, то только по минимуму, не особо напрягаясь. Да, иногда он принимал активное участие, но такое происходило только в случае огромной прибыли лично для него. Подобные ситуации, а ещё его род деятельности, создали ему репутацию сильного торгаша, что не будет действовать без ощутимой выгоды. Поэтому командование падших хоть и переживало из-за сверхдемона, однако не спешило впадать в панику. Атаковать Маммону было невыгодно.

Только вот их рассуждения зашли куда-то не туда — Маммон вписался в эту войну, да так, что стал чуть ли не главной ударной силой среди демонов. Кто ж знал, что Король Жадности расщедрится и выложит на стол сотни тысяч первородных и вдовесок новую, более сильную породу. Редко когда падшие теряли в одном сражении стольких братьев. Успех оспаривался с таким упорством, и битва была такой убийственной, что генералы, как и офицеры, должны были платить своей жизнью, чтобы обеспечить исход битвы.

К концу второго дня обессиленные армии прекратили боевые действия. Если в первые дни было неизвестно, кто победит, то теперь кровожады остались без возможности как-либо повлиять на исход битвы. Пускай и дорогой ценой, но падшие перемололи орды демонической погани. Только, оглядываясь по сторонам, Азраил не чувствовал себя победителем. Окружающее пространство было завалено трупами и замутнено кровью. Вся дорога до Файнеса была покрыта трупами. Даже безногие и безрукие не оставляли своего оружия.

Ночь выдалась поистине адской — невероятно холодной. Раненые, разбредясь по окрестностям, зарывались от стужи в мёртвых и там умирали. Разводить огонь было опасно, да и сложно выдавить из себя хотя бы искру при сильнейшей форме истощения. Лекарей не хватало. Демоническая и ангельская энергетика действовали друг на друга как злейшие враги. Обычно естественные резервы падших не давали мерзкой энергии распространиться по телу, но изнурённые, они не могли сопротивляться. Без медицинской помощи даже малый порез мог стать последним.

— Срочное донесение: вторая армия, шестнадцать легионов на подходе. Её возглавляет Маммон, — чуть более 60 тысяч? Это странно, особенно после орд первородных, хотя:

— Какие номера?

— Со второго по двенадцатый, двадцать четвёртый, сорок третий, сорок седьмой, пятьдесят пятый, шестьдесят первый и семьдесят четвёртый, — это плохо. Сила легионов в армии Маммона прямо пропорциональна номеру легиона, то есть чем меньше цифра, тем опаснее легион. И первая десятка были настоящими головорезами.

— Отправь посланника, пусть объявит полную эвакуацию города. — битва с Маммоном в чистом поле — самоубийство. — Отступаем к Файнесу.

— Но как же раненые?

— Мы возьмём всех, кого сможем, но будем отдавать приоритет высокопоставленным.

Азраил не мог себе позволить разбрасываться ресурсами. Универсальный закон войны в сверхъестественной среде: сторона не проиграла, пока у неё остаются высокопоставленные бойцы. И с бойцами высокого уровня у него проблемы — битва с первородной ордой сильно проредила их ряды. Ничего не оставалось, как уйти в оборону. Азраил лишь надеялся, что приблуды Азазеля смогут сократить разрыв между сторонами.

* * *

Маммон.

Я впечатлён. Нет, серьёзно, за столь ограниченное время пернатые ублюдки смогли отгрохать вполне приличную крепость. Когда падшие отжали наши территории, тут была лишь маленькая смотровая башня, предназначенная для наблюдения за одной из семидесяти двух опасных зон, а сейчас — серьёзный город с серьёзной обороной. Столь быстрое улучшение обусловлено не только стратегической нуждой, но и активно размножающейся фауной. До завоевания падших каждая зона закреплялась за определённым демоническим родом, названным «домом-столпом». Аристократический дом брал на себя обязательства по контролю зон, где размножались монстры разных мастей. Если в начале пути становления Ада это было реально опасное предприятие, то теперь — чистая рутина. Муторная работа, приносящая уважение в нашем обществе и дополнительные привилегии. У падших же не было роскоши в сотню лет, для них всё в новинку, оттого — кроваво. Звериные зоны стали неприятной неожиданностью для них.

Когда происходило их вторжение в Ад, творился ещё тот бардак. В эти смутные времена на зачистку опасных зон немного подзабили — были более первостепенные дела. Позже это вылилось в огромные проблемы для двух сторон, но сейчас не об этом. В данный момент меня больше интересовал сам Файнес. Понадобилось не одно десятилетие, чтобы вокруг городка выросли 24-метровой высоты стены протяжённостью более шести км, в оборонительной линии которой предусмотрено шесть ворот и семьдесят две сторожевые башни (символизм или тонкий стёб от падших). Заодно был вырыт и глубокий ров, и расставлены «святые пушки». Последнее особенно раздражало, ибо они были просто переработанной версией Меламу Дингиров Вавилона. Нетрудно догадаться, кому я обязан «удовольствием» лицезреть, как орудие, созданное против сверхъестественного, используется этим самым сверхъестественным.

— АЗРАИЛ, ВЫХОДИ, ПОДЛЫЙ ТРУС!!! — мой усиленный голос прокатился на десятки километров.

Где-то за моей спиной Квереша, бурча про «сумасшедших злых боссов», спрятала своё лицо в ладонях. Ризевим пытался не заржать от такой наглости. Судя по кряхтению, выходило так себе. Этого товарища веселило всё, выходящее за рамки приличия. Полинтелион флегматично рассматривала Файнес, её больше интересовали магические плетения, нежели выходки начальства. Один Беллеон спокойно стоял за моей спиной. Ему было не впервой участвовать в моём «театре абсурда».

Что неудивительно, я остался без ответа от Ангела Смерти. Зачарованные стены и подмога от своих соплеменников были явно предпочтительнее для Азраила, нежели разборки «один на один» со мной. Винить его за это трудно, но сколько бы денег мне это сохранило. Эх… Мечты.

— В АТАКУ! — с моим приказом легионы демонов вошли в радиус поражения световых пушек.

Штурм Файнеса начался.

* * *

— Громоотводы? Какие, нахрен, громоотводы в крепости? — ярко олицетворяла свою магию Полинтелион, такая же бушующая и беспощадная. — Это беспредел!

— Не дави на больное. Азраил вообще соединил свою магию смерти со светом и небольшими вспышками убивал мои болезни! — да, у мары Квереши были свои недостатки. В частности, пока микробы не попали в носителя, они могли быть легко уничтожены. Видимо, урок с проклятой чумой не прошёл даром для падших, коль они смогли разработать столь эффективную контрмеру.

— Ладно, девочки, хватит жаловаться — время ещё есть. Вот, даже Ризевим не скулит, хотя его отпинала толпа восьмикрылых во главе с Чазикиилом. — попытался выступить миротворцем Беллеон, только подбор слов был так себе. Битва молодого сверхдемона была из серии «хорошо сработанная группа слабых может дать отпор сильному». Чазикиил был всего лишь десятикрылым падшим и по идее вообще не мог ничего противопоставить Люциферу, но нет, опыт всё же решает.

— Эй, ничего я не скулил! И меня никто не «отпинывал»! — возмутился загруженный блондин. Ризевима коробило, что «какие-то низшие падшие» могут дать отпор ему, сверхдемону.

— Ты не смог уничтожить один отряд из восьмикрылых, так ещё пару раз подставился под обидные атаки. — нанесла ожидаемый удар Теля. В нашем обществе «бить лежачего» — это не порицание, а прямое призвание. Так что косяки помнят долго и смакуют с особым пристрастием.

— Это всяко лучше, чем обосраться от обычной железяки, — едко отметил наследник Люцифера. Металл там далеко не обычный, но да ладно, со стороны всё смотрелось так. Теля долго готовила атаку молнией, вбухала море маны, а всё ушло в землю.

— Что сказал!? В лицо давно не получал? — кто-то очень болезненно воспринимает критику своей магии.

— Давно, потому что получают в основном от меня. А ты, госпожа «отхвачу от железяки»?

— Ррраааааа! Я убью тебя! — уверен, не будь меня здесь, эти двое точно бы начали драку.

Вообще ситуация была рядовой, я бы даже сказал ожидаемой — провал первого штурма укреплённого города. Но чтобы понять всю ситуацию, надо задать один вопрос: зачем строят замки? С людьми всё было просто. Защитные сооружения строились для военных, административных и хозяйственных нужд. А вот в чём причина стройки для тех, кто парой плевков может уничтожать континенты? И ответ, как ни странно, тот же.

Да, даже для сверхсильных летающих существ замки оставались актуальной тактикой обороны. Каким образом? Начнём с самого примитивного — у каждой фракции есть «подавители полётов». То есть в одно мгновение гордое летающее войско может, плюхнувшись об землю, превратиться в чисто наземное. Штука жрёт много маны, но при масштабных битвах потери несущественны. На реальных монстрах подлунного мира такая вещица вообще не работает, оттого для противовеса другой стороне нужен сопоставимый силач. Это ещё одна причина, почему ребята высшего ранга так ценятся, но да ладно.

Я не буду рассуждать о банальной магической атаке, ведь даже бесконечно далёкому от магии человеку будет понятно: защищаться легче, чем атаковать. Конечно, при существенном перевесе в силе можно просто втупую уничтожить защиту врага, однако не удивляйтесь потом, что вас убьют из-за недостатка маны. Про магическую составляющую поговорили, теперь идёт банальная физуха. Даже самый низший демон по чистой физической силе будет превосходить человека минимум в два раза. Для ребят из среднего класса и выше этот показатель улетает в заоблачную высоту. Пробежать стометровку за секунду — пожалуйста, подпрыгнуть на двадцать метров — легче лёгкого.

Почему бы банально за двадцать секунд не добежать до стен, а потом не запрыгнуть на них, устроив заправскую резню? Помимо того, что эти двадцать секунд сверхпехотинцев расстреляют такие же сверхстрелки, а позже они врежутся в магический барьер — ничего. Наиболее оптимальным решением была планомерная осада: постоянные атаки дальнего боя с целью истощения ресурсов противника. Тактика «стремительный штурм» имеет право на существование, но не под обстрелом элитных войск Азраила и залпами пародии Меламу Дингиров.

— Хватит собачиться. У каждого из нас был сегодня неудачный день. Даже злой босс не смог победить. — спорно, но в целом правдиво. Азраил жив — значит, я не справился.

— Говори за себя, я своему сопернику оторвал половину крыльев, — возразил Беллеон. Он — единственный, кто выполнил поставленную задачу: вывести из боя десятикрылого.

Штурм начался по стандарту: легионы атаковали по земле, а высшие — по воздуху. Их встретили соперники от падших, завязался бой в воздухе. Понимая, что большинство наших способностей давно были известны врагам, решил не церемониться и начать сразу с истинной формы. За время тренировок мне наконец-то удалось научиться сжимать свои песчинки в гуманоидную форму. Неприятное чувство, будто сдавливаешь всё тело, однако были и плюсы. Помимо корректировки затрат маны, я вновь стал «командным игроком». Раньше моя истинная форма одинаково вредила и союзникам, и врагам. Приходилось действовать подальше от моих сил, чем активно пользовались противники. Сейчас я могу «сжимать силу» и не вредить своим же подчинённым.

Против меня вышел сам Ангел Смерти, сильнейший падший, один из триумвирата падших и так далее. Азраил заслуживал свою репутацию, он был минимум в два-три раза сильнее той же Хелель. Во время битвы открылась неприятная правда — этот падший смог снять ограничения своего вида, став псевдосверхангелом. И то у него приставка «псевдо» только из-за моего старомодного взгляда на вещи. В моём понимании истинным «сверхом» дозволено называться тем, кто превысил ограничения своей расы и обрёл истинную форму. Поэтому я столь пренебрежительно отношусь к Ризевиму и Азраилу.

«Шок», «паника», «смятение» (гг стебётся). Если появился один, значит, способен второй, третий и так далее. Впрочем, что-то не видно легионов сверхангелов, а это значит, что Азраил — товар штучный. И мне очень желательно убить его здесь и сейчас. Только вот свою идею мне не удалось реализовать: Ангел Смерти был силён сам по себе, вдовесок его поддерживали приближенные, световые пушки и родное поле. В общем, в первый день мне не удалось реализовать свой замысел.

— Через три дня попробуем ещё раз.

Не получилось в первый раз — получится в следующий. Успех — это способность переходить от одной неудачи к другой без потери энтузиазма. А последнего у меня и так много.

(Азраил, Ангел Смерти)

P.s. Немного философии от сильнейшего головореза падших. Спойлер: это будет использовано для раскрытия философии гг.

P.P.S. Посчитал, что вам будет скучно вновь читать про сражение в стиле: "само пространство сломалось от их силы", "измерение трепетало от мощи аур", "заклинание, способное потрясти мир, было выпущено на волю" (если вам по кайфу читать про битвы — скажите). Попробовал пофантазировать и обосновать осады для сверхъестественного. Нужен ваш вердикт.

P.P.P.S. Скоро арка с Соломоном. Я капец как долго ждал ее. Точно больше года, даже ближе к двум. Серьезно, концепт фанфика был придуман в самом начале, но железобетонно были вписаны лишь три арки: Урук-Вавилон, Соломон и третий(спойлер). Теперь маюсь, потому что, читая старые заметки, поражаюсь их непроработанностью. Очень сильно хочется написать крутую арку с Соломоном.